Свет, ведущий во тьму и обратно

Городской эльф третьей степени Корфиус-старший подождал пока Корфиус-младший доделает упражнение. Сегодня он обучал сына создавать отсветы на предметах, чтобы горожане после наступления темноты могли хоть как-то ориентироваться в пространстве. Корфиус-младший зажег два лунных камня в подворотне, отчего та осветилась легким желтоватым сиянием, достаточным, чтобы не споткнуться или не врезаться в стену.
— Молодец, отлично! А теперь, придумай, как подсветить лавку той ребятне, — Корфиус-старший указывал на компанию ребят, секретничающих в потёмках двора.
Корфиус-младший покорно подлетел к объекту и невольно прислушался к беседе.
Речь у ребят шла о Кирилле со 129-ой квартиры, по прозвищу Киря-Бородавка. На самом деле, никакой бородавки у Кири не было, была только родинка на шее, но кличка почему-то прилипла намертво и никто уже не разбирался — что, почему, да откуда!
Киря беспокоил не только эту компанию. Зуб на него точили многие мальчики и девочки. Ведь Киря был тем, кого во дворах и в классах называют ябедами. Ему даже один раз наклеили на сумку бумажку с надписью «Я-БЕДА!», но бумажка Кирю не смутила. Он незамедлительно нажаловался учительнице на обидчиков, и неуспевшие вовремя скрыться «мстители» были вынуждены перед всем классом отрывать бумажку и извиняться за содеянное.
— В общем, терпеть мы это больше не намерены, — категорично заявил пухленький Толя и остервенело откусил шоколадный батончик.
— Ребята, пускать в ход кулаки — тоже не лучший выход, — у Кири был только один защитник, в его роли выступал светленький паренёк по имени Тимофей. — Вряд ли это образумит Кирю, только еще больше разозлит.
— А мы ему ещё! — в спор ввязался энергичный Коля. — Ну не сидеть же сложа руки! Он каждый день исполняет: «А Толик — списывает!», «А Коля Маше жвачку на стул подложил!», «А вас, Михаил Георгиевич, Полина с Аней капибарой называют!»… Чума просто. Сколько еще терпеть?
— Может он совсем не со зла?.. — робко попробовала маленькая Машка. Девчушке было всего шесть лет, но она всегда гуляла со старшими, находясь под надёжной защитой своего брата по кличке «Сиго».
— Навалять Бородавке — дело нехитрое, — Сиго уважал Тимофея, и сейчас старался понять его точку зрения. — А ты-то сам что предлагаешь?
— В том-то и дело! — Тимофей обрадовался, что хоть кто-то его поддерживает. — Не знаю!
Заговорщики зашли в тупик.
Корфиус-старший, не дождавшись выполненного задания, сам подлетел к сыну и уже давно парил за его спиной. Корфиус-младший, сжав от негодования кулачки, казалось, совсем позабыл о задании. Он полностью погрузился в проблему детворы.
— Итак, Корфиус-младший, в чём возникли трудности? Вот скамейка…
— Папа! Вот почему я не хочу быть эльфом. Хоть третьей, хоть четвертой степени! Что толку от наших светлячков и разгона туч, если мы не можем даже наказать негодяя. Посмотри, сколько людей страдают, а мы никак не можем им помочь. В чёрной магии вся сила, а мы бессильны перед настоящим злом…
Корфиус-старший с интересом посмотрел на своего негодующего ученика. Затем одним движением сменил наконечник волшебной палочки с жёлтого на рубиновый (под крыльями их хранилось не меньше двенадцати штук и все разных цветов).
— Ты взрослеешь, Корфиус-младший. Что ж, возможно наступила пора показать тебе кое-что из следующего семестра. Ты прав, светлый маг не может навредить человеку. Но он может дать ему то, чего он так страстно желает.
— Какое же это наказание, если этому Кире…
— Не перебивай старших. Корфиус-младший. Просто смотри.

Ночь неспешно отдала город солнечному утру. Киря вышел из дома в прекрасном настроении, день начинался волшебно, сердце его пело.
Киря направился в магазин за мороженным. Да-да. Еще утром его кошелек был пуст, а сейчас появились лишние деньги. А ведь он всего лишь рассказал папе, как его старшая сестра Ирка уходила за школу с белобрысым Валерой. Сестре предстоял серьезный разговор «с пристрастием» («будет знать, тоже мне — взрослая!»), а Киря пока мог насладиться вкусняшками, такие дела.
Проходя мимо старых скрипучих качелей, он заметил Дениску. Тот залег за бортиком песочницы и не дыша следил, как голуби крутятся возле сконструированной им ловушки. Дениска давно мечтал о голубятне на крыше сарая, и вот — решил начать с того, чтобы поймать хотя бы парочку голубей для развода. Что уличные голуби дикие и вряд ли подойдут для житья в голубятне, Дениска не знал. Парень не отрываясь следил за деревянной клеткой, готовый в любой момент захлопнуть дверцу за попавшей в неё птицей.
Киря лёгкой рысью побежал к дяде Пете. Тот сидел у дворницкой и чистил метлу от застрявших листьев.
— Дядя Петя! Там… — проговорил Киря задыхаясь от бега и волнения. — Там… Де… Дениска… Он голубей хочет в клетку… Вот…
— Да чтой ты говоришь? — дядя Петя выпучил глаза. Как дальше поведет себя дядя Петя, предугадать было невозможно. Иногда дядя Петя просто отмахивался от ценнейшей Кириной информации и парню приходилось бежать дальше, к следующей инстанции. — Это очень важно! Молодец, хлопчик! Ценю! Но тока я больше ентими вопросами не занимаюсь. А ну-ка… Срочно, подай мне из дворницкой телефон! Срочно!
Киря, преисполненный желания помочь, кинулся в дворницкую и вытащил на улицу красный дисковый телефон на проводе. Дядя Петя схватил трубку и набрал какой-то пятизначный номер.
— Пан Корябеда? — дядя Петя вытянулся в струнку при разговоре, как будто на том конце был кто-то очень важный — министр или даже продавец мороженного с углового магазина. — ЧП! Срочно высылайте наряд. Денис. Да, тот самый. Ловит голубей. В клетку. Да. Немедленно! Слушаюсссс! Доложил — Киря Бородавка. Щас спрошу.
Дядя Петя прикрыл рукой трубку и наклонился к Кире.
— Нарушение страшное? Как оцениваешь?

