Дар

Утреннее солнце озарило горизонт, и сияющий Солавер наполнился беспокойными звуками и суетой – в городе начинается праздник Рождения Наследника. В этот благостный день ворота всех трёх районов открываются, и каждый горожанин, будь он жителем Кольца Дыма или даже Кольца Пепла, имеет право прибыть в сердце Солавера, богатейший район Пламени, и поучаствовать в торжестве. Шумный праздник с бесплатной едой и пуншем веселит народ шутами и музыкантами днём, а вечером превращается в жаркое веселье с акробатами и огненным представлением.

Из башни Солнца, самой восточной башни королевского замка, открывается удачный вид: свысока и издалека видно всех гостей и артистов. Однако никто из них не обернётся, чтобы заметить рыжеволосого юношу, выбирающегося в окно. Выступ за выступом, он ловко спустился по стене, спрыгнул и осмотрелся по сторонам, накинув капюшон плаща. Довольный собой, беглец двинулся в сторону звуков веселья, стараясь угомонить трепещущее сердце.

Вокруг него мельтешили самые обычные люди, со светлыми или темными волосами. Кто-то нес материалы для строений, кто-то торопливо тащил телегу с товарами для ярмарки, стараясь занять лучшее место. Огненных волос в толпе было немного – в основном они руководили стройкой и ярмаркой. Юноша сильнее надвинул капюшон и отвернулся от них.

К полудню все приготовления были закончены, повсюду играла музыка, торговцы наперебой кричали о лучших товарах и ценах. Товары и правда были лучшие, торговцы и ремесленники целый год трудились для того, чтобы создать лучшие работы и выставить их на главной ярмарке. Около ювелирной лавки юноша услышал какой-то шум. Собиралась толпа. Торговка держала за руку девочку и выкрикивала что-то о краже и правосудии.

— Что здесь случилось? –беглец обратился к широкоплечему темноволосому мужчине.

— Девчонка выкрала украшения. Сейчас прибудут стражи огня, и начнется кутерьма. Лавка ювелиров принадлежит каким-то высоким господам, малышке самое малое отрубят руки. Торговке тоже попадет, все украшения спросят с нее и ее семьи.

Понятно, что ее так беспокоит. Торговка выглядела не столько рассерженной, сколько отчаянной. Она продолжала истерично кричать и трясти преступницу за руку. Девочка не сопротивлялась, ее тело рывками качалось в такт истерике торговки. Она выглядела как обычная сирота: маленькая и худая, из одежды потертые шаровары и рубаха, сумка через плечо, волосы покрывала косынка. Беглец встретился с ней взглядом и почувствовал холодок по коже. Она смотрела прямо, не отводя глаз, не страшась наказания. Юноша шагнул в нехотя расступающуюся толпу.

— Что украла девочка?

— Он еще спрашивает! Да у нас лучшая мастерская по обработке огненных камней! Мой муж занимается этим много лет! Она украла произведение искусства! – Торговка схватила с прилавка подвеску с черным камнем и потрясла ей перед носом юноши. – Вот взгляни, это не какая-то побрякушка!

Беглец поймал подвеску и выругался на необдуманность своего поступка. Камень среагировал, сначала замелькал, а затем стал алеть. Глаза торговки округлились.

— Господин, простите меня, – она перешла на шепот. – Но вы же понимаете, эти преступники…

⁃ Я покупаю у вас эту подвеску и то, что украла девочка. Надеюсь этого хватит.

Пока она бормотала что-то о щедрости господина, юноша отсыпал ошеломлённой торговке горсть монет и убрал подвеску в карман. Он взял девочку за руку, вновь поправил капюшон и быстрым шагом направился вглубь ярмарки. Высоких господ редко кто видел в лицо, но и шум поднимать не стоит.

— Нам нужно место, где мы могли бы затеряться, может, знаешь такое?

— Да, здесь недалеко лавка моего хорошего друга.

После нескольких спешных поворотов они остановились у курильни. Для тех, у кого огонь в дефиците, это место бессмысленной траты денег, но для многих одаренных выкурить трубку – излюбленное занятие. В общем и целом, курильни – это места неразделения, здесь за одним столом сидят и одаренные, и простые смертные, обсуждаются подпольные сделки, решаются судьбы, и, разумеется, клубится дым. Беглец удивленно смотрел на шагающую впереди сиротку. Держатели курилен не бедные люди, неужели такая, как она, знает владельца лично? В противоположность происходящему на улицах, здесь царил полумрак, свет исходил лишь от горящих свечей и преломлялся сквозь дым, окутывающий все помещение. Девочка смело уселась за один из столиков.

— Должна поблагодарить тебя. Мне пришлось бы нелегко, если бы не ты. – Девочка протянула руку. – Меня зовут Айя.

Вблизи он рассмотрел ее. Айя была немногим младше его, но ее небольшой рост сбавлял ей еще три-четыре года. Из-под косынки выбивались темные пряди. Большие внимательные ореховые глаза обрамлял ряд густых ресниц. Одежда пыльная и потертая, но качественная, сшитая у достойного портного.

— Мое имя Каин. – Он пожал ее маленькую руку. Айя кивнула.

— Как наследника что ли? Да уж, господские семьи нынче фантазией не блещут.

— Это довольно популярное имя…

Его возражения прервал тучный бородатый мужчина, подошедший к паре. Из глубины его живота, начинающегося, казалось, от самой шеи, доносился гулкий звук. Кажется, это был смех.

— Айя! Чайка из квартала Сажи пожаловала ко мне собственной персоной! – Прогрохотал бородач. Он доковылял до Айи и притянул ее в свои объятия. Разница их телосложений заставляла подумать, что он вот-вот раздавит девочку, но Айя только смеялась. – Располагайся, чувствуй себя как дома. Принести чего тебе и твоему другу?

— Раель, очень мило с твоей стороны встретить меня лично. Буду очень благодарна той трубке, что ты делал для меня в нашу прошлую встречу, а для моего друга кружку лихта.

Держатель курильни удалился и, ковыляя, вернулся с лихтом и двумя трубками. Он поставил кружку перед Каином и неприятно улыбнулся ему, одну трубку передал Айе, другую же оставил себе. Каин взял кружку обеими руками и вдохнул свежий запах сена и цитрусовых. Первоклассный лихт.

— Айя, будь так добра…

— Конечно.

Произошедшее заставило Каина отвлечься от чудного напитка и отставить кружку. Айя, сиротка с улицы, привстала и протянула руки к трубке этого толстяка, обхватила ее ладонями, и, спустя несколько секунд, трубка задымила. То же самое она проделала и со своей.

— Раель, последняя просьба, пусть нас никто не беспокоит.

— Как скажешь, дорогая. Приятного отдыха!

Она затянулась трубкой и выдохнула, заполнив пространство ароматным дымом. Повернувшись и обнаружив изумленное лицо юноши, Айя кротко улыбнулась.

— Думаешь, только у господ есть секреты?

— Но как? Как это возможно? Господские дети растут при храмах, у простых людей не бывает одаренных потомков, если только не произошло запрещенное смешение кровей.

— Угомонись уже. Ты будто из другого мира. – Она стянула косынку и освободила свои длинные локоны. Пламя свечи заиграло на них винными отблесками. – Дар – это не отличие господ от простых смертных. Отличие в том, что для простых людей закон есть закон, а для господ – рекомендации. Таких как я немного, условия нашего существования несколько ограничены. Байки про чудовищ смешанной крови и мертвых младенцах просто чушь. Такие дети выживают, просто немного реже. Если ты не погиб в родах, тебя не убрали во младенчестве, ты не пропал на улицах, не стал изгоем и (главное) не попал в Кольцо Пепла, то жить ты вполне можешь. Главное не выделяться, потому что прав у нас столько же, сколько у бастардов. Вот, кстати, Раель тоже кое-что может, только вечно жалуется, что его Дара хватает лишь на свечу.

— Это невероятно. – Каин не мог отвести глаз от нее, как от живого чуда. – А почему он так тебя назвал?

— Чайка из квартала Сажи? Ну, квартал Сажи – мой дом. А такое прозвище… – Она сделала паузу, затянулась трубкой и вновь выдохнула обильные клубы дума. – Я получила его за то, что доставляю… некоторые сведения и предметы, не принадлежащие заказчикам. Могу и для тебя чего достать, сделаю скидку, я все же твоя должница.

— Проще говоря, ты все-таки воровка. И сегодня я спас тебя от правосудия.

— Много ты в этом понимаешь! – Айя выпустила дым. – Ну, а ты? Откуда такой взялся? Из простых господ небось?

— Из простых? Э, да, из простых. – Каин почесал затылок. – Мой отец, он не очень богатый, он из простых… – Да что он несет? – Мой отец владеет пекарней, вот.

— Понятно.

— Послушай, для меня не надо воровать. Однако, ты наверняка многое знаешь о городе. Расскажешь мне про Кольца?

