Огненный приживал

– Ну, наконец-то, – высокий мужчина в чёрном плаще с капюшоном, закрывавшим голову, закончил последнюю руну, отложил чёрный мелок, полюбовался результатом, – тридцать лет работы закончены! Я создал преображающий круг, разгадал все шестьсот шестьдесят шесть тёмных символов, осталось лишь обрести силу могущественнейшей из стихий.

– А не боитесь, о мудрейший, что получите совсем не то, чего желали? – послышался чей-то голос, в углу лаборатории во мраке вспыхнули два зелёных глаза с узкими зрачками. – Пламя изначальное так непредсказуемо, опасно и даже безумно. И прославленный греческий огонь, по сравнению с ним, не страшнее пламени свечи.

– Кто поддаётся страху, тот остаётся до конца дней обычным смертным, жалким, безвестным, – отмахнулся волшебник, – единственно, в чём прав, обязательно надо для начала провести эксперимент, и ты, считай, сам вызвался, рыжий.

Мужчина вытянул руку, пальцы засветились, и в воздух взмыл… кот.

– Не надо, умоляю, только не это! – ужаснулось животное.

– Думаешь, просьбы что-то изменят? – хохотнул кудесник, поместив несчастное животное в центр круга. – Просто прими свою судьбу.

Он начал произносить слова, символы по периметру круга вспыхнули, температура в комнате изрядно поднялась, подул ветер невесть откуда, по стенам заплясали уродливые тени. Маг поёжился, усомнившись впервые, то ли он затеял? Но действо нельзя прерывать, последствия окажутся ужасными – вся вселенная способна сгинуть. В лучшем случае, ворвутся из иных измерений сущности тёмные, пожрут тела и души местных обитателей.

Кот носился по периметру круга, прижав уши, кричал, как на зверином, так и на человеческом языках, шерсть встала дыбом. Наконец знаки взмыли в воздух, отделившись от пола, окружили жертву, первый коснулся её лба – повалил чёрный дым, шерсть почернела в месте соприкосновения, получился круг, второй символ ткнулся в плечо, и началось. Несчастный кот стонал и плакал, потом его голос изменился, стал хриплым.

Волшебник на какой-то миг даже смолк, а когда продолжил читать заклинания, заикаться начал, и не зря.

Наконец, вспыхнул круг на полу, медленно поднялся в воздух, достиг потолка, появился алый барьер из энергии. То, что скрывалось за ним, злобно заурчало, прыгнуло, врезалось в преграду. «Стена» выдержала, но лишь самую первую атаку, а нечто продолжало раз за разом.

Колдун принялся медленно отступать назад, пока не натолкнулся на стену. Защитный барьер меж тем  мигнул, побежали по нему розовые молнии и, наконец, с печальным звоном погас.

– Разве я не предупреждал, что некоторых вещей, мягко говоря, не стоит делать? – послышался голос, не имевший ничего общего с человеческим. – Разве не просил не трогать меня, помиловать, вспомнить о том, сколько лет верно служил?

– Не смей! Ты мой приживал, обязан помогать и слушаться во всём! – пролепетал злой маг, закрыв голову руками.

– Я был таковым, теперь же стал иным, – возразил монстр, – будем считать, что разрываю заключённый некогда контракт, а теперь, прости, пришло время попрощаться, поищу того, кто станет ценить и уважать, а также сумеет контролировать. Ты слишком жалок, глуп и самонадеян. Не знаю, как терпел столь долго?

– Полагаешь, я не предвидел такого варианта, не подготовился? – чародей коснулся стены пальцами, и на кладке, по периметру, вспыхнули иные руны, с потолка упала первая капля воды, упала на горящую шерсть, послышалось шипение.

– Ты это серьёзно? – чудовище расхохоталось. – Не знаю, кого ожидал получить, но меня сыростью не напугать! Тот, кто любит играть с огнём, пожнёт всепожирающее пламя!

Тишину лаборатории разорвал истошный вопль боли, жаркое пламя полностью поглотило помещение, лопнули витражные окна, огонь вырвался наружу.

