Оптимистический прогноз

Тянулся обычный вечер апокалипсиса, душный и тёмный, Кирилл к таким уже успел привыкнуть.

Мать возилась с ужином, готовясь к вечернему включению света: из кухни доносились удары ножа по разделочной доске. Да, вспомнил он, она говорила, что раздобыла сегодня нечто съедобное, но скоропортящееся. И если не появится электричество… В животе у Кирилла заурчало – с институтской кормёжки ничего не ел. Хорошо бы это было мясо.

Отец плескался в ванной, пытаясь содрать с воспалённой кожи очередную порцию активной пыли. Чушь, конечно, никакая это не радиация. И мойся не мойся, но в этом возрасте долго не протянешь. Если катастрофа застала тебя, когда тебе за сорок, ты не жилец. Да и молодёжи не так чтобы повезло. Не тот резус-фактор, не тот набор генов – труп. А всё идеально или близко к идеалу, как у Кирилла – так тут теломеры стараются в новых условиях, жизнь укорачивают как те три мойры, вставшие не с той ноги. Кириллу самому девятнадцать, а выглядит уже на двадцать пять, если не на тридцать…

 

Дашка, похожая в мертвенном свете «северного сияния» на оживший труп, наклонившись над столом, шуршала упаковками лекарств.

 

– Смысл пересчитывать по триста раз? – хмуро спросил Кирилл, поднимаясь с кресла и подходя к окну. – Больше их от этого не станет. Мать опять на еду меняла, угадал?

 

В вышине дрались и расползались цветные змеи, сплетаясь, растворяясь и вновь возникая. Город, хоть и обесточенный, тоже вносил свою лепту в иллюминацию: каждый выступающий шпиль светился тонкими ветвящимися разрядами. Надоевшая до одури смертоносная красота.

 

– Ага, меняла… – догнал его хрипловатый голос сестры, – радиопротекторы. Две таблетки за полкилограмма печёнки. Дорого так всё… Киря, а тебе заплатят ещё за исследования?

 

– Обещали. Напомню шефу, как электричество дадут. Если сеть опять не легла.

 

Дашка подошла и тоже уставилась в плещущееся пастельными красками небо.

 

– А мне Аня сегодня в универе такое рассказала! – сестра взяла долгую театральную паузу, но, так и не дождавшись ответа, несколько обиженно продолжила:

– У них дома кабельное работает, так вот, по телевизору говорили, что сделан, оказывается, оптимистический прогноз. Один профессор, я фамилию забыла, доказал, что вихрь после резкого усиления должен иссякнуть. Определил по каким-то параметрам, что это одиночный выброс звезды, пульсирующей с большим периодом, и вновь попасть в него – один шанс к бесконечности. И что сейчас как раз такое усиление, нам его просто перетерпеть надо, и всё будет хорошо!

 

– Тоже мне сенсация. Про это в первые дни кто только не талдычил, – фыркнул Кирилл. – Для меня здесь одна новость, что остались среди этой публики больные на всю свою заумную голову, которые так и не сдались. Хотя каюк человечеству, ежу понятно.

 

– Зря ты так, всегда надо в хорошее верить, – тихо ответила Дашка.

 

Как обычно, оставила последнее слово за собой. Кирилл никогда с ней особо и не спорил. И в этот раз предпочёл замолчать. Так оно и тише и спокойней.

 

Над потолком щёлкнула и затлела красная нить пузатой лампы накаливания. Моргнула раз, другой, наконец загорелась слабым жёлтым светом. Что делать, приходилось пользоваться такими. Современные, все из себя энергосберегающие, передохли в самом начале катаклизма. Что светодиодные, что люминесцентные, не выдержали смещения одной из физических якобы констант. Бывшей постоянной какой-то там структуры. Того смещения-то – миллионные доли процента, ан хватило. Полупроводниковые лампочки перестали излучать свет, а что приключилось с газоразрядными, того к ночи лучше и не поминать. Компьютеры с некоторыми ухищрениями ещё работали, но опять же, только со старинными мониторами.

 

На плиту с грохотом упала сковородка, и вскоре по квартире разнёсся божественный запах. Живот сразу чуть ли не судорогой скрутило, от предвкушения пиршества.

 

Кирилл разворошил экранирующую фольгу системника (без неё он даже не заводился), нащупал кнопку и вновь залез с ногами в кресло.

 

– Можно мне посмотреть, как ты работаешь? – Даша, с надеждой посмотрев на него, придвинула стул. В электрическом свете она больше не выглядела такой страшной. Обычная исхудавшая перворокурсница.

 

«Вполне здорова, по нынешним-то меркам, – сердито подумал он, – могли бы и взять. Блин, не забыть напомнить!»

 

– Не отвлекай, свет вот-вот вырубят! Иди лучше матери помоги!

 

Убедившись, что сестра скрылась в коридоре, он ввёл пароль. Настоящий интернет канул в небытие вслед за сотовыми сетями, но примитивная текстовая почта худо-бедно работала. Судя по скорости трафика, связисты задействовали самые древние каналы, из лохматых телеграфных времён.

 

«Ура, есть ответ!»

 

Две верхние строчки – билеты в жизнь очередным его крестникам: «Диана Князева. Дмитрий Васильев». Адреса и паспортные данные.

И третья, долгожданная: «Этот рейс последний. С собой можно взять одну маленькую сумку»

 

«Ага! Сподобились, сволочи, – обрадовано подумал он. – Ещё и моих напоследок утвердили!»

 

Когда погас свет, он наощупь побрёл на кухню, к обречённым. Ужинать.

От радостного нетерпеливого стыда горело лицо. «Хорошо, что темно!»

 

***

 

Рыжая Княжна – первый его объект – на первую пару не пришла, и он извёлся в ожидании. А вызванный к доске, нёс околесицу в красное лицо математика. К счастью, Ворон толком не слушал. Кирилл знал, что мысли преподавателя были в паре километров отсюда, где в переполненной больничной палате умирала его жена.

Сейчас Ворона никто в здравом уме не сравнил бы с птицей. Вихрь незнамо чего из сошедшего с ума космоса за неполный год напрочь выкосил иссиня-чёрные волосы, а кожа, когда-то аристократически-бледная, покраснела и покрылась многочисленными болячками. Явно не жилец. Но упёртый – продолжал вести лекции, не пропуская ни одной.

 

Появилась Княжна лишь к обеду, устремившись царственным курсом из гардероба прямиком в столовую. Кирилл не сразу успел её перехватить: пришла она не одна, а в обнимку с красавчиком Стасом из параллельной группы. А вот на выходе получилось, догнал на лестнице; ухажёр отстал, обрабатывая буфетчицу на предмет добавки.

 

– Княжна, привет, разговор есть, – с ходу начал он. Не хотелось вокруг да около. Да и задача выглядела проще предыдущих – не полузнакомый или вовсе неведомый «крестник», от которого непонятно чего ждать.

 

– Ну! – приостановилась та. – Чего тебе?

 

– Жить хочешь?

 

– В твоём сердце, что ли? Нафиг-нафиг!

 

Кирилл отметил, что глаза её тоскливо метнулись к окну. Сквозь металлизированную плёнку занавески горела-просвечивала картина очередной небесной битвы.

 

– По-настоящему. Интересует? А нет, так я пошёл!

 

И он действительно понёсся вниз, не слушая ответ. Остановился только в пустом подвале, у входа в бездействующую лабораторию, и прислушался к собственному дыханию. На секунду почудилось, что начались хрипы. Сейчас, с ослабленным иммунитетом, подхватить даже ерундовенькую простуду – смерть.

 

«Показалось, слава богу!»

 

Наверху хлопнула дверь, простучали лёгкие шаги, и на полутёмную площадку вбежала раскрасневшаяся Княжна.

 

– Кирюшка, это правда? У тебя есть выход на людей из Убежища?

 

Он посмотрел на неё подчёркнуто оценивающе, облапав взглядом всю точёную фигурку, от стройных ножек до огненных длинных волос. Княжна молчаливо ждала, явно почувствовав шанс.

 

– Ты одна, никто не увязался? Стас твой, например?

