Проклятие Спящих: Белая ночь

– Фрида, – где-то в темноте раздался голос. – Фрида, слышишь меня?

Мои руки закованы в цепи. Сколько я уже здесь нахожусь? Два? Три дня? А может быть целую вечность? Что за это время могло произойти?

– Фрида, почему ты это делаешь? – снова послышался голос. – Почему не борешься?

Я поднимаю взгляд, и в темноте мне удаётся разглядеть чей-то силуэт. Ничего не чувствую. Нет ни боли, ни голода, ни жажды. Я сплю? Нет. Всё это более чем реально. Но этот человек часто ко мне приходит. Кто он? Сознание путается.

– «Почему» спрашиваешь? – с трудом, но мне удаётся произнести это дрожащим от бессилия голосом. – Всё потому что в этом никогда не было никакого смысла.

Люди думают, что этим миром правят они. Верят, чтобы ни случилось в жизни – это всё их заслуга. Горячее солнце, сияние звёзд, голубая вода, чистый воздух, плодородная земля – всё это было создано только для человека.  Это не так. Но тогда я этого не понимала. Не хотела понимать.

Всё началось на заре времён. Наши предки испокон веков поклонялись Древним – Богам, которые появились в нашем мире, задолго до человека. На протяжении многих столетий Древние даровали им знания, научили добывать еду, разводить огонь, строить дома.

Всё это продолжалось до тех пор, пока людей не накрыла жажда власти. Они хотели, куда большего, чем давали Боги. Люди становились жестокими. Они убивали, разжигали кровопролитные войны, подчиняли себе тех, кто был слабее. Всё что ими двигало – это мечта стать подобными «Им».

Увидев, насколько жестоким стал человек, Древние отвернулись от нас. Они покинули наш мир, и ушли туда, где людям было не место. Но цепь ужасных событий произошедших в их отсутствии не оборвалась. Люди по-прежнему убивали и разрушали всё, что некогда было создано Древними.

Боги ушли, но, несмотря на это, мы продолжали существовать, пока не произошло то, что я до сих пор не могу забыть, как бы ни старалась.

Я была обычной девочкой, жила в горной деревушке у реки вместе с мамой, сестрой Иридой и братом Милианом. Мой отец погиб два года назад в войне против вражеского племени. Нам было очень тяжело после его смерти. Я помню, как мама несколько дней в подряд тихо плакала по ночам, а когда понимала, что уже не сможет остановиться, выбегала из дома и я слышала лишь её отдалённые всхлипы.

Как я хотела тогда просто закрыть глаза и хотя бы во сне увидеться с отцом. Я была готова отдать всё, лишь бы он был рядом.

В те годы не только нашу семью настигло горе. Многие отцы и сыновья были отправлены на верную смерть только потому, что одна из сторон хотела занять главенство над этими землями, а именно это был наш вождь – Вильгельм Грайс.

Тогда я не знала, какие цели он преследовал и задумывался ли о том, сколько невинных людей полегло на поле боя? Впрочем, не мне его судить, я и сама ничуть ни лучше. У каждого в этом мире есть что терять, и даже он не был исключением.

За несколько лет до начала войны жена Вильгельма умерла, оставив после себя пятилетнего сына Вильяма. Тогда и наши с ним пути переплелись в оду тонкую нить, которая при малейшем натяжении вот-вот могла оборваться.

Во время погребения наш вождь встал на колени перед телом жены. Её неестественно белые как снег волосы ровно лежали на хрупких плечах, а бледная кожа выдавала признак долгой и мучительной болезни.

Вильгельм покрыл своей большой ладонью её скрещенные руки и тихо, но уверенно произнёс: «Я сделаю всё чтобы «Они» заплатили за то, что лишили меня семьи».

Тогда никто не понял значения этих слов, но как оказалось, Вильгельм Древних. Люди по-прежнему верили в «Их» существование и ненавидели, считая Богов виновными во всех своих бедах. Это было только началом тех ужасов, которые должны были произойти в ближайшее столетие.

После того как нам сообщили о гибели отца я расплакалась и убежала из дома, спрятавшись за деревом на лужайке, под которым папа часто рассказывал мне истории о неведомых землях и о том как люди живут там в мире и спокойствии.

Облокотившись на грубый ствол, я направила взгляд куда-то вверх. Ветер тихо колыхал зелёные ветки, через которые изредка пробивались лучи весеннего солнца. Мои веки тяжелели и медленно опустились на глаза. Пение птиц постепенно заглушало мою боль и я чувствовала как медленно проваливаюсь в мир грёз.

