«Художник рисует не то, что видит, а то, что чувствует»
Пикассо П.
С подозрением открыв небольшой футляр, присланный матерью издалека, я извлекла продолговатую кисточку, выполненную из белого дерева с драгоценными вставками. Недовольно закатив глаза, я убрала ее куда подальше.
Разумеется, кисть была изумительной, но я не любила подарки от мамы. Таким образом, она лишь пыталась извиниться за то, что опять не приедет. И я была права, так как к футляру прилагалась записка с единственным словом: «Прости».
С горестью взглянув на свой недавний «шедевр», я прикрыла глаза. Если мне опять не удастся продать картину на аукционе, мне придется бросить это дело. Я любила рисовать, очень. Мне всегда говорили, что у моих картин прекрасная техника, но нехватка чувств. Из-за этого они получались обыденными и непримечательными. Сложно было изобразить что-то прекрасное, когда тебе не хватает эмоций и веры в себя. Я была очень ранимой к критике других. Это меня и ломало.
Я взглянула на листочки, разбросанные на моем письменном столе. «Не умеешь – не берись», «Отстой», «Ужас» и подобное содержание отражалось на бумажках.
Яростно сбросив листки, я закричала. Почему? Почему я не такая талантливая, как моя мать? Ей всегда удавалось все с легкостью без особых усилий, а я всю жизнь посвятила рисованию. Разве не достаточно любви к делу, упорства и таланта? Сомнения накрыли меня с головой.
Схватив недавний подарок, я уже собиралась разломать его пополам, как едва заметное сияние появилось на кончике кисточки. Несколько секунд вглядываясь в легкое свечение, я обмакнула ее в голубую краску и провела незамысловатую линию на своем «шедевре».
Я почувствовала, как внутри у меня все перевернулось, и в следующий момент я оказалась в своей картине. Внутри. Яростные волны океана бились о скалы, создавая приятную мелодию. В нос ударил морской запах, от чего я прикрыла глаза. Прохладный ветерок обдувал мое лицо, играя с прядями волос. Я почувствовала свою картину. Тут было потрясающе. С трудом верилось, что все это создала я. Своими руками.
Спустя десять минут я вновь оказалась в своей укромной квартире. Я мысленно поблагодарила маму и извинилась перед ней, зная, что она подарила мне самое важное: веру и страсть. Теперь я знала, что делать. Я была полна энтузиазма после увиденного.
Невесомо обхватив волшебную кисть, я принялась вырисовывать новые узоры.