 

– Да какой он мой?! – замахала руками Княжна. – Так, ехали вместе, нас бригада его предка на автобусе подбросила.

 

– В общем, дело такое, – произнёс он, не отводя взгляда от вздымавшейся высокой груди. – Я действительно «ангел» – или, иными словами, агент по отбору. То, что я тебе это сказал, уже огромное доверие. Если кто узнает… – он провёл пальцем по горлу. – Вечером отбываю в Убежище, с последним рейсом. В списке ты и ещё один тип. Не знаю, как у него сейчас со здоровьем, после занятий навещу. Если порядок, беру.

 

Она смотрела на него, мелко дрожа.

 

– Только ты, поняла? Никаких папа-мама-братик! И полная тайна!

 

Кирилл не смог не отметить мастерство девушки. Заставить футболку перекоситься самым завлекающим образом, не прикасаясь, одним движением тела, это как? Даже бретелька лифчика сползла, как живая!

 

Его запоздало осенило.

 

«Стаса и правда можно скинуть со счетов! Теперь именно я самый главный для неё человек, она сделает всё, чтобы я не передумал!»

 

– Раздевайся, – приказал он, в душе поражаясь проснувшемуся цинизму. – Должен всё досконально проверить.

 

Княжна, не раз посещавшая его несбыточные, как он когда-то считал, сны, радостно покорилась, разоблачилась аккуратно и быстро. А затем просто сказала:

– Здесь в лаборатории есть диванчик, там будет удобнее.

 

***

 

– За следующим перекрёстком остановите, – попросил Кирилл водителя.

 

На учёбу и обратно их давно уже развозил автобус, в целях безопасности. Правительство всеми способами пыталось показать, что делает для выживания молодёжи всё возможное.

Разве что в Убежище не приглашало. Это как раз понятно – всех не спасти. Только достойных.

Вообще Кирилл подозревал, что и школы, и вузы не закрывали в первую очередь для того, чтобы отвлекать пассионарных, так сказать, молодых людей от ненужных мыслей.

 

Сестра могла надеяться на что угодно, но Кирилл через свои каналы точно знал, что всё решится в самые ближайшие дни, в пик космического шторма, куда на свою беду занесло Солнечную систему. По расчётам кормившихся при Убежище физиков, плотность излучения, которое вовсе не излучение, а что-то до хтонического ужаса странное, вскоре возрастёт стократно и убьёт абсолютно всех несчастных, не сумевших укрыться под хитрыми электромагнитными зонтиками.

В отличие от этих страдальцев он, Кирилл, сумел, заслужил спасение. Когда ему приходила в голову эта мысль, становилось страшно, что этого могло и не случиться. Страшно вплоть до ухода души в пятки. Уж он-то точно знал, что это не просто идиома.

 

В паху всё ещё чувствовалась приятная истома. На занятия они с Княжной так и не пошли. Испытали и мягкий диванчик – действительно удобный, и огромный твёрдый лабораторный стол. Рыжая, к его пущему восторгу, резинок не признавала, пользуясь исключительно таблетками, которых имела внушительный запас – успела похвастаться.

Так что в Убежище его ждал бесконечный праздник.

 

***

 

Колотить в подъездную дверь пришлось долго – домофон, конечно, не функционировал. Он уже решил уходить, когда скрежетнул засов, и из приоткрывшейся щели высунулось чьё-то измождённое лицо. Кирилл даже не смог распознать пол существа. Так, нечто смертельно больное.

 

– Вы в какую квартиру? ­– голос оказался женским, неожиданно высоким и чистым.

 

– К Васильевым, в семьдесят восьмую. Я его однокурсник. Не бандит, не бойтесь, тётенька, – Кирилл похлопал себя по пустым карманам. – Оружия нет.

 

– Отбоялась. Всех похоронила. Ты, когда возвращаться будешь, выглядывай в эту щелочку, мало ли кто за дверью, – предупредила словоохотливая бабулька.

 

«Да бабулька ли? Вообще не понять, сколько ей лет! Ладно, к чёрту, время – жизнь!»

 

– Повезло, что застал, – сказал Димон. – Я ведь дома почти не появляюсь. У меня обычно так, где поработал, там и спать завалился.

