Пекло

Рой гарпий то разлетался широкими спиралями, то вновь сближался, превращаясь в чёрный водоворот. Он постепенно набирал высоту. Десять минут, может двадцать – какой-нибудь сметливый разведчик пролетит над Поклонной горой и тогда вся стая кинется на затаившийся в церквушке отряд. Выживших добьют некроэльфы, которые серыми тенями мелькают среди деревьев. Георгий Бойлер разглядел в оптику прицела несколько лучников с винтовками. Плохи дела. Серокожие хоть и двигались медленней живых, но редко промахивались. Попасть точно в глаз противнику с трёх километров выстрелив от бедра для них было рутиной.

 

Идут со стороны Карабаша, прочёсывают местность. Значит в городе никого в живых не осталось. Инспектор РосМагНадзора положил рельсотрон на груду кирпичей, прислонил к аккумуляторному отсеку зарядный артефакт. Экран пушки тотчас выдал скупую надпись “Батарея 35%. Время зарядки 4 часа”. Не густо. На двадцать выстрелов максимум. Запасной батареи нет. Георгий вздохнул и принялся досылать в магазин тяжёлые вольфрамовые шарики.

 

— …так точно, удерживать высоту до прибытия основных сил. Конец связи! – прогаркал в спутниковый телефон двухметровый алтайский гном Дубочёс, и оглядел товарищей.

— Ну что, бойцы до вечера продержимся? – это был риторический вопрос, на который ответила боевая ведьма.

 

— Да хер его знает, — Анжела, плотная короткостриженная шатенка в возрасте, установила походный котёл для варки зелья на портативную газовую печку и мерной ложечкой сыпала в закипающую воду порошок ядовито-поносного цвета с таким же запахом.

 

— Меня сейчас вырвет… — простонал из дальнего угла белый дракон. Зверь лежал на боку схватившись за надутый живот. Периодически из недр кишечника раздавалась какофония различных булькающих, стонущих и скрипящих звуков. И звуки эти становились всё громче.

 

“И чего он с нами напросился, он же вообще из другого подразделения”, подумал Георгий

 

Дубочёс повернул к дракону закованный в доспехи корпус.

— Фалькорр, мой боевой соратник, крепись! Копи силы и топливо для кровавой стычки. Вместе мы одолеем зло!

 

В ответ дракон опасно забурлил, стиснув пасть до хруста зубов. Гном дружески ударил его по спине кованой перчаткой.

— Так держать! Пусть нас осталось пятеро, но вместе мы как пальцы одной руки, сожмёмся в кулак и победим!

 

От чудовищного напряжения, и, возможно, от бодрой речи командира, у дракона покраснели глаза, но майор Дубочёс не заметил этого. Он опустился на колени к пятому члену команды, широкоплечему блондину с торчащим из бока обломком стрелы.

— Как настроение и морально-боевой дух, герой?

 

Паладин Валерий улыбнулся и стёр рукой кровавую пену с губ.

— Прорвёмся, начальник, не впервой.

 

— Ещё чуть-чуть и я точно прорвусь, — процедил сквозь зубы Фалькорр.

 

— А нехер было жрать тех мертвяков сырыми, — отозвалась ведьма Анжела, — Я же говорила, трупный яд у них заместо крови, может быть метеоризм. Теперь, жди атаки, придурок.

— Шарлатанка!

 

— Вообще-то она права, — вставил свои десять рублей Георгий, — ты сам виноват. И по пожарной безопасности драконам нельзя находиться в ограниченном пространстве с живыми организмами, поэтому давайте все успокоимся, пока не случилось катастрофы.

 

Дубочёс тем временем рассматривал местность сквозь разбитый витраж, задумчиво поглаживая широкую бороду. Потом поманил инспектора.

— Ситуация становится интересней, зацени их малышку.

 

Георгий вновь поднял рельсотрон, глянул в прицел и тихо присвистнул.

— Ого, бронебойная турель класса Исильдур, если некроэльфы дотащат её сюда и установят, мы их никогда не выбьем. Пища им не нужна, территория открыта для обстрела со всех сторон, гарпии сыграют роль тепловой защиты…

 

— Да я про другую малышку, посмотри ниже.

Из лесополосы вышла колонна нежити, запряжённая в четырёхколесную платформу, на которой было установлено поворотное орудие электромагнитной пушки. Впереди бурлаков шагала высокая эльфийка, альфа-капитан, в чёрных приталенных латах. Доспех контрастировал с гладкой бледно-серой кожей и чувственными, чуть бордовыми губами. Чёрные брови вразлёт, чёрные волосы, большие глаза без зрачков подсвечивались изнутри голубым. Она шла гордо, словно уже одержала победу, покачиванием бёдер задавая ритм всей группе. Георгия передёрнуло.