— Странная просьба для жителя Пламени, но воля твоя. Потом не жалуйся. Я могу показать.

Они вышли из курильни, оставив на столе монеты, потухшую трубку и нетронутую кружку лихта.

 

Дым.

Они вместе шли к Дымным воротам. Айя с любопытством разглядывала своего спутника. Он совсем не был похож на городских господ, говорил с ней на равных, без превосходства и жестокости. И даже не угрожал сжечь ее заживо. Просьба Каина действительно была необычной. Никто из господ, высоких или простых, обычно знать ничего не хочет о менее благоприятных районах Солавера. Район Пламени – их дом и крепость, простой же народ находится там лишь в качестве слуг и по специальным разрешениям. Кольцо Дыма – это крупный район торговых предприятий, принадлежащих различным семьям господ. С помощью их Дара в домах появляется тепло, в кузницах оружие, в храмах горит священный огонь. В Кольце Дыма живет и работает основная часть неодаренных. Кольцо Пепла – район нищих, преступников и сумасшедших. Такая система поддерживается уже много лет, она позволяет городу жить и процветать.

— Так думают богачи. – Глаза девушки вспыхнули. – Вы вводите законы и налоги, думаете это справедливо. Но справедливость для господ и справедливость для жителей – не одно и тоже. То, что хорошо для вас, редко хорошо для нас.

— А как же этот праздник?

— Ты от него в восторге, не так ли? Тебе кажется, что это широкий жест господ, что вы объединяете весь город. Но на самом деле мы еще больше отдаляемся. Когда ты смотришь на это торжество, ты видишь счастливых, поющих танцующих людей. А я вижу в них нищих детей, которых привели на праздник, накормили, а потом снова вышвырнут на улицу.

Каин ничего не ответил ей. Только отвернулся.

Они беспрепятственно преодолели огромные серые ворота с изображениями, характеризующими этот район: молот, меч и дым. Понять, что они попали в Кольцо Дыма, можно было бы и с закрытыми глазами. Здесь пахло сажей и копотью, навозом и сеном, пахло трудом и усталостью. Кроме того, здесь было значительно прохладнее. Несмотря на праздник во многих местах работа не останавливалась. На втором этаже невзрачного дома женщина развешивала белье. Увидев пару, она замерла, но спешно отвела взгляд и продолжила свою работу. На следующем перекрестке находилась кузница, где молодой парень, чуть старше Каина, ковал меч. Из помещения валил пар, по коже юного кузнеца стекал пот. Он посмотрел Айе в глаза, нахмурив брови.

По улицам бегали беззаботные босые дети, и Айя вдруг вспомнила о своем приютском прошлом. Дом, где она выросла, находился всего в паре кварталов отсюда. Большое здание, возведенное на состояние благородного господина. Он стал для нее и еще десятка детишек отцом и наставником, спрятал их с младшим братом от стражей. Он один увидел в ней не просто бедную сиротку, потерявшую мать, а талантливую шпионку. Впервые обнаружив краденный хлеб в ее сумке, он не устроил публичный выговор, а подсказал, что выгоднее красть не вещи, а информацию. Но Айя виртуозно совмещала два этих способа. Благодаря этому благороднейшему из господ она обрела смысл жизни.

— Нам разве не прямо? Если я правильно понял, эта дорога ведет к Пепельным воротам.

Айя одернулась и повернулась к Каину.

— Лучше пойти в обход, — Айя прокашлялась, избавляясь от дрожи в голосе. – Ты ведь хочешь город посмотреть, не так ли? Там есть местный храм.

Чем ближе они подходили к Кольцу Пепла, тем мрачнее становился пейзаж: звуки праздника стихли, на улице смеркалось, дома становились все более обветшалыми, люди попадались все менее дружелюбные. Спутники обсуждали увиденное, говорили о прошлом и будущем, словно старые знакомые. Айя отметила для себя, что Каин, выросший в семье господ, разделяет многие ее взгляды, он мягок и спокоен, добр и щедр. Несколько раз он подавал милостыню просящим. А такого эти кварталы давно не видали.

Храм Огня в Дымном Кольце был проще, чем храмы района Пламени, но отличался монументальностью. Солнце опускалось к горизонту, и силуэты храма врезались в красочное небо. Громоздкие великаны поддерживали стены храма, у огромных дверей стояли две каменные фигуры мужчины и женщины с протянутыми руками, в которых теплился огонь. На двери висела табличка с заповедями. Путники вошли в храм. Потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к свету. Свечи были повсюду: на стенах, на полу, на скамьях. В центре зала находился водоем, в котором стояла поражающая статуя. Девушка стояла в воде, протянув руки вперед. Свечи стояли на ее плечах, предплечьях и кистях. Голову девушки венчал обод из свечей. Воск стекал по рукам, телу и по лицу одаренной словно слезы.

