Дитя Земли

Лилия Сагдиева

Дитя Земли  

Дьяволида 

Глава 1. 

Вымысел – не есть обман,

Замысел – еще не точка.

Дайте дописать роман

До последнего листочка.

(Б. Окуджава)

 

 

         Было страшно темно. Она мчалась стремглав с бешеной скоростью по тоннелю, как скорый поезд, зная, что путь один – только вперед. Казалось, кромешная тьма поглотила все вокруг и ее – тоже, вобрав в свою бездонную пропасть. Оглядываться было нельзя. Ее не интересовало, что осталось позади: настоящее, ежесекундно превращающееся в безвозвратное прошлое, канувшее далеко позади в бездну темноты. Стоило ли оглядываться вообще? Но почему было так темно? Где она? Казалось, бег набирал силу. Не чувствуя твердой земли под ногами, с широко распахнутыми глазами девушка стремительно неслась вперед. Иногда тоннель заворачивал то влево, то вправо, меняя свою траекторию. Каким-то чудом девушка, не теряя равновесия, чуть ли не касалась его мрачных земляных стен. Было жутко: леденящий холод пронизывал все ее тело, и свист ветра отдавался в ушах от молниеносной скорости.

«Куда меня несет? Почему я не могу остановиться?» — эти вопросы бурлили в голове Гузель. Но девушка не испытывала никакого страха. Она давно привыкла к подобным чудесам, ставшим теперь повседневным явлением. Девушку волновало одно: когда этот кошмарный путь, ведущий в неведомо куда, закончится? От одной мысли, что может врезаться в толстостенную земляную глыбу, ей становилось не по себе. Но этого не происходило. Неужели этому не будет конца?

«Если я сюда вошла, значит, должен быть и выход из тоннеля! Ищи его! Ищи!» Гузель уже задыхалась от стремительного потока воздуха. От холода ее тело покрылось «гусиной кожей». Сколько она пребывала в этом тоннеле: час, может, два, а может, — секунду? В мире, где стирается грань между пространством и временем, трудно было определить временные рамки. И чем больше девушка об этом думала, тем стремительнее неслась вперед, к чему-то неизведанному. Миг…

Есть только миг между прошлым и будущим,

Именно он называется «жизнь».

Вдруг впереди мелькнуло что-то белое. От давнего пребывания в темноте белый просвет показался даже блестящим, как бриллиант на ярком свету. «Наконец-то! Мне надо туда. Скорее, скорее…» Стараясь не терять из виду это окошечко в стране вечной темноты и мерзлоты, Гузель прибавила скорость. Белый просвет тем временем становился ближе, озаряя стены тоннеля ярким белым мерцающим светом, так что она теперь, насколько позволяла скорость, с которой неслась вперед, могла разглядеть его серые, почти пепельного света шероховатые тусклые стены. Сердце ликовало от предвкушения скорейшего спасения. Как вдруг произошло что-то невероятное, резко замедлилось и движение девушки: прямо перед ней длинный глубокий тоннель раздвоился. Теперь перед летящей в неведомо куда со скоростью света девушкой вместо одной клином легли две дороги. Удивительней всего было то, что посреди образовавшегося клина стояли двое. Гузель медленно остановилась возле них на пересечении двух дорог. Кто они?

Гадать долго не пришлось: Гузель узнала обоих,- хрупкая как фарфоровая статуэтка девушка в красном платье с развевающимися кудрями и высокий голубоглазый молодой мужчина, в голубых шортах и зеленой майке. Здесь было светло (откуда мог взяться тут свет?), поэтому Гузель смогла разглядеть все до мельчайших подробностей. Влюбленная пара стояла в обнимку, лаская друг друга взглядом, как застывшая навеки мраморная статуя. Но сколько в этом ваянии было красок и тепла! Алая аура любви электрическим зарядом распространялась на несколько метров по тоннелю, озаряла его мрачные стены ярким светом. В этой дымке любви было спокойствие, безмятежность, умиротворение. Казалось, влюбленные застыли в этой позе, и… навсегда. Неведомый ваятель, коснувшись двух любящих сердец, в живом образе увековечил их в статую любви. В мужчине Гузель узнала своего возлюбленного Диму, в девушке – саму себя. Как красиво они смотрелись со стороны!

«Какая красивая пара! Просто замечательная, — улыбалась, Гузель, восхищенная увиденной картиной. – Пусть все так и останется, не буду их тревожить. Мне пора двигаться дальше». Теплота источаемой парой ауры и алого света согрели ее, наполняя душу теплом и спокойствием. Даже в таком мрачном месте, как этот тоннель, жила Любовь. Значит, она вечна, и ей не подвластны никакие чары! Любовь – сильнейшее чувство во Вселенной. Она окрыляет, ведет вперед, дает стимул Жить. Это прекрасное чувство манит к себе, влечет за собой, живет с человеком, как некая сила, дарованная Свыше.

Как ни прекрасна была эта картина Эроса, девушке надо было идти дальше. Но дорога теперь раздвоилась – образовался клин. «Куда же мне идти? Какой путь выбрать?» Прищурившись, пытаясь что-либо разглядеть впереди в беспросветной тьме, Гузель надеялась увидеть проблески света, что означало бы «выход здесь». Пока она раздумывала, какую дорогу выбрать, вдалеке вдруг со стороны стоявшей девушки в красном блеснул свет. И Гузель выбрала «влево»: именно с той стороны от нее стояла возлюбленная Димы, и в мгновение ока, набрав скорость, стремительно понеслась вперед, навстречу к свету. Она не могла больше ни о чем думать: «Скорей бы выбраться отсюда». Душа и тело, Дух девушки рвались вперед к свету, к выходу из этого мрачного места.

Глава 2.

 

 

«Да-а, прилично пролетела,

но на какой же широте или

долготе я нахожусь?

(Л.Кэрролл «Алиса в стране чудес»)

 

 

Интуиция не обманула ее – этот свет означал спасение. Приближаясь к нему ближе и ближе, Гузель щурилась от яркого света. Теперь весь тоннель озарялся ярким солнечно-белым светом. Этот свет звал, манил ее к себе и… — в мгновение он вобрал легкое хрупкое тельце девушки в свои объятия. Тоннель закончился, – Гузель оказалась в благоухающем светлом солнечном саду, мягко приземлившись на зеленой лужайке среди многочисленных кустов роз. Алых, красных, белых… Золотистые солнечные нити, словно прозрачные невидимые паутины, облепили ее тельце теплом и золотым светом, поглотив в свою солнечную дымку. От такого обилия света слипались глаза. Крепко зажмурившись, Гузель силилась хоть как-то приоткрыть их. Девушка понемногу пришла в себя: дух больше не захватывало, и мерное биение сердца в груди говорило о вновь обретенном покое и неге.

«Что это – волшебство?» Девушка подняла голову: голубой купол небес с белоснежными легкими, как вата, пушистыми облаками и ослепительное солнце. Бутон алой розы, который она взяла в ладони, источал благоухающий аромат, похожий на запах малины. В лепестках алой розы блестели капельки радужных росинок с весело отражающимися на них солнечными бликами. Развевающихся на ветру темных кудрей девушки коснулась легкокрылая голубая бабочка и, как кокетливо приколотая брошь, удобно устроилась на ее груди. «Значит, это – не волшебство… — обоняние и  осязание не подводили Гузель. — Это – не иллюзия, а самая настоящая реалия. Так куда же я попала? Как здесь красиво!»

Поднявшись на ноги, она оглянулась вокруг. Кругом все было зеленое, цветущее, безмятежно спокойное. Где-то вдалеке, словно маленькие ангелочки, в белых одеяниях резвились детишки. Они играли с розовым мячиком, весело подкидывая его друг другу. Дети, купаясь в радужных золотистых лучах солнца, светились ярким сиянием, как будто их кожа была какой-то особенной, из белоснежных кристалликов, отчего отражающиеся на хрупких телах лучи солнца делали их похожими на маленьких херувимов. Играющих детей можно было принять за настоящих ангелочков, если бы не отсутствие крыльев. Они так резвились, что даже не заметили новоприбывшую гостью. И она не стала прерывать их игру.

Впереди, чуть слева от того места, где стояла теперь девушка, возвышался величественный замок. Весь белый с остроконечными куполами, с гладкими стенами из мерцающего на солнце белого мрамора. Замок был настолько уникален в своем оформлении фасадов, что скорее напоминал что-то среднее между древними архитектурными стилями эпохи Средневековья и эпохи Возрождения: геометричность форм и грубость массивных крепостных стен идеально гармонировала с легкостью и изяществом ажурных мраморных высотных конструкций. Казалось, замок был невесомый и воспарил бы к небесам, если бы не сила гравитации.

Гузель никогда раньше не приходилось видеть подобной редкостной достопримечательности, казавшейся сейчас скорее иллюзией среди пышного ореола благоухающего волшебного сада, ароматы которого, опутывая  сказочной дымкой, чарующе кружили голову. Девушка как завороженная смотрела на это произведение искусства, не в силах оторвать взор от представшей перед взором прелести светского здания, способного поразить любого гармоничностью и величием своих пропорций. Замок притягивал девушку как магнитом. Забыв о всякой осторожности, со свойственной ей любопытностью искательница приключений поддалась соблазну и двинулась, нет, «поплыла» к загадочному замку. Это был замок ее мечты: белый старинный, величественный… и таинственный. Кругом не было ни души: не у кого было спросить, где вход в здание. Казалось, ноги сами вели девушку по направлению к замку, и она сама найдет вход.

Белая мощеная тропинка привела гостью к маленькой дверце. Она еле виднелась среди густо поросших терновников вокруг стен мраморного здания, — довольно странно для замка. Но, учитывая его древний возраст, было вполне логично, что вход в здание проходил через маленькую дверцу, нежели через огромные парадные двери. Дверца чуть скрипнула и подалась вперед. И Гузель вступила на территорию замка.

Внутри было темно: солнечный свет, ворвавшись через дверь, озарил покатую земляную лестницу, ведущую, огибая круглую белокаменную башню, вверх. Рядом с дверью на подставке нашлась и свечка. Еще один шаг – и дверца, чуть скрипнув, тихонько затворилась. Оглядываться было нельзя, назад пути не было, — это девушка знала точно. И взяв свечку в руки, уверенными шагами двинулась вверх. Вдоль покатой лестницы горело множество свеч на золотистых подсвечниках, вделанных чьей-то заботливой рукой в каменные стены башни. Потому здесь было не так темно, как на первый взгляд. Страха у каре-зеленоглазки не было. Сознанием владело лишь ощущение чего-то неизведанного, маняще нового, неожиданного. «И с каких это пор я люблю сюрпризы? Наверное, с тех самых, как начала делать их сама».

Ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой… Кажется, девушка отсчитала их почти восемьдесят девять. «Неужели, замок такой высокий?»

Еще один шаг – и она оказалась на площадке огромной белой залы. Мягко ступая по гладкому белому паркету Гузель «поплыла» вперед. Зал был огромный, с витражами причудливых, чуть затемненных высоких до потолка окон, конической формы в золотых фигурно-орнаментальных рамах. Стены обшиты богатым атласом цвета бордо, переливающимся золотистым отливом причудливых отпечатков из золотисто-белых лилий. Сводчатые стены упирались в куполообразный потолок. Там, на голубом, света неба, своде, перемигиваясь, как бриллианты, блестели звезды. Между ними парили белые ангелочки, ближе к стенам эти милые создания превращались в золотых херувимчиков, уступая место замысловатым узорам из золотых гроздьев винограда, цветов и листьев. С восьмиметровой высоты посреди залы спускались на золоченых цепях канделябры и массивные люстры из сверкавшего горного хрусталя, озаряя залу светлыми радужными красками. Сама зала была солнечной и огромной, казалось, что это – Версаль – дворец «Короля Солнца – Людовика XIV». Пол — гладкий, что девушка чуть не поскользнулась. Именно в такой зале в старину устраивались званые вечера и балы.

«Это – само великолепие! Такая роскошь! Я бы тоже могла здесь вальсировать…» — мечтательно подумала она. Тут, словно кто-то невидимый прочитал ее мысли, зазвучали звуки «Венского вальса». Невидимый дирижер невидимой палочкой руководил невидимым оркестром. В залу ворвалось ощущение праздника и веселья, казалось, что даже стены вибрируют в такт вальсу, а по «потолку-небосводу» кружат и порхают ожившие вдруг ангелочки. Гузель и сама закружилась в танце: неведомый танцор увлекал ее за собой в самую середину залы. «Это что-то невероятное…» Ощущение легкости, невесомости и головокружительного веселья не покидало девушку. Она так и искрилась от счастья!

Но неожиданно звуки вальса перестали звучать. И Гузель оказалась возле высоких белых позолоченных дверей. Не успела отдышаться от стремительного танца, как перед ней распахнулись массивные двери, словно, их отворили два услужливых невидимых лакея. Но и в открывшейся обозрению комнате не было ни души: ни музыкантов, ни дирижера, ни оркестра. Откуда тогда звучала эта чудная музыка? Апартаменты, куда попала Гузель, были вдвое меньше первой залы и скорее походили на гостиную. Здесь на высоких окнах красовались богато обшитые бархатные цвета бордо портьеры, изящно опоясанные золотыми поясами со свисающими кистями. Слева – камин из красного дерева. Яркие языки пламени плавно и медленно поедали поленья. Вдоль стен тянулись ряды стульев с фигурной резьбой на красном дереве, облицованные золотистыми и цвета бордо атласной тканью.

Над камином висела картина в богатой с орнаментальной резьбой золотой раме с изображением бушующей морской стихии. Чем дольше девушка вглядывалась в картину, тем сильнее она оживала: явственно слышался плеск темно-лазурных волн, перерастающий в бурлящий рокот пенящихся гигантов под вой неистового борея под иссиня-фиолетовыми тяжелыми тучами, свисающими «гроздьями гнева» над царством могущественного Посейдона.

«Довольно странное сочетание для такого уютного местечка». Гузель невольно перевела взгляд к мерцающему желто-красными бликами огню. Смотреть на спокойный танец яркого пламени было куда приятнее, чем созерцать бушующую стихию, которая, казалось, переливалась через края золотой орнаментальной рамы.

В задумчивости она обернулась. В углу стоял черный рояль. Возле музыкального инструмента высилась массивная белая дверь. И не дожидаясь приглашения невидимого хозяина, девушка легкими шагами прошла к роялю. Под ногами мягко устилался, играя расцветками пастельных тонов, огромный персидский ковер. Дверь перед гостей плавно отворилась, — и она оказалась в мраморном зале с витражами. Он был весь белый от паркета до потолка. Посреди зала стоял длинный стол, накрытый на две персоны. На белоснежной чистоты скатерти сверкали серебряные приборы и бокалы из богемского хрусталя.

В то мгновение, как Гузель ступила в залу, в его противоположной стороне появился… сам хозяин апартаментов. В черном классическом смокинге этот джентльмен скорей походил на исторический экспонат начала ХХ века из музея восковых фигур. Вначале девушка приняла было его за пожилого человека. Но он каким-то странным образом молниеносно отреагировал на появление Гузель в своих апартаментах: завидев ее на пороге комнаты, тотчас же сменил испещренное морщинами бледную кожу лица на свежую и молодую, с правильными контурами и чертами, как будто снял маску, а под ней была другая. Метаморфоза произошла в мгновение ока. Гузель была на сто процентов уверена в том, что человек, стоящий всего в нескольких шагах от нее, вместо лица носит на себе восковые маски.

«С ним надо быть осторожнее: никогда не знаешь, что может выкинуть марионетка». От джентльмена не укрылось, что девушка, внимательно следя за его персоной, заметила этот фокус и удивленно следила за каждым его движением.

— Прекрасная Елена, добро пожаловать в мой замок! – радушно улыбнулся молодой человек: теперь она дала бы ему лет тридцать шесть. – Рад видеть Вас в своем замке.

Голос незнакомца обладал гипнотическими нотками и ласкающей слух музыкальной напевностью.

— Здравствуйте, — только и смогла произнести Гузель, пораженная увиденным.

«Восхитительно: передо мной стоит настоящий джентльмен, высокий, статный красивый, плюс ко всему голубоглазый блондин, одетый в стиле начала прошлого столетия. Это — живое олицетворение моей мечты!»

— Я давно ждал Вас, — между тем хозяин замка плавной грациозной походкой приблизился к своей гостье.

 

Глава 3.

 

 

— Ты кто?

— Часть силы той, что без числа

Творит добро, всему желая зла.

(И.Гете «Фауст»)

 

 

Теперь голубоглазый красавец стоял совсем рядом, в двух метрах от Гузель, и в упор вглядывался в лицо девушки. Несмотря на то, что красивые алые губы молодого человека были сложены в улыбку, его глаза при этом оставались беспристрастными и холодными. Стоило Гузель встретиться с ним взглядом, как черные зрачки, обрамленные радужной голубизной, начали расширяться, словно, хотели вобрать ее в свой бездонный черный колодец. Под магнетическим прицелом бездушных голубых глаз девушка действительно начала проваливаться в бездну глубокого колодца.

«Нет!», — крик души, исходящий из сердца. Встрепенулось тело, и, моментально взяв себя в руки, она очнулась.

«Что за бред! Надо успокоиться. Мне только кажется».

Не успела Гузель прийти в себя от тяжелого усыпляющего сознание, проникающего до самого подсознания, взгляда голубых глаз, как прямо на ее глазах произошла еще одна метаморфоза: раз – и теперь перед ней стоял зеленоглазый блондин.

«Как он мог в один миг изменить цвет глаз?! Уму непостижимо!» Зеленоглазый «хамелеон» взял свою гостью за руку, и хрупкая кисть руки Гузель оказалась во власти холодной, натянутой в белую перчатку ладони. Молодой человек, изящно наклонившись, запечатлел на ручке холодный поцелуй. Его губы – как льдины, от прикосновения которых тело девушки обдало леденящим холодом, мурашки побежали по нежной  коже.

— Имею честь представиться – граф Дракула!

Произнесенные  джентльменом слова эхом отразились в стенах замка, достигли потайных закоулков сознания Гузель, заставив его бешено работать, молниеносно перебирая в памяти все, что касалось громкого ужасающего имени таинственного хозяина. Но, как ни странно, к своему удивлению, девушка оставалась беспристрастно спокойной и уравновешенной. Осознание того, что перед ней стоит Дракула, граф Дракула, быстро вывело ее из оцепенения. Вместо страха появился скорей всего нескрываемый интерес к легендарному джентльмену, о котором было сложено столько сказок. И вот он, навевающий ужас при одном произнесении его имени, стоял здесь перед ней.

— О!.. — возглас удивления вырвался из уст Гузель. — Очень приятно, граф. Я всегда мечтала с вами познакомиться.

Произнеся эти слова, ничуть не покривила душой. Когда девушка начинала искать приключения, они сами находили ее. На этот раз какая-то неведомая сила привела девушку прямо в логово к самому Дракуле. Мощная сила духа не позволяла проникнуть страху в сознание, каре-зеленоглазка ставила барьер любому его проявлению. Сама неприступность, как стена, сама беспристрастность и холодность, как лед, — вот какой предстала она перед графом Дракулой, заперев глубинные закоулки души за семью замками: «Ты меня не получишь!»

Казалось, Дракула успел прочесть последнее утверждение в немом вызове каре-зеленых глаз.

«Это мы еще посмотрим», — говорила его ухмылка, скривившая красивые черты тонких губ.

— Вы как раз вовремя – к ленчу. Позвольте поухаживать за Вами. Прошу… — и, не опуская руки гостьи, Дракула повел Гузель к столу.

— Почту за честь. Вы так любезны, — улыбнувшись, девушка легонько поклонилась графу и прошла с ним к накрытому столу.

«Надо же: сама галантность! Точно таким я и представляла графа в своем богатом воображении. Но сказать по правде, в реальности он превзошел все ожидания». Лучшего кавалера было и сыскать.

Усадив гостью за белоснежный стол, джентльмен мягкой, бесшумной походкой направился к противоположной стороне стола и сел напротив. Движения его плавные, грациозные – ничего лишнего. Гостеприимство хозяина было отнюдь не показным: судя по всему, девушку действительно ждали в замке, знали, когда она придет. Новый знакомый Гузель явно обладал тактом и дипломатией ведения переговоров. Однако, он не спешил с ними, отложив главное на потом. Но что крывалось за этой маской гостеприимства и галантности?

Отдавая себе отчет, перед кем сидит, Гузель играла с огнем, вторгшись в логово самого Дракулы. «Он ждал меня, — значит, он сам привел меня в свой замок с той таинственной демонической силой, присущей только ему. Но почему? С какой целью? Судя по тому, как он чопорно орудует ножом и вилкой за аппетитным бифштексом, есть он меня вовсе не собирался. Но, если рассуждать логически, настоящий граф Дракула не стал бы приспосабливаться к своей жертве и снискать к ней уважения… Значит, передо мной сидит вовсе не граф, а кто-то другой…»

Тут Гузель невольно вспомнила роман Томаса Манна «Доктор Фаустус», который некогда читала, будучи студенткой филологического факультета. «Неужели это… — язык не поворачивался произнести Его имя. — Не может быть…» Все приметы были налицо. Граф на виду в мгновение ока менял маску лица, цвет глаз, слащаво угадывал все ее желания: волшебный сад, таинственный старинный замок, звучание головокружительного вальса, ореол светскости истинного джентльмена, артистизм и благородство натуры… Неужели все это – иллюзия?

Внешне Гузель старалась оставаться спокойной, хотя мысли в ее голове неслись рекой. «В конце концов, что я теряю – и так вляпалась в историю. Надеюсь, в яства не подсыпали зелья? Ладно, будь, что будет», —  и, взяв серебряную вилку, она принялась смаковать вкусный салат. Следует заметить, что и вилка, и салат, и изумительное красное вино, которое девушка пригубила из хрустального бокала, — все было реальным.

Трапеза проходила в полном молчании. Из соседних апартаментов доносилась тихая мелодия арфы. Тем временем Гузель привела мысли в порядок: «Во-первых, надо узнать, что понадобилось графу от, как он меня назвал, «прекрасной Елены» (и откуда только ему известно мое второе имя?), во-вторых, как долго хозяин собирается удерживать меня в замке, в-третьих же…» — Гузель была убеждена, что не останется здесь надолго. И это решение ее было твердым.

— Как Вам понравился обед, дорогая? – приступив к десерту, спросил зеленоглазый собеседник.

Вино успело приятной волной разлиться по телу, так что девушка чувствовала себя непринужденно легко, при этом ни на минуту не теряла бдительности. «Главное – спокойствие! Выйти сухой из воды, так что дипломатия и тактичность мне пригодятся».

— Превосходный обед, не пробовала ничего изысканнее и вкуснее. Монсеньор, у Вас замечательный повар, — ответила каре-зеленоглазка в такт загадочному джентльмену, одаривая его обворожительной улыбкой. – Благодарю Вас за гостеприимство.

— Рад, что Вам понравилось. В таком случае, позвольте пригласить Вас на небольшую прогулку. Я хочу показать Вам, своей гостье, замок. Не откажите мне в этой чести.

— С удовольствием принимаю Ваше приглашение, монсеньор.

Как ей хотелось скорее убежать отсюда, но бежать было некуда. Обратной дороги она не знала. Из графства Дракулы Гузель мог вывести только сам граф Дракула. Он бы везде нашел беглянку в своих владениях. «Надо быть начеку».

Итак, Гузель приняла вызов графа. И теперь стояла лицом к лицу с неизбежностью.

— Для начала я бы хотел, чтобы Вы сменили свой туалет. В Ваших покоях Вас ждет новое платье, — бархатный баритон графа ласкал слух. – Я провожу Вас.

Граф все время делал акцент на «Вы». «Можно подумать, что апартаменты замка теперь действительно принадлежат мне».

Через минуту граф со всей гостьей шел по длинному белому коридору со множеством огромных стрельчатых окон. Тонкий изгиб предложенной руки графа был тверд, как мрамор. Ручка Гузель точно приросла к холодному рукаву черного смокинга. В окнах коридора можно было разглядеть благоухающий сад, утопающий в зелени и кустах разноцветных роз. В тени экзотических деревцев девушка разглядела пруд цвета бирюзы. Над блестящей от ослепительного солнца водяной гладью медленно кружил, как легкое невесомое облако, белый Лебедь. Сердце Гузель затрепетало при виде любимой птицы. Душа как магнитом тянулась к Лебедю. Но рука была скована леденящим холодом графа Дракулы, мерными грациозными движениями скользящего рядом с ней. Он смотрел прямо перед собой, не замечая ничего, что творилось кругом. Левой рукой он опирался на трость из слоновой кости с золотой рукоятью. При его грации и безупречной стройной осанке подобное явление казалось довольно странным – ни намека на хромоту. Лакированные черные туфли джентльмена не создавали никакого шума, словно он не ходил, а плыл по паркету.

Тут Гузель услышала крик – безмолвный крик души. Взглянула в окно и поняла – это был глас белого Лебедя. Он звал ее к себе. Такой знакомый и родной… Душа начала с бешеной силой рваться в белой птице за окном. Девушка пыталась успокоить свое сердце, мысленно ласково утешая его.

«Только бы Он ни о чем не догадался», — мельком взглянула на Дракулу, – он оставался холоден и беспристрастно непроницаем. И тут Гузель осенило: его власть распространяется над ней лишь в физическом плане. Иными словами, Дракула может подчинять своей воле только ее телесное естество. Дух, душа и сознание остаются вне досягаемости власти Дракулы.

«Значит, я имею силу противодействия повелителю тьмы и мрака».

В полном молчании граф и Гузель дошли до конца длинного коридора и повернули направо. Возле одной из дверей граф остановился и обратился к своей даме:

— Елена, здесь Ваша опочивальня. Там Вы найдете платье. Пожалуйста, поторопитесь облачиться в свой новый наряд. Я буду ждать Вас в библиотеке,- властно отдав вежливым тоном нужные указания, Дракула скользящей походкой прошел в комнату напротив.

Глава 4.

 

 

Мертвые только днем мертвы,

А ночи им принадлежат,

И эта Луна, восходящая по небу –

их солнце.

(А. Карра «Клотильда»)

 

 

Проводив его взглядом, девушка дотронулась золотой рукоятки украшенной резьбой двери. Массивная белая дверь легко отворилась, и Гузель оказалась в шикарной спальне, обставленной дорогой антикварной мебелью из красного дерева, с овальной формы зеркалом в золотой раме. Посреди комнаты под бархатными цвета бордо навесами стояла огромная кровать. Она удивительно гармонировала с того же света вперемежку с золотистыми узорами атласной обшивкой стенами.

На кровати она нашла платье, о котором говорил граф. Изысканное белоснежное, словно подвенечное платье невесты, легкое как облако и невесомое как паутинка, — оно было потрясающе красивое. Безусловно, это было бальное платье со времен Людовика ХIV-го. Облачившись в платье, порхая, словно бабочка, девушка закружила перед зеркалом:

Свет мой, зеркальце, скажи:

Я ль на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

Вдруг ей показалось, что в комнате она не одна: в зеркальном отражении мелькнуло чье-то маленькое белое тельце. Девушка обернулась. «Кто бы это мог быть? Кто-то играет со мной в прятки? Насколько мне помнится, в замке кроме нас с Дракулой не было ни одной живой души». Однако, секунду спустя прямо предо ней стоял маленький, лет четырех, мальчик. Гузель чуть не вскрикнула от неожиданности и удивления (успела закрыть рот руками), – у ребенка не было головы. «Уму непостижимо: как человек может передвигаться, если у него нет головы, нет мозгов? Значит, вполне логично, что данное существо – вовсе не человек. Но, учитывая то, где я нахожусь, и невозможное возможно».

— Привет, малыш, — придя в себя от короткого замешательства, еле выдавила она, стараясь придать голосу ласковые нотки, легонько потирая открытые плечи руками, стараясь унять мелкую дрожь.

Девушке надо было выиграть время, чтобы понять, что же на самом деле происходит. «Может малыш – плод моего воображения?» Увиденное не вкладывалось ни в какие рамки.

Маленький белый ангелочек пару секунд выжидающе стоял перед девушкой, затем, подойдя поближе, легонько потянул за подол пышного длинного платья.

— Ты хочешь, чтобы я шла с тобой? – поинтересовалась Гузель, поскольку возникшая тишина становилась невыносимой. – Хорошо, куда мы пойдем?

Спрашивать, кто он, не имело смысла – малыш не смог бы ответить. И повинуясь молчаливому зову своего маленького путеводителя, девушка пошла вслед за ним. Ступая на цыпочках, стараясь не шуметь, они осторожно прошли возле библиотеки, где должен был ждать Гузель хозяин замка. Малыш хорошо ориентировался в лабиринте многочисленных комнат и залов. Гузель же не запоминала ходы лабиринта из-за обилия апартаментов, замечала лишь то, что одна зала была краше другой.

Наконец, таинственный путеводитель привел девушку к шикарной парадной лестнице, покрытой мягкой розового цвета ковровой дорожкой. Она вела прямо в сад, тот самый, которым всего несколько минут назад Гузель любовалась, вглядываясь в окна коридора. Малыш не останавливался, вел свою провожатую все дальше и дальше. Теперь он бежал, незаметно прокрадываясь сквозь тернистую листву экзотических кустарников. Девушка с развевающимися на ветру кудрями порхала рядом с малышом, как легкокрылая бабочка. Наконец, они пришли – малыш, мерцающий в блеске солнечных лучей белым сиянием, остановился. Перед ними лежал тихий, спокойный пруд. Гузель глянула было на малыша: что бы это значило, — с него и след простыл.

— Спасибо, Эмиль, ты блестяще справился с заданием, — прозвучал чистый, ровный, как звон серебряного колокольчика, мужской голос.

Гузель пристально всматривалась вокруг, но кругом — ни души.

Тут из тени деревьев, грациозно изогнув белоснежную шейку, величественно появился белый Лебедь. Девушка не верила своим ушам: Лебедь заговорил с ней человеческим голосом.

— Елена, рад тебя видеть. Ты узнала меня?

Как можно было не узнать того, кто все время, каждую секунду твоей жизни был рядом! Сердце Гузель колотилось в бешеном ритме, оно узнало Его. И девушке хотелось одного: вобрать в нежные объятия любимое существо, которое грациозно плавало в двух метрах от нее.

— Мой Ангел-Хранитель! Я всегда знала, что ты прекрасней всех.

Гузель была в восхищении. Каре-зеленые глаза девушки искрились от счастья, приобретая изумрудный оттенок. Лебедь тем временем подплыл ближе, и теперь Гузель могла коснуться его, ласково проводя рукой по нежному изгибу шеи, по белому оперенью, дотронуться до его головушки. Этот томный взгляд вечно задумчивых глаз… В ответ Лебедушка коснулся милой головушкой кудрей Гузель и прошептал:

— Мы всегда будем вместе.

В цвета бирюзы глади водной стихии, с мерцающими как тысячи звездочек бликами солнца, Гузель увидела свое отражение. С Белым Лебедем они словно представляли одно целое, как будто одно естество не существовало без другого. Белый Лебедь и раньше являлся к ней, только во сне, но она ни разу не видела его так близко. Впервые обнимала девушка своего любимца наяву. «Неужели, все, что происходит – реально?»

Поскольку они были единым целым, ее Ангел с легкостью читал мысли девушки, она тоже всегда отчетливо слышала его голос.

— Елена, конечно, реально! – отозвался на мысли каре-зеленоглазки Лебедь. — Все, что ты видишь и слышишь, все, что происходит рядом с тобой, — это не сон. Это – реалия! Извини, я не хотел тебя напугать.

— Наверное, меня теперь ничем не испугаешь. Это ты прости меня, что не послушалась тебя и вошла в эту дверь, — виновато улыбнулась Гузель.

И в памяти девушки воскресли недавно произошедшие события: как она прошла к кустам клена, среди которых нашла дверь, вход которой вел в темноту, неведомой магнетической силой ее затянуло внутрь, в кромешную тьму, и Гузель с бешеной силой понеслась по тоннелю. Ее тело подчинилось чьей-то неведомой магнетически опасной силе, и в тот момент, казалось, Гузель потеряла своего Хранителя. Теперь девушка знала от кого исходила эта опасность – от графа Дракулы. Надежды, что еще увидит своего Ангела-Хранителя в царстве тьмы, было мало. «Как он здесь оказался? Здесь, где царствует властелин тьмы и мрака? Иными словами, как может олицетворение любви, добра и вечной молодости проникнуть в царство зла?»

— Елена, я пришел за тобой, — ответил Лебедь. – Я не позволю забрать тебя у меня Дракуле!

— Ты видел Его? – вопрошающе глянула Гузель на Ангела молодости.

— Твои глаза – мои очи, все, что слышишь ты – слышу я, твоя боль – моя боль, — серебряный колокольчик так и ласкал слух девушки. – Я ни в чем тебя не виню: у каждого есть свобода выбора.

— Значит, выбор есть всегда?! – вопрос Гузель прозвучал риторически. – Так зачем же я здесь? Ты можешь объяснить, куда я попала на самом деле?

Для замка Дракулы здесь было слишком солнечно и красиво, тогда как вампиры боятся солнечного света и питаются человеческой кровью. Гузель же граф и пальцем не тронул.

— В этом смысле не беспокойся: Дракула не причинит тебе телесных повреждений. Ты ему нужна… живая.

— Живая? — девушку осенило. – То есть я — живая? И все, что происходит сплошь и рядом – истинная правда? Мне надо в этом удостовериться, пожалуйста, ущипни меня.

Гузель была слишком возбуждена, ей казалось, это происходит не ней. Но когда по просьбе девушки Лебедь коснулся клювом ее руки, Гузель чуть не вскрикнула от боли. «Значит, все происходящее вокруг – правда, и это мне не снится».

— Ну, как полегчало? – зазвенел снова серебряный колокольчик. – А теперь еще одна новость, вряд ли она тебе понравится. Елена, ты попала не совсем к Дракуле, а к самому… Дьяволу.

— Я так и знала, — выдохнула Гузель         , вспомнив сюжет из романа «Доктора Фаустус» Томаса Манна.

Для непосвященных это произведение бы ничего не значило. Девушка же, будучи книголюбом, в свое время ознакомилась с романом корифея немецкой литературы и потому знала особенности натуры Властелина мрака и тьмы. Во-первых, он был бессмертен так же, как бессмертны два противодействующих со дня сотворения мира начала – Добро и Зло. Во-вторых, он мог одарить простого смертного могуществом и властью, богатством и роскошью, мог, как по мановению волшебной палочки, исполнить любое желание и заветные мечты, сделать его знаменитым, но в обмен на самое ценное, что есть у человека… — его душу. В-третьих, Властелин тьмы мог искусно приспосабливаться к своей намеченной жертве, как в данном случае он приспосабливался к Гузель. Прекрасный старинный замок, Версаль, пышное бальное платье, изысканность и лоск, старинная богатейшая библиотека всех времен и народов, граф Дракула – это, действительно, были мечты девушки. И здесь, в мире, где правил сам Дьявол, девичьи сказочные мечты стали явью: исполнилось все то, о чем мечтала Гузель. Дракула сумел добиться своего. Девушка также осознавала, что он не остановится, пока не достигнет намеченной цели. От последней мысли Гузель стало жутко не по себе.

— Значит, граф хочет, чтобы я осталась здесь… — прошептала она; эта мысль с болью отозвалась в груди, сердце девушки сжалось. – Осталась в этом сказочно прекрасном мире и продала душу Дьяволу…

На глаза Гузель навернулись слезы. «Нет! Этому не бывать! Я жива и буду жить!» В мгновение ока девушку окатила мощной волной сила духа и несокрушимая сила принятого решения, словно сквозь нее, озарив с ног до головы, прошел прозрачный столб света.         Мощный поток света захлестнул девичье тело: сердце и трепещущая душа успокоились. «Я не дам себя в обиду! Мы еще посмотрим, кто кого! Я буду бороться за свою свободу!»

Белый Лебедь заметил вспыхнувший огонек в каре-зеленых глазах. Он явно гордился Гузель. Черные бусины глаз Лебедя блестели как плоды смородины после летнего дождя.

— Я убежден: у тебя все получится, – серебряный колокольчик вселял уверенность. – Но помни: власть Дракулы распространяется и на реальный мир, он не оставит в покое свою жертву даже в реальности. Властелин тьмы способен изменить жизнь человека.

И белокрылый друг посвятил девушку в тайну истории рода легендарного Дракулы.

В Эпоху Средневековья в древней стране Шотландии давними предками Дракулы на вершине самого высокого холма был построен замок. Это огромный тяжеловесный, построенный из булыжников, замок с крошечными окнами, через которые еле пробивались лучи солнечного света, был окружен крепостным валом. Замок мрачно возвышался над всей округой. У подножия холма произрастал дремучий непроходимый лес. Черный замок вселял страх местным жителям – крепостным, жившим у подножия холма на равнинной местности. Предки Дракулы слыли по всей округе как жестокие хозяева. Этого клана опасались даже в соседних графствах, в силу жестокости и варварства местная знать сторонилась их. Поэтому вскоре род Дракулы начал затухать. По преданию, последний из рода Дракулы был самым жестоким и беспощадным человеком из всего клана. Будучи владельцем обширных плодородных земельных участков и тысячей крепостных душ, он оказался настоящим тираном. Ради потехи мог посадить на кол ни в чем не повинного крепостного, живем содрать с него кожу и бросить на съедение диким зверям и хищным птицам. С каждым днем у крепостных стен росли ряды посаженных на колы несчастных. Их стенания непрерывно потрясали стены черного замка, гулом отдавались в низменностях. Люди содрогались от этого давящего нескончаемого стона.

После смерти последнего графа Дракулы черный замок опустел. В апартаментах не осталось ни одной прислуги: люди боялись там находиться, поскольку каждый день с наступлением темноты им в пустынных залах огромного темного замка чудился призрак графа. Никто не хотел жить в проклятом Небесами здании. Вскоре заброшенный замок зарос бурьяном, и, казалось бы, забылся и его хозяин. Но, поскольку при жизни им было пролито много невинной человеческой крови, в памяти народа он превратился в легенду – в устрашающего вампира, графа Дракулу, виртуоза леденящих кровь ужасов и кошмаров.

На самом же деле история на этом не заканчивалась. Этот человек, творивший при жизни на земле много зла, так и не смог обрести покой после смерти: Небеса не приняли его в свое лоно. Дракула был проклят и обречен влачить жалкое существование на бренной земле. Но однажды, бесцельно слоняясь сквозь столетия по белу свету, граф открыл для себя новый мир – мир, параллельный тому, в котором он жил в реальности. Параллельные миры – это зеркальное отражение реального мира. Но каждый из параллельных миров живет по своим законам и правилам. В мире же, где оказался Дракула, не было понятия пространства и времени: день длился целую вечность, течение времени вовсе останавливалось. Пространство отражалось как в зазеркалье сознания и визуально трансформировалось в зависимости от вкусов и желаний всякого попавшего в этот параллельный мир. Его жители, скорее обитатели, — отверженные. И этот мир стал единственным местом на земле, где Дракула нашел себе пристанище.

— Ни Ад, ни Чистилище, ни Рай? – спросила Гузель грациозного друга, выслушав его рассказ. – А сколько на земле таких параллельных миров?

— Всего их семь. Елена, тебе пора возвращаться, пока Дракула не спохватился, — ответив на вопрос, все же предостерег ее Белый Лебедь.

— Какая разница, сколько я здесь буду находиться, если в этом параллельном мире нет понятия времени, — ласково взяв своего друга ладонями за клюв, девушка взглянула в его черные очи. – Расскажи, пожалуйста, об этих параллельных мирах. Твое общество мне гораздо приятнее, чем общество этого холодного чопорного джентльмена.

Гузель мило улыбалась своему любимцу, поглаживая его по белому оперенью. В своем белоснежном наряде девушка и сама была похожа на белую лебедь.

— Пожалуй, ты можешь еще чуточку задержаться здесь, — согласился со своей любимицей Хранитель.

И рассказал об интересующих ее параллельных мирах.

На планете Земля существует всего семь параллельных миров. Они возникли из семи лучей мироздания с момента сотворения Вселенной. В Галактике и в межгалактическом пространстве таких миров великое множество. В семи параллельных земных мирах под семью космическими лучами на Земле рождаются люди. Притом каждый человек рождается под определенным лучом. Каждый из этих комических лучей соответствует определенному роду деятельности, что впоследствии, по мере взросления человека и становления его личностью, определяет его профессию и образ жизни.

— Понятно, но почему же в этом параллельном мире нет людей? – спросила девушка, вспомнив, что не встретила ни одной живой души во время шествия по замку, если не считать тех ребятишек, которые играли в мяч у входа в замок.

— Увы, эти дети – маленькие безгрешные ангелочки. Они – украшение сада. Эти ангелочки не могут попасть в замок, — и слава Богу, поскольку они- райские создания, точно так же как и я, Хранитель. Мы — высшее духовное начало, высшая материя. И нам нет места там, где царствует зло.

— Неужели, он похитил этих детей? — прояснилось в голове девушки.

Белый Лебедь прочитал этот вопрос в каре-зеленых глазах Гузель и кивнул изящной головкой.

— А люди? Почему здесь нет людей?

— Раньше здесь жили прекрасные люди. Но, как и в зеркальном отражении реальности, они были вынуждены покинуть эти красивые места, как только здесь появился Дракула, — дрогнул серебряный колокольчик: Лебедушка в отчаянии встрепенулся.

Крылатый друг, всегда такой спокойный и уравновешенный, не мог без содрогания говорить о былом блаженстве здешних мест. Девушка ласково погладила его по шейке.

— Дракула любит окружать себя сокровищами: пристрастие к человеческим душам у него осталось, — грусть прозвучала в этих словах Лебедя.

— Я не хочу здесь оставаться. Ты мне поможешь? – трепетно обняла Гузель своего друга, стараясь вобрать его естество в себя.

Лебедушка отстранился:

— Нет, Гузель. Сейчас я не могу быть с тобой: я не могу нарушить Закон Высших Сил. Ангелы-Хранители не имеют доступа в логово Дьявола. Ты справишься с миссией в одиночку. Я верю в тебя, и буду ждать тебя в реальном мире. А теперь иди и будь умницей. Главное – слушай свое сердце, — Белый Лебедь уплывал все дальше и дальше, унося с собой трель серебряного колокольчика, так что последние его слова были произнесены почти шепотом.

Гузель осталась сидеть на лужайке одна, с грустью взирая в прозрачную гладь пруда. Белый Лебедь исчез так же внезапно, как и появился. По щеке девушки невольно покатилась слезинка: как ей жаль было расставаться с милым другом! Тут нежной руки Гузель коснулась белая бабочка. И обернувшись, она увидела знакомого малыша-путеводителя, который привел ее к пруду.

— Надо радоваться жизни! И все же я не одна. Что бы ни случилось, надо радоваться жизни. Однако, как здесь красиво! – прояснилось в обрамленной вьющимися от природы кудрями головушке, и Гузель смахнула слезинку.

Встала, расправила складки платья и подала малышу руку:

— Ты пришел за мной? Пойдем, мой хороший.

Он в нерешительности взял ее в свою крохотную ладонь. И они вприпрыжку побежали в строну волшебного замка.

Это белое чудное создание доставило девушку прямиком в ту комнату, где они впервые встретились.

— Спасибо, малыш, ты такой смелый! – поблагодарила Гузель своего провожатого.

В ответ маленький друг в порыве обнял девушку крохотными ручонками, прижавшись легким тельцем к подолу платья, и не успела она опомниться, как убежал за дверь. Гузель вышла вслед за малышом. Но с него и след простыл. Тогда, недолго думая, она решительно шагнула в сторону библиотеки, где ее ждал хозяин замка.

Глава 5.

  

Мне ближе жизненные соки,

Румянец, розовые щеки.

Котам нужна живая мышь,

Их мертвою не соблазнишь.

(И.Гете «Фауст»)

 

 

Граф сидел за столом. Удивительно прямая осанка, сосредоточенный сквозь золотое пенсне на странице антикварной толстой книги взгляд, — он был настолько углублен в чтение, что время для него действительно вовсе не существовало. При появлении гостьи граф поднял голову, отложил пенсне и, удивленно сдвинув брови, вопрошающе произнес:

— Вы так скоро? – словно с момента их расставания прошло менее пяти минут.

Затем оглядев девушку с ног до головы, расплылся в улыбке:

— Вы просто восхитительны в этом платье, юная леди. Я знал, что оно будет Вам к лицу.

Доля секунды – и граф стоял возле девушки, надев маску непринужденности, в глазах же его играл сквозняк пустоты и отрешенности.

— Я польщена, сир, — присела Гузель в реверансе.

— Пустое, для меня Вы – живой цветок, прекрасная Елена.

«Цветок, который ты хочешь превратить в каменный», — чуть не сострила она в ответ.

— Ты, — впервые Дракула перешел на «ты», — истинное украшение моего замка, прелестная нимфетка.

«Ну, это уже слишком! «Нимфеткой» меня еще никто не называл, — но вместо того, чтобы вспылить, изъявив свое недовольство, Гузель лишь улыбнулась столь гостеприимному хозяину. — Надо держать себя в руках. Интересно, какой сюрприз поджидает меня в дальнейшем?»

— Для меня большая честь быть знакомой с Вами, монсеньор, и вкушать радость пребывания в Вашем замке. Но не хотелось бы обременять милостивого хозяина сиих палат надолго своим присутствием, чтобы не нарушать мерное течение его существования, — медленно покачивая раскрытым веером, присев в реверансе, вежливо проговорила девушка.

Ей хотелось как можно скорее покончить с этим фарсом: игрой в кошки-мышки, — и возвратиться в свой реальный мир.

— Милая, Елена, это нисколько не обременительно для меня, — голос Дракулы был сладок, как хмельной мед, способный опьянить любого. – Вы бы согласились стать хозяйкой этого замка?

Вопрос прозвучал несколько неожиданно. Дракуле вовсе не к лицу была маска влюбленного. Что еще он рассчитывал услышать от Гузель, нежели:

— Покорнейше благодарю Вас, но этот воздушный замок не для меня, монсеньор. Я дочь Земли и отдаю предпочтение жить в мире людей.

Слушая «нимфетку», граф Дракула отошел к массивному письменному столу. При последних словах девушки он резко обернулся, молчаливо взирая на свою гостью. Их глаза встретились. Граф молчал, и Гузель понимала, что он хочет прочитать ее мысли, поэтому мысленно еще раз повторила про себя свою последнюю фразу. Минуту спустя воцарившуюся в библиотеке тишину вдруг нарушили рукоплескания и едкий смех графа.

— Браво, Браво! Однако, быстро Вы разобрались что к чему. Вас нельзя ввести в заблуждение. Как давно Вы догадались, что попали в иной мир?

— Почти сразу же, как только увидела Вас.

Занавес спала: игра в кошки-мышки закончилась, или только началась?

— Какая проницательность и осведомленность! Я Вас явно недооценил, моя дорогая, — граф улыбался одними губами, буравя девушку своими бездонными колодцами глаз, от взгляда которых обдавало леденящим холодом. – Вероятно, от Вас ничего не скроешь… И все-таки я прошу, чтобы Вы остались здесь.

— Благодарю Вас, сир. Стать хозяйкой столь прекрасного замка звучит весьма соблазнительно и заманчиво. Но… — начала было Гузель.

— Давайте, без «но», дорогая, — перебил ее граф. – Вы и представления не имеете, от чего хотите отказаться.

С этими словами он бесшумно приблизился к своей гостье и, взяв  руку девушки, положил ее на свой изгиб локтя.

— Уверен, милая, вы измените свое решение, когда совершите со мной… небольшую прогулку.

Надо признать, перечить ему Гузель была не в силах: девичья рука была всецело во власти Дракулы, она словно приросла к его фраку. С отчаянием девушка заметила, что магнетическая сила воздействия графа на нее увеличивается с каждой секундой. Чувствуя, как от прикосновения Властителя тьмы и мрака в жилах холодеет кровь, Гузель чувствовала теперь себя марионеткой в его руках…

На протяжении всей прогулки по великолепному замку и его окрестностям, бескрайнему благоухающему парку, сопроводитель-хозяин замка источал красноречие змея-искусителя. Его голос был сладок как мед и пьянил как изысканное вино. В утопающем в зелени парке было бесчисленное множество фонтанов причудливых конфигураций, изящных мраморных скульптур. В тени деревьев парк украшали шикарные голубые бассейны. Неустанно пели птицы, над пышными кустами роскошных цветов в красивом танце вальсировали разноцветные бабочки, высоко в голубом небе светило солнце. Это была флора и фауна во всем ее многообразии, красота и молодость – сама вечность.

В лабиринтах замка со множеством комнат висели картины в золоченых орнаментальных рамах. В одной из огромных залов над белым каминов красовался величественный портрет самого хозяина замка. Художник изобразил его во весь рост: безупречный черный смокинг, того же цвета высокий цилиндр на голове, неизменная белая черная трость с золотой рукоятью, белые перчатки, — это был сам граф Дракула. Но вместо лица, к удивлению гостьи, на портрете Дракулы была зеленая восковая маска, из отверстий которых злобно вырисовывались малиново-желтые, как бездонные колодцы, глаза. Глядя на этого жестокого джентльмена на портрете, Гузель с ужасом осознала, что всецело находится в его власти. У Дракулы не было ни души, ни телесного естества, отсюда – его холодность. «Вот почему он менял маску за маской. Интересно, куда девается пища, когда он ест?» Сам граф явно любовался своим портретом, но увидев, какой ужас она наводит на девушку, поспешил вывести свою гостью из залы.

— Куда мы направляемся? – спросила, Гузель, поняв, что солнечные апартаменты остались далеко позади и теперь они с графом спускаются по мягкой земляной лестнице в подземелье. – В подвал?

— В лабораторию, — просто ответил ее провожатый.

Рука Гузель, словно прикованная, безвольно продолжала лежать на твердом холодном локте Дракулы. У графа не было намерения отпускать ее от себя хотя бы на шаг. Девушке же хотелось поскорее уйти отсюда, выбраться из этого странного мира, где все было одновременно и чуждо, устрашающе прекрасно, но в то же время умиротворяющее спокойно. Но она догадывалась, что это спокойствие мнимое, и нельзя поддаваться уловкам этого хитрого лиса. Хотелось одного – бежать отсюда, бежать куда угодно из этого воздушного замка. Но шансов на побег не было: теперь они с графом спускались в подземелье…

Так называемая «лаборатория» оказалась пещерой, в которой было бы темно, если бы не множество свеч на золотых подсвечниках по обе стороны коридоров подземного мира. Пещера сияла каким-то странным блеском отражения бликов огня на мелких кристаллических соляных отложениях цвета бордо глинисто-каменистых стен. Несмотря на холод, здесь было удивительно легко дышать. Извилистые стены пещеры украшали пейзажи неизвестных художников. Датировка написания картин, выгравированная на золотых орнаментальных рамах, давала основание полагать, что они принадлежали золотой кисти мастеров искусства эпохи Средневековья и Ренессанса и представляли собой достояние мировой культуры. Как бы Гузель хотелось познакомиться с этими великими Колизеями искусства! Картины обворожили ее, пленив своей красотой и совершенством. Каждый из этих пейзажей жил своей жизнью, олицетворяя покой и динамику одновременно, дышал свежестью и первозданной прелестью природы.

Граф, заметив, что гостья увлеклась картинами, оставив ее наедине с произведениями искусства, со стороны наблюдал за девушкой. Гузель же, забыв обо всем на свете, внимательно изучала эти уникальные картины, каждая из которых стоила миллионное состояние. Немного погодя граф подошел к ней, и, сделав вид, что его тоже интересует пейзаж, самодовольно произнес:

— Я знал, что Вам понравится. Вы всегда мечтали творить… как художник, в широком смысле этого слова. Елена, теперь у Вас появится возможность воплотить мечты в реальность, возможность творить, — слова вылетали из красивых очертаний его алых губ как шипение змея-искусителя.

Их змеиный сладкий яд медленно обволакивал разум, околдовывая и искушая.

— Вы всегда были хорошей ученицей. Вам не составит особого труда постичь тайны искусства, — продолжил граф. — Учителя, которые будут вас учить таинству мироздания, сделают из Вас настоящего творца искусства. Представьте только: Вы сами сотворите мир. Вы созданы для этого. И я хочу помочь Вам обрести покой и силу творения. Вы станете уникальной личностью: все науки и искусства будут у Ваших ног. Моя графиня, Вы станете гением со времен сотворения мира!

Казалось, разум больше не слушался Гузель. Словесный яд Дракулы был настолько силен, что проник в ее сознание и начал медленно обволакивать его холодом. В самой пещере было приятно и легко дышать, но очень холодно, как в погребе. Этого холода девушка уже не чувствовала. Не только ее тело, но и разум теперь находился во власти Дракулы. Он превратил ее в зомби. Одна душа оставалась свободной.

«Во имя чего тебе эта слава гения?» — с мольбой спросила затрепетавшая душа.

Гузель остро почувствовала тупую боль в груди, почувствовала, как она сжалась в тисках каменеющего от холода тела. Душа, словно в клетке, кричала ей, старалась разбудить от этого наваждения. Теперь в груди горел огонь: душа билась о стенки холодеющего тела и старалась спасти девушку от змея-искусителя. Словно в тумане видела Гузель, как к ней подошли Дракула и несколько странных существ в белых халатах. Она не могла толком разглядеть их лица: видимость предметов искажалась. Слух тоже подводил: девушка не могла расслышать сквозь дымку, туманящую сознание, о чем говорят присутствующие. С трудом осознавала и то, что она в опасности. Казалось, эти субъекты что-то обсуждали, не обращая на девушку никакого внимания. Наверное, именно это и помогло ей выиграть время. Гузель как статуя застыла на месте, не могла ни пошевелиться, ни произнести ни слова: холод сковал все тело.

Между тем в груди отчаянно билось сердце, оно кричало, стараясь вывести девушку из оцепенения: «Проснись, Гузель! Не обольщайся! Для кого ты собираешься творить? Для этого призрака Дракулы, которого давным-давно нет в живых? Неужели ты не понимаешь бессмысленность такого существования в вечности? Подключи логику. Ты всегда хотела ТВОРИТЬ ДЛЯ ЛЮДЕЙ. Ты любишь людей, ты – прирожденная гуманистка», — не унималось сердечко, колотя грудную клетку в бешеном ритме, болью отдавалась в ее висках.

Ком застрял в горле, Гузель не могла дышать. Перед ее глазами в мгновение ока пронеслась вся жизнь: лица, лица, еще раз лица. Много лиц. Среди них были и ее родители. Она не могла бросить родных, не сказав ни слова, это причинило бы им боль. Глухим стоном отозвалось сердце. Перед Гузель начали разворачиваться события жизни, словно время пошло вспять. Сколько добра она успела сделать за это время! А сколько еще предстоит сделать…

«Люди так надеются на меня. Я не могу вот так просто их оставить и исчезнуть из жизни. Это было бы бесчеловечно по отношению к самой себе и по отношению к людям. Несправедливо! Я РОЖДЕНА ДЛЯ ЛЮДЕЙ, ВО ИМЯ ЛЮБВИ К ЛЮДЯМ Я ДОЛЖНА ЖИТЬ. Жить!!!»

Девушка смутно видела, как к ней подошел Дракула.

«Ты нужна людям! Не отдавай душу Дьяволу!»

С усилием воли Гузель вобрала в легкие воздух: «Пусть это будет последнее, что я сделаю в жизни, но я не сдамся!» И с мучительной болью, причиняющей адские муки груди, выдавила сгусток черного кома в горле наружу:

— НЕТ!!! – крик сердца прорвался с душераздирающей силой, глухо отдаваясь в стенах пещеры, пронзил гнетущую тишину.

Девушка почувствовала, как пол уходит из-под ног. Стены расплывались перед глазами. И последнее, что она запомнила – были бездонные глаза Дракулы, она медленно начала проваливаться в них как в колодец.

И свет померк в ее глазах.

Новая жизнь.

 

Глава 6. 

 

Безвыходных ситуаций не бывает.

И  Выбор есть всегда!

 

 

Следующая минута, нескончаемая минута – кромешная тьма, ощущение полета. Ладонь руки объята ледяным холодом.

«Где я?»

Вдали мерцал тусклый свет. Еще лишь мгновение, – и Гузель стояла на твердом дощатом полу. Жмурясь от непривычного для глаз яркого света после долгого пребывания в темноте, девушка вдруг заметила, что Дракула держит ее за руку. «Вот откуда этот холод. Но почему он никак не хочет оставить меня в покое?» Белое платье на девушке исчезло. И вновь она в голубых джинсах и топе – в чем была раньше. Оглянувшись кругом, Гузель узнала комнату с погребом в доме своей бабушки.

«Неужели, я вернулась в свой мир?» От мимолетных воспоминаний о пещере в недрах замка она невольно поежилась: по спине пробежал холодок. «Значит, я жива, и граф вернул меня в реальный мир». Девушка недоуменно взглянула на графа и тихо произнесла:

— Благодарю Вас, что вернули меня в мой мир.

Несмотря на то, что присутствие этого призрака навевало ощущение страха, в своем мире Гузель чувствовала себя в полной безопасности. «Он способен изменить жизнь человека», — вспомнились ей слова Белого Лебедя. И судя по всему, граф не спешил удаляться в свой замок. Но он освободил руку своей пленницы. Боясь потерять равновесие и упасть в открытый погреб, служащий вратами в подземный мир, девушка, пользуясь случаем, прошла в середину комнаты. Граф следовал рядом.