****

 

– Так, птенчик развивается нормально, давай-ка осторожно удалимся, моя милая Кися, твоя мама волнуется, – бабушка Тена осторожно слезла с дерева и ловко поймала спрыгнувшую вниз внучку.

– Ах, как жаль, что нельзя домой забрать маленького, – шестилетняя рыжекудрая девочка с большими зелёными глазами, в сером платьице, вздохнула.

– Прежде всего надо думать не о своих желаниях, а о счастье тех, кому помогаем, – старая ведунья подняла вверх указательный палец, – диким созданиям в жилищах людей делать нечего, если они способны о себе позаботиться. Иначе ты из благодетельницы и защитницы природы превратишься в тюремщицу. Ты желала бы, чтобы тебя затащили, скажем, в нору, или берлогу, и держали там, на цепи, до конца жизни?

– Не-е-ет, – протянула девочка.

– Вот, – кивнула старушка и пригладила свои короткие седые волосы, – и обитателям леса так же не захочется жить в четырёх стенах, даже рядом с таким ангелочком, как ты. А своего зверя найдёшь однажды, обязательно. Обещаю.

Будто кто-то подслушал слова бабушки. Не успели пройти несколько десятков шагов, как послышался какой-то стон в кустах. Кися сразу кинулась на звук и обнаружила в траве необычайно крупного рыжего кота, больше похожего на леопарда из-за бесчисленных пятен на шерсти.

– Что с тобой, бедненький? – пролепетала малышка.

Ведунья склонилась над животным, начала осторожно ощупывать, прикрыла глаза.

– Вроде жив и здоров.  Единственно, ослаблен и изголодался.

– А этого мы сможем забрать домой? – взмолилась внучка.

– Кот, видно, домашний, относительно чистая шерсть, дух не дик, даже не представляю, как оказался в лесу, – старушка улыбнулась, – хотя, чувствую, со зверем что-то очень не так. Но здесь точно бросать нельзя. Давай помогу?

– Это мой друг, сама донесу, – возразила Кися и осторожно взяла на руки рыжика.

– Я продолжу обходить всех наших подопечных, а ты домой, – ведунья погладила девочку по плечу, – думаю, если дашь воды этому красавчику и чуть-чуть еды, быстро в себя придёт. Только не позволяй кушать много, а то плохо себя почувствует.

Малышка кивнула и быстро пошла к жилищу ведуньи – крошечной глиняной хижине с соломенной крышей на зелёной полянке. Дверь никогда не запиралась, да и что было брать у бедной пожилой женщины? Пол был засыпан соломой, по стенам развешаны мешочки со всевозможными травами. Из мебели лишь древний деревянный сундук с немногими вещами да трёхногий стол. В углу лежала старая оленья шкура, под которой бабушка с внучкой и спали. Единственным украшением являлась печка в углу. Топили, конечно же, по-чёрному, окна отсутствовали, дым выходил прямо в двери. Под потолком висело несколько деревянных клеток с птицами, которые не могли летать из-за ран или каких-то болезней.

Кися положила нового любимца на шкуру, побежала к ближайшему ручью за водой. Потом из сундука извлекла глиняную тарелку, зачерпнула живительной влаги и поставила перед котиком, приподняла его голову, опустила мордочку в посудину. Послышалось шипение, рыжик отдёрнул голову и открыл глаза.

– Что такое? – пролепетала девочка.

– Не люблю воду, мягко говоря, – произнёс вдруг зверь человеческим голосом, – не поверишь, нуждаюсь в ином, не подвинешь немного соломки?

– Ты говоришь? – удивилась кроха.

– Так получилось, научился, благо и ты не обычный ребёнок, не отдашь инквизиторам и охотникам за нечистью, – кот фыркнул, – так угостишь вкусненьким или позволишь умереть от голода?

– Прости-прости-прости, – девочка схватила довольно большой пучок и положила перед котом.

Рыжик тут же сцапал подношение лапой, солома вспыхнула, не осталось и праха, несколько искр упали на шкуру, запахло палёной шерстью. Малышка поспешно залила огонь водой из чашки.

– Извини, – зверь смутился, – не привык ещё к новой своей сущности, лучше вон туда, у вас печка замечательная. Можно там поселиться?

– Ты кто-то вроде огненного элементаля? – предположила Кися. – Я про таких читала в бабушкином гримуаре.

– Можно сказать и так, – кивнул кот.

Когда получил желаемое, насытился, сел и даже начал вылизываться, заурчал.

– Я не понимаю, если ты можешь кушать растения, почему голодал? – удивилась кроха.

– Глупая, а вдруг пожар устрою? – хмыкнул зверь. – Потому искал такого места, где никого не погублю.

– Умничка, а я – Кися, – девочка немедленно открыла заслонку, – забирайся. А как тебя зовут, пушистая очаровашка?

– Предыдущий владелец не посчитал нужным давать никакого имени, а истинное человеческому языку не произнести, – кот запрыгнул в печку и свернулся клубочком, – как захочешь, так и зови.

– Тогда будешь «Костерком», – приняла решения малышка, – тебе нравится?

– Вполне, – согласился новый знакомый.

Девочка начала гладить любимца, честно чесала, взяла длинную соломинку, принялась играть. Зверёк ловил лапками кончик, как мышку, замурлыкал. Оба так увлеклись, что не заметили, когда вернулась ведунья. Бабушка сразу обнаружила дыры в шкуре, но лишь головой покачала неодобрительно, провела над ними ладонью, и отверстия исчезли, будто и не было никогда.

– Кися, ты сама кушать будешь? – спросила старушка. – Поскольку наш новый друг уже вполне сыт.

– Конечно, – девочка вскочила, – прости, что не встретила и ничего не сделала по дому.

– Главное, чтобы такое не повторялось, – отмахнулась ведунья, – ты ещё мала и способна увлекаться новыми игрушками.

Девочка поспешила за веником и начала подметать, Костерок бегал за ней, играя с мусором. К счастью, он умел контролировать своё тело и не поджигал всё подряд.

– Тебе ведь уже предложили сделаться хозяйкой? – спросила Тена.

– Нет, – Кися смутилась, – да я и не согласилась, вдруг потеряю свою душу и обернусь ко злу, коли соглашусь принять приживала?

– От тебя зависит исключительно, – старушка вздохнула, – огонь может согреть, приготовить пищу, защитить от хищников и недругов, но и принести смерть, погубить всех вокруг. И от тебя зависит, что ближе, светлое пламя небес или тёмное адское. Главное, не забывай моих советов и прислушивайся к словам приживала.

– Я буду, – пообещала малышка, – мечтаю согревать тех, кому холодно, разогревать для них пищу, разгонять тьму и мрак и охранять от зла.

Рыжий поднял правую лапку, Кися протянула свою ручку, соприкоснулись, повалил дымок. Девочка вздрогнула, но стерпела, хотя боль наверняка была довольно сильной. А когда разъединились, на ладони малышки остался чёрный след в виде кошачьей лапы, в центре которой была красная руна Звун, что означает «пламя».

– Теперь я смогу с тобой делиться силой, – Костерок потянулся и выгнул гибкую спину, – но не призывай, когда разгневана или обижена, ярость увлекает во мрак, твоя маленькая свеча может превратиться в верховой пожар, что спалит всё вокруг, выжжет всё хорошее, что в тебе есть.

– Я постараюсь, – малышка кивнула, – бабушка, можно мне обед приготовить?

– Ну, попробуй, – улыбнулась старушка, – имея силу, необходимо много тренироваться контролю. Без этого можешь навредить себе и другим.

Тена извлекла из сундука горшок, наполнила водой, принесённой внучкой, покидала туда разных трав, корений и овощей. Кроха прижала ладошки к глиняным бокам посуды, закрыла глаза.

– Так, осторожнее, используй малые порции энергии, – кот помахал хвостиком, – а то просто разрушишь посуду. Потихонечку, вот так, умничка, хорошо идёт. Тихо-тихо-тихо.

Наконец, вода в горшке закипела, Кися расплылась в улыбке, довольная результатом, ещё немного, и похлёбка была приготовлена.