 

– Всё на стройке?

 

– А где сейчас ещё можно быть? – весело изумился собеседник. – В твоём институте благородных девиц?

 

Кирилл был поражён, насколько изменился однокурсник. Не видел он его, дай бог памяти… всего лишь полгода, когда тот променял синекуру безмятежной студенческой жизни на общественную работу – бессмысленное затянувшееся строительство общественного Убежища, жалкого подобия правительственного рая.

Димон, ранее бывший худым как жердь, оброс мускулатурой до неприличия. Как будто выданный ему экскаватор, или что там им выдают, был снабжён неплохой защитой. Хотя бред, такая защита – только в Убежище. Приятель так и светился здоровьем, и ещё каким-то непонятным безумным огоньком в глазах.

 

– Я спешу, в ночную. Ты зачем пришёл?

 

Кирилл задумался, боясь сказать. Настрой Димона вроде понятен – сплошной альтруистический энтузиазм. Опасно вот так просто всё ему выдать. Но те, кто будет его встречать, рассчитывают на двух завербованных, не на одного… А ну как решат, что на радостях решил схалтурить? Там шутить не станут, дадут от ворот поворот, будет знать…

 

– У меня к тебе приглашение, – осторожно произнёс он, оглянувшись на всякий случай на приоткрытую дверь. – Путёвка, так сказать, в жизнь. Билет в настоящее Убежище. Знаешь, его ведь достроили. И тебя выбрали, представляешь! То есть я выбрал, а они утвердили! Уже сегодня будешь в безопасности! Это как второй раз родиться, такая удача!

 

С каждым выкриком он пятился, не понимая или, скорее, не желая понимать ставшего вдруг жёстким выражения лица Димона.

 

– Так ты крыса, Кирюха! – друг резко шагнул навстречу, выбросив вперёд кулак. Кирилл упал. Последнее, что успел увидеть – приближающийся к лицу ботинок.

 

***

 

– Да он это, – донёсся до него сквозь гул в ушах чей-то знакомый голос. – Учились вместе.

 

«Димка, гад, – проснувшись, подсказала память. – А я, похоже, влип!»

 

Он провёл непослушным языком по зубам. Полный комплект, тьфу-тьфу. Но челюсть ныла страшно. А ещё болело рёбро и саднило колено.

 

Открыв глаза, он увидел себя втиснутым в старое деревянное кресло – из тех, в которые погружаешься чуть ли не до пола. Руки были плотно прикручены к подлокотникам чем-то чёрным, вроде изоленты; ноги свободны, но из этого положения не поднять.

 

Рядом стояли двое: Димка и пожилой незнакомец с козлиной бородкой, в широкой серой куртке и серой широкополой шляпе. Всё из металлизированной плёнки, с заземлением на подошвы. Новая мода. Пользы от такой одёжки, Кирилл точно знал, было мало – ну разве что к земле привыкнешь быстрее. Но спросом пользовалась.

На поясе пожилого, рядом с рацией, висела респираторная сумка.

 

– Очнулся, ангелочек? – козлобородый подошёл ближе и сунул Кириллу под подбородок что-то крайне неприятное, отразившееся резкой болью в челюсти.

 

Скосив глаза вниз, он увидел самый настоящий наган. Старинное оружие вовсе не выглядело безобидным музейным экспонатом. Кирилл впечатлился.

 

– Говори быстро и без лишних слов, – сухо сказал бородач. – Где должны забрать Дмитрия? Время?

 

– У дома, соседнего с моим. Строителей, тридцать четыре. В девять вечера.

 

– Кого ещё забирают?

 

– Меня. И девчонку одну, я за ней сам должен зайти.

 

Серый человек, скривив брезгливо тонкие губы, отвёл ствол. Повернувшись к Димке, произнёс:

– Такая удача шла в руки, а ты, балбес, всё усложнил. Поехал бы с ним мирно, вот и наш человек на той стороне! Пауки сами залезли в банку, одна крохотная диверсия, и власть наша! А так… Не похож ты на него совсем, вот в чём штука…

 

– Не выдержал, да и никто не выдержал бы! – вскинулся Димка. – Это я ещё мало ему вмазал, крысе!