Сквозь сон мне послышалось потрескивание веток под ногами. Открыв глаза, я увидела перед собой мальчика. Это был Вильям. На нём была тёмная накидка с капюшоном, которая прикрывала лицо. Он смотрел на меня своими бездонными голубыми глазами, словно моля о прощении.

Он присел рядом со мной в тени и только тогда снял с головы капюшон. Его белоснежные пряди волос упали на лицо.

– Прости, – тихо произнёс он, опустив взгляд.

– Что? – опешила я.

– Прости моего отца.

Он снова посмотрел на меня, на этот раз его голубые как ясное небо глаза потемнели, будто их заполонили тучи, а слёзы хлынули, словно капли первого весеннего дождя.

Я видела их раньше только издалека, но я и подумать не могла, сколько в этих глазах боли и скорби.

Мы разговорились. Я вдруг поняла насколько мне легко общаться с этим мальчиком. Сын вождя, но насколько простыми были его слова и мысли. Я не смогла разглядеть ни тени лжи. Он был таким искренним.

– Вильям, почему ты так редко выходишь из дома?

Я не хотела спрашивать, но любопытство порой имеет страшную силу. Однако Вильям молчал.

– Это моё проклятие, – неожиданно произнёс он.

Вильям протянул руку к лучику света, который пробивался сквозь листья дерева.

Как только его пальцы прошли сквозь, луч обжёг его кожу, и Вильям резко выдернул руку. Он поднёс её ко мне, и я увидела, небольшой ожёг на его пальцах.

– Отец говорит что это «Они» во всём виноваты. «Они» прокляли весь наш род.

«Они? Древние?»  – пронеслось у меня в голове.

– Ты говоришь о Древних? – неожиданно спросила я.

– Не говори о «Них» вслух, – внезапно прошептал Вильям. – Никто не должен услышать.

– Ты тоже считаешь, что во всем, что сейчас происходит, виноваты «Они»?

Я сказала это с какой-то странной грустью в голосе, будто сама так не считала, но это было неправдой. Ведь с самого начала я думала именно так как и все остальные. И даже сейчас я винила Древних в смерти отца. Но Вильям терпеливо молчал. Он увидел, что я о чём-то задумалась? Или просто не знал что ответить?

– Я не знаю, – сказал он. – В любом случае я не думаю что «Они» виновны в моём проклятии.

Вильям произнёс это так тихо и так спокойно, словно уже давно смирился со своим недугом. Это не было проклятием, это была болезнь. Немая болезнь пожирающая его не только снаружи, но и изнутри. «Это из-за этой болезни умерла его мать?» Они были так похожи, но это светлая кожа и белоснежные волосы. Это и правда, было похоже на проклятие, но проклятие, которое мы сами себе придумали. Может такова наша человеческая природа? Может нам куда легче жить с пеленой на глазах и верить, что кто-то другой виноват во всех наших бедах. Похоже, Вильям это понимал. Но не я.

С тех пор прошло два года. У Вильяма не было никого кроме отца и после того момента я стала чаще навещать его, но только когда вождя не было дома. Вильгельм был против того чтобы Вильям общался с кем-либо из сверстников.

Однажды, когда наши воины отправились в очередной поход, я позвала Вильяма погулять и заодно помочь мне собрать лечебные травы. Было пасмурно, поэтому он с радостью согласился, я бы не стала подвергать его жизнь опасности, будь на улице слишком светло. Когда мы ходили по лугу, я заметила что Вильям стоит на коленях в высокой траве. Подойдя ближе, я увидела, что он смотрит на красивый белый цветок.

– Вильям?

– Я бы сорвал его для тебя, но согреет ли твоё сердце безжизненное растение?

Мой взгляд остановился на нежных лепестках.

– Нет. Не согреет, – ответила я.

Вильям посмотрел на меня своим по обыкновению тёплым взглядом. Это был не тот взгляд как при нашей первой встречи, что-то в нём изменилось, появилось нечто родное.

Несколько мгновений тишины прервал звук глухого удара и еле доносившиеся голоса издалека. Мы направились на звук и заметили несколько детей чуть старше нас. Они пинали маленькое тело в траве. Это был мальчик примерно нашего возраста.

Я, было, двинулась вперед, но Вильям ухватил меня за руку. Я обернулась и будто прочитала в его глазах: «Не надо».

«Не надо?» Почему?

Я настойчиво вырвала руку из его ладони и побежала на помощь к избитому мальчику.

– Стойте! Не трогайте его! – крикнула я в надежде, что мои слова хоть как-то помогут, но эти ребята даже не обратили на меня внимания продолжая избивать маленькое тело.

– Не надо. Прошу.