— Никогда такого не видел. Почему она страдает?

— Жрецы говорят, что Дар – это груз, и чем сильнее он, тем сложнее его в себе нести. Но у меня немного другое понимание. Как-то раз я привела сюда своего братика, Хари, он посмотрел на эту фигуру и заплакал. Я спросила его, почему он плачет, и он ответил, что это наша мама. – Айя потерла большим и указательным пальцем глаза. – Он мне совсем не родной брат, я нашла его на улицах Кольца Пепла и привела в приют, где росла. Но тогда я поняла, о чем он. Эта девушка также страдает от существования разделения, как наши матери, кем бы они ни были.

— А где сейчас твой брат?

— Господин-распорядитель нашего приюта забрал его в замок на лечение. Хари был болен и слаб.

— Я сожалею.

— Не стоит. Каждая минута, что я живу, приближает нашу встречу. Очень скоро я снова увижу его улыбку.

Пепельные ворота выглядели соответственно своему названию. Бело-серые с темными вкраплениями. По обе стороны находились две сторожевые башни.  У самых ворот стояли два стражника. Каин ощутил странное прикосновение к коже своего лица. Что-то как будто щипало его.

— Что это такое? – он огляделся.

— Это снег, Каин. Скоро зима.

Крупные белые хлопья падали на волосы и одежду. Айя взглянула на своего спутника. Дар выдавал его с потрохами. Снег опускался на его кожу, вскипал и тут же испарялся. Все вокруг постепенно становилось по-зимнему белым, и только он, чистый и сухой, стоял, осматриваясь по сторонам, пытаясь, словно ребенок, словить снежинки рукой. Она взглянула на себя. Тоже хороша – от оголенных рук шел легкий пар. На улице становилось совсем темно и холодно. Один из стражников отмерз и сделал шаг в их сторону.

— Господин и юная леди, праздник скоро закончится, если вы направляетесь в Кольцо Пепла, советуем вам не задерживаться.

— Благодарю, господин стражник, не думаю, что мы надолго.

Стража расступилась. Казалось, что они вошли в ад. Айя не могла поверить, что когда-то давно жила здесь. Улицы, если их вообще можно так назвать, пустовали. В полуразвалившихся домах не горел свет. Мимо Айи пробежала исхудалая собака. Первых людей они встретили спустя некоторое время. Это были дети, мальчик и девочка, одетые в легкие курточки и шапочки, они сидели на земле и играли деревянными фигурками. Каин подошел ближе, отряхнул от снега лежащее рядом бревно и приложил к нему ладонь. От бревна пошел пар, затем легкий дымок. Наконец, оно загорелось. Дети подбежали ближе, устроились у импровизированного костра и протянули к нему руки. Путники устроились рядом.

— Айя, есть вещь, которую я должен тебе рассказать. Я думаю, господин, что построил твой приют, не самый чистый душой человек. Ходит много историй о его прошлом и нарушении многих законов.

— Не должен ты мне ничего рассказывать. Ты мне вообще ничего не должен. – Она посмотрела Каину в глаза, максимально безразлично чеканя каждое слово. – Здесь наши дороги разойдутся, раз и навсегда.

Каин замер на мгновение. Огонь рисовал отблески на его лице и золотил рыжие кудри.

— Тогда я хотел бы отблагодарить тебя.

Юноша вытащил из кармана цепочку и протянул спутнице. Айя взяла украшение за цепь и поместила камень на ладонь, чтобы рассмотреть: черный камень стал наливаться красным цветом, будто накаляться, и вдруг треснул. Айя вздрогнула. В этот момент начался праздничный фейерверк, и все небо засияло огненными образами, осветившими фигуры Каина, Айи и человека вдалеке. Айя присмотрелась. Человек шел, прихрамывая, опираясь на посох. Айя наклонилась к детям и вручила им украшение.

— Если есть родители, отнесите им. Это ваш путь в лучшую жизнь. – Она крепко сжала ручки детей, а когда отпустила, они умчались, взметая хлопья снега с земли, словно пепел.