— Никогда еще не встречал такого упрямого человека, как ты, — джентльмен перешел на «ты». – Что есть такого в твоем мире, что ты отказываешься от существования в мире вечности?

— Вы сами сказали «существования», а не «жизни». И вероятно, хотели добавить «вечности и пустоты»? – съязвила Гузель и решительно произнесла, – так знайте же: Я ВЫБИРАЮ ЖИЗНЬ СРЕДИ ЛЮДЕЙ! А не бессмысленные иллюзии.

— Кто называет их иллюзиями, кто – мечтами. Елена, твои мечты могли  стать реальностью.

Мгновение повремени.

Ты – прекрасно.

(Гете «Фауст»)

— Но только не в Вашем призрачном мире. Благодарю Вас, но я хочу остаться в своем обычном мире, который очень люблю.

— Ах, любовь… — усмехнулся Дракула, в его глазах вновь сверкнул недобрый огонек, будто он готовил новые козни, но решил повременить с этим. – Елена, еще никто не выбирался из моего замка. Ты знаешь обо мне все. И тайное может стать явным. Ты должна понимать, что, учитывая это обстоятельство, я склоняю тебя остаться в моем замке.

При этих словах Дракула схватил девушку за руки. Гузель же с силой вырвала их из его холодных тисков, пока граф не утащил ее обратно в царство тьмы и мрака. И глядя прямо в глаза, отчетливо расставляя каждое слово, с вызовом прокричала:

— Нет!!! Вы меня не получите! Уходите!

Граф оставался невозмутимым. С минуту он молчал. Затем его лицо исказила недобрая улыбка:

— Даю Вам шанс: проиграете – душа моя!

Теперь он не церемонился в выборе выражений, был максимально краток и быстр в движениях. Откуда ни возьмись, в его руках оказались маленькие кубики. Граф кинул их на пол, и они, увеличившись в размере, превратились наподобие тех кубиков, с которыми Гузель часто играла в детстве, строя из букв слова. Этих геометрических фигур было много. На каждой стороне кубика напечатано по букве.

— Сложи из этих букв пословицу. У тебя одна минута. Не успеешь в срок – душа моя! Время пошло! – и в руках Дракулы громко затикали часы на золотой цепочке.

Казалось бы, на этот раз партия была проиграна. Оставалось только развести руками, так как к данной ситуации подходила лишь крылатые выражения из сказки: «Поди туда, не знаю куда, найди то, не знаю, что».

«Что же написать?» — переворачивая стороны кубиков, Гузель нервно перебирала их. На ум ей не шла ни одна пословица в то время, как секундные стрелки часов неумолимо бежали вперед, не желая останавливаться. Девушка была в замешательстве…

«Стоп! — приказала она себе. — Так нельзя. Без паники. Надо взять себя в руки! Напишу то, что первым пришло на ум». И она, машинально перебирая кубики, начала выстраивать их в ряд в определенной последовательности, так что совсем скоро получилось предложение. И облегченно вдохнула только тогда, когда решила эту головоломку. Но к удивлению Гузель, часы графа уже не тикали.

— Ты опоздала… — холодно произнес граф. – Время давно вышло. Ты пойдешь со мной!

— Ни за что на свете! Слышишь? Я никуда не пойду с тобой и останусь жить здесь, с землянами, — с усилием воли как можно спокойнее, стараясь, чтобы голос от волнения не дрогнул, произнесла девушка, с вызовом взглянув на Дракулу.– Уходи!!!

Руки ее при этом непроизвольно сжались в кулаки, в них она вобрала все мужество. И мысленно воздвигла между собой и Дракулой незримую толстую каменную стену.

— Уходи!!! – решительно прогоняла девушка Дракулу, мысленно взывая к триединству Силы Духа, Разума и Души.

Дракула не двигался с места. Холодно взирая бездонными глазами в каре-зеленые, он пытался вывести Гузель из равновесия. Все ее естество в ту минуту представляло собой сгусток нервов, образовавши стальную броню. Противоборствуя, девушка мысленно отодвигала его во мрак погреба. И разум повторял вновь и вновь: «Уходи!»

— Хорошо… — нарушил восцарившую тишину граф, спокойно сжимая в руках золотую рукоять черной трости. – Твоя взяла. Но знай: НОВАЯ ЖИЗНЬ НИКОГДА НЕ ДАЕТСЯ ДАРОМ!

Пророческие слова Дракулы, словно брошенный вызов, тяжело резанули воздушное пространство. И бесшумно пройдя к погребу, он скрылся в недрах подземелья. За ним как ворота в подземный мир захлопнулась и деревянная крышка погреба.

«Надеюсь, ты ушел навсегда!» — пронеслось в голове девушки. — Слава Богу, все закончилось благополучно». Но в ее сознании клином застряли последние слова Дракулы, отдаваясь барабанной дробью в ушах: «Новая жизнь никогда не дается даром! Новая жизнь никогда не дается даром!!!» Одновременно вспомнилось предостережение Белого Лебедя: «Он способен изменить жизнь человека».

Нависшая над девушкой угроза прошла, но в потайные закоулки ее души прокралось ощущение чего-то неизбежного.

«Что бы это значило?» Гузель глянула на пол: «Поди туда, — не знаю куда, найди то, — не знаю, что», — это крылатое выражение, которое она составила из кубиков, повинуясь зову сердца и интуиции, в ту минуту заполыхало ярким пламенем. Через мгновение огонь так же таинственно потух сам, как и появился, и кубики с буквами исчезли, будто их и вовсе не было. Но навсегда запечатлелось в памяти Гузель это крылатое выражение.

Загадка за загадкой… Решение логических задач всегда было в репертуаре девушки. «Значит, я разгадаю эти загадки. Но это вопрос времени. Я не буду сейчас думать об этом. Как все-таки здорово вновь оказаться в своем мире! И как я рада, что все закончилось благополучно».

Бабушка была дома, когда девушка вбежала в комнату. Поздоровавшись, обняв и поцеловав ее, она бросила взгляд на настенный календарь. Дата дня недели и года с момента ее путешествия в параллельный мир не изменились. Сегодня было 15 июня 2007 года. Часы пробили полдень. Бабушка была рада видеть свою любимую внучку, нежданно-негаданно нагрянувшую к ней в гости средь бела дня. До чего же Гузель рада была видеть родного человека после всех этих кошмаров. Затем она поспешила предупредить по телефону своих родителей, что будет ночевать у бабушки.

«Слава Богу, что не было никаких свидетелей моего похода в параллельный мир. Все останется в тайне ото всех, за семью замками». На всякий случай, девушка решила удостовериться, что дверь в злополучный мир закрылась. Девушке не хотелось, чтобы кого-нибудь еще «засосало» в врата подземелья, как ее. И решила сходить на это место завтра: сегодня голова ее могла лопнуть от пережитых впечатлений.

«Я подумаю об этом завтра».

Глава 7.

 

В ту ночь Гузель переночевала у бабушки. Встав утром жаворонком, быстро позавтракав, переделав все домашние дела, вскоре простилась с любимой бабушкой. Ее бабушка, умудренная жизненным опытом, перенесшая все трудности жизни в тылу в годы Великой Отечественной войны и послевоенных десятилетий, была мудрой женщиной. Она безвыездно жила в провинциальном городке N уже много лет. Лишь в молодости ей удалось побывать в гостях у родных в Средней Азии, повидав единственный раз пустыню Каракумы. Больше она никуда не выезжала, после смерти деда жила вместе с дядей в большом доме с пятью комнатами и вела собственное хозяйство. Несмотря на это внучка называла ее «мировой бабушкой», поскольку не встречала еще в жизни ни одного пожилого человека, который в столь преклонном возрасте, как ее бабушка, интересовался всеми событиями, происходящими в мире. Она выписывала множество газет, много читала, смотрела программу новостей по телевизору, словом, всегда была в курсе происходящего. К этим фактам действительности, как и в частности к своей обывательской жизни, бабушка относилась по-философски. В этом они с внучкой были похожи. Теперь же, когда Гузель обнимала свою «мировую бабушку» на прощание, она долго гладила внученьку по волосам и всматривалась своими мудрыми цвета бирюзы глазами в ее каре-зеленые, будто читала в них что-то, затем произнесла:

— Ты не находишь себе места в этом мире. Все время что-то ищешь. Находишь, но понимаешь, что это не твое, бросаешь и возобновляешь поиски. Ты всегда готова начать новую жизнь. Гузель, ты – человек ищущий!

В ответ девушка понимающе улыбнулась:

— Тот, кто ищет, тот всегда найдет! – и обняла бабушку.

— Что ж, желаю тебе удачи в своих исканиях. Ты найдешь свое счастье!

Слова бабушки прозвучали как благословление. Ее теплые ладони морщинистых рук крепко и нежно сжимали внучку за плечи.

Простившись с ней, Гузель поспешила к тому злополучному месту, который открывал вход в мир Дьявола, решив удостовериться, что он закрыт, и никто кроме нее не успел туда попасть.

Погода была по-летнему теплая и солнечная, поэтому до парка Гузель прогулялась пешком, пройдя немалое расстояние. В памяти ее явственно стояли заросли клена и черная дверь, распахнутая настежь, ведущая в темный тоннель. Но подойдя к тому месту, где еще вчера разверзался, словно пропасть, вход в параллельный мир – графство Дракулы, девушка с удивлением и с облегчением на сердце обнаружила, что никакой двери в густой заросли кленовых листьев нет. Обыскала кругом все – но тщетно. Злополучная дверь исчезла, будто ее и в помине не было.

Прохожие оглядывались на девушку: что это так усердно ищет она среди листвы? Нельзя было привлекать особого внимания к себе, тем более к этому астральному месту. Успокоившись, что все в порядке, и Дракула исчез навсегда, а ее больше «не засасывает» в тоннель, Гузель прекратила поиски. «Надо обо всем забыть. Вот и все…»

Глядя себе под ноги, легонько ступая по зеленой траве, девушка, погрузившись в воспоминания, медленно брела по парку. Спешить ей было некуда.

Месяц назад она приехала из Нижнего Новгорода в свой родной городок N. Дома в день приезда, машинально набрав номер домашнего телефона Димы, Гузель поговорила с его матерью Ларисой Степановной. Это она попросила позвонить Гузель по приезду, чтобы удостовериться, что девушка благополучно добралась до своего города. Гузель же совсем не хотелось звонить кому-либо в тот вечер, тем более Диме. Но, чтобы Лариса Степановна не волновалась, она все же исполнила просьбу матери своего возлюбленного.

— Хочешь поговорить с Димой? – спросила Лариса Степановна.

Гузель в нерешительности обдумывала — стоит ли? Она его любила, но, высказав любимому все еще вчера, в день своего отъезда из Нижнего Новгорода, сегодня девушке просто нечего было сказать Диме. Однако, глупо было бы молчать в трубку: абонент ждал ответа.

— Он дома? – спросила Гузель, наконец, чтобы выиграть время и собраться с мыслями.

— Конечно. Прошу, поговори с ним, — впервые Лариса Степановна о чем-то просила девушку и передала трубку сыну.

— Алло, — с трепетом отозвался в душе девушки родной голос.

В ту секунду Гузель явственно увидела перед собой образ своего возлюбленного, словно он был с ней в одной комнате.

— Привет, Дима. Я благополучно приехала домой. У меня все хорошо… Как твои дела?

— У меня тоже все хорошо, — и молчание.

— Рада за тебя, — девушке было больше нечего сказать возлюбленному. – За меня не беспокойся. У меня все будет О’К! Ну, пока!

И она повесила трубку, так и не дождавшись вежливого «Пока» после молчаливой паузы…

Это было месяц назад. Но, казалось, они расстались только сегодня.

В маленьком городке N работы практически не было. Там, где Гузель работала раньше, всегда были рады видеть ее, но девушка упрямо не хотела возвращаться на прежнее место работы. Жить, как прежде, она не могла, надо было строить новую жизнь. И теперь, медленно шагая по тропинке парка, обдумывала свой предстоящий отъезд в другой город, — все равно какой. «Начать новую жизнь! А Дима? Диму придется забыть…» К тому времени в глубине души девушка смутно начала осознавать, что если двум возлюбленным больше нечего сказать друг другу, — это начало конца, конца любви. Любовь, которая родилась из пламени страсти как светящаяся искра, рано или поздно может погаснуть. Но гаснуть она будет медленно. Медленно…

— Гузель! – кто-то позвал девушку по имени.

Кокетка оглянулась.

— Сколько можно звать тебя, хоть бы отозвалась что ли… Ты как всегда витаешь в облаках, —  на ходу поравнявшись с девушкой, упрекал ее молодой человек.

Это был Ильдар. Друг Гузель, с которым она познакомилась, когда еще работала в Центре. Он совсем не изменился с момента их последней встречи: те же озорные серые глаза, красивые очертания лица, обворожительная улыбка. Удивительно к лицу была его форма хранителей закона и правопорядка: Ильдар работал в милиции.

— Привет, Ильдар. Откуда ты взялся? – удивление на лице девушки сменилось радушной улыбкой.

— Далеко ли путь держишь, красна девица? – с вопросом на вопрос ответил парень.

— Недалеко: вот поджидаю, когда какой-нибудь красавчик проводит меня до дома, — Гузель начала с ним кокетничать. — Как хорошо, что ты появился, а то я начала было грустить.

— С удовольствием составлю компанию красной шапочке.

Молодым людям вместе всегда было очень весело. Ильдар с самого первого дня их знакомства был рядом с девушкой. На работе сотрудницы Гузель даже прозвали эту парочку «любовь-морковь», поскольку парень с девушкой часто вместе патронировали неблагополучные семьи. Это был хороший парень, правда, в силу своей молодости немного ветреный. О том, что он – бабник знали все. Сам Ильдар часто рассказывал Гузель о своих романах с девушками, забавляя смешными историями своих любовных похождений. На работе он в шутку называл Гузель своей «невестой», и все сотрудники считали их женихом и невестой. На самом деле это были закадычные друзья. Вокруг пары ходила куча сплетен. Вначале Гузель это разозлило, так как распространявшиеся со скоростью ветра сплетни были весьма далеки от реальности. Но потом начало даже забавлять: а не подлить ли масла в огонь и подсластить тем самым языки сплетниц мастерски разыгранными театральными сценками? Так у молодых людей появилась обоюдная идея про сладкую парочку «жениха и невесту», которую они предварили в действительность. И как сообщники, смеялись, когда в очередной раз, изображая «любовь-морковь», им удавалось провести сплетниц, давая пищу для неискушенного воображения публики. На самом же деле любовь была действительно «морковью», а отношения жениха и невесты – далеки от истины. Девушку с Ильдаром связывали крепкая дружба и профессиональные отношения.

Это был хороший парень, на него можно было положиться в трудную минуту. Но иногда, в силу своей горячности натуры, Ильдар любил «петушиться». Так что Гузель в моменты проявления его вспыльчивости, чтобы успокоить, приходилось тихонечко наступать ему на ногу или трепать за плечо, как касательно таких случаев заранее было обусловлено по их обоюдному соглашению. Этих предостерегающих жестов было достаточно, чтобы усмирить пыл парня: Ильдар также легко брал себя в руки, как и вспыхивал, словно зажженная спичка.

— Если бы не ты, я бы побил этого типа, — часто слышала Гузель от Ильдара во время ночных рейдов.

Ей приходилось его успокаивать, читая мораль. Он же, пристыженный, с провинившимся лицом, смотрел на свою подругу, и обещал, что этого больше не повторится. И сколько раз девушка слышала эти обещания…

— Надеюсь, ты будешь хорошо вести себя в мое отсутствие? – спросила она своего друга перед отъездом в Турцию.

Это было в сентябре прошлого года.

— Буду паинькой, — был ответ Ильдара.

Это был их последний разговор в том году: к возвращению Гузель из Алании Ильдара командировали в город Казань, и, как оказалось, надолго. С тех пор друзья не виделись.

Эти воспоминания о веселом времяпровождении прошлых дней с быстротечностью пронеслись в памяти Гузель. И на приглашение друга «проводить красную шапочку до дома» она лучезарно улыбнулась:

— Как я рада тебя видеть! Ты куда пропал?

— Только вчера приехал. Не могу я там, в Казани, жить. Столица – это не мое. Ближе к сердцу родной город.

— Кто бы говорил? Провинциальному ловеласу не по вкусу «столичные конфетки»? – пошутила Гузель.

Ильдар никогда не обижался. И на этот раз в ответ лишь рассмеялся: ему нравились колкие замечания — комплементы подруги. За веселым смехом молодого человека последовал рассказ о бурной молодецкой жизни в городе Казани. Тем временем, весело болтая, молодые люди подошли к дому девушки.

— Однако, ты не скучал в Казани, — как бы подытожила Гузель повествование своего друга.

— А вот по тебе, моя «невестушка», я очень соскучился. Как ты поживаешь? Все еще «наводишь порядок» в городе?

Девушке не хотелось сейчас что-либо рассказывать о себе, и она вежливо увильнула от ответа:

— Извини, Ильдар, но мне пора. Я расскажу о себе как-нибудь в другой раз… — и отвела взгляд в сторону.

— Ну-ка, почему это у нас такие грустные глазки? – молодой человек приподнял пальцами беленький подбородок подруги и, взглянув в глаза, понимающе кивнул.

Ильдар не был знатоком психологии, несмотря на это, он никогда не лез в душу с расспросами.

— Ладно, можешь партизанить. Но не думай, что так легко от меня отделаешься.

Тут, к удивлению девушки, он обнял ее за талию. Раньше Ильдар не позволял себе такой вольности. «Эта бесшабашная натура совсем распоясалась в вихре столичной жизни!» Гузель подняла на него удивленно-вопрошающие каре-зеленые глазки и чуть нахмурила брови. Во взгляде серых глаз Ильдара играли веселые «чертики». Конечно же, он шутил с ней.

— Пока не дашь свой новый телефончик, не отпущу, — как ультиматум прозвучал насмешливый голос парня.

Время было уже вечернее, и родители Гузель могли прийти домой минута в минуту. Девушка не хотела, чтобы они видели ее с Ильдаром. Так что ей пришлось дать ему свою визитку. Лицо молодого человека просияло в счастливой улыбке. «Удивительно, как один телефонный номерок может доставить человеку столько радости?»

Попрощавшись с Ильдаром, Гузель подождала, пока он скрылся за поворотом соседнего дома. Этот пышущий здоровьем добрый молодец с веселым смехом и задорными «чертиками» в озорных серых глазах встретился Гузель сегодня весьма кстати. На душе девушке стало легко. Она целый месяц места себе не находила после приезда из Нижнего Новгорода. Все гадала, что же решит Дима. Но ответа не было. Сама ему больше не звонила. «С глаз долой — из сердца вон», — данное изречение более всего подходило при создавшейся ситуации. Гузель решила забыть Дмитрия. Забыть любой ценой. Эта любовь теперь мешала ей жить, тормозя движение вперед, в будущее. Она и мысли не могла подвести, что может остаться жить в прошлом, и жить прошлым. А прошлое из-под корня сопрягалось с теплыми чувствами к Диме. Чувства надо было сжечь, уничтожить, вырвать из сердца… Как это сделать, девушка пока не знала. Но верила, что рано или поздно это случится. Также знала, что память о былой красивой любви, которая была дарована самими Небесами, будет вечной! Любовь не умирает, она лишь трансформируется, как и любая другая материя на Земле, как наши мысли и чувства, перерождаясь во что-то новое. Только надо найти правильный путь для этого перерождения и пустить чувство прекрасного – любовь – в новое русло, дав ему новую жизнь.

Благодаря Диме Гузель обрела нового Ангела Хранителя – Белую Лебедь, который теперь всегда находился с ней. После церковного богослужения он не оставлял девушку ни на минуту, предостерегая от напастей. Не послушавшись своего верного наставника, Гузель оказалась в тоннеле Дракулы. Но Белый Лебедь нашел девушку и в царстве тьмы и мрака и помог выбраться из логова Дракулы. Сейчас Ангел-Хранитель тоже был с ней. Судя по похожим на рукоплескания взмахам белоснежных крыльев, от которых в разные стороны разлетались множество мелких радужных капелек – жемчужных брызг, Белый Лебедь не меньше девушки был рад появлению в ее жизни давнего друга Ильдара. Гузель улыбнулась Ангелу-Хранителю.

Буквально через пять минут как девушка рассталась с молодым человеком, раздался звонок на мобильном телефоне.

— Гузель, это – я. Зафиксируй мой новый номер. Можешь звонить в любое время. Пока, — Ильдар был краток по сотовому, быстро дав «отбой».

В то день в десять часов вечера вновь раздался звонок молодого человека. Ильдар только что пришел с работы домой и приглашал девушку прогуляться с ним, как он называл «на ночной дозор». Отказываться от приглашения не было причин, и Гузель согласилась.

Они долго гуляли под ночным небом, устланным мерцающими звездами, как в старые добрые времена. Вокруг – тишина провинциального городка, нарушаемая веселым смехом закадычных друзей. Только желтое око набравшей в ту ночь силу луны (было полнолуние) с завистью и злобой взирало на эту красивую пару.

Глава 8.

Друзей разлука часто ждет…

 

 

Приближался день отъезда Гузель. Будни занимали хлопоты дачного сезона. От Димы вестей не было. «Может оно и к лучшему», — думала девушка и невольно отмечала, что Ильдар, в последнее время очень привязался к ней. Поскольку этот сероглазый шатен работал в милиции, слушая его рассказы, девушка была в курсе происходивших в городе событий, в том числе и криминальных. Молодые люди теперь гуляли не только на досуге, Ильдар, звонил даже ночью: его звонки на сотовый будили Гузель по нескольку раз за ночь. Ильдар же только смеялся, услышав в трубку ее раздраженный голос. Так что на ночь девушка стала отключать сотовый. А утром, когда включала мобильный, юноша «пилил» ее за «не отвеченные» вызовы.

Однако с родителями Гузель Ильдара знакомить не спешила. Со стороны бы показалось, что они – влюбленная пара, и этот молодой человек по уши влюблен в нее. Но девушка слишком хорошо знала своего друга, у которого в голове играл ветер, чтобы поверить в то, что он способен на сильное чувство. Ее друг был очень влюбчивым. Но в один из теплых июльских дней вероятное стало очевидным. И с того самого дня отношениям закадычных друзей суждено было измениться. А произошло следующее.

Поскольку Ильдар жил неподалеку от дома бабушки Гузель, которую девушка часто навещала, он нередко забирал оттуда свою подругу и провожал до дома. В тот день юноша как обычно пришел за ней. Но заходить к бабушке не стал, на ходу шепнув подруге, что ему надо что-то сказать и это очень важно. По-видимому, молодой человек был чем-то взволнован: он всегда курил, когда что-то, не давая покоя, терзало его. Едва Гузель вышла за ворота бабушкиного дома, как застала Ильдара, ждущего ее на улице с сигаретой в руке. Завидев кокетку, парень бросил дымящуюся сигарету на землю и потушил, поскольку знал, что Гузель не терпит отвратительный запах курева.

— Выкладывай, что ты натворил на этот раз? – спросила девушка, серьезно глядя в серые глаза молодого человека.

С Ильдаром они были одного возраста. Парень был почти на две головы выше ее ростом. Но с ним Гузель чувствовала себя немного старшей сестрой непутевого кузена, которого то и дело приходилось наставлять на путь истины. Ильдар, как провинившийся ученик перед учительницей, потупил глаза, не выдержав требовательно-пытливого взгляда каре-зеленых глаз. Затем, в нерешительности шаря по карманам, как будто что-то искал, достал из нагрудного кармана белый согнутый пополам лист бумаги.

— Ну, в общем… — промямлил он, затем быстро продолжил, — я долго думал и решил посвятить тебе стихотворение. Ты же любишь стихи. Сегодня целых два часа строчил его на компьютере. Вот оно.

С этими словами Ильдар подал девушке заветный листок. «Надо же, мой друг, оказывается, пишет стихи!» Заинтригованная, Гузель развернула бумагу. Стихотворение состояло из четырех четверостиший. Медленно прочитав, все от начала до конца, она вновь перечитала его. Затем пробежалась глазами и в третий раз. Это было стихотворение – признание в любви. В голове девушки сразу же появились противоречивые мысли.

— Это, что «белый стих»? – спросила кокетка, рассуждая вслух, когда убедилась, что лирическое произведение друга никак не хочет подчиняться законам лингвистического анализа, общепринятого в литературоведении.

Никакой силы поэзии в стихотворении не было: сплошное «рифмоплетство». «Неужели девушки этого молодого ловеласа попадались на такие «дешевые» стишки?» — так думая Гузель лишь молчала. Ильдар ждал реакции своей подруги, точно приговора, внимательно следя за каждым ее движением. «Что ж, не буду испытывать его терпение. Скажу как есть, тем более, что он так старался, печатая его целых два часа».

— Мой милый друг, если ты серьезно надумал стать поэтом, для начала посоветую тебе больше интересоваться поэзией Колизеев литературы, анализируй их произведения. И пиши, пиши, пробуй свое перо, потому что поэзия – это сила выражения чувств и мыслей, состояния души словами в образности лирического начала.

— Гузель, именно это я и имел в виду. Ты видишь, что я написал в конце стихотворения? – нетерпеливо произнес парень, выслушав тираду.

Стихотворение заканчивалось предложением «Я тебя люблю!» Рядом красовалась красная роза, и весь белый лист был усыпан мелкими алыми розочками.

— Ильдар, честно говоря, я отнеслась к стихотворению весьма объективно. Так эти строки адресованы мне? Ты признаешься в любви? – осознание этого осенило девушку.

Молодой человек кивнул. Гузель молча повернулась и, держа в руке лист бумаги, зашагала по дороге. Ильдар в два шага догнал девушку. Теперь они оба молчали. Гузель не знала, что и сказать. На полпути до дома она все же спросила своего друга:

— Ильдар, а разве у мимозы бывают шипы? – перед глазами девушки все еще стояли строки из стихотворения юноши «…В сердце раны, как шипы мимозы…»

— Нет, — усмехнулся он собственному промаху.

«Да, не на ту запал», — можно было прочитать в его растерянном взгляде.

Сгущались сумерки. На темном бархате неба мерцала желтым пятном луна. Чем ближе друзья приближались к дому, тем сильнее росла в подсознании девушки уверенность, что им с Ильдаром больше не стоит встречаться. Гузель любила другого человека. «Не стоит обнадеживать молодого человека». Всю дорогу она думала, как сказать ему об этом. Наконец, молодые люди подошли к дому Гузель. К тому времени она была готова к серьезному разговору.

— Гузель, ты так и не сказала, тебе понравилось стихотворение?

— Конечно, очень понравилось. Мне еще никто не посвящал стихотворений… — и, взяв его за руки, она решилась. – Но, Ильдар, ты сам не веришь в то, что написал.

Девушка имела в виду выражение: «Я тебя люблю». Пытливо взирая в серые глаза молодого человека, она не выпускала его рук из своих: ждала ответа. Они стояли близко друг к другу – опасная близость.

— Нет, — сдался «дон Жуан».

Гузель облегченно вдохнула.

— Я так и знала, — возвращая ему стихотворение, произнесла она. – Надеюсь, ты больше не будешь делать таких глупостей?

— Каких глупостей? – улыбнулся Ильдар, лаская взглядом девичьи губы.

Его крепкие руки теперь крепко держали девушку за талию. «Какая непредусмотрительность с моей стороны. Вот так попалась!»

— Я хотела сказать тебе, что нам не надо больше встречаться. Ильдар, останемся просто друзьями, — наивно было предполагать, что влюбленный Ромео сейчас отпустит ее.

Надо было выкручиваться из создавшейся ситуации. И девушка отчаянно старалась выбраться из цепких объятий парня, но тщетно. Его губы впились в ее долгим поцелуем.

— Отпусти меня, нам незачем больше встречаться, — просила девушка своего искусителя.

— Я не хочу тебя терять, — прошептал Ильдар.

И так крепко сжал хрупкую миниатюрную девушку в объятиях, точно хотел вобрать ее внутрь себя.

— Ильдар, отпусти, пожалуйста, мне больно, — еле проговорила Гузель, задыхаясь от железных тисков.

Ильдар пришел в себя:

— Извини, я не хотел причинить тебе боль.

Теперь во власти его ладоней оказалось обрамленное волнистыми волосами личико.

— Ильдар, пойми, мы не можем больше с тобой встречаться. Не хочу оказаться в числе твоих мимолетных развлечений.

— Я знаю, — говорил взгляд серых глаз.

И вновь его губы овладели девичьими. Гузель, что есть силы, стойко выдерживала эту пытку, чтобы не поддаться власти соблазна, не ответив на страстный поцелуй. Она больше не могла сопротивляться: парень был сильнее. Потому просто ждала, когда Ильдар успокоится. Стоическое упорство и сила духа  девушки возымели действие: молодой человек пришел в себя.

— Ильдар, тебе лучше уйти, — решительно произнесла Гузель, глядя в упор на молодого человека.

С минуту юноша стоял как вкопанный. Осознание того, что не смог заполучить заветную дорогую игрушку поставило его перед фактом действительности. Он болезненно осознавал эту реалию. Гузель была первой, кто его отверг.

Медленно приходя в себя, парень зашагал прочь от дома своей возлюбленной. Она смотрела ему вслед. «Неужели, я стала такой безжалостной? Мой друг был так дорог мне… Зачем он так поступил?»

Гузель глянула на ночное небо: в вышине весело ободряюще подмигивали звезды, а полная луна, озаряя тусклым белым светом, казалось, смеялась над этой утратой.

 

С Ильдаром они не виделись уже десять дней. Парень больше не звонил и не приходил. Гузель и мысли не допускала, что будет «играть» с этим «мальчиком», всем сердцем любя Диму. «Любовь-морковь» могла предать истинную любовь. На мимолетное увлечение друга она отнеслась как к очередному капризу «дон Жуана». И потому не то, чтобы не обиделась, а приняла порыв страсти молодого человека снисходительно. Но чем быстрее бежали друг за другом дни, тем сильнее на сердце девушки становилось чувство какой-то необъяснимой тревоги: тревожили мысли о внезапно исчезнувшем из ее жизни закадычном друге. «Только бы он не натворил глупостей после случившегося!» Никаких вестей от Ильдара не было, и терзавшая тревога начинала зиять раной в груди, словно жизнь ее друга была в опасности.

Раздираемая сомнениями, на десятый день их разлуки Гузель отправилась в участок милиции, где работал Ильдар. Молодой человек удивился приходу девушки. Какой поразительный контраст представляли они при встрече: Гузель – сама невозмутимость и непринужденность, Ильдар… «Как Ильдар изменился за это короткое время». На нем лица не было. Гузель, заметив его новые погоны и, чтобы приободрить друга, поздравила новоиспеченного капитана милиции, как ни в чем ни бывало чмокнув его в щеку. Ильдар нахмурился, не успев отвернуться от запечатленного невинного поцелуя.

— У-у, — потянула кокетка. – Какие мы стали обиженные. Товарищ капитан, на Вас это совсем не похоже.

И пропела веселую песенку про капитана, как бы дразня юношу:

Капитан, капитан, улыбнитесь,

Ведь улыбка – это флаг корабля.

Капитан, капитан, подтянитесь:

Только смелым покоряются моря.

Веселый мотив песни возымел действие: Ильдар улыбнулся.

— Гузель, как хорошо, что ты пришла. Сам я не посмел к тебе явиться.

Он стоял совсем близко. Серые глаза молодого человека были полны грусти. В комнате молодые люди были одни.

— Ильдар, тебе плохо? Я могу чем-нибудь помочь? – спросила девушка, коснувшись ладонью его груди в области сердца.

Парень кивнул, и ладонь его руки легла поверх девичьей:

— Тебе я могу во всем признаться: ты всегда была моим другом. Гузель, я умираю…

Наступила гробовая тишина. «Я не ослышалась? Этот здоровый, полный жизненных сил молодой человек собирается уйти из жизни?» Но взгляд отрешенных серых тусклых печальных глаз, полный грусти и сострадания подтвердил сказанное.

— Что?.. – еле вырвалось у Гузель, остальные слова застряли в горле.

Непроизвольно она сжала рукой его плечо.

— Сифилис, — сказал парень коротко.

Страшное слово пронзило сознание.

— Ильдар, ты уверен? — выдавила девушка, не веря услышанному.

— Анализы подтвердили.

— Но мы живем в XXI веке. Болезнь, насколько мне известно, излечима…

— Гузель, она неизлечима. Когда чувствуешь и осознаешь, разрушается каждая клетка твоего организма – это невыносимая боль, адские муки и страдания, — сколько горечи и осознания безысходности было в сказанном.

Девушка обняла друга. Что такое физические муки по сравнению с душевными? «Могу ли я облегчить его страдания?»

— Ильдар, я с тобой. Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

Молодой человек тихонько отстранил девушку:

— Гузель, неужели, ты меня не боишься после того, что я сказал?

В ответ она отрицательно тряхнула кудрями. Теперь парень обнял Гузель.

— Мне придется уехать, далеко. В Сибирь…  — еле слышно произнес Ильдар.– Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал об этой… твари, засевшей внутри меня.

— Как скоро ты собираешься ехать? – смирившись с решением друга, спросила девушка, отстранившись от Ильдара, глядя ему в серые очи.

— На днях, — неопределенно ответил Ильдар.

В глубине души Гузель чувствовала, что видела своего друга в последний раз: он не вернется в родные края.

Глава 9.

 

 

Пусть о любви нечаянно
Кто-то сказать осмелится.
Если поверишь в это,
Сердце не закрывай.

 

Ильдар уехал по-английски. Жить в родном городе, где каждый кирпичик напоминал Гузель о былом, стало невыносимо. И в середине августа она уехала из городка N, выбрав своим пристанищем город Набережные Челны. Именно этот город на берегу полноводной реки Камы, впадающей в матушку-Волгу, большой, красивый с развитой индустрией, славившейся по всей России выпусками современных «танков» — грузовых автомобилей «КамАЗ», многонациональный и в меру маргинальный, притянул к себе девушку. Его миллионное население составляли горожане, приехавшие в семидесятые годы со всех концов бывшего Советского Союза для реализации грандиозного проекта – машиностроительного комплекса сети заводов «КамАЗ». Они и являли собой коренное население города Набережные Челны, который за короткий срок превратился в цветущий урбанистический центр, с растущими изо дня в день многоэтажными развлекательными комплексами, с многочисленными кафе и ресторанами, с развитой промышленностью и торговлей. Почему этот город привлек ее внимание и принял в свои объятия, Гузель пока не знала, но интуиция подсказывала, что выбор был сделан правильный. Одна в красивом современном городе – это ли не романтика? Впереди ждала новая жизнь. Но какой она будет?

«Что меня ждет в дальнейшем?» Адреналин в крови так и бурлил в поисках неизведанных новых ощущений в чужом городе.

Сняв квартиру в центре города, Гузель занялась поисками работы. Но попытки устроиться на выгодное вакантное место не увенчались успехом; да и в городе девушка была одна, без никакой поддержки. Но не в ее репертуаре было сдаваться. К тому же в упрямых долгих скитаниях по городу был свой «плюс»: новичку это давало возможность изучить вдоль и поперек его окрестности. Теперь девушка хорошо знала каждую улицу, каждый комплекс многолюдного Автограда.

Вскоре путешествия Гузель по организациям увенчались успехом: удалось устроиться менеджером в престижное агентство знакомств. Клиенты были разные: молодые и старые, у каждого своя история жизни, свои проблемы. И все они приходили в агентство с одной целью – избавиться от одиночества, и находили в агентстве знакомств спутника жизни. Стараясь забыть воспоминания о Диме, девушка пыталась помочь одиноким людям найти свою вторую половинку и обрести в дальнейшем счастливую семейную жизнь. Как она радовалась, когда удавалось образовать пару, соединить два сердца! Всю любовь к Диме, теплившуюся на сердце, Гузель отдавала людям, искренне, бескорыстно любя их как своих братьев и сестер.

Так пролетела осень, уступив место первому зимнему месяцу – холодному декабрю. Город покрылся белой периной пушистого снега. Вечерами он сверкал миллионами цветных огненных звездочек, оживая в разноцветной пестроте зажженных по случаю приближающихся новогодних праздников гирлянд. Шикарные магазины, салоны и здания офисов сияли радужным блеском. На центральной площади возле мэрии на радость детворе опытные руки профессионалов соорудили ледовый городок. В недрах городка высилось его главное украшение – красавица-великанша елка в одеянии множества весело перемигивающихся гирлянд. Такие же мини городки можно было увидеть на каждой улице Набережных Челнов. Всюду — ощущение праздника и веселья в преддверии Нового года.

 

Каждый раз в канун Нового года Гузель, как ребенок, ждала какого-то чуда. На этот раз этому чуду суждено было осуществиться. В конце декабря она познакомилась с молодым человеком, личность которого заинтриговала девушку в силу занятости его необычного рода деятельностью. До встречи с ним девушка и не предполагала, что когда-нибудь познакомится с настоящим «бандитом», как он сам часто себя называл. Звали его Аликом. А познакомились молодые люди довольно банальным образом: переписываясь с клиентами агентства на сайте знакомств, девушка заметила фотографию симпатичного молодого человека и решила, отправив сообщение, пригласить его к себе, пообещав познакомить с красивыми девушками. Таким образом, переманить молодого человека в качестве клиента в агентство. Красноречие Гузель не пропало даром: адресат не заставил себя ждать, приняв приглашение встретиться в агентстве. И в назначенный час он явился. Встретившись с молодым человеком лицом к лицу,  кокетка поняла, что не прогадала: одетый в светлый классического стиля костюм с галстуком, в безупречной цвета бирюзы рубашке, с золотыми часами, этот молодой человек мог вскружить голову любой из клиенток агентства знакомств. Высокий рост, стройная осанка, уверенные движения чем-то напоминали ей Димины. Похожие утонченные черты лица, светло-каштановые волосы, гладко причесанные назад, высокий лоб – все как у Димы. На фотоснимке в Интернете это было не так заметно. Сейчас же, когда он предстал перед девушкой во всем своем великолепии, она чуть не потеряла дар речи: Алик был, словно, зеркальным отражением ее возлюбленного, образ которого каре-зеленоглазка берегла и лелеяла на сердце.

«Неужели, Судьба вновь преподносит мне подарок?»

Но, поймав взгляд этого джентльмена, поняла, что ошиблась. Она бы ни за что на свете не спутала «голубые озера» своего «дельфина» ни с какими другими глазами. Глаза Алика не были голубыми. Они имели цвет весьма необычный, редкий – светло-карий с тусклым рыжеватым оттенком. Как у старого хитрого лиса. От чуткого внимания Гузель не ускользнуло и скрытое озорство обладателя «рыжих» глаз.

Вежливо поздоровавшись, молодой человек уселся в глубоком удобном кресле напротив девушки. Разговор с клиентом шел в официально-деловом стиле. Алик оказался приятным собеседником, как заметила Гузель, не таким замкнутым, как Дима. Девушка все время ловила себя на том, что, весьма некстати, сравнивает Алика с Димой.

Внимательно выслушав красноречивые проявления профессионального мастерства, молодой человек сделал заключение:

— Гузель Расиховна, то, что вы объясняете мне, весьма интересно… Но я пришел сюда, чтобы познакомиться с Вами. Другие девушки меня не интересуют. Как насчет того, чтобы вместе поужинать в ресторане? Надеюсь, предложение не изменит ваших планов на сегодняшний вечер? – обворожительно улыбнулся «дамский угодник».

Одной его улыбки хватило бы, чтобы пленить девушку. Кокетке весьма польстило предложение молодого человека. «На самом деле, хватит ждать того, кто хочет, чтобы его забыли! Я имею полное право на личную жизнь. Дима  хотел, чтобы я была счастливой: если не с ним, то — с другим». Так, моментально взвесив все «за» и « против», Гузель согласилась:

— Алик, думаю, это – хорошая мысль. С удовольствием принимаю Ваше предложение.

Алик обещал заехать за девушкой на работу в семь вечера.

В назначенный час раздался телефонный звонок. В трубку звучал приятный голос молодого человека: он ждал Гузель у входа в офис. Несмотря на усталость после десятичасового рабочего дня, девушка порхала как легкокрылая бабочка. Душа ее снова пела. «Неужели, влюбилась?» От этой мысли кокетка взволновалась. «Надо взять себя в руки!»  И успокоившись, девушка спустилась в холл  первого этажа. Черный с тонированными окнами джип ждал ее у офиса. Завидев девушку, Алик учтиво отворил перед ней дверцу авто.

— Шикарный у тебя автомобиль, — произнесла Гузель, очутившись в просторном салоне автомашины.

— Я привык к шикарным вещам. Это – недавнее мое приобретение, — поворачивая на джипе в сторону главной дороги, признался Алик.

— Можно подумать, что ты меняешь их как перчатки, — улыбнулась кокетка, сверкнув каре-зелеными глазками.

В действительности, ее шутливое предположение оказалось верным. Водитель автомобиля работал в сфере внешнего управления, связанном с автомобильным бизнесом.

«Сфера деятельности Димы тоже была связана с внешнеуправленческой структурой».

Сидя же за столиком в ресторане, галантный кавалер продолжил рассказ о себе. Он много путешествовал, занимался спортом, любил порыбачить, словом, никогда не скучал на досуге. В молодости состоял в мафиозной группировке. Женившись в девятнадцать лет, через семь лет развелся. Сейчас Алику было тридцать два года.

— Годы идут. Ни семьи, ни детей, — с грустью подытожил свой рассказ молодой человек.

— Алик, согласись, не все так плохо: у тебя блестящая карьера, процветает свой бизнес…

По ходу разговора молодые люди давно перешли на «ты». Но связь Алика с мафией не давала Гузель покоя, и она рискнула спросить как бы в шутку:

— А ты все еще «подрабатываешь» бандитом?

Молодой человек усмехнулся:

— Я никогда не «подрабатывал» бандитом. Я и есть бандит, — коротко ответил он.

Гузель с трудом верилось, что сидящий за столом интеллигент – самый настоящий «бандит». Но это было фактом действительности. После чистосердечного признания отношение к криминальному миру Алика заинтриговало девушку еще больше, поскольку ей всегда хотелось познакомиться с «мафиози». Молодой человек превзошел все ожидания девушки!

Всю дорогу после ужина по дороге домой парочка весело шутила.

— А если я скажу: «Выходи за меня?», — поцеловав руку Гузель, у подъезда дома дамы спросил Алик.

В глазах его играли озорные огоньки. «До чего же с ним легко и просто общаться!»

— А если я отвечу: «Да?», — засмеялась каре-зеленоглазая кокетка, оборачивая все в шутку.

«Глупо было бы выходить замуж после одного дня знакомства. Да еще и за «бандита». Но какой Алик милый…»

— Значит, договорились, — улыбнулся джентльмен, — завтра же едем в ЗАГС и подаем заявление.

Шутил новоиспеченный кавалер девушки или нет – трудно было определить: они были знакомы всего несколько часов. Однако, предложение «бандита» позабавило Гузель. И дома, лежа в своей постели, девушка вспомнила лукавую улыбку своего бой-френда, озорной взгляд «рыжих» глаз.

«Ладно, поживем – увидим. Я подумаю об этом завтра», — решила она, засыпая на мягкой подушке.

 

Глава 10.

                                                 За гранями тысячных долей мгновений

Чуть-чуть впереди иль слегка приотстав,

Живут в миллионах других измерений

Иные люди в параллельных мирах.

 

 

Следующее утро солнечного дня предвещало ясную погоду. «Сегодня воскресенье – выходной». В памяти девушки воскресли события прошедшего дня. «Наверное, это мне просто приснилось. Какой красивый сон!» Но раздавшийся телефонный звонок все поставил на свои места: звучавший в трубку знакомый мягкий голос Алика не был плодом воображения. Молодой человек извинился, что сегодняшнее свидание придется отложить, так как ему срочно надо уехать из города.

— Алик, у тебя проблемы? Я могу тебе помочь? – участливо спросила Гузель.

— Да, появились проблемы с ребятами. Надо их уладить. Думаю, буду дня через два. Гузель, как только приеду – дам знать. Не скучай без Алика.

«Что на это скажешь?» Неведомый мир Алика рисовался в воображении девушки картинами разборок «братвы», перестрелками, пролитой кровью людей. Сам Алик мог пострадать в этих потасовках. Гузель ужаснулась от этой мысли.

«Спокойствие, только спокойствие, — старалась она успокоить себя. — Не надо волноваться раньше времени. Ничего страшного с ним не случится».

В ее голове не укладывалось, почему в мирное время люди не могут жить в мире и согласии друг с другом: насилие порождает насилие. Крупинки покоя и безмятежность, которые девушка начала обретать в последнее время и так дорожила, вдруг рассеялись в мгновение ока. И в глубине души начало расти предчувствие чего-то неизбежно печального.

Интуиция же никогда не подводила Гузель: опасность была рядом.

Стараясь не думать об Алике, который за один вечер стал близок и дорог ей, как когда-то Дима, девушка весь день старалась себя чем-то занять: затеяла уборку в квартире, готовила, затем машинально включила телевизор. Но накатывающее волнение и обуревающие мысли об опасности мощной волной упрямо вибрировали в сознании, не давая покоя. Она решила прогуляться.

В предвестии снежного морозного декабрьского вечера сгущались сумерки. Темнота, ежеминутно набирая силу, черным полотном опутывала город, погружая все во мрак. Лишь бисеринки звездочек тихо мерцали в ночном небе. Город же, смахнув с себя одеяние темной вуали, как по мановению волшебной палочки незримой доброй феи, нарядился в пестрое сверкающее разноцветное платьице. И перед его ослепительным сиянием праздничного наряда, казалось, в вышине поблекли звезды.

Гузель медленно прогуливалась вдоль этих мерцающих огней красивого города. Прогулка на свежем воздухе была хорошей идей: на улицах Набережных Челнов было полно народу, и девушка не чувствовала себя в одиночестве. В этой праздничной атмосфере гнетущие мысли об опасности, приглушались, улетучивались. На душе стало легко и весело. Гузель шла и шла вперед по дороге, никуда не сворачивая. И даже не заметила, как пройдя расстояние между восьмью автобусными остановками, оказалась в городском парке. Долго бесцельно брела по проторенным тропинкам, пока ее не осенило: «Что я здесь делаю?» Оглянувшись кругом, заметила, что рядом нет ни души, фонари мерцают где-то вдали, а она стоит одна одинешенька среди густых зарослей темных елей.

— Не холодно ли тебе, красная девица? Не страшно ли? – завыл ветер, круживший между хвойными деревьями.

Начиналась вьюга. Как странно: была такая тихая замечательная погода, и так быстро она начала меняться. Взглянув на небо, девушка увидела большую полную луну, точнее едва успела заметить ее: в мгновение ока она спряталась за тяжелую перину темного облака. Небеса застилала давящая темнота. Во мраке спрятались даже звезды. Казалось, еще немного – и завоют волки.

«Надо поскорее выбираться отсюда». Но, к удивлению Гузель, тропу, по которой она шла, уже успело занести снегом. «Зачем только я забралась так далеко? Куда же теперь идти?»

Вдруг между елями сверкнуло что-то очень похожее на северное сияние, — девушка чуть не вскрикнула от неожиданности. Никто бы не услышал ее крика: кругом – ни души. Завороженная, Гузель остановилась.

«Неужели, кажется?»

Тут сияние повторилось, и на этот раз не исчезало. Любой другой, окажись на месте Гузель, испугался бы. А эта девушка… Душа ее заплясала от радости, когда она увидела перед собой настоящее чудо.

«Надо же, чудеса все-таки бывают!» Медленно обойдя елку, посередине трех разлапистых елей девушка увидела зеленую дверь. Из щелей по краям двери лучился яркий свет, который и обворожил ее.

Белый Лебедь, казалось, хотел о чем-то предупредить Гузель, усиленно качая белой головушкой, но — тщетно. Таинственная дверь притягивала девушку как магнитом, силе притяжения которой и великому соблазну войти в нее она не могла противостоять. Еще один шаг вперед – и девушка ее открыла. Яркое солнечное сияние слепило глаза. Не успела Гузель и глазом моргнуть, как ее затянуло внутрь.

Стоило ступить таинственного пространства, как метаморфозы начались сразу же: зимняя одежда девушки куда-то исчезла, точнее, испарилась, и, как по мановению волшебной палочки, Гузель облачилась в белоснежное легкое как паутинка платье. Сердце ее ликовало. Под ногами – теплый песок. На высоком безоблачном голубом небе светило ласковое солнце. Совсем рядом шумело лазурное море.

«Похоже, я очутилась на пляже. Сколько здесь народу!»

Загорелые курортники отдыхали на славу: кто плавал, кто играл в волейбол, кто просто загорал на солнце. А кто-то… летал. Гузель была поражена увиденному: средством передвижения загорелых красавцев был полет в воздухе. Нехотя быть замеченной, девушка наблюдала за происходящим не сходя с того места, где стояла, пытаясь понять, каким образом эти люди поднимаются в воздух. Оказалось, все дело… в руках. И повторяя движения легковесных незнакомцев, вскоре и она, отталкиваясь от воздушного пространства между ладонями рук и поверхностью земли, словно качая воздух насосом, плавно оторвалась от земной поверхности. Чем сильнее отталкивалась, тем выше поднималась в воздух. Это было отрясающее зрелище! Сердце каре-зеленоглазки замерло в груди от радости и ощущения свободы полета. Тело стало невесомым, как пушинка. И она полетела. Сначала над морем, затем — в горы, высившиеся посреди голубой лагуны. Там девушка опустилась на вершине скалы. Казалось, солнце совсем рядом, на небе – ни облачка. Ощущение невесомости, гармонии и покоя. Купаясь в лучах небесного светила, Гузель с высоты взирала на отдыхающих на берегу моря. «Какие они беззаботные и счастливые!»

— Гузель, — обратился к ней невидимый Ангел-Хранитель, который всегда был рядом, — ты попала в один из параллельных миров. Не бойся, это – не мир Дракулы.

— Расскажи мне об этом мире, — мысленно попросила она своего друга.

И Белый Лебедь вкратце объяснил, что параллельные миры так же реальны, как и мир Гузель. Их всего семь (вместе с ее). В плане материальном параллельные миры на Земле, как зеркальное отражение, повторяют друг друга: в них одинаковые континенты, страны, города, даже люди – двойники. Но у каждого из семи миров своя жизнь, своя судьба, отличная от жизни и судьбы двойников. Все происходящее в семи мирах реально, как это плескающееся внизу лазурное море, золотой песок, пляж, все вещественно. Тем не менее, между мирами есть одна отличительная особенность: в шести параллельных мирах, кроме того мира, в котором живет Гузель, никогда не бывает ночи. В шести параллельных мирах всегда светло и ясно. Здесь всегда светит солнце. Луна же – спутник Земли, реально существует лишь в мире Гузель. Это ночное светило очень сильно влияет на людей, особенно в дни, когда набирает наивысшую силу – в полнолуние. В частности, именно она является причиной многих катаклизмов на земной планете, поскольку несет больше разрушающее начало, чем созидающее. В этом – ее опасность.

Какую же опасность она на самом деле представляет для землян и, в частности, для самой Гузель, девушке предстояло узнать в дальнейшем. А сейчас она, поблагодарив Белого Лебедя за рассказ, лишь спросила:

— Раз здесь все такое же, как и в моем мире, одинаковое, как в зеркальном отражении, значит, я могу найти здесь двойника Димы?

— Конечно, Гузель. Но запомни: у этого двойника из этого мира своя жизнь и судьба! – после утвердительного ответа предостерег свою любимицу Белый Лебедь.

Увы, тогда Гузель не обратила внимания на эти слова. Обрадовавшись, не теряя времени, решила навестить своего возлюбленного. Она так рвалась к нему сердцем, что не могла устоять от соблазна вновь обнять своего милого.

И полетела на крыльях любви к Диме. Белый Лебедь подсказывал дорогу.

Глава 11.

                                                                   Не построить нам собственный дом:

Параллельны миры оказались…

 

 

Летела Гузель долго, преодолевая большое пространство, то взлетая высоко к небесам, то опускаясь пониже, созерцая природные богатства матушки-землицы: зеленые леса, нескончаемые луга, посеянные поля,  синие змейки полноводных рек, голубые озера, остроконечные пики гор, большие и малые города и села. С высоты птичьего полета все это вырисовывалось, как на карте. Иногда, почувствовав усталость, девушка опускалась на землю. Затем снова продолжала свой полет в поисках Нижнего Новгорода, где жил ее возлюбленный.

Наконец, вдали показался заветный город. Сориентировавшись с высоты, девушка нашла Мещерское озеро. Совсем рядом высился многоэтажный дом, в одной из квартир которого жил Дима. Гузель не стала спускаться на землю. Войти к Диме в квартиру через дверь было бы слишком банально. Она решила сделать возлюбленному сюрприз.

«Только бы он был дома!»

Подлетев поближе к окну Диминой комнаты, кокетка легонько постучала в окно. Через мгновение перед ее взором сверкнули удивленные «голубые озера».

— Гузель?.. Что ты тут делаешь? – первое, что спросил Дима, отворив девушке окно.

— Привет, Димочка. Делаю тебе сюрприз! – улыбаясь от счастья, ответила кокетка, грациозно и мягко опустившись на ковер и тихонько обняв его ручками. – Как я рада тебя видеть…

— Но… — казалось, Дима от удивления не мог найти слова. – Это не вероятно! Гузель, я и не знал, что ты умеешь летать.

Красавец смотрел на девушку так, словно впервые видел свою Гузель, и обнял ее за талию, прижав к горячему телу.

— Как видишь, — кокетливо склонила девушка головушку на бок. – Но на этом сюрприз не заканчивается…

И лукаво подмигнула  возлюбленному, словно что-то задумала.

Дмитрий, вопрошающе глядя в каре-зеленые глаза, гладил рукой ее вьющиеся от природы кудри.

— Дима, полетели вместе, — счастливая улыбка озарила лицо Гузель. – Дорогой, я забираю тебя с собой!

Она коснулась головушкой груди возлюбленного, где мерно билось сердце.

Но в ответ Дима лишь произнес коротко:

— Гузель, не все умеют летать, как ты.

Девушка подняла голову и встретилась с его взглядом. От нее не ускользнула еле заметная зависть, запечатленная в «голубых озерах». И Дима выглядел так, словно, обнимал не девушку за тонкий гибкий стан, а воздушное, порхающее как легкокрылая бабочка, облако.

«Как же я сама не догадалась: Дима не умеет летать».

Тут ей вспомнились слова Белого Лебедя:

— В параллельном мире способны летать только те люди, которые  достигли высшего уровня духовного развития. Здесь это – вполне нормальное явление. Совершающие полет люди, которых ты видела на пляже, достигли духовного совершенства, в награду Боги наградили их способностью летать и быть ближе к Солнцу, откуда они получают источник энергии. Солнце для духовно развитых людей – своеобразный блок питания. Эти люди даже не вегетарианцы. Они питаются исключительно солнечной энергией. Остальные люди, с более низким духовным потенциалом, вынуждены жить в материальном мире, как обычные обыватели так же, как и в твоем мире. Летать они, увы, не могут.

«Как хорошо, что Белый Лебедь посвятил меня во все тонкости параллельных миров. Рожденный ползать — летать не может, — мелькнуло в голове Гузель. — Значит, Дима – обыватель».

Осознание этого так  поразило девушку, что она вначале даже не знала, что и сказать своему возлюбленному. Дима тем временем, выпустив ее из объятий, подошел к письменному столу. За считанные секунды Гузель успела собраться с мыслями.

— Дима, мы полетим вместе: ты и я, —  подойдя к нему, девушка глянула в его «голубые озера». – Я так хочу показать тебе мир. Он так прекрасен! Димочка, пожалуйста, не отказывайся от моего предложения.

И, встав посередине комнаты, отталкиваясь руками от массы воздушного пространства, медленно поднялась на несколько сантиметров от пола.

— Дай мне руку, — попросила она своего возлюбленного.

Дима повиновался.

Стоило их ладоням соприкоснуться – тело Димы с легкостью оторвалось от поверхности пола и повисло в воздухе рядом с девушкой.

— Гузель, это – невероятно! Потрясающе!  — все, что он смог сказать.

— Полетели? – спросила Гузель, улыбнувшись.

И через мгновение возлюбленные выпорхнули в открытое окно.

Дима был в восторге от открывавшегося перед глазами зрелища. Гузель никогда еще не видела его таким возбужденно радостным, с сияющими от счастья глазами. Этот любивший экстремальные виды спорта и подводное плавание с аквалангом красавец в жизни не испытывал подобных впечатлений:

— Это круче, чем прыжки с парашютом, — заявил он, когда они поднялись высоко над землей и летели на высоте птичьего полета.

Кокетка лишь улыбнулась возлюбленному. Тут ей пришла в голову интересная мысль: что если полететь за облака? Сказано – сделано. И Гузель медленно начала набирать высоту.