Настолько бессильно я себя ещё никогда не чувствовала. Именно в этот момент я поняла насколько человек слабое существо. Неужели в этом мире побеждает тот, кто сильнее? А как же остальные? Они не заслуживают жизни? И Вильям? Теперь я поняла. Он не только смирился с болезнью, но и с тем, что не сможет её побороть. И я такая же, как он, да и все люди в этом мире. И этот мальчик?

– Что это вы там делаете?! – пожилая женщина вышла на крыльцо своего дома, который находился недалеко от нас. – Вы чего это там! А ну как брысь все по домам! Не то сейчас родителей ваших позову!

Дети неохотно, но всё же просили своё «увлекательное занятие» и побежали в сторону деревни, не забыв перед этим ещё несколько раз ударить мальчика по бокам.

Вильям и я подбежали к нему. Упав рядом с ним на колени, я случайно заметила в траве книгу с красивым переплётом. Никогда раньше не видела таких. Да и книги в руках я редко держала. Чаще всего они были уже потрепаны с протёртыми страницами, на которых если и можно было что-то разглядеть, то только если сильно постараться.

Я взяла её в руки. Конечно, я не так хорошо умела читать, как Вильям, но в этой книге я не могла разобрать ни слова. Эти рисунки и символы были на каждой её странице. Какой-то язык?

Вильям помог мальчику подняться, но тот кинул на меня испуганный взгляд. Тогда я поняла, что он смотрит не на меня, а на книгу.

– Это твоё? – я осторожно протянула книгу.

Мальчик с опаской, но всё же взял книгу дрожащими исцарапанными ручками.

– Как тебя зовут? – спросила я.

Мальчик посмотрел на меня, но ничего не ответил.

– Не бойся. Ты не понимаешь меня? Смотри, я – Фрида, а это – Вильям.

Парнишка наклонил голову и стал икать, что на земле. Он поднял тоненькую палочку и нацарапал на земле слово: «Итан».

– «И-тан». Тебя зовут Итан?

Мальчик кинул головой.

Его звали – Итан Картер. Он жил в соседней деревне и мы с Вильямом решили проводить его до дома. Итан никогда не разговаривал, просто не мог. С самого раннего детства он рисовал. Его рисунки были настолько необычными, что никто не мог понять, что именно на них изображено. Позже рядом с этими рисунками он стал, изображал странные символы. Я сама однажды увидела, как сидя на берегу Итан что-то зарисовывал в свою книгу. Это были просто непонятные закорючки? Или что-то другое? То, что было только у него в голове?

Наша дружба стала настолько сильной, что хватало лишь одного его взгляда, чтобы понять, о чём он думает. К сожалению, с нашего знакомства он так и не произнёс ни одного слова.

И вот мне исполнилось семнадцать лет. Удивительно, но за эти годы мало что изменилось. Войны между племенами продолжались, и мне казалось, что этот бесконечный поток бессмысленных смертей никогда не закончиться. Возможно, так оно и было бы.

Вскоре мой брат женился на соседской девушке Коре, и у них родилась дочка. Сестра хоть и была старше, но так и ходила в девушках. Мама всегда хотела, чтобы её дети сами нашли свою любовь, сколько бы времени на это не потребовалось, поэтому совсем не пыталась давить на сестру, а та похоже не особо торопилась.

За всё время моей дружбы с Вильямом и Итаном я поняла, насколько сильно мы с ними похожи. Итан обучил пеня письму. Путь он и не мог говорить, как другие люди, но тому, как мы понимали друг друга, можно было только позавидовать.

А Вильям. Мне казалось, что наши чувства друг к другу уже давно перешли за границы простой дружбы. Наверное, он чувствовал то же самое. Но в тот день мой мир перевернулся с ног на голову.

Мы с Вильямом сидели на берегу реки и ждали Итана, который должен был вот-вот прийти. Вильям задумчиво смотрел куда-то вдаль на водную гладь. Был поздний вечер солнце уже давно село, и я была рада вновь увидеть его белоснежные волосы, развивающиеся на ветру.

Я хотела сказать кое-что важное, но не знала, как начать. Его глаза потускнели, а кожа на лице стала бледной. Он выглядел так, будто случилось что-то ужасное и это беспокоило меня ещё больше.

– Вильям, что-то случилось?

Он помрачнел ещё больше. Его пальцы нервно сжимались и разжимались.

– Фрида, я…, – начал он.

Его голос сильно дрожал.

– Я…, – голос ещё сильнее задрожал. – Я умираю.

В моей груди проступил резкий громкий удар. Казалось, что дыхание остановилось. Вокруг пропали все звуки, а в ушах раздался протяжный звон.