– Всё хорошо, – ведунья погладила девочку по волосам, – но, прости, кое-что предприму. Ты слишком мала для подобной мощи. Наложу совсем простенькое заклятье. В случае беды испуг или гнев разрушат его, но в обычное время оно не позволит устроить пожар или баловаться.

– Ты мне настолько не доверяешь? – расстроилась кроха.

– Вообще-то, всех деток от нуля до пятнадцати лет так страхуют, — вмешался в разговор Костерок, – какой бы умничкой ни была, ошибаются даже идеальные. Это скорее признание того, что вправду талантлива и сильна. Поверь старому приживалу.

– Тогда давайте, – девочка кивнула.

Старушка полезла в заветный сундук, вытащила какую-то белую ленточку, пошептала над ней, и явились руны голубые. Осталось лишь повязать на запястье внучки, провела по ладошке. Поцеловала, развернула и шлёпнула пониже спины ласково. Теперь могли приступить к трапезе. Кот старался в их сторону даже не смотреть, и рад был бы выклянчить угощение, но оно ему ныне решительно не подходило.

Девочка собрала весь мусор в большую кучку, зажмурилась, от соломы начал куриться тонкий дымок, вот вспыхнул огонь, и остался лишь прах, который легко вымела метёлкой.

– Ну, дела закончены, пойдите, побегайте, – Тена помахала рукой, – а я пока займусь шитьём, надо поставить несколько новых заплаток.

И вот внучка с котиком побежали на улицу играть. К счастью, огненные элементали, в отличие от обычных животных, «поев», немедленно полностью восстанавливались. Маленькой защитнице природы некого было бояться, кроме разве злых людей. Животные, как травоядные, так и хищные, не только не трогали, но наоборот, защищали и выручали при любой беде.

И малышка со своим любимцем побежала на другую полянку, в часе от дома. Там трава была необычайно зелёной и пышной, цветы росли такие, каких не встретишь в иных места, бабочки летали размером с ладонь, кружились голубые и зелёные стрекозки. В ветвях деревьев по периметру изумительными нежными голосами пели птички.

Кроха кинулась на травку, покатилась, наконец, оказалась на спинке, раскинула руки, рассмеялась звонко. Костерок запрыгнул к ней на грудь, принялся лизать язычком личико. Кися взяла котика за голову и чмокнула в лоб, прижала к себе. Только не успели расслабиться, как послышался чей-то истошный писк. Друзья вскочили и побежали на звук.

Над травой взвилась крошечная бабочка, или не совсем бабочка? Следом в воздух взмыла огромная чёрная лягушка с красными узорами на спинке, выстрелила своим языком, но промахнулась, насекомое оказалось ловким.

– Это земноводное не похоже на обычное существо из плоти и крови, – Костерок сердито мяукнул. – Откуда в лесу, находящемся под защитой света, такое взялось?

– Не знаю, – девочка вытянула руку, миг – и вокруг тела попрыгушки появилась клетка в виде шара, состоявшая из пламени, однако огонь не жёг маленького тела.

– Отпусти меня, мелкая ведунья, – прошипела тварюшка, – если не хочешь, чтобы я наказала тебя за наглость!

– Ты грози-грози, да помни, с кем разговариваешь, – возразил приживал, – лучше скажи, как смела перейти грань и охотиться тут?

– Так же, как и ты, – хмыкнула лягушка, – сам знаешь, энергия не исчезает бесследно и не появляется неоткуда. Твой хозяин использовал мощное тёмное заклятье, но не истратил всего своего заряда, когда сгорел, микроскопические энергетические кристаллы в его крови взорвались, остатки энергии разбросало в разные стороны, и она материализовалась в сущности, вроде меня. А что может быть вкуснее, чем добрые волшебные существа?

– И чего надо делать с такими тёмными, бабушке отнести? – растерялась малышка.

– Можно очистить, если не сделаем этого, они примутся расти по мере того, как поглощают всё больше жертв. И закончится тем, что их уже никто не одолеет, а они всех съедят, в ком есть хоть малая искра жизни, лес превратят в мёртвую пустыню, – пояснил Костерок. – Тебе надо принять в себя энергию и преобразить.

– Научи как, – попросила Кися.