Айя обернулась. Каин смотрел в небо, завороженный небесным представлением. Человек с посохом приближался. Его лицо и фигуру скрывал длинный плащ, посох сиял красным огнем. Он шел медленно, словно волк, приближающейся к загнанной в угол жертве. Искра полетела в сторону Каина. Айя метнулась в сторону юношу и сбила его с ног. Они влетели в стоящее рядом ветхое здание. Пока Каин приходил в себя после удара, она вскочила на ноги, обнаружила выжженное пятно на месте, где они только что стояли, и нашла глазами фигуру человека. Из-под плаща на нее смотрели два горящих глаза.

— Айя, что ты делаешь? – Каин поднялся, держась за голову.

— Беги, Каин.

 

Пепел.

Веселье стихло. Искры последних фейерверков опустились на город. Осталось самое непростое: вернуть все на свои места. Кто-то из жителей возвращался домой сам, некоторых возвращал верный отряд королевских стражей. Озорным и разгоряченным людям предстоял непростой путь домой: из праздного веселья в рутинную действительность. Вкусив первое, никто по доброй воле не захочет возвращаться во второе. Последний солнечный луч лизнул крыши домов, и мгла опустилась на Солавер.

Айя, тяжело дыша, стояла на коленях в центре Пепельной площади. Она смотрела на свои ладони, будто где-то в этих линиях есть подсказка, что делать дальше. Обхватив себя за плечи, она осмотрела окрестности. Никого. Айя поднялась на ноги и, немного ссутулившись, еще раз огляделась. Маленькая смелая сиротка против всепоглощающей темноты. Он появился, прервав ее томительное ожидание. Уверенным движением он скинул плащ с головы. Его обаятельное лицо выражало гнев и… непонимание. Улыбчивые глаза изучали девочку, не задавая вопросов. Айя сделала робкий шаг назад, но справилась с собой и остановилась. Встав на обе ноги, она выпрямила спину.

— Господин Саян, что вы здесь делаете?

— Айя, дорогая, вынужден задать тебе тот же вопрос.

Его длинные рубиновые волосы были собраны на затылке. Голову опоясывал обруч королевского советника. Он нетерпеливо ударил посохом в правой руке по земле.

— Где мальчишка?

— Господин Саян, мне кажется, вы ошибаетесь, он не такой…

— Пообщалась с королевским детенышем и пала под его очарование? – Несколькими большими шагами советник оказался прямо перед Айей. – Он должен был отправиться на тот свет еще утром! Скажи мне, кто виновен в этом?

Айя упорно смотрела в землю так, словно у советника выросла третья нога. Собрав всю свою волю, она прошептала:

— Я.

Каин выскочил из укрытия, но не успел. Посох звонко ударился о висок Айи.

— Остановись! – Каин попытался подбежать к Айе.

— Не так быстро, мертвый мальчик. – Советник переступил через тело и встал на пути Каина. В эту же секунду стена огня очертила круг, заперев в нем советника, Каина и бесчувственную Айю. – Я дал тебе ключ от восточной башни, во имя твоей мечты познакомиться с народом до вступления на престол, где же твоя благодарность?

— Ты редкостный мерзавец и предатель, Саян. Ты предаешь не только моего отца, но и эту девочку. Она считает тебя благороднейшим из господ.

— Я просто иду к своей цели, дорогой принц, уже очень давно. Нынешняя власть засиделась на престоле Солавера. А девочка не такая чистая душой, как ты думаешь, она была в курсе практически каждого моего шага. А сегодня даже должна была посодействовать. Эта невинная кража на ярмарке не могла не привлечь внимание такого рыцаря, как ты. Лихт Раеля был дополнен моим ингредиентом, ей нужно было просто подтолкнуть тебя. Дальше эта безгрешная сиротка должна была вывести тебя к разбойникам у дороги, ведущей к Воротам Пепла. Итого, ты уже дважды мог быть мертв. Но моя дорогая воспитанница прониклась симпатией к юному наследнику тирании и разделения, и все пошло прахом. Годы моего отцовства так и не смогли охладить ее сердце.

— Она ведь не просто сирота, и замковые сплетни о тебе не лгут. Ты нарушил закон кровосмешения, а опороченную девушку отправил сюда?

— Я был молод, глуп и труслив. Не понимал, какой этот ребенок на самом деле драгоценный камень. Оружие переворота.

— А ее брат? В замке я ничего о нем не слышал.

— Хари? Я тебя умоляю, ты и не мог слышать. Хари умер два года назад. Ее бессмысленная привязанность к нему топила все мои надежды и планы. Она могла не пойти на мое задание лишь потому, что ее братику нездоровилось. А ему постоянно нездоровилось, черт бы ее побрал наткнуться на этого слабака!