Тем временем возлюбленные пролетели над высоко курившимися горными вершинами. Вскоре и они остались далеко позади. Рассекая в полете взбитые сливки облаков, молочным туманом расстилающиеся по голубому небу, купаясь в лучах яркого солнца, Гузель и Дима устремлялись ввысь. Казалось, теперь до небесного светила можно дотронуться рукой. И чем выше  они взлетали над облаками, тем отчетливее слышалась божественно прекрасная музыка. Девушка никогда в жизни не слышала столь чудесной мелодии. Дима тоже заворожено вслушивался в старинный мотив звучания струнной арфы. Повинуясь пленительной музыке, их тела повисли в воздухе. Казалось, влюбленные всецело подчинялись ей: ладони сомкнулись, и они, высоко паря в голубых небесах, закружились в таинственном танце. Вскоре вокруг пары образовался хоровод красивых девушек в белоснежных прозрачных туниках, легко колыхающих от малейшего их движения. При виде девушек дивной красоты Гузель догадалась, с кем имеет честь свидеться.

— Это – нимфы, — коротко сказала она Дмитрию.

В руках каждой нимфы сияла в лучах солнца миниатюрная золотая арфа. Великие искусницы – жрицы самого красивого божества Аполлона, покровителя искусства и музыки, с упоением исполняли изумительную любовную арию. Прекрасные нимфы весело кружили в танце возле влюбленной пары, озаряя небесное пространство золотисто-алым сиянием. Все происходившее в то время явственно олицетворяло слияние Любви, Молодости и Красоты.

— Пора! Пора! – становясь все отчетливей, вдруг зашептал им чей-то незримый голос.

Звуки арфы не умолкали, и пара не преставала кружить в танце с нимфами.

— Пора! – прозвучал тут таинственный голос, как звон вечевого колокола.

И какая-то незримо мощная волна — сила притяжения матушки-землицы, стремительно понесла возлюбленных вниз, вырвав из кольцевого хоровода пленительных танцовщиц.

Куда девалась невесомость Гузель? Все происходило так быстро и в мгновение ока вышло из-под ее контроля. Девушка ничего не понимала и ничего не могла поделать. Было ясно одно: они падали…

И падали с огромной скоростью, каждая секунда все ближе и ближе приближала их к земле. Как же высоко Гузель и Дмитрий витали в небесах! В полете девушка несла ответственность за жизнь Димы, и сейчас старалась что есть силы не выпускать его руку из своей. Он же доверчиво сжимал ее маленькую ладонь.

«Нельзя впадать в панику! Я не могу допустить, чтобы мы разбились вдребезги! Надо взять себя в руки!» — и мысленно взывая к Силе Триединства: Силе Духа, Силе Души и Силе Тела, — мысленно соединяя Их в одно Единое Целое, в чинном спокойствии и уверенно девушка произнесла следующую волшебную фразу:

— МЫ – ВМЕСТЕ!

И в ту же секунду ее хрупкое миниатюрное тело, пронзил с ног до головы и окатил мощной волной ослепительно сияющий столб солнечного света. Гузель вновь почувствовала Мощь и Силу Духа, свободной ладонью ощутила податливую материю воздушного пространства. Опираясь на толщу воздушной массы, она вновь могла контролировать полет. От мельчайших невидимых глазу, расположенных на ладонях вибраторов при соприкосновении с воздухом создавалась сила трения. Воздушная масса под ладонью – все равно, что паутинка для паучка. Гиперчувствительными ладонями девушка цеплялась за струю воздушного потока и, тормозя, легко скользила по ней. Ступенчатые воздушные потоки теперь преодолевались с удивительной легкостью.

Гузель улыбнулась Диме. Опасность миновала. Они медленно садились на землю. Но куда именно?

Совсем немного – и пара благополучно приземлилась.

— Где мы? – спросил Дмитрий.

Светлое уютное сооружение с витражами окон, многочисленными скамьями для прихожан, огромный крест на стене, священнослужитель в белой сутане, стоявший впереди возлюбленных, — не оставляли никакого сомнения: Гузель и Дмитрий каким-то странным образом попали в католическую церковь. И кроме них и священника в здании никого не было.

— Гузель, может, объяснишь мне, что все это значит?

— Пока сама не знаю. Это похоже на ритуал венчания католиков… Дима, кажется, нас собираются венчать, — ответила девушка, заметив, как на глазах менялся облик Дмитрия.

Теперь он был облачен в гармонировавший по цвету с его «голубыми озерами» серый костюм. Одеяние Гузель тоже преобразилось: в дополнение к белоснежному платью прибавились миниатюрный свадебный букетик из алых розочек и белая прозрачная, покрывающая голову, вуаль.

— Я ждал Вас, дети мои. Жених и невеста, прошу, подойдите к алтарю, — произнесенные слова священнослужителя заставили присутствующих прийти в себя от изумления при виде происходивших на глазах удивительных метаморфоз.

Повинуясь пастору, возлюбленные подошли к алтарю. Начался обряд венчания, в середине которого священник задал полагающийся вопрос (назвав Гузель ее вторым именем):

— Есть ли среди присутствующих люди, которые могут назвать причину, препятствующей браку Елены и Дмитрия?

В церкви царили тишина и молчание: кроме жениха и невесты в здании никого не было.

Но вдруг произошло невероятное. Внезапно центральная входная дверь позади Гузель и Дмитрия отворилась, и в залу вошла девушка в белом:

— Есть, Ваша честь, — произнесла она и, стуча каблучками по паркету, быстрыми шагами подошла к алтарю.

При виде нее Гузель от шокирующего воображение удивления лишилась дара речи: эта миниатюрная девушка, стремительно приближавшаяся к ним, была точной копией Гузель. Это был ее двойник из параллельного мира. Они были точно зеркальным отражением друг друга: обе в белоснежном платье невесты, с букетом алых цветов, в прозрачной спускающейся на лицо белой вуали.

Не прошло и минуты, как жених стоял меж двух совершенно одинаковых невест. Восцарила тишина. Секунды бежали. Дмитрий должен был выбрать одну из девушек…

И этот выбор, окончательный и бесповоротный, им был сделан: взяв за руку Гузель из своего мира, он  вдел ей на безымянный палец обручальное кольцо.

— Пора! – прозвучал тут властный голос, который слышала только Гузель.

Ее звали обратно в свой мир. Надо было возвращаться. Мельком девушка заметила справа от алтаря светлую маленькую дверцу, сквозь щели излучавшую свет. И повинуясь магнетическому притяжению этой двери, медленно подошла к ней. Гузель, действительно, было пора возвращаться в свой мир.

И в последний раз взглянув на счастливые, улыбающиеся друг другу лица Елены и Дмитрия, она отворила дверцу…

Теперь Гузель знала, что они с Дмитрием пара, но только в параллельном мире. «Что ж, я не буду отчаиваться, буду искать свою вторую половинку в своем реальном мире».

Вновь очутившись в городском парке, девушка быстрыми шагами прошла по направлению к мерцающим вдали в темноте фонарям. Исчезли все метаморфозы. Надо было поскорее выбираться из парка: метель крепчала с каждой минутой. Позади остались темные ели, и вместе с тем вход в параллельные миры.

Домой путешественница добралась на автобусе. Мысли лезли одна на другую, путались и, терзая, обуревали снова. Пережитые картины из параллельного мира не давали ей покоя. Девушка не знала: радоваться ей или огорчаться после произошедшего.

«В частности, Дима выбрал «другую», не меня. Но в то же время эта «другая» была тоже я, только девушка из параллельного мира».

В голове Гузель крутились десятки вопросов. И только оставшись в своей квартире в тишине, сжимая, что есть силы, трещащую голову обеими руками, она выкрикнула, наконец:

— Хватит! Я не буду больше думать об этом!!!

«На сегодня достаточно пережитых эмоций. Я подумаю об этом завтра».

Тут раздался звонок забытого ею во время прогулки дома мобильного телефона. Звонил Алик. Он беспокоился, что Гузель не отвечает на его звонки.

— Алик, приезжай скорее, — попросила девушка молодого человека.

Ей было грустно. Хотелось обнять что-то очень большое и теплое. Но его не было рядом.

— Как только вернусь в город, «прилечу» к тебе, — голос молодого человека в трубку прозвучал ободряюще.

«Хорошо, что Алик позвонил. На душе стало легче: значит, с ним все в порядке». Гузель тешила себя мыслью: скоро он вернется, и они будут вместе. «А Дмитрия я навсегда забуду! Но разве сердцу прикажешь?»

Глава 12. 

Комедии всегда венчает брак,

Трагедии — внезапная кончина,

Грядущую судьбу скрывает мрак,

И этому имеется причина…

(Д.Г. Байрон «Дон Жуан»)

 

 

Прошло еще три дня. Вестей от Алика не было: он больше не звонил и не отвечал на звонки Гузель. Девушка заподозрила неладное.

«Вдруг с ним что-то случилось».

Не знала она ни его адреса, ни названия фирмы, где он работал. Алик оказался сплошным инкогнито. Несмотря на то, что они были знакомы всего один день, мысли Гузель были заняты этим молодым человеком. Интуитивная тревога не покидала девушку.

В последнюю ночь Гузель видела странный сон: куда бы девушка не пошла, Алик был рядом, он ходил за ней по пятам. Но все попытки разговора с ним были тщетны: Алик упорно молчал. А в томном взгляде глаз – безмолвная мольба о помощи. Читая эту немую мольбу, Гузель не знала, как помощь молодому человеку. Хотела обнять – он отдалялся, хотела уйти – он вслед шел рядом. Утром, когда ночной кошмар был позади, первым делом девушка набрала по сотовому телефону номер Алика.

— Абонент занят или находится вне зоны действия сети.

«Надо успокоиться: Алик обещал приехать на днях. Значит, так оно и будет», — и с этой утешительной мыслью отправилась на работу в агентство.          Но тревога за жизнь Алика после приснившегося сновидения росла. И самое гнетущее было то, что молодой человек, просил девушку о помощи, а она даже не знала, где он. На душе ее было так тяжело, что вечером после работы, не заезжая домой, Гузель сразу поехала в городской парк, тот самый, где несколько дней назад перед ней отворилась потайная дверь в параллельные миры.

В парке было безлюдно и темно. Вдалеке устрашающе высились темные ели. Пройдя быстрыми шагами к елям, Гузель увидела заветную дверь, излучающую свет и тепло параллельных солнечных миров. Зачем пришла сюда, влекомая какой-то неведомой магнетической силой, — с точки зрения логики девушка не могла этого объяснить. Как-будто незримый кто-то привел ее за ручку и хотел, чтобы странница снова посетила параллельный мир. Слушаясь свою интуицию, не зная, в какой именно из шести параллельных миров попадет (тогда как ее собственный мир был седьмым по счету), Гузель, отворив потайную дверцу, смело шагнула к льющемуся солнечному свету. И дверь за ней закрылась.

Как и в прошлый раз во время посещения параллельного мира путешественница очутилась в белоснежном подвенечном платье. Жмурясь от ласковых лучей яркого солнышка, откинула назад спускавшуюся прозрачную вуаль фаты.

«Куда я попала я на этот раз?» Осмотревшись, поняла, что  оказалась в каком-то старинном европейском городе.

Шумел, разлегшись меж садов,

Роскошный город прихотливый,—

На храмах, башнях, ста цветов

Мешались в воздухе отливы.

Всюду высились старинные здания домов, мужчины таинственного города же были облачены в черные изящные  фраки, модницы щеголяли в разноцветных шляпках с зонтами. Осматривая местность, Гузель неспешным шагом прошлась вдоль высотных каменных светло-серых и светло-коричневых старинных зданий. Даже не заметила, как вскоре оказалась у входа шикарного белокаменного особняка. Каким-то чудом ноги сами привели ее к этой вилле.

Заметив даму, дворецкий средних лет, стоявший у входа роскошного здания (какую он занимает должность при особняке, девушка поняла по его одежде), бросился навстречу, словно давно поджидал ее. Дворецкий вел себя довольно странно: его лицо даже покраснело от волнения. Наконец, немного успокоившись, блюститель порядка виллы любезно проговорил:

— Мадам, мы все ищем Вас… Вам надо срочно уехать. Монсеньор, Ваш супруг, мадам, дал указание немедленно вывести Вас из города. Детей вывезли еще вчера вечером. Надо спешить.

«Какой супруг? Какие дети? — крутилось в голове Гузель. — Вероятно, он меня спутал с хозяйкой виллы из параллельного мира». Вслух же девушка только и смогла произнести:

— Что здесь происходит?

Дворецкий приблизился к даме почти вплотную:

— Мадам, насколько мне известно, Ваша семья снова в опасности. За хозяином охотятся киллеры.

«Кажется, я начала понимать. Значит, в этом параллельном мире мой двойник замужем за богачом, судя по габаритам и роскоши белокаменного особняка. И дворецкий принял меня за свою хозяйку». Уяснив это в сотую долю секунды, Гузель, как можно артистичнее, спросила:

— Могу я видеть своего супруга?

— Увы, нет, мадам. Монсеньор вылетел в другую страну. Он просил передать Вам это письмо,- подавая запечатанный голубой конверт, вежливо ответил дворецкий.

Девушка распечатала конверт. Это было письмо, написанное размашистым почерком: по всей вероятности, адресат очень спешил. В письме было написано следующее:

«Дорогая, Гузель, когда ты будешь читать эти строки, я буду далеко от тебя – в Южной Африке. Прости, нам снова предстоит разлука. Но, поверь мне, при сложившихся обстоятельствах это — единственный выход. Ситуация критическая. Рядом со мной вам – моей семье грозит опасность: мафия жаждет мести.

В целях безопасности ты должна покинуть город и полететь в Грецию и некоторое время жить там. О наших малышках я позаботился: они в надежных руках. Под охраной своих проверенных людей и преданных и верных нянечек их увезут в Индию. Поверь мне, так будет лучше для нас всех. Мафии и в голову не придет искать там наших крошек. Чем дальше и врознь члены нашей семьи друг от друга, тем меньше вероятности, что мафия нас найдет. Ты должна понять, что таким образом я запутываю следы.

Гузель, ты и наши малышки – самое дорогое, что у меня есть. Ты всегда понимала меня. И знаю, что поймешь и на этот раз. Я вынужден был так поступить во имя любви к тебе и дочерям. Не знаю, когда мы встретимся и встретимся ли… Но знай, сердцем я всегда буду рядом с тобой и нашими малышками. Поэтому, прошу, выполни мою последнюю просьбу: уезжай в Грецию, а о детях не беспокойся, они в надежных руках, в этом я ручаюсь.

 

Твой навеки Алик».

 

Письмо датировалось 22 июля 2008 года.

Дрожащими руками девушка сунула письмо обратно в конверт. Оно было адресовано вовсе не ей, а Гузели из этого параллельного мира.

«Алик и Гузель… Значит, они все-таки поженились. Но где теперь Гузель? Счастливы ли они в браке? Судя содержанию письма у них нет ни минуты покоя и счастья семейного очага». Мафия преследовала не только Алика. Под «прицелом» была вся его семья: Гузель и невинные детишки. Как девушке хотелось увидеть этих детей! Невольно на глаза ее навернулись слезы. «Как мог Алик допустить такой распад в семье?»

Вдруг Гузель вспомнила дату, указанную в конце письма, и слезы высохли, не успев начаться:

— Какое сегодня число? – обратилась она к дворецкому, который открыв дверь белого кабриолета, подкатившего минуту назад к крыльцу особняка во время чтения дамой письма, ждал, когда мадам соизволит сесть в поданный автомобиль.

— Мадам, сегодня двадцать четвертое июля, — учтиво поклонился дворецкий, приглашая сесть в машину. – Вас ждут в аэропорту. Мадам, надо спешить.

«Двадцать четвертое, а письмо датировано двадцать вторым июля? Значит, со дня отъезда Алика прошло уже два дня. А где все это время была Гузель? Куда она могла исчезнуть? Ведь меня приняли за нее». Невольно по стечению обстоятельств Гузель оказалась впутанной в историю жизни своего двойника из параллельного мира.

«Что делать: предоставить все течению событий или отправиться вслед за мужем и детьми? Сколько много неясностей в этой истории!» Но времени для раздумий не было. И девушка все-таки села в автомобиль.

Криминальный мир, в котором Гузель оказалась по воле случая, полный опасных приключений и нераскрытых тайн, интриговал и пугал девушку одновременно. Что будет дальше – она не знала. Но знала одно – молодой шофер-мулат вез ее на кабриолете в аэропорт, откуда девушке предстояло полететь в Грецию. К своему удивлению на мягком сиденье автомобиля Гузель нашла все необходимые для полета документы, в том числе авиабилет и загранпаспорт.

Спустя время она выехала за город. Теперь кругом простирались песчаные дюны. Высоко светило южное солнце. Кабриолет мчался с большой скоростью.

Проезжая мимо часовни, одиноко стоящей возле дороги, путешественница, повинуясь внутреннему голосу, попросила шофера остановиться. Здание, которое она ложно приняла за часовню, оказалось…

«Фамильный склеп семьи N», — прочитала девушка при входе в белое здание. Внутри склепа было холодно, даже зябко, несмотря на жару снаружи. Каково же было удивление Гузель, когда в центре этого мрачного места она увидела девушку, как две капли воды похожую на нее. Это была Гузель из параллельного мира. Когда девушка вошла, Гузель – ее двойник тихо плакала, стоя над двумя надгробиями, затем повернувшись, убитая горем, медленно пошла к выходу. Не желая быть замеченной, девушка спряталась за массивную белую колонну, подождав пока двойник пройдет мимо. Снаружи у входа в склеп даму поджидал кабриолет.

«Тем лучше! Никто ничего не заподозрит. Хорошо, что я оставила письмо Алика и документы на сиденье машины. Теперь все вернется на свои места. Это – не мой мир, а мир Гузели из параллельного мира, и главным действующим лицом здесь является она. Пусть благополучно летит в Грецию».

Было слышно, как отъехал кабриолет. Девушка осталась в фамильном склепе одна, от этого ей стало немного жутко.

«Что здесь делала Гузель? С кем она простилась перед отъездом?»

Каре-зеленоглазка медленно подошла к тому месту, где несколько минут назад стоял ее двойник. Легкие шаги по каменному полу с гулом отзывались в белых каменных стенах. Еще один шаг – и Гузель застыла, шокированная. На маленьких надгробных плитках золочеными буквами были  выгравированы имена двух малышек с указанием даты их рождения. Малюткам было всего восемь месяцев. Они родились в один день и поселились в царстве Аида двадцать третьего июля. Это было вчера.

Немея от холода и пережитого шока, девушка с трудом вспомнила слова дворецкого:

— Детей вывезли вчера вечером.

«Значит, вчера вечером они были еще живы».

— Это дело рук мафии,  — ужаснулась Гузель.

«Или, вполне возможно, инсценированная гибель двух малышек придумано во имя спасения их жизни? Тогда почему же Гузель обливалась горючими слезами?»

Не в силах больше сдерживать подкативший к горлу ком, девушка разразилась слезами. Ей хотелось кричать.

— Это не справедливо! Гузель имеет право на счастье!

Но слезы текли рекой, так что она начала задыхаться от удушливых слез. Но не могла остановиться.

Долго ли так стояла Гузель… Казалось, время остановилось. Но тут послышался звон колокола, звеневший с нарастающей силой. Тем самым незримый кто-то хотел предупредить девушку о надвигавшейся опасности.  Частота звучания колокольного звона возымела действие: слезы высохли, и плачущая успокоилась.

Снаружи склепа послышался гул моторов: судя по всему, у входа парковались автомобили. Послышались также мужские голоса.

— Мафия, — мельком пронеслось в голове Гузель.

«Теперь понятно, о чем предупреждающе звенел колокол. Значит, меня нашли. И «доберутся», как до этих малюток…»

Колокол бил чаще и мощнее. «Надо бежать, спасаться. Но… куда?»

— Пора! – послышалось на другом конце склепа.

Девушка побежала в сторону, откуда раздался голос. И прямо перед ней отворилась потайная дверца.

…Раз! – И Гузель снова стояла в зимнем пальто в парке возле темных елей. Кругом – ни души, лишь издали раздавался гул автомагистрали. Несмотря на то, что все уже было позади, девушку не покидало ощущение холода, странное предчувствие чего-то неизбежного и какой-то внутренней пустоты, как-будто она потеряла что-то очень дорогое, ценное. События параллельного мира оставили в ее сознании глубокий отпечаток сильной грусти.

Ступая по мягкому снегу, девушка думала о том, как Гузель будет жить дальше в том параллельном мире без своих любимых крошек. Останется ли в живых Алик, или мафия «доберется» и до него? Как странно было осознавать, что все происходящее с тобой в параллельном мире, неразрывно связано с реальным миром. Невольно каре-зеленоглазке пришла мысль: а если ее с Аликом ждет такая же участь? Он ведь тоже связан с мафией. От мысли о долгом отсутствии молодого человека девичье сердце содрогнулось.

«А вдруг его тоже у…? Нет! Этого не произойдет с Аликом. Он жив и будет жить», — убеждала себя Гузель, но сердце ее не переставало плакать от боли утраты, словно оно знало все наперед.

…В тот вечер девушка вернулась домой поздно. Как ни старалась рассеять грустные мысли – тщетно: тревога на сердце росла. «Скорей бы все прояснилось. Где же Алик?»

Тревожно сердце утром застучало,
Вспугнув беспечных мыслей яркий сон…

Ответного звонка от молодого человека не было и на следующий день. Он как в воду канул. Мобильный выключен. С самого утра от волнения Гузель места себе не находила.

По дороге на работу в павильончике подземного перехода девушка приобрела местную газету «Вечерние Челны». Перелистывая в час пик страницы свежей прессы, невольно ее внимание привлекла рубрика «Криминальное чтиво», а именно статья под заголовком: «Ночное происшествие». С замиранием сердца девушка быстро пробежалась по строчкам глазами. Сознание выхватило строки из статьи:

«…Смертельный исход в результате покушения на крупного бизнесмена автоцентра Олега Васильевича Каменева…»

— Нет! – глухой крик души вырвался наружу, поражая сознание, и ком сжал ее горло, в глазах  Гузель потемнело, и она без сил опустилась на кресло.

От пережитого шока тело девушки стало холодным. В воспоминаниях всплыли слова из письма Алика, прочитанные давеча в параллельном мире: «Не знаю, когда мы еще раз встретимся, встретимся ли… Моя жизнь теперь под прицелом…»

— Алика больше нет, — осознание жуткой реалии сковало все ее тело.

Девушка не могла даже плакать…

«Елена не смогла спасти Алика. А могла ли? Почему это происходит именно со мной?»

Перед  Гузель стоял образ красивого улыбающегося озорной улыбкой молодого человека с уверенным взглядом необычной редкой окраски глаз. Алик ушел из жизни в самом расцвете сил и молодости.

«Алика больше нет».

Белый Лебедь старался успокоить свою любимицу:

— От судьбы не уйдешь. С этим надо смириться. Гузель, надо жить дальше!

Он был как всегда прав.

 

Глава 13.

                                                                        Тихо колеблется маятник дней,
Словно дыхание спящей Вселенной.

 

Но произошедшее событие оставило глубокий след в душе девушки. Полная жизненной энергии и энтузиазма Гузель, крутившаяся как белка в колесе на работе – в агентстве знакомств, начала замыкаться в себе. Реже общалась с друзьями, не посещала ночные клубы, театры и кинозалы. Не интересовали ее более и органные концерты, концерты симфонического оркестра.

Тот звучный, судорожный город;

Он утонул в минутном сне,

И шум колес, топор и молот

Заснули в общей тишине…

К родителям она приезжала тоже редко, словно не хотела, чтобы родные видели ее в подавленном состоянии. Единственное, что теперь ее интересовало – работа.      От всего сердца Гузель стремилась помочь людям найти друг друга и обрести счастье совместной жизни. Но силы, казалось, были на исходе: девушка увядала на глазах.

Во время прогулок по городу Гузель старалась избегать городского парка: в прошлый раз поход в параллельный мир оставил в ее памяти довольно печальный отпечаток. Теперь девушка избегала этой таинственной двери. После пережитого шока появился некий скептический взгляд на жизнь. Словно розовые очки разбились, и она сознательно не хотела надевать новые.

Несмотря на то, что не была глубоко верующей, Гузель часто посещала церковь, где ставила свечку за упокой души Алика. Две другие свечи она ставила за здравие Димы и себя самой. Молитв девушка не знала, поэтому от всего сердца просила Всевышнего, чтобы Он оберегал ее и Дмитрия. Глядя на Димину свечку, перед ликом святых Елена просила простить ее за то, что создала когда-то сильную астральную связку между собой и своим возлюбленным. Обращалась к Высшим Силам, чтобы они помогли Диме встретить девушку, которую он полюбит в реальном мире и создаст новую счастливую семью со своей возлюбленной. Себе Гузель тоже просила избранника сердца и взаимную любовь. Она хотела забыть Диму и, глядя на горячие свечи, мысленно разрывала существующую между ними незримую нить-связку. После неоднократных посещений храма поставленные свечи перестали резко вспыхивать и источать темный дым. Таким образом, усилиями сердечных порывов Гузель вывела весь негатив из своей души и души Дмитрия. Теперь их свечи горели ярким ровным пламенем, — значит, возлюбленные простили и отпустили друг друга. Связки больше не было. И девушка вновь обрела покой и душевную свободу.

 

 

Так прошло два месяца.

В начале марта коллега по работе предложил Гузель поехать отдохнуть по «горячей путевке» в санаторно-курортную зону на юге Татарстана, в город Нурлат. Сам он не мог ехать по семейным обстоятельствам. И чтобы путевка не прогорела, девушка, недолго думая, взяв двухнедельный отпуск, согласилась поехать вместо него.

До Нурлата было три часа езды на автобусе. Этот маленький провинциальный городок путешественнице очень понравился. После привычного шума и суеты города Набережные Челны Нурлат казался тихим укромным местечком. А санаторий «Лучезарный», в который она приехала, был похож на маленький теремок в современном стиле. Завидев его еще издали, девушке так и хотелось спросить: «Кто-кто в теремочке живет?» А жили и отдыхали там приезжие со всех концов Татарстана, в том числе и местные жители – нурлатовцы.

Будучи по натуре общительной, Гузель в первый же день познакомилась с жителями этого «теремка». В числе них был местный паренек по имени Руслан. Со дня знакомства их часто видели вместе: в столовой, за игрой в бильярд, теннис и шахматы. Вечером во время прогулок Руслан, этот высокий симпатичный нурлатовец с русыми волосами и голубыми глазами, рассказывал девушке о своем родном провинциальном городе. Их частые «свидания», как и следовало ожидать, не остались без внимания: в «Лучезарном» начали ходить слухи, что Руслан влюблен в челнинку.

Это известие заинтриговало Гузель: «А что, если устроить для этих любящих совать носы не в свои дела нурлатовцев маленький спектакль? Изображение влюбленной пары, роль «жениха и невесты» подошла бы весьма кстати. Руслана бы тоже позабавила эта идея».

Но, вспомнив, к каким последствиям привело в прошлый раз в стиле розыгрыша театрализованное представление, мастерски разыгранное в городе N ею и Ильдаром (молодой человек по-настоящему влюбился в Гузель), девушке пришлось оставить эту затею. Челнинке не хотелось, чтобы этот добрый малый – Руслан в нее влюблялся. Ведь в скором времени кокетке предстояло вернуться в город Набережные Челны, а он остался бы в городе Нурлат.

Но уехала Гузель из провинциального городка намного раньше, чем предполагала. И причиной тому послужила история, произошедшая с Русланом на седьмой день после их знакомства.

В воскресенье Руслан должен был отвезти тетю, гостившую у них, домой в город Ленинагорск  (юго-восток Татарстана), а вечером – обратно вернуться в Нурлат. Гузель и Руслан договаривались встретиться у памятника вечного огня.

Но юноша не пришел в назначенный час. Поскольку он никогда не опаздывал, девушка заподозрила неладное. Кромсая замерзшие кристаллики снега под ногами, испещренные дневным весенним солнышком, в задумчивости она глянула на звезды. В темной тишине мартовского неба звездочки весело перемигивались меж собой, словно старались приободрить каре-зеленоглазку. Посреди жемчужной свиты ночного неба царственно восседала полная луна, с вышины озаряя Нурлат холодным сиянием.

Из перламутра и агата,

Из задымленного стекла,

Так неожиданно покато

И так торжественно плыла,—

Как будто «Лунная соната»

Мне сразу путь пересекла.

Ни тепла от нее, ни света… Гузель не любила луну за то, что в дни полнолуния  ее всегда мучила бессонница.

— Так будет и сегодня, — предположила она, глядя на полную луну.

Обрамленная мантией ночного небесного бархата, Селена торжествующе улыбалась девушке.

«Как же мне ненавистен ее безжалостно холодный, как у выцветшей старушки, лик. Почему-то именно она становится свидетельницей моих знакомств с молодыми людьми… Знакомства же происходят, как ни странно, всегда в полнолуние. Так же холодно взирала она с неба в Турции, когда я сидела с Димой на берегу средиземноморского побережья. Так же презрительно улыбалась, будто готовила козни, когда летом встретилась с Ильдаром. Не упустила Селена и момента знакомства с Аликом. И теперь, неделю назад, в перед полнолунием, мы познакомились с Русланом. Случайность ли это? Почему все знакомства с молодыми людьми происходят в дни полнолуния?»

Из источников мистической литературы Гузель знала, что знакомства и встречи, произошедшие в дни, когда Луна набирала силу — в полнолуние, чреваты своей непродолжительностью и быстротечны, как любовные романы. До сих пор девушка не верила в подобное утверждение. Но прослеживая, цепочка за цепочкой, историю своей жизни, начала понимать, что написанное в книгах – правда. Все ее едва начавшиеся романы заканчивались с удивительной быстротечностью. И начинались они именно в полнолуние.

«Но как объяснить тот факт действительности, что Ильдар оказался обреченным на гибель, а Алик – погиб? Это — случайность, или…»

Гузель взглянула на Луну и, сверкнув в догадке грозно каре-зелеными очами, спросила:

— Твоих рук дело?

Селена лишь надменно скривила в усмешке губы. Она холодно сияла в самодовольстве. Девушке хотелось припереть ее к стенке и выпытать все, что Луна скрывает, чтобы она созналась во всех своих кознях.

— Не смей трогать Руслана! – пригрозила миниатюрная девушка Селене в твердом убеждении, что однажды доберется до нее.

…А Руслан так и не пришел на свидание.

В ту ночь Гузель снова мучила бессонница. И на следующее же утро ее опасения оправдались: Руслан попал в больницу в отделение реанимации. Диагноз: сотрясение головного мозга.

Поскольку Нурлат – небольшой город, вести здесь распространялись быстро. Один из отдыхающих местных жителей рассказал челнинке о вчерашнем происшествии, действующим лицом которого оказался ее друг-нурлатовец.

В воскресенье молодой человек отвозил тетю в город Лениногорск. На обратном пути он возвращался один. Будучи по натуре добродушным, по дороге согласился подвезти до Нурлата трех ребят. Руслан и не подозревал, что попал в руки бандитов. Криминальная история началась, когда до города оставалось всего десять километров: парни попросили молодого человека остановить машину. Не успел он притормозить у дороги, как сидевший сзади парень закинул ему на шею петлю из веревки начал душить. Другой – ударил отчаянно вырывающегося юношу по голове бутылкой водки. От оглушительного удара и удушья Руслан потерял сознание. Очнулся он спустя некоторое время в багажнике своего автомобиля. На счастье, бандиты оставили багажник открытым, а машина теперь стояла рядом с лесом неподалеку от деревушки. И парню чудом удалось сбежать от бандитов. Он, истекая кровью, еле добрался до деревни и рассказал о случившемся. Местные жители вызвали милицию, и вскоре бандитов поймали. Руслан же в тяжелом положении был доставлен в больницу.

Наверное, после пережитого шока, связанного с гибелью Алика, Гузель стала слишком хладнокровной, эмоционально устойчивой, поэтому несчастный случай, произошедший с Русланом, восприняла как-то спокойно. Вчерашние переживания за жизнь парня уже явились отголоском произошедших в реальности событий. Сознание само блокировало чувство переживания как таковое, поскольку оно представляло опасность для душевного равновесия девушки. Такова была психологическая защита организма от влияния негативных факторов действительности.

После услышанного рассказа Гузель невольно вспомнились произнесенные в графстве Дракулы слова Белого Лебедя:

— Он способен изменить жизнь человека.

Но в этом случае девушка была твердо убеждена, что Дракула тут ни при чем по одной простой причине: властелин мрака и тьмы не мог существовать в этом мире, поскольку здесь он был бы всего лишь призраком, без телесного естества. Его могущество распространялось только в пределах параллельного мира – его графства.

«Нет, не похоже, чтобы граф Дракула заманивал этих молодых людей: Ильдара, Алика, а теперь и Руслана, — в свое логово. И случайностей в жизни не бывает. В мире все взаимообусловлено. Всему виной должна быть Селена: именно она становилась свидетельницей моих знакомств с парнями, и именно в дни полнолуния происходили плохие события в жизни этих молодых людей», — Гузель была уверена в этом. Однако, ей не давали покоя последние слова Дракулы:

— Но смотри: НОВАЯ ЖИЗНЬ НЕ ДАЕТСЯ ДАРОМ!

«Неужели граф знал все наперед? В словах Дракулы все же прослеживалась логика связи с реальной действительностью. А если Селена и Дракула заключили тайную сделку и с какой-то целью все это крутится вокруг меня?» — эти противоречивые мысли терзали кудрявую головушку девушки.

Но каре-зеленоглазка знала: однажды ей предстоит узнать правду, — и запаслась терпением.

После произошедшего события челнинка не могла больше оставаться в Нурлате: парню и так досталось из-за нее. И мысленно попросив у Всевышнего скорейшего выздоровления молодого нурлатовца, девушка уехала из Нурлата. Несколько дней гостила у родителей. И в тихом провинциальном городке обдумала дальнейший ход действий.

Во-первых, Гузель решила как можно скорее сменить место работы. Полным основанием для этого явился эмотивный контраст специфики деятельности в агентстве знакомств и неурядиц в личной жизни. Во-вторых, пришла к выводу некоторое время не встречаться и не знакомиться с молодыми людьми, чтобы ее новые знакомые или поклонники не стали очередными жертвами Селены, пока она не разберется с этой ночной гостьей.

Составив, таким образом, план действий, Гузель вновь вернулась в город Набережные Челны.

Глава 14. 

Шаг. Остановка. Немного вперёд…
В небо рывок в ожидании чуда.
Кто ты — лишь тень в окружении звёзд,
Или спасенье моё ниоткуда?

 

 

До конца отпуска была целая неделя. И не теряя времени, как и задумала, девушка начала искать новую работу. В «Рекламном вестнике» местной газеты было много объявлений о вакантных местах. Не зная, на какой именно вакансии остановить свой выбор, Гузель решила выбрать вакансию «на удачу»: просто с закрытыми глазами ткнула в газету с объявлениями, телефонными номерами пальцем, — и так ей попался телефон крупного автосалона, куда требовался офис-менеджера. Не теряя времени, девушка позвонила по номеру, указанному по объявлению. Трубку снял сам генеральный директор автосалона. Представившись, Гузель осведомилась, может ли подъехать в офис со своим резюме. Голос в трубке вежливо назначил встречу на сегодня ровно шесть вечера, поскольку в остальное время владелец салона был занят деловыми встречами.

«Не слишком ли это поздновато для деловой сделки?» — мелькнуло в кудрявой головушке, но, недолго думая, девушка согласилась.

До шести вечера было много времени, поэтому Гузель также решила сходить в поисках работы и в близлежащие туристические агентства. Ее, путешественницу, всегда привлекала идея работать менеджером по туризму. В туристических агентствах девушка благополучно прошла собеседование и оставила свои резюме. Ближе к пяти вечера она была уже дома. Теперь Гузель надо было успеть к шести часам на собеседование с генеральным директором автосалона. Поужинав на скорую руку, вызвала такси.

Синий «Hyundai Accent» подкатил к подъезду минут через пять. В салоне автомобиля девушку ждал молодой брюнет – таксист в золоченых очках. Услышав адрес, куда попросила его отвезти пассажирка, таксист нахмурил брови, словно его что-то разозлило.

— Зачем Вы туда едете, хотите приобрести автомобиль? – поинтересовался водитель, когда они выехали на главную дорогу.

«Странно, обычно таксисты в Челнах – народ молчаливый».

— Хочу попытать счастье устроиться в автосалоне на работу, — не покривила душой каре-зеленоглазка.

— И кем же Вы собираетесь там работать, если не секрет?

— Офис-менеджером, — ответила Гузель на вопрос молодого человека и мило улыбнулась.

— Думаю, там не место для Вас. Все владельцы автосалонов – мафиозники, — проговорил таксист.

Слово «мафия» однажды уже звучало в жизни Гузель, оставив печальные отголоски в памяти. Но предостережение таксиста не остановило ее, девушка была настроена решительно. И как бы в ответ собственным мыслям, нежели парируя молодому человеку, Гузель произнесла:

— Вот и отлично! Познакомимся с самой настоящей мафией!

Симпатичный брюнет смерил пассажирку удивленным взглядом: «У нее все дома?»

Они ехали целый час: по пути выстраивалась длинная череда автомобилей, попавших в «пробки», да и автосалон находился почти загородом.

Наконец, приехали. Девушка успела вовремя: было без десяти минут шесть, когда синий «Hyundai Accent» припарковался возле автосалона. Молодой человек, обратился к своей пассажирке, точно не хотел, чтобы та заходила в офис:

— Может, отвезти Вас обратно? В это время салон закрывается.

Беспокойство таксиста было отнюдь не без основания, но Гузель, поблагодарив его за участие, вышла из автомобиля.

— На всякий случай возьмите мою визитку. Если что – «звякните». Я буду рядом, — участливо произнес молодой человек вслед.

Взглянув на визитку, девушка прочитала: «Валиев Данил Рафисович».

— Данил Рафисович, спасибо. Это очень любезно с Вашей стороны. Я буду рада, если Вы подвезете меня обратно после собеседования, — поблагодарила Гузель с улыбкой молодого брюнета.

Данил улыбнулся в ответ, но по его взгляду девушка поняла, что парень действительно тревожится за нее.

И через три минуты Гузель сидела в кабинете Геннадия Тимофеевича, рыжего зеленоглазого с короткой бородкой немолодого бизнесмена. Это и был генеральный директор шикарного автосалона. Он, внимательно изучив резюме девушки, начал задавать недвусмысленные вопросы, которые, с одной стороны, казалось бы, не имели никакого отношения к должности офис-менеджера:

— Вы любите сауну?

Ответ был утвердительный. При этом бизнесмен сделал акцент на том, что если Гузель буду работать у него офис-менеджером, по другому секретарем, то ей придется составлять компанию хозяину офиса везде: и во время деловых сделок, совещаний, в ресторанах, в загородных клубах и в сауне. Заметив, однако, что девушку нисколько не удивило подобное заявление, так как она держалась весьма непринужденно и уверенно, он начал «пытать» — экзаменовать ее дальше:

— Как вы считаете, что должна уметь делать секретарша?

Как девушка и предполагала, вопрос был каверзный: в глазах Геннадия Тимофеевича «заиграли чертики». И, прикинувшись, что не понимает, к чему клонит этот «большой зеленоглазый кот», наивно перечислила все то, что входит в обязанности обычной секретарши, и мило улыбнулась генеральному директору.

Гузель давно поняла, что этому начальнику требуется вовсе не офис-менеджер, а – любовница, которая потакала бы любой его прихоти. Но выбор сейчас был за ней: Гузель могла немедля  развернуться и уйти из офиса. Однако решила немного повременить с уходом: все-таки она беседовала с настоящим мафиозником, и, как личность, он был ей интересен. Внимательно следя за каждым движением Геннадия Тимофеевича, девушка вела себя уверенно и непринужденно спокойно.

— Ответ неверный, —  зеленые глаза смеялись, а их владелец замолчал.

Тогда мило улыбнувшись, Гузель сама спросила мафиозника, глядевшего на нее, как кот на масленицу:

— Может, Вы скажете, что помимо своих функциональных обязанностей должна уметь делать Ваша секретарша?

— Секретарша должна уметь быстро одеваться, — усмехнулся бизнесмен, довольный своим остроумием.

«Что и следовало ожидать».

— Геннадий Тимофеевич, боюсь Вас разочаровать, но я одеваюсь очень медленно. И, кажется, не совсем подхожу для роли вашей…м-м  «секретарши». Благодарю Вас, что выслушали меня, — с этими словами Гузель собралась уходить.

— Я отвезу Вас домой, — высказав сожаление, предложил бизнесмен, выходя следом из кабинета.

Они спустились по спиралевидной лестнице в паркетный огромный стеклянный зал первого этажа. Автосалон был пуст: рабочий день персонала заканчивался в шесть, как предупреждал девушку Данил. В сумерках пустынного зала одиноко ждали своих покупателей шикарные иномарки. Пока Гузель любовалась «Мерседесами», хозяин автосалона говорил по сотовому телефону. Вдруг его разговор резко прервался.

«Что случилось?» — девушка обернулась.

В сумерках в пяти шагах от каре-зеленоглазки стояли две фигуры: застывший на месте Геннадий Тимофеевич и… Каково же было удивление Гузель, когда во второй фигуре, приставившей к голове хозяина автосалона пистолет, она узнала Данила!

— Девушка пойдет со мной! – грозно прозвучал голос молодого таксиста, эхом отозвавшись в стенах здания. – Одно движение – и распрощаешься с белым светом.

Геннадий Тимофеевич не шевелился. Гузель не знала, что и подумать: от кого же из этих двух субъектов исходит опасность?

«Похоже, здесь начались бандитские разборки, и я по воле случая оказалась свидетельницей потасовки».

Тем временем Данил схватил ее за руку и повел к стеклянному выходу, на ходу пряча оружие.

— Гузель, ты поедешь со мной, — голос брюнета прозвучал как приказ.

Девушка недоумевала: «Он меня спасает от «мафиози», или же, наоборот, я попала в руки бандита. Ехать рядом с человеком, который носит при себе огнестрельное оружие – это не шутка».

Но на раздумья времени не было, а выбор был один – Гузель села в такси. И синяя иномарка с большой скоростью «полетела» по трассе.

Удостоверившись, что погони нет, таксист успокоился.

— Данил, куда мы едем? – спросила девушка, когда автомобиль въехал на первую автодорогу.

— Я отвезу тебя домой.

— Может, объяснишь, что все это значит? – недоумевала Гузель, имея ввиду инцидент, произошедший несколько минут назад в автосалоне.

— Гузель, я спас тебя от когтистых лап этого старого «мафиози». Этот старый лис подобными объявлениями о вакантных местах офис-менеджера, на одно из которых ты попалась, заманивает к себе в офис девушек. И эти девушки каким-то странным образом исчезают после посещения его логова. С тобой бы могла произойти то же самое, не подоспей я вовремя.

Гузель с трудом верила в услышанное. После минутного молчания собеседник продолжил:

— С того момента, как ты села в автомобиль, твое лицо показалось мне знакомым. Но я не мог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах мог видеть тебя раньше… Когда же ты скралась за дверью злополучного автосалона, в голове вдруг прояснилось: ты – девушка моего друга Алика. Царство ему Небесное. Перед гибелью он показывал мне ваше фото на телефоне.

Девушка с волнением вспомнила сделанный несколько месяцев назад фотоснимок: счастливая пара – Алик и Гузель – в обнимку.

— Данил, значит, ты – друг Алика? – вопрошающе повторила каре-зеленоглазка его слова. – Расскажи, пожалуйста, что с ним тогда произошло?

Волнение ее постепенно исчезло. От услышанного рассказа лишь похолодели руки.

— Этот автосалон раньше принадлежал Алику, — начал повествование Данил. – Я тоже работал  в автосалоне, был его «правой рукой»…

Мафиозник, который представился Гузель Геннадием Тимофеевичем, давно хотел прибрать к рукам автомобильный бизнес Алика. Легально он не мог этого сделать. Оставалось одно – убрать с дороги молодого бизнесмена и прибрать к рукам его салон. Переговоры мафии закончились перестрелкой, в результате которой Алик был убит. «Ребятам» после смерти Алика пришлось оставить автосалон, поскольку теперь он перешел в руки «старого сыча».

— Данил, ты всегда носишь с собой оружие, — поинтересовалась девушка по окончанию рассказа таксиста.

— Это – для самозащиты. Сегодня пистолет мне понадобился, чтобы защитить тебя, — улыбнулся молодой человек.

Тем временем молодые люди подъехали к дому Гузель.

— Сделай мне дозвон на сотовый, — попросил Данил, — на всякий случай.

Они договорились: если «старый сыч» заявится к Гузель, она в любое время позвонит Данилу, и он приедет с «братвой».

— Данил, как мне отблагодарить тебя: ты спас мне жизнь.

В ответ молодой человек лишь улыбнулся в ответ:

— Я позвоню тебе завтра, — и его синяя «десятка» скрылась за поворотом дома.

«Мы берем тебя под свою защиту», — уже дома вспомнились слова Данила.

«Надо же, теперь у меня есть «телохранители» — настоящие мафиози».

На следующее утро девушкой никаких попыток в поисках работы предпринято не было: Гузель встречала гостью – свою кузину Лейсан, которая приехала на несколько дней погостить во время весенних каникул. Эта озорная «болтушка» помогла ей забыть вчерашнюю неприятность: весь день кузины гуляли по городу. В качестве экскурсовода Гузель показывала Лейсан достопримечательности красивого города. Но, поскольку поход по магазинам Лейсан любила больше всего на свете, большую часть времени они провели в «Торговых Центрах». Город гостье очень понравился. На следующий день Гузель обещала показать кузине сеть развлекательных комплексов. Уставши от долгой прогулки, домой они пришли только вечером. И пока ужинали, позвонил Данил и пригласил милых дам в кинотеатр на просмотр кинофильма. Настроение девушки было отличное, и, забыв, что может навлечь опасность на этого молодого человека со стороны Селены, Гузель приняла его предложение. Лейсан же так устала, что теперь хотела одного – сидя на мягком кресле смотреть телевизор. Оставив ее за просмотром любимых сериалов, через несколько минут кокетка сидела в салоне синей «десятки», с лихвой подкатившей к подъезду жилого дома.

Приобретя билеты в кассе кинотеатра «Иллюзиум», в развлекательном комплексе «Батыр», Данил предложил прогуляться по бульвару Энтузиастов. До начала фильма «Свадьба в Лос-Анжелесе» был целый час. Добродушный собеседник рассказывал Гузель много интересных историй из своей жизни, все время шутил. А после просмотра понравившегося фильма под впечатлением увиденной картины Данил сделал каре-зеленоглазке необычайное предложение:

— Гузель, а поехали вместе в кругосветное путешествие!

И девушка согласилась, превратив все в шутку:

— Договорились, только не забудь по пути завести меня в Лос-Анжелес, чтобы зарегистрироваться.

Затем жгучий брюнет отвез даму и назначил свидание на завтра в восемь вечера: он пригласил девушку вместе с кузиной в развлекательный комплекс «Колизей».

Лейсан так обрадовалась этому приглашению, что весь следующий день словно витала в облаках от счастья: сегодня она попадет в знаменитый клуб «Колизей». В ночной клуб пускали только совершеннолетних. Но Данил обещал уладить эту проблему.

Действительно, вечером охрана «Колизея» легко пропустила четырнадцатилетнего подростка. Оказалось, персонал развлекательного комплекса хорошо знает Данила. Сам он чувствовал себя здесь как дома. А завсегдатаи клуба, с которыми он познакомил Гузель, были его друзьями.

Вечер, скорее ночь, за игрой в бильярд и боулинг пролетел быстро. Домой кузины вернулись в три утра и тотчас заснули от усталости.

Так безмятежно в развлечениях пролетела неделя. У Гузель заканчивался отпуск, у Лейсан подходили к концу каникулы. В день отъезда гостьи Гузель и Данил провожали ее вместе. Уезжая, Лейсан сожалела лишь о том, что каникулы пролетели так быстро и ей пора было возвращаться домой в провинциальный городок N. Сколько она получила впечатлений за эту короткую неделю – будет, что рассказать подружкам! И Лейсан уехала.

Поскольку постольку в туристических агентствах пока не было вакантных мест, по окончанию отпуска Гузель вернулась на прежнее место работы, в тайне надеясь, что когда-нибудь будет работать в туристическом агентстве.

Апрельские дни своим чередом. Ежедневные встречи с Данилом, казалось, вошли в обиход, если бы однажды в один из солнечных апрельских дней он не сказал девушке:

— Гузель, думаю, тебе не безопасно оставаться в Челнах. В городе снова начались бандитские разборки. Не исключено, что тебя часто видели рядом со мной. Будет лучше, если ты на время уедешь, — он смягчился, — хотя бы… дней на десять.

В тревожном взгляде темно-карих глаз высокого жгучего брюнета сквозило нескрываемое волнение.

— Данил, тебе не обязательно опять в это впутываться, — Гузель пыталась  предостеречь парня от разборок с мафией.

Данил нахмурился, он явно понял, что я подразумевала под «это».

Испытующе вглядываясь в его карие глаза, девушка пыталась вразумить молодого человека:

— Неужели, одной жертвы – Алика – оказалось мало? Зачем проливать еще кровь?

— Наш девиз: один — за всех, все – за одного, — лаконично объяснил Данил, применив девиз мушкетеров.

И по решительному взгляду карих глаз юноши было ясно: остановить подруге его не удаться. Данил так настаивал о незамедлительном отъезде Гузель, что девушка не посмела ослушаться своего бой-френда. Ей пришлось писать заявление на административный отпуск по семейным обстоятельствам.

Отвозя девушку на автовокзал, Данил, конечно же, думал, что она поедет к родителям в город N. Но у Гузель была идея получше: на время исчезнуть из города, не выходя за его пределы. Поэтому дождавшись, когда отъедет автомобиль молодого человека и скроется в динамике кипевшей автомагистрали, она не медля села в автобус и поехала обратно в город в сторону городского парка. Гузель никогда не рассказывала Данилу про вход в параллельный мир, и потому девушке пришлось перехитрить парня. В парке она быстро прошла к темным елям. С одной стороны, войдя в заветную дверь и оказавшись в параллельном мире, Гузель бы сдержала обещание, данное Данилу – уехать из города, исчезнув на несколько дней. С другой стороны, путешествие по потусторонним мирам, которые являли собой зеркальное отражение реальной действительности, могло оказать большую пользу в изучении курортных зон разных стран.

«Последнее мне очень понадобится в устройстве на работу в туристическое агентство». С этими мыслями, не теряя времени, каре-зеленоглазка отворила потайную дверь и вступила в солнечный мир, вслух произнеся фразу, обращаясь к невидимым Высшим Силам:

— ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ! Высшие Силы, даруйте мне путешествие в параллельном мире на восемь дней.

В мгновение ока дверь за путешественницей в параллельный мир закрылась.

Глава 15.

                                                                   Сумев увидеть в жилках хрупких
Прекрасной жизни ручеёк,
Бессильно опуская руки,-
Я красоту в душе берёг.

 

 

На этот раз на земле, где царствует вечный солнечный день, Гузель облачилась, как по мановению волшебной палочки, не в свадебное платье, а — в наряд туристки – голубые шорты и алый топик, белую панамку и солнечные очки. Не успела девушка очутиться в параллельном мире, как тотчас перед ней возник образ Белого Лебедя – ее Хранителя.

— Гузель, — обратился к своей любимице белокрылый друг, — добро пожаловать в Мир Добра и Света. Это – один из лучших параллельных миров среди остальных шести. В этом мире не бывает ни войн, ни раздоров, люди здесь не стремятся к наживе и власти, и перед тобой открыты все двери мира. Гузель, путешествуй, сколько заблагорассудится. Через восемь дней ты вернешься в реальный мир. Только не забывай: здесь не бывает ночи.

Поблагодарив Белого Лебедя за информацию, Гузель отправилась «покорять» страны и моря неизведанного параллельного мира.

Как оказалось, здесь жили самые обыкновенные люди, только душой они были чище и добрее. Самым изумительным было то, что они не знали что такое деньги. И не имея ни гроша в кармане Гузель – путешественница могла свободно переезжать с места на место, пересекать на самолетах границы государств, жить в отелях и гостиницах. Вежливые местные жители были только рады навестившей их страну чужестранке.

Одним из своих «причалов» путешественница выбрала город Казань – столицу Татарстана. И именно здесь суждено было произойти интересной встрече с давним ее знакомым.

Гузель только сошла с автобуса и в нерешительности, не зная, куда идти дальше, стояла посреди многолюдной улицы с несмолкаемым гулом движущихся автомобилей, как прямо перед ней предстал кареглазый молодой человек в классическом черном костюме с галстуком.

— Гузель? Какая встреча! Какими судьбами ты в Казани? – добродушный взгляд карих глаз не скрывал удивления. – Что ты здесь делаешь?

— Тебя жду, — улыбнувшись, коротко и  просто ответила кокетка, узнав Рамиля, с которым познакомилась еще в Турции два года назад (только в реальном мире).

Наверняка, Рамиль принял ее за Гузель из своего мира.

— Как хорошо, что ты мне встретился, Рамиль. Помоги, пожалуйста, найти отель «Татарстан». Я только приехала.

Молодому человеку весьма польстило, что девушка «ждала его»: он радушно засмеялся в ответ.

— Тогда поехали. По дороге все расскажешь. Давно мы не виделись, — судя по блеску в глазах, Рамиль действительно был очень рад встрече с Гузель.

Молодые люди перешли на другую сторону улицы, где был припаркован цвета беж «Фольксваген» Рамиля. Оказавшись в уютном салоне иномарки, девушка поинтересовалась, вспомнив маму Рамиля, с которой также имела честь познакомиться в Турции (она отдыхала вместе с сыном):

— Как поживает Фаузия ханум?

Оказалось, за два года почти ничего в жизни семьи Абдуллиных не изменилось: Фаузия ханум вместе с мужем жила в городе Ниженкамске, их сын – в Казани, за исключением того, что несколько месяцев назад он женился по настоянию матери. Девушка еще помнила, как Фаузия ханум волновалась за личную жизнь сына, поскольку, по ее мнению, он «не умел ухаживать за девушками».

— Так все-таки Фаузия ханум тебя женила? – засмеялась кокетка. – Рамиль, очень рада за тебя. Поздравляю с бракосочетанием и началом семейной жизни.

— Гузель, ты не возражаешь, если мы с тобой отметим это событие? – предложил молодой человек. – Как насчет приглашения отужинать в ресторане?

«Кажется, Фаузия ханум плохо знает своего сына: Рамиль вовсе не такой застенчивый, каким она его представляет. Кто-кто, но этот молодой человек умеет себя вести с девушками по-джентельменски».

— От твоего предложения трудно отказаться, — улыбнулась она в ответ молодому человеку.

И через несколько минут они весело беседовали сидя за столиком в ресторане.

— А твоя жена не будет тебя ревновать, если вдруг узнает, что мы с тобой ужинаем вместе? – осторожно спросила каре-зеленоглазка молодого человека.

— Конечно, будет. Но кто ей скажет, — усмехнулся Рамиль.

Его интересовало все, что было связано с девушкой, поэтому осыпал ее вопросами. Гузель удовлетворила любопытство молодого человека, на сколько это было возможным, упуская печальные моменты жизни. Сам же Рамиль тесно связал свое профессиональное поприще с юриспруденцией, и теперь открыл собственное юридическое агентство. Гузель искренне радовалась, что молодому человеку так повезло в жизни: профессия – на славу, рядом – любящая жена. Затем они вспомнили тот день, когда познакомились. Рамиль запомнил даже дату их знакомства (как юрист он отличался хорошей памятью) – 9 сентября 2006  года. Наперебой вспоминали картины первозданной прелести природы – Памаккуле – эти каскады голубых озер, изысканные ковры наитончайшей работы «хлопкового замка»… Рамиль хорошо помнил и их последнюю встречу в аэропорту Антальи, когда Гузель дала ему номер своего сотового телефона. По приезду в Татарстан он несколько раз звонил девушке, приглашая в Казань в гости, говорил, что его мама, Фаузия ханум, хочет поближе познакомиться с подругой сына. Но в то время Гузель ни о ком, кроме Димы, не могла и думать. Потому их роману с Рамилем так и не суждено было сбыться. Играть с этим молодым юристом, который ей очень нравился, девушка не могла, любя всем сердцем другого. Он заслуживал настоящего счастья. И нашел его. Но, казалось, Рамиль сожалел о былом:

— Гузель, если бы ты тогда приехала ко мне в Казань, возможно, моя жизнь сложилась бы иначе, — проговорил он сквозь дымку ностальгической грусти. – Мама так готовилась к встрече с тобой. Она даже называла тебя «невесткой».

— Фаузия ханум – очень милая женщина. В Турции мы с ней очень подружились. Только ты почему-то «дичился»: постоянно убегал от нас, — улыбнулась Гузель в ответ. – Передай ей от меня привет.

После ужина Рамиль отвез девушку в отель «Татарстан». Гузель поблагодарила его за чудесно проведенное время. Несмотря на поздний вечер, в этом параллельном мире ослепительно сияло солнышко.

— Когда мы еще встретимся? – спросил молодой юрист.

— Рамиль, не знаю, что и сказать… Завтра утренним рейсом я улетаю в Доминикану. Когда вернусь – не знаю, — ответ кокетки прозвучал неопределенно: будучи путешественницей, девушка выбирала траекторию движения своего маршрута на ходу.

Проводив подругу до отеля, Рамиль уехал, сказав, однако, что они еще встретятся, чем очень заинтриговал Гузель.