Почему я так реагирую?  Я ведь знала, что рано или поздно это случиться. Так почему? Я думала что, смирилась. Нет. Это была не я. Это был Вильям. Это он смирился, а не я. Я сама себе внушила, что он потерял надежду на выздоровление, но на самом деле Вильям с самого начала это знал. Человек не в силах что-то изменить. Люди заблуждаются. Они не правят этим миром. Им правит кто-то другой. Тот, кто знает и видит больше чем все остальные. Тот, кто способен всё изменить.

– Вильям, я жду ребёнка, – наконец я смогла выдавить это из себя. – Твоего ребёнка.

Его глаза внезапно загорелись. Он обернулся и заворожённо посмотрел на меня. Я опомнилась только когда, ощутила его тёплое дыхание на своей шее. Вильям крепко меня обнял, и я почувствовала, как его слёзы скатываются по моей спине.

– Фрида, пожалуйста, пообещай мне, что отец об этом не узнает, – прошептал он.

– Почему?

– Прости, я солгал тебе.

– Что?

– Мама умерла не из-за проклятия, как сказал отец и не из-за болезни. У неё ещё было время, и даже сейчас она могла бы быть жива, – Вильям ещё сильнее прижал меня к себе. – Но отец он всё время твердил о расплате, говорил, чтобы встать вровень с «Ними» людям нужно приносить в жертву тех, кто несовершенен и слаб. Это он её убил! – его голос сорвался на крик. – И я тоже скоро умру. Но я не хочу, что бы мой ребёнок умер в муках. Если это проклятие действительно лежит на моём роду его ожидает такая же участь как мою мать и меня. Умаляю, Фрида! Пообещай мне, что подобное не случиться с нашим ребёнком!

– Я, – моё дыхание перехватило. – Обещаю.

Я солгала. Мне так и не удалось сдержать данное ему обещание. Не знаю кто, зачем, но, судя по всему в тот день у реки, кроме нас двоих был кто-то третий. Этот кто-то рассказал о нашем разговоре Вильгельму и на следующий день за мной пришли несколько воинов. Они и привели меня к вождю. Один из воинов толкнул меня в спину, и я упала на колени прямо перед ним.

Люди бросили все свои дела и стали медленно с опаской подтягиваться к месту всеобщего переполоха.

– Стойте! Прошу вас! – кричала мама, пробиваясь через толпу, но два воина скрестили перед ней свои копья, не пропуская дальше.

Милиан и Ирида подхватили её за руки.

– Не надо! Отпустите её! – она вырвалась и, оттолкнув воинов, побежала ко мне.

Я обернулась. Всего одно мгновение и стрела молниеносно влетела прямо в её сердце.

– Нет! – с хрипом прокричала я.

Тело мамы глухим звуком рухнуло на землю. Наблюдавшая за всем этим толпа охнула и попятилась назад.

Я не могла поверить, что это происходит. Почему? За что?

– Мама! – Ирида ринулась с места, но Милиан остановил ее, развернув к себе лицом крепко прижав к себе.

Её рыдания эхом раздавались в моём сознании. Я не могла проронить ни слова, ни пошевелиться. Мне казалось, что именно в это мгновение мой мир стал рушиться.

Не знаю, сколько времени я находилась в таком состоянии, но грубый мужской голос вернул меня в реальность.

– Это ты?

Я подняла глаза и увидела перед собой вождя. Я не понимала, что он говорит, до меня доносились лишь отдельные слоги, которые я была не в состоянии разобрать.

– Я спрашиваю: «Это ты та кто носит под сердцем ребёнка моего сына?»

– Что? – дрожащим голосом произнесла я.

– Будешь строить из себя «невинную», ведьма? – Вильгельм кивнул трём воинам. Те подошли и, схватив мою сестру за руки, поставили её на колени. Один из них вытащил меч из ножен и замахнулся.

– Нет! Стойте! – крикнула я.

Меч завис в нескольких сантиметрах от её шеи.

– Я повторяю свой вопрос. Это ты?

Мои губы дрожали. Я не знала, как поступить. Что бы ни ответила, я, и мой ребёнок… в любом случае Вильгельм не оставил бы меня в живых. Но именно тогда я могла спасти лишь одну жизнь.

– Да. Это я.

– Ясно, – спокойно произнёс вождь. – Полагаю, мой сын рассказал тебе обо всём. Не держи на меня зла. Того кого ты держишь под сердцем не должно существовать. Наш род был проклят «Ими» и я намерен остановить это проклятие.

– Вот как? – сорвалось с моих губ. – «Проклятие» значит? Вы сами так решили? Если Древние действительно прокляли Ваш род, может на, то были причины?

Отовсюду послышалось перешёптывание.

– Ты посмела произнести их имя в моём присутствии?! Ведьма! – с яростью в голосе воскликнул Вильгельм.

