Старый башмачник

С Влтавы тянуло холодом. Покинув такси, Стефан поежился от налетевшего ветра и тут же поднял воротник кашемирового пальто.

Спасало слабо.

По кривым улочкам он добрался до еврейского квартала, где без труда отыскал нужный адрес. Ветхий домик ютился неподалеку от кладбища. Основательно потертые ступеньки вели в полуподвальное помещение.

У лестницы стояла женщина и горько плакала.

— Простите, могу я чем-то помочь?

— Вы? – Сквозь слезы она нахмурилась. – Зря Вы сюда пришли…

Слегка пошатываясь, незнакомка побрела прочь, и Стефану осталось лишь пожать плечами.

Спустившись вниз, он дернул ручку двери на себя. В ответ призывно тренькнул колокольчик.

Внутри было тепло и уютно. Старый башмачник ловко стучал молотком по подметкам кирзовых сапог. Мелкие гвоздики он держал в зубах. Внезапно Стефан оробел. Не в силах оторвать мастера от работы, он завороженно принялся наблюдать за ним.

Тук-тук-тук.

Когда старик, наконец, закончил, то поднял свои водянисто-серые глаза на гостя.

— Пока еще Вы вольны уйти.

— Я…

— Я в курсе, кто Вы и зачем явились.

Тело узника Освенцима. Пергаментная кожа темнела пятнами. Однако руки крепко держали свой инструмент.

— Тогда Вы знаете, что я не уйду.

— Да, — тяжело вздохнул башмачник. – Еще никто не устоял от соблазна.

— Вы понимаете, она…

— Я все понимаю. Доставайте.

Стефан выудил на свет пару крохотных босоножек. Постепенно угасая, его дочурка вот уже полгода чахла. Визиты к бесчисленным врачам ничего не дали. Те попросту разводили руками. И тут кто-то накарябал на клочке бумажки адрес в Праге.

«Там помогут!»

И вот он здесь. Вопреки логике и трезвому мышлению.

— В течение недели Вы должны спасти одну жизнь, — изучив обувку, старик принялся за работу. – Вам проще, нежели другим, Вы – хирург.

Стефан судорожно кивнул.

— Я все сделаю! – И с надеждой уточнил: — Она поправится?

— Да. Ее душа устала. Она просится наверх, а бренное тело висит грузом и не дает взлететь. Сейчас я прибью ее к босоножкам, и тогда она никуда не денется.

— Спасибо…

— Не благодарите меня, — резко вскинулся старик. – Через неделю Вы возненавидите меня и вернетесь. Все возвращаются.

— Почему?

— Я не лечу души, я привязываю их к телам. И с каждым днем им становится все тоскливее.

Тук-тук-тук.

— Чтобы сбежать, Маришке придется износить эту обувь вконец. Или…

Тук-тук-тук.

— Вам проще, чем другим, Вы – хирург.

Стефан побледнел.

— Но убить человека Вам придется…