Но в тот день молодым людям действительно суждена была повторная встреча.

Не успела Гузель принять в отельном номере душ и облачиться в белый мягкий халат, как в дверь постучали.

«Кто бы это мог быть?» Девушка никого не ждала.

Каково же было ее удивление, когда на пороге номера с огромным букетом шикарных белых роз появился Рамиль… Он молча прошел в середину комнаты. Гузель же медленно подошла к молодому человеку. В вопрошающем взгляде каре-зеленых глаз девушки можно было прочесть: «Что все это значит?» Но тут она увидела в руках молодого человека в обрамлении благоухающих белых цветов как пламя сияющую одну единственную красную розу. Несомненно, Рамиль умел говорить «языком цветов». И без лишних слов поняла, что своим преподнесенным букетом хотел сказать молодой человек.

Красная роза на белом окне,

Словно горела в ярком огне,

Словно смотрела прямо в глаза,

Словно хотела что-то сказать…

Красная роза означала любовь, окружающие ее белые розы — безграничную преданность и уважение к предмету обожания. Они встретились глазами. Сколько было нежности во взгляде карих глаз…

— Они — для тебя, — произнес Рамиль взглядом.

И тяжелый букет пышных роз оказался в руках Гузель.

Затем Рамиль шагнул в сторону двери, намереваясь уйти, но быстро обернулся и… схватив девушку за личико, поцеловал  ее в алые губы. От неожиданности Гузель не могла даже пошевелиться. Поцелуй был долгим и сладким. Медленно оторвавшись от девичьих уст, молодой человек быстро удалился…

Удалился навсегда из ее жизни, оставив как воспоминание о своей неразделенной любви пышный букет белых роз, посреди которых красовалась одна красная, как символ приколотой к груди молодого человека вечной любви к девушке с красивыми вьющимися от природы волосами и каре-зелеными лучистыми глазами…

 

Глава 16.

                                                                          Судьба, колоду карт вовсю тасуя,

Для дам и королей любых мастей

Давно уже распределила роли…

 

 

— Пора! – послышался знакомый голос.

Восемь дней пребывания в параллельном мире пролетели незаметно, и девушке пора было возвращаться в свой мир.

— Пора!

Гузель медленно шла на голос по узкой тропинке, которая привела к выходу из параллельного мира, видимому только ей в густых зарослях тутовника. Мысленно попрощавшись с этим миром, зная, что еще не раз будет возвращаться сюда, путешественница отворила темно-зеленую дверцу и, сделав шаг, вернулась в свой реальный мир, оказавшись в парке города Набережных Челнов.

И снова Гузель стояла в голубенькой курточке возле темных елей, вдали пробегали озадаченные своими мирскими хлопотами прохожие. Каре-зеленоглазка глубоко вдохнула воздух: пахло весенней апрельской свежестью.

«Сколько произошло изменений за короткие восемь дней во время моего отсутствия!»

Апрельская капель и красное солнышко потрудились на славу, изгоняя холодную зимушку-зиму: весело бежали, медленно замерзая в вечерней прохладе и незаметно покрываясь тонким слоем льда, озорные ручейки. В сиянии зажженных фонарей и луны блестел испещренный солнечными лучами и весенним ветерком снежный наст.

При виде луны холодок пробежал по коже девушки: на темном небосводе опять хозяйничала Селена. «Полнолуние… Но сегодня ей не удастся омрачить мне настроение!»

Гузель была так счастлива после восьмидневного путешествия в параллельном мире, что все люди реального мира, в котором она снова пребывала, казались самыми счастливыми творениями Всевышнего. Виной всему было пробуждение природы – Весна. И вместе с ней пробудилась и Гузель.

По приходу домой, поужинав на скорую руку, путешественница легла в свою мягкую кроватку. Данилу решила позвонить завтра. «Надо известить бой-френда о своем возвращении. Но я подумаю об этом завтра», — было без четверти полночь, когда, сомкнув каре-зеленые глазки, девушка погрузилась в безмятежный сон. В ту ночь впервые в полнолуние ее не мучила бессонница. Но ближе к утру Гузель, все еще прибывающей в царстве Морфея – сновидений, приснился настоящий кошмар.

Снилась луна – Селена. Она ярко зловеще сияла в черном небе. Затем лунный диск медленно повернулся, приняв форму эллипса, и сдвинулся с места, словно «летающая тарелка». Объект начал медленно опускаться на землю, озаряя всю округу жемчужно-серебристым сиянием. Данил сидел вместе с Гузель, девушкой в красном, в комнате красивого мраморного здания. Из окна молодые люди заметили приближающийся с огромной скоростью сияющий летающий объект. Словно чувствуя опасность, юноша и девушка хотели покинуть здание, но какие-то странные красавицы в белых полупрозрачных накидках загородили им путь.

— Нет! – крик отчаяния вырвался из груди Гузель, когда красавицы, обняв Данила, начали уводить молодого человека.

«Так надо», — это было последнее, что она прочитала в обреченном взгляде своего бой-френда.

Гузель хотела спасти жгучего брюнета, но не могла даже пошевелиться: тело ее, скованное холодом, застыло словно статуя. В мгновение ока дверь за похитительницами закрылась. В окно девушка увидела, как красавицы вместе с Данилом скрылись в летающем серебристом объекте, висящем возле здания в воздушном пространстве. Затем объект быстро взмыл к небесам и превратился в вышине в большой лунный диск.

— Нет!!! – в холодном поту с криком проснулась Гузель ранним утром.

«Надо срочно позвонить Данилу». Часы показывали пять утра. «Со звонком, пожалуй, придется повременить: наверняка, в столь раннюю пору молодой человек еще спит».

Стараясь отогнать из памяти кошмарные сновидения, девушка приняла контрастный душ. Но и это не помогло. Гузель прекрасно знала, что утренние сны имеют большую вероятность сбыться, нежели сновидения, приснившиеся глубокой ночью. Поэтому волнение ее росло: «Только бы я Данилом все было в порядке».

Готовя утреннюю трапезу девушка не стерпела: позвонила бой-френду на сотовый. Абонент был выключен. Сомнения и тревога, как щупальца невидимого спрута медленно прокрадывались в душу. И пока они в конец не одолели, каре-зеленоглазка, наспех одевшись, не чувствуя земли под ногами, выбежала на улицу, где, пройдя и спустившись в «подземку», купила свежий «Вестник» с последними местными новостями. Девушку интересовала криминальная хроника.

Дома она, наконец, развернула газету. Вроде, никаких происшествий во время ее отсутствия в городе не происходило, возросла лишь в весеннюю гололедицу численность произошедших ДТП. Имена пострадавших в газете не указали.

«Надо дождаться вечернего выпуска «Вести недели» местного телеканала, может… из них удаться узнать что-либо о Даниле, — после приснившегося утреннего кошмара Гузель приготовилась к самому худшему. — Ведь Данил был самым непосредственным связан с мафией». На сердце девушки было неспокойно. «Но надо запастись терпением».

У Гузель оставалось еще два дня административного отпуска, поэтому она решила остаться дома на случай, если Данил позвонит на домашний телефон. Молодые люди договаривались, что из города N девушка приедет именно сегодня. Но телефон молчал, сам Данил не брал мобильный.

Чтобы не сидеть в одиночестве, Гузель позвонила Алине, своей подруге, и пригласила ее в гости. Милая кокетливая брюнетка с прической как у Клеопатры явилась с тортом через два часа. Тем временем Гузель приготовила вкусный обед. «Хорошо, что она пришла: своим веселым щебетанием подруга развеяла мои грустные мысли». Алина была знакома с бой-френдом Гузель, но и она не знала никаких вестей о Даниле. Друзья ее друзей – тоже (Алина любезно предложила обзвонить их в поисках «пропавшего» молодого человека). В обществе этой молодой кокетки время для каре-зеленоглазки пролетело незаметно. Но вечером, когда Гузель осталась дома одна, в тишине комнат ее вновь начали терзать тревожные мысли.

В шесть вечера начиналась трансляция передачи «Вести недели» по каналу местного телевидения: делался обзор происшествий, произошедших за неделю в городе Набережные Челны. Девушка включила телевизор.

«…Вчера, двадцать четвертого апреля, в девять часов вечера на трассе «Заинск — Набережные челны» произошло ДТП. Водитель грузового автомобиля КамАЗ в состоянии алкогольного опьянения выехал на полосу встречного движения и совершил наезд на ехавшего ему на встречу автомобиль «Hyundai Accent». При столкновении водитель такси «Hyundai Accent», 32-летний челнинец Валиев Данил Рафисович, скончался на месте…»

От комментариев диктора и сюжетов с места происшествия ДТП кровь заледенела в жилах девушки. Столкновение в грузовиком было настолько сильным, что иномарка разбилась вдребезги. Среди мелькающих кадров на ТВ Гузель еле узнала знакомый синий «Hyundai Accent»: он превратился в груду металлолома. Лишь уцелевший номер автомобиля был доказательством того, что некогда это была машина Данила… «Мой заботливый, нежный, милый Данил…» Перед глазами Гузель всплыли воспоминания о тех безмятежных радостных днях, проведенных вместе с этим высоким жгучим брюнетом. По лицу медленно потекли слезы. Но они также быстро высохли, как и начались, уступив место вспыхнувшему с внезапной яростью гневу девушки, и в мгновение ока в кудрявой головушке с бешеной скоростью застучали совсем иные мысли. Сомнений теперь не было: молодой человек ушел из жизни по вине Селены.

Люди издревле чувствовали и знали ее незримую силу над собой, пытаясь объяснить могущество невидимой силы небесного светила, они связывали ее с черной силой – образами вампиров и оборотней. Так рождались легенды  про сказочных существ, дошедшие до наших дней.

Древние предания гласили, что подобные метаморфозы происходили именно тогда, когда на небе сияла полная луна. Увы, в современном мире мистификация богини Селены продолжалась, но божество черной магии действительно существовало на Земле и имело огромную силу…

Кто, как ни Селена, способна влиять на биоритмы жизни на планете Земля! Именно в дни полнолуния совершаются магические обряды колдунов и магов, открывается доступ к сатаническим силам, люди в дни полнолуния становятся беспокойными, многих мучает бессонница и ночные кошмары, по всему миру случаются катастрофы: сбиваются с пути самолеты, на дорогах случаются частые аварии, — сколько невинных жертв, несчастных случаев, крови проливается в честь божества – Селены. И только посвященные знают о могущественной дьявольской силе и власти покровительницы ночных кошмаров и сновидений – Селены.

Пора было остановить кровожадное божество.

«Ученые утверждают, что на луне нет жизни. С точки зрения практической науки, это – так. А с точки зрения астральности? Надо поискать ответ в Интернете».

И девушка включила компьютер, быстро застучав по клавишам клавиатуры. Долгие поиски, наконец, дали результат: несколько источников из мистической литературы подтвердили, что на Земле действительно существует семь параллельных миров. Луна — тоже астральное тело, является источником жизни для астральных существ, вроде тех красивых женщин в белых полупрозрачных накидках, которые являлись к ней сегодня ночью. В источниках с Интернета приводилось несколько иллюстраций с их изображениями. Эти красивые женщины, обитающие на Луне, являли собой жриц богини Селены. Они – дочери Луны — рождались в ее недрах. Прекрасные лунные жрицы отличались холодной лунной красотой, преданностью царице Селене, давшей им жизнь. Но у этих прекрасных созданий был один порок: зависть к влюбленным. В случае, если в полнолуние в сердцах мужчины и женщины вспыхивал огонь любви, каким бы страстным, пламенным не оказалось их чувство, — влюбленные были обречены на расставание. Множество влюбленных пар расходились именно по причине того, что знакомились в дни полнолуния, даже не подозревая, что за этим знакомством стоят завистливые дочери Селены.

Судя по тому, насколько часто Гузель сталкивалась с завистливой местью таинственных жриц, это была вовсе не мистика. «Подумать страшно, на сколько коварны эти лунные красавицы».

В тот день девушка и не подозревала, что однажды ей суждено будет встретиться с дочерями Селены.

«Хватит читать об этих роковых красотках!» – решила Гузель, устав сидеть за монитором компьютера.

Было далеко за полночь, и каре-зеленые глазки слипались от усталости. Но прежде чем выключить компьютер, девушка проверила электронную почту. В электронном ящике дожидалось вскрытия новое письмо: туристическое агентство «Круиз», где в начале месяца девушка проходила собеседование, приглашало Гузель к сотрудничеству в фирме в качестве менеджера по туризму. «Вы приняты на работу. Просим Вас подойти в «Круиз» 27 апреля». Весть была невероятно радостной. В другом случае девушка бы прыгала от счастья, что, наконец, сбылась лелеянная мечта. Но в данном случае в столь поздний час Гузель хотелось одного: ни о чем сегодня больше не думать.

— Я подумаю об этом завтра.

Глава 17.

                                                             Я в мире грёз, такой простой сюжет.
Моя мечта по-прежнему жива,
Я вижу вновь её далёкий свет…

 

 

Прошло пять месяцев.

Все горестные воспоминания о былом были забыты, и жизнь шла своим чередом. Частые путешествия Гузель в параллельные миры очень помогли ей в работе в туристическом агентстве, где девушка теперь работала менеджером по туризму. Дни бежали за днями, и кокетка крутилась, как белка в колесе. Все свободное время она уделяла изучению курортных стран. Обладая достоверной информацией об отелях европейского качества, предлагала клиентам наилучшие варианты. И успех в туристическом бизнесе был гарантирован. Ни друзья, ни родители не знали, что девушка каждый вечер исчезает в лабиринте параллельных миров в городском парке и возвращается в свой мир лишь поздней ночью. Несколько часов ее отсутствия в реальном мире равнялись нескольким дням странствий в параллельном.

И, в дальних вихрях светлой пыли,

Я видел, как миры ходили,

И слышал музыку миров…

Зная эту особенность пространственно-временных несоответствий, путешественница контролировала временные рамки пребывания в параллельном мире и всегда возвращалась в свой реальный мир вовремя, точно по заданной установке.

Но работая в таком бешенном темпе на протяжении нескольких месяцев, Гузель, забывшая что такое «досуг», начала уставать. В последнее время ее часто мучила бессонница, и теперь не только в полнолуние, но и в обычные дни. Сначала девушка думала, что слишком устает за день и причина бессонницы в этом. Но вскоре причина ночного бдения дала о себе знать: у каре-зеленоглазки начались… видения. Точнее сказать, было одно и то же видение, повторяющееся еженощно с наступлением полуночи и исчезающее только в три часа утра, когда вставало солнце. Лежа на мягкой постели с широко открытыми глазами, Гузель видела обширное Средиземное море, тихо плескающееся, играя лазурными волнами, под лучами ослепительного южного солнца. Берег манящей морской стихии был увенчан нескончаемыми песчаными пляжами. Перед ее взором мелькали знакомые лица отдыхающих, отели… Это было средиземноморское побережье Турции, где девушка отдыхала год назад. В поисках чего-то она долго бродила по песчаному пляжу. Море волновало душу каре-зеленоглазки, манило и звало к себе. Каждой клеточкой своего тела Гузель чувствовала его зов, зов пленительной морской стихии,  и сердце девушки, ликуя от радости, рвалось на встречу морю. Но видение вдруг исчезало, уступая место дребезжащему за окном алому рассвету. Тогда сонные глазки Гузель закрывались сами собой, и она мгновенно засыпала в три часа утра. И спала непробудным сном до шести утра. Трехчасовой здоровый сон для девушки был вполне достаточен, чтобы встряхнуть с  плеч усталость и восстановить силы.

Подобные видения повторялись еженощно на протяжении двух недель. Было ясно: море снова звало свою гостью в свои объятия, только не в параллельном мире, а в реальном. Невольно Гузель вспомнилось крылатое выражение, которое она когда-то составила из букв магических кубиков Дракулы: «Поди туда – не знаю куда, найди то – не знаю что». Наконец-то, спустя год после встречи с Дракулой путешественнице представилась возможность разгадать эту загадку. И теперь Гузель точно знала, что для этого ей надо поехать в Турцию к морю: именно на зов моря откликалась ее душа.

Поскольку постольку однажды девушка уже побывала на средиземноморском побережье, она решила лететь не в Анталью, а на юго-запад Турции – на Эгейское море, в солнечный город Мармарис. Поездка предстояла в самый разгар «бархатного сезона» — в сентябре месяце. Зачем она едет туда, девушка пока не знала и повиновалась лишь зову души.

В тот день, когда каре-зеленоглазка оформила туристическую путевку в отель «Emre&Emre Beach Hotel» видения прекратились. Она вдохнула с облегчением – значит, выбор сделан верный.

Ехать было решено четвертого сентября. Продолжительность отдыха на юго-западном курорте Турции составляла двенадцать дней. Этого было вполне достаточно, чтобы найти ответы на все интересующие путешественницу вопросы. Однако, планируя поездку, Гузель даже не предполагала, какого рода приключения ждут ее на побережье Эгейского моря, в обители олимпийских богов.

МАРМАРИС

 

Глава 18.

 

 

Я вышел в путь, внезапной силой

Подхвачен, — вдаль меня влекло…

 

 

День обещал быть пасмурным, дождливым. Тучи, цвета пепла, тяжело свисали над большим городом, не предвещая лучей солнца. Над автоградом стояла огромная толща свинцовых туч, образовавшихся от отбрасываемых в атмосферу через многочисленные трубы пригородных заводов отходов. Пронзительный холодный ветер подгонял спешивших на работу в столь раннюю пору прохожих. Редкая птица появлялась на небосклоне, паря высоко в небе и вальсируя в такт неугомонному осеннему ветру. Таким довольно непримечательным открывался день четверга – четвертое сентября.

Было без четверти шесть, когда Гузель, одетая по-туристски в легкой белой курточке, того же цвета кроссовках, в голубых джинсах с черной дорожной сумкой, вышла из подъезда дома. Несмотря на ненастье, воздух был чист и по-утреннему свеж. Редкий прохожий встречался в столь раннюю пору.

«Интересно, будет ли в этом году «бабье лето»? – подумала кокетка, шагая спешим шагом между домами по пешеходной дорожке.

Не успела она об этом подумать, как лица девушки коснулась легонькая летучая нить паутины. «Значит, «бабье лето» совсем скоро. Жаль, что я буду вдалеке от родных мест и не увижу этой «прекрасной поры – очей очарование». Зато я лечу в красивую, чудесную страну, где сейчас царит «бархатный сезон!»

Когда девушка дошла до места назначения, табло электронных часов напротив автобусной остановки показывало шесть часов утра.

«Вот и мой автобус. Я как всегда вовремя», — подумала Гузель, завидев иномарку «Xundai».

Через несколько минут автобус выехал за пределы начинавшего постепенно просыпаться полусонного города и двигался по направлению к городу Казани, столице Татарстана. Оттуда путешественнице предстояло доехать до аэропорта и пересесть на самолет рейсом на город Даламан. Дорога предстояла дальняя.

«Через три с половиной часа я буду в Казани».

На душе девушки почему-то было не спокойно: одолевало предчувствие, словно должно было произойти что-то неизбежное. Чуткость и интуиция не подвели Гузель: на полпути до столицы пассажиры иномарки почувствовали сильный толчок — вследствие существенной неисправности заднего колеса с пассажирским автобусом произошла пренеприятная история. Не успей водитель вовремя затормозить на обочине дороги, мчащийся на полной скорости автобус  запросто могло откинуть в кювет. Возбужденные, испуганные не на шутку пассажиры салона высыпались из автобуса. Всех интересовал вопрос: смогут ли они двинуться дальше. Но судя по обстановке, шансов было никаких. Пассажиры, погруженные в свои мысли, сидя в мягких креслах, недавно ехавшие в теплом салоне, оказались в открытой местности, где по обе стороны трассы были одни нескошенные нивы. Моросил дождь. Проказник ветер пронизывал холодом их тела до костей, и, казалось, кошмарному утру не будет конца.

Гузель тоже вышла из транспорта. Ее поразила царившая вокруг паника: люди были в отчаянии. Все нервничали, кто-то разбирался с водителем, кто-то ловил «попутку», а кто-то любезно предложил свою помощь в починке автобуса…

— Граждане, прошу, успокоитесь. Вас пересадят на другой автобус. С минуты на минуту он будет здесь. Оставайтесь на своих местах, — тщетно пытался успокоить людей водитель безнадежно поломанной иномарки. Но всеобщая паника продолжалась.

Каре-зеленоглазка же, сохраняя присущее ее характеру хладнокровное спокойствие, с минуту наблюдала за этим зрелищем, как зритель на сценический сюжет, затем поднялась в салон «Xundai»  и села в свое мягкое кресло. «Все самое страшное позади. Все пассажиры живы. И это – главное». И девушка была уверена, что, несмотря на эту непредвиденную ситуацию, на свой авиарейс она успеет вовремя.

Интуиция не подвела Гузель: уже через полчаса возле синей «хромоножки» «Xundai», как обещал водитель, остановился комфортабельный транзитный автобус, на котором благополучно разместились все оставшиеся у поломанной иномарки «пострадавшие». Автобус тронулся и через полтора часа должен был въехать в Казань. «А что будет потом…» Девушка этого не ведала, поскольку не знала месторасположения аэропорта, откуда ей предстояло вылететь в Даламан.   В данном же случае любительнице приключений приходилось полагаться на обстоятельства и на собственную интуицию.

За окном быстро мчащегося по трассе автобуса мелькали смешанные, одетые в желто-красно-зеленое пышные убранства, леса. От зоркого взора каре-зеленоглазки не ускользала ни одна тучка небе, ни одна легкокрылая птица, ни бескрайние просторы полей, раскинувшиеся коврами и успевшие сохранить, несмотря на осеннюю пору, зеленую свежесть луга, ни полноводная бурлящая Волга с проплывающими под мостом паромами… Природа как бы жила своим особым первозданным чудным миром. Красоту ее не могли испортить ни проливные, льющие денно и нощно дожди, ни нещадно гнущие стволы и ветви деревцев и безжалостно срывающие листву с хрупких веточек порывистые ветры. «Природа всегда была и будет в динамике. Влажная и чистая, она дышит гармонией». Наблюдая череду мокрой лесной растительности, девушке казалось, что вот-вот в чащобе между кустарниками пробежит олененок, или любопытные медвежата высунут между деревцами мохнатые головы. А в глубине леса, возможно, стоит избушка на курьих ножках, поджидая добра молодца, кикимора и леший примостились тут же на поросшем мхом корявом трухлявом пне…

«Словом, лесная чащоба – это волшебная страна. И видеть эту сказочную страну подвластно только естественному человеку, ощущающему себя неотделимой ее частью, близкого от рождения к простому люду. Благодаря богатому воображению людей испокон веков рождались в народе сказки. Сама природа изменялась тысячелетиями, в ней свершались метаморфозы, подвластные только величайшему Художнику, сотворившему наш поистине чудный мир — планету Земля».

Иногда взор каре-зеленых лучистых глаз устремлялся далеко на линию горизонта, где вдалеке неровные зубчатые вершины темного леса, зеленые холмы и плодородные плоскогорья сливались с серыми, затянутыми тучами, небесами. Казалось, этому горизонту не будет конца, как горизонту  жизненных исканий храброй путешественницы. Всю жизнь Гузель искала, устремляясь душою вдаль, как эта длинная нескончаемая трасса, упиравшаяся где-то вдали в серо-молочно-голубое небо.

Что ищешь ты в стране далекой,

Что кинул ты в краю родном?

«Зачем именно я еду в Мармарис? Что тянет меня на юго-запад Турции?» —  на эти вопросы девушке еще предстояло ответить.

Тем временем пассажирский автобус въехал в столицу Татарстана – город Казань.

«Вот улицы Петербургская и Баумана с многочисленными магазинами – местами отдыха коренных жителей и гостей города. Рядом – озеро Кабан (Кабан-куль), тут же театр имени Г.Камала, напротив него Казанский педагогический институт…» Еще много исторических памятников и достопримечательностей промелькнуло перед глазами путешественницы. Это была столица ее Родины. Гузель часто бывала здесь. Но Казань всегда казалась ей чужим городом…

«У меня ровно час, чтобы доехать до аэропорта», — подумала девушка, сойдя с автобуса, и недолго думая, остановила проезжающую мимо иномарку. Жгучий брюнет, водитель «Мерседеса», согласился подвезти мило улыбающуюся каре-зеленоглазку до аэропорта, сказав, что им по пути. И через полчаса Гузель была на месте назначения.

Зал ожидания здания аэропорта на редкость пустовал. Вскоре появился представитель компании «Pegas Touristic». Прибывшие туристы постепенно разбирали свои турпутевки. Как и следовало ожидать, люди держались отчужденно друг от друга, как типичные представители больших городов. Гузель же, будучи общительной, познакомилась с семьей коренных жителей Казани. Отец, дочь и внучка, — они летели втроем. Причем привлек внимание Гузель именно этот белобородый семидесяти пятилетний старец с проницательными голубыми глазами. Заморская же страна манила его не столько многочисленными достопримечательностями, сколько прославленными храмами и церквами. Будучи православным христианином, несмотря на свой преклонный возраст, дедушка горел желанием увидеть святые места окрестностей Мармариса.

Два часа ожидания пролетели незаметно. Дождь прошел, тучи раздвинулись, и на небе засветило яркое солнышко, залившее душу  радостью и  весельем. И вскоре Гузель, сидя в мягком кресле авиалайнера, глядя в круглое окошко, мысленно попрощалась с Татарстаном.

Соседями ее оказались две миловидные девушки из города Нижнекамска, с которыми Гузель быстро познакомилась. В Турцию они летели впервые. Совсем рядом с ними впереди по левую сторону сидели три молодых человека. По тому, как они вели себя, было ясно, что они в тоже первые путешествовали на самолете. Если туристы среднего возраста ехали в теплую страну, чтобы отдохнуть от «серых» будней, и ехали в основном с семьей, то молодежь – в компании из двух-шести человек – по причине более банальной. Из картины представившейся обозрению из соседнего кресла был налицо, как «кайфовали» ребята, избавившиеся от родительской опеки, и теперь, предоставленные самим себе, как вольные птицы, они были готовы «оторваться» на славу. Словом, от отдыха в курортной зоне Мармариса, изобилующего большим количеством развлечений, не только у «зеленого» и даже заядлого туриста легко могла «поехать крыша». «Надо только успеть вовремя вернуть ее на место!»

 

Глава 19.

 

И по жилкам тропинок вглубь,

Полетели мои думы вдаль…

 

 

Пассажиры авиалайнера «Боинг — ORB» успели сытно пообедать горячими обедами, любезно подаваемыми им стюардессами в голубых костюмах. И салон теперь выглядел весьма оживленным. Всюду стояло ощущение предстоящего отпускного праздника, предвкушение новизны впечатлений и свободы. Казалось, началось массовое приготовление к пиру. Распитие спиртных напитков началось прямо здесь, в салоне самолета. Правила поведения в авиасалоне нарушала в основном молодежь, давно привыкшая к разгульной жизни.

Девушки, сидевшие рядом с Гузель, отобедав, вскоре заснули. Каре-зеленоглазке не спалось. И, наблюдая за происходящим вокруг, она, выключив царившие вокруг шум и суету, погрузилась в свои мысли.

«Почему одни из нас – убежденные домоседы, а других неудержимо тянет из дома навстречу с приключениями? С психологической точки зрения, есть люди, которые предпочитают определенные жизненные рамки: работа-дом-дача. Эта категория домоседов предпочитает путешествиям скорей всего дом или дачу. Достаточно обыденно и скучно. А если и захотят куда-нибудь съездить, то обязательно выберут привычное и знакомое место.

Вторая категория людей, так называемых «людей действия и возможностей», живет по «сказочному» принципу: «Поди туда – не знаю куда, найди то – не знаю, что». И они пойдут и обязательно найдут, причем сделают это с превеликим удовольствием. Эти люди всегда будут искать, творить, совершенствоваться: им как воздух нужны перемены. Это – прирожденные путешественники, которые не могут отдыхать два года подряд в одном и том же месте, тем более проводить отпуск на даче. От новизны эта категория людей получает радость и адреналин — стопроцентный. Я – путешественница, отношусь именно к этой категории».

И сны девушки имели обыкновение сбываться: в течение года Гузель снилась дорога, и не просто дорога, а огромная бесконечная, теряющаяся в горизонте трасса. В своих сновидениях каре-зеленоглазка всегда была в пути, преодолевая горы, степи, холмы, проезжая меж бескрайних лугов, полей и лесов… Города… Страны… Лица…

Я, ступая по следам ветров,

Одолевая горы и границы,

Различным странам вглядываюсь в лица.

«Вся жизнь моя – дорога. Мне некогда скучать, и судьбою велено искать и находить». Но сколько душевного порыва и смелости, выдержки, духовного равновесия надо иметь, чтобы дерзать и действовать, преодолевая огромные просторы… «Это не просто. Дорога она утомляет. Но всегда можно разбить бивак, отдохнуть – и снова в путь…»

Есть тайные течения морей,

Их волны возвращаются обратно…

 

…Сидевшие рядом девушки проснулись и щебетали как милые пташки. Гузель открыла глазки: вернулась в реальный мир и вновь сидела на своем мягком кресле самолета, высоко парящего в голубых небесах как огромная белая птица. В круглое окошко каре-зеленоглазка видела белое крыло этой птицы, которое, словно тропинка, между огромными молочно-белыми, похожими на взбитые сливки и высокими белоснежными сугробами – пушистыми облаками, уходило прямо в небо. Между облаками пробивались, огненными стрелами пронзая перину из взбитых сливок, ослепительно яркие лучи солнца, от которых, казалось, самолет, вот – вот расплавится как белый шоколад и превратится в глазурь облачного коктейля. Гузель так хотелось открыть это маленькое окошечко и, ступая легкими воздушными шагами по крылу самолета, пройти к белоснежным облакам, искупаться под шелковым потоком солнечных нитей в сладком молочном коктейле! Она всегда любила это небесное светило, стремилась быть ближе к солнцу. И теперь упивалась чарующей картиной увиденной прелести красок Поднебесья…

— Уважаемые пассажиры, самолет приближается к аэропорту Даламана,- прозвучал голос стюардессы. – Во время посадки самолета просим всех оставаться на местах и  пристегнуть ремни безопасности.

Теперь пассажиры летели не над облаками: авиалайнер, как большая белокрылая чайка, острым мощным клювом и размашистыми крылами стремительно рассекал перину облаков. И самолет оказался в объятиях густого молочного тумана.

Посадка «Боинг – ОRB» длилась удивительно долго. Тем временем самолет выбрался из тумана и теперь летел под облаками. Вскоре стала отчетливо виднеться матушка-землица. С высоты птичьего, как на ладони, полета предстала Турция с ее низменностями и плоскогорьями, рекой Дальян с многочисленными притокам, горными хребтами Тавр. По мере приближения к земле пассажиры все более отчетливо различали чудную непривычную для глаз иноземца картину Малой Азии. Отпускники, не скрывая восхищения, созерцали в окошко открывшийся взору город Даламан.

Почувствовался толчок – самолет благополучно приземлился на посадочной полосе. Туристы ликовали: зазвучали радостные возгласы и аплодисменты.

 

 

 

 

 

Глава 20.

 

 

Земле турецкой я кланяюсь

Растроганно и низко,

Благодарность принося свою.

 

Город Даламан, куда прилетели пассажиры ОRB,  находился на юго-востоке Турции, по-другому, Анатолии. Хотя в городе находился аэропорт, он был провинциальным, располагался в 90 километрах до ближайшего центра курортной зоны – города Мармариса. Аэропорт был небольшой и, на редкость, пустой.

Царившая в здании аэропорта тишина была нарушена живой речью татарстанских туристов, войдя в которое они дружной компанией направились к стойке «Pegas Touristic», где гид определил туристов по рейсовым автобусам в зависимости от месторасположения отелей в курортной зоне побережья Эгейского моря.

И вновь Гузель очутилась в Турции. Она так и светилась от счастья! Сколько в душе радости веселья при одном только виде любимой страны!

«Я рада приветствовать тебя милая Малая Азия! Прими в объятия свою гостью, дочь Татарстана». Затем, сияя лучезарной улыбкой, каре-зеленоглазка обратилась к солнцу: «Приветствую тебя золотое солнышко! Как ты прекрасно!»

И снова перед взором любившей всем сердцем Турцию иностранки предстали высокие разлапистые пальмы, желтая песчаная, местами выжженная солнечными лучами, матушка-землица. Легко дышалось влажным тропическим воздухом, прогретым теплыми лучами палящего южного солнца. Солнышко это в обрамлении чистого безоблачного голубого бескрайнего атласа неба со звездной высоты улыбалось теплым светом.  Редкое дуновение ветерка оживляло еще зеленую, местами начавшую желтеть в раннюю осеннюю пору, листву пальм и экзотических деревьев. Ветер-проказник касался легкого тела Гузель, облаченную в голубой топ, лаская руки, шею девушки, улыбающееся лучезарной улыбкой личико, игриво развевая непослушные темные кудри. Алая благоухающая роза на сердце с переливающими радужными капельками росинок на нежных лепесточках наполнила ее тело алым цветом. Душа так и пела, купаясь в ауре веселья, радости и умиротворения…

Быстрая езда всегда завораживала Гузель, придавая заряд бодрости и энергии. Зная же, что зрелище будет не для слабонервных, а скорее для жаждущих получить острую дозу адреналина, вроде нее, в салоне автобуса кокетка уселась на переднее сиденье. Впереди — серпантинная горная дорога с крутыми спусками и резкими поворотами, волнующими молодую кровь, будоражащими раскаленное воображение, — стремительный полет навстречу к чему-то неизведанному прекрасному, новому. Душа девушки так и ликовала от предвкушения острых ощущений – накала страстей.

Время было полшестого вечера, когда комфортабельный автобус марки «Мерседес» тронулся по направлению к городу Мармарис.

— Добрый вечер дорогие туристы. Добро пожаловать в Турцию, — поздоровалась гид с пассажирами. – Меня зовут Ирина. Я буду сопровождать вас до самых ваших отелей, расположенных недалеко от Мармариса.

Она была типичной представительницей туристической компании «Pegas Touristic»: в легкой белой блузе с красиво завязанным голубым шарфиком, того же цвета юбке.

Гид, стоя лицом к пассажирам, говорила в микрофон.

— Сейчас мы с вами едем по улицам маленького городка под названием Даламан. Несмотря на то, что здесь расположен аэропорт, и именно сюда слетаются туристы со всех концов света, чтобы отдохнуть в Мармарисе, город Даламан не является курортным городом. Здесь всего три отеля. Туристы предпочитают Мармарис. Кто из вас прежде бывал в Турции? – вопрошающе обратилась она к пассажирам.

Оказалось, многие отдыхали и в Сиде, и в Кемере, но среди туристов были и новички, видевшие Малую Азию впервые. Гузель же год назад ездила в туристическую зону Аланьи. Однако, туристы слушали гида вполуха. Все внимание пассажиров было приковано к происходившему вокруг за пределами салона. Фотосъемка началась прямо с автобуса.

Городок Даламан был действительно красивым: по обе стороны дороги выстроились в ряд цвета персика домишки, довольно простые по своей архитектуре и, на первый взгляд, довольно однотипные. Однако растущие  рядом с двухэтажными, трехэтажными домами экзотические деревья и цветущие в обилии кустарники придавали улицам неповторимый колорит, свойственный для провинциальных городов Анатолии. Сам городок купался в солнечных лучах.

Одна дорожная особенность этой страны шокировала всех туристов: правила дорожного движения в Турции не действовали, скорее их не соблюдали водители. Европейцы подобное отступление от правил восприняли как дикость. Но, по крайней мере, водитель «Мерседеса» ни разу не нарушил общепринятых правил.

На дороге часто встречались пассажирские автобусы с названиями на табличках лобового стекла различных туристических компаний. Легковые автомобили встречались крайне редко.

Вдруг автобус затормозил: впереди него, загораживая проезд, стояла автомашина. Казанский паренек, привыкший ездить на иномарках, увидев этот легковой автомобиль, привстал с места и, не скрывая иронии, спросил гида:

— А что, в Турции все еще ездят на «Запорожцах»?

По салону прокатился хохот.

— Автомобиль действительно похож на «Запорожец». Турция – это, конечно, богатая страна, но и бедная одновременно. В этой стране не все местные жители могут себе позволить купить дорогостоящую машину. Если же у турка есть хотя бы такой маленький автомобиль, — Ирина повернула голову в сторону автомашины, которая, казалось,  никак не хотела двигаться с места, стоя посреди дороги, и продолжила мысль, — то он относится к категории людей со средним доходом.

Затем гид рассказала о том, что бензин в Анатолии дорогостоящий: литр бензина стоил два доллара. Больше ни в какой стране мира топливо не стоило так дорого, как в Турции.

Наконец, автобусу удалось объехать тормозивший движение автомобиль, и «Мерседес» покатил по узкой дороге, все дальше и дальше унося татарстанцев на юго-запад сказочной Турции.

По словам гида, эта страна славилась весенними цветами  — тюльпанами.

— В Турции можно встретить около семидесяти разновидностей тюльпанов, — комментировала свой рассказ Ирина.

— Вы что-то путаете. Тюльпанами славится Голландия, — перебил ее кареглазый пассажир, – неужели Вы хотите сказать, что эти цветы привезли в Голландию из Турции?

— Это – весьма  спорный вопрос, — с улыбкой увильнула от ответа гид.

За пределами провинциального городка местные жители, как и в сельской местности России, занимались растениеводством: выращивали инжир, цитрусовые, гранат. Пышно-зеленые кусты, выстроившись в ряд, как солдатики, бархатными палантинами и шатрами, расстилались вдоль проезжей части дороги. В приусадебных участках маленьких деревушек выращивали сельскохозяйственные культуры. Участки были отделены друг от друга плетеными проволочными сетками-перегородками. Поскольку постольку пора сбора урожая в Турции подходила к концу, в огородах почти ничего не росло: вся земля была перекопана, подготовлена к следующему посеву.

«Как же похожи меж собой Турция и Татарстан. Как бедна и одновременно богата эта страна. Несметные природные богатства Турции так и манят к себе туристов всех стран: эти горы, моря, высокое южное солнце, золотой песок пляжей… Безусловно, это – рай на земле. Но, если «копнуть» глубже, если на весь этот лоск изящества и совершенства природного лона посмотреть сквозь призму реальности, взглянуть без «розовых очков», — получается совершенно иная картина».

Каждому приезжему туристу кажется, что в Малой Азии живут самые счастливые люди на земле – турки: им ежедневно открыты природные богатства родных просторов, они могут пользоваться дарами Всевышнего столько, сколько захотят. Но никому, наверное, не приходило в голову, что большинство жителей Турции с точки зрения материального благополучия и финансового достатка  живут очень бедно. Это видно, как на ладони. За два года отсутствия девушки в Анатолии, здесь практически ничего не изменилось: это был ее любимый край, те же гостеприимные турки. Скорей изменилась сама Гузель: Турция больше не представлялась ей в «розовом» свете. Какой, однако, резкий контраст создавали эти шикарные отели рядом с бедными домишками, бедный люд и владельцы пятизвездных отелей! А туризм, как основной источник пропитания в стране, диктовал гостеприимство местных жителей. И, казалось, туристов в Турции значительно больше, чем самих турков.

Эти реалистичные философские размышления ничуть не огорчили путешественницу. «Я люблю тебя, Жизнь!» — было кредо Гузель. И Жизнь любила ее тоже.

Несмотря на одолевавшие мысли, каре-зеленоглазка внимательно слушала гида, которая с увлечением отвечала на все вопросы пассажиров. По ее словам, распространенными валютами этой страны являлись доллар и евро. Но Ирина настоятельно рекомендовала обменять доллары на местную валюту – турецкую лиру. Один доллар равнялся одной турецкой лире и пятнадцати курушам. Поскольку турки – народ пронырливый и хитрый, туристу надо быть бдительным при покупке товаров.

Осторожность не помешала бы и при удовлетворении своих желаний. Нередко, бывали случаи, когда туристы пользовались дополнительными услугами в отелях: дорогостоящие спиртные напитки, услуги телефонной связи, заказы обедов в номер. В день отъезда же оказывалось, что они попросту не рассчитали своих финансовых возможностей. Бывали случаи, когда российский турист из-за этого не мог вылететь на Родину. Так что эта страна поистине бала «волшебной»: наряду с головокружительными развлечениями и природными чудесами здесь было расставлено множество «хлопушек» и «капканов» для зевак и простофиль. В этом Гузель не раз предстояло убедиться впоследствии.

Несмотря на это, Турция была ее любимой страной, и гостья из Татарстана принимала ее такой, какая она есть.

Что наш язык земной пред дивною природой?

С какой небрежною и легкою свободой

Она рассыпала повсюду красоту…

Едва – едва одну ее черту

С усилием поймать удастся вдохновенью.

И сейчас, с переполняющим сосуд девичьей души золотистыми россыпями радостным весельем, Гузель улыбаясь взирала на мощные громады горных массивов. Величественные в безмолвии своем эти природные гиганты на протяжении многих километров тянулись вдоль дороги и представляли собой высотные древние крепости, испещренные глубокими, как морщины, извилинами, поросшие, словно мхом, пышными зарослями черных вечнозеленых колючих сосен, глубоко корнями уходившими в почву горной твердыни. Казалось бы, откуда в горах могла взяться плодородная почва для этих прихотливых хвойных деревцев? Это была загадка самой матушки-природы, которая тысячелетиями творила чудеса и не переставала удивлять своих детей-землян.

По другую сторону дороги разверзался обрыв, густо поросший вечнозелеными соснами, раскинувшимися шатрами вдоль всего обрыва. Теперь пассажирский автобус с огромной скоростью катил по извилистой узкой горной дороге, серпантином опоясывающей горы Тавр. Зрелище было настолько устрашающим и небезопасным, что в салоне автобуса стало совсем тихо. Казалось, что вот-вот начнется обвал: по дороге стояли предупреждающие знаки. Было множество случаев, когда автобусы слетали в обрыв. Гузель же, напротив, была в восторге от этого головокружительного спуска и подъема по горам. Горячая кровь так и кипела от прилива адреналина, когда во время крутого поворота по склону горы резко, неожиданно-негаданно на полосе встречного движения появлялся другой пассажирский автобус, ехавший с огромной скоростью. Казалось, два трансфера вот-вот столкнутся друг с другом. От этого экстремального зрелища захватывало дух. Бесстрашная каре-зеленоглазка сидела с широко распахнутыми, лучившимися радостью глазами, и, крепко ухватившись за ручки сиденья кресла, смотрела то на глубокий обрыв справа, то созерцала серо-бурые горы Тавр, сосредоточенно следя и за змейкой вьющейся узкой дорогой, по которой катил комфортабельный «Мерседес». Будучи хрупкой и миниатюрной девушкой, Гузель была самой настоящей экстремалкой. Смелые и экстравагантные с точки зрения человеческого разума поступки, совершаемые этой кокеткой, часто удивляли окружающих. И сейчас любительнице приключений, необузданной экстремалке, хотелось обнять нежными белыми ручками громады Земли, всем телом прильнуть к твердым безмолвным, величественно возвышающимся над окрестностью горам Тавр. Эти горы всегда манили Гузель к себе, звали, как магнитом притягивали ее девичью душу: огромную мощь и силу земли источали горы Тавр. Будучи дочерью матушки-землицы, девушка повиновалась этому зову.

— Я приду к Вам, мои любимые горы! Я обязательно навещу Вас. Да здравствуют горы Тавр! – воскликнула изумрудная душа.

В этот самый момент в душе каре-зеленоглазки что-то шевельнулось и засмеялось веселым радостным смехом. Гузель же, тихо улыбаясь, просто сидела и слушала этот звонкий смех своей души.

«В душе каждого человека живет ребенок. И счастлив тот, у кого этот ребенок проснется. Как я рада тебе, малыш».

Девушка пока не видела этого ребенка, слышала только его заливистый смех, который отныне и навсегда будет с ней, под ее защитой. Все тело вибрировало под такт этому чистому звучному младенческому смеху. И оттого не страшна была и быстрая езда по серпантинной горной дороге. Жизнерадостность и любовь к жизни диктовали бесстрашие, готовность ко всему неизведанному, близкому и дальнему прекрасному…

— Мы приближаемся к городу Мармарис, — перебила мысли Гузель гид. – Дорогие туристы добро пожаловать в самый «дорогой» город Турции. Если не считать Стамбула, то Мармарис – это самый «тусовочный» город на побережье… какого моря? Надеюсь, вы знаете, на какое море приехали отдыхать?

— Черного, — шутя, воскликнул молодой человек из Казани.

— Город Мармарис располагается на юго-западе Турции, в районе, где соединяются Эгейское и Средиземное море. Именно здесь проходит граница между этими морями, — засмеявшись в ответ остряку, продолжила Ирина. – В переводе Мармарис означает «жемчужина». Считается, что раньше здесь добывали много жемчуга. Другая версия происхождения названия города восходит к историческому прошлому. Эта поистине «жемчужина» Эгейского побережья издавна привлекала внимание древних лидийцев и карийцев. Город был основан в VI веке до нашей эры и получил название Фискос. В древнем городе была развита торговля. В 334 году до нашей эры Фискос был захвачен войском Александра Македонского. Затем он стал частью Византийской империи. Впоследствии город был захвачен сельджуками, а позже – османами, то есть турками. В XVI веке султан Сулейман, названный Великолепным, восстановил сильно разрушенные стены города, построенные еще в эпоху Античности, и дал древнему городу название Мимарис, которое позднее превратилось в Мармарис. Так город получил вторую жизнь. Единственным напоминанием о прошлом города является крепость, возведенная во времена османского владычества. И если вы взглянете сейчас направо, то увидите отчетливо обозначающиеся в центре полуострова ее мощные зубчатые стены с возвышающейся башней.

На той стороне, куда указала Ирина, внизу, утопая в лучах ослепительного палящего солнца у самого подножия зеленых от обильной растительности гор Тавр на самом побережье Эгейского моря, плескающейся в своем великолепии, располагался город Мармарис. Казалось, это был маленький островок, со всех сторон кольцеобразно окруженный мощными многовековыми серо-бурыми гигантами, которые защищали город от буйных ветров и всего окружающего мира. Горы Тавр замыкали древний Фискос в круг своих неприступных стен, оставляя лишь узкие ворота в Эгейском море – вход в этот земной Рай.

«Вот он, Мармарис! Город – сказка, город – мечта. Какая красота! Какой он сказочно маленький и большой одновременно. Как огромный пышный вкусный торт цвета золотистого спелого персика с кремовыми домиками, тесно расположенными на симметричной плоскости. Невероятно! Вот он – рай на земле! Весь Мармарис — как на ладони, — цветет над расстилающейся бескрайней голубизной неба и дождем солнечных лучей, на протяжении многих километров источая волны радости и веселья. Это поистине самая большая блестящая жемчужина Турции!» – восхищалась путешественница увиденной картине.

На мгновение Гузель даже показалось, что она однажды уже была здесь.

«Наверное, во сне. Приветствую тебя Мармарис – жемчужина моего сердца! Я приехала к тебе. Принимай свою гостью из Татарстана, Гузель!» – улыбалась девушка городу с горной высоты.

Она была готова «штурмовать» этот город, как Скарлетт О`Хара.

«Но я подумаю об этом завтра», — решила каре-зеленоглазка, созерцая со спокойной улыбкой Мармарис с окошка автобуса, вся изумрудная, светящаяся от счастья, сидя под прохладительным кондиционером. Не чувствовала она ни усталости, ни утомленности от изнурительного долгого пути. Далеко позади остались Россия, Татарстан. Девушка никогда не оглядывалась на вчерашний день, и потому кокетке никогда не было скучно. Напротив, она жила сегодняшним днем, далеко вглядываясь в будущее сквозь призму настоящего.

По мере того, как «Мерседес» спускался все ниже и ниже, ближе становился и «жемчужный» город. Теперь отчетливо были видны невысокие неравномерно близко расположенные друг к другу двух-четырехъярусные дома на холмистой поверхности города. Между ними можно было различить многочисленные отели, утопающие в зелени и зарослях высоких пальм.

— Дорогие гости, поскольку время позднее, мы сегодня не будем въезжать в этот город. (Время было восемь часов вечера по местному времени). Завтра все желающие смогут его увидеть во время экскурсии по городу. А сейчас мы едем к вашим отелям, пожалуйста, приготовьтесь к выходу. Я буду называть ваши отели, и автобус остановится прямо у входа в отель, далее вы пройдете регистрацию в ресепшне. И встречаемся мы с вами завтра, в час дня. Автобус с табличкой «Pegas Touristic» подъедет к вашему отелю в назначенное время, и мы совершим экскурсию по Мармарису. Прошу вас не опаздывайте, — вежливо объясняла гид в микрофон, глядя на  уставших от долгого пути (автобус ехал уже три часа без остановки) пассажиров, в то время как внимание отпускников было переключено на происходящее за салоном автобуса.

Покидая салон «Мерседеса», отдыхающие не скупились на «чаевые»: в курортной зоне Турции это было давней традицией.

В своем номере «Emre&Emre Beach Hotel», расположенном в трех километрах от Мармариса, Гузель оказалась только в девять часов вечера. Несмотря на то, что весь день была в дороге, девушка чувствовала себя «отлично». Однако поездка под конец дня все же дала о себе знать: ее клонило ко сну. За балконом раздавались голоса отельных ди-джеев, по всей вероятности, в баре была организована развлекательная программа для туристов, шумно звучала несмолкаемая дискотечная музыка. Но Гузель, казалось, даже не слышала шума, ей хотелось одного – спать.

«Что я буду делать дальше – подумаю об этом завтра. Утро вечера мудренее». И не успела кудрявая головушка коснуться мягкой подушки, сомкнув глазки, — как погрузилась в царство сновидений.

Глава 21.

 

Не радость ли, что выхожу  с зарею,

Что на планете, названной Землею,

Есть тропы, предназначенные мне?

 

 

Рано утром открыла девушка сомкнутые негой взоры.

«Где я? – огляделась вокруг. – Ну, конечно же, это – мой номер. Как это непривычно: еще вчера ты — в Татарстане, а сегодня – Турции… Вот и замечательно!»

Гузель всегда просыпалась раньше своего будильника, и сегодня он на целую минуту «опоздал» разбудить свою хозяйку, нарушив утреннюю тишину бодрой звонкой мелодией. Так начался новый день.

«Доброе утро, страна! Доброе утро, мой Всевышний! Доброе утро, Турция! Доброе утро, люди всей Земли! – улыбалась гостья из Татарстана, приветствуя всю Вселенную. – Я, самая прекрасная благоухающая Алая Роза на свете – Гузель, приветствую вас!»

Затем, приняв освежающий контрастный душ, она, словно пташка, выпорхнула на балкон. В кудрявой головушке, как на шахматной доске, отчетливо вырисовывался ход действий на весь день. Отель еще спал. С высоты третьего этажа балкона обозрению представали, словно озерца, два больших бассейна, возле них, с краю, меж гористых камней струился маленький фонтанчик, всюду сидели цветущие благоухающие зеленые кусты, экзотические деревца: раскинувшиеся в ширь и высоту темно-зеленые фикусы, разлапистые банановые и финиковые пальмы с висевшими на самой верхушке на тоненьких стебельках спелыми финиками, высокие гранаты с несозревшими еще совсем зелеными плодами. Бар под открытым голубым небом еще не работал, напротив него располагался большой ресторан со столиками цвета бордо с покрытыми поверх них белыми скатертями под куполообразными белыми зонтами, защищающими гурманов от палящих лучей южного солнца. За отельной оградой расстилался пешеходный променад, за которым сразу начинался песчано-галечный пляж, весь в лежаках и плетеных пляжных зонтиках.  По соседству с отелем возвышался четырехэтажный отель, такой же сонный, как и отель «Emre». Справа взору девушки предстали вековые старцы – темные горы Тавр, уходящие у подножия глубоко в Эгейское море, тихо плескавшееся в утренней тиши темно-серой водицей. Турция манила своим великолепием!

«Вперед в поисках приключений!»

И наскоро облачившись в красное платьице, Гузель уверенным твердым шагом вышла из номера. Пройдя легкими шагами по его длинному коридору, стены которого украшали пейзажи с изображениями сельской местности и местного колорита, и чуть ли не бегом спустившись по ступенькам лестницы, «жаворонок» оказалась возле ресепшна.

— Merhaba (Привет), — поприветствовала кокетка молодого турка, стоявшего у стойки и скучающим видом заполняющего отельный бланк на английском языке.

Он поднял усталые глаза и, увидев перед собой лучистые каре-зеленые глазки милой девушки с вьющимися от природы волосами, улыбнулся в ответ, ответив на приветствие на турецком языке по-английски. Не переставая улыбаться, Гузель вложила в руку молодого турка ключи отельного номера и, быстро развернувшись, направилась к выходу, ведущую на площадку бассейнов, пройдя который, очутилась возле крытого со стеклянными стенами ресторана. Ресторан занимал большую территорию и под открытым небом вплоть до бара. Несколько молодых официантов готовили столы к завтраку, администратор ресторана стоял возле входа в ресторан (его туристка приметила сразу). Вежливо поздоровавшись с ним, одарив официантов лучезарной улыбкой, девушка направилась к песчаному пляжу. И легкими движениями проскользнув меж шезлонгов и пляжных зонтов, очутилась у самого моря. Серо-бирюзовые волны, тихо плескаясь в чинном спокойствии, омывали галечный берег.

— Здравствуйте горы Тавр! Здравствуй матушка-землица, как ты божественно прекрасна! Я, дочь Земли, приветствую тебя! Приветствую тебя, милое море! Ты меня позвало, и я приехала к тебе. Что ты хотело мне сказать? – вопрошала Гузель объятое кольцом горных массивов море.

Легкий морской бриз играл ее кудрями, освежая тельце. Легко было дышать солоноватым теплым морским воздухом. Но море не ответило девушке. Оно было такое спокойное и лишь ласково улыбалось в ответ утренней свежестью.

Девушка в красном, омывая ноги в прохладной морской водице, вслушивалась в тихий плеск волн. Но, несмотря на эту тишину и умиротворяющее спокойствие в стране своей мечты, Гузель ни на минуту не покидало предчувствие чего-то необычного, нового. Ведь сама водная стихия позвала ее сюда, значит, ради этого стоило пролететь тысячи километров.

«Милое море, какой ты приготовило мне сюрприз? Преклоняюсь перед твоей мудростью, мудростью горного величия и могущества, из недр которых низвергается огонь, — стихией воды, земли, огня и воздуха. Благословенна земля, на которой я стою, огромная сила, энергия витает в этой первозданной прелести природы. Я преклоняюсь перед этой красотою. Я – ваша гостья, незримые хозяева первозданной красоты».

Тут из-за острых вершин Тавр, ослепляя ярким сиянием, выглянуло солнышко: лучистое южное небесное светило известило землян о наступлении нового дня.

— Здравствуй милое солнышко! Я рада тебя приветствовать, — улыбнулась каре-зеленоглазка солнышку.

Девушка всегда вставала вместе с солнцем, и каждый день приветствовала его. Солнышко узнало своего «жаворонка» и ласково улыбнулось Гузели. Оно вселяло радость и веселье, и душа девушки ликовала при виде самой яркой и близкой звезды во Вселенной.

Сегодня Гузель встречала рассвет, как Белая Лебедь, весело плескаясь в море белоснежными крылами, создавая радужные брызги, душой устремляясь к солнцу. Ей так хотелось доплыть до горного кольца Тавр и нежно обнять этих мощных гигантов и, взлетев высоко к голубым небесам, обнять крылами манящее с высоты ясное солнышко…

Женские голоса постепенно вернули разыгравшееся  воображение к реальности. «Жаворонок» невольно прислушалась к ним.

— Давай, расположимся на этом ряду, — предлагала одна.

— На втором ряду будет лучше: ближе к морю.

Повернув голову, каре-зеленоглазка увидела в нескольких шагах от себя двух молодых женщин: голубоглазую блондинку с завитыми мягкими волосами и короткой стрижкой, в голубых джинсах и светло-голубой блузке, и зеленоглазую с русыми волосами, тоже короткой стрижкой, в черных бриджах и темно-зеленой легкой с замысловатыми рисунками тунике. Они уже выбрали шезлонги, когда Гузель, подойдя к ним, вежливо поздоровалась:

— Доброе утро! Я слышала, вы говорите по-русски. Вы такие же «жаворонки», как я? – мило улыбаясь, поприветствовала она молодых женщин.

— Доброе утро! – ответила они одна за другой, переглянувшись, и улыбнулись девушке.

– Какие же мы «жаворонки»? Мы снова проспали: опять на первых рядах нет мест, — продолжила разговор молодая женщина с русыми волосами,– придется загорать на третьем ряду.

— А можно расположиться рядом с вами? – мило улыбнулась Гузель.

— Конечно, займите место, пока не поздно: после семи сюда стекутся туристы отеля, свободных шезлонгов почти не останется, — посоветовала молодая блондинка.

И девушка расположилась на шезлонге возле Ирины, так звали зеленоглазку. Голубоглазую блондинку звали Татьяной. Она напомнила Гузель пушкинскую героиню из «Евгения Онегина»: строгий взгляд больших голубых глаз, сомкнутые алые губы, разрумянившиеся от утреннего морского бриза лицо в обрамлении красивых локонов, ослепительная белизна кожи, — она была само спокойствие. Ирина же, напротив, была очень подвижная, живая натура, зеленые глаза ее всегда искрились, когда на пухлых алых губах всплывала улыбка. Белая незагорелая кожа обеих свидетельствовала о том, что в Турции они недавно. Это были подруги «не разлей вода», знавшие друг друга с детства. Жили они в разных городах Подмосковья. Туристки быстро подружились.