– Коснись её, пробуди в своём сердце любовь к земноводному, справишься и получишь нового друга, – посоветовал кот. – Единственно, предупредить хочу, будет неприятно и даже немного больно. Но лишь поначалу, а после – ощущения, которые невозможно описать, просто слов таких нет.

– Не вздумай меня трогать! – возопила тёмная сущность.

Малышка погрузила ладошки в клетку, прямо сквозь огонь, заставила себя коснуться чудища, вздрогнула от отвращения. И дело было не в холоде или слизи, она почуяла тёмную сущность порождения мрака. Но если не отринуть это чувство, не сможешь исправить ничего.

Кися представила себе обычную лягушку, которая так красиво и высоко прыгает, кушает вредных кусачих комаров и противных мух, плавает в реке, оставляет икру, из которой вылупляются такие миленькие быстрые головастики. Теперь взять оба образа, соединить их.

Боль неожиданно пронзила тело маленькой ведуньи, да такая, что бедняжка едва сознание не потеряла, после к горлу подкатила тошнота. Костерок прыгнул к хозяйке, поднялся на задние лапки, передними опёрся о её бедро, зажмурился, подпитывая.

Девочка почувствовала себя лучше, справилась с дурнотой, но тяжело дышала, будто пробежала много миль. Зато попрыгушка больше не казалась мерзкой, и через миг пришло тепло, а с ним и радость.

Малышка рассмеялась, грелась как в лучах солнышка, такой счастливой не была, наверное, никогда в своей короткой жизни. Смогла раскрыть глаза и разглядела бывшего монстра. Теперь лягушка стала белой, тело её украшали золотые узоры в растительном стиле, оставалось посадить на траву.

– Благодарю тебя, – очищенная поклонилась, точнее, покачалась вверх-вниз, – даже не представляешь, сколь доброе дело свершила. Пока существовала, испытывала невероятные страдания, ненавидела всё и всех, включая саму себя, теперь же купаюсь в любви. Чем больше светлых созданий в этом мире, тем быстрее добро победит зло и настанет рай для всех. Проси всё, что захочешь, с радостью исполню.

– Я поступила так, потому что иначе нельзя, учили поступать правильно, – сказала Кися, – радуйся обретённому и помогай всем, кому сможешь, большего и не требуется. Разве не хочешь стать моим другом?

– С удовольствием, – обрадовалась лягушка, – как только понадоблюсь, немедленно и явлюсь, где бы ни находилась.

Лягушка упрыгала прочь, а где-то рядом послышались чуть слышные хлопки. Кися повернулась и увидела бабочку, о которой совсем забыла, вернее… фею пикси, настоящую, невероятно миленькую, хрупкую, будто горный хрусталь, и нежную, как цветочные лепестки, красивую, как куколку.

– Это было невероятно! – воскликнула феечка. – Мало того, что меня спасла, так ещё и освободила от тьмы лягушку. На подобное решился бы один из тысячи волшебников, и ещё меньшее количество справилось бы с задачей.

– Вообще-то, есть ещё кое-что, очень важное, – влез в разговор кот, – мы не знаем, сколько таких сущностей рассеялось по лесу, необходимо отыскать всех и очищать, постепенно, но не за один день и даже не за седмицу. После каждого процесса частичка тьмы остаётся в теле волшебницы, если её станет слишком много – Кися может серьёзно заболеть. Тем более, так юна и мала. Феечка, можем рассчитывать на тебя в этом деле?

– И на моих подруг, – кивнула летунья, – не успеете и оглянуться, как доставим нужные сведения, в кратчайшее время.

– Только сами не попадитесь кому-нибудь на зуб, – кроха вздохнула, – я буду долго плакать, если из-за меня пострадаете.

Пикси приложила два пальчика ко рту и неожиданно громко свистнула. Конечно, без чар не обошлось, миг – и из травы вынырнули крылатые малышки, целые тучи, и числа им не было.

Первая пикси объяснила задачу другим, и крылатые согласились помочь, сами были заинтересованы в избавлении от порождений тьмы. Устремились в разные стороны, надеясь отыскать тёмные сущности. Тем паче, враги и сами не упустят случай напасть, сразу проявятся.