— Очень! Так же нельзя — ведь это живая природа!
— Ну… из десяти на сколько баллов?
— Десять! Все десять и не меньше!
— Понял, передаю, — дядя Петя опять вернулся к разговору с паном Корябедой. —  Ага, правильно. Понял. Понял. Понял.
Дядя Петя понял аж целых три раза, после чего положил трубку и подозвал к себе Кирю.
— Вот, держи. Пан Корябеда просил передать, — и он вытащил из под фартука новенький швейцарский нож, прям как у Толика с седьмого подъезда! О таком подарке можно было только мечтать! Киря, например, мечтал о нём уже второй год, и вот — нож был перед ним, новехонький, еще в заводской упаковке.
— Это …. мне? — несмело произнес он, забирая ножик из рук дядя Пети.
— Ага! Пан Корябеда еще просил тебе высказать благодарность от его имени, за отличную службу, — дядя Петя спрятал в бороде то ли оскал, то ли улыбку. — А еще передал, что он следит… за тобой… давно. Смекаешь? И ужо прям-таки мечтает познакомиться поближе. С чем тебя и поздравляю. Вырезал бы тебе медаль, да двор еще домести надобно.
— А кто такой, это пан… — Киря не успел договорить. Прямо мимо них, два громилы в странной серой униформе куда-то утаскивали Дениску. Тот кричал и сопротивлялся, но никто и не думал помогать мальчику. Случайные зрители из окон провожали процессию сочувствующими взглядами. А стоило громилам остановиться, чтобы разглядеть окошечных зевак, как все наблюдательные посты разом задергивались занавесками. Никто не желал вступать в диалог с этими «сотрудниками». Люди предпочитали не вмешиваться в происходящее.
— А куда это его? — спросил Киря.
— Ну… пока к пану Корябеде. — почесал бороду дядя Петя. — Не боись, отпустят. Накажуть и отпустят, дело бесхитростное. Как на раз-два.
— А больно накажут? — спросил Киря с замиранием сердца.
— Поживём-увидим. Можа и больно, — многозначительно протянул дядя Петя и, почесав чуть пониже спины, побрел в свою дворницкую.
Киря почти на крыльях долетел в магазин за мороженным. Вот оно! Свершилось! Его усилия не пропадают даром! Наконец-то все по справедливости — ему благодарность, а виновникам — наказание! Как давно он мечтал, чтобы было именно так! И чтоб наказывали — побольнее, а то никто и горя не знает! Наконец  — сбывалось… Он попросил два шарика бананового мороженного и вприпрыжку возвращался обратно, в свой двор.
Доскакав до клетки Дениски — он обомлел. То, что он увидел, не поддавалось никакому разумному объяснению. Голуби продолжали ворковать прямо перед денискиной клеткой. А среди голубей бродило одно странное создание. Размером это существо было с воробья, гораздо меньше и слабее голубей. Но вместо воробьиной головы у существа была голова Дениски! Да-да, абсолютно точно, ошибки исключены! Именно голова Дениски, с глупым воробьиным взглядом. Этот Денибей (или Ворониска) толкался среди остальных птиц тоже выискивая крошки хлеба или завалявшуюся семечку. А голуби, будучи крупнее и сильнее Ворониски (или Денибея), били его крыльями, сталкивали с намеченной траектории, клевали прямо в голову, отгоняя от найденной добычи. В общем приходилось несчастному существу не сладко… Киря бросился к дяде Пете.
— Дядя Петя! Там! Вы видели? Дениска!!! — он никак не мог отдышаться. — Пррревррратился! Прррредставляете? В воробья.. Он теперь там… среди голубей…
— Ну да… Пан Корябеда так порешил, чесало-копало. А что? Провинился — неси наказание, все по-честному, — махнул рукой дядя Петя. — Ты сам шо ли не тово хотел, а?
— Нет, я конечно… Но … Как это возможно? И… Это… Не слишком?..

— Ты ж сам заценил — провинность десять из десяти? А? Ну? Разве нет? — дядя Петя нахмурился. — Давай-ка, без лишних ентих энмоций. Проступился — наказался. Хех. Эт ишо Достоевский писал, а мы-то поди поскромнее будем. Баста.
Киря пытался прийти в себя. Он не понимал, как такое вообще было возможно — ведь произошло что-то из ряда вон… но дядя Петя не удивлен. А он — взрослый. А взрослