— Спасибо, — сказала она.
Он был счастлив услышать хоть слово от нее. Утром она, торопясь на работу, удостоила его взглядом и произнесла тихо:
— Привет.
А вечером сидела на заснеженной скамейке под фонарем. Он робко подсел к ней: высокий, статный, весь в белом. Она была неразговорчива, но ему и нескольких фраз, слетевших с ее губ, стало достаточно, чтобы продолжать грезить о ней. Она делилась с ним своими тревогами и радостями, он неутомимо слушал ее. И так каждый вечер. Она садилась на скамейку, он подсаживался к ней и слушал. А в какой-то день, в самом конце февраля, она даже позволила ему себя поцеловать. Незабываемое ощущение – его мятный поцелуй на теплых трепетных губах. Она позвала его к себе. Он пошел. В квартиру на втором этаже, где так виднелись из окна оранжевые занавески…А утром выглянуло яркое солнце. Первый день весны. Его уже не было рядом с ней. Он стоял внизу под окном, на своем месте, тая под теплыми лучами. Она подбежала к окну, распахнула ставни, но лишь гомон растревоженных птиц разнесся по двору. Она искала глазами одиноко стоявшего бледного мужчину в белоснежном пальто, но видела лишь черные проталины на снегу. Он ушел, испарился, растаял, чтобы вернуться в снежную зимнюю ночь и обнять ее до дрожи худеньких плеч. А пока он будет грезить о ней где-то на другом конце Земли, где всегда зима, и в причудливых полярных сполохах видеть лицо любимой.