Было семь утра, когда весело беседующие меж собой создания вошли в отельный ресторан. Учитывая то, что отель «Emre&Emre Beach Hotel» занимал территорию с общей площадью 6000 м., состоял из двух корпусов: из пятиэтажного корпуса и четырехэтажного – по другую сторону проезжей части дороги, ресторан отеля был огромный. В центре и по краям здесь размещались в строгой симметрии столы на четыре – восемь персон, покрытые двуслойными скатертями белого цвета и цвета бордо. По краям ресторана стояли столы с разнообразными в обилии блюдами, манящими гурманов свои изысканным запахом, – весьма распространенный в отелях Турции «шведский стол».

Веселые подружки, уселись под легким белым зонтиком. Вместо тарелки у Ирины в руках была пластиковая посудина с розовато-молочным напитком, который она то и дело встряхивал под такт тихо звучавшей ресторанной музыке.

— Что это – коктейль? Я тоже хочу, где его здесь наливают? – полюбопытствовала Гузель.

— Это коктейль с биодобавками. Я сама его делаю, — не переставая встряхивать пластиковый сосуд, ответила зеленоглазка.

Тут к ним подошел официант лет тридцати восьми и вежливо поздоровался на английском языке. Он мило улыбнулся Ирине, передразнивая, копируя ее движения, и, пританцовывая под такт музыке, прошел дальше. Молодые женщины смеялись его выходке.

— Какой он смешной! — развеселилась Ирина.

— Вы ему понравились, — произнесла Гузель, проводив взглядом жгучего брюнета. – Он теперь не раз будет к вам подходить. Официантам запрещено заигрывать с отдыхающими отеля. За этим строго следит администратор… Видите? Вон тот важный господин стоит возле дверей отеля. Это и есть администратор. Но официанты все равно «умудряются» это делать, — поясняла девушка, уплетая бутерброд с ветчиной и сыром и запивая маленькими глотками чай из чашки.

— Наверно, тебе не привыкать к такому обращению. Гузель, ты не впервые отдыхаешь в Турции, — подытожила Татьяна.

— А какие у тебя планы на сегодня? Может, пойдешь с нами в сауну? – предложила Ирина.

— Конечно, пойду. Только вот прогуляюсь возле отеля, осмотрюсь кругом, — каре-зеленоглазка приняла предложение подруг.

Глава 22. 

И все, что видел, оставляло след

В твоей душе любителя дороги.

 

 

После завтрака Ирина с Таней отправились на пляж. Гузель же, переодевшись в красный купальный костюм, завязав на бедра переливающееся красно-зелено-сиреневыми цветами парео с синими дельфинчиками, превратилась в самую настоящую кокетку. Порхая, словно разноцветная бабочка, весело купающаяся в пыльце солнечных лучей, легкой и уверенной поступью прошла мимо официантов ресторана, одаривая встречных отдыхающих лучезарной улыбкой.  Перед ней в изумлении, забыв об остальных посетителях, произнося комплименты на английском и турецком языках, останавливались служащие отеля с подносами на руках.

— Мне жаль, но я не понимаю вас, — вежливо отвечала им Гузель, ласково улыбаясь и сверкая радостными изумрудами теплого озорного взгляда, кокетливо пожимала белыми оголенными плечиками.

Молодые турки расступались перед ней, и каждому девушка даровала улыбку.

Пройдя бар и выйдя за отельные ворота, Гузель повернула направо. Пешеходная дорожка, на которую ступила путешественница, тянулась вдоль многочисленных, отелей, расположенных по всему побережью Эгейского моря. По обе стороны дороги, глубоко пуская корни в золотистый песок,  росли высокие пальмы со спелыми сочными плодами, тут же сидели в изобилии зеленые кусты экзотических цветов с пышными красными, оранжевыми бутонами и более мелкими фиолетовыми, желтыми благоухающими цветками. Справа от пешеходного променада, прилегая друг к другу, строго в ряд располагались здания отелей. Невысокие, в три-пять этажей, они представляли собой схожие меж собой, предназначенные для отдыха гостей из дальних стран и местных жителей в бело-желто-оранжевых тонах архитектурные сооружения. У каждого отеля, малого и большого по территории, был свой неповторимый стиль создания уюта и комфорта: мини-бары со столиками под плетеными широкополыми зонтами, в которых туристы несмотря на раннюю пору попивали пиво, голубые бассейны, в прозрачной, еще не прогретой солнцем воде, в которых не все рисковали купаться, немноголюдные рестораны под открытым небом, струящиеся искусственные водопады… И все это утопало в зелени, в экзотических зарослях и благоухающих цветах. Трех-, четырех-, пяти-звездные отели украшали огромные с выгравированными названиями  вывески. Они тянулись вдоль всего побережья до самых гор Тавр, возвышающимися над окрестностью серо-буро-зелеными громадами.

На золотистых отельных пляжах можно было видеть отдыхающих, занимающих свободные места. Не все рисковали заходить в море: морская водица еще не успела прогреться, и только самые закаленные купались в эту пору. Тем временем в голубом безоблачном небе солнышко поднималось выше и выше.

По пути девушке встречались иностранцы со всей Европы: здесь были и говорящие на турецком и английском языках турки, немцы, французы, болгары, голландцы, ирландцы, испанцы, итальянцы… Звучала и русская речь. Но особый интерес среди этого многонационального колорита представляли англичане. Они давно освоили Турцию: ими были выкуплены множество жилых домов и отелей самого богатого местечка Анатолии – Мармариса. И за счет ежегодно пребывающих в курортную зону бывшего Фискоса огромного количества туристов расцветал не только туристический бизнес, но и пополнялся капитал этих чопорных землевладельцев. Если в весенне-осенний период англичане жили в Турции, то на зиму они уезжали отдыхать в Индию, откуда снова возвращались в Малую Азию, ставшую теперь для них «вторым домом». Этот народ был настолько правильным, что инстинкт самосохранения был на лицо: под страхом быть укушенным ядовитыми подводными обитателями, чопорный англичанин не появлялся на пляже под палящими лучами южного солнца, не купался он и в соленом море. Ведь нередки были случаи, когда туристы ненароком наступали на морских ежей. В данном случае страховка теряла силу, так же как она не действовала за пределами отельной зоны. Вот этого отельные англичане и опасались, предпочитая не рисковать. Медленно попивая кофе возле бассейна отеля и дружелюбно беседуя друг с другом, или читая газетные новости, они целые дни проводили в отеле под солнцезащитными зонтами, изредка плавая в голубом пресноводном бассейне.

По пути Гузель встретилось множество представителей этой нации. За всем происходящим вокруг девушка наблюдала с присущим с детства любопытством. Солнцепека еще не было, и в большинстве своем туристы попарно гуляли, занятые беседой, встречались и одиночки – спортсмены в кроссовках, шортах, маечках, совершающие утренний забег. Радуясь наступившему дню, путешественница мило улыбалась встречным туристам, легкими шагами ступая по пешеходному променаду, вычищенному от песка и омытому водной струей отельными работниками. Они то и дело пытались привлечь ее внимание, обращаясь по разным именам, которые давно успели выучить, и теперь тараторили словно попугаи однотипные фразы: «Оля! Катя! Наташа!.. Как вас зовут?»

«Да, да, Оля… Катя, Катя», — улыбалась в ответ кокетка, проходя мимо в развевающемся набедренном разноцветном парео, в красном купальном костюме. Ветер обнимал ее тонкий стан, развевая кудри, нежил ослепительной белизны кожу. «Конечно, новичка на пляже сразу видно. Вот и углядели во мне Белоснежку – россиянку. Однако, турки юго-запада Малой Азии, как я погляжу, отличаются от турков, живущих на юго-востоке. Контраст также представляют Восток и Запад Турции. Восточная Анатолия более тихая, чем западная его часть. Турки города Мармариса не отличаются особой культурностью, это сразу бросается в глаза. Я бы сказала, что они даже наглые, навязчивые… Что ж, их можно понять. Я и сама живу в маргинальном городе Татарстана, мне не привыкать. Да и в Турции не впервые. Ручаюсь, «зеленому» туристу несладко приходится среди хитрых местных жителей», —  рассуждала Гузель во время прогулки. В действительности, каре-зеленоглазке хотелось сравнить юго-запад и юго-восток Турции, и к анализу она приступила немедленно.

Во-первых, турки в этой зоне судя по своему худощавому телосложению и цвету кожи были представителями англо-турецких семей. Они свободно излагались на родном турецком и английском языках. Достаточно раскрепощенные для жителей пригородной и самой богатой курортной зоны, они были также весьма изобретательны: у каждого турка был свой псевдоним, будь то Алладин, Миша, Яша, Эраст… Это – своего рода самозащита, с другой же стороны, заимствование европейских имен помогало туркам привлекать клиентов в свои бары, рядами располагающиеся тут же возле отелей, и туристические фирмы. Отдыхающим здесь европейцам был чужд язык турков, они не раз сталкивались с трудностью произношения тюркоязычных имен, отсюда и пошли у местных жителей европеизированные псевдонимы. На востоке это явление было менее распространенным.

Весь юго-запад был настолько европеизирован, что здесь редко звучала восточная музыка с  ее мелодичными турецкими напевами, которые так любила каре-зеленоглазка.

— Однако, пора возвращаться, — прервала девушка ход своих мыслей.

Гузель хотелось дойти до гор Тавр, кольцеобразно опоясывающих окраины Мармариса. Но задача была не из легких. Даже при быстрой ходьбе у подножия этих великанов она оказалась бы только ближе к вечеру.

— Я еще обниму вас, ждите меня, горы Тавр! – и туристка медленно остановилась, мысленно взывая к громадам земли, возвышающимся вдалеке прямо перед девушкой.

Затем повернулась и легкими быстрыми шажками отправилась по той же дороге, что и пришла, обратно в отель.

По предположениям Гузель шел десятый час: именно в это время у нее была назначена встреча с отельным гидом.

В своем красивом развевающемся на ветру парео девушка была похожа на легкокрылую бабочку. По дороге она нежно прикасалась к бутонам пышных цветков, проводила рукой по шершавым стволам высоких пальм, грациозно выстроившихся вдоль пешеходной дороги. Улыбалась солнцу, небу, людям на пляже, идущим навстречу пешеходам. Всеми делилась своим замечательным настроением. Среди встречных пешеходов попадались и велосипедисты. Один из них издалека, разглядывал каре-зеленоглазку с вьющимися волосами. Девушка одарила улыбкой и этого смуглого турка, который, не устояв перед ее обаянием, проехав мимо, развернулся и поехал следом за незнакомкой.

— Неllо! – поздоровался он с Гузель.

Это было весьма интересное открытие: турок и иностранка разговорились, при этом гостья Турции говорила по-русски, а ее собеседник – по-английски,  — несмотря на это, они понимали друг друга на уровне подсознания. Казалось бы, происходящее не поддается никакой логике, но это был факт действительности.

Так беседуя на русско-английском языках пара дошла до отеля «Emre». Поблагодарив велосипедиста за прогулку и вежливо отклонив его предложение покататься вместе, Гузель, на ходу одарив его воздушным поцелуем, удалилась в отель.

В рецепшн-холле Максима (так звали гида «Pegas Touristic») не было. Попытки выяснить, где может быть Максим, не увенчались успехом. Тогда Гузель отправилась искать его в соседний отель «Еmre Beach», расположенный параллельно «Emre Hotel» на второй береговой линии. Вместе эти отели представляли собой комплексную структуру в два корпуса «Еmre&Еmre Beach Hotel».

Стеклянные двери у входа в отель «Еmre Beach» автоматически отворились настежь, и легкими шагами пройдя по ковровой цвета бордо дорожке каре-зеленоглазка остановилась у рецепшна. Поздоровавшись  и одарив сотрудников отеля улыбкой, попросила помочь найти Максима. Неро, так звали сотрудника рецепшна, набрал телефонный номер гида и передал телефон девушке. Голос в трубке вежливо извинился и обещал приехать в отель к семи вечера.

— Только не опаздывайте, пожалуйста, Максим на «свидание», — попросила его кокетка.

Не успела Гузель поставить трубку, как любознательный Неро начал задавать вопросы на засыпку: откуда она приехала? как зовут милую даму? в каком номере она остановилась? Вежливо удовлетворив его любопытство, каре-зеленоглазка вскоре оставила своего собеседника, решив пройтись по первому этажу отеля.

Справа от рецепшна располагался конференц-зал, слева находился административный блок отеля. Всю остальную часть первого этажа занимал холл с мягкими креслами и диванчиками, кремовых оттенков, с журнальными столиками между ними. Возле стеклянных стен у входа располагались столики с мягкими стульями. И впервые здесь в отеле любознательная путешественница увидела сотканный из шелковых нитей шелкопряда красивый ковер – портрет первого Президента Турции – Мустафы Кемаля Ататюрка. Портрет висел прямо напротив входа в отель.

Снаружи в обрамлении зелени и цветов располагалась крытая веранда. Но поскольку на улице в это время суток вплоть до заката солнца стоял зной, туристы отеля в это время прохлаждались под солнцезащитными зонтами на берегу моря, где было не так жарко благодаря морскому бризу.

Закончив обход, девушка направилась обратно на пляж, выбрав путь не через веранду, навевающую какую-то ностальгическую грусть (она утопала в гирляндах из желто-оранжевых бутонов, опавшие листья потускневших затвердевших цветков которых мягко шуршали под ногами, напоминая о наступившей осени), а через центральный вход. Дорога эта проходила возле двух объемных длинных голубых бассейнов, вдоль которых по обе стороны тянулись аллеи из фикусов, финиковых, банановых пальм, со множеством цветущих круглых и овальных по форме кустарников с огромными пышными красными и оранжевыми соцветиями.

Подруг Гузель нашла на пляже: они собирались идти в сауну.

— Как прошла встреча с гидом? – поинтересовалась Татьяна.

— «Свидание» отменяется до семи вечера: он не смог подойти… Возьмете меня с собой?

— Конечно, пойдем вместе, — пригласила Ирина.

Сауна располагалась внизу, под холлом ресепшна. Здесь же располагался тренажерный зал. Желающие также могли здесь насладиться турецким массажем.

Москвички поспешили в сауну. Нехотя челнинка тоже пошла за ними. Но стоило Гузель отворить дверь сауны, как она тотчас же захлопнула ее: от сауны отдавало жаром.

«Там в четыре раза жарче, чем на улице. Сидеть в такую жару в сауне – риск для организма. Пойду-ка я лучше потренируюсь. Эти кумушки долго не выдержат, — рассуждала она, усаживаясь за тренажерный велосипед. – Ручаюсь, минут через пять они, обессиленные, опустятся на шезлонги возле этого велотренажера».

В зале было жарко, несмотря на открытые окна и беспрестанно работающие кондиционеры. И пока Гузель, экспериментируя, переходила от одного тренажерного аппарата к другому, ее подруги успели выйти из сауны и, как предполагала девушка, расположились на шезлонгах возле нее.

— Какие же вы красные, как раки! — засмеялась каре-зеленоглазка, увидев москвичек.

— Мне плохо, — отозвалась Ирина.

— Конечно, будет плохо. Где же это видано: лезть в печку в жаркий день?

— Почему ты не пошла с нами?

— Я предпочитаю вести здоровый образ жизни, — ответила Гузель Татьяне.

— А это, по-твоему, не ЗОЖ?

— Судя по тому, как вы выглядите после сауны, — нет, — комментировала «жаворонок», набирая скорость на беговой дорожке. – На вашем месте я бы поскорей приняла освежающий душ и выпила крепкого теплого чая. Кстати, чай без молока – это единственное средство, которое спасает здесь от жары – проверено. Я пью только крепкий теплый чай.

— Неплохая идея. Вот отдышимся и пойдем в номер, — согласились молодые женщины.

И вскоре девушки отправились по своим номерам.

Глава 23.

                                                             Ты не отдал себя во власть годам…

После обеда Гузель поехала на обзорную экскурсию по Мармарису. В салоне комфортабельного автобуса туристов встретила Наташа – гид, представитель компании «Pegas Touristic». Эта жгучая брюнетка с длинными собранными «в хвостик» волосами и большими голубыми глазами и накрашенными ресницами, что придавало ее миловидному загорелому лицу почти кукольное выражение, в синей юбке, голубым шарфиком, повязанным поверх воротника белой блузы, на протяжении всей экскурсии с увлечением рассказывала о древнем Мармарисе, успевая при этом отвечать на многочисленные вопросы россиян. Гузель сидела на мягком сиденье второго ряда и внимательно слушала повествование гида об историческом прошлом города, его достопримечательностях, первом Президенте, особенностях климатических условий и жизни местного населения.

— Первоначально город назывался Фискосом. Возник он в IV веке до нашей эры. Это было небольшое поселение с немногочисленным населением. Кто только не правил на протяжении столетий древним городом: и карианцы, и родоссы, египтяне, персы, македонцы, сирийцы, римляне, византийцы, и, наконец, османе. Следы правления этих великих народов и сейчас можно обнаружить в Фискосе. На сегодняшний день Фискос занимает всего лишь вершину холма в северной части города и носит название Ашартепе. На его территории до сих пор ведется археологические раскопки, открывающие миру все новые и новые памятники древности, — рассказывала Наташа.

Время, многочисленные войны и землетрясения уничтожили прежний город, получивший по приказу султана Сулеймана Великолепного в 1522 году название «Мимарис». Город на побережье двух морей: Эгейского и средиземного, — тогда стал «жемчужной» базой военного флота Османской империи. Еще двадцать лет назад город Мармарис вследствие многочисленных разрушений представлял собой маленькое поселение – рыбацкую деревушку. И только в 1979 году здесь начались реставрационные работы по восстановлению первоначального облика Мармариса. Так постепенно древний город превратился в культурно-исторический центр юго-запада Турции.

— Ежегодно тысячи туристов всех стран мира приезжают сюда, чтобы отдать дань первозданной красоте природных ландшафтов бирюзового золотого побережья, посетить замок – музей древнего города, Ташхан, акведук, гробницу праведницы Сарианы, караван-сарай и многие другие исторические достопримечательности, — источала свое красноречие голубоглазая брюнетка.

Традиционным образцом османской архитектуры являлась просторная купольная мечеть Ибрагима, построенная в 1989 году по проекту архитектора Ибрагима Паши. Это – место поклонения горожан, находилось рядом с рынком в районе Кемеранти.

Особой «меккой» любителей походов по магазинам являлся Бадестен, или «крытый рынок» — один из древних памятников Мармариса. Рядом со старинным шумным базаром располагалось множество ресторанов с национальной кухней, где всегда можно насладиться чашечкой изысканного турецкого кофе или ароматного чая, открыть для себя культуру курения кальяна.

Согласно названию города «Мармарис» переводится как «жемчуг», «жемчужный»: в окрестностях современного Мармариса в древности добывали жемчуг, что и дало название городу. В центре же Мармариса располагалось монументальное сооружение, похожее на этот драгоценный камень, он  олицетворял блеск и изящество старинного города, и Мармарис, исходя из своего богатейшего исторического и культурного прошлого, являлся поистине жемчужиной побережья Эгейского и Средиземного морей. Благоприятное месторасположение города способствовало процветанию туризма. Отдыхая в Мармарие, отпускники имели возможность искупаться сразу в двух морях, посетить песчаные пляжи на островах Клеопатра, Черепаховый берег, позагорать на пляже Ичмелера, расположенном в восьми километрах от Мармариса. Туристы могли посетить расположенный неподалеку остров Родос, увидеть пещеру Фосфорлу. Недалеко от Мармариса располагались также древние города Эфес и Милет, «восьмое чудо света» Pamukkale.

И всякий, кто попадал в Мармарис, окунался в атмосферу праздника и веселья. Если днем туристы отдыхали в море на пляже, ездили по экскурсиям, посещали  рестораны, бары, бассейны и водные горки, то в ночное время местом всеобщего развлечения были клубы. В Мармарисе располагалось местечко под названием «Стрит Бар» — улица ночных клубов с шумными дискотеками и прохладительными напитками – для любителей ночного образа жизни. Поэтому Мармарис, если не считать Стамбула, считался самым «тусовочным» городом на побережье Эгейского моря.

Несмотря на то, что это был один из европеизированных и востребованных курортных зон Турции, здесь, в Мармарисе, чувствовался незабываемый аромат романтики. Она тут повсюду: в воздухе, как тонкое манящее благоухание кофе и кальяна, в голубизне распахнутого неба в бескрайности песчано-галечных просторов, моря, света бирюзы, каравеллах, бесшумно снующих под парусами… И весь этот город засыпан цветами – гигантскими разноцветными гирляндами, обвивающими берега и отели. И теперь, когда автобус остановился на вершине холма, и туристы сошли на выжженную знойным солнцем твердь земли, обширная картина Мармариса предстала перед ними как на ладони.

Внизу теснилось множество зданий средней величины и прямоугольной формы, все – светло-оранжевые, расположенные стройно в ряды. Сам город раскинулся по всему плоскогорью вдоль золотистого побережья Эгейского и Средиземного морей вплоть до обвивающих их кольцом гор Тавр, служащих мощными крепостными стенами этого райского уголка, купающегося в золоте солнечных лучей, окруженного сосновым бором и буйной субтропической растительностью. Моря света лазури и бирюзы – Эгейское и Средиземное – омывали его у самого подножия, даруя землянам этого райского местечка благотворно освежающий солоноватый морской бриз. Это было словно сон, видение. Или как говорили о Мармарисе, город – сказка, город – мечта.

Глава 24. 

Встреча, словно наважденье:

Что-то будет между нами…

Одним из современных достопримечательностей Мармариса считался «Golden Sentry» — самый крупный престижный ювелирный салон «жемчужины» Турции. Когда комфортабельный «Мерседес» остановился возле этого двухэтажного здания, гид предупредила туристов, что умение правильно торговаться в Малой Азии считается правилом хорошего тона. Этот принцип действовал и в «Golden Sentry».

На первом этаже ювелирного салона туристов встретил русскоговорящий гид. Рассказав о системе работы салона, он сопроводил гостей в так называемый «серебряный» зал, расположенный на первом этаже. И вскоре путешественница очутилась в обширном «хрустальном» зале, где под стеклом блестели серебряные украшения с алмазной обработкой и драгоценными камнями. Зеркальные отражения огромных зеркал и блеск роскошного серебра создавали некую иллюзию: казалось, где-то здесь спрятан хрустальный потайной ларец, и туристы, которых теперь было вдвое больше, были отчаянными кладоискателями.

«Кажется, я сейчас угожу в одну из этих многочисленных зеркал, как Алиса в Зазеркалье, — думала Гузель, переходя от одной витрины к другой. – Голова идет кругом».

Девушку забавлял принцип призменного отражения.  «Но где же выход из этого лабиринта? В тысячу раз предпочла бы этим блестящим украшениям из серебра, отдающим отблеском Селены, ласково улыбающееся в вышине южное солнце».

Наконец, челнинка увидела «потайную» дверь в углу зала и поспешила к выходу.

Оказавшись в холле каре-зеленоглазка хотела было пройти на солнечную улицу, но, вспомнив, какая там жара, повернулась к лестнице, ведущей на второй этаж, и, быстро пробежав по ступенькам, попала в «золотую» залу. И в бурном воображении девушки вырисовались апартаменты дворца лучезарного Гелиоса – легендарного божества дневного светила – Солнца. Присутствующие в зале туристы в мгновение ока превратились в дам в роскошных нарядах и элегантных джентльменов эпохи короля Солнца Людовика ХIV. Блестящие под ярким светом драгоценности и ювелирные украшения из чистого золота создавали эффект не только роскоши, изящества и богатства. Они излучали некий ослепительно яркий свет, подобный солнечному, тем самым создавая атмосферу непринужденной радости, светского веселья праздничного бала, устроенного в честь новоявленных гостей.

Гузель теперь была в белом бальном платье в обрамлении благоухающих цветов со цветущей алой розой на сердце, в дымке алого света, и медленно проплывала по гладкому паркету от одной витрины к другой. Светская красавица не просто рассматривала золотые изделия. Она примеряла на своей лебединой шее понравившееся колье и ожерелья с изумрудами и сапфирами, кольца с бриллиантами, массивные браслеты из жемчуга и золота. Кокетка мило улыбалась предлагавшим свою помощь джентльменам, хранителям несметной сокровищницы Гелиоса. Девушке – этой гиперчувствительной натуре — казалось, что кто-то из этих хранителей пристально наблюдает за ней и уже довольно давно. И вскоре это предчувствие стало настолько велико, что Гузель мысленно обратилась к таинственному инкогнито: «Кто бы ты ни был, встань передо мной, как лист перед травой! Встречай меня, свою гостью. Я приехала к тебе». Теперь путешественница точно знала, что не случайно попала в этот ювелирный салон: что-то здесь должно было произойти, — ведь девушка пришла сюда, повинуясь чьему-то таинственному зову. «Где же он? Кто меня позвал?» И Гузель, стоя посреди залы с бокалом яблочного сока в руке, которым  ее угостили при входе в здание, и медленно смакуя сладкий напиток, коротко  произнесла:

— Вместе – вперед!

Затем без малейшего колебания доверившись своему подсознанию, легкими уверенными шагами подошла к стоявшей впереди витрине и стала не спеша рассматривать ювелирные украшения. Гузель не ошиблась: этот «незримый кто-то» не заставил себя ждать, через пару секунд предстал перед девушкой собственной персоной.

— Вам показать эти золотые кулоны? – спросил молодой человек, склонившись над витриной так, что его голова оказалась совсем рядом с темными кудрями туристки.

Подняв личико и сверкнув изумрудами глаз, кокетка улыбнулась ему загадочной милой улыбкой:

— Благодарю Вас, не сто… — но так и не смогла завершить начатой фразы: слова застряли в горле.

Перед Гузель стоял… ЕЕ ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ ДМИТРИЙ. Один лишь томный взгляд, — и она вновь утонула в голубизне глаз Димы. Та же грация и галантность, те же черты: персиковый отлив благородных черт лица, едва заметный шрам возле красиво очерченных алых сомкнутых в обескураживающей улыбке губ…

«Очнись, Гузель. Это – не  он, — твердил ее рассудок. – Дима на десять лет старше тебя. Посмотри внимательнее, неужели ты не заметила разницы в возрасте?»

Старясь прийти в себя от изумления, девушка тряхнула головой.

Сказочный дворец, джентльмены и дамы в бальных нарядах, белое платье с алыми розами – все исчезло в мгновение ока. Но именно глаза – эти дивные голубые озера молодого человека вернули Гузель к реальности.

«У Димы глаза серо-голубые», — мелькнуло в кудрявой головушке.

Чистейшей воды голубизна взирала в каре-зеленые очи кокетки. Эти прекрасные зеркала души, словно голубой бархат в обрамлении мягких длинных ресниц говорили о красоте души избранника ее сердца. Но это был не Дима! Точнее, точная его копия, но десятью годами моложе. В тот миг, казалось, ровно десять лет во времени разделявшие в возрасте Гузель и Дмитрия, Дельфина и Русалочку, словно канули в бездну. И теперь Белые Лебеди встретились в одном временном пространстве: оба молодые и красивые, словно родились в один день из самой морской пучины.

Молодой человек, который так шокировал Гузель, был высокого роста, атлетического телосложения, стройный и гибкий, как тростиночка. Красивая улыбка алых с красивым очертанием губ, похожих на лепестки нежной розы, не сходила с лица этого Аполлона. Тонкий же, без горбинки, изящный нос свидетельствовал о благородстве натуры юноши. Голубоглазому красавцу можно было дать лет двадцать восемь. Во всем его облике сквозили гибкость, изящество и грация. Классический стиль одежды: черные брюки с белоснежной рубашкой и черным галстуком, — был весьма к лицу молодому человеку. И казалось, что он никого кроме девушки в красном не замечает, следя за каждым ее движением. К тому же Гузель, сама того не подозревая, словно магнитом притягивала к себе этого молодого человека, который теперь, стоя совсем рядом с девушкой с каре-зелеными глазами, не мог оторвать от нее глаз.

«Неужели это – судьба?»

В мгновение ока пронеслись в кудрявой головушке воспоминания прошлого: первый приезд в Турцию, Аланья, встреча с Димой… Все как-будто повторялось вновь: Турция, Мармарис, молодой человек, как две капли воды похожий на возлюбленного девушки, но сверстник ей по возрасту…

«Просто удивительно. И как странно… Я даже представить себе не могла, что в реальном мире может произойти что-либо подобное. Интересно, он меня тоже узнал? Но этого не может быть! И все-таки мы встретились впервые, — сама себе противоречила в мыслях Гузель, и не верила она своим глазам, изучая из-под бархатных ресниц молодого человека. – Для меня он – сплошной инкогнито. Дима живет в Нижнем Новгороде, а не в Турции…» И потому решила не зацикливаться на сходстве портретов своего возлюбленного и этого молодого человека.

«Это – не Дима!» — как приговор, вынес решение ее рассудок.

Навязчивость турков и продавцов успела наскучить каре-зеленоглазке в первый же день пребывания в Турции, и потому Гузель сочла эту встречу за очередное заигрывание, легкий флирт. И поставив стаканчик на поднос, стоявший тут же на витрине, хотела было удалиться, но не тут-то было! Молодой человек явно не хотел расставаться с девушкой в красном: увидев, что Гузель хочет уйти, он, обогнул витрину, и через секунду, преградив ей путь, стоял уже перед предметом своего обожания.

— Не уходите, пожалуйста, поговорите со мной. Вы мне очень понравились. Я давно наблюдаю за вами. Меня зовут Альберт, — представился Аполлон.

Удивительно выразительная мимика и пантомимика выдавали артистизм натуры с присущей ей галантностью и утонченностью. Но каре-зеленоглазку трудно было поймать на такую приманку. Внимательно слушая собеседника, Гузель не спешила называть своего имени, лишь сверкая таинственными изумрудами каре-зеленых очей. Альберт же хотел знать о девушке все:

— А как Вас зовут? Вы приехали одна? Откуда? – осыпал он ее вопросами.

— Это похоже на вопросы на засыпку. Вы хотите знать все и сразу, Альберт, — рассмеялась кокетка смехом, похожим на мелодичный звон колокольчика.

«Похоже, вы еще и упрямый к тому же», — подумала она, увидев твердый решительный взгляд его голубых глаз.

Это был не просто флирт. Молодой человек действительно заинтересовался ею.

— Я приехала из Татарстана. Зовут меня Гузель. Вы, если не ошибаюсь, русский? Но что вы делаете за этим прилавком в Турции? – спросила его в свою очередь путешественница.

Альберт, убедившись, что смог заинтересовать девушку своей особой, вернулся на свое рабочее место – за витрину. Он хотел было ответить Гузель, но тут его перебила туристка, которую интересовала цена золотых подвесок в форме полумесяцев. Эту туристку звали Аней (Гузель познакомилась с ней в автобусе во время экскурсии по Мармарису). Теперь Аня, не обращая ни на кого внимания, стояла у витрины с калькулятором в руке и усердно подсчитывала, сколько будут стоить украшения в рублях. От непривычки россиянка все время путалась в подсчетах и обращалась к Гузель, спрашивая про курс валюты. Каре-зеленоглазку же забавляла эта картина торга, шедшая между продавцом и покупателем.

«Надо бы ей поторговаться, Альберт бы сделал скидку и не малую», — подумала девушка.

Но Аня, казалось, совсем забыла, в какой стране находится: все — рубли, рубли, рубли. И судя по всему, терпение молодого человека было на пределе: с ним не только не торговались, но и мешали общаться с понравившейся девушкой. Будучи гиперчувствительной, Гузель сразу заметила его подрастающее недовольство. И оказалась права: вскоре продавец-консультант назвал цену, всем видом показывая, что она — последняя. Видя, что Аня обиделась и хочет уйти, челнинка решила помочь своей знакомой.

— Аня, а ты поторгуйся с ним. Перестань же дуться. Хочешь, я помогу тебе?

Альберт тем временем, забыв о покупательнице, неотрывно следил за девушкой в красном. Его неведомой силой влекло к ней.

— Но он уже назвал последнюю цену, — Аня обиделась не на шутку.

— Ну и что, мы его сейчас уговорим, — старалась приободрить ее Гузель и заговорчески подмигнула Альберту.

— Нет, я лучше пойду. Пока, — и с этими словами Аня удалилась.

— М-да, Альберт, нехорошо получилось: ты потерял покупателя, — обратилась Гузель к красавцу, проводя пальчиком по стеклу витрины, и взглянула на него каре-зелеными очами.

Альберт, поймав таинственный взгляд из-под полуопущенных длинных ресниц девушки, проследил за движением белой незагорелой руки кокетки.

Он так спешил отделаться от навязчивой покупательницы, что, казалось, его совсем не задела эта обиженная девушка.

Их глаза встретились.

— Гузель, я хотел бы с тобой встречаться. В каком отеле ты остановилась? – Альберт перешел на «ты», затем уточнил вопрос. — В каком номере?

— Зачем это тебе, дорогой? – сверкнув очами с полуулыбкой кокетливо спросила Гузель.

Альберт слал вид, будто проигнорировал вопрос девушки и предложил:

— Я тебе позвоню сегодня… в семь. Только назови свой отель и номер.

Судя по блеску в глазах и твердым уверенным нотам в голосе молодой человек не собирался отступать. Помимо упорства в достижении цели, как заметила кокетка, в нем поразительно сочетались такие качества, как хитрость и честность, галантность, учтивость и одновременно еле сдерживаемая вспыльчивость натуры.

Секунды летели, Альберт ждал ответа. Он упорно нагибался вперед над витриной все ближе к туристке, дабы лучше ее расслышать: в зале становилось шумно.

«Почему бы и нет, — решила, наконец, Гузель. — Я же в Турции – в стране, где происходят поистине удивительные вещи. Альберт только внешне похож на Диму».

— Хорошо… Отель «Emre», номер 306. Мне пора, Альберт, пока.

На смену русскоязычным туристам пришли немцы: немецкая речь наполнила салон.

— Я позвоню тебе в семь, — обещал голубоглазый блондин девушке.

— Лучше в десять, — улыбнулась каре-зеленоглазка, вспомнив о том, что в семь у нее назначена встреча с отельным гидом.

И девушка в красном исчезла, «как мимолетное видение», в дверях залы, оставив влюбленного Ромео мечтать о предстоящем свидании.

Глава 25.

В историю можно попасть

или… вляпаться.

 

 

«Кажется, я нарываюсь на приключения, — пронеслось в кудрявой головушке, когда она сидела уже в мягком кресле комфортабельного «Мерседеса». – Это забавно. Даже очень… Но встретимся ли мы сегодня?»

Гузель всегда прислушивалась к своей интуиции, направляющей ход ее действий и поступков. И стоило девушке об этом подумать, как ответ пришел сам собой: «Во всяком случае, вы обязательно встретитесь. Но только не сегодня», — так решили Ангелы-хранители. И каре-зеленоглазка повиновалась внутреннему голосу сердца: «Ничего страшного. Зато теперь я знаю, где работает Альберт. И в случае необходимости, я всегда могу найти его здесь». Стараясь не думать больше об этой неслучайной встрече, Гузель принялась весело болтать со своими соседками-туристками из Уфы, которые делились с ней впечатлениями о Мармарисе. И пока туристки дружно щебетали о ночной жизни этого курортного города, автобус остановился возле шикарного двухэтажного магазина.

— Дорогие туристы, поскольку Турция славится также изделиями из натуральной кожи, в Мармарисе вы можете посетить множество магазинов с широким ассортиментом кожаных изделий. И сейчас мы пройдем в один из таких магазинов.

Через несколько минут отпускники были вежливо встречены продавцами-консультантами магазина. Здесь их ждал приятный сюрприз: новичков-туристов пригласили в зал для показа моды, расположенный на первом этаже. В показе модной одежды могли участвовать все желающие. Шоу с участием самих туристов прошло под восторженные аплодисменты российской публики. Затем россияне посетили собственно сам магазин: весь второй этаж занимали кожаные куртки различных модификаций осенне-зимнего сезона, разноцветные кожаные сумки, вышитые по последней моде, портмоне и кошельки, кожаные аксессуары к зимней и весенней одежде. Одежду можно было мерить, красоваться перед зеркалом, торговаться на счет цены и заказать бесплатную доставку товара прямо отельный номер. Бесспорно, российских туристов устраивала такая система купли-продажи, и многие поспешили ею воспользоваться.

Гузель же не интересовали ни кожа, ни меха, ни золото. Пройдясь возле витрин, она вскоре вышла из магазина. Девушку, напротив, интересовал сам заграничный город с культурными достопримечательностями, его жители и сами туристы. И воспользовавшись тем, что все пассажиры находились в магазине, перейдя улицу, быстрыми шажками любознательная путешественница прошлась по пешеходной дорожке вдоль кафе и салонов, затем, дойдя до перекрестка, повернула направо. Казалось, одна улица была похожа на другую: везде по обе стороны дороги сплошной стеной располагались открытые настежь магазины с однотипными товарами, золотыми украшениями, многочисленные кафе для туристов. Дома местных жителей располагались за этими прилавками. В глубине города высились минареты мечетей с золотыми полумесяцами. Сами продавцы-турки прятались от жары под огромными солнечными зонтами или навесами своих магазинов. Местные жители говорили на турецком и английском языках. Улицы города утопали в зелени благоухании цветущих кустов.

Однако, вспомнив о времени, Гузель повернула обратно. По пути девушки внимание привлекла неглубокая канавка, вырытая вдоль всей проезжей части улицы. Чего только там не было: банки из-под пива, многочисленные окурки, — хотя почти на каждом шагу вдоль тротуаров располагались урны для мусора. «Несомненно, это дело рук «наших», — с иронией подумала она. — Больше некому. Вряд ли европейцы будут так мусорить. Турки же следят за порядком и чистотой своих заведений. А россияне и в гостях привыкли чувствовать себя как дома».

Не смотря на то, что любительница приключений успела пройтись по двум улицам, автобус еще наполовину пустовал: не так-то просто было выпроводить туристов из понравившегося магазина. И когда все собрались, водитель иномарки отвез отпускников на центральную площадь Мармариса, расположенную у самого побережья Эгейского моря. В распоряжении туристов был целый час, чтобы прогуляться по набережной вдоль центрального порта и «бадестену» — огромному крытому рынку.

Вооружившись фотоаппаратом в белой панаме бодрая и жизнерадостная, купаясь в золотистых лучах южного солнышка, Гузель «полетела», как по воздуху, по широкой набережной. Счастливая улыбка не сходила с лица девушки, каре-зеленые очи блестели изумрудами. В ней снова проснулся ребенок. Теперь кокетка явственно ощутила его присутствие в душе: в изумрудном с золотистыми россыпями ярком ореоле, словно в светящейся колыбели, оживленно играя ручками и ножками, смеялся прекрасный зеленоглазый малыш. Нежно-розовое его тельце вздрагивало от заливистого радостного счастливого смеха. Этот веселый смех, словно звон серебряных и золотых колокольчиков, отдавался по всему телу Гузель, наполняя ее всю изумрудным сиянием. Цветущая алая роза на сердце девушки источало тонкое благоухание и алый цвет. Невидимые золотые лучи солнца подхватили ее утопающее в ауре любви и жизнерадостности тельце. Теплый морской бриз заключил в свои объятия. И теперь каре-зеленоглазка, легкая, почти воздушная, поплыла по набережной, излучая свет и любовь, одаряя всех улыбкой. Турки то и дело окликали девушку, предлагая увезти ее на своих яхтах на край света. Другие же, словно пчелки жужжа на своих мотоциклах, кружили возле кокетки в красном, предлагая прокатиться. Гузель лишь загадочно улыбалась туркам, благодарила за предложение и шла дальше. Время от времени останавливалась, делала фотоснимки портовых галер и яхт, скульптур, расположенных по правую сторону набережной. Слева же непрерывной чередой тянулись ряды кафе, лавок и магазинов с разнообразными товарами. Казалось, набережной не будет конца… А впереди высились горы Тавр. Как Гузель хотелось дойти до этих громад земли и обнять безмолвных великанов. Но они были так далеко…

«Похоже, сегодня я до вас не дойду, милые мои горы. Но обещаю: мы обязательно встретимся», — пообещала путешественница молчаливым  гигантам и повернула в сторону рынка. Перейдя проезжую часть дороги, прошла в арку и очутилась в огромном лабиринте бадестена. Сотни прилавков раскинулось под крытым зданием! Множество товаров под стеклом так и манили к себе туристов. В самом воздухе стоял аромат кальяна и турецкого кофе. Но к рынку девушка осталась равнодушна и, пройдя несколько рядов, захотела выйти отсюда. Но не так-то легко оказалось найти выход в многочисленных закоулках лабиринта бадестена. «Прямо как в «Бриллиантовой руке, — усмехнулась кокетка. — Не могу же я потеряться в этих четырех стенах. Спокойствие, только спокойствие». И мысленно обратилась к своим Ангелам-Хранителям, прося помощь найти выход.

Не прошло минуты, как она стояла на центральной площади перед величественно возвышающейся статуей первого Президента Турецкой Республики – Мустафы Кемаля Ататюрка. На пьедестале было выгравировано «12 марта 1881г. – 10 ноября 1938г.». Наряду с многочисленными  красными турецкими флагами на улицах и в каждом здании Мармариса висели красочные холсты с изображением этой исторической личности.

Мустафа Кемаль Ататюрк – человек-легенда. Именно прогрессивным преобразованиям первого президента Малой Азии современная Турция и развивалась по-западному типу, сохранив одновременно из-под корня традиции восточной культуры. При рождении он получил имя Мустафа. Прозвище «Кемаль», что в переводе означает «зрелость и совершенство», получил в военном училище за математические способности. Фамилию ему присвоил Парламент Турции. В народе же предводителя Турецкой Республики прозвали Ататюрком – «отцом турок». О нем слагались сказания и легенды. Гузель пристально вглядывалась в статую первого Президента Турецкой Республики, величественно возвышающегося в обрамлении радужных брызг фонтана набережной. Искусный ваятель удачно воплотил в образе благородство натуры Ататюрка, стремящегося всегда к совершенству и, будучи «отцом турок», ведущего за собой остальных. Правой рукой Ататюрк касался своего сердца, — как олицетворение чистосердечных помыслов, словно он говорил: «Все мои деяния на земле – во имя любви к своему народу, к своей Родине». Вытянутая вперед левая рука первого Президента Турции, словно, указывала путь в будущее, светлое будущее своей страны, которую хотел видеть цветущей, развивающейся по европейской модели. И его мечта сбылась. Патриотизм и мужество, благородство и стремление к совершенству, естественность и целеустремленность сквозили во всем его облике.

Глядя на «отца турков» Гузель вспомнилась и красивая легенда, рассказанная некогда девушке Хилми, о любви прекрасной турчанки по имени Хадича к своему кузену – молодому Кемалю. С малых лет они росли вместе, и когда Мустафа уезхал в Европу, девушка, повинуясь зову сердца, без согласия родителей поехала вслед за возлюбленным. В те времена в религиозном мире это было недопустимо – табу. Но по приезду турчанку настигла весть, что ее Ататюрк женился на европейке по политическим соображениям. Мустафа просил красавицу Хадичу вернуться обратно в Турцию. Но тщетно. Девушка не могла и не хотела возвращаться обратно,  не представляя жизни без любимого кузена. Когда же девушка осталась одна в комнате своего возлюбленного, она нашла на столе пистолет, забытый Ататюрком, и в отчаянии нажала на курок. Услышав звук выстрела, из соседней комнаты прибежал Мустафа. Увидев бездыханное окровавленное тело юной кузины, он понял, что эта была единственная девушка, которая любила его и любила по-настоящему… Так была принесена в жертву политике самое сокровенное и нежное, что наделила Ататюрка судьба.

Так, размышляя об этой легендарной личности, каре-зеленоглазка медленно прошла по набережной по направлению к своему автобусу. Ослепительные яркие краски морского порта Мармариса со своей нескончаемой чередой галер и катеров, белыми чайками и песнью пенистых плескающихся в тихом беге сине-зеленых волн навсегда остались в девичьей памяти…

По возвращению в отель, пройдя возле холла рецепшна, Гузель нашла отельного гида – Максима за чтением книги Бориса Акунина. Высокой шатен в безупречной белой рубашке с черным галстуком и классических черных брюках ждал девушку, расположившись на мягком диване. Познакомившись, молодые люди прошли в ресторан. За ужином Макс рассказал об отеле «Emre» и достопримечательностях Турции. Но любой маршрут пролегал через крутой горный серпантин Тавр. А  во время крутого спуска и не менее крутого подъема серпантинной дороги вдоль горных массивов наблюдалось резкое колебание атмосферного давления, поскольку сам город располагался у самого подножия гор. Подобные климатические проявления весьма негативно сказывались на метеозависимых людях. Так что, какой бы экзотически прекрасной не была местность, порой она влекла за собой  немало жертв и потрясений.

Гузель же из числа предложенных Максом вариантов развлечений выбрала путешествие на яхте по островам Эгейского моря. Оно должно было состояться через три дня.

Максим, будучи петербуржцем, достаточно хорошо знал Мармарис и без запинки отвечал на интересующие туристку вопросы.

— Максим, мы могли бы завтра вместе совершить экскурсию по Мармарису, — предложила Гузель с улыбкой.

Но юноша, совмещавший в работе полезное с приятным, а этому позавидовал бы любой россиянин, был гидом сразу в пяти отелях и не имел ни одной свободной минуты на отдых. С мая по октябрь Макс работал в Турции, а после месячного отдыха в родном городе снова отправлялся на заработки в качестве отельного гида, но уже не в экзотическую Анатолию, а в жаркий сухой  Египет. Он давно перестал замечать экзотику и лучезарное море с золотыми песчаными пляжами.

Рассказ молодого человека прервал телефонный звонок мобильного.

— Если не секрет, это ваша невеста? – полюбопытствовала каре-зеленоглазка.

— У меня пока нет невесты, — ответил Макс, — это одна из туристок. Ее зовут Марина. Она отдыхала в этом отеле. На днях она «вляпалась» в одну пренеприятную историю… Дело в том, что в день своего отъезда девушка со своей подругой опоздала на автобус, который должен был отвезти их в аэропорт, и не смогла вылететь обратно в Россию. Следующий авиарейс намечался лишь по истечению четырнадцати дней. Поскольку же Марина в отеле «Emre» жить больше не могла (здесь жесткий график бронирования отелей), и деньги у них были на исходе, их приютил у себя один «добряк» — гид из соседнего отеля. Но девушки ему «не дали», и он выставил их из отеля. Однако, Марина оказалась отчаянной девушкой. Недолго думая, она с подругой полетела в Германию. И теперь звонит мне из Европы, просит помочь вернуться на Родину. В кармане у нее последние десять евро, – она не может вернуться в Россию. И единственное, чем я теперь могу ей помочь – это посоветовать воспользоваться денежными переводами.

В Турции подобные истории происходили довольно часто. И главной проблемой оказавшихся в атмосфере всеобъемлющего праздника и веселья   российских туристов, было неумение благоразумно распределять свои денежные средства. И потому многие россияне не могли вылететь из страны, поскольку не в состоянии были оплатить счета, предъявленные им в день отъезда в ресепшне отелей.

От Макса Гузель также узнала что такое «лететь по фортуне», то есть наудачу: туристы не зная заранее, в какой отель их определят, в итоге попадали в самые дешевые с низким уровнем комфорта и сервиса трехзвездные отели. Если углубиться в статистику, только за последний заезд «по фортуне» в Мармарис прилетело около восьмидесяти российских туристов.

— Надеюсь, со мной не произойдет история, как с Мариной?

Макс улыбнулся:

— Не волнуйся, всю информацию я вывешу на стенде на день вперед. Если что – найдешь меня по телефону.

— После всех ужастиков это звучит успокаивающе.

Еще много чего интересного узнала челнинка от Макса. Было уже девять часов вечера, когда молодые люди вышли из ресторана. Собеседник Гузель отправился по работе в другой отель, она же направилась в бар. За столиком девушку поджидали Ирина с Татьяной. Под открытым куполом вечернего неба не смолкали турецкие песни. Отельный бар начал пополняться иностранными туристами, так что вскоре здесь не осталось ни одного свободного столика. Шеф-повар, весь в белом, развлекал гостей отеля своим мастерским умением готовить на «открытом огне» турецкие деликатесы. За считанные минуты заправленные пряностями кусочки отменной баранины превращались в лакомое жаркое. Языки пламени жаровни вспыхивали у самого основания сцены, на котором тем временем началось развлекательное представление для детишек. Наблюдая за танцем этих маленьких ангелочков, Гузель чуть не забыла о времени: в десять вечера в ее номер должен был позвонить Альберт. Несмотря на шум и суету вокруг пред ней явственно представал образ этого молодого человека: «Гузель, я позвоню в десять. Ты обещала. Оставь подруг и возьми трубку», — молили его лучистые голубые глаза. Повинуясь этому зову, оставив подруг, каре-зеленоглазка поспешила в номер. Но было слишком поздно: стрелки циферблата настенных часов показывали уже половину одиннадцатого. «Да, действительно, счастливые часов не наблюдают. И почему я никогда не беру с собой часы? Наверное, Альберт обиделся, что я не подняла трубку. Хотя, вполне вероятно, он давно забыл про меня». Но эта мысль не утешала девушку. «Как никак я не сдержала данного слова. Безусловно, молодой человек расстроился. К тому же я совсем забыла, что мне нельзя было с ним встречаться». Боязнь, что дочери Селены могут позариться на ее нового кавалера, не оставляла Гузель. «Будет лучше, если он меня забудет».

— Что ж, с глаз долой – из сердца вон, — вслух проговорила девушка, тряхнув кудрями, подытоживая свои мысли, и вышла на балкон.

Раздававшийся по всей окрестности голос ди-джея рассеял ее грустные мысли. Но каре-зеленоглазка еще не знала, что шаловливый Амур успел связать невидимыми нитями сердце молодого красавца с ее сердечком, в котором жила благоухающая с жемчужными росинками алая роза. И потому образ Альберта отныне будет с нею.

Глава 26. 

Пергаменты не утоляют жажды.

Ключ мудрости не на страницах книг.

Кто к тайнам жизни рвется мыслью каждой,

В своей душе находит их родник.

 

 

Утро следующего дня Гузель встретила как всегда жаворонком – в полшестого. Весело поздоровавшись с официантами, наводившими порядок в ресторане, пройдя между столиками бара, она поспешила на пляж, встречать красное солнышко. Готовая объять необъятное – таинственно плескавшуюся водную стихию, царство великого Посейдона, мощные вековые хребты, рожденные богиней земли Герой, и голубой купол небес, девушка торжественно произнесла:

— Доброе утро, милое море! Я, прекрасная Гузель, приветствую тебя в столь ранний час! Доброе утро, земля турецкая! Принимай гостью в свои объятия!

Величественные силы природы молча внимали душевным приветствиям прекрасной землянки. И каждая клеточка ее тельца вибрировала в такт легкому дуновению теплого морского бриза. Ладони нежных белоснежных рук чувствовали мягкие волны, источаемые матушкой-землицей. Царственно спокойное море ласково плескалось у ног девушки, стараясь шаловливыми волнами достать ее стройных ножек.

В ответ землянка ласково провела руками над поверхностью водной стихии:  чувствительные ладони ощутили утреннюю прохладу морской глади.

Горы Тавр притягивали девушку мощным потоком земной стихии, словно магнитом, стараясь обнять ее юное тельце.

Душой и сердцем раскрылась она в ответ стихиям природы! И растворилась в лучах утреннего солнца – Гелиоса, выглянувшего из-за горных массивов, ознаменовав собой пробуждение природы и начало нового дня.

— Здравствуй, солнышко ясное! – с радостью воскликнула Гузель, купаясь в ослепительных лучах Гелиоса. – Ты даришь землянам свет и радость. Я преклоняюсь перед Вами, силы природы и силы небесные! Доброе утро, люди всей Земли!

Нежно вглядывалась «жаворонок» в голубой атлас неба. Душа ее ликовала от радости, созерцая земную красоту: девушка растворилась в ее прелести. В самом воздухе стояла атмосфера праздника и веселья: казалось, сами олимпийские боги пировали над Эгейским морем.

— Гузель, доброе утро! – знакомый голос Татьяны прервал мысли землянки.

Обернувшись, Гузель с улыбкой поприветствовала своих подруг, стоявших теперь в двух шагах от нее:

— Привет, сонечки! Мы же договорились, что будем встречать солнышко вместе! Проспали?

— Зато к завтраку мы поспели как раз вовремя, — парировала Ирина.

Молодые женщины заняли места на шезлонгах у самого моря.

— А что ты здесь ранешенько одна делаешь? – поинтересовалась Татьяна.

Лучезарно улыбнувшись, каре-зеленоглазка ответила:

— Обнимаюсь с солнышком, с морем и матушкой–землицей.

Таня с Ирой переглянулись.

— И давно ты общаешься с силами природы? – серьезно спросила Таня.

— Наверное, с самого рождения. Я – дитя Земли.

Тогда Таня, мельком взглянув на Ирину, таинственно произнесла:

— Гузель, мы хотели с тобой поговорить… Разговор будет серьезный, но лучше вечером, когда никто не будет нам мешать.

В порыве душевной радости Гузель не обратила внимание на серьезность тона подруг: ее каре-зеленые глазки так и светились от счастья. Казалось, весь мир светился и радовался вместе с ней.

— Конечно, весь вечер мы будем гулять, веселиться и танцевать до упаду! Я возьму вас с собой на дискотеку на «Стрит-бар».

Их серьезность как рукой сняло.

— Ладно, до вечера еще далеко… Пойдем, позавтракаем, — предложила Ирина.

Ресторан как раз открылся к приходу подруг и медленно пополнялся туристами. Женское трио, усевшись в самом центре ресторанной залы, начало обсуждать планы на предстоящий день.

— Валяться на пляже, — произнесли молодые женщины, когда Гузель спросила их, чем они намерены заняться в ближайшее время. – А ты что собираешься делать?

— Сначала составлю компанию вам. А потом… сбегу, — засмеялась каре-зеленоглазка в ответ, откусывая кусочек бутерброда и омлет с сыром.

Две пары вопрошающих глаз уставились на нее: «Куда?»

— Куда глаза глядят. Пока не знаю. Если хотите, возьму вас с собой, — улыбнулась Гузель.

Девушка хотела поговорить с морем. Ведь именно оно позвало ее на юго-западное побережье Турции. Но с какой целью? Исходя из практики Гузель знала, что ответ кроется в ее кудрявой головушке.  И ей предстояло просто распутать этот логический клубок мыслей, и тогда все прояснится. Девушка чувствовала, что сами силы природы хотят ей помочь в этом.

После сытного завтрака, переодевшись в красный купальный костюм, каре-зеленоглазка поспешила на пляж. И предварительно нанеся солнцезащитный крем на кожу, расположилась на шезлонге возле подруг. Но не прошло и пятнадцати минут, как заерзала на месте. Лежа на животе, она то вдруг переворачивалась на спину, то снова на живот, то, подняв голову в белой панамке с примостившимися на маленьком носу солнечными очками, весело болтая ногами, наблюдала за загорающими на пляже туристами.

Зеленоглазка Ирина, загорая лежа на животе, наблюдала за девушкой. Ее явно смешила неусидчивость подруги. Таня же, накрыв голову тонким платком, лежала на спине с закрытыми глазами. Подобно им вокруг все туристы возлежали на шезлонгах, подставляя тела пока еще нежным лучам утреннего солнышка.

Наконец, Гузель не вытерпела: движением руки приведя шезлонг в сидящее положение, села лицом к морю. От ярких солнечных лучей, от тихо плескавшейся морской глади даже в солнечных очках ей пришлось зажмурить глазки. «Странно, однако, в море – ни души».

— Почему это в море никто не плавает? – спросила Гузель, словно обращаясь к самому Эгейскому морю.

— Еще слишком рано. Вода холодная, — с видом знатока ответила Ирина, и зорким взглядом угадав, что Гузель собирается делать, предупредила, — подожди еще хотя бы пол часика. Водица тем временем прогреется.

Следуя совету подруги, закрывшись красивым парео, Гузель начала терпеливо ждать. Море же беспрестанно влекло девушку к себе. До него было полшага. И спустя полчаса оно оживилось под визг несмело заходящих в воду отдыхающих.

— Пойдем, окунемся, — предложила Ирина.

Через мгновение подруги были уже в море. Москвички медленно ступали по усыпанному мелкими камушками песчаному дну. Уровень воды доходил им до бедер, когда они, боясь холодной водицы, остановились. Гузель же зная, что под водой намного теплее, чем над ее поверхностью, тотчас быстрым бегом догнала их, головой нырнула в морскую пучину.

— Делайте как я. Лучше залезайте в воду сразу всем телом, не то действительно замерзнете, — лучезарно улыбнулась она подругам, вынырнув на поверхность.

Теперь мокрые волнистые волосы девушки змейкой струились по плечам, глаза ее светились от счастья и прилива адреналина в крови. Таня с Ириной с удивлением смотрели на эту экстремалку, но повторить подобное так и не решились, предпочтя медленное водное погружение.