Меня наполнило странное чувство. Все эмоции сплелись в один огромный серый клубок горя скорби и понимания что мой конец близок. Я рассмеялась. Это не был смех радости, и всхлипы от накатывающихся на глаза слёз. Это была истерика. Я смеялась так долго и так громко, что уже помутневшим взглядом заметила испуганные глаза собравшихся вокруг людей. Из толпы стали раздаваться крики:

– И правда, ведьма!

– Кошмар!

– А что если она сейчас насылает на всю деревню проклятие?

– Её надо убить!

– Убить ведьму!

Я смеялась уже практически взахлёб, пока до конца не выплеснула всю свою боль.

– Фрида, как вождь этого племени и как тот, кто поклялся избавить мой народ от «Их» проклятия приговариваю тебя к смерти. Ты будешь принесена в жертву Богам, к которым присягнула. Тебе есть что сказать перед смертью?

Я слушала свой последний приговор глядя на тело матери, которое лежало в луже крови. Её затуманенные стеклянные глаза смотрели на меня словно на главную ошибку своей жизни. Я подняла опустошённый взгляд. Брат и сестра с ужасом смотрели на меня.

– Будьте счастливы, – тогда это были мои последние слова как человека.

– Да будет смерть твоя быстрой, – произнёс Вильгельм.

Я не плакать. Не могла думать ни о чём. Я жалела лишь об одном, что так и не попрощалась с Вильямом и Итаном.

Когда меня привели в пещеру, из которой много веков назад по легенде Древние пришли в наш мир, в глубине её я увидела кристально чистое озеро. Подойдя ближе, я поняла, что не могу рассмотреть дно, настолько глубоким оно было. Не знаю, почему, но в тот момент я забыла о смерти. Мне казалось, что это озеро олицетворяло тот мир, который у нас отняли.

Я почувствовала, как за спиной верёвка с рук начинает спадать. И тогда я обернулась.

Острое копьё резко вонзилось в моё сердце. Это был один из воинов, который вёл меня. Я не держу на него зла и тогда не держала. Но сейчас после всего, что случилось, думаю, было бы лучше, если бы он просто оставил гнить меня в этой пещере.

Мои руки и ноги немели. Когда воин выдернул из меня копьё, я почувствовала что падаю. Озеро приняло меня в свои объятия. Перед тем как закрыла глаза, я увидела, как некогда чистая прозрачная вода окрашивается в алый цвет.

Когда снова открыла глаза, я была уже почти на дне. Я почувствовала, как невидимые руки тянуться к моему телу и пытаются затащить куда-то в темноту.

Последние секунды сознания. Внезапно я увидела тусклый свет где-то наверху. Он приближался. Снова и снова. Уже в помутневшем сознании я увидела чей-то силуэт. Это был человек? Нет. Это была сама суть мира. Это и был тот, кому принадлежал мир. Бог?

Мои веки потяжелели, и я уснула, как думала навсегда.

Когда сон и явь слились воедино, я увидела перед собой «новый мир». Этот  белый песок под ногами, звёздное мерцающее небо, водопады чистейшей воды, ветер, тихо развивающий мои чёрные волосы.

Нет, я видела его раньше много раз. Этот мир точно такой же, как в рассказах отца и эти до боли знакомые линии. Итан? Вот что ты видел? Я столько раз пересказывала эти истории, ты слушал и всегда улыбался, но на самом деле уже всё это видел. Та книга, которую ты всегда носил с собой. Ты рисовал в ней всё то же самое. Ты молчал, потому что не мог говорить? Или потому что не хотел? Ты видел куда больше чем все люди в этом мире.

– Это так прекрасно, – подумала я.

Это место казалось мне Раем. Я думала о том, как все люди могли бы жить здесь, не взирая ни на что. Как этот Рай стал бы для них домом, который не хочется покидать. Как это место очистило бы их сердца и души. Это был тот мир, в котором человек наконец-то смог бы обрести покой.

Когда земля начала уходить из-под ног меня окутал белый свет. Я открыла глаза и увидела стены пещеры.

– Я жива?

Отведя немного взгляд в сторону, я заметила Итана. Он сидел рядом, а его ладонь накрывала мою.

– Итан? Это сон?

Я приподнялась и заметила, что на месте ранения от копья ничего не было. Лишь лоскут от оборванного платья и спёкшаяся кровь.

Нет. Это не сон. Это реальность. Реальность, в которой люди не могут ничего изменить.

Вдруг я почувствовала, как неведомая сила наполняет меня. Всё моё тело стало излучать белый свет точно такой же свет, который я видела в озере, перед тем как закрыла глаза. Если это был Итан, то почему именно сейчас? Почему я? Что со мной произошло? Я умерла, но что случилось потом? Помню, как моё сердце перестало биться.