 

Собеседник положил наган на письменный стол и на минуту задумался.

 

– Значит, так. Действовать будем всё равно. Попытаемся, риск того стоит. Сейчас бери транспорт, дуй к нашим за Егором, и мухой сюда. Он по комплекции больше всего подойдёт. Время есть, сейчас подстрижём, подгримируем слегка, чтобы на фото этого героя походил. Кто там эту рожу досконально знает? Ты поедешь официально. Про девчонку скажем, что заболела. Крысёныш твой пусть здесь сидит. Пригодится ещё, авось, поделится чем-нибудь полезным.

 

– Шикарный план, Белый, как считаешь? – донеслось от дверей. Кирилл повернул голову и увидел новых действующих лиц. Два человека в чёрных комбинезонах, с наставленными на Димона и серого незнакомца короткими автоматами незнакомой Кириллу модели.

 

– Боюсь, не прокатит, Дрон, – произнёс один из них, очевидно, упомянутый Белый, и нажал на спуск. Автомат в руках чёрного беззвучно затрясся. То ли оружие действительно было настолько бесшумным, то ли оцепенение сказалось наконец и на слухе. Кирилл всё боялся отвернуть от стрелка голову, увидеть, как тела бывшего друга и его соратника пронзают безжалостные пули.

 

– Небось, успел нагадить в штаны, придурок? – произнёс Дрон, снимая с пояса нож.

 

Кирилл от страха зажмурился и сжался, а когда открыл глаза, увидел, что руки свободны. Только затекли и не шевелятся.

 

– Свои, расслабься, это мы тебя сегодня забирать будем. Слушали канал гарибальдийцев этих доморощенных и решили вот в гости заглянуть. У нас тут свои ходы-выходы.

 

Белый закурил сигарету и, поперхнувшись дымом, надолго закашлялся. – Нельзя мне уже, а не могу отвыкнуть… В общем, давай, действуй-злодействуй. Ноги в руки, хватай свою герлу́, и к девяти на место. Место встречи, блин, изменить можно, но зачем? Мёртвые, сука, не кусаются!

 

Кирилл посмотрел, куда сплюнул курильщик-убийца – на окровавленные тела, минуту назад бывшие людьми, с планами и мыслями, судорожно выгнулся вперёд, и его стошнило на собственные колени.

 

– Гы, покеда! – Белый небрежно перекинул автомат за спину и направился к двери.

 

– Погоди, пушку заберу, – сказал второй, Дрон.

 

– Брось. Фигня это, сигнальник переделанный. Из него палить себе дороже, когда-нибудь разворотит ствол и тебе же в лоб захерачит. Оставь шкету, пусть играется!

 

Кирилл дождался, когда шаги нежданных спасителей затихнут, и по-быстрому прошерстил квартиру. Драгоценную аптечку обнаружил на кухне. Ссыпал содержимое в какой-то пакет, сложил туда же немногочисленное найденное съестное – ржавые сухари и несколько банок консервов, сунул за пояс револьвер и рванул к Княжне. До девяти оставалось часа два с половиной, и где-то их нужно было провести, не дома же. И не среди трупов, тем более что сюда могли заявиться осмелевшие соседи.

 

***

 

Княжна оказалась одна – смена матери, по её словам, должна была закончиться не скоро, когда беглецов и след простынет. Кирилл отметил, что к дверям она выбежала в распахнутом халатике на голое тело, надеясь, разумеется, на закрепление пройденного. Но пережитое вымотало все нервы. Он только вымылся холодной водой, другой не было, велел разбудить себя ровно в восемь и упал на приготовленную постель. Рыжая прильнула рядом, на самом краю, и он машинально даже успел ухватить в ладонь её грудь, прежде чем окончательно рухнуть в чёрный глухой сон.

 

Кирилл даже со своей неофициальной подработкой старался по возможности не выходить на улицу в вечернее время, слишком это было опасно. Нарвёшься на банду, и хорошо если просто прирежут, а то ведь и на шашлык порубят, легко и непринуждённо. Но сегодня был особый случай.