 

— Тьфу, мертвечина.

— Отнюдь, мой друг, это отличный рабочий экземпляр, услада для глаз и чресел уставших героев, и она сама идёт к нам в гости.

 

При слове “чресла” блондин Валерий приподнялся на локтях, превозмогая боль.

— Чур, я первый!

 

— Тихо ты, мудак озабоченный! – зашипела на него колдунья, — у гарпий отличный слух!

 

“Ревнует”, смекнул Георгий. Две недели назад Анжела втихаря присушила Валеру к себе, и они пять дней жили гражданским браком, пока чары не рассеялись. С тех пор Валера делал вид, будто они просто друзья. Ещё бы: красавчик паладин с лицом типичного ангела и пожилая ведьма с лицом типичной ведьмы. Как фея и тролль — не пара.

 

Чтобы разрядить обстановку он спросил полушёпотом.

— Командир, план остаётся в силе? Подпускаем некросов, втягиваем в ближний бой под прикрытием тумана и держимся до последнего?

 

— Всё верно, мой друг. Ты хорош как снайпер, но мы потеряем преимущество внезапности и турель превратит нас в мучеников досрочно. Пусть они сами закатят пушку на гору, а мы её захватим. Фалькорр прикроет нас с воздуха. Анжела, как успехи?

 

— Запускаю прикрытие, командир Дубочёс.

Ведьма закинула в котёл последний ингредиент – порошок из русалочьих хрящей. Колдовской бульон пошёл зелёной пеной, но та через край не потекла, напротив, стала подниматься в воздух, закручиваясь по спирали и потихоньку растворяясь.

 

Георгий тут же взмок. Зелье подтягивало на гору влагу из окружающей среды. Воздух мутнел, синее небо, заглядывающее в помещение часовни через пролом в куполе, стало серым и низким. Сумрак окутывал развалины, слой за слоем обматывал их сырой холодной ватой.

 

Туман прикрыл и шагавших некроэльфов. Температура их тел была чуть ниже окружающей среды и в инфракрасном спектре на сером фоне выделялся только разгонный блок электромагнитной турели. А вот яркие тела гарпий могли заменить праздничный фейерверк на дне города родного Челябинска. Красные огоньки петляли в полукилометре от часовни. Как вовремя Анжела наслала туман.

 

— Жора… Жора, — тихо позвал паладин, — есть гондоны? А то я свои… э… потерял.

— Валера, ты чего, ты ранен, не время сейчас об этом думать. И я тебе советую вообще с эльфийками не связываться, там всё не так, как ты думаешь.

— Это же ещё лучше, хоть какое-то разнообразие.

 

Георгий положил зарядный артефакт на рельсотрон и стал приматывать бутерброд изолентой. В пекле боя подзаряжаться будет некогда.

— У эльфиек есть свои тайны… Никому об этом не рассказывал, даже маме, но вы мне стали роднее мамы. Время ещё есть, так что слушайте.

 

Ещё до того, как устроиться на работу в РосМагНадзор и, прежде чем расы мигрантов стали вносить в реестр, я встречался какое-то время с эльфийкой. Ничего такого не было, ходили по ночным клубам да пару раз целовались. Вы же их знаете, неприступные, холодные с виду, но если как следует разогреть, то с живого не слезут. А она прям породистая была. Крупные карие глаза, волнистые каштановые волосы ниже плеч, пухлые губы, высокая, стройная. Мой идеал. Руки чуть мужские, но это от тренировок с мечом, как она говорила. В общем, настоящая морская эльфийка.

 

И, как у всех эльфиек, были у Ариэль фантастические запросы: “Мне скучно, когда меня на битву свозишь? Хочу вон тот красивый молот, тебе что, на меня денег жалко? Эй, орки, да, вы, отродье Саурона, мой парень вас сейчас раскатает! Ты видел, как тот колдун на меня смотрит, иди накажи его. В смысле, Гэндальф хороший, ты что, не мужик?”

 

Я терпел, я же мужик. Всё надеялся добраться до её тайной комнаты.

 

— О да, говорят, у них комната полна сокровищ! – Мечтательно закатил глаза Валерий.

 

Инспектор жестом остановил дальнейшие комментарии.

— Ты до конца дослушай, это ещё не всё.

 

Друзья её тоже немного напрягали. Как-то раз мы устроили пикник в развалинах древнего зиккурата и встретили её друга детства — гнома. И он на неё так смотрел пристально, даже я, тупой в таких вещах, заподозрил неладное. Волосы у него тоже каштановые были, как у моей эльфийки, и глаза карие…

 

— Ну да, у гномов карие глаза, чтобы в шахтах свет от фонарей не бликовал, что такого?

 

— А то, что на следующий день я случайно нашёл у Ариель в торбе гномий станок для бритья. Зачем эльфийке бритва, если у их расы генетически волосы только на голове растут и иногда пушок на ушах?

 

— Да это тебе был подарок! – проскрипел из угла Фалькорр, перекрывая звуки кишкоброжения.

 

— Это был использованный станок. Я начал наводить справки, и оказалось, у морских эльфов глаза бирюзового цвета, а кареглазых не бывает вообще. И волосы всегда прямые, русые или снежно-белые. Я всё думал о той встрече с гномом, а потом взял фотку Ариэли и в Паинте бороду нарисовал.

 

Георгий сделал театральную паузу. Гном с ведьмой были в шоке от догадки. Паладин же, напротив, похотливо улыбался. Дракон опасно побулькивал и рылся у себя в рюкзаке, гремя какими-то бутылочками, делая вид, что ему всё равно. Да что это с ним в последнее время?

 

— Короче, долго она отпиралась, но я надавил как следует. Ножом на шею. Лучше бы этого не делал. Оказалось, я почти два месяца подкатывал к гному-трансвеститу. Этот извращенец себе ноги удлинил аппаратом Елизарова, лунные гормоны пил, чтобы кожа светилась. Стал мне что-то доказывать, мол, это ничего не значит, да мне уже было насрать, оставил ему все подарки и ушёл. Он потом мне писал голубиной почтой, что любит, но я не отвечал. Из голубей шурпу варил.

 

Паладин Валера, томно наматывая пядь волос на палец, заметил.

— С другой стороны, Ариель же была красивой, надо было всё-таки жахнуть её напоследок.

 

Анжела посмотрела на Валерия с такой ненавистью, что инспектор понял — ведьма не ворожила на паладина, просто Валерий такой человек, всеядный.

 

— Да просто он любил тебя, а ты не понял, — опять подал голос дракон. Сквозь грубый рык прорвалась тоненькая нотка обиды.

 

За Георгия ответил Дубочёс.

— Не знал, Фалькорр, что ты такой чувствительный. Ты что там пьёшь постоянно? Антидепрессанты или коньяк? Поделись с боевым братством, нам всем не помешает глоток крепкого вина!

 

Фалькор уже разинул пасть, чтобы парировать. Как вдруг сверху раздался тихий удар. Из расползающейся трещины в куполе посыпались куски цветной штукатурки. Бригада вмиг затихла.

 

“Всем приготовиться, сейчас начнётся”, — жестами показал гном.

 

Ведьма погасила плитку. Инспектор медленно убрал рельсотрон с предохранителя и прицелился в потолок. Дубочёс накинул на блестящие латы паладина суконное одеяло, а сам затаился в тени колонны.

 

Шуршание раздалось уже у самого края провала. Заскрипел цемент и на фоне серой мглы появились две когтистые лапы, а в след за ними, уродливая шипастая голова с крупными, как у Чебурашки, ушами-сонарами. Тварь пискнула, покрутила ушами, оценивая объём и структуру помещения. Георгий задержал дыхание, превратившись в статую. В сумраке гарпии видели плохо, доверяясь острому слуху, но малейшее движение привлечёт совсем ненужное сейчас внимание и единственное преимущество, внезапность, будет потеряно.

 

Сердце гулко отбивало секунды. Гарпия втиснула половину тела внутрь купола и наклонила голову на бок, к чему-то прислушиваясь. Неужели она всё-таки услышала сердцебиение. Инспектор покрепче сжал рельсотрон во влажных ладонях.

 

Наконец успокоившись, крылатый монстр стал вылезать наружу, как в друг из тёмного угла, в котором раньше стояли свечи за упокой, а теперь лежал Фалькорр, раздался громкий бульк.

 

Гарпия дёрнулась телом за миллисекунду до того, как Георгий нажал на спусковой крючок. Это спасло ей жизнь. Ненадолго. Сине-белый луч ушёл в небо через плечо нежити, с корнем оторвав левую лапу. Яростно завизжав проклятия на своём языке, гарпия свалилась в проём. Пытаясь выровняться в падении, широкими кожистыми крыльями срывая со стен лепнину, она ощипанным голубем брякнулась на каменное крошево пола. Надсадный писк резко оборвался, когда Дубочёс боевой секирой поделил череп уродины на две равные части.

 

— Извините, — буркнул дракон.

 

В ответ снаружи раздался визг десятков крылатых тварей. Георгий высунул ствол рельсотрона в разбитое окно. Красные огоньки были уже совсем рядом. Петляя и крутясь, они неслись к часовне метеоритным дождём.

 

— Погнали, — орал гном, помогая встать паладину. Ведьма завыла колдовское заклинание Вечной Боли восьмого уровня жестокости.

 

Вспышка, ещё одна — синие лучи раскалённой плазмы мигали в сумраке тумана, словно лазерное шоу на инфернальной дискотеке Сатаны, когда Георгий выщёлкивал гарпий по одному-по двое. Трупы пикировали под откос, но большинство на полной скорости всё же проскочило огневой рубеж.

 

Ведьма заорала непристойную формулу кабаллы — две ярких искры — и сразу две жирных гарпии мешками свалились внутрь церквушки.

 

— Во славу Света! – поддержал её Валерий, раскручивая огромный двуручный эльфийский меч православной ковки у центрального окна, превращая ползущих внутрь бестий в рубленный гуляш.

 

Гном проводил зачистку у разлома в стене, с ходу войдя в режим берсерка. Красные глаза сверкали безумием. Руки были по локоть в крови, в бороде застряла чья-то берцовая кость. Одним ударом он расчленил сразу трёх гарпий, когда по кумулятивной броне кирасы забарабанил град пуль. Некроэльфы были на подходе.

 

— Фалькорр, славный наш герой, твой черёд! Пора покарать неверных!

 

Дракон уже повернулся к выходу, чтобы одним прыжком выскочить наружу, как вдруг случилось страшное.

 

Скопившееся внутрикишечное давление трупных газов в десятки атмосфер от резкого движения драконьего тела нашло естественный и неизбежный выход наружу.

 

БРРРРРААААААААУУУУУУУ!

 

Мощная вибрация вошла в резонанс с вековыми камнями часовни. В глазах мгновенно почернело от едкого коктейля ядовитых компонентов брожения некро-мертвечины.

— Стой! – заорал Георгий, но было уже поздно. Ведьма произнесла последнее слово формулы, вспыхнула искра. Инспектор нащупал на груди защитный медальон и выпрыгнул в окно.

 

Когда Георгий в следующий раз с трудом разлепил веки, пейзаж значительно изменился. Чёрная полоса земли с прилепленными к ней горящими тут и там кучками из мяса и жёлтых костей почему-то стояла вертикально. Плотные полосы дыма уходили не вверх, а куда-то вправо. Все звуки заменил протяжный тоскливый писк. Инспектор прислушался и понял, что пищит он сам.

 

Он медленно поднялся и всё встало на свои места, земля оказалась внизу, кострища коптили небо, но картинка двоилась и норовила уплыть в сторону. Болело в груди. Видимо, лопнул от перегрева защитный медальон. Министерство РосМагНадзора выдавало сотрудникам стандартные амулеты производства мастерской Сколково, которые имели все сертификаты, но не спасали даже от комаров. Георгий, взяв кредит, выписал себе дорогущий кельтский артефакт “Глаз Одина”. Что ж, один раз спас жизнь, значит уже окупился.

 

Георгий огляделся. Ниже по склону, метрах в пятидесяти в окружении серых тел на боку лежала платформа турели с погнутым стволом. Но кого-то не хватало. Он заглянул в часовню.

 

— Ребята?

 

Взрывом церквушке снесло башню в прямом смысле слова, почти до основания, превратив исторический памятник в настоящие древние развалины. От ребят остался только котелок, да оплавленные фрагменты доспехов, разбросанные по полу. В луже чёрной запёкшейся крови лежала израненная туша Фалькорра, бронированные чешуйки выгнулись от жара и с тусклым звяканьем падали на пол, обнажая розовую плоть. Вдруг туша сделала короткий шумный вдох. Дракон был ещё жив, но это ненадолго, с такими ожогами он не протянет и часа.