Я чувствовала, как во мне что-то пульсировало. Мне не было больно или страшно. Это чувство было похоже на осознание чего-то важного. Тогда я поняла, что Итан не был человеком. Всё это время я дружила с ним, не понимая, что этот милый парень видел мир так же, как его видели Древние. Такой силой не мог обладать обычный человек. Ей обладает только – Бог и именно он вернул меня к жизни.

Воспоминания имеют ценность. Если человек теряет их, он перестаёт быть живым. Вся наша жизнь построена на воспоминаниях от рождения и до самой смерти с нами происходят события, которые наполняют жизнь смыслом. Но если воспоминания становиться пыткой твоя жизнь постепенно превращается в ад. Что бы ты ни делал, по какому бы пути не пошёл это преследует тебя, и ты не в силах забыть. Такое было с Итаном. Такое происходит сейчас со мной. Если бы я знала что всё сложиться именно так, то предпочла бы вообще не рождаться.

С наступлением темноты я вернулась в родную деревню. В нашем маленьком домике горел тусклый свет. Что мной двигало? Почему я решила вернуться? Ведь все в деревне думали, что я умерла, в том числе и моя семья. Подойдя ближе, я заглянула в затуманенное окошко, возле которого стаяла детская кроватка. Кора сидела возле неё, тихо покачивая. Я отвела взгляд немного в сторону и увидела, что моя сестра лежит на старой скамье. Её взгляд был таким опустошённым уже не живым. Милиан подал ей кувшин с водой.

Меня передёрнуло. Я металась между желанием зайти и всех их крепко обнять. Сказать, что я жива и теперь всё будет хорошо. Я хотела развернуться и уйти, но этот маленький человечек, спящий в кроватке, поднял ресницы, посмотрел на меня своими бездонными голубыми глазами и улыбнулся. Я не выдержала.

Распахнув старую скрипучую дверь, я появилась на пороге. Моя семья кинула на меня испуганный лишённый здравого смысла взгляд. Из моих глаз выплеснулись слёзы.

– Милиан. Ирида. Я вернулась, – проглатывая от волнения буквы, произнесла я.

– Фри-да… – старый глиняный кувшин выпал из Ириды и с грохотом упал на пол и разбился.

– Как? – Милиан смотрел на меня с недоумением.

– Фрида? Этого не может быть… – испуганно прикрывая рот, прошептала Кора.

– Сестра! Это я! Я жива! – я сделала несколько шагов вперёд.

– Стой! – воскликнула она. – Как ты…? Ты… Ведьма.

– Что ты такое говоришь? Это же я! Твоя сестра!

– Не подходи! – на этот раз ещё громче воскликнула Ирида. – Тебя не было два месяца, мы уже давно оплакали тебя. Ты представляешь, что нам пришлось пережить после твоего предательства?! Вся деревня нас ненавидит! Если ты, правда, та Фрида которую я знала с самого рождения тебе нужно уйти! Уходи сейчас же!

– Сестра…

– Давай! Уходи! – уже срываясь на крик, сказала Ирида.

– Почему?

– Ты отреклась от нашей семьи, когда поклялась в верности Древним. Именно поэтому ты мне больше не сестра!

– Это неправда! – в отчаянии воскликнула я. – Милиан! Кора!

Те только опустили глаза.

– Прости, – тихо прошептал брат, так и не посмотрев мне в глаза.

Я не могла в это поверить. Всё чем я всегда дорожила, потеряла в один миг. Теперь у меня не было семьи, я осталась одна.

– Хорошо. Я уйду, но, пожалуйста, можно я спрошу в последний раз? Вы не видели Вильяма?

– Вильяма больше нет, – прошептал Милиан.

Эти слова были ударом тока. Только сейчас я начала осознавать, что лишилась в этом мире всего.

– Как? – с трудом произнесла я.

– На следующий день после того как тебе объявили приговор он приходил, сказал что отец запер его в земляке и ему с трудом удалось уговорить охрану отпереть затвор. Нам пришлось всё рассказать. Через два дня Вильяма нашли в реке недалеко от того места где вы в детстве играли. Похоже, он сам ушёл из жизни.

– Нет…

– Это правда, – с грустью сказал Милиан. – Фрида, я люблю тебя, но ты, правда, должна уйти.

– Я поняла. Простите, – я медленно развернулась, сделала один шаг, но на секунду остановилась. – Милиан, я никогда бы вас не предала, но сейчас я вижу только, как вы предали меня. Ещё ничего не кончено.