Второй враг так же быстро нашёлся, оказался вороной. От обычной отличалась разве красными глазами. Феи окружили толпой, постреливали в тварь магическими лучами, похожими на солнечные, до тех пор, пока тварь не рассвирепела настолько, что обо всём забыла, желала лишь догнать крохотных нахалок.  Кися создала маленький огненный шар, прицелилась и отправила снаряд в полёт. Птица вскрикнула почти по-человечески и, кувыркаясь, рухнула на землю, теперь создать огненную клетку. Чудовище яростно сопротивлялось, клевалось, било крыльями, царапалось когтями, но маленькая волшебница сдаваться не собиралась. Зато, когда процесс закончился, обрели новую союзницу, также поспешившую на поиски бывших тёмных сородичей.

Третий недруг прятался в норе, пикси соваться не рисковали, больше шансов умереть, чем выманить врага.

– Сейчас соединимся, чтобы увеличить твою мощь, – кот облизал усы, – дальше провернём нечто любопытное.

Тело его взмыло в воздух, отпечаток кошачьей лапы на ладони вспыхнул, приживал разматериализовался, превратился в поток энергии, втянувшийся в руку хозяйки. Маленькая воительница поднесла ладони ко входу в нору, зажмурилась, из рук ударила струя огня прямо в дыру. Через несколько минут послышался вопль, в десяти шагах из травы вылетел чёрный суслик с алыми рисунками на теле, из-под его хвоста валил дым – подпалили. Феи немедленно окружили, оставалось лишь создать клетку из огня. Адский зверь возмущённо свистел и пытался кусаться, но не вышло.

Однако оказалось, что всё это лишь цветочки, очередным врагом оказался настоящий волк. Кися замерла испуганно, хищник оскалил зубы, зарычал злобно. Ринулся в атаку, но тут феи выручили, дружно запели, осыпали девочку какой-то сверкающей пылью, и она взмыла в воздух. Сверху атаковала хищника огненными шарами, тварь взвыла, закрутилась, щёлкала зубами. Пикси наколдовали светящиеся путы из энергии, стянувшие пасть и лапы чудовища, девочка приземлилась на бьющееся тело. Пришлось затратить очень много сил, зато обрела могучего защитника и опытного охотника. Волк сразу же и помог, изловив чёрного зайца, а после шакала и лису. Однако битва лишь начиналась.

Из кустов бесшумно выскользнула новая тварь – настоящая гиена, с мощными челюстями, способными разжевать даже твёрдое кожаное седло. Феи успели поднять защитницу света и волка в воздух, но как атаковать такое страшное порождение тьмы? Гиена злобно засмеялась.

– В лесу есть болото? – спросила Кися.

– Конечно, как без этого? – подтвердила первая фея.

– Тогда ведите хищника к нему, – попросила девочка.

Туча пикси понеслась к болоту, достаточно низко, гиена бежала следом, не желая упустить столь желанную добычу. Разумеется, не будучи изначальным обитателем леса, не поняла, что это за поляна такая с зелёной травой, провалилась в топь и начала быстро погружаться. Оставалось дождаться, пока останется лишь голова, и коснуться её со стороны затылка. Монстр взвыл от ярости, но куснуть не удавалось. Феи не позволяли и утонуть, а когда очистила волшебница, наколдовали верёвку, вместе с волком и девочкой принялись тянуть. Пока не извлекли зверя, с помощью магии убрали грязь.

Разумеется, не могло обойтись и без змеи. Увидев такое количество преследователей, ползучница (а была она размером с крупного удава) атаковала, выбрав Кисю, обвила её, принялась душить. Однако малышка вспыхнула вдруг подобно костру, опалила плоть злодейки, а когда раненая с шипением упала, почти потеряв сознание, взяла её за голову и начала чудесное действо.

Армия защитников света всё росла и росла. Жаль, даже такому количеству храбрецов не одолеть всех тварей за день, сколь бы ни старались.

****

 

Вечером Кися чувствовала себя так, будто её месяц хлестали розгами, заставили пробежать от одного края леса до другого с мешком муки на плечах. Каждая частичка тела болела. Зато как хорошо на душе, если бы могла шевелить языком, обязательно запела бы.