 

Они шли, стараясь не покидать мечущихся разноцветных теней домов. Пару раз ему казалось, что следом кто-то крадётся, и рука сама лезла к оружию, но все тревоги оказывались ложными. Добрались даже слишком быстро, минут за сорок до срока.

 

В сырой подворотне, где пришлось пережидать, было пусто и тихо, даже лёгкий шорох подошв по асфальту разносился эхом. А на девушку, как назло, напала словоохотливость.

 

­– Я так рада, что ты меня берёшь с собой! Мать достала, то одно ей сделай, то другое. Пол мыть мне, готовить – снова мне. Мол, отсиживаюсь в институте, пока она вкалывает и здоровье портит. Брательник ещё мелкий, как заболел, всё вопил по ночам. Я только в последнюю неделю высыпаться стала.

 

­– А сейчас он где, в стационар перевели? – Кирилл беспокойно вглядывался в мерцающую тьму, откуда должны были появиться долгожданные фары.

 

­– Перевели! Только не в больницу, а на кладбище, вслед за папашей. Резус отрицательный, такие все мрут от этой гадости. Сама закапывала, этими вот ручками, ­– Княжна вытянула вперёд свои красивые руки в тонких кожаных перчатках, демонстрируя. Видно было плохо, но Кирилл помнил, как они выглядят. – Еле убедила мать не хоронить официально, а то упёрлась, блин, рогом. А так за него паёк из детсада выделяют, всё хлеб.

 

Девушка нервно хохотнула.

 

­– Ну, теперь-то он мне нафиг не нужен, а мать пусть хоть ужрётся напоследок!

 

В квартирах дома напротив зажёгся свет. Где-то белый, как смерть, где-то ровный и жёлтый, как зависть. Кирилл невольно перевёл взгляд на бывшее своё окно и сразу заметил в нём тонкую фигурку сестры. Они с Князевой, конечно, были невидимы в темноте подворотни, но внезапно ему показалось, что Даша чувствует, что брат здесь, совсем рядом.

 

Он перевёл взгляд на свою избранницу.

 

«Вот ведь два в одном, красавица и чудовище… И я не лучше, обрадовался, что заполучил эту куклу, и рванул, козлина, потрясая членом! Даже про сестру работодателям не напомнил! Своими руками в расход списал!»

 

Мозги набирали обороты, голова вновь разболелась, но он, не обращая внимания, продолжал искать единственно верное решение.

 

«Так, она немного на сеструху мою похожа, да? Обе стройняшки, разве что у моей масть не такая экзотическая. Но цвет волос у девушек, он ведь вообще не примета. Кое-кто даже теперь красится… А что, если?.. Риск того стоит, как говорил мой сегодняшний незадачливый революционер-козлобород!»

 

­– Скучно так стоять, – пожаловался он Князевой. – Потом ещё в машине скучать. Выручай давай.

 

Не дожидаясь, ответа, он развернул её лицом к стене. Одной рукой полез под подол платья, притупляя бдительность, другой потянул из-за пояса тёплую ребристую рукоять. Направил прыгающий в руках ствол в затылок Князевой, плотно зажмурился и нажал спуск.

 

***

 

Такой прыти Кирилл сам от себя не ожидал. Холодный расчётливый ум с облегчением уступил место азарту. Обмануть Систему – задачка та ещё, это вам не кот чихнул!

А Князеву почему-то не было жалко совсем.

 

Он успел вбежать в квартиру, когда ещё не погас свет. Вручил изумлённым родителем награбленную добычу под видом заработка за очередные несуществующие «исследования».

И, пока предки пересчитывали богатства, вытащил Дашу на лестничную клетку.

 

– Я, когда сюда шёл, девушку раненую заметил. Она тут рядом, через дорогу. Пойдём, затащим к нам. Родителям специально не сказал, тебя не пустят, сами помогать полезут, а ведь больные. Куда им сейчас тяжести таскать?

 

Идиотская легенда сработала – сестра доверчиво пошла с ним вниз по лестнице. Всё не силой тащить.

 

– Даш, чисто гипотетический вопрос, – сказал Кирилл, когда они вышли во вновь опустившуюся темень. – Слышала про «ангелов жизни»? Если к тебе подойдёт такой и предложит билет в Убежище, согласишься?