«Ещё ничего не кончено».  Теперь эти слова звучат как старая шутка, над которой уже давно никто не смеётся. Всё было кончено уже, когда я впервые увидела белый свет, но тогда мне казалось что с помощью дарованной мне силы я смогу всё изменить.

Я и Итан стояли на берегу реки. Здесь Вильям расстался с жизнью. Солнце бликами отражалось в чистой тёплой воде. Ветер тихо ласкал высокую зелень. По слухам совсем скоро на наше племя должны были совершить вражеское нападение. Скоро это место должно было стать могилой для всех тех, кто ради спасения своих семей от гнёта нашего вождя были готовы отдать жизнь. Это река окраситься в алый цвет, а горькие слёзы жён и матерей окропят эту землю. Но я не могла этого допустить. Именно тогда в моей жизни появился смысл.

– Итан, я изменю этот мир, – тихо, но уверенно произнесла я. – Я верну то время, когда все люди жили в мире, не зная голода и войн. Все те страдания, которые пережили мы, и наши предки. Я сделаю, так что мы забудем об этом и станем жить, так как раньше. Тот мир, который мы знаем сейчас, больше не будет существовать. Я обещаю… – я обернулась.

Итан стоял, не шелохнувшись, прижав книгу к груди. Его шелковистые пряди волос полностью накрыли зелёные глаза, но я увидела, как маленькие жемчужины слёз скатились по его щеке. Я никогда раньше не видела, как он плакал. Даже когда его били, во взгляде не мелькало ни доли боли. Это были первые слёзы в его жизни. Он ушел, и я вновь осталась одна, но это придало мне ещё больше сил.

Начиналась та самая жестокая и кровопролитная битва между несколькими племенами. Я так сильно жаждала свободы и мира среди людей, что совершенно не думала о последствиях. Когда я использовала свою силу, чтобы остановить войну между людьми, на поле боя среди воинов я увидела Вильгельма. Это была наша первая встреча после того как он приказал казнить меня. Сложно описать все эмоции, которые исказили его лицо, но из всей этой гаммы больше всего выделялась животная ярость.

– Это ты? – сглатывая застывший в горле ком, произнёс он. – Ты же умерла! Как тебе удалось вернуться?

– Всё верно. Я умерла, но была спасена Богом! Он вернул меня к жизни, чтобы я могла рассказать людям, что в этом мире есть нечто, куда большее чем, то за что вы сейчас сражаетесь. У вас нет смысла отнимать друг у друга жизни.

– Это та ведьма!

– Она вернулась из мёртвых!

– О каком «Боге» она говорит?

Со всех сторон раздались возгласы.

– Слышала? – наконец подал голос Вильгельм. – Так кто твой Бог?

Я вернулась, чтобы нести в этот мир знания Древних. Всё то, что мне открылось, пока я была по ту сторону. Я хотела донести до людей всю суть настоящей жизни без войн, болезней и голода. Этот мир куда больше и неизведанней чем мы себе представляли. Я думала, что смогу достучаться до их сердец. Я ошиблась.

– Мой Бог? – я подняла опустошённый взгляд. – Итан Картер.

Войска оставили поле боя и, объединившись, направились в деревню Итана. Когда я добралась до неё, передо мной предстала жуткая картина, вся деревня полыхала языками пламени. Людей, которые успевали выбраться из горящих домов, хватали и убивали. Дети плакали, а взрослые умоляли их пощадить. Среди горящих домов мне с трудом удалось отыскать тот, в котором жил Итан. Я не успела. Весь дом полностью сгорел, его подожгли самым первым. От чёрных тлеющих досок исходил тошнотворный запах гари.

Я наступила на остатки того что когда-то называлось землёй. В самом центре пепелища лежало полностью обгорелое чёрное тело.

– Итан? – пронеслось в беспорядочных мыслях.

Я упала на колени и обняв горячую плоть. Он был мёртв.

– Как? – из глаз хлынули слёзы. – Как ты можешь умереть?! Как?! – голос сорвался на крик. – Ты же Бог…

Тогда я осознала. Кем бы ты ни был: Богом или человеком – неважно. Этот мир не щадит никого. Слабый или сильный – какая разница? Этот мир жесток. Чтобы ты ни делал, как бы ни старался его изменить рано или поздно он начнёт пожирать тебя и в конце всё что останется – это смерть. Если всё действительно так, то какой тогда смысл в таком мире?

– Проклятье! Этот проклятый мир…

Злость и агония захлестнули меня. Я чувствовала, как ярость заполняет душу. Сила? Нет! Моё тело излучает белый свет. У меня больше нет сил, бороться. Этот мир никогда не изменится, а потому он…

– Может гибнуть, мне плевать!