Чем дальше от берега, тем вода становилась прозрачнее, приобретая светло-зеленую окраску. Так что невооруженным глазом можно было увидеть маленьких проказников, легкими укусами щипавших под водой ноги – морских рыбешек сантиметров пяти-восьми. Но природа распорядилась так, что само Эгейское море обладало целебным свойством: через минуту от укусов рыб не оставалось и следа. Однако, не столь безопасным было море, как могло показаться на первый взгляд. Бывали случаи, когда туристы наступали на морских «чудищ» — крабов, морских ежей, при соприкосновении с иглами которых парализовало конечности.

Эгейское море с легкостью подхватило Гузель в свои объятия. В полном покое лежа «звездочкой» на слегка покачивающейся перине соленой морской водицы, она наслаждалась пейзажем голубого неба с белоснежными перистыми облаками. Опасаясь заснуть под ласковую убаюкивающую колыбельную царства Посейдона, ныряя, доставала мелкие камушки со дна моря. Затем, вспомнив уроки по плаванию, которые давал ей Дима два года назад на побережье Средиземного моря, воспроизведя в памяти плавательные движения, попыталась плыть «собачкой». Получилось отлично: море само держало юное тело, и «русалочке» оставалось только делать гребковые движения.

Таня с Ириной давно вышли из воды и наблюдали, загорая на шезлонгах, как их подруга барахтается «собачкой» возле берега. Так и не дождавшись, когда она выйдет из воды, они отправились в сауну. Вскоре и Гузель, устав плескаться в морской пучине, вышла из воды и отправилась босиком гулять вдоль песчано-галечного побережья. «Хоть для первого раза и больно, но приятно ступать по гладким морским камушкам». Каре-зеленоглазка чуть было не наступила на маленького коричневого крабчонка, величиной с грецкий орех, медленно переставляющего свои крохотные лапки на гальке.

Отдыхающих на пляже было хоть «пруд пруди». Отельные пляжи отличались друг от друга лишь цветом плетеных солнцезащитных зонтов. Некоторые туристы лежали на шезлонгах прямо в воде. Кое-где загорали нудисты. Гуляя по щиколотки в воде и преодолевая череду пляжных территорий, гостья из Татарстана добралась до местечка, где не было ни шезлонгов с зонтами, ни толпы отдыхающих. Именно здесь челнинка и сделала привал. И выйдя на сушу, повернувшись лицом к солнцу, остановилась, мысленно обратившись к морю: «Милое море, я – Гузель, твоя гостья, стою перед тобою. Зачем ты звало меня к себе? Ответь, пожалуйста, что ты хотело мне сказать?»

В ответ – лишь тихий плеск волн.

«Какое ты тихое и спокойное… Морская стихия, величественный Посейдон, взываю к Вам. Покажите Вашу мощь и силу своей гостье. Унесите в плеске шумных волн все горести и ненастья. Даруйте мне покой и негу».

Затем, «жаворонок» обратилась к солнцу, раскрыв небесному светилу свои ладони: «Милое солнышко, краше тебя нет на свете. Ты даруешь землянам свет и тепло. Дай мне, дочери Земли толику той энергии, какой ты обладаешь».

«Матушка Землица, — обратилась Гузель к земной стихии, — я – дочь твоя Гузель, Дитя Земли, взываю к тебе. Ты бескрайнее, просторное, необъятное! Сколько несметных богатств даруешь сыновьям и дочерям своим – землянам: зеленые луга, золотые нивы, обширные леса, полноводные реки и синие моря… Ты – могущественна и прекрасна, матушка-Землица! Прошу тебя, даруй мне, своей дочери, толику земной энергии, дай мне силу земную». И закрыла глаза. Мысленно сосредоточилась на внутренней гармонии: «Я – Дитя Земли, взываю к единству Силы Духа, Души и Тела. Мы – вместе! Взываю к Небесным Силам, Силам стихии Земли, Воды, Огня и Воздуха. Мы — вместе!»

Не успела прекрасная землянка мысленно произнести эти слова, как вдруг с ног до головы ее окатило мощной волной тепла и яркого света: точно тело Гузель насквозь пронзил солнечный луч. И в ту секунду в области лба девушки произошла вспышка белого света, словно вспыхнула звезда. Единение Души, Тела и Духа с Силами Природы свершилось. Между тем морской бриз пробуждал раскаты волн. Шум моря крепчал. Раскрытые навстречу водной и огненной стихии ладони маленьких ручек землянки вибрировали в такт дыханию пробудившегося моря и ощущали мощный поток солнечной энергии, пронизывающий насквозь ладони и все тело девушки, словно, она, превратившись в легкую дымку золотистого облака, растворилась в воздухе. Но Дитя Земли стояла на берегу Эгейского моря и со всех сторон видела себя с закрытыми глазами. Видела, как ее тело с головы до ног наполнилось светящимися золотистыми россыпями солнца. Гузель, словно статуэтка, опыленная солнечными лучами, соединилась с матушкой-Землицей, и стояла в сердце Мироздания — всей Вселенной…

… Постепенно Гузель вернулась в реальный мир и осторожно открыла каре-зеленые глазки. «Какая мощь и сила духа! В то же время такая легкость и невесомость тела, словно, дышит каждая клеточка», — ощущение после медитации было потрясающим: она, словно, родилась заново.

Дотронувшись колен руками, прекрасная землянка поблагодарила матушку-Землицу, морскую стихию и солнце за их щедрые дары. Море еле касалось ее босых ножек, игриво подкатывая пенистыми волнами к берегу. Как оно оживилось теперь! И солнце засияло еще ярче. Гузель с сияющей лучезарной улыбкой созерцала все это великолепие, ибо она сама того не подозревая явилась причиной этих таинственных метаморфоз.

Но девушке пора было возвращаться в отель, успеть к обеду. И, выйдя на пешеходный променад, она медленно пошла обратно по направлению к отелю, по пути кокетничая со смуглыми красавчиками-турками, которые слетались к ней, как пчелы к цветку. Не раз после случившегося Гузель приходила на пустынный пляж и взывала к силам четырех стихий: Огня, Земли, Воздуха и Воды. И всякий раз Дитя Земли как изумрудно чистая ваза наполнялась энергетической силой всех четырех начал Мироздания.

Теперь девушка точно знала, что близка к разгадке крылатого выражения: «Иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю, что». Во-первых, она нашла это место – город Мармарис. Во-вторых, она благодаря силам природы и покровительству олимпийских богов, сонм которых Дух Дитя Земли увидел в голубом небосводе высоко над горными вершинами Тавр,  была убеждена, что обязательно найдет то, что предначертано найти ей свыше. И, в-третьих, это должно было произойти на днях именно здесь, в Мармарисе. В этом искательница приключений была абсолютно уверена. И теперь девушке следовало быть бдительной и обращать внимание на все знаки, которые будут посылать Высшие Силы.

Так размышляя по дороге, каре-зеленоглазка и не заметила, как оказалась в своем отеле. В тот момент Дитя Земли еще не знала, какая для нее предначертана миссия, и что именно здесь в отеле «Emre» соберутся все представители шести параллельных миров, чтобы помочь ей сохранить мир на земле.

Глава 27. 

…К тому же все-таки довольно забавно,знаете ли,

вести такой образ жизни!  Интересно, что же

могло произойти со мною?! Читая сказки, я была

убеждена, что в жизни чудес не бывает. И вот,

пожалуйста,сейчас я в самой гуще чудес какой-то

сказки. (Л.Кэрролл “Алиса в стране чудес”)

 

 

Приняв душ и облачившись в легкое красное платьице, Гузель спустилась в ресторан. Там за столиком девушку поджидали зеленоглазка с голубоглазкой. Набрав в тарелку вкусных деликатесов, Гузель подсела к ним. В ходе беседы она в кратце рассказала подругам историю, произошедшую с ней на пустынном пляже, на что молодые женщины переглянулись между собой.

— Гузель, это просто здорово! Значит, ты и есть та самая девушка, которая обладает даром видения. Мы не ошиблись в тебе, — воскликнула Ирина.

Гузель недоуменно посмотрела на подругу, приняв все за шутку:

— Скорей всего перед вами сидит девушка, которая стала роковой для молодых людей, с которыми встречалась, — скорчила она гримасу, боясь как бы ком не подкатил к горлу при воспоминаниях о былых утратах.

Но кома не было, и произнесенная фраза прозвучала как-то спокойно.

— Гузель, ты – не роковая девушка. Все это – проделки дочерей Селены,-таинственно произнесла Татьяна.

От неожиданности «жаворонок» чуть не подавилась кусочком жаренной баранины.

«Откуда они могут знать про Селену? Ведь люди, насколько я знаю, не верят в легенды и мифы, хотя на самом деле стоило бы иногда прислушиваться к мудрым сказаниям».

Ирина, словно, прочла ее мысли:

— Как раз об этом мы и хотели с тобой поговорить. Но только вечером. В непринужденной обстановке: в ресторане много народу, — просто сказала она, улыбнувшись.

Молодые женщины с первой минуты знакомства показались Гузель не из мира сего. Путешествуя по параллельным мирам, она общалась со многими, потому у девушки были явные основания предполагать, что Ира и Таня – гостьи из параллельных миров. Их нельзя было спутать с землянами. Взять хотя бы это явление: глаза всех туристов, приехавших на отдых в отели Мармариса, вне зависимости от их национальностей, как и у самих местных турков, на следующий день после приезда видоизменялись от яркого солнечного света: зрачки широко распахнутых глаз расширялись и увеличивались. У людей же из параллельных миров, несмотря на суточное пребывание под прямыми лучами солнца, такой особенности не наблюдалось. В том числе и у Татьяны с Ириной. Глаза обеих подруг за все время пребывания в Мармарисе оставались неизменными, к тому же они даже не щурились от яркого солнышка. В молодых женщинах чувствовалась теплая душевная аура, присущая только людям одного из параллельных миров. Чтобы развеять сомнения, Гузель просто спросила своих собеседниц:

— Дорогие мои зеленоглазка и голубоглазка, вы случайно не из параллельного мира?

Вопрос застал их врасплох. Теперь пришло время удивиться им.

— Она действительно ясновидящая, — проговорила Ирина, обращаясь к Тане.

— Ира, это вовсе не ясновидение. Просто наблюдательность «плюс» логика. Значит, это – правда: вы – гостьи из параллельного мира?

Татьяна даже захлопала в ладоши:

— Ты раскусила нас раньше, чем мы сами признались в этом. Мы действительно прибыли из параллельного мира.

— Что ж добро пожаловать в наш мир, — радушно улыбнулась Гузель, пожав им ручки. – Но что вы забыли на юго-западе Турции? По-моему, света и тепла в вашем мире более чем достаточно.

Таня, пригубив вино из бокала, ответила:

— Мы здесь не одни. На днях в Мармарис должны прибыть и остальные представители из соседних миров.

Как оказалось, именно в «Еmre&Еmre Beach Hotel» должны собраться по одному представителю из всех существующих на свете параллельных миров. Исключением был потусторонний мир графа Дракулы.

Ира с Таней были представительницами из двух разных миров. Гузель же, как они объяснили девушке, являлась представительницей своего мира.

— Видишь вон того молодого мужчину за столиком напротив? – кивнула Ирина сторону голубоглазого высокого стройного шатена в голубой футболке. – Это – еще один «пришелец».

Улыбнувшись подобному определению, каре-зеленоглазка посмотрела в сторону «пришельца». Этот молодой инкогнито сторонился людей, словно устал от них.

— А он мне нравится. Как его зовут?

Собеседницы Гузель этого не знали.

— Как представители параллельных миров мы должны объединиться. И как можно скорее, — с живостью заключила Дитя Земли. – С ним нужно познакомиться и незамедлительно!

Похоже, это заявление поразило Ирину:

— Ты сама пойдешь знакомиться с мужчиной? Может, для начала постоишь ему глазки?

— Ира, как ты наивна! Подумай только, сколько же времени пройдет, пока девушка будет «строить глазки» понравившемуся мужчине? Посмотри, какой он замкнутый, «весь в себе». Прорвать броню неприступной крепости подобной глупостью – пустая трата времени.

Молодая женщина слушала с недоумением:

— Тогда что же делать?

— А это я беру в свои руки, — заговорчески подмигнула кокетка подруге.

Тем временем субъект их обсуждения, кончив трапезу, вышел из ресторана и уселся за столиком в баре под солнцезащитным белым зонтом. Гузель же, не мешкая, оставив своих подруг, наполнив стакан соком и пройдя череду ресторанных столиков, прошла прямо к этому «инкогнито». Очаровательно улыбнувшись голубоглазому красавцу, кокетливо спросила:

— У Вас не занято? Вы не возражаете, если я составлю Вам компанию?

И поскольку ответ был положительный, уселась прямо напротив своего новоиспеченного собеседника. Инкогнито продолжал упорно молчать и делал вид, что не замечает девушку.

«У-у, какой он хмурый… Значит, будем действовать по принципу лобовой атаки».

— Хорошо, не буду ходить вокруг да около: вы, вероятно, удивлены, почему девушка подсела именно за Ваш столик. Просто она хотела с Вами познакомиться. Меня зовут Гузель. Я из Татарстана.

При виде улыбающегося личика непрошенной гостьи замкнутость молодого человека, казалось, начала «оттаивать»:

— Роман, — коротко представился собеседник, обнажая в улыбке белые ровные зубы. – Из Тамбова.

«Тамбовский волк» из параллельного мира», — мелькнуло в кудрявой головушке.

Они встретились взглядами. И тут Роман, словно прочитал мысли каре-зеленоглазки:

— Как вы догадались? – делая глоток пива, спросил он, не отрываясь от каре-зеленых глаз девушки.

— По вашим глазам, — она выдержала стальной взгляд голубизны…

…Так Гузель познакомилась еще с одним представителем уже четвертого параллельного мира. И на случай они теперь с «пришельцем» могли связаться по телефону отельных номеров.

После разговора с Романом девушка поспешила к подругам в соседний корпус отеля. Они, сидя на мягких креслах возле ресепшна, дожидались ее и сгорали от любопытства. Поставив их в известность о своем открытии, Гузель обещала познакомить подруг с Романом вечером в баре.

Как оказалось, во время отсутствия каре-зеленоглазки с подругами произошло некое «ЧП»: обеим стало плохо. Их тела покрылись мелкой аллергической сыпью, так что пришлось вызвать такси и отвезти «больных» к доктору. Как объяснили сами молодые женщины, солнце здесь намного активнее, чем в их мирах: из-за образовавшихся в атмосфере озоновых дыр Земля здесь менее защищена от ультрафиолетовых лучей, пагубно влияющих на все живое.

Их визит к доктору продлился не более часа. Доктор сделал «больным» угольщик и назначил на ночь противоаллергенный препарат. Судя по сонному виду москвичек не трудно было догадаться, что уколы имели успокаивающее действие.

И действительно, с подругами Гузель встретилась в тот день только вечером на пляже: они проспали целых шесть часов и несмотря на это чувствовали себя «совушками».

Сидя в баре, веселая компания решила дождаться Романа.

— Мы разыскали четверых. Осталось найти еще двоих, — попивая горячий кофе, рассуждала Ирина.

Чисто интуитивно это трио пока не видело в отеле остальных представителей параллельных миров. Но, исходя из того, что самой общительной среди них была Гузель, именно на нее возлагалась надежда успешности поиска и быстрого сплочения представителей всех шести параллельных миров. Девушке следовало быть весьма бдительной.

Размышления каре-зеленоглазке были прерваны официантом-турком, который как бы нечаянно пролил на ее руку из стакана воду. Да еще и посмеялся над девушкой, вздрогнувшей от холодка, пробежавшего по оголенному плечу. Ответная реакция последовала моментально: «Ну, смотри у меня!» — и, встав изо-стола и пройдя к бочонку с холодной водой, Гузель набрала полный стакан питьевой воды. Затем царственно спокойно села на свое место. Подруги уже догадались о намерениях обиженной и, еле сдерживаясь от смеха, ждали продолжения событий. Дождавшись, когда обидчик вновь появится в поле зрения,  кокетка поманила его к себе и… быстро встав со своего места, облила всего холодной водицей. От неожиданности молодой турок перестал смеяться и, ошарашенный, молча отошел. Теперь заливались смехом Ирина с Татьяной.

— От тебя всего можно ожидать. Неужели ты не видишь, что этот официант со дня твоего приезда кругами возле тебя ходит?

— Пусть лучше держится от меня подальше – целее будет, — с грустной иронией ответила челнинка Татьяне. — Скоро снова полнолуние, не хотелось бы приносить в жертву Селене ни в чем не повинного доброго молодца.

— Вот увидишь, ничего не случится, — пыталась успокоить подругу Татьяна. – Вместе мы – сила! Сумеем дать отпор дочерям Селены.

Тут вернулся молодой официант и подал Гузель ручку с запиской. «Вы мне понравились. Хотите, встретимся вечером?», — прочла она в записке. И не замедлила на трех языках написать на обратной стороне бумаги: «No! Nain! Net!», — и тем самым положила конец неуместным насмешкам со стороны молодых официантов отеля.

Отужинали друзья в ресторане вчетвером: к девушкам подсел и Роман. На первый взгляд нелюдимый голубоглазый красавец оказался очень общительным. Через час «пришельцы» отправились гулять вдоль отелей, Гузель же пожелала остаться за столиком: слишком велико и заманчиво было желание познакомиться с отельными туристами. Ведь они прилетели из разных концов света. А ресторан был идеальным местом для подобных знакомств. И не успели ее друзья покинуть столик, как к девушке подсели веселые ребята из Краснодара и Нижневартовска, с которыми завязалась увлекательная беседа. Так за несколько дней пребывания в Мармарисе каре-зеленоглазка успела познакомиться с молодежью из разных городов России, Украины, Башкортостана, Германии, Мари-Эл и Польши.

Сегодня же новые знакомые Алексей и Павел пригласили ее на дискотеку в «Стрит-бар». Молодые люди условились встретиться у входа в отель в одиннадцать вечера. Облачившись во все белое, Гузель позвонила подругам в соседний корпус. Ирине было плохо.

Глава 28.

                                              Луна богата силою внушенья,

Вокруг нее всегда витает тайна.

Она нам вторит: «Жизнь есть отраженье».

Но этот призрак дышит не случайно.

(К. Бальмонт «Луна»)

 

 

Через пять минут, прихватив с собой «на всякий случай» коробку с медикаментами, девушка уже «влетела» в комнату подруг и весело прощебетала с порога:

— «Скорую помощь» вызывали? Кого надо спасать?

Молодые женщины сидели на балконе и с третьего этажа созерцали вечерние улицы курортного городка. В бинокль горы Тавр казались совсем близкими, «рукой подать». Пытаясь разглядеть в наступившей темноте этих мощных гигантов, Гузель чуть было не свалилась с балкона. Они притягивали гостью из Татарстана как магнитом уже одним своим видом. Внизу возле отеля зеленели роскошные кусты гранатов со спелыми ярко-красными плодами.

После приема лекарства Ирине полегчало, но о вечеринке в «Стрит-бар»е теперь не могло быть и речи. Чтобы не обидеть каре-зеленоглазку, подруги пообещали девушке прогуляться по этой улице ночных клубов и дискотек завтра. После приема успокоительных препаратов, которые им прописал днем доктор, москвички были вялые и сонные.

— Через три дня полнолуние, — размышляла вслух голубоглазка, рассматривая в ночном небе мерцающие бусины звезд. – У нас мало времени. Надо поскорей найти оставшихся двоих союзников. Скоро дочери Селены спустятся на Землю. Согласно же пророчеству только ты, Гузель, из нас шестерых обладаешь даром видения. Только ты сможешь определить их местонахождение в Мармарисе.

— Не хотелось бы мне снова встречаться с дочерями Селены.

Услышав эти слова из уст Гузели, подруги переглянулись и разом осыпали ее вопросами:

— Где и когда ты их видела? Как они выглядят?

Рассказав про сновидение, Гузель описала им лунных девушек, забравших навеки ее молодого человека.

— Откуда у вас такая уверенность, что дочери Селены приземлятся именно в Мармарисе? – спросила она, окончив свой рассказ.

В ответ Ирина поведала одно предание, бытовавшее с незапамятных времен.

Издавна прекрасная Селена, богиня Луны, намеревалась захватить власть у Геры, богини Земли и плодородия, ибо ее не устраивал статус Луны, как спутницы планеты. На протяжении многих веков она строила козни против землян,  действуя на их подсознание лунными чарами, провоцируя тем самым жестокие кровопролитные войны. Она радовалась, когда тысячами, миллионами гибли земляне.

— Борьба за власть идет по сей день. Уничтожив человечество, Селена надеется заселить планету своими любимыми чадами – прекрасными бездушными дочерями, — заключила Ирина. – Если погибнет хотя бы один из семи параллельных миров нашей планеты, погибнут и оставшиеся шесть миров…

В других параллельных мирах не было Селены, поскольку там и денно и нощно светило солнце. И она могла властвовать только здесь, в этом мире: устраивать мировые катаклизмы. У дочерей Селены не было души – лишь одно полое, светящееся как лунный камень, красивое девичье тело. Эти существа обладали огромной, титанической силой: могли загипнотизировать группы людей, целые государства и страны, превратить их в зомби, тем самым руководить человечеством, провоцируя войны. Благодаря их милости человечество было обречено на самоистребление.

— Они не остановятся, пока не уничтожат землян… Гузель, твой мир в опасности. А значит, иные параллельные миры – тоже. Нам стало известно, что Селена готовит заговор: угроза нависла над всеми мирами. Старейшины параллельных миров направили сюда, в Мармарис, неуязвимых представителей шести миров, чтобы они защитили человечество от Селены, — объяснила Ирина.

По словам старейшин, решающий поединок должен состояться в Мармарисе. Именно сюда в полнолуние прибудут дочери Селены десятого сентября 2008 года, чтобы исполнить свою очередную кровопролитную миссию, возможно, последнюю, решающую. Но даже старейшины не знали, что задумала Селена. Важно было одно – остановить ее любым способом. И это должны были сделать шестеро избранных – неуязвимых, которые соберутся по решению совета старейшин в параллельных миров в отеле «Emre». Гузель была в числе избранных.

Не зря она видела перед приездом море, которое звало в Турцию. Это было знаком свыше. Но в отличие от пяти избранных, девушка была уязвимой, тогда как остальные союзники обладали бессмертием. Избранным, в частности Ирине, Татьяне и Роману, по желанию было присуще читать мысли людей. Обладая непомерной физической силой, неуязвимые в свободном полете перемещались в пространстве. Гузель же могла летать только в параллельных мирах, где жили Ира с Таней.

Как оказалось, молодые женщины видели девушку в тот день на пляже, когда она, попав в параллельный мир, впервые летала над морем. И узнали ее в день знакомства. Это тоже было не случайностью. Даром видения среди всех избранных, как утверждали союзницы, обладала только Гузель. Поэтому именно ей в ближайшее время предстояло «увидеть» и раскрыть на подсознательном уровне все козырные карты дочерей Селены.

— Ради спасения человечества я готова идти на все, — решительно произнесла девушка, выслушав Ирину. – Вы так надеетесь на меня… Только эти видения возникают совершенно спонтанно, не по моей воле. Пока что я не научилась их вызывать.

— Ты просто недооцениваешь свои способности. Гузель, ты – одна из избранных. Значит, тебе подвластно все. Посуди сама: с какой легкостью ты нашла гостей из параллельных миров – нас с Ирой и Романа, — приободрила подругу Татьяна. – Ручаюсь, остальных союзников найдешь тоже ты.

— Хорошо, договорились, — взглянув на настенные часы, тряхнула темными кудрями девушка. – Тогда надо продолжить поиски. И прямо сейчас. Я собираюсь на «стрит-бар». Там собирается вся молодежь отеля «Emre» и всех прилегающих к Мармарису отелей. Может, в «стрит-баре» посчастливится найти остальных «заблудившихся» гостей?

Часы показывали без пятнадцати одиннадцать. Ровно в одиннадцать к главному входу отеля подъезжал автобус и забирал туристов в «стрит-бар».

— Вы со мной?

Но Ирину с Татьяной от дневной дозы успокоительного клонило ко сну: они еле держались на ногах.

Роман вызвался идти с Гузель. И через минуту, пожелав москвичкам спокойной ночи, они побежали к отельному входу и поспели на автобус вовремя.

Глава 29. 

«Стрит-бар» оказался огромной без конца и краю длинной улицей со множеством ночных баров, кафе и дискотек. Всякий, кто попадал сюда, окунался в атмосферу праздника и веселья. «Стрит-бар», словно, жил своей ночной, оторванной от всей цивилизации особенной жизнью. Всюду гремела нескончаемая музыка. У каждого бара и дискотеки она была своя: где-то звучали задушевные турецкие мотивы, где-то – русская поп-музыка, различные иноязычные напевы, был также любительский джаз и тяжелый рок. Двери ночных клубов были всегда открыты для туристов. При входе девушек угощали спиртными напитками. Огромные дискотечные залы ночных клубов были наполнены танцующей молодежью со всех концов света. Повсюду в затемненных залах – сияние цветных прожекторов, освещающих толпу танцующих, на пьедесталах боковых стен и в центре залов – искусные танцоры и танцовщицы, развлекающие посетителей обнаженные геи-аниматоры, ни на секунду не останавливающиеся в ритмичном танце ди-джеи. «Стрит-бар» поражал своим шиком и блеском, неповторимым стилем дизайна клубов, атмосферой новогодних праздников. Туристы, словно, попадали в невиданный ими доселе сказочный мир «тысяча и одной ночи»…

Гостей отеля «Emre» автобус забрал из «стрит-бара» только в три утра. Молодые люди с ног валились от усталости. Но несмотря на это вечеринка продолжалась даже в автобусе: самые горластые продолжали петь иностранные песни под бурные аплодисменты подвыпившей компании.

От усталости Гузель не помнила, как добралась до своего номера. Но в шесть утра она была уже на ногах. В Мармарисе этот «жаворонок» превратилась в поистине солнечную девушку: само солнце питало Гузель живительной энергией, так что двух часового сна или дремотного состояния каре-зеленоглазке было вполне достаточно, чтобы восстановить силы после ночных танцев на дискотеке. А после принятия освежающего контрастного душа девушка чувствовала себя как алая заря.

В легком красном платьице она спустилась в ресепшн. И после непринужденной беседы с молодым красавцем-турком, дежурившим за стойкой ресепшна, и обычных взаимных вежливых комплиментов прошла на пляж отеля. Радуясь душой и телом началу нового дня, девушка, купаясь в лучах небесного светила, встретила ясное солнышко. И в утренней тишине пробуждающейся природы мысленно спросила море, кто избранник ее судьбы? Но вещее море, ласково плескаясь, играя светло-зелеными волнами, молчало. И вдруг над живой мерцающей солнечными бликами водной стихией прямо перед девушкой возник образ Альберта, того самого молодого человека, с которым она познакомилась в «Golden Sentry». Голубые озера Альберта были полны грусти. Видение исчезло так же быстро, как и появилось.

«Значит, это – правда: молодой человек, действительно, на меня обиделся, — подумала Гузель, вглядываясь в узкую полоску горизонта. – Надо было сидеть в номере и ждать его звонка… Но милое море, я не хочу, чтобы Альберта постигла та же участь, что и других молодых людей, с которыми я встречалась. Пожалуйста, защити этого молодого человека от коварных дочерей Селены. Спаси и сохрани его душу. Взываю  к вам, о Боги Олимпа! Если то предначертано судьбой, соедините нас с Альбертом».

Дитя Земли молила Высшие Силы. И мольба ее была услышана небесными силами. «Не спеши, подожди…» — прошептало в ответ море девушке в красном с вьющимися от природы локонами.

И согласившись с вещей морской стихией, Гузель решила, что если Небеса благословляют их союз с Альбертом, то она обязательно найдет голубоглазого красавца и исправит ошибку. Но для начала следовало найти оставшихся союзников: на карту поставлена судьба землян.

Ирина и Таня удивились, увидев задумчиво одинешенько стоящую у берега Гузель.

— Не ждали, что ты так рано встанешь после вечеринки, — улыбнулась зеленоглазка Ирина. – Ты и вправду превращаешься в «солнечного» человека.

— Солнце теперь для меня – основной источник питания. Я все больше становлюсь похожей на вас. Это – правда.

И весь следующий день Гузель прошел в поисках. Притом она успевала совмещать приятное с полезным: гуляла вдоль песчаного берега, переходя на пешеходную тропинку, внимательно наблюдала за туристами «Emre Hotel». И к концу дня поиски путешественницы увенчались успехом.

— Сегодня в баре я познакомилась с пятым представителем параллельного мира – с Сергеем. Он вместе с кузеном приехал из Санкт-Петербурга. Но избранный – только он. Так что остается найти последнего шестого союзника. И тогда мы сможем объединиться, — порадовала челнинка хорошей новостью своих друзей.

И, как и обещала, после вечерней трапезы познакомила избранных с Сергеем, с двадцати двухлетним высоким худощавым красавцем с карими глазами и русыми волосами. Встреча с гостем произошла в баре.

— Какой он молодой, — провожая взглядом молодого человека, отлучившимся, чтобы принести пиво, проговорила Ирина.

— И такой странный, — подхватила Таня.

Гузель, поняв удивление подруг, рассмеялась в ответ и поспешила объяснить:

— Не все миры одинаковы. Сергей из того мира, где все слишком динамично. И люди там быстрые, стремительные и все время в действии. Поэтому этот молодой человек на первый взгляд кажется не спокойным. Но, поверьте, он – парень, что надо.

Тем временем петербуржец вернулся с двумя бокалами пива для себя и кузена – Александра. Вся компания собралась за одним столиком. Роман же за соседним столиком, не упуская друзей из виду, беседовал с супружеской четой из Тамбова. Время от времени Сергей отлучался: то приносил бокалы вина для дам, то очередную порцию пива для Александра.

— Сергей, случайно, не девушку ищет в баре? — обратилась Гузель к кузену избранного  после очередной его отлучки.

— Ты весьма проницательная. Сергей и в самом деле ищет девушку, отдыхающую в этом отеле. Но они даже не знакомы. Нам только известно, что она – уроженка Петербурга и зовут ее Олей, — признался Александр. – Больно видеть, как мучается парень. Влюбился по уши, а признаться у него не хватает смелости.

Не успел Александр закончить речь, как в кудрявой головушке Гузель созрел план.

— Саша, эта девушка сейчас сидит в баре? — спросила она, предвкушая исполнение задуманного.

Петербуржец тайком, чтобы Сергей не заметил, показал на голубоглазую миловидную миниатюрную блондиночку, сидевшую в компании подруг в центре бара.

— Гузель, что ты затеяла? – любопытствовала Ирина.

— В любовных делах человек может помощь себе только сам, повинуясь зову сердца. Стоит его лишь поддержать и немножко… подтолкнуть, — заговорчески подмигнула каре-зеленоглазка в ответ Иришке.

И когда молодой человек вновь вернулся к столику кокетка спросила его как бы между прочим:

— Сергей, а тебе нравится какая-нибудь девушка в отеле?

Кареглазый блондин сразу смекнул, в чем дело:

— Саша, я же просил никому не говорить об этом, — упрекнул он болтливого кузена.

— Саша здесь не причем, — не унималась Гузель, — у тебя у самого на лбу написано, что ты влюбился. Один из великих колизеев литературы сказал: «Когда кого любишь, никто никакими силами не заставит тебя поверить в то, что может не любить тебя тот, кого любишь ты». Отчасти, он прав. Но нельзя же все время ходить вокруг да около с ромашкой и гадать– «любит – не любит». Так пойди и просто скажи этой девушке, что она тебе нравится. Уверена, она не останется равнодушной к вниманию такого красавца, как ты.

Сергей зарделся как маковка. «Легко сказать», — можно было прочесть в его взгляде, но в карих глазах загорелся огонек: в словах Гузели была истина.

— Хочешь совет? – продолжила землянка.

Парень кивнул и вопрошающе ждал ответа.

— Не секрет, что большинство девушек предпочитают романтику. Тебе надо как-нибудь удивить Олю. Совершить ради нее какой-нибудь красивый поступок.

— Подарить цветы? – наивно спросил Сережа.

— Не совсем, — ненавязчиво отклонила девушка предположение молодого человека. – Лучше пригласить ее на медленный танец. Слышишь эту ритмичную дискотечную музыку, которая не смолкает с утра до вечера? Ручаюсь, люди устали от нее. Здесь еще ни разу не звучала тихая мелодия. И если ты закажешь ди-джею медленную музыку, посвятив ее понравившейся девушке, она будет в восторге. Пригласи ее, таким образом, на танец. Сергей, она просто не сможет устоять перед твоим обаянием. Ну, же…

Молодой человек с минуту обдумывал сказанное, затем, глотнувши из бокала вина, направился по направлению к ди-джею… И на смену ритмичной поп-музыке зазвучала тихая красивая мелодия из кинофильма «Телохранитель». На сцену с микрофоном в руке вышел сам Сергей:

— Добрый вечер, дорогие отпускники! – зычным голосом обратился он ко всем присутствующим. – Эту красивую мелодию и песню я посвящаю одной милой очаровательной девушке по имени Ольга…

И с этими словами Сергей подошел к предмету своего обожания и галантно подал ей руку, приглашая на танец.

Через секунду эта красивая пара закружила в медленном танце.

Так Сережа нашел девушку своей мечты.

Гузель была так счастлива, что ей удалось помочь другу! Вновь перед ней предстал образ Альберта. «Мы обязательно с тобой встретимся. Я найду тебя», — мысленно улыбнулась девушка образу.

Глава 30. 

На следующее утро Гузель завтракала в одиночестве. После вчерашнего похода на «стрит-бар» Ира с Таней проспали утреннюю трапезу. В ресторан подруги явились на час позже обычного.

— Если бы ты вчера поехала с нами, Гузель, нам не пришлось бы в поисках обратной дороги целых два часа плутать по улицам Мармариса, — охала Ира.

Они так увлеклись прогулкой по ночным клубам, что опоздали на обратный автобус, который ждал отельных туристов в условленном месте в три утра. Местные турки, желая помочь молодым женщинам, предложили проводить их до отеля, но Ира с Таней, испугавшись, сбежали.

— Надо было принять их предложение, — посмеялась каре-зеленоглазка над ночными приключениями подруг. – Ничего бы они вам не сделали, доставили бы в целости и сохранности в отель.

— Если бы ты была с нами, то показала бы более близкую дорогу. Гузель, ты же знаешь здесь каждый закоулок, как свои пять пальцев.

Москвички были правы: гуляя целыми днями по Мармарису, Гузель успела изучить город.

— Если бы я была вчера с вами, то ни за что бы не опоздала на наш автобус! — со смехом парировала девушка. — Приятного вам чаепития. Но мне пора на прогулку по островам Эгейского моря – Мармарис стал тесен для меня.

И попрощавшись с подругами, поспешила к автобусу марки «Мерседес», который ждал туристку возле отеля. В салон следом за ней прошел и голубоглазый блондин в золоченых очках и сел в заднем ряду. Девушка же, устроившись на переднем сиденье, проследила за ним взглядом, подумав, однако, что он, вероятно, новичок в отеле, поскольку ни разу за все время пребывания в «Emre Hotel» не попадался в поле зрения. На секунду они встретились взглядами, — и теперь челнинка на сто процентов была уверена, что этот молодой человек и есть тот самый шестой пришелец из параллельного мира, которого она так долго искала. Это был шестой избранный!

Тем временем трансфер весело катил по улицам, останавливаясь возле отелей. Ряды сидений пополнялись туристами. Проехав по Мармарису, «Мерседес» минут через пятнадцать остановился на песчаном берегу Эгейского моря. Качаясь на волнах, поджидали своих гостей-туристов белые как чайки яхты.

— Привет, — непринужденно улыбаясь, обратилась Дитя Земли к предполагаемому «пришельцу», коренастому блондину в голубых шортах и белой футболке. – Вы тоже с отеля «Emre»?

Молодой человек был даже рад тому, что эта девушка с вьющимися от природы волосами обратилась к нему первой. Они вновь встретились взглядами: два союзника нашли друг друга. Это было ясно без слов.

Николай, так звали представителя шестого параллельного мира, помог девушке подняться по трапу на яхту. Двадцатисемилетний пермяк рассказал девушке о своем красивом городе, в котором родился, о своих увлечениях. Юноша, будучи научным сотрудником вуза, писал научные работы о сортах чая,  и дегустация чаевых напитков поистине была одной из его пристрастий. Помимо этого Коля любил путешествовать. В этом холостом весельчаке чувствовалась нескрываемая детскость натуры и озорство, и это несмотря на то, что специальность товароведа, которую он получил в вузе, диктовала скрытое пронырство и хитрость.

Во время беседы за столиком к новоиспеченным друзьям присоединилась супружеская чета из Москвы – Кирилл и Мария. Увидев, что гид яхты, смуглая от загара Виктория, скучает в одиночестве среди остальных туристов, Гузель пригласила присоединиться к компании за столиком и ее. Гид оказалась соотечественницей Гузели, уроженкой города Казань. Она с увлечением рассказала об островах Эгейского моря любопытные истории, тем самым удивляя и развлекая гостей. Уже названия островов-бухт говорили сами за себя: «Тургут», «Сепимье», «Остров Монастыря — Камелия», «Остров Зубьев и Клыков», «Аквариум», «Остров Диких Кроликов», «Кыз-куму – девичья коса».

Не успела яхта остановиться, как нетерпеливые туристы один за другим начали спрыгивать в лазурно-изумрудное море. Оно было настолько чистым, что виднелось песчаное дно с мелкими гладкими морскими камушками, между которыми, маскируясь под их темный цвет, прятались морские рыбешки,  пугливо пускаясь наутек от шумного нашествия туристов в их тихий, спокойный подводный мир.

— Ой, смотрите, это – не рыбки! Это – пираньи!!! – завизжала Мария, подбрасывая хлебные мякиши за борт яхты. – Я боюсь их. Не пойду купаться!

Действительно, пятнадцатисантиметровые рыбешки, словно прожорливые хищники, кучей налетали на корм, и через секунду даже от крупного мякиша не оставалось ни крошки.

— А мы, пожалуй, окунемся, — встали изо стола Гузель с Колей и, стянув с себя одежду, оставшись в купальных костюмах, присоединились к весело плескавшимся в водах Эгейского моря туристам.

Не успела Дитя Земли сойти с трапа, как попала в нежные объятия теплых морских волн. Водица была настолько соленая, что с легкостью выталкивало на поверхность погружавшихся на самое дно смельчаков. Даже не умеющий плавать ребенок не утонул бы в этой богатой минеральными солями морской стихии. И Гузель, делая легкие гребковые движения,  держалась в воде как поплавок. Рядом, играя, кружил Коля, создавая возле девушки брызги фонтана морской соленой водицы, за что получал от Гузели непременную сдачу: пенистые жемчужные брызги каскадом обрушивались на смеющегося молодого человека. Так они, забыв обо всем на свете, резвились бы до бесконечности, как малые дети, но голос Виктории заставил вернуться к реальности: следовало подняться вместе с остальными на яхту, — через несколько минут она отплывала. Однако, даже поднявшись на яхту, молодые люди  не смогли успокоиться и вместо того, чтобы сесть на свои места за столик, поднялись на второй этаж яхты. Она набирала ход – и скалистый вечнозеленый островок медленно удалялся, пока совсем не исчез из поля зрения.

Теперь же Гузель с Колей стояли на корму яхты, изображая Роуз и Джека из кинофильма «Титаник». Разноцветное парео с дельфинами в руках девушки волнами развевалось на ветру. Изумрудное кристально чистое Эгейское море, подмигивая радужными красками, приветствовало своих гостей – избранных. Местами из морских недр грозно выступали с испещренными в непогоду яростными  морскими прибоями извилистыми стенами, как вассалы, мощные гранитные скалы – могущественные великаны со времен сотворения мира. Местами море приобретало оттенок бирюзы, а местами становилось цвета неба – почти голубым, если бы не коралловые рельефы, украшающие морские глубины. Именно они являлись причиной столь разительных метаморфоз в недрах Эгейского моря, придавая морю олимпийских богов неповторимый колорит красок поднебесья: от нежного цвета весенней травушки-муравушки до сочных цветов вечнозеленых хвойных деревцев. Само море было спокойным и, играя ослепительными солнечными бликами, одновременно таким веселым, лучистым и жизнерадостным! А шаловливый морской бриз развевал кудри девушки, ласково касаясь нежного девичьего тела. Гузель, словно, купалась под солнечными лучами.

Коля же не мог так долго находиться под солнцем: в этом мире оно было очень активным для его чувствительной ослепительной белизны кожи. Боясь солнечных ожогов, молодой человек предпочитал держаться в тени, потому спустился на первый этаж яхты. Гузель же, стоя на корму, осталась созерцать красоты природы. С закрытыми глазами, обнимая морской бриз руками, она растворилась в воздушной стихии, как в полете белой птицы, высоко парящей над Эгейским морем. И с высоты птичьего полета видела, как яхта «летит», рвется навстречу к приключениям, с шумом разрывая в плеске пенящиеся у подножия волны.

— Гузель, ты не боишься «сгореть» на солнце? – обеспокоенный голос Николая заставил ее вернуться на яхту. – Мы приближаемся к острову Желаний. Пойдем, спустимся.

С яхты друзья сошли последними. Виктория шла рядом с избранными. Она объяснила, в чем заключалось таинство этого острова:

—  Здесь, в скалистой местности невысоко над уровнем моря росло загадочное дерево желаний. От него и произошло название острова. Туристы приезжают сюда со всех концов света, чтобы загадать самое сокровенное желание у этого чудодейственного дерева. И дерево желаний их исполняет.

— А что для этого надо сделать? – спросил Коля. – У меня много желаний.

Ответ Виктории не заставил ждать:

— Для этого надо написать свое желание на листке бумаги и, подойдя к дереву, привязать листок к ветке. Затем обойти его три раза по часовой стрелке, повторяя написанное желание.

— Что-то подобное я уже проделывала в городе Булгар, — произнесла Гузель, вспомнив одно из своих путешествий в этот старинный город Татарстана. – Только по кругу ходила целых семь раз. И знаете, что удивительно? Загаданные желания сбываются по сей день. Значит, дерево желаний тоже обладает волшебной силой… Коля, давай, попробуем.

И написав на бумажных салфетках свои желания, молодые люди приблизились к волшебному дереву. Это вечнозеленое растение глубоко мощными корнями ушло в скалистую поверхность. И все белое от обилия салфеточек с желаниями издали было похоже на пышное цветущее дерево.

Избранные по всем ритуалам совершили обряд загадывания желаний. И поспешили к заброшенному, по словам гида, монастырю. В белом полуразрушенном сооружении, где некогда жили монахи, царил дух прошлых столетий: в пустынном безлюдном здании лишь гулом отдавались голоса любопытных, ежедневно нарушавших покои старинных стен, посетителей. Но друзья не стали подолгу задерживаться возле исторического памятника. Их, любителей приключений и путешествий, больше интересовала извилистая, еле приметная дорога между расселинами скал, ведущая куда-то на вершину. И молча обменявшись взглядами, избранные дружно полезли по ней вверх, карабкаясь по острым выступам гор, цепляясь о высушенные на солнцепеке колючие высокогорные растения, скользя местами по песчано-глинистым камням, рассыпавшимся от одного прикосновения к ним.

— Коля, зачем мы лезем в скалы? – устав карабкаться вверх, спросила, наконец, девушка своего провожатого.

— Я хочу показать тебе кобру, — нашелся в ответе скалолаз.

— Ты, что, смеешься надо мной? Разве кобры живут в горах? Они обитают в пустынях!

Молодой человек разразился хохотом: его рассмешила наивность подруги. Она же, погрозила ему пальцем и тактично предупредила, что если они сейчас же не спустятся вниз, то яхта отправится плавать дальше без них.

Так что приключений у них на этот раз не получилось: никакой кобры они так и не встретили. Зато, спускаясь, наткнулись на черных горных коз. Именно они были хозяевами острова, выщипывали и без того скудную растительность.

— Неужели вы не побоялись змей: они в горах кишмя кишат, — удивилась Виктория, когда узнала, где мы так долго пропадали. – Яхта чуть не отплыла без вас.

Коля забавлялся реакцией гида. Им и в голову не пришла мысль об угрозе быть укушенными ядовитой змеей.

— ВОЛКОВ БОЯТЬСЯ – В ЛЕС НЕ ЗОДИТЬ, — философски закрыла Гузель тему.

— Безумству храбрых поем мы славу! – подхватил Коля.

Виктория понимающе улыбнулась:

— Я бы ни за что не решилась на такой безумный поступок. Кстати, Гузель, а что с тобой произошло? – взгляд ее остановился на теле девушки. – Ты вся красных пятнах.

Действительно, оголенные участки тела Гузели в области груди и живота были покрыты мелкими красными пятнами, точно такими, какие она видела несколько дней назад у своих подруг – Иры и Тани.

— Не хотелось бы мне принимать успокоительное и превращаться в «лунатиков», как подруги, — ужаснулась она от неприглядного вида своей нежной кожи.

А спасла каре-зеленоглазку от подобного кошмара Мария, оказавшаяся медицинской сестрой.

— Это – «солнечный дерматит», простая аллергия на солнце, — включилась она в разговор, успокоив девушку, и уселась напротив Коли. – Дело поправимое.

Достав из сумочки средство от ожогов «Пантенол», чуть привстав, легким движением руки Мария брызнула из флакончика пену на пораженные участки кожи застывшей от неожиданности Гузель.

— Это – эффективное противоожоговое средство, — прокомментировала медик. – А теперь разотри пену по всему телу – и зуд пройдет.

Инструкция врача помогла: через минуту зуд прошел совсем. Гузель теперь сидела вся в белой пене. За то, что смеялся над девушкой, Коле тоже досталась изрядная порция этой белой глазури.

Челнинке так не терпелось подняться на верхнюю палубу и с высоты второго этажа лицезреть панораму открывавшегося обозрению экзотического ландшафта и стеной произрастающих по обе стороны яхты рельефы горных массивов! Но врач запретила ей выходить под прямые солнечные лучи солнца, поскольку в полуденную жару оно было активнее обычного. И любительнице приключений ничего не оставалось, как сидеть в тени рядом с Колей с фотоаппаратом в руке, которым она нечаянно задела воду, и теперь пыталась разобраться, работает ли он. Тут на глазах у всей сидевшей за столом компании произошла яркая вспышка: что-то взорвалось внутри фотоаппарата. Звук от взрыва был настолько сильным, что резкий щелчок привлек внимание всех отдыхающих.

— Теперь остается его только выкинуть, — разочарованно произнесла Гузель, глядя на «никудышный» фотоаппарат, и в сердцах хотела выбросить его за борт, как Николай вовремя перехватил у нее фотоаппарат.

С видом знатока ее друг произнес:

— Еще не все потеряно. Дай его мне. У меня точно такой же. Просто внутри взорвалась батарейка. Но, ручаюсь, кадры сохранились. Я попробую его починить. Кадры, которые ты делала – очень красивые, не хотелось бы, чтобы они пропали, — обнадежил кареглазый блондин девушку.

И ей ничего не оставалось, как согласиться с добродушным весельчаком. А после вкусного обеда каре-зеленоглазка и думать забыла о злополучном фотоаппарате. Тем временем яхта приближалась к острову Клыков.

Мощные гигантские темно-бурые скалы были похожи на устрашающие остроконечные клыки и зубья. Поскольку остров защищали подводные скалы, капитан яхты не стал рисковать пускать здесь якорь. Плавать вблизи острова было так же запрещено из-за большой глубины и невидимых под водой горных массивов. Остров представлял собой высотные стены какого-то потайного черного замка. Но здесь не было никакой жизни, даже растительность не произрастала на острых зубьях. Воды Эгейского моря у подножия острова приобретали темно-серо-зеленую окраску, местами окрашиваясь в цвет хаки, и делали дно невидимым. Гузель долго и неотрывно, как завороженная, смотрела на этот опутанный тайной остров, каждой клеточкой тела чувствуя источаемые из его недр темень. Тогда она вряд ли могла предположить, что вскоре окажется в центре событий, которые произойдут во мраке неприступных стен этого зловещего острова.

По мере того как яхта все дальше отплывала от острова Клыков, Эгейское море вновь приобретало изумрудно-лазурный цвет. Следующим местом причала яхты был остров Кроликов. Здесь жили безобидные темно-бурые и светло-коричневые по окраске кролики. Мягкие обитатели островка, давно привыкшие к гостям, приплывавшим из заморских стран, весело сбежались на песчано-галечный берег, чтобы полакомиться вкусненькими гостинцами, которые привезли с собой туристы. Сам остров утопал в зелени и считался заповедной зоной.

Чтобы не пугать хозяев островка, яхта вскоре отчалила от берега и продолжила свой путь на побережье соседнего острова, где сделала длительный привал, так что туристы могли здесь вдоволь поплавать. В недрах скал разверзалась огромная, ведущая вглубь острова, пещера. Но никто из туристов так и не решился туда спуститься: она была слишком глубока. Тем временем аниматор, успев подняться на вершину скалы, развлекал отпускников акробатическим трюком: сделав двойное сальто в воздухе, спрыгнул с тридцатиметровой высоты и исчез в морской пучине. Смелость турка была восторженно встречена аплодисментами зрителей.

Гузель, опасаясь солнечных лучей, так и не решилась выйти на солнце и наблюдала за зрелищем с яхты. Мария и Виктория составили ей компанию. Чтобы девушки не скучали, Коля, вдоволь наплававшись в море, достал для них со дна морской пучины маленьких крабов и раковины моллюсков. Оказавшись на поверхности стола, эти морские диковинки, выставив напоказ свои крохотные щупальца и согнутые ножки, поползли обратно к себе на Родину – в сторону моря. Мария сначала визжала от радости, потом, пожалев бедняжек, попросила Николая выпустить их на волю.

Когда все собрались, яхта поплыла к последнему острову «Кыз-куму – девичья коса». Он был примечателен тем, что на протяжении многих километров вдоль всего побережья вода не поднималась выше уровня колен. Как и все туристы, молодые люди, мягко ступая по песчаному дну, пересекли Эгейское море и оказались на противоположном берегу. Там их поджидал утренний трансфер марки «Мерседес» с синей табличкой «Pegas Touristic»

Первое, что увидела Гузель, выйдя на берег, — это горы Тавр. Они были так близко – рукой подать. Попросив Колю на минутку выпустить свою руку,  она опрометью побежала к своим любимцам. Миновав песчаный пляж и проезжую часть дороги, Дитя Земли нежно прижалась к горной твердыне и мягко обняла молчаливых великанов.

— Здравствуйте мои любимые горы Тавр! Вот мы и встретились!

Так же обнимала она этих мощных великанов два года назад в Аланьи. И сейчас, прильнув к горам всем телом, девушка ощутила пульс и биение сердца самой матушки-землицы. Тысячелетиями безмолвствовавшие в гордом одиночестве горы терпеливо ждали Дитя Земли. И, узнав свою гостью, в безмолвном величии приняли ее в свои объятия.  Мощной волной окатили Тавр миниатюрное тельце Гузели, все больше и больше, как магнитом, втягивая в себя и наполняя ее земной силой и энергией. Прильнув к своим любимцам, испещренным глубокими, словно рубцы и шрамы, извилинами, она, раскрыв сердце сыновьям матушки-землицы, услышала их тихий, трепетный, приглушенный голос. Через века доносился шепот земных исполинов. И великая мудрость Тавр сквозь твердь толстостенных прогретых лучами солнца величественных скал пронзала хрупкое тельце девушки, нежно обнимавшей их у подножия. Время в их единении, словно, остановилось: и миг стал вечностью…

Голос Коли вернул Гузель к реальности: молодой человек звал свою запропастившуюся подругу. Надо было возвращаться. И Дитя Земли, простившись с милыми сердцу горами, поблагодарив мощных гигантов за бессметные щедрые дары, поспешила обратно, к людям.

Несмотря на то, что руки каре-зеленоглазки были в ссадинах от соприкосновения с гранитными скалами и в царапинах от колючей горной растительности, глаза ее сверкали изумрудами. Гузель светилась от счастья. Сколько грации и легкости в ее движениях, — словно порхание мотылька. Развевающиеся от малейшего дуновения ветерка волнистые волосы, лучезарная улыбка. И ни намека на усталость после долгого путешествия. Именно такой она предстала перед поджидавшим ее возле автобуса другом. Молодой человек не успевал уследить за происходившими в союзнице метаморфозами: маленькая изумрудная фея не переставала удивляться его.

Глава 31. 

На три часа и на года соединила нас судьба.

Мы еще не знаем, и с огнем играем,

Как в ясный день гроза, ненастье…

 

 

Вечером вся дружная компания избранных собралась за столиком в ресторане. И гости параллельных миров с удовольствием делились своими впечатлениями об увиденном в Турции. Роман и Сергей рассказали  веселые истории, произошедшие с ними во время рыбалки на Средиземноморском побережье. Николай – любитель путешествий, поведал про экскурсии в Памукалле, Демре-Мира и Кекова. Неописуемой красотой первозданной природы поразили его и острова Эгейского моря. Гузель же, весело болтая со своими новоиспеченными друзьями, душой была в ювелирном салоне, с голубоглазым Альбертом. Он снова звал девушку.

После ужина компания рассталась: Ира с Таней пошли в гипермаркет, Роман поехал в город, Сергей со своей девушкой, красивой блондиночкой Олей, отправился гулять по пешеходному променаду, а Гузель с Колей, сославшись на усталость после похода по островам, направились в отдохнуть в отель.  Но Гузель не сиделось в номере. И каре-зеленоглазка решила прогуляться.

Не успела челнинка притворить за собой дверь, как из соседнего номера появилась длинноволосая шатенка, лет тридцати трех, невысокого роста в красивом легком черном в белую крапинку платье. И обе соседки одновременно прошли к лифту.

— Вам на какой этаж? – спросила незнакомка Гузель.

— Мне на крышу, — просто, как будто это было самым обычным местом для прогулки, ответила девушка и невозмутимо спросила. — Как Вы думаете, в этом отеле можно лезть на крышу?

От неожиданности услышанного шатенка распахнула свои большие красивые глаза еще шире и ответила, что ни разу не поднималась на крышу.

— Поверьте, это – такая романтика! Хотите составить мне компанию? — с непринужденной улыбкой предложила ей Дитя Земли.

И через несколько минут они по-дружески беседовали на крыше «Emre».

Юлия, так звали новую знакомую Гузель, приехала из Екатеринбурга к своему возлюбленному турку – Ибо. Она рассказала каре-зеленоглазке красивую историю любви, которая ровно год назад зародилась между ними в этом отеле. Курортный роман с военным перевернул всю ее жизнь. Но возлюбленные вынуждены были расстаться, так как Ибо, будучи представителем военно-морского флота Турции, все время находился в дальнем плавании и возвращался на Родину два раза в год лишь на несколько недель. Юлия так и не смогла забыть красавца-турка и приехала в Мармарис еще раз. Через день должен был прилететь Ибо. Возлюбленные договорились встретиться в «Emre». И Юлия была на седьмом небе от счастья.

Затем две подружки спустились в бар. Там было полно народу, и гремела несмолкаемая поп-музыка.

— А поедем на дискотеку, — предложила Юлия. – Мне так хочется снова увидеть те места, где мы с Ибо были счастливы вместе.

Она видела все в алом свете, ностальгия по прошлому вскружила ей голову, и потому, несмотря на усталость, Гузель, романтик по натуре, просто не смогла отказать влюбленной подруге. И разместившись на втором этаже автобуса-кабриолета, девушки поехали в «стрит-бар».

К тому времени полуденный зной сменился ночной прохладой. Подул освежающий ветерок. И ночной город весь преобразился, засверкав огнями ювелирных украшений на витринах многочисленных салонов, под стать шаловливо перемигивающимся бисеринам звездочек на черном бархате неба, разноцветными сияющими в ночи гипермаркетами и привлекающими взор своими неповторимыми интерьерами кафе и ресторанами, расположенными прямо под открытым полотном бескрайнего неба уходящего сентября.

Сойдя с кабриолета, подруги долго гуляли по «стрит-бару», не пропуская ни один ночной клуб. И так, передвигаясь по зигзагообразной траектории от заведения к заведению, добрались до Набережной. По пути молодой человек, приятной внешности, назвавшись испанцем, пригласил их в свое кафе на чашечку горячего чая. Девушки не смогли отказаться от предложения обаятельного испанца. Яблочный чай был просто восхитительным и пришелся им после дальней и бурной ночной прогулки весьма кстати. Затем, поблагодарив гостеприимного хозяина, девушки направились к автобусной остановке, и, поймав маршрутное такси, вскоре добрались до своего отеля.

… Встреча с Юлией не прошла даром для Гузель: история, рассказанная ее новой подругой о красивой любви с молодым турком, погрузила девушку в ностальгическое прошлое и дала пищу рассуждениям. Дитя Земли вспомнила песчаный берег Аланьи, своего любимого Дельфина – Дмитрия, счастливые, но, увы, короткие дни их былой любви…

«Как странно, любовь прошла, а память об этом красивом чувстве и неземной страсти живет и поныне, — думала она, когда голова ее уже покоилась в мягкой постели. — Неужели, судьба повторяется?»