– А я говорил, что последняя летучая мышь – лишняя, – проворчал Костерок, – оставила бы на завтра, и так две трети найденных очистила, даже того вредного крота. Нельзя так над собой издеваться. И не говори вслух, могу читать твои мысли.

«Ты представь, бедной мышке пришлось бы ещё столько долгих часов страдать, если бы не очистила её, – мысленно возразила малышка, – «когда стремишься творить добро, о себе думаешь в последнюю очередь». Так всегда бабушка говорила».

Меж тем собеседник навострил уши, после к голове прижал, даже зашипел. Нахмурился.

– Что такое? – насторожилась Кися.

– Слышу грубые злые крики, люди, – пояснил кот, – кто-то наведался к вашему домику, и вряд ли с добрыми целями. Вы ни с кем не ссорились?

– Бабушка поминала, что в соседних деревнях её считают ведьмой, хотя в жизни дурного не сделала, и обвиняют во всяком, – малышка поёжилась, – неужели решили отомстить?

– А если вред причинят бабулечке? – Кися, позабыв об усталости и боли, побежала вперёд. И вскоре вправду увидела десятка два мужчин в доспехах стражей, с алебардами, при них был и священник в белой рясе с чёрным крестом на груди.

Двое злодеев держали старую ведунью за руки, по лицу её текла кровь.

– Не-е-ет! – воскликнула девочка.

Присутствующие повернулись к ней. Лица злые, мрачные, рты кривятся в ухмылках.

– Беги!!! – выкрикнула Тена.

– О, вот и мелкое ведьминское отродье! – воскликнул священник. – Хватайте её, сбежит, а после примется мстить честным людям, поди поймай в проклятых лесах. Очищающий костёр давно ждёт эти пропащие души, а после и адское пламя.

– «Ведьминское отродье», значит? – малышка почувствовала, что душу её наполняет ярость, ленточка на запястье вспыхнула и испарилась. – Мы никогда и никому не вредили, а вы пришли, сделали больно моей бабулечке, угрожаете костром. Но знаете ли об очищении огненном? Тот, кто любит играть с огнём, пожнёт всепожирающее пламя!

Костерок пискнул испуганно, тело его взмыло в воздух, отпечаток кошачьей лапы на ладони вспыхнул, приживал разматериализовался, превратился в поток энергии, втянувшийся в руку. Кися запылала, как поленница дров в костре, увеличилась вдвое, одежда обратилась в прах, вместо неё появились чёрные доспехи с фиолетовыми рунами.

– Внучка, прекрати, прошу! – простонала старушка.

Но было уже поздно, жутковатая воительница шагнула вперёд, над ладонями её клубились шары из синего огня. И вот послала их вперёд, священник закрылся руками, завизжал, уже предчувствуя свою судьбу. Один из солдат закрыл его собой. Увы, самопожертвование оказалось напрасным, скоро злодей превратился в прах, и началось. Прислужники инквизиции были храбры, пока имели дело со старушкой. Но столкнувшись с истинной волшебницей, повелительницей огненного элементаля, сразу струсили и бросились наутёк, однако никто не собирался их отпускать. Пожилая ведунья упала со стоном на землю, но плакала не о себе. Далеко не сразу вернулась внучка, плыла над землёй, между рогами её нового шлема плясали язычки пламени.

– Что же ты с собой сотворила? – пролепетала Тена.

– Не я, но люди, – возразила воительница голосом, не имевшим ничего общего с человеческим, – и теперь они ответят за это! Не успокоюсь, пока не испепелю их всех до единого!!!

– История повторяется, снова, – бабушка закрыла лицо руками.

– Какая история? – поинтересовалось огненное чудовище.