Свет, исходящий от меня ударил лучом в небо. Ночная мга отступила, и нас ослепил белая небесная пелена. Это была первая и последняя «Белая ночь» отделившая ясное прошлое от тёмного будущего.

Я смотрела и не могла отвести взгляд. В этом белом, выжигающим глаза свете, я снова увидела тот мир, который показал мне Итан Картер, и снова почувствовала его тёплую руку на своей щеке. Он словно звал меня с собой, и я была готова уйти, но внезапно светлый образ исчез и сквозь белую пелену, я увидела, то к чему привела моя жажда создать «новый мир». Это было жуткое кровавое адское зрелище. У меня не было времени медлить.

Мощная энергетическая волна обрушилась с неба, и раздался взрыв. Когда открыла глаза, то поняла, что за секунду до взрыва я успела создать барьер. Не знаю, сколько жизней я смогла спасти, но этот свет стёр с лица земли большую часть всех живых существ.

Эта волна ненависти заполнила весь мир. Проходя через людей, она превращала их в ужасных созданий, которые получили имя – Спящие. Всего за несколько недель они заполонили мир, убивая и пожирая остатки человечества. Выжившим оставалось только бежать, хватаясь за последние остатки надежды на спасение.

Я прокляла этот мир и этих людей. Если Итан изначально видел всё это, видел во что превратиться мир, во что превращусь я? Почему он спас мне жизнь? Я стала демоном и сделала демонами всех остальных. Я потеряла все, что у меня было. Семью. Любовь. Друга. Никто из всех этих людей, которых я превратила в Спящих, не были виноваты. Все они пали из-за моего безрассудства из-за моей веры в мир. Я больше не хочу верить! Это реальность! Ни человек, ни Бог не в силах её изменить.

С помощью своей силы я открыла врата, через которые мне удалось вывести все выживших людей подверженных проклятию в другую реальность. Тот мир который существовал уже после того как Древние покинули его но ещё не достигнув пика той ненависти которая постепенно разгоралась в человеческих сердцах. Я надеялась построить новую цивилизацию, которая не повторит судьбу своих предков, но не думала, что проклятие Спящих последует за мной. Белые ночи, которые теперь стали всё чаще появляться над ними вновь вернули меня в реальность.

И вот уже четыре тысячи лет я слышу адские крики тех, кого обрекла на мучительную смерть. Каждый день я вижу перед собой лица тех, кого убили Спящие и не могу их забыть. Это проклятие неподъёмным грузом лежит на моих плечах. Я больше не могу так жить.

– В борьбе нет смысла. Ну что? Я удовлетворила твоё любопытство? – обращаюсь к человеку, сидящему напротив. – Теперь позволь задать вопрос тебе? Почему ты об этом спрашиваешь?

– Жалеешь себя? – вновь раздался голос. – Плачешь. Оправдываешься. Говоришь, что плевать на мир, но всё равно цепляешься за любую хрупкую соломинку, чтобы его спасти. Ты хотя бы сама себе веришь?

– Ты прав, – прошептала я.

– Тогда почему?

– Может, я просто хочу заслужить прощение?

– Людей?

– Нет, – ответила я. – Его. Я всё ещё помню его золотистые волосы и светлую улыбку. Это чувство? Хочу поскорее увидеться с ним.

– Собралась умереть? – спросил голос. – Так просто? Ведь знаешь, что не сможешь.

– У всех есть свой предел даже у Богов. Итан передал мне свою силу, зная об этом. Если он считал, что всего этого нельзя было избежать значит, принял правильное решение? Раз так, то и у меня больше нет смысла жить.

– Знаешь, кого я вижу? Ребенка, который провинился перед родителями и из-за этого решил сбежать из дома. Хотя тебе не привыкать? Сбежала один раз смогу и второй? Вот как ты думаешь? А как же народ, который ты породила? Как все те люди, которые хотят жить счастливо не, потому что это была чья-то глупая мечта, а потому что это только их желание? Ты о них подумала?

Я обессиленно опустила голову. Длинные чёрные волосы упали на плечи, а глаза запенили крупные как жемчужины капли слёз.

– Но ты ведь всегда так делаешь? Убегаешь в надежде, что призраки прошлого рано или поздно отпустят тебя? Разве ты не поклялась спасти этот мир?

– Уже слишком поздно, – прошептала я. – Этот Ад никогда не закончиться.

Да я сбежала от собственной глупости. Сбежала от мира, который обрекла на страдания. Спящие не исчезнут, пока жив человек. Однажды мир поглотит тьма, и Древние вернуться, чтобы навсегда стереть все, что когда-либо могло напоминать о людях. Этот мир был создан не для людей, и люди не вправе им управлять. Человек не настолько хорош для того, чтобы заслуживать лучшего мира.