Привыкшая ко всем паранормальным явлениям и совершенно неслучайным, а иногда и судьбоносным встречам в своей жизни и принимавшая все адекватно, как само собой разумеющееся, Гузель, однако, сейчас была в растерянности. Явственно воскресавшие в памяти портреты: Дмитрий и, как две капли воды похожий на него, молодой человек по имени Альберт, — не давали ей покоя. Бог Любви, легкокрылый Амур, вновь подстроил их встречу.

«Но зачем? Чтобы, связав их узами любви, разорвать их снова и развести возлюбленных в стороны? Смогу ли я уберечь молодого человека от когтистых лап Селены?» — эти вопросы не давали покоя девушке.

— Я подумаю об этом завтра, — решила она. – Тщетно думать об этом. Завтра же навещу Альберта. И — будь что будет.

С этой мыслью каре-зеленоглазка погрузилась в сновидение.

Утро следующего дня для каре-зеленоглазки началось как обычно с приветствия солнышка на пляже. Затем, позавтракав со своими подругами- «жаворонками», Гузель, как решила еще давеча, отправилась в «Golden Sentеr». Девушка достаточно хорошо ориентировалась в курортном городе, и потому быстро нашла ювелирный салон, где работал Альберт. Она надеялась найти молодого человека, ставшего «бриллиантом» ее мыслей, в зале с золотыми украшениями, где и встретилась с ним в первый день знакомства. И не успела путешественница войти в залу второго этажа, как голубоглазый блондин, образ которого повсюду был с ней, весь светившийся от счастья, ибо он долго ждал встречи с девушкой в красном, предстал перед Гузель. В голубой рубашке с желтым галстуком в классического кроя брюках, Альберт был так прекрасен, что каре-зеленоглазка залюбовалась этим молодым денди. «Ты пришла, я знал, что ты придешь», —  прочла она в лучившихся от радости глазах красавца, нежно глядящего на миниатюрную, словно статуэтка, девушку. Они встретились взглядами, и в ту минуту… померкло все: яркий свет над витринами, сияние золота, сверкание зеркал, блеск драгоценных камней… И теперь в центре  Вселенной остались лишь две роскошные алые розы — Гузель и Альберт. Глаза в глаза – душа в душу. Как Кай и Герда встретились они в благоухающем  сказочном саду волшебной феи.

Мгновение повремени – ты прекрасно… А прекрасное – всегда вечно!..

Первым же обрел дар речи Альберт:

— Гузель, — улыбнувшись, обратился он по имени к девушке, взиравшей на него каре-зелеными лучистыми глазами, — я знал, что ты придешь. Я так рад тебя видеть!

Чистые голубые озера Альберта с нежностью ласкали лепестки алой розы на сердце девушки.

— Я тоже рада тебя видеть, Альберт, — только и смогла произнести Дитя Земли.

Отведя девушку чуть в сторону, подальше от посторонних глаз, молодой красавец продолжил:

— Я каждый вечер ровно в десять звонил в твой номер. Но ты не брала трубку, — однако, в мягких словах сквозил едва заметный укор.

— Прости меня. Но так получилось. Я ведь не сижу в номере, — с нежностью в голосе призналась девушка. – Мне, действительно, жаль… Но если ты не возражаешь, мы могли бы встретиться сегодня.

Казалось, радости юноши не было предела: девушка, которую он так ждал, стояла совсем рядом с ним и, доверчиво взирая своими каре-зелеными глазками, ждала ответа. Это ли не его мечта! И он решил ковать железо, пока горячо.

— А куда бы ты хотела сходить? – лучистые голубые озера вопрошающе пытливо взглянули на Гузель.

— Как насчет того, чтобы вместе посетить одну из религиозных достопримечательностей города?

Ответ кокетки удивил Альберта: ему впервые встретилось интересующееся религией юное создание. Юноша долгое время жил в Турции, и потому знал, что по канонам Ислама женщина не должна была заходить в мечеть с непокрытой головой и оголенными руками и ногами. И оглядев девушку с ног до головы, одетую по-летнему легко и просто, с видом знатока спросил, есть ли у Гузель подходящая одежда для посещения мечети.

— Если нет – то переоденешься в мою одежду, — непринужденно улыбнувшись, предложил красавец.

К тому времени в «золотой» зале начали собираться туристы из Голландии, поэтому Альберт, будучи продавцом-консультантом заведения, не мог долго говорить со своей милой сердцу посетительницей. А поскольку он работал до поздней ночи, молодыми людьми было решено, что Гузель будет ждать Альберта возле отеля «Emre» в пятнадцать минут первого пополуночи. На прощание влюбленный Ромео галантно поцеловал руку девушки и проводил до первого этажа «Golden Sentry».

День пролетел незаметно быстро. Наступил долгожданный вечер. Ирина и Таней не на шутку заволновались, когда узнали, с кем встречается их подруга.

— Ты не боишься идти одна с совершенно незнакомым человеком? – недоумевала Ирина, опасающаяся курортных романов, которые, по ее мнению, заканчивались так же быстро, как и начинались.

— Волков бояться – в лес не ходить, — произнесла в ответ свою излюбленную фразу Гузель, усмехнувшись этой пугливой «зайке». – Я всегда поступаю по велению сердца. Между прочим, советую вам не сидеть в одиночестве и познакомиться с турками. И примите к сведению: они очень уважительно относятся к женщинам, и словом вас не обидят…

— И что, оно велит тебе обязательно идти на свидание? – уцепившись лишь за первые фразы и пропуская мимо ушей информацию про турков, поинтересовалась Татьяна.

— Нет. Оно мне просто кричит, что сегодня я встречусь с самым замечательным, неповторимым, самым прекрасным молодым человеком во всем Мармарисе – с Альбертом!

И увидев, как загорелись лучистыми искорками каре-зеленые глазки Гузели, подруги не решились более уговаривать ее остаться.

— Веди себя хорошо, — улыбнулась на прощание Ирина, как строгая мамаша капризной дочке.

— Есть вести себя хорошо! – улыбнулась Гузель в ответ.

Она проводила подруг на ночную программу в соседний отель, а сама прошла в бар «Emre». До полуночи оставался целый час. Поскольку отельная молодежь отправилась в «стрит-бар» на дискотеку, бар пустовал. За столиками сидело несколько беседовавших меж собой иностранцев, играла ритмичная музыка, а сонные усталые официанты наводили порядок за столиками. На пляже стояла охрана отеля, следившая за тем, чтобы никто не проникал на пляжную зону после семи вечера. Купаться в ночное время в Мармарисе было запрещено законом, поскольку были случаи, когда решившихся на ночь глядя людей кусали подплывавшие к самому берегу, крупные  рыбы. Но запретный плод всегда сладок, туристов это не останавливало, так что администрации отеля пришлось приставить к ночному пляжу блюстителей правопорядка. Зная обо всем этом, Гузель, однако, тихонько проскользнула через границу запретной зоны и, пройдя к охранникам, вежливо поздоровалась с ними. Девушка мило объяснила туркам, что не собирается купаться в море и, улыбаясь, попросила разрешения посидеть на берегу охраняемой территории. Турки встретили девушку приветливо и, проводив до шезлонгов, вежливо удалились.

Черное как сама ночь море встретило Дитя Земли тихим плеском ласковых волн. Чернота водной стихии так плавно сливалась с ночным небом, что трудно было различить, где начинается в этой кромешной тьме горизонт.

Море бездонное, нежно манящее,
Тихий прибоя звон…

Купол неба, начинающийся где-то далеко за курившимися в темноте горами, мерцал в сиянии вечных маленьких ночных светлячков – звездочек. Какой контраст представляла эта чудная картина тишины и покоя единения водного и воздушного начала несмолкаемому шуму и гаму, шику и блеску Мармариса! Сидя на берегу моря и попивая маленькими глотками кофе, Гузель слушала колыбельную ночной ведуньи, наблюдая за яркими и разноцветно-красочными яхтами и пароходами, проплывающими вдали и нарушавшими своим праздничным весельем и развлекательными шоу спящее море. Несколько раз она возвращалась в бар за очередной чашкой кофе. И в пятнадцать минут пополуночи девушка уже сидела в условленном месте за столиком возле отельного входа, и, болтая о том о сем с отельным сотрудником Неро, ждала Альберта. После шести чашек горячего кофе сон как рукой сняло.

Глава 32. 

Дай мне тебя разгадать,

Разгадать, как тайну,

Тайну твоих желаний…

(из песни «Два слова»)

 

— Привет, Гузель! Извини, что заставил тебя ждать, — как лист перед травой предстал перед девушкой голубоглазый красавец.

Глаза его так и светились от счастья. И молодого человека было просто не узнать: еще давеча одетый в классическом стиле сотрудник ювелирного салона теперь преобразился в юношу — «сорви-голова», одетого как подросток в черную ветровку и синие с вырезами джинсы. Гузель не сразу узнала его – как он преобразился! И только ослепительная улыбка и томный взгляд голубых озер говорили, что все же перед ней стоял Альберт. Свободный стиль ее одежды: белый топ и голубые джинсы, — вполне соответствовали одеянию бой-френда.

Весело поздоровавшись с парнем, Гузель через секунду уже стояла возле его блестящего красного мотоцикла.

— Ты готова ехать в мечеть? – скользнув взглядом по миниатюрной фигурке девушки, спросил красавец.

— Альберт, ты прав, — поймав его изучающе удивленный взгляд, ответила Гузель, улыбнувшись, —  я совсем не похожа на собравшуюся в религиозное учреждение девушку. Посуди сам, вряд ли в такой поздний час нас туда впустят. И поездку в мечеть лучше сегодня отменить. Лучше прокати меня на своем «железном коне».

Но Альберт был непреклонен.

— Я обещал показать тебе сегодня самую красивую мечеть города – и ты ее увидишь, — проговорил он, снимая ветровку. – Одевай.

Не успела Гузель и глазом моргнуть, как Альберт, облачил ее в свою легкую ветровку, застегнув молнию до нежного изгиба шеи девушки. Ему доставляло удовольствие возиться с этой миниатюрной куколкой.

— Альберт, однако, есть одно «но»: я раньше никогда не каталась на мотоцикле и даже садиться на него не умею, — совсем по-детски надула губки каре-зеленоглазка.

Признание Гузель позабавило парня:

— Никогда раньше не каталась? – переспросил он. — Тогда делай как я.

И через мгновение Гузель сидела на мотоцикле позади юноши.

— Альберт, а тебе не будет холодно в одной футболке?

На что красавец, повернув к девушке голову, ответил просто и лукаво:

— Если ты будешь обнимать меня, я не замерзну, — и завел мотор.

И девушка, прильнув всем телом к горячему телу Альберта, нежно обхватила его руками. Чем быстрее набирал скорость мотоцикл, тем сильнее она прижималась к молодому человеку. Головушка экстремалки с распущенными развевающимися на ветру волосами мягко покоилась на плече голубоглазого блондина.

— Гузель, тебе не страшно? – спросил под рев мотора Альберт.

Горячность Альберта передалась и Гузель.

— С тобой я ничего не боюсь. Это просто потрясающе, — была в восторге девушка от стремительной езды, от прилива адреналина в ее жилах закипела кровь.

И в девушке вновь проснулся ребенок. Теперь она отчетливо видела образ этого малыша с изумрудно лучистыми глазками, который, играя крохотными ножками и ручками, заливался, щекоча, в ее душе звучным заливистым смехом. Это был прекраснейший ребенок! Ребенок девичьей души.

Рев мотора мотоцикла пронзил тишину бадестена, когда, проехав по центральной улице вдоль длинной череды отелей, эта красивая пара свернула к крытому рынку. В темноте между рядами бадестена лишь изредка мелькали запоздалые продавцы, наводившие чистоту и порядок на витринах магазинов. Контраст затихшему в ночи крытому рынку являл отчетливо доносившийся до самых дальних его закоулков шум ночных клубов знаменитого «стрит-бара».

Альберт хорошо ориентировался в лабиринте бадестена. Лихачом проезжая по темным закоулкам крытого рынка, юноша вкратце успел изложить внимательно слушавшей его Гузель историю возникновения в самом центре города крытого заведения.

Вскоре они достигли места назначения: в самой середине бадестена под открытым ночным небом, сияя золотым полумесяцем, возвышалась красивая белая мечеть.

— Вот мы и приехали, — с этими словами водитель плавно притормозил на широкой безлюдной площадке.

Не успела Гузель слезть с мотоцикла, как Альберт, проворно открыв потайное сиденье-багажник, извлек оттуда синий в полоску джемпер. И, не обращая внимания на удивление и смех угадавшей его намерения девушки, быстро, но аккуратно повязал за место платка на ее головушке свой джемпер. Любой другой рассердился бы на ее месте, но Дитя Земли, заливаясь веселым звучным смехом, только забавлялась над смышленостью голубоглазого красавца, ибо Альберт, будучи «бесшабашной» натурой, обладал способностью лавировать на месте и удивлял девушку своей непредсказуемостью в действиях и поступках.

— Какая красивая мечеть, — наконец, произнесла она, не переставая смеяться.

Увидев, что девушка ничуть не обиделась, а лишь забавляется его затеей, Альберт в мгновение ока схватил ее за руку и, произнеся на ходу:

— Гузель, пожалуйста, пойдем быстрее, пока нас не увидели, — потянул ее за собой по направлению к религиозному сооружению.

— Кого ты опасаешься? – спросила Гузель, еле поспевая за молодым человеком, стараясь не споткнуться на высоких каблуках белых босоножек об искусно выложенные брусчатки площади.

Кругом никого не было.

— Охранников, — быстро проговорил Альберт, бегом поднимаясь по лестнице. — Здесь нельзя появляться ночью.

И как два нарушивших табу сообщника они подобрались к главному входу здания. Юноша попробовал открыть дверь, но она не поддавалась. Они опоздали.

— Зато теперь ты знаешь, где находится самая большая мечеть Мармариса. Гузель, ты не очень расстроилась, что мы не попали внутрь?

В ответ Дитя Земли поблагодарила своего провожатого, сказав, что завтра днем сама посетит эту мечеть, только оденется, как подобает.

И бегом спустившись по белокаменной лестнице, они поспешили к мотоциклу. Альберт, развязав, снял с головы девушки платок-джемпер.

— Ты испортил мне всю прическу, —       надула по-детски губки Гузель.

— Прости, но ты такая смешная и… красивая, — молодой человек, дав себе вольность, вдруг приобнял девушку.

— А ты такой забавный и… милый, — в тон ему ответила она, поймав влюбленный взгляд голубых глаз.

— Гузель, ответь честно: я нравлюсь тебе?

Каре-зелеными глазами девушка внимательно и пытливо всматривалась в голубые озера Альберта. Они как утренняя роса при восходящем солнце светились от счастья, озаряя и западая в ее душу  внутренним лучистым светом.

— Мне нравятся эти зеркала души, — ответила Гузель, не отрываясь от голубых небес юноши, — твои глаза.

«Значит, я тебе нравлюсь», — прочитала она в томном взгляде Альберта. Он же, взяв ее ручку в свою ладонь, улыбнувшись, спросил:

— В таком случае, позволь сделать тебе маленький сюрприз. Гузель, я хочу показать тебе кое-что. Ты поедешь со мной?

Альберт был таким же непредсказуемым романтиком и любителем приключений, как и Гузель. За считанные минуты они так близко сошлись друг с другом, словно, были знакомы всю жизнь. И потому, не думая о том, что уже далеко за полночь, девушка согласилась:

— Вези меня хоть на край света, — и весело смеясь, уселась позади юноши.

И через несколько мгновений они ехали в обратном направлении – за город, далеко позади оставляя город-сказку, город-мечту — Мармарис.

На большой скорости с ревом проносился мотоцикл, эта красная птица, по безлюдной широкой трассе. Лишь изредка проезжали мимо встречные автобусы. Казалось, еще немного – и красная птица оторвется от земли и взлетит на небеса вместе со своими путниками. Сколько молодецкого задора и кипевшего в крови адреналина было в этом парне и спокойствия одновременно! Крепко и нежно обнимала девушка Альберта. И как две мерцающие в тиши звездочки, сливаясь в одно единое целое, украшали они ночку своим ярким сиянием. А просторная трасса, по которой катил мотоцикл, являла собой олицетворение широкого жизненного пути, по которому суждено было им отныне идти вместе.

— Альберт, а сколько тебе лет? – когда припарковалась «красная птица», спросила Гузель своего друга.

— Двадцать восемь, — ответил, улыбнувшись, «сорви-голова», забавляясь, однако, что девушке не удалось раскусить его возраст. – Старый, для тебя, да?

— Я этого не говорила, — парировала Гузель, слезая с мотоцикла.

— Но ты так подумала, — перебил он ее.

Альберту казалось, что он намного старше Гузели.

—  На самом деле я подумала, как хорошо, что мы с тобой сверстники, — успокоила красавца Дитя Земли.

Не веря своим ушам, Альберт с ног до головы разглядел миниатюрную с вьющимися от природы волосами девушку, одетую, как и он сам, по-вечернему просто, словно, видел ее впервые. Затем взял ее за руку и молча повел вглубь вечнозеленых зарослей.

Таинственность шествия интриговала Гузель не меньше, чем предвкушение долгожданного сюрприза. Узкая тропинка среди густых зарослей тутовника, по которой шли молодые люди, привела к расположенному у самого берега Эгейского моря маленькому, похожему на сказочный деревянный домик гномиков, кафе. Заказав официантам две чашки яблочного чая, Альберт попросил Гузель закрыть глаза и, держа за талию, медленно повел в соседний зал. Она, с замиранием сердца в предвкушении чего-то необычного, покорно шла рядом.

— Теперь можешь открыть глаза, — прошептал юноша, нежно щекоча дыханием лебединую шейку своей спутницы.

Повинуясь красивому голосу, Гузель открыла глаза.

— Вау! Какая прелесть! – только и смогла произнести девушка, созерцая открывшуюся обозрению панораму ночной экзотики.

Альберт торжествовал, радуясь тому, что приятно удивил Дитя Земли:

— Это и есть мой сюрприз!

Он угадал: Гузель была в восторге от увиденной картины.

Отсюда, с невысокого пригорка, на котором располагалось кафе, как на ладони был виден весь Мармарис. Отдаленные радужные огоньки праздничного города мелькали, словно, новогодние гирлянды. Казалось, город состоял только из ярких красных, желтых и оранжевых светлячков. А из светящихся разноцветных огоньков искрометно вспыхивали золотистые лучики. Эти тонкие прозрачные невидимые глазу золотистые пылинки покрывали целый город, навевая на него атмосферу вечного праздника и веселья. Мармарис развлекался: пел, танцевал, веселился… Но, самое главное, он… вдохновлял, проникая своей теплой светлой аурой в самые потайные закоулки души, заставляя ее петь и смеяться вместе с собой.  Вибрирующие золотистые искорки достигали девушки даже далеко за городом, где она сейчас находилась вместе со своим бой-френдом, и отдавали теплыми волнами в миниатюрном девичьем теле.

Но какой контраст являло атмосфере праздника и веселья омывающее берег солеными водами спящее море! Царство Посейдона мерно дышало в чинном спокойствии и безмолвии. Дети богини Геры, покровительницы плодородной матушки-землицы, — горы Тавр – охраняли его царство, ибо именно Он покровительствовал этой жемчужине Эгейского моря – Мармарису, и одаривал город благотворными живительными водами и солоноватым морским бризом.

Тысячи звезд блистало на черном бескрайнем бархате неба. Какую же идиллию представлял собой этот гармоничный контраст слияния природных стихий и бурлящей жизни ночного города!

— Гузель, может, мы присядем? – предложил молодой человек, прерывая мысли девушки, легонько притянув ее тельце к себе.

Сообразив, что больше внимания уделяет величию и красоте природы, нежели стоявшему рядом и ласкавшего ее влюбленным взглядом голубоглазому красавцу, Дитя Земли, вся светившаяся от счастья, молча последовала за Альбертом и уселась среди мягких подушек на диване-качалке. На столике полуночных посетителей поджидали две чашки яблочного чая.

— Ты так приятно удивил меня своим сюрпризом! Я и не ожидала, что ты такой романтик. Спасибо тебе большое. Я так счастлива! – произнесла девушка и поцеловала парня в щечку.

В ответ Альберт, взяв ее за руку, обнял за талию.

— Я часто приезжаю сюда. Это мое самое любимое место в Мармарисе. Я подумал, что тебе тоже здесь понравится. И не ошибся. Ты умеешь видеть и, главное, ценить красоту природы. Это дано не каждому, — проговорил, лаская взглядом собеседницу, юноша и поцеловал ее белую ручку.

— За несколько дней пребывания в Мармарисе я, если честно, устала от этого несмолкаемого шума и гама. Хотелось куда-нибудь сбежать. Альберт, ты, словно, угадал мои мысли и привел в такой тихий романтический райский уголок, — призналась Гузель парню.

Легко и просто общалась эта сладкая парочка в ночной тиши. И только огни Мамариса мерцали вдали. И когда Гузель поинтересовалась у Альберта, почему он в первый день знакомства среди всех туристок выбрал именно ее, молодой человек ответил:

— Потому что у тебя есть душа. Твои каре-зеленые глаза с первого взгляда запали мне в сердце… Я долго ждал тебя. И всегда знал, что однажды ты явишься ко мне. Ты – девушка моей мечты. Мы с тобой — как две половинки одного яблока.

Произнесенные фразы могли бы вскружить голову любой девушке. Но  голубые озера молодого человека – эти зеркала души — сияли таким теплым, ярким и чистым, словно, родниковая вода, светом, что у Дитя Земли не осталось никаких сомнений в истинности сказанного. Но они одновременно и насторожили ее, ибо именно в это мгновение ее посетило видение.

Пристально вглядываясь в голубые небеса Альберта, нежно обнимавшего ее за плечи, она вдруг не только увидела, а скорее с присущей ей гиперчувствительностью прочувствовала его внутреннее состояние: душа юноши будет страдать. Но не сейчас, а в ближайшем будущем. И причиной его страданий будет именно девушка его мечты.

Сердце Дитя Земли дрогнуло. И с мольбой в голосе она произнесла, обращаясь скорее к Альберту из будущего, нежели из настоящего:

— Альберт, прошу тебя… не надо, — и, отведя взгляд в сторону, не смогла произнести больше ни слова.

Ей была невыносима сама мысль, что она заставит страдать этого милого ее сердцу юношу: оно затрепетало и сжалось от боли родственной души: «Нет, я не могу этого допустить!»

— Гузель, почему «не надо», — легонько коснувшись нежного подбородка и приподняв личико девушки так, что встретился с ее каре-зелеными глазками, испытующе спросил Альберт. – Ты не веришь мне?.. Но это – правда. Ты боишься меня?

За считанные секунды девушка собралась с мыслями. И, проведя нежной рукой по волосам юноши, глядя прямо в его очи, просто произнесла:

— Если бы я тебя боялась, меня бы здесь в такую позднюю пору не было. И я верю тебе, — и опустила глазки.

— Гузель, ты не договариваешь. Чего ты боишься? Тебя кто-то обидел? – приподнял личико своей Джульетты влюбленный Ромео.

Под натиском такой нежности и ласки девушка вдруг сдалась, на глазах ее блеснули слезы:

— Я могу видеть и чувствовать будущее, понимаешь? И вижу, что мы расстанемся. Боюсь, что ты будешь страдать из-за меня, понимаешь? Я не хочу этого, Альберт, — с этими словами она обняла голубоглазого красавца.

«Если бы я могла предостеречь тебя от этих страданий», — подумала она, все сильнее ощущая зияющие раны на сердце юноши.

Улыбнувшись, Альберт крепко обнял девушку, стараясь успокоить.

— Гузель, поверь мне: мы никогда не расстанемся. Это я тебе обещаю! – тихо прошептал он девушке, гладя ее по головушке.

— Никогда-никогда? – по-детски спросила Дитя Земли, отстранившись от юноши.

Парень утвердительно кивнул и в доказательство своих слов поцеловал Гузель. Стоило ему коснуться ее губ, как улеглись все страхи трепещущего сердца. И судьбе суждено было свершиться: две родственные души нашли друг друга в этом райском уголке, в обители богов. Здесь и сейчас они обрели друг друга. И были одни во всей Вселенной. Забылось прошлое. Настоящее и будущее слились воедино.

«Мгновение повремени, ты – прекрасно!» Это признание стоило Фаусту жизни и утраты самого ценного, что он имел – своей души… Но в Раю Адама и Евы не было ни Мефистофеля, ни Фауста. Была лишь Любовь, соединившая два бьющихся в унисон друг другу сердца – Альберта и Гузели. И она была прекрасной вечной, как сама бесконечность — мгновение…

 

— Альберт, расскажи мне о себе, — попросила Гузель своего возлюбленного.

Каре-зеленоглазка полулежала на мягком диванчике-кресле так, что головушка ее покоилась на плече возлюбленного.

— Только при одном условии: если ты выпьешь свой яблочный чай, пока он не остыл, — играя с ее локонами, слукавил молодой человек, и подал ей давно забытую чашку.

И когда девушка выполнила его просьбу, он приступил к рассказу. Как ни странно, но голубоглазый красавец родился на черноморском побережье Турции – в Стамбуле. Будучи семнадцатилетним юнцом, он покинул свой родной город, переехав жить в столичный центр России – Москву. Окончил МГУ. Затем много путешествовал по странам мира и городам России. Но так и не смог там остаться.

— Турция – вот моя страна, несмотря на то, что внешне похож не европейца… Говорят, среди моих предков есть русские, отсюда схожесть. Но наполовину, все же я турок…

Здесь он родился и вырос. И знания, которые получил в России, пригодились в Мармарисе. Он менял место работы по велению души. Работал гидом в туристическом агентстве,  ибо любил общаться с людьми, и, зная семь языков, делился с ними своими знаниями. Также был переводчиком в консульстве. Но любил шик и блеск. Поэтому этим летом избрал местом работы самый знаменитый и престижный ювелирный салон Мармариса, а сам город напоминал ему родной Стамбул.

— Я живу в Мармарисе уже шесть лет. И… одинок, — так меланхолично закончил юноша свой рассказ.

— Шесть лет совсем один? А родители? – последняя фраза парня удивила Гузель.

— Отец живет в Стамбуле. А  мама… мама ушла из жизни год назад. Она была единственной женщиной, которую я любил всем сердцем, — тихо произнес Альберт, гладя девушку по головке.

— Альберт, прими мои соболезнования. Я не хотела тревожить твои воспоминания, — девушка взглянула каре-зелеными глазками в голубые озера парня.

И прочла в них горечь утраты безвозвратно ушедшего из жизни самого дорого создания на планете Земля – Матери. Но меланхолия молодого человека длилась не более секунды.

— Ничего страшного. Все прошло: время – лечит, — мягко проводя рукой по волосам своей возлюбленной, произнес Альберт.

Он глядел куда-то вдаль поверх головы девушки, вспоминая образ матери, словно, она стояла совсем рядом. Но эти сиюминутные воспоминания рассеялись так же быстро, как и нахлынули.

— Пойдем вниз, к морю, — предложил юноша, встав с качающегося дивана, подавая девушке руку.

И возлюбленные спустились по деревянной лестнице на расположенную прямо над уровнем Эгейского моря дощатую площадку.

— Как здесь тихо и красиво, — произнесла Гузель, глядя в голубые озера молодого человека, который ни на секунду не выпускал из объятий свою красавицу. – Не хватает только романтической музыки.

Улыбнувшись, Альберт достал из кармана джинс сотовый телефон и, набрав нужный режим, включил музыкальную композицию «Dis mou» в исполнении Antique.

И под звуки задушевной мелодии возлюбленные закружили в медленном танце. Альберт вновь и вновь целовал девушку.

— Гузель, взгляни на эти звезды, какие они яркие. Особенно вот эта, — юноша указал на самое яркое ночное светило в небе.

Взглянув на небеса, в темном небосводе Гузель узнала жемчужные россыпи Стрельца и Скорпиона. Эти звездные скопления действительно были очень яркие… И рядом с ними светила полная Луна. Сердце девушки сжалось при виде зловещей улыбки Селены в обрамлении светящихся ночных бриллиантов. Но с вызовом посмотрела на нее Гузель, подавив душевную тревогу, и осталась царственно спокойна.

«Его ты не получишь! Я не дам в обиду Альберта!» — прочитала ее мысли Селена.

Заметив, что девушка в его объятиях стала вдруг строгой и улыбка слетела с ее лица, Альберт проследил за ее обращенным к Луне взглядом. Затем, провел рукой по вьющимся волосам возлюбленной.

— Гузель, не надо грустить. Я так рад, что встретил тебя. Это всего лишь луна. Ты – мое солнышко. И будешь светить мне вечно! – произнес он и скрепил свои слова нежным поцелуем в сахарные уста девушки.

Словно, две половинки одного яблока, слились воедино два любящих сердца. И присуще было им взаимопонимание, страстное взаимное притяжение и гармония… Они — точно, созданы друг для друга, и знакомы еще задолго до своего рождения – в одной из прошлых жизней.

— Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была моей! – вдруг произнес голубоглазый красавец, страстно сжимая в объятиях миниатюрное тельце девушки.

И тогда, взглянув в голубые озера своего возлюбленного, Гузель решилась спросить его:

— Альберт, ответь, пожалуйста, как бы ты отнесся к тому, что девушка твоей мечты чиста и целомудренна?

Вопрос застал молодого человека врасплох. Вопрошающе глядя в каре-зеленые очи возлюбленной, словно, испытывая услышанное на прочность, он задался вопросом: «Неужели так бывает?» Именно это прочитала Гузель в его удивленных широко раскрытых глазах. Девушка выдержала испытующий взгляд своего возлюбленного. И теперь Альберт молча, собираясь мыслями,  вглядывался в ночную темноту спящего моря, которое сквозь дремоту видело и слышало все, что происходило на берегу.

— Это – прекрасно, — улыбнулся Альберт Гузель, посмотрев прямо в ее каре-зеленые очи. – Я женюсь на тебе!  И ты будешь моей!

«Ты будешь моей. Ты будешь моей…» — вторили эхом волны.

— Какой ты, однако, самоуверенный Альберт, — рассмеялась девушка над его самонадеянностью.

Возлюбленные чувствовали, как между ними проходят невидимые глазу искорки страсти, которая росла каждой секундой.

— Я – самый сильный, самый храбрый, самый умный, — похвастался парень. – А ты – самая красивая, самая умная и самая добрая девушка на свете. И мы будем вместе!

Стоило произнести Альберту эти слова, как в груди Гузели вновь проснулся малыш и защекотал ее своим заливистым детским смехом. Вторя неугомонному ребеночку своей души, девушка вдруг залилась смехом.

— Альберт, скажу одно: ты прав. Иногда мне кажется, что мы с тобой и мыслим одинаково, — только и смогла произнести в ответ молодому человеку кокетка, заливаясь веселым задорным смехом.

Красавец не переставал удивляться девушке своей мечты:

— Гузель, ты как ребенок. Чудное дитя, — и, подождав, пока она немного успокоится, предложил, — может, пойдем ко мне, посмотрим какой-нибудь фильм.

В ответ Гузель призналась, что давно не смотрит телевизор. Но ее заинтересовало предложение Альберта: увидеть «логово», как он сам себя назвал, «Льва».

— Хорошо, Альберт, я принимаю твое предложение. Но с одним условием: ты не будешь ко мне приставать.

Дав обещание, что будет «вести себя хорошо», молодой человек повез девушку из Татарстана в свои «апартаменты», так он называл свой отель, в котором снимал номер.

«Night life apartment», в котором жил Альберт, располагался далеко от центра на самой окраине жилого квартала города. И Мармарис  спал во мраке ночи —  ни шума, ни суеты, ни людей. Припарковав мотоцикл возле отеля, юноша провел свою спутницу в красивый двухэтажный отель. Казалось, «Night life apartment» спал непробудным сном: даже в ресепшне здесь не было ни души. Стараясь не нарушить ночную тишину, Гузель и Альберт, боясь быть пойманными как два заговорщика-подростка, тихонько прокрались по лестнице наверх, словно боялись быть уличенными в позднем возвращении домой.

Взгляд, усмешка, губы, хохот.

Просто кафель, тихий грохот…

Кровь их так и бурлила от быстрой езды на «красной птице». Они вели себя как дети и еле сдерживались от смеха над нелепостью своего таинственного шествия. И свободно вдохнули только тогда, когда оказались в номере и Альберт запер дверь на ключ.

— Добро пожаловать в мои «апартаменты», — произнес он, включая свет.

— Здесь довольно мило, —  оглядев комнату, произнесла Гузель.

«Апартаменты» состояли из двух комнат: спальни и гостиной, служащей одновременно и кухней и залом. В спальне стояла огромная, занимающая почти всю комнату, кровать, шкафчики и телевизор. Поскольку номер располагался под самой крышей, низкий потолок над кроватью имел форму откоса с маленьким окошечком в форме сердечка. И затемненный свет придавал комнате романтический вид. В спальне было так чисто и красиво, что девушка невольно спросила:

— Альберт, а ты действительно живешь один?

Как и следовало ожидать, вопрос задел хозяина номера.

— Гузель, я живу здесь один. Если ты не веришь мне, можешь посмотреть в шкафу: там нет никакой женской одежды, — явно обидевшись и вскипятившись, бросил он в ответ.

Увидев, что задела самолюбие молодого человека, девушка смягчилась:

— Я тебе верю, Альберт. Просто при виде такой чистоты и порядка в голову полезли непрошенные мысли. Извини, пожалуйста.

Альберт медленно приблизился к девушке:

— Гузель, не бери в голову. Я всегда навожу порядок сам. И не привожу сюда девушек. Ты – первая, кто пришел в мой номер.

И они прошли в зал, служащий одновременно гостиной, с одной стороны в которой красовался мягкий света беж диванчик, напротив него располагался кухонный гарнитур светлого зелено-белого оттенка и маленький белый с ажурной скатертью столик. Здесь тоже царили чистота и порядок: ничего лишнего, все разложено по своим местам. С открытого балкона гостиной открывалась взору едва виднеющаяся в темноте между соседними стенами домов детская площадка. Темные горы Тавр оттеняли город от остального мира, даруя Мармарису покой и тишину. Нежно обнимая Гузель за талию, молодой человек произнес:

— Солнышко мое, ты останешься здесь со мной?

В ответ девушка молча кивнула. И Альберт повлек ее за собой в гостиную и, усадив на диван, зажег стоящую на фарфоровом блюдце на столе одинокую свечку. Он был романтиком. Шесть чашек кофе, выпитых в отеле «Emre», давали о себе знать, действуя на девушку как дурман. И в полутьме озаренной сиянием свечки она невольно прилегла на диван и закрыла глаза. Когда же вновь открыла их, встретилась с голубыми озерами юноши: Альберт сидел на полу возле девушки и полусерьезно, с полуулыбкой наблюдал за «спящей» красавицей. Мгновение – и губы их сомкнулись в страстном поцелуе, тела сблизились… И лишь «свеча горела на столе, в ночной тиши свеча горела…»

— Альберт, пожалуйста, ты обещал… Сейчас месяц Рамадан. То, что мы делаем, это – харам, — опьяненная подобной близостью нежных объятий и пробуждением взаимной страсти девушка вдруг с усилием воли тихонько отодвинула голову возлюбленного и взглянула в его томные блестящие от страсти и желания очи.

Альберт внимательно посмотрел на Гузель.

— Ты действительно веришь во Всевышнего? – спросил он.

— Всевышний все видит и все слышит, я люблю Его. И я дала Ему слово, что буду принадлежать только одному мужчине – своему мужу. Эта клятва – сильнее меня, — легонько коснулась девушка пальчиком алых губ удивленно, но с пониманием глядящего на нее голубоглазого красавца. – Альберт, уже поздно. Завтра тебе рано вставать, пойдем спать.

В ответ Альберт понимающе кивнул и, поцеловав свою красавицу, поднялся с пола. И нежно взяв на руки миниатюрное тельце девушки, (она доверчиво покоилась в его объятиях), прошел в спальню. Он мягко уложил свою драгоценную ношу на кровать, укрыв легким покрывалом, и прилег рядом, обняв ее девичье тельце:

— Я никому тебя не отдам. Ты будешь моей.

… Покой и негу олицетворяли юноша и девушка. Они были вместе. И не нужно было слов: сердца их во взаимной близости бились в унисон друг другу… И вместе они погрузились в ту ночь в безмятежное царство грез и сновидений…

Глава 33.

                                                                  На земле этой были люди.

Просто люди, как мы с тобой.

Больше здесь ничего не будет.

Нет здесь места и нам с тобой.

(из песни Д.Маликова

«Если я останусь один…»)

 

 

С наступлением раннего сентябрьского утра Гузель открыла глазки. Через маленькое окошко в форме сердечка, расположенного у самого изголовья кровати, в темную спальню едва просачивался дневной свет. Рядом безмятежным сном ребенка спал Альберт. Стараясь не разбудить возлюбленного, Гузель тихонько встала и вышла в соседнюю комнату, где было светло.

«Значит, сейчас раннее утро».

Было около шести утра, но солнышко еще не показывалось из-за высоких гор. Странное было ощущение девушки в то утро: сердечко ее еще спало, кутаясь в лепестки благоухающей алой розы, а в голове, — словно, чистый лист белой бумаги. И, несмотря на то, что в голове не было никаких мыслей, и разум молчал, она явственно ощущала над собой огромный столб какой-то мощной энергетической субстанции – силы, которая просачивалась сквозь все ее тело стержнем материально невидимого естества. Это был ее Дух, силу и могущество которого она теперь ощущала на уровне одного подсознания, поскольку сознание ее в ту минуту тоже дремало. Всеми действиями и поступками девушки отныне руководило духовное начало.

Повинуясь Его зову, Гузель тихонько, на цыпочках ступая по белому кафелю, вышла на просторный балкон, дверь которого была распахнута настежь. И не успела ступить на балкон, как перед ее глазами предстала страшная картина: огромные многовековые горы Тавр, опоясывающие мирно спящий Мармарис, сотрясались от многочисленных взрывов мин и бомб.

На глазах гигантские скалы трескались, разрываясь на куски, гранитными осколками с грохотом обрушивались на курортный городок: двухэтажные дома, отели, мирные жители – все было сметено с лица земли. Объятый пламенем Мармарис, теперь утопал в клубе серо-белой грязной пыли и дыма… В адских муках гибли люди. Слышны были их стоны, душераздирающие крики искалеченных, истекающих кровью людей… Кровь, море крови… А дальше…

Дальше картина была еще ужасней: за считанные секунды толстые слои ядовитых газов обволокли Землю, и жизнь на планете вымерла…

От ужаса увиденной картины Гузель очнулась. Это было всего лишь видение, но настолько явственное, что девушка от пережитого шока не могла даже дышать: кровь заледенела в жилах. Дитя Земли только что увидела последствия третьей мировой войны, своими глазами видела, к каким последствиям – катастрофе может привести применение  химического и биологического оружия: это – уничтожение флоры и фауны. Человечество могло навсегда кануть в бездну, как когда-то исчезнувшая цивилизация древних атлантов – таинственная Атлантида. Это было крушение всех надежд, ибо все видения Гузель всегда наяву сбывались.

Война… Где живым будет поздно
Кричать и молиться навзрыд, —
Холодные крупные звёзды
Их голос оденут в гранит…

«Неужели у Земли нет будущего? Неужели земляне настолько глупы и корыстны в своих целях наживы и власти, что способны уничтожить друг друга и всю планету?!!..» Мысли потоком так и бурлили в голове девушки, не давая покоя возбужденному до предела сознанию.

Какой разительный контраст представляла картина апокалипсиса мирному течению жизни сегодняшнего дня в туристическом городке Мармарис. Вот маленькая черноокая турчанка с братцем выбежали на детскую площадку. Одетые в черно-белую школьную форму, в кроссовках с ранцами за спиной, как и все школьники в сентябре, они спешили в школу. Им чужд и непонятен мир взрослых. Дети жили в своем светлом, ясном, сказочном мире, столь же чуждом и непонятном взрослым. Хотя все люди родом из детства. И ребенка своей души каждый берет именно оттуда… Он есть в каждом из нас. Кто-то лелеет своего ребеночка в сердце, а кто-то, как это ни прискорбно, в течение жизни, хладнокровно спрятав в самом глубоком закоулке своего подсознания, так ни разу и не вспомнит об этой божественной крупинке, дарованной самим Всевышним – Ребенке своей Души…

От ощущения боли страданий миллионов людей сердце Гузель сильно сжалось, словно его сковали в железные цепи щупальца злобного спрута.

«Ни одна слезинка ребенка на Планете Земля, ребенка человеческой души не стоит страданий, физических и душевных мук, лишений и жестокости кровопролитной войны! – сверкнули глаза Дитя Земли, и голос мольбы вырвался из самой глубины сердца. – Я не могу позволить уничтожить человечество – своих братьев и сестер, живущих на этой планете!»

«Мой Всевышний! Я дочь земли – Гузель во имя любви к людям – землянам, во имя любви к Матушке-Землице прошу Тебя: отврати все беды, напасти и войны, — глядя в голубой небосвод, взывала к Небесам Дитя Земли в утренней тиши просыпающегося Мармариса. – Даруй землянам мир и покой. Если на то будет Божья Воля, я готова встать на защиту Человечества. Мой Всевышний, Высшие Силы прошу на то Вашего благословения».

Не успела Гузель произнести эти слова, как перед глазами на уровне лба она ощутила ослепительный, словно вспышка молнии, белый свет. Спрут, сжимавший железными кольцами сердце девушки, испарился в мгновение ока. Высшие Силы благословили Дитя Земли. В ту самую минуту справа над вершинами многовековых гигантов, кольцом опоясывающих Мармарис, показалось, ласково озаряя всю округу лучистым сиянием, небесное светило – вечный спутник Дитя Земли – ясное Солнышко…

Прикосновение теплых, нежных рук, обнимавших за талию, вернули Гузель к реальности.

—  Милая, я не напугал тебя? – шепнул на ухо своей возлюбленной Альберт, поцеловав в лебединую шейку.

Гузель отрицательно покачала головой.

— Альберт, еще так рано. Иди, поспи, дорогой, — Гузель ласково провела рукой по мягким волосам и красивому лицу молодого человека.

Вид у него, действительно, был заспанный. Альберт еще не совсем проснулся и жмурился от яркого утреннего солнца.

— А как же ты? Гузель, почему поднялась так рано?

— За меня не беспокойся. Я – ранняя птица, «жаворонок», люблю встречать первые лучи солнца. А вот ты явно не выспался, — улыбнулась девушка, потрепав юношу по взъерошенным волосам. – Ты такой смешной. Тебе работать целый день, иди, полежи еще.

Молодой человек повиновался своей красавице и медленно отправился в спальню отсыпаться.

Глава 34. 

Тебя настигнет на рассвете
Необходимость выбирать…

Проводив возлюбленного взглядом, Дитя Земли перевела взор к Небесам: «Господи, что я делаю? Я не имела никакого права вмешиваться в личную жизнь Альберта, в мирное течение его жизни. Сегодня полнолуние… А если его не станет по моей вине, если он падет очередной жертвой Селены? Он так дорог мне…»

Осознав, что вскоре она может потерять дорогого милого сердцу молодого человека, на глазах Гузель навернулись слезы. Сколько жизней унесла коварная Селена. Ком подкатил к горлу девушки и сжал его железными тисками. И вновь перед ее глазами в области лба блеснула яркая звезда.

«Нет! Я не допущу этого!» — с силой выдохнула Гузель жгучий, терзающий горло комок. И в мгновение ока все встало на свои места. В лучистых каре-зеленых глазах Дитя Земли сверкнул решительный огонек: «Я не могу поддаваться слабости. Я – сильная личность. Воистину, граф Дракула был прав: «Новая жизнь не дается даром». Что ж, если мне предначертано в числе избранных встать на защиту Земли, я готова. Готова пожертвовать своей любовью во имя любви к людям и матушке-Землице».

Об одном молила девушка Всевышнего: «Спаси и сохрани Альберта, сына турецкой земли. И если на то будет Божья Воля, соедини нас во веки веков». Чувствуя, что больше не может здесь оставаться, Дитя Земли двинулась к выходу. Дверь в спальню была приоткрыта: на мягкой постели сладко спал Альберт. Стараясь не шуметь, Гузель на цыпочках подошла к своему возлюбленному.

«Прости меня, Альберт. Но мне надо идти. Во имя твоего же блага. Во имя любви. Ты будешь жить! Я знаю, — произнесла она, с нежностью глядя на спящего красавца. – Пусть девушка твоей мечты останется с тобой навеки, как сказка — сновидение».

И легонько коснувшись алыми губками высокого лба юноши, выпорхнула из опочивальни.

Оказавшись в коридоре отеля, Гузель бесшумно притворила за собой белую дверь номера. И убедившись, что замок тихонько щелкнул на запор, спустилась на первый этаж.

В ресепшне девушку, удивленно встретила молодая турчанка.

— «Merhaba! (Здравствуйте!) – мило улыбаясь, поприветствовала ее Гузель.  И попросила показать дорогу к автобусной остановке.

Турчанка объяснила, что в сторону отелей ездят мини автобусы зеленого цвета, а оранжевые — направляются в город. Поблагодарив ее, каре-зеленоглазка вышла из отеля. Но не успела пройти пяти метров, как остановилась: какая-то невидимая сила удерживала ее, не давая двигаться дальше. Словно пригвожденная к земле, девушка не могла больше сделать ни шагу вперед. Ее остановил образ возлюбленного: перед ней возник фантом Альберта. Голубые озера, полные грусти, молили девушку остаться. Связка между возлюбленными была настолько сильна, что, откликнувшись на безмолвную мольбу Альберта, душа Гузель, вопреки разуму и телесному естеству, рвалась к фантому молодого человека. Дитя Земли почувствовала плачь его души, эхом отозвавшийся в ее девичьем сердце, видела как Альберт ищет ее в номере, какие он испытывает душевные муки, не застав рядом девушку своей мечты. От потери родственной души, испарившейся как сказочный эльф с первыми лучами утреннего солнца, голубые озера юноши засверкали жемчужинами слезами разочарования и утраты любимого человека, словно его покинули, бросив в одиночестве.

«Как я могла так поступить с ним: вот так просто бросить и уйти без предупреждения? Что я натворила?»

Но мир был в опасности. И странное утреннее видение Дитя Земли требовало немедленной шифровки. Холодный разум велел девушке возвращаться скорее в отель «Emre» к друзьям-избранным: дела земные для него были важнее сердечных. Но внутренний мир девушки перечил разумному решению. Она не могла причинить боль Альберту.

«А если мы больше никогда не увидимся?»

— Мы с тобой как две половинки одного яблока. Ты – девушка моей мечты, — явственно зазвучали в памяти Гузель слова Альберта.

И терзаясь внутренними сомнениями, Дитя Земли решительно поставила бунтующий разум и сердце на место и властно скомандовала им: «Вместе!» И в мгновение спор прекратился, все встало на свои места: пылкое сердце взяло верх. С минуту Гузель постояла возле отеля, наблюдая, как школьники, с ранцами за спиной, весело переговариваясь с собой на родном турецком языке, спешат в школу, расположенную неподалеку от «Night life apartment». И, повинуясь зову сердца, вернулась в отель.

Как ни странно, ресепшн пустовал. Набрав номер «двести четырнадцать», Гузель позвонила в номер Альберта.

— Hello, i am listening, – прозвучало по-английски в трубку.

— Альберт, доброе утро. Это я – Гузель.

— Гузель, — поспешил перебить ее юноша, он был явно взволнован, — почему ты ушла? Я не сделал тебе ничего плохого…

— Альберт, прости, пожалуйста, что ушла без предупреждения, — только и смогла ответить Дитя Земли, не зная как объяснить молодому человеку причину своего исчезновения.

Молодой человек начал уговаривать девушку подняться в номер. В глубине души Гузель очень хотела видеть Альберта, но боялась, что голубоглазый красавец западет ей в душу, и это принесет им обоим только страдания. Сердце девушки еще не забыло муки, испытанные после расставания с Димой, и потому стараясь не обидеть своего возлюбленного, она не приняла его предложение:

— Альберт, не настаивай, пожалуйста. Обещаю, я не уйду без тебя. Не огорчайся, но я подожду тебя возле ресепшна. Так будет лучше.

Юноша не стал возражать. Судя по голосу, он немного успокоился. На том их разговор и закончился. Тем временем девушка собиралась с мыслями. Безо всякого интереса листая модные журналы, лежащие тут же на журнальном столике, она, сидя на мягком кресле, обдумывала ход действий на предстоящий день. Вскоре в залу ресепшна спустился Альберт. Он был как всегда элегантен: классические черные брюки, безупречная света бирюзы рубашка, с идеально гармонирующим света беж галстуком. Голубые озера скрывали солнечные очки. Но как он ни старался подобным образом  скрыть свое душевное состояние, один лишь взгляд на своего возлюбленного – и Дитя Земли, будучи натурой гиперчувствительной, за маскировкой темных стекол явственно увидела его прекрасные покрасневшие глаза. И причиной глубинных переживаний Альберта, который теперь выглядел мрачнее тучи, была она.

— Доброе утро, Гузель. Я не слишком долго? — как ни в чем не бывало, стараясь не подавать виду, с улыбкой поприветствовал красавец девушку, но улыбка вышла какой-то вяло-натянутой.

Гузель же обворожительно улыбнулась молодому человеку:

— Привет. Все в порядке. Ты не отвезешь меня в отель?

Каре-зеленоглазка старалась хоть как-то поднять настроение возлюбленному, которое она, сама того нехотя, утром испортила.

Альберт согласился отвезти ее, но ему не давал покоя один вопрос:

— Почему ты ушла? – в голосе юноши прозвучали грустные и немного раздраженные нотки.

Открой Гузель ему сейчас всю правду, молодой человек посчитал бы ее сумасшедшей, не поверив ни единому слову. Как было объяснить с точки зрения объективной действительности существование ирреальности – потусторонних миров, которые вопреки неверию людей, существовали сплошь и рядом во Вселенной, как реальные материальные, но невидимые глазу субстанции. Обывателю всегда была свойственна боязнь чего-то нового, необъяснимого, чего он не мог постичь разумом. Поэтому люди превращали необъяснимые факты действительности в фантастику, считая это проявлением больного воображения. На самом же деле восприятие окружающего мира всецело зависело от степени развитости энергетических центров человека. Благодаря этим центрам каждый имел связь с Космосом, получал оттуда информацию. Чем выше по уровню совершенствования чакровой структуры человек смог подняться в жизни, те богаче становился его внутренний и духовный мир. Многие факты реальной действительности непостижимы ни уму, ни сердцу. И понять необъяснимое – это удел избранных, которые благодаря постоянной работе над собой и стремлению к всестороннему совершенству Триединства души, тела и разума смогли постичь высшее духовное начало —  подняться выше уровня седьмой чакры вплоть до одиннадцатой. Ими руководил духовный наставник – Грэгер. Таких людей на Земле немного, ибо не каждый может достичь высшего духовного развития в силу своей привязанности к материальному плану. Но именно такие люди способны понять и объяснить необычные и невероятные (с точки зрения обывателей) явления действительности. Сами они в силу своих способностей не понятны для окружающих, непредсказуемы и загадочны. Но только избранные могли войти в контакт с параллельными мирами и спасти человечество.

Эти мысли пронеслись в головушке девушки с молниеносной быстротой. Альберт бы не понял ее.

— Милый Альберт, не пристало двум молодым людям, не связанным брачными узами, находиться наедине друг с другом в месяц Рамадан. Поэтому я и ушла, — нашлась, наконец, с правдоподобным ответом Гузель, который, однако, удивил молодого человека.

— Ты все еще боишься меня, — пытливо посмотрел на каре-зеленоглазку Альберт.

— Не тебя, дорогой, а – Его. В месяц Рамдан – это харам. И ты об этом знаешь лучше меня. Не обижайся по пустякам, ладно, — как колокольчик, ласково прозвучал голос девушки.

Альберт взял ее за руку и повел к выходу, сказав просто:

— Хорошо, поехали.

И через минуту они на мотоцикле на полной скорости мчались по улицам Мармариса. Юноша мастерски лавировал меж жужжащих в бесконечном потоке автомобилей. Всю дорогу он молчал.

«Быть может, это последние мгновения, когда мы вместе, — думала Гузель, обнимая своего возлюбленного, — но они прекрасны».

Она первая нарушила молчание, когда «красная птица» остановилась у входа в «Emre Hotel»:

— Спасибо, что подвез, — и мило улыбнулась.

Альберт, не снимая темных очков, все же отважился пригласить девушку на свидание еще раз:

— Гузель, сегодня я буду ждать тебя здесь в пятнадцать минут пополуночи. Приходи, пожалуйста.

«Ты не должна больше встречаться с ним. Бойся Селены: она может забрать Альберта. Сегодня решается судьба планеты. Ты в числе избранных, должна защитить Землю. Помни: ты нужна людям!» — твердил Гузель холодный разум. Но ее сердце, хотя девушка и оставалась внешне спокойна, разрываясь на части с бешенным ритмом колотилось в девичьей груди: стремилось к возлюбленному. От отчаяния на глазах ее навернулись слезы: «Вместе! — скомандовала она спорившему разуму и сердцу. – Я не отдам Альберта Селене! Попытаемся убить двух зайцев сразу».

— Альберт, я ничего не обещаю. Но постараюсь прийти, — ласково ответила девушка юноше.

Гузель оставалась для Альберта сплошной загадкой, но такой притягательной и желанной, что он смирился бы с любым ее решением. Согласие девушки оживило его, и впервые за все утро улыбка коснулась его губ:

— Жду тебя сегодня в пятнадцать минут пополуночи, — повторил Альберт и окрыленный предвкушением предстоящего ночного свидания поспешил на работу в «Golden Center».

 

«Береги себя Альберт», — проводила возлюбленного взглядом Гузель и отправилась в свой номер.

Контрастный душ воздействовал на юное тело освежающе: сонное состояние как рукой сняло. Было уже десять часов, когда, наскоро переодевшись в красный купальный костюм и кокетливо повязав на бедрах разноцветное парео, она спустилась в бар. Выпив чашечку горячего чая с Юлией, Гузель поспешила к своим друзьям-избранным. Жуткое утреннее видение, от которого стыла в жилах кровь, еще явственно стояло перед глазами девушки. Картины ужасов войны в ожидании чего-то неизбежно неотвратимого мучительно терзали ее сознание. Как ни старалась Дитя Земли отвратить мысли о предстоящем мировом катаклизме, душевное беспокойство от этого только возрастало.

«Если я сейчас же не поделюсь с избранными со своими видениями, голова просто взорвется от этих тучных тяжеловесных мыслей».

Друзей Гузель нашла сразу: как всегда они все пятеро расположись недалеко друг от друга под солнцезащитными зонтами. Стоило девушке появиться среди них, как они засыпали «жаворонка» вопросами.

— Как прошло свидание? Почему ты не спустилась на завтрак? – интересовалась Татьяна.

— Ты сегодня какая-то странная, сама на себя не похожа. Одно из двух: Гузель, ты или пьяная, или… влюбилась. Признавайся! — подтрунивала над девушкой зеленоглазка Ирина.

— Не то и не другое, — улыбнувшись, ответила Гузель загоравшим на пляже красавицам. – Просто провела ночь в другом отеле. И только час назад вернулась.

Молодые женщины переглянулись.

— Ты хочешь сказать, что провела ночь с турком? – Ира явно была шокирована.

В ответ Гузель слукавила, ответив, что всю ночь напролет каталась с молодым человеком на мотоцикле в горах Тавр.

Изумлению подруг не было предела. В голове Тани не укладывалось, как их подруга одна одинешенька с совершенно незнакомым человеком может кататься на мотоцикле, и где?

— В горах! Ты хоть знаешь, сколько там бывает аварий? Неужели это тебя не испугало?

— Волков бояться — в лес не ходить, — улыбнулась Гузель в ответ. – Я давно загнала свои страхи в угол.

— А он богатенький? – не унималась Ирина.

Представив Альберта в окружении сверкающих драгоценностей «Golden Center»а, кокетка утвердительно качнула кудрявой головушкой:

— О-о, золота у него много… Но разве в богатстве счастье? Красивая душа – вот что главное.

— Значит, он тебе действительно нравится…

Так подруги шутили на берегу синего моря. Затем подозвав поближе загоравших неподалеку ребят: Колю, Романа и Сергея, — Дитя Земли рассказала пятерке избранных о своем утреннем видении.

— …На планете не осталось ничего живого: все превратилось в дым, пыль и прах. Кругом – море крови, глубокие рытвины от взорвавшихся бомб. Флора и фауна погибли. Человечество стерто с лица земли. Некогда плодородную цветущую планету обуял мрак. Земля погрузилась в кромешную тьму, превратилась в одно пыльное грязное облако, слабо освещенное холодным лунным сиянием. Больше жизни на Земле не было. Наша планета перестала существовать, — с этими словами закончила повествование Гузель.

Ком сдавил ей горло, и на глаза навернулись слезы. Ребята слушали Дитя Земли в мрачном молчании. Только рокот ласковых волн нарушал воцарившую тишину.

Высоко над головой в голубом атласе неба с плывучими легковесными белоснежными барашками облаков светило ослепительное южное солнце. Отдыхающие на побережье Эгейского моря туристы жили обособленной от всего мира безмятежной жизнью отпускников, объятые спокойствием и негой легкого солоноватого морского бриза. Как далека и чужда была от них сама мысль об устрашающем грядущем! Купаясь под лучистым дождем солнца, они были так близки к сонму Богов – жителям великого Олимпа, что в этой атмосфере празднества и веселья речь о войне могла прозвучать как нелепость. Она никак не вписывалась в атмосферу умиротворения, коим был объят пляжный берег роскошного Мармариса.