Из-за спины советника раздался осторожный всхлип. Затем еще один и еще.

— Хари… Каждый вздох… что я делала… был для его жизни.

Она лежала на земле, опираясь на локти. Косынка спала с ее волос, длинные винные пряди закрывали лицо.

— Айя, мое солнце, вся боль меркнет рядом с целью, к которой мы идем. Мы вместе изменим этот мир, напишем новую историю. Солавер прославится, благодаря таким правителям, как мы.

— Эта цель твоя!

Айя поднялась на ноги, рана от посоха еще кровоточила. Пряди открыли ее лицо, и Каин увидел две горящие дыры на месте глаз. Пламя облизывало ее руки.

— Айя, успокойся, твой Дар еще нуждается в тренировках. Ты на мне и царапинки не оставишь.

Айя взмахнула рукой и горячая волна сбила Саяна с ног. Она задела и Каина, его отнесло на несколько метров.

— Да будьте вы все прокляты!

Тихий спящий город озарился светом, исходящим с Пепельной площади. Огненный луч направился в небеса и стал дрожать. Вскоре его дрожь перешла в вращение, спустя несколько мгновений это уже был огненный смерч, готовый стереть город, оставив лишь кучу пепла. Он расширялся, становился все свирепее. В центре смерча просматривалась фигура маленькой девочки, беспокойной души, что так и не смогла обрести любовь. Нарастив мощь, смерч стал пульсировать, и одна из таких пульсаций оставила трещины на Пепельных воротах, а следующая снесла ворота и стену, разделяющую Кольца. Обеспокоенные люди выходили на улицу. Они стояли завороженные зрелищем, обезумевали и преклоняли колено, бежали прочь. Кто-то думал, что это продолжение праздничного представления. Кто-то запирал окна и двери. Вихрь сносил все, что не приколочено. Вновь пульсация. Пали Дымные ворота.

Каин открыл глаза. Горячий воздух обжигал даже его глаза. Огненный ветер трепал одежду и волосы. Оглядевшись Каин обнаружил советника Саяна, лежавшего без чувств. «Да и черт с тобой» — подумал Каин. Когда его глаза привыкли к температуре, он забрался на крышу ближайшего здания, чтобы оценить ситуацию. Солавер уже не был собой: внушительные разрушения, снесенные крыши домов, уничтоженные стены и ворота. Еще утром, вылезая из восточной башни, он не предполагал, что все может так закончиться. Внезапная пульсация заставила его потерять равновесие. Он спрыгнул с дома и стал осторожно пробираться к эпицентру вихря. Каин не боялся, что она его заметит, в такой ярости шанс на это был невысок, но пробираться было непросто. Ветер практически сносил с ног, обжигал лицо и руки. Каин выставил руку перед глазами. Он был уже близок. Еще пара шагов. И еще шаг. Боль становилась все ощутимее. Он смог дотянуться до руки Айи. Мягко обхватив ее ладонь, он позвал ее. Она не вырвалась.

— Уходи! – Ее голос словно звучал у него в голове.

— Айя ты не должна этого делать! В городе есть и простые жители, они не виновны в сложившемся режиме, они не виновны в смерти Хари, не виновны в смерти твоей матери! Позволь им жить!

Айя подняла свободную руку и сжала кулак. Огненный порыв снес восточную башню.

— Разве ты не видишь? Огонь несет только страх, боль и разрушения! Мы, одаренные, мы лживые, мы лжем всем, даже самим себе.

— Айя огонь это не только разрушения. – Он притянул хрупкую фигуру к себе. Несмотря на то, что каждое прикосновение к ней оставляло ожоги на его коже, Каин крепко обнял ее. – Огонь – это любовь и жизнь. Он греет сердце каждого человека. Он толкает нас на отчаянные, но добрые поступки. Ты нашла Хари, Айя, эту потерянную душу, и согрела ее. А я нашел тебя.

Слезы текли по щекам Айи, вскипали и испарялись. Она закрыла глаза.

Солнце восходило над Солавером, оно едва пробивалось сквозь дым, поднимающийся от города. Двое детишек, братик и сестренка, удивленно смотрели на сметенную стену. Их яркие волосы укрывали шапочки, на груди у девочки сияла подвеска с пылающим камнем. Держась за руки, они перешагнули обломки и направились навстречу этому странному новому миру, миру неразделения, тепла и любви.