На улице начиналась буря, до дома доносились агрессивная возня волн и свист ветра. В полутьме высматривать заднюю сторону шеи было непросто, но один из пришедших, Флинн, достал фонарик и посветил на кожу. Все шло как обычно, и двое уже скрылись в доме, но когда дело дошло до самой младшей из них – Энн, пес заволновался. До этого он только следил за привычной процедурой, тревожно махая хвостом, а теперь и вовсе вскочил и начал скулить.
– Они могут быть в животных? – напряженно спросила Лайла.
Флинн опустился рядом с псом и начал гладить его против намокшей шерсти в поисках даже небольшой ранки – этого было бы достаточно для того, чтобы инопланетные твари завладели его разумом. Особое внимание он уделил шее – по крайней мере, в людей они проникали именно так.
Как только Флинн закончил, грянул гром – Лайла была почти уверена, что сейчас он ей кивнет, она направит ружье на пса и нажмет на курок, хотя еще час назад давала ему лизать ей руки. Но Флинн покачал головой – чисто. Пес, больше никем не удерживаемый, сразу подбежал к Энн и заскулил еще сильнее.
– Энн, – Лайла быстро отняла потную ладонь от ружья, чтобы вытереть ее о джинсы, – покажи шею.
Энн медленно повернулась и приподняла длинные волосы. Флинн направил луч света на чистую белую кожу. Лайла выдохнула и опустила ружье. Флинн выключил фонарик и объявил:
– Мы привезли много тушенки.
Лайла улыбнулась и, зайдя в дом, наконец-то положила ружье. Она терпеть его не могла.
Ужинали они почти в темноте – не к чему привлекать внимание. Пес, обычно крутившийся под ногами, лежал около входа. Это было не к добру, и весь ужин Лайла просидела как на иголках.
Ей казалось, Флинн тоже это ощущает. Внутреннюю щекотку от дурного предчувствия. Она дождалась, когда все разбредутся по комнатам, чтобы поговорить с ним наедине.
Он сидел в кабинете и чистил ружье. Как и всегда. Но что-то казалось неправильным.
– Знаешь, – осознала она, – ты единственный, кого я не проверила.
Лайла не успела выбежать из комнаты – обитатели дома проснулись от выстрела. Пес лапой открыл заднюю дверь и убежал в дождь. Некому было возвращать его домой.