 

– С тобой, с мамой и папой, конечно! А почему ты спрашиваешь? К тебе что, приходил такой человек?

 

– А если без папы с мамой? – не отставал он, игнорируя вопросы. – Им ведь недолго осталось, извини, конечно, за прямоту. Даже нам особо не протянуть, а им и подавно. И кстати, учти, сами они только рады за нас будут!

 

– Мой ответ по-прежнему «нет»! Останусь с ними до конца. И ты знаешь, я всё равно верю, что не навсегда этот кошмар. Этот профессор говорил…

 

Они уже подходили к подворотне, когда вдалеке послышалось мощное гудение и показались горящие фары. Кирилл пропустил Дашу вперёд и резко ударил по затылку рукоятью нагана. Видел в кино, как это делается, и понадеялся, что не причинил серьёзных поверждений, а лишь оглушил.

 

Вскоре рядом остановился с визгом шин огромный тёмный внедорожник.

 

– Упс, а где твоя деваха? – спросил выскочивший Белый.

 

Кирилл виновато показал на Дашу, которую несколько секунд назад прислонил к стене.

 

– Какая-то сука камень метнула из подворотни, прямо в затылок! – соврал он. – Поможешь затащить?

 

Вышел и Дрон.

 

– Советую её здесь оставить, парень.

 

Кирилл застыл.

 

– Ты, наверное, не понимаешь. У этих тварей строгий отбор, больные слуги им ни к чему. Да они и здоровых перебирают, как овощи в магазине! Думаешь, все твои «крестники» добрались до Убежища? Ха! Меньше половины, а остальные вон, кто в аэропорту полосу метёт, а кто и у полосы лежит, на глубине полтора метра. У тебя ещё хороший процент, у других ещё больше отбраковки. В общем, ничего хорошего твою раненую девчонку не ждёт.

 

– С другой стороны, нам-то что? – вступился неожиданно Белый. – Может и повезти, сейчас там такая суматоха, ждут новой вспышки. Проскочите, ваше счастье. Ты молись, чтоб очнулась по дороге и своими ногами по трапу зашла.

 

Кирилл сидел на заднем сиденье, держа голову Даши на коленях. Он знал, что всё правильно сделал, и она его обязательно поймёт и простит. И ни в коем случае не выдаст. Но всё же его мутило, и вовсе не от автомобильной качки.

И тут машина остановилась.

 

Белый, задремавший было на переднем пассажирском месте, спросил:

 

– Что там, Дрон, патруль? Сунь ксиву, и пусть проваливают.

 

– Не… не патруль, – севшим дрожащим голосом сказал водитель. – Ребя, глянь на небо! Там… звёзды!

 

Кирилл, осторожно подвинув голову сестры, высунулся из-за тонировки вперёд, к лобовому стеклу. И увидел за ним настоящее чудо. Смертоносные сполохи, почти год не покидавшие неба ни днём ни ночью, растворились без следа. На чёрном небе ровным светом разгорелись звёзды, а прямо по ходу повис позабытый тонкий серп луны.

Сбылся прогноз Дашиного предсказателя. Солнечная система действительно покинула опасную область космоса!

 

Кирилл аккуратно, стараясь не потревожить сестру, всё ещё находившуюся в забытье, и не попасть в зеркало, вынул наган. Теперь требовалась скорость. По выстрелу сквозь спинки сидений, пока эти двое в ступоре, затем по контрольному в головы.

 

Первым делом потом, когда выбросит мертвяков из салона – спуская курок второй раз, он поймал себя на том, что уже строит планы на будущее, и это было хорошо, настрой важен – отвезти Дашу домой (сказать, что напали хулиганы), затем выйти на Димоново подполье и начинать продвигаться по революционной линии.

 

Иначе ему, Кириллу, в новом мире не выжить. Ведь правительству, так пакостно себя проявившему, долго не прожить. Восстание неизбежно, и надо сразу оказаться с нужной стороны.

А дурацкий наган надо заменить на что-нибудь более солидное. Маузер вполне подойдёт.