Первым молчание нарушил Коля.

— Думаю, мы можем это предотвратить, — с уверенностью во взгляде произнес он. – Нас много, и нам это под силу.

Избранные разом повернули головы к молодому человеку. «Но как?» — немой вопрос звучал во взгляде каждого. Друзья застыли в ожидании ответа. И собравшись с мыслями, Коля продолжил:

— Сдается мне, что за всем этим стоит проклятие рода Тамерлана, по прозвищу «Железный Хромец» – могущественно вседержателя, царя Востока, разгромившего в свое время могущественную Орду…

И юноша повлек своих слушателей в далекое прошлое – в четырнадцатый век. Речь шла о жестоком и мужественном Тимуре, или Тамерлане, обладающим недюжинным умом, организаторскими способностями и огромным честолюбием. В течение тридцати пяти лет Тимур вел кровавые войны, захватывал огромные территории. Богатейшие государства Востока, такие как Иран и Индия, подчинились его власти. Крупнейшие города были сметены с лица земли, лились потоки крови, гибли целые народы. Тимур разгромил могущественную Орду, совершил поход в Индию, опустошил Грузию, Сирию, разбил турок и взял в плен турецкого султана Баязида… Он мечтал о господстве над всем миром, и мечта его почти сбылась — его империя простиралась от Волги до Ганга, от Тянь-Шаня до Босфора. «Как существует один Бог в небе, так должен быть и один царь на земле», — говорил Тамерлан. И он стал таким царем на Востоке, а столицей своего царства назвал Самарканд…

После смерти Тимура власть перешла к его внуку Улугбеку. Во дворе нового царя, несмотря на суровые предписания ислама, царила непринужденная обстановка, звучала музыка, устраивались пышные пиры, на которых вопреки шариату присутствовали и женщины. Улугбек увлекался астрономией, и главным делом его жизни стала обсерватория, построенная по его приказу, где он со своими учениками изучал далекие звезды.

Но жизнь Улугбека, внука Тамерлана, сложилась трагически. Когда он уже был стариком, власть в городе захватил его сын, Абдал-Лятиф. Улугбек просил его лишь об одном – позволить остаться в Самарканде и заниматься астрономией в обсерватории. Но сын решил, что отцу необходимо совершить хадж – побывать в Мекке, дабы замолить многочисленные грехи. Улугбек, старый, уставший от борьбы, потрясенный предательством сына, согласился. Но он не знал, что на самом деле задумал Абдал-Лятиф…

— И вот Улугбек отправляется в дальнюю дорогу. А вслед за ним на быстром коне скачет Аббас из рода Сулдузов, отца которого казнили по указу Улугбека. За поясом у Аббаса была спрятана разрешительная фетва на убийство Улугбека, приговоренного к смерти за отступление от заветов Корана, — повествовал Коля. – Связанного старика привезли на берег арыка и поставили на колени. Аббас подошел к старику, взмахнул мечом и отсек голову бывшего правителя Самарканда…

Через час известие о смерти Улугбека достигло Самарканда. Узнал об этом и помощник, ученик и близкий друг Улугбека, звездочет Али-Кушчи. Потрясенный до глубины души, обливаясь слезами, он, надев кольчугу, а сверху – халат победнее, сел на любимого коня и поскакал к обсерватории спасать книги и труды своего учителя. Али-Кушчи удалось вынести самые ценные рукописи до того, как в обсерватории появились люди нового шаха.

Улугбека похоронили в Гур-Эмире. В той же усыпальнице, где был похоронен его дед Тамерлан.

Шли годы, проходили века, мир менялся. Так наступил 1941 год.

— Как вы помните, именно в этом году началась Вторая мировая война, — напомнил избранный, медленно переходя в своем повествовании в двадцатый век.

С замиранием сердца слушали друзья знатока истории.

В 1941 году в июне, незадолго до начала войны, в Самарканд приехали ученые из Москвы и Ленинграда – они собирались провести раскопки могил Тамерлана и Улугбека. На нефритовой плите, лежавшей на могиле Тимура, было высечено заклятие: «Много было до нас, много будет после… На того, кто потревожит мой прах, падет кара!»

К ученым приходили убеленные сединами старики, они предупреждали: нельзя тревожить останки мертвых – это принесет живым несчастья, реки крови, страдания, лишения и смерть: «Вскроете могилу – начнется страшная война, погибнут миллионы людей».

Но никто тогда не поверил этим старикам, могилу вскрыли. А на следующий день все советские люди узнали, что на Советский Союз напали гитлеровские войска! Конечно же, это могло быть совпадением. Но раскопки тут же закончили, и археологи уехали из Самарканда. А скелеты Тамерлана и Улугбека увезли с собой в Москву.

Молодой кинооператор, снимавший раскопки и встречавшийся со стариками-провидцами, ушел на войну. Однажды, попав на прием к маршалу Жукову, он рассказал о заклятье Тамерлана.

— Поверил ему Жуков или нет, трудно сказать. Но через некоторое время останки Тамерлана возвратили в усыпальницу… Произошло все как раз накануне Сталинградской битвы. Селене, как она ни старалась, так и не удалось уничтожить тогда человечество и подчинить Землю своей власти. Прах Тимура упокоился в гробнице. А Красная Армия начала одерживать одну победу над другой, — подытожил свой рассказ Коля.

Но стоило молодому человеку упомянуть имя Селены, как Гузель вспыхнула, как пламя:

— Не хочешь ли ты сказать, что третьей мировой войной будет стоять Селена? —  тотчас же сама ответила на свой вопрос. – Значит, Селена знает о проклятии Тамерлана. И воздействовав своими колдовскими чарами на людей, именно она затеяла войну в сорок первом, напустив на мирных землян темные силы раздора. Заставила вкусить запретный плод – вскрыть проклятую усыпальницу. Но, поскольку Селене не удалось воплотить в реальность задуманное в прошлый раз, она, вне всякого сомнения, повторит попытку уничтожения. И сегодняшнее видение – яркий тому пример. Так что же нам делать? Есть варианты?

Ответов на вопрос не было. Но Коля вновь прояснил ситуацию:

— Вариантов пока никаких. Но учитывая, что в прошлый раз замысел Селены завершился полным крахом, в этот раз она выберет более действенную тактику. Мечта Селены – господство над планетой Земля. Если рассуждать логически, теперь она попытается…

— … воскресить Тимуридов, — логически прослеживая ход мыслей Коли, завершила мысль Дитя Земли.

— Вот именно: воскресить Тамерлана и Улугбека, вызволив их из царства мертвых. Она наделит их бессмертием. И проклятие веков – небесная кара падет на Землю. Начнется война, которая уничтожит весь мир.

Предотвратить войну можно было одним единственным способом: не дать дочерям Селены воскресить Тамерлана и Улугбека. Для этого же требовалось найти место алтаря жертвоприношения.

Предположительно алтарь этот находился где-то поблизости в горах Тавр. Но где именно – никто из избранных не знал. Вся надежда теперь была на сверхъестественные способности Гузель. Она — единственная среди избранных могла видеть будущее. Но видения к девушке приходили совершенно спонтанно, их нельзя было вызвать усилиями воли. Видения давались свыше и указывали или предопределяли развитие событий в будущем. Являлись видения только в тихом спокойном месте. А в шумном многолюдном Мармарисе, в бесконечной атмосфере празднества и веселья, трудно было найти тихое укромное местечко.

Глава 34.

                                                                       Когда душа смятенная полна

Пророчеством великого видения,

И в беспредельное унесена…

«Безвыходных ситуаций не бывает», — решила Гузель.

Надо было вызвать эти видения. И первое, что пришло ей в голову – сходить в мечеть. В мусульманских религиозно-культовых заведениях всегда царил безмятежный покой.

«Может, там кудрявую головушку посетят видения?»

Ночной поход в мечеть запомнился девушке во всех деталях. Но, поскольку в многоликом бадестене туристу немудрено было заблудиться, она обратилась с просьбой помочь найти главную мечеть города к отельному гиду Максиму. После обеда, сидя на диване, гид отдыхал в холле ресепшна и читал книгу Б. Акунина.

Черноокий шатен с удовольствием согласился помочь девушке. Расспросив в ресепшне молодую турчанку, Максим вскоре вернулся к ждавшей его за столиком на мягком кресле каре-зеленоглазке. И подал ей записку турчанки.

«Ata türk — in postanein yanına git. Ğami karşıda»,- прочитала Гузель записку.

Поскольку все языки тюркоязычной семьи имели одну языковую основу, она, зная татарский язык, без труда поняла написанное.

— Покажите по пути записку любому турку, он вам покажет дорогу в мечеть, — присаживаясь рядом с девушкой на мягкое сиденье дивана, прокомментировал Макс.

— Думаю, в этом нет необходимости: я поняла написанное, — улыбнулась Гузель молодому человеку.

— Ах, да, я совсем забыл, что вы знаете татарский. Турецкий и татарский очень похожи? – поинтересовался гид.

— Если бы турки говорили на своем родном языке помедленнее, я поняла бы их и без словаря. Кстати, Максим, а вы не хотите составить мне компанию. Вместе — веселее.

— Я с удовольствием сходил бы с вами в мечеть, если бы не работа, — вежливо отказался Макс.

Простившись с отельным гидом и наскоро переодевшись в голубые джинсы и того же света топ, минут через пятнадцать Гузель в поисках белой мечети зашагала по длинным улицам Мармариса. По дороге заходила в турецкие салоны и магазины, прохладительные кондиционеры которых были весьма кстати в знойную погоду. И через часа полтора она оказалась в бадестене.

Бадестен – настоящий муравейник для туриста. Здесь немудрено было заблудиться. Дитя Земли же мысленно обратилась к своему Ангелу-Хранителю, попросив провести ее через лабиринты крытого рынка прямо к мечети. И каким-то чудом ноги сами привели ее к месту назначения: белокаменная мечеть возвышалась в самом центре крытого рынка. Вокруг здания толпились иностранцы, гид рассказывал им о религиозно-культурной достопримечательности Мармариса. Но в мечеть их так и не впустили. Гузель подождала, пока туристы удалятся, и прошла во внутренний двор здания. Повязав по канонам ислама на голову белый платок и накинув на оголенные плечи разноцветное парео и завязав концы легкого материала так, что получилось нечто вроде туники, через минуту девушка в полном облачении мусульманки предстала перед главным входом мечети. Как и следовало ожидать, ее впустили сразу же.

— Саляменалейкум, — вежливо поздоровалась Гузель со служителями мечети.

— Ваалейкум′салям, — поприветствовали мужчины в белых тюбетейках прекрасную гостью из Татарстана, разглядывая с ног до головы «matur bayan».

Пройдясь по огромному шикарному красному ковру первого этажа, Гузель поднялась на второй этаж. Здесь никого не было. Мягко ступая по зеленому ковру огромной светлой залы, располагающей к атмосфере спокойствия и безмятежности, девушка прошла в середину комнаты. Прислушиваясь к своему внутреннему голосу, Дитя Земли молилась Всевышнему: «Да ниспошлет Аллах детям своим – землянам мир и покой, да предотвратит он войну, беды и страдания сыновей и дочерей своих. Да пребудет Мир на Земле! Аминь». Всем сердцем просила она Всевышнего помощь избранным предотвратить мировые катаклизмы. И поняла, что ОН внял ее мольбам, ибо в области лба девушки молниеносно вспыхнул ослепительно яркий свет. Это был добрый знак. Словно крылья выросли тогда у девушки… Но видения не было.

Через пятнадцать минут в мечети должна была начаться вечерняя молитвенная служба — «магриб».

«Не пристало находиться во время молебны в мечети рядом с мужчинами». И Гузель, поблагодарив Всевышнего, прошла к выходу.

Обратный путь ей казался вдвойне короче: девушка не чувствовала земли под ногами, словно по улицам Мармариса ее несла какая-то сверхъестественная сила. И около шести вечера Гузель была уже в отеле. Как ни странно, девушка не чувствовала ни усталости, ни палящего солнца над головой, осыпавшего ее тельце лучистым дождичком. Она знала: что-то сегодня должно произойти… Но:

Тихо вяли минуты,

Как поздние розы в раю.

…День клонился к закату. Все избранные сидели после ужина в баре и попивали прохладительное пиво, все, кроме Гузель. Обстановка была какой-то ожидающе напряженной. На небе землянам злобно улыбалась Селена. Именно сегодня, в полнолуние, должно было сбыться пророчество старейшин. Встреча с дочерями Селены была неизбежна. Удастся ли избранным спасти планету от козней Селены? Определенного ответа на этот вопрос не было.

Гузель не сиделось на месте. Внутренний голос звал ее куда-то, и, повинуясь этому таинственному «я», покинув друзей, она отправилась по пешеходному променаду вдоль набережной.

Друг за другом в ряд тянулись десятки отелей. Гремела поп-музыка, веселилась отельная молодежь. Под шумные аплодисменты зрителей-туристов выступали аниматоры. Набережная ожила ночью: народу было так много, что, казалось, все туристы разом вышли из своих укромных местечек, защищавших их от палящих лучей высокого знойного дневного светила. Теплый ночной морской бриз ласково развевал кудри каре-зеленоглазки. Она долго шла, прислушиваясь к зову сердца, и остановилась на берегу возле пятизвездного отеля «Grand Azure».

Здесь прямо на пляже играл симфонический оркестр. Звучащая красивая мелодия обволокла теплой волной и заворожила  девичью душу, притягивая к себе, словно магнитом. Еще мгновение – и Гузель очутилась у входа в бар. За столиками отельного бара сидели влюбленные пары. Горевшие на столиках свечи, как маленькие светившиеся светлячки в темноте, создавали атмосферу романтики, умиротворения. Тихий вальс плескавшихся в ночной тиши морских волн гармонично сливался с чудесной мелодией оркестра, таинственно окутывающей всю окрестность аурой безмятежности и покоя.

Менеджер отеля, молодой турок в элегантном классическом черно-белом костюме, любезно предложил Гузель пройти в бар и галантно усадил за пустовавший столик, на котором мелькал яркий язычок пламени зажженной свечи. Сам же он подсел рядом и заказал девушке чашечку яблочного чая. Пара сидела в полном молчании, с упоением слушая завораживающую музыку живого оркестра. Улучив момент, молодой человек обратился к своей гостье с предложением оставить бар и пройти в «Grand Azure». Менеджер говорил по-английски, но на уровне подсознания, не зная языка, Гузель поняла его сразу: через десть минут в отеле должен был начаться концерт, и молодой человек приглашал ее в здание для просмотра концертной программы. Мило улыбнувшись турку, кокетка приняла его предложение. И через несколько минут они уже стояли перед огромными стеклянными дверями «Grand Azure»…

Минуя шикарный молочно-белый холл ресепшна, менеджер провел свою спутницу во внутренний бар здания. Всюду на круглых, покрытых белоснежной скатертью столиках ярким золотистым пламенем мерцали огоньки многочисленных свеч. Благодаря ступенчатому расположению столиков полукругом архитектору удалось придать бару отеля стиль мини-амфитеатра. На верхнем плане возвышалась стойка бара, сцена располагалась в самом низу. Темная тонировка ее стеклянных стен служила своеобразной защитой: все, что происходило на сцене, оставалось в закулисье для посторонних глаз вне здания.

Зрителей, сидевших за круглыми белыми столиками, было много. Их любезно обслуживали официанты-турки в классических черно-белых нарядах, учтиво предлагая свои услуги. Провожатый Гузель усадил девушку за свободный столик.

— Концерт начнется с минуты на минуту, — сказал он по-английски. – Вы – моя гостья, будьте как дома.

И с этими словами молодой турок удалился по своим делам.

Артисты не заставили себя ждать. Шоу началось с представления танцевальной труппы. Зазвучали турецкие мотивы, и танцоры и танцовщицы, в национальных одеждах, под аплодисменты зрителей исполнили один за другим  танцевальные, очаровывающие своей национальной самобытностью, номера. Это была настоящая «турецкая ночь»! Затем традиционные мелодии сменились на восточные мотивы. И под ритмичную музыку, обворожительно улыбаясь и весело приветствуя рукоплескающих туристов, на сцену вышла исполнительница танцев живота. Девушка без устали станцевала восемь танцевальных номеров, превращаясь в ритме танца то в таинственную восточную красавицу, то в кипящий вулкан страстей. Вся аудитория оживилась, лицезрея зажигательные танцы черноокой грациозной красавицы – жрицы бога Диониса. В завершении своего выступления молодая турчанка пригласила на сцену для участия в конкурсе танцев живота всех желающих. Пальмовая ветвь и гранатовое вино из самих винодельных заведений Памуккале среди представительниц прекрасной половины человечества – восьми конкурсанток-иностранок досталась немолодой турчанке. Она поразила всех искусством легкости и оригинальности исполнения танца живота, даже сама талантливая танцовщица-ведущая была в восторге от нее…

После окончания концерта, менеджер вежливо проводил Гузель. Поблагодарив галантного турка за прекрасно проведенный вечер и сославшись на то, что хотела бы побыть одна, девушка учтиво простилась с ним.

Красивый утопающий в зелени изумрудный парк отеля, в котором она очутилась, поражал воображение своим великолепием не меньше, чем сам пятизвездный особняк. Перед глазами представала живая сказочная картина: среди мягкого бархата – изумрудного ковра, устилавшего обширный парк, среди экзотических пальм и разлапистых деревцев, словно в темноте светлячки, светились солнечные лампы, озаряя всю округу дневным солнечным светом. Огромный голубой бассейн, словно драгоценный камень в золотистой оправе в обрамлении лучистых хрусталиков, украшал  пышный ковер зелени. Таких бассейнов, поменьше размерами, в парке было несколько. Меж ними в тени деревьев извилисто проходили белокаменные тропинки, ведущие к таинственной сокрытой от людских глаз таинственной беседке. В воздухе стоял аромат ночных цветов, пышно цветущих кустарников, раскрытые бутоны которых создавали ореол пестроты и красочности, словно девушка попала в сказочный с хрустальной беседкой сад доброй феи. Царившая тишина создавала атмосферу покоя.

Гузель, легонько медленно ступая по каменной тропинке, прошла к голубому бассейну. И в то мгновение перед ней явственно предстала та самая картина, которую ей было и предначертано увидеть здесь и сегодня, сейчас: остров Клыков и Зубьев. Остроконечные вершины скал в кромешной тьме  устрашающе возвышались над Эгейским морем. И лишь звезды мерцали в ночной тишине. Над островом зловеще возносилась огромная круглая полная Луна. Она светила во всю мощь. Между скалами, в центре острова, на ровной гористой буро-коричневой поверхности находился алтарь Селены, на котором покоились человеческие кости. То были скелеты великих самаркандских правителей – Тимуридов. Оба всесильных властителя, Тамерлан и Улугбек, при жизни были довольно высокими людьми, достигали ростом двух метров. Над жертвенником, словно привидения, склонились, блистая зелеными очами, тринадцать девушек в прозрачных белых туниках -дочери Селены. Читая старинные молитвы над прахом усопших, они хотели воскресить жестоких воинов…

— Гузель, — тихо позвал девушку кто-то. – Наконец-то, я тебя нашел!

Это был Коля. Стоило ему, подойдя к Дитя Земли, дотронуться до ее руки, как видение исчезло. Встретившись с полным разочарования взглядом каре-зеленых глаз, он все понял и спросил лишь:

— Ты их видела?

Утвердительно качнув головой, Гузель рассказала избранному про своей видение.

— Значит, не все еще потеряно. Нам надо спешить, предупредить ребят.

— Коля, но я не увидела продолжения… — грустные нотки разочарования проскользнули в голосе девушки.

— Знаю! Хорошо, что я подошел вовремя! Мы перепишем историю спасения мира и развития Вселенной на новый лад. Селена ничего не сможет сделать. Гузель, это я тебе обещаю! – беря Дитя Земли за руку, произнес молодой человек.

И они поспешили к выходу.

Глава 35. 

— Но я должна пойти с вами, — убеждала Гузель ребят, ибо все пятеро избранных в один голос твердили, что это очень опасно, и они не могут рисковать жизнью землянки.

Дитя Земли была тоже избранной, но в отличие от остальных – уязвимой. Встреча с дочерями Селены могла стоить ей жизни. И Гузель знала об этом. Но чувство долга перед матушкой-землицей была сильней. Она была непреклонна:

— Я должна защитить Землю от коварной Селены!

— Гузель, как же ты заберешься на вершины скал? Ты же не летаешь, — с озабоченным видом спросила Татьяна.

Эта проблема решилась легко. За время пребывания на побережье Эгейского моря Гузель настолько зарядилась солнечной энергией, что невесомая легкость теперь стала ее обычным состоянием души и тела. Для всех пятерых избранных не составляло труда подняться высоко над облаками даже в кромешную тьму, хотя и жили они в солнечных мирах. Раньше и Гузель летала только в параллельных мирах при свете солнца. Но сможет ли она летать ночью в реальном мире?

Желая проверить свои способности, девушка с легкостью оперлась ладонями о толстый слой воздушной струи и попробовала оттолкнуться от поверхности земли. И к удивлению друзей поднялась сразу на полметра над безлюдным песчано-галечным пляжем отеля «Emre», на котором и собрались все избранные для обсуждения дальнейшего хода действий.

— Как видите, теперь это так просто! – с улыбкой помахала Дитя Земли друзьям, поднимаясь все выше и выше. — Чего же мы ждем? Полетели! Я укажу вам путь.

Избранные не смогли остановить прекрасную землянку. Она была уже довольно далеко, когда представители параллельных миров один за другим, медленно набирая высоту, поднялись ввысь и полетели догонять Дитя Земли.

Жутко и страшно лететь в воздушном пространстве над черным, как жидкая смола, морем, разверзающемся как бездна в ночном мраке. Лишь бисеринки крохотных звездочек освещали путь к заветному острову и… холодная Луна.

Коля первым догнал Гузель. Они оба хорошо знали путь к острову и вскоре достигли намеченной цели, следом подоспели и остальные путники.  Остроконечные пики скалистых гор угрюмо-угрожающе, словно клыки хищника, высоко выступали над царством Посейдона. Издали они походили на затерянный, заброшенный старинный замок. Дальше сюжет начал разворачиваться точь-в-точь как в недавнем видении Гузель.

В центре острова на гладкой гористой поверхности под холодным лунным сиянием возвышался белый жертвенник с человеческими костями. Голова одного скелета была отсечена. Алтарь с останками Тимуридов – Тамерлана и Улугбека – охраняли тринадцать лунных девушек в прозрачных белых туниках. Под холодным лунным сиянием дочери Селены были похожи на призраков.

Шестеро представителей шести параллельных миров приземлились совсем рядом с алтарем. Избранные, все, кроме Гузель, были облачены в красные одежды со времен римской империи и теперь в своих доспехах и стальными мечами в ножнах походили древнегреческих богов, сошедших с высокого Олимпа. Сколько грации, силы, мужества, и в то же время изящества и легкости было в этих грозных воинах. Еще секунда… и Таня, Ирина, Роман, Александр и Коля – во всем своем величии предстали перед дочерями Селены. Холодные, сияющие лунным светом существа в неожиданности расступились перед священным алтарем. Внезапный натиск землян-пришельцев застал их врасплох, и в мгновение ока они, зловеще сверкая зелеными глазами, оказались лицом к лицу с непрошенными гостями. Гузель осталась стоять позади друзей: предостерегая ее от опасности, они заслонили ее собой, как защитной стеной.

Нависла многозначительная пауза. Противодействующие стороны примеривали друг друга оценивающим взглядом. Первым нарушил тишину Роман:

— Именем Хранителей мира на Земле, мы избранные шести параллельных миров, просим вас удалиться в лунную лагуну в царство Селены и оставить в покое прах усопших Тимуридов!

Прекрасное лунное создание в прозрачном белом капюшоне, стоявшее во главе, впереди всех лунных дочерей, хладнокровно сверкнуло холодным блеском зеленых глаз:

— Землянам не будет пощады! Планета будет принадлежать нам. Уничтожьте их! – повелевая взмахом холодной, как белый мрамор, руки, ледяным голосом скомандовала лунная фурия.

И исчадия зла, холода и вечного мрака двинулись на шестерых избранных, численно превышая их вдвое.

Это была схватка не на жизнь, а – на смерть. Во имя Добра, Мира и Жизни на Земле.

«Неуязвимые могут погибнуть только от рук бессмертных, — вспомнила Гузель слова Коли. – Дочери Селены – опасные противники».

Внезапно левую руку девушки сковал ледяной холод. Гузель даже не заметила, как ледяная фурия с молниеносной быстротой, оказавшись рядом, схватила ее за запястье: так за считанные секунды она оказалась во власти предводительницы дочерей Селены. Взгляд пронзительных зеленых пустых, безжизненных глаз насквозь пронизывал тело девушки леденящим холодом.

— Ты пойдешь со мной, — со злостью процедила сквозь зубы дочь Селены.

И не успела Гузель опомниться, как оказалась в двух метрах от входа в пещеру. Как быстро пронесло ее это страшное существо меж сражающихся на мечах противников. Лязг и скрежет стального металла жутким эхом отдавался в стенах неприступных скал.

Возле пещеры дочь Селены выпустила руку своей пленницы. Рука девушки до боли ныла от железных тисков этой бездушной мраморной статуи.

— Пришло время свести счеты, — обнажила меч воинствующая фурия.

И стальной клинок зловеще блеснул при свете полной луны.

— Какие счеты? – в тон ей ледяным голосом спросила Гузель. – Ты хочешь принести меня в жертву Селене?

Как ни жутко было стоять Дитя Земли перед призраком лунного исчадия, она старалась не терять самообладания. Луна, казалось, приблизилась к острову еще ближе. И на острие меча отразился холодный оскал ее смертоносной улыбки. Струйка алой крови потекла по плечу Гузель: вместо ответа дочь Селены ранила ее.

— Ты всегда стояла на моем пути. Наконец-то, мы встретились,- каждое слово лунной ведьмы гулом отдавалось в голове девушки.

Мраморный призрак медленно кружил возле своей жертвы, следя за каждым движением пленницы. Ей доставляло удовольствие видеть, как истекает кровью землянка. Гузель, не издавая ни звука, слушала ее в гордом молчании. Ситуация была критической: любое ее слово могло спровоцировать лунного бездушного призрака пронзить ее насквозь холодным оружием. И прежде чем это случится, Дитя Земли хотела услышать правду: почему именно ее избрала старшая дочь Селены в жертву своей лунной матери. Дочь Селены же продолжала глумиться над девушкой, один за другим нанося ей острием меча раны, полосуя все тело землянки смертоносным лунным ядом. Однако, не заставила ждать с ответом, и своей словесной тирадой все же раскрыла карты. И эта правда, услышанная от мучительницы, заглушила всю физическую боль девушки, забылись даже кровоточащие раны на теле. Страшнее всего были невыносимой тупой болью отдающиеся на сердце Дитя Земли саднящие зияющие раны душевных мук от осознания услышанного. Как раскаты грома отдавались слова дочери Селены в голове Гузель.

— Как ты ловко, однако, провела Дракулу. Никому еще не удавалось выйти из его цепких пальцев. Позволь полюбопытствовать, как это тебе удалось?

— Значит, это – правда: ты подослала ко мне графа Дракулу, — стараясь сохранять хладнокровное спокойствие, произнесла Дитя Земли. – Любовь к жизни и к людям сильнее всех соблазнов царства Дракулы! Тебе этого не понять.

Услышав такой ответ, коварная лунная красавица только расхохоталась. Эхом отозвался ее недобрый смех в стенах гор Тавр. В очередной раз злобно кольнула она дочь Земли острием меча, оставив еще один рубец на ее теле. Дитя Земли качнулась от резкого удара, но выстояла. Яростно, как ядовитая змея, зашипела тогда лунная дева:

— Никакая любовь не спасет тебя сегодня! Так же как и всех твоих парней, — ударом меча сопроводила она свою угрозу; и теперь в разъяренном, как львица, призрачном существе потустороннего мира заговорила злобная зависть и жажда мести. — Ты не продала душу Дьяволу, зато продала этих красавцев мне, Селене! И перед смертью ты узнаешь правду: это я забирала тех, кто любил тебя больше жизни!

Превозмогая нестерпимую боль кровоточащих ран, Гузель все же нашла в себе силы выдавить вопрошающее:

— Но… почему?

В душе девушки с неумолимой яростью начинала вскипать буря ответной ненависти к этому лунному исчадию. Как эта бездушная тварь могла унести из жизни ни в чем не повинных людей? Только ради собственной прихоти или выгоды?! Но вот какой был ответ Селены:

— Ты – избранная. Ты умеешь любить, и ты любима. А мне это не дано. Несправедливо, не так ли? – и она больно кольнула девушку мечом в живот.– Помнишь слова Дракулы: «Новая жизнь не дается даром»?.. Вместо тебя в логово Дракулы попали те, с кем ты могла быть счастлива. Знаешь, что стало с твоими красавцами? Их души теперь принадлежат Дьяволу – это был мое вознаграждение за услуги графа, хотя он и не справился с заданием, упустив тебя – легкую добычу… А помнишь тех детей, что развились в саду Дракулы? Это – дети твоего двойника из параллельного мира!..

При этих словах в памяти Гузель явственно воскресла картина, увиденная некогда в склепе: надгробия малышек.

«Не может быть!.. Значит, детей Алика и Гузель из параллельного мира, этих невинных крошек, тоже забрала Селена?!»

— Я подарила их Дракуле, — продолжила между тем ледяная фурия. — Душевные муки и угрызения совести должны были погубить тебя. Однако, должна признать, ты оказалась крепким орешком: все еще жива и невредима. Но я не позволю тебе помешать воскресить Тимуридов! Мы не можем обе существовать на этой планете: или — ты, или – я!

И вновь укол стальным острием меча.

— Дитя Земли не станет с восходом солнца: именно ты будешь принесена в жертву Селене в это памятное полнолуние. Тимуриды будут воскресены!  И кара проклятия рода Тамерлана падет на Землю. Четыре года будет идти война. За эти четыре года человечество само уничтожит себя. И тогда землю покроет мрак и тьма. К власти придет Селена, и Земля преклонит перед ней колени…

Так пророчествовала Селена, истязая свою пленницу-землянку.

— Хватит! Этому не бывать!!! – глядя в упор решительным взглядом в злобные зеленые глаза Селены, прервала ее Дитя Земли.

И тут произошло невероятное…

В мгновение ока исчезли боли и  телесные муки девушки. И какой-то мощный энергетический столб насквозь пронзил ее тело: сама матушка-землица дала силы своей дочери. Предсказание сбылось: открылся божественный дар Дитя Земли. Перед глазами Гузель, как вспышка молнии, засиял ослепительно яркий свет.

Эти метаморфозы произошли за считанные секунды, совершенно незаметно для коварной лунной колдуньи. И полной неожиданностью было для Селены, когда Дочь Земли одним пронзительным взглядом своих каре-зеленых глаз лишила ее свободы движения. Под натиском магических глаз избранной Селена окаменела. Теперь она стояла перед Дитя Земли, оцепенев от неожиданности и ужаса, не в силах раскрыть даже рта.

— Этому не бывать!!! – повторила избранная, не отрывая взгляда от зеленых очей Селены.

И медленно хладнокровно перевела взгляд на ее прозрачную мраморную шею. Селена в ужасе содрогнулась, но не смогла сделать ни шагу. Окровавленный меч выпал из ее рук, со звоном ударившись о твердь гористой поверхности.

— Ты больше никогда не будешь забирать землян! Слышишь?! Я не позволю уничтожить тебе человечество! – с этими словами Дитя Земли со всей внутренней силой, дарованной ей самой матушкой-землицей, начала зрительно сдавливать горло зеленоглазой ведьме, все сильнее и сильнее смыкая невидимыми кольцами мраморную шею лунной фурии.

Изнемогая от тугих невидимых глазу зажимов на шее, Селена сползла вниз на твердую поверхность земли. И через секунду, издавая от боли душераздирающий вопль, стояла на коленях. Силы покидали лунное существо: Земля забирала ее могущество.

— Пощади… — хрипло произнесла она, обращаясь к пленившей ее теперь избранной.

Селена потерпела поражение в схватке с Дочерью Земли и теперь молила о пощаде. Было ясно одно: останься злобная колдунья в живых, она больше никогда не посмеет приблизиться к земле, ибо планета всегда была и будет под защитой избранных.

И повинуясь зову матушки-землицы, Дитя Земли ослабила цепкие незримые удушливые путы и освободила Селену. Лунное существо отползло от избранной со злосчастным страдальческим криком. Все обернулись на этот душераздирающий крик, — и бойня – смертельная схватка между противодействующими силами прекратилась.

Гузель же стояла неподвижно, белая, словно статуя. Из многочисленных ран девушки сочилась алая кровь, пропитывая одежду багровым цветом. Но она больше не чувствовала ни боли, ни душевных страданий. Кровь… Она потеряла много крови… Мгновение… Вспышка яркого света… — и она погрузилась во тьму: свет померк в глазах Дитя Земли.

Глава 36. 

Прошло пять дней.

«Где я?» — первое, что пришло в голову Гузель при виде искаженного изображения яркого солнца.

Ослепительное небесное светило ласково улыбалось девушке, согревая сквозь толщу прозрачной голубовато-зеленоватой водной стихии. С широко распахнутыми глазами смотрела избранная на это яркое пятно, стараясь вспомнить сюжет прошедших событий. И последнее, что она помнила, — искаженное лицо прозрачной как призрак Селены. На этом нить, связующая с внешним миром, терялась, будто каре-зеленоглазка пропустила несколько серий подряд из кинофильма.

«Сколько же пробыла в забытьи? И, похоже, каким-то образом осталась в живых».

Каково же было удивление девушки, когда она сообразила, что лежит в белой тунике на дне моря в позе морской звездочки. Кругом весело юркали мелкие морские рыбешки, изредка задевая избранную легкими плавниками.

«Удивительно, неужели я превратилась в человека-амфибию?»

Оглянувшись по сторонам, Гузель заметила,  что неподалеку высятся скалы. «Значит, я недалеко от берега. Надо скорее выбираться отсюда». И делая плавательные движения руками и ногами, девушка всплыла на поверхность моря. Взору ее открылось ослепительной голубизны высокое небо, без единого перышка-облачка. Света бирюзы волны точно в колыбели ласково укачивали тельце девушки, все ближе и ближе приближая ее к мощным стенам горных массивов.

— Она проснулась! – Дитя Земли услышала знакомый голос Ирины. – Скорей сюда! Гузель проснулась.

Вскоре девушка увидела всех своих друзей — избранных: Иру, Таню, Александра, Романа и Колю. Они весело приветствовали Дитя Земли у гористого берега.

— Дева морская, не хочешь подняться к нам? – улыбался каре-зеленоглазке Коля.

— Вряд ли она снова захочет на берег. Она ведь теперь дочь Посейдона, — слукавил Александр, заговорчески подмигнув девушке.

— Ну, уж нет! Сколько же можно ей пребывать в этом морском аквариуме. Роман, Коля! Вытащите ее скорей из воды, пока она и впрямь не превратилась в русалку, — пропустив мимо ушей сказанное парнями, скомандовала Ирина.

Через минуту сильные руки молодых людей с легкостью подняли тельце девушки с поверхности моря, и осторожно поставили на ноги на песчано-галечном берегу. И вновь избранная ощутила земные силы, теплые мощные ритмы Земли, волнующие и одновременно питающие кровинушку.  Ясное солнце же, не успела Дитя Земли покинуть морскую пучину, тотчас обняло ее тельце нежными золотистыми лучами, словно девушка родилась сызнова.

Весь мир приветствовал Дитя Земли: солнце, море, горы, матушка-землица, ласковый шаловливый морской бриз, верные друзья – избранные, — все они были рядом в момент рождения в лепестках белой Лилии новой Гузель.

— Добро пожаловать на Землю! – взяла за руки новорожденную Татьяна.– Какая у тебя нежная кожа, как у ребенка!

В ответ девушка одарила своих друзей лучезарной улыбкой:

— Я всех вас приветствую!

Теперь она взирала на мир с лучистыми с золотистыми россыпями глазами.

— Как ты преобразилась, Гузель. Просто невероятно, — не унималась Татьяна и первой обняла свою воскресшую подругу.

И только Таня освободила ее, как девушка оказалась в объятиях Ирины. Ребята были рады видеть избранную землянку живой и невредимой. Сама же Гузель просто счастлива была видеть белый свет и находиться в теплом кругу своих экстраординарных друзей.

Затем избранные рассказали Гузель, чем закончилась история  с Селеной.

В ночь последнего полнолуния на вершине Тавр неуязвимые дали бой дочерям Селены. Эти холодные существа владели мечом как воины-амазонки древних легенд. Жестокие и беспощадные, они разили ударами меча избранных. Уже одно соприкосновение с лезвием отравленного лунным ядом меча было смертельным. Даже неуязвимые были беззащитны перед смертоносными оружиями коварных жриц Луны. И этот бой для избранных мог оказаться последним… Но тут внезапно в ночной тьме раздался душераздирающий крик. Эхом отразился он в стенах Тавр. Кровь стыла в жилах от ужасающего крика верховной жрицы. Именно он и предрешил исход кровавой бойни, прекратившейся в мгновение ока: одна за другой призрачные лунные исчадия исчезли в ночи, испаряясь как в дымке облака. Селена, потерпев поражение, забрала их в свое царство.

— Так сбылось пророчество старейшин: только уничтожив главную лунную жрицу можно было спасти Землю. И ты, Дитя Земли, это сделала, — заключили свое повествование избранные.

— Все было как в кошмарном сне… — произнесла Гузель, вспомнив бездушную Селену, ее горячие злобным огнем зеленые глаза, и, стараясь смахнуть эти страшные воспоминания, тряхнула кудрями и сказала с уверенностью, — но я не буду больше об этом думать. Они ушли навсегда? Что же случилось потом?

— Потом… мы нашли твое тело недалеко от пещеры, — ответила Татьяна.

— Я подумала, что тебя уже нет в живых. Как мы могли оставить тебя одну!!! – укоряла себя Ирина, взяв ладони девушки в свои теплые руки. – Прости нас, пожалуйста.

— На мой взгляд, она и сама неплохо справилась, — подмигнул Гузель Роман. – Мне бы такие способности!

— Мечтать не вредно, — приструнил его Коля.

— В тебе еще теплилась жизнь, когда мы нашли тебя без сознания, — вернулась к повествованию Ирина. – Это было ужасно: ты потеряла много крови. Рубцы от меча Селены так и зияли на белом теле. Отравленный лунным ядом меч мог убить даже неуязвимого. Тебе повезло, Гузель.

Ее рассказ продолжил Коля:

— В горах Тавр на вершине Олимпа обитают олимпийские боги. Они покровительствуют всему побережью Эгейского моря. Бытует поверье, что царство Посейдона обладает чудодейственной исцеляющей силой: соленые воды Эгейского моря способны заживлять раны. И в надежде спасти мы уложили тебя на дне Эгейского моря.

— И как долго я пробыла в морской пучине? – дивясь услышанному, спросила девушка.

— Целых пять дней. Раны заживали долго: лунный яд успел глубоко проникнуть в организм. Но ты молода, и все выдержала, — ответила избранной Татьяна. – Живительные силы Эгейского моря излечили тебя. Посмотри, от ран не осталось и следа.

Действительно, ослепительной белизны кожа Гузель теперь была нежной и гладкой, как у ребенка. «Но куда девался мой красивый персиковый загар?», — подумала девушка, разглядывая свое тело белянки.

— Отныне у тебя лунный загар, — засмеялся Александр, прочитав ее мысли.

Шутка молодого человека понравилась избранным: веселый смех залил пустующий берег.

— Кстати, а что стало с Тимуридами? – полюбопытствовала Дитя Земли, когда друзья успокоились.

Как оказалось, останки Тамерлана и Улугбека избранные вернули на место прежнего захоронения — в усыпальницу Гур-Эмира. Планета и человечество теперь были вне опасности.

— Селена больше не посмеет сунуться сюда. По крайней мере, мы согнали ее лет на тысячу, — заключил Роман.

— Что же будет через тысячу лет? – спросила Дитя Земли.

— Это уже совсем другая история, — по-философски рассудил Коля. – Поживем – увидим.

Тут совсем неподалеку послышались чьи-то голоса. И внимание избранных переключилось на людей, стоящих внизу у подножия гор на песчаном побережье. Судя по всему, это были туристы, отставшие от своей группы во время экскурсии. Пятеро, они заблудились, кругом же не было ни души. Переплыть Эгейское море они не решались: слишком опасно преодолевать глубинные кишащие  морскими хищниками просторы вплавь.

Глядя с горной вершины на этих маленьких человечков, Дитя Земли почувствовала, что может им помочь. Ведь это были земляне, ее братья и сестры. И она рискнула.

— Куда ты?  — только и успели спросить ребята, но девушка была уже далеко, чтобы ответить на их вопрос.

Взлетев, как перышко, в воздух и  медленно спустившись на землю, Гузель мягко приземлилась позади отчаявшихся в безысходности туристов. Каково же было их удивление, когда к ним, еле касаясь босыми ногами золотистого песка, подошла девушка с вьющимися от природы распущенными волосами с ангельским личиком и развевающейся на ветру белой тунике. Как морская нимфа предстала она перед людьми. Не говоря ни слова, лишь лучезарно улыбаясь туристам и повинуясь зову сердца, Дитя Земли мысленно обратилась к Посейдону, прося его о помощи: «Великий, могучий царь морей и океанов! Величественный брат Зевса, покровитель водной стихии Посейдон! Я, дочь Земли, Гузель, взываю к Тебе! Ты даровал мне жизнь, исцелив мои раны. Благодарю Тебя за живительные силы морской водицы. И прошу Тебя: исполни, пожалуйста, еще одну мою просьбу: помоги мне провести землян, своих братьев и сестер, на противоположный берег Эгейского моря. Пусть там, где я буду ступать по водице, образуется тропа. По этой тропе я проведу, с Твоего разрешения, людей в город Мармарис. Благодарю тебя, о, могущественный владыка морей и океанов!»

И с этими словами Гузель ступила босой ножкой в море, еле касаясь ласковых волн с весело играющими на них бликами ослепительного солнышка, и поманила ручкой туристов, дав понять идти за собой. Земляне смотрели на девушку, как на ангелочка, ниспосланного им самими небесами. И последовали за Дитя Земли, ступая друг за другом по волнам Эгейского моря, как по твердой прозрачной, цвета бирюзы, тропинке. Так шаг за шагом они преодолели немалое расстояние от одного берега моря до другого.

Туристы радовались, как малые дети, вновь оказавшись на твердой земле, и поблагодарили прекрасную незнакомку за помощь.

— Гузель, ты как всегда в своем репертуаре, — раздался знакомый голос за спиной девушки, как только избранная простилась со своими новыми знакомыми.

Это был Коля:

— Всегда спешишь на помощь к людям.

Избранные один за другим приземлялись возле девушки.

Посмотрев на Колю лучившимися от счастья каре-зелеными глазками, Дитя Земли ответила:

— В следующей жизни я обязательно появлюсь на свет белокрылым ангелочком. И буду помогать землянам.

— Неисправимая гуманистка,- заключила Ира, приобняв Гузель за плечи.

Глава 37.

Я лишь скажу на прощание: «Верю!»

Ты отзовешься: «Прости!»

 

Избранным пора было возвращаться в отель. С легкостью перелетев горные массивы, неуязвимые приземлились на песчаном берегу неподалеку от отеля «Emre». Весело шли они вдоль пальмовой аллеи по мощеному пешеходному променаду. Шестеро избранных. Шесть параллельных миров. Их объединяло одно: борьба за мир на Земле. И большая Дружба. В последний раз собрались закадычные друзья вместе: сегодня одна из избранных, Гузель, возвращалась в Татарстан. Уезжая из Мармариса, она расставалась со своими друзьями, любимой Турцией и милым сердцу сыном Стамбула – Альбертом. Сколько раз он приезжал к ней, девушке своей мечты, в отель «Emre», сколько ждал ее в назначенном месте… Она не явилась на свидание. И не могла уехать, не попрощавшись с этим молодым человеком.

Условившись встретиться в полдень в ресторане, друзья расстались. Переодевшись в номере в обжигающий красный топ и того же цвета брюки, Гузель направилась в «Golden Sentry». Разум молчал, только голос сердца звал ее к Альберту. И повинуясь ему, девушка через несколько минут стояла перед массивными стеклянными дверями самого крупного ювелирного салона Мармариса.

«Будь, что будет».

Поднявшись на второй этаж здания Гузель быстро нашла там Альберта. Кругом было множество туристов, молодой человек обслуживал одного из них. Гузель стоя издали наблюдала за ним: как изменился Альберт с момента их последней встречи! Движения юноши были какие-то вялые, голубые озера не горели больше живым томным блеском. Безупречно выглаженные брюки, голубого цвета рубашка с нежно-розового оттенка галстуком, золотые часы на руках, гладко зачесанные назад мягкие волосы. Куда девался бурный темперамент продавца-консультанта?

Подождав, пока туристы освободили залу, Гузель медленно подошла к молодому человеку.

— Привет, Альберт, — произнесла было она, но чуть не ахнула, встретившись с голубыми озерами.

Сколько душевных мук и усталости от страданий прочла девушка в этих глазах! Ее сердце непроизвольно сжалось от жалости. Но Гузель в мгновение ока взяла себя в руки.

«Жалость уничтожает личность, — четко прозвучало в ее голове. – Человека надо уважать, а не жалеть!»

— Привет, — еле слышно произнес Альберт, отводя взгляд в сторону.

Затем, собравшись с мыслями, посмотрев в упор на девушку, спросил:

— Почему ты тогда ушла? – голос прозвучал неожиданно резко и нетерпеливо.

Взгляд пытливых глаз Альберта подернулся туманной дымкой: в нем яро заговорила обида.

Разум отказывался прийти на помощь и упрямо молчал, и лишь сердце Гузель взволнованно трепетало. В этот момент она могла положиться только на свое подсознание.

— Альберт, я не могу тебе этого объяснить, — первое, что пришло ей в голову, произнесла девушка, доверившись шестому чувству.

Молодой турок еле сдерживал себя, чтобы не вспылить:

— Я приезжал к тебе в отель каждую ночь. Звонил. Места себе не находил, а ты… Ты не соизволила даже поднять трубку телефона!

— Прости… — тихо произнесла в ответ Гузель.

Что еще могла она сказать юноше? Рассказать всю правду? Он бы не поверил ни единому ее слову.

Их взгляды встретились.

Моя любовь на тонком волоске,

И мне не удержать тебя словами.

Стоим, обнявшись, в замке на песке

Мужчины тоже плачут временами…

Сколько горечи разочарования, внутренней засасывающей и гнетущей темной, словно нависшие свинцовые тучи, энергии отразилось в зеркалах души молодого турка! Альберт был близок к самоуничтожению.

Эхом отозвалась боль возлюбленного в душе девушки. Чувствуя, что черный спрут обволакивает и ее сердце тоже, Гузель начала задыхаться. В глазах ее потемнело. «Альберт действительно звал и ждал меня, а ничего не могу ему объяснить. Всевышний, помоги мне!», — взывала девушка небесным силам… Еще немного и она потеряла бы сознание. Но внезапный выпад Альберта вывел ее из оцепенения:

— Ты меня убила! — как приговор бросил в лицо девушке юноша.

Но именно эти едкие слова и спасли Гузель, молниеносно разивши сознание, вернули ее к реальности. Разум проснулся мгновенно и рассеял туманную темноту перед глазами. Словно холодная освежающая струя окатила девушку разом с ног до головы, смывая и унося с собой все темные силы. Энергетический баланс избранной был восстановлен.

— Я не убиваю молодых людей! – ясно и четко произнесла Гузель в ответ Альберту, продолжавшего осуждающе пытливо взирать на нее. –  И тебе я не сделала ничего плохого. Всевышний тому свидетель. Сегодня ночью я улетаю на Родину. Альберт, я пришла проститься с тобой.

Простота и непринужденная легкость произнесенных слов возымели действие: Альберт смягчился. Неприступная броня уязвленного самолюбия гордеца спала. И молодой человек в знак примирения подал девушке руку.

Так по-дружески в полном молчании простились Гузель и Альберт.

Девушка не помнила, как вышла из «Golden Sentry». Но она была твердо убеждена, что эта встреча их была не последней. «Ты всегда приходишь и уходишь красиво», — стараясь приободрить, шепнул ей Белый Лебедь. «Я не буду грустить, что было – то прошло, — сверкнула каре-зелеными очами Гузель, улыбнувшись своему Ангелу-Хранителю. – И я не буду об этом думать. Подумаю об этом завтра. Жизнь ведь она прекрасна! Поживем — увидим». И тотчас тяжелая дымка воспоминаний расставания улетучилась, как будто расставания и не было вовсе. И образ жизнерадостного красавца турка с прекрасными голубыми озерами навсегда запечатлелся в ее памяти…

 

Поздно ночью провожали избранные прекрасную землянку в Татарстан. Автобуса еще не было. И сидя за круглыми столиками на веранде отеля «Emre», весело подшучивая друг над другом, ребята поедали сочную мякоть спелого инжира. Эти тропические фрукты преподнес друзьям один из поклонников Татьяны – турок по имени Намык. Он и научил их, как правильно есть спелый фрукт. Вначале девушки дружно разразились веселым хохотом, увидев как красавец-мулат, разделив руками инжир на две половинки и растерев их до темно-красного зернистого месива, медленно поднес ко рту и с видимым удовольствием смаковал мясистую сочную мякоть. Таня и Ирина так не рискнули повторить подобное: инжир в разрезе ассоциировался у них с видом сырой говядины. Первой решилась на «подвиг» Гузель: копируя все действия Намыка, она так же медленно поднесла кусочки инжира к алым губам, и лакомая мякоть сама растаяла во рту.

— Если вы не будет, тем лучше, — мне больше достанется, — растирая половинки второго инжира, произнесла девушка. – Не знаете, от чего отказываетесь. В жизни не пробовала такой вкуснятины. В спелом виде инжир намного полезней, чем в сушеном.

И вскоре один за другим лакомые фрукты начали исчезать с тарелки: друзья не устояли перед соблазном испробовать тропический фрукт.

Оставив друзей за трапезой, Гузель решила сходить за багажом в номер. На обратном же пути с ней произошло мини ЧП. Девушка так спешила обратно к друзьям, что захлопнув за собой дверь, вдруг обнаружила, что оставила ключи в номере, тогда как двери запирались  автоматически. До приезда трансфера оставалось всего двадцать минут. Мармарис не хотел расставаться со своей гостей. «Без ключей меня из отеля не выпустят», — подумала Гузель и побежала вниз в ресепшн. И через несколько минут вернулась с охранником отеля, который любезно отпер дверь номера и протянул забытые ключи Гузель. Поблагодарив за помощь молодого турка, девушка поспешила к своим друзьям, которые начали было беспокоиться: куда Гузель запропастилась. И лишь посмеялись над ней — растеряшей-Машей, когда она рассказала  им о произошедшей с ней истории. Гузель хоть и смеялась над этим анекдотом, но в душе ей было не по себе, словно, кто-то не переставал звать ее. И образ Альберта не покидал каре-зеленоглазку ни на минуту.

— Гузель, грусть-тоска тебя снедает, опечалилась чему? – отведя Гузель в сторону, спросила Ирина. – Дела сердечные?

— От тебя ничего не скроешь, — грустно улыбнулась девушка подруге.

— Это тот молодой турок, с которым ты встречалась? Не можешь его забыть?

Гузель лишь вздохнула:

— Сердцу не прикажешь, — и рассказала избранной историю свидания с Альбертом, поведав и об опасениях за жизнь молодого человека, о последней встрече с ним.

— Вы же с ним пара, Гузель. Ты же избранная и всегда сможешь защитить его от Селены. После вашего поединка и твоей победы эта лунная фурия теперь даже близко не приблизится к тебе и к Альберту, — убеждала ее Ирина.

— Думаешь?

— Конечно. Я просто уверена в этом. Вот увидишь, вы будете вместе, — уверяла зеленоглазка девушку.

«Люди, как корабли в море жизни, сходятся и расходятся, и порой навсегда», — думала Гузель, расставшись с друзьями, сидя через несколько минут в салоне комфортабельного автобуса. Неумолимо быстро катил «Мерседес» по дороге, все дальше и дальше унося девушку из шумного ночного Мармариса. Далеко позади остался отель «Emre», белокаменный «Golden Sentry», друзья-избранные, Альберт… Пассажиры мирно дремали в своих мягких креслах, и в салоне было тихо. В черном бархате небесного свода сияли яркими жемчужинами звезды. Тускло бледнела среди них идущая на убыль Луна. Она не была такой маняще-властвующей и страшной, как в дни своего наивысшего цветения. Потерпев поражение, Селена покорно опустила ниц перед матушкой-землицей. На планете вновь царили мир и покой.

«Как хорошо, что все закончилось благополучно», — подумала Гузель, взирая на гордых могущественных горных гигантов, стеной опоясывающих серпантинную дорогу. Веками стояли молчаливые свидетели таинства мироздания на страже пространства и времени. Сквозь века пронесут безмолвные великаны тайну Тамерлана и Улугбека, пока стоит белый свет. Именно они помогли свергнуть лунную деву, наделив Дитя Земли силой и мощью глубинных недр Земли. Гузель мысленно благодарила Хранителей истины. Дитя Земли и горы Тавр теперь были единым целым. Ни расстояния, ни время не могли разъединить их отныне: они были едины Духом.

По ту сторону извилистой горной дороги сквозь темную дубраву разлапистых хвойных деревцев – черных сосен фейерверком переливался всеми цветами радуги ночной Мармарис. Словно сотни, тысячи разноцветных светящихся елочных украшений и гирлянд блистал он у подножия гор. На волнах под чудную мелодию Эгейского моря тихо вальсировал теплый морской бриз. В самом воздухе, пропитанном золотисто-зеленовато-алыми красками невесомых эфирных масел, отдаваясь головокружительными теплыми волнами в душе, стояла атмосфера новогоднего торжества и маняще всепоглощающего веселья. Девушка с улыбкой взирала с автосалона на пышное убранство ночного Мармариса.

— Ты в сердце моем навсегда! – обращаясь к этому городу, казавшемуся совсем сказочно крошечным с высоты горных склонов, произнесла Дитя Земли.

Алые зори пронизали темную синеву небесного свода. Начинало светать, когда трансфер подкатил к аэропорту города Даламан. Все, что произошло дальше, девушка помнила, как в тумане сновидение: регистрационный и таможенный контроль, зал ожидания в пустынном маленьком аэропорту, посадка в «Боинг»…

И с зарею Дитя Земли покинула Турцию…

ПРОЛОГ 

Южный ветер еще подует
И весну еще наколдует,
И память перелистает,
И встретиться нас заставит…

…Казалось, все, что произошло в Мармарисе, было красивым и одновременно кошмарным сном. Город Набережные Челны с радостью встретил Гузель, вобрав ее в свои объятия. Дни шли своим чередом, на смену золотой осени пришли октябрьские холода и непогода…

…Девушка поздним воскресным утром стояла у окна и смотрела, как пешеходы, кутаясь в теплые демисезонные пальто и куртки, спасаясь от порывистого северного ветра и проливного дождя, второпях перебегают мокрые улицы города. Дождь, ливший второй день подряд, переходил то в тихую морось, то, набирая силу, вновь обрушивался шквалистым ливнем на по-осеннему серый Автоград. Над головой свисали свинцовые тучи. Казалось, этому не будет ни конца ни краю…

По-по проспектам весенним,

По-по аллеям осенним

Ты, ты ищи там спасенья

И любовь, и любовь! —

светлым отзвуком вторили в душе Гузель слова красивой песни.

«А в душе моей мелодии весны! Какой, однако, это представляет контраст увядающей осени…»

Сказочный Мармарис, который она привезла с собой, поселился и жил теперь в ее девичьем сердце. «Наверное, это все мне приснилось», — думала она сейчас, вглядываясь в сумрачный город, и видела его по ту сторону реалии: ласковое солнышко, светившее в ее сердце, озаряло землян золотисто-алым светом, даруя тепло и любовь каждому. И сказочный Мармарис был здесь и всюду. «Город-сказка, город-мечта… Неужели, это – правда?» — думала девушка, улыбаясь своим мыслям. По сей день Гузель не верила произошедшему с ней в далекой стране мечты своей — Турции.

Раздавшийся звонок вернул ее к реальности.

— Кто там? — неторопливо пройдя к входной двери, спросила девушка.

— Гузель, это я, открой, пожалуйста, — узнала она знакомый сердцу мужской голос.

Стараясь утихомирить забившееся в бешеном ритме сердечко, Гузель отворила дверь: «О, Боже!»

На пороге в блестевшей от не успевших высохнуть дождинок кожаной куртки с непокрытой головой стоял сам… Альберт. Голубые озера блестели от счастья. Не дожидаясь, пока девушка придет в себя от изумления, бросив багаж на пол и шагнув в квартиру, молодой человек заключил хрупкое девичье тельце в свои объятия:

— Гузель, моя дорогая! Как же долго я тебя искал!..