 

Позади раздался звон и заряд плазмы расколол каменный блок в сантиметре от шеи инспектора. Альфа-капитан некроэльфов шла вверх по склону, но уже не так грациозно, скорее, как ковбой, который проскакал десяток миль без седла и порции виски. Она припадала на одну ногу, половина лица лишилась кожи, а левая рука вяло болталась из стороны в сторону при каждом шаге. Эльфийка ускорила шаг и вновь прицелилась из бластера.

 

Не дожидаясь выстрела, Георгий прыгнул внутрь развалин, притаившись за поваленной колонной.

 

“Рельсотрон!”, — запоздало спохватился он. Ружьё осталось лежать на земле снаружи.

 

Инспектор огляделся. В противоположном углу под обломками торчала рукоять меча Валеры. Не густо. Ещё был короткий алхимический нож в поясной кобуре. Если метнуть ножом в эльфийку и прорезать кожу лезвием, есть шанс что её парализует минут через десять. Георгий приготовился метнуть его, как только над развалинами появится голова некротички.

 

Со стороны входа раздался хруст обломков. Георгий замер в неудобной позе с ножом в руке, медленно повернул голову и взглядом встретился с дулом бластера. Эльфийка зашла с тыла, сейчас она нашпигует его плазмой, выпьет его кровь, скушает его печень, регенерирует, потом восстановит свой отряд. Надо было брать кредит на два защитных амулета.

 

— Не тронь его, сучка, он мой!

 

Тонкая струя напалма ударила прямо в проходящую рядом нежить, подпалив свалявшиеся волосы. Из прожжённой груди раздался стон ненависти и эльфийка рухнула на пол пылающим куском гудрона.

 

Дракон пару секунд смотрел на огонь, не восстанет ли мертвячка, затем в изнеможении опустил голову. Инспектор подполз к нему, сжал колючую драконью морду в руках, приговаривая.

— Фалькорр, ну как так-то, братан, я же говорил, нельзя вам в замкнутых помещениях находиться, есть исключения, но всё оборудование в помещении должно быть во взрывобезопасном исполнении. Давай держись, говори со мной, наши скоро будут, вытащат тебя из этого ада!

 

Дракон открыл глаза и пристально посмотрел на Георгия.

— Жора, ты меня так и не узнал?

 

Мужчина, присмотрелся. Он давно чувствовал что-то знакомое в этой рептилии, но что? Обычный белый дракон, чешуя, шипы на хвосте, глаза… крупные карие глаза…

 

— Ариель?

 

Дракон чуть улыбнулся.

— Ещё раньше меня звали Форин Уральский, до того, как я стал эльфийкой и встретил тебя. После того, как наши отношения неприятно прервались, я понял, что без тебя не смогу жить дальше. Если тебе не нравятся эльфийки, может, ты смог бы полюбить меня драконом.

 

Георгий почесал под шлемом.

— Ну… спасибо, что так ко мне относишься, но я как бы холодный натурал… слушай, как же ты превратился из эльфийки в дракона? Откуда крылья?

— Пластическая операция, нейропротезирование в германском королевстве.

— А размеры? Это же чудовищный вес.

— Я хорошо кушал.

— А чешуя, когти?

— Сижу на гормональных препаратах.

 

Фалькорр-Ариель-Форин тяжело вздохнул.

— Жора, любимый, я умираю, меня уже не спасти. Пожалуйста, поклянись исполнить моё последнее желание перед как моя душа улетит обратно в уральское горнило.

— Клянусь. Говори, я всё исполню.

— Поцелуй меня.

— Чего?

— Один маленький поцелуй… — дракон вытянул трубочкой потрескавшиеся от ожогов губы.

 

Тут Георгий взял таймаут на подумать. С одной стороны, Фалькорр был не в его вкусе, тем более, что из-за него сгорел весь отряд. А с другой стороны, последняя просьба умирающего бойца – это святое. Инспектор оглянулся по сторонам, вроде нет никого.

— Хорошо, но только без языков.

 

После процедуры дракон улыбнулся и благодарно вздохнул. Последний раз в своей жизни.

 

Георгий поднялся, вытирая с губ горечь утраты. В глазах плыли пятна, то ли от слёз, то ли от усталости. Он проморгался, но они не ушли. Это были совсем не пятна. По склону вверх серыми тенями взбирались покалеченные некроэльфы. Они успели частично регенерировать, некоторые даже несли винтовки в переломанных руках.

 

Георгий поднял с пола эльфийский бластер и сел, прижавшись к обломку стены. Надо подождать, пока подойдут на расстояние выстрела. Он закрыл глаза. Сквозь треск догорающей плоти пробивался гул приближающихся вертолётов.