– Дело в том, что у меня был свой приживал, красивая сова, даровавшая силу воздуха, мой Кохля, – начала старушка. – Я наслаждалась могуществом, но однажды оставила твоих маму с папой на хозяйстве и отправилась за лес, требовалась помощь русалкам из Голубого Озера. А когда вернулась, нашла свою хижину разрушенной. Неподалёку лежал труп твоего папы, он сражался как лев, однако врагов оказалось слишком много. Мою дочь же увели. Лишь тебя каким-то образом успели спрятать в лесу, унёс домашний дух. Я нагнала злодеев, попыталась отбить пленницу, но её закололи в спину. И тогда я пришла в неописуемую ярость, уничтожила обидчиков, забросила их изломанные тела на кроны деревьев, устремилась к ближайшим деревням в виде урагана смертоносного, но забыла, что магическая энергия конечна. Потеряла силу на половине пути и упала на землю. Но самое страшное, от совы ничего не осталось, даже воспоминаний, растратила, превратилась в слабую ведунью. Не отомстила и потеряла всё. А после пришлось ещё долгие годы отмаливать грехи, очищая душу от мрака.

– Неужели… мой Костерок! – испугалась девочка.

Руны на её латах вспыхнули, из ладони выплыл поток энергии, преобразился в маленького котика, размером с воробья. Доспех испарился, Кися стала почти прежней, уменьшилась, единственно, волосы поседели, зрачки и белки исчезли, глаза почернели.

– Простите, – простонал приживал, – не смог остановить!

– Бедненький! – всхлипнула малышка. – Что я с тобой сделала?!

– Меня можно откормить с помощью дров, – отмахнулся котик, – а вот ты…

Меж тем послышался шум, к домику летела целая туча фей, а за ними спешили очищенные днём животные, птицы.

– Не смотрите, я теперь стала такой ужасной, – Кися закрылась ручками.

– С тем и прибыли, – вперёд выпрыгнула лягушка, – сегодня ты нас спасла, сделала добрыми, теперь наша очередь. Возьмёшь от каждого крошечную частичку света и очистишься.

– А я вам не наврежу? – забеспокоилась малышка.

– Можешь об этом не волноваться, – отозвалась фея, – нас слишком много здесь. И очень нуждаемся в прежней защитнице леса.

Старая ведунья взяла на руки Костерка и понесла в дом, в его печку, приживала требовалось накормить, пока окончательно не испарился. Прибывшие же окружили девочку, прижались к ней своими телами, облепили в несколько слоёв – начался процесс. Ком из живых тел засветился белым, некоторое время так и держались, а когда расцепились, осталась девочка, прежняя, даже одежда вернулась. Вскоре пришла бабушка и с ней котик, прежний и вполне довольный жизнью. Кися кинулась к ним, обнимала и целовала, плакала от счастья.

– Как же я вам всем благодарна! – воскликнула Кися. – Не пришли бы, и пришлось бы грехи отмаливать, страдать и мучиться.

– Главное, больше так не делай, как сегодня, – попросил приживал, – и дело не в том, что я исчез бы, но и сама ты не смогла бы, как прежде, помогать, а ведь столькие нуждаются в очищении!

– Да и я умерла бы от горя, – вздохнула Тена, – корила себя, что из-за меня превратилась милая девочка, единственная услада души и глаз, в кровожадное чудовище. Кто знает, остановилась ли бы после убийств людей и не сожгла весь этот мир, ведь твой котик могущественнее всех, кого встречала? Становилась бы ты злее и безумнее с каждым мигом. Все усилия по воспитанию пропали втуне.

– Ну, главное, что вернулась, – малышка вздохнула, – посмотри, сколько друзей, со всеми хочу познакомить, а ведь их только больше будет со временем.

– Фей я знала когда-то, – старая ведунья поморщилась, – пока своей греховностью не отпугнула.

– Думаю, нашу победу надо отпраздновать, – заявила пикси, – такой чудесный день бывает далеко не каждое десятилетие!

– Только прежде надо скрыться в лесу, – Костерок сощурился, – после сегодняшнего люди обязательно захотят отомстить, будет лучше, если не найдут домика на прежнем месте.

– Мне всегда нравилось русалочье озеро, – старушка улыбнулась.

– Ваше желание для нас закон, – феи быстро окружили хижину (её обитателям оставалось только войти внутрь), взмахнули руками, домик взмыл в воздух, прямо к облакам, и поплыл всё дальше и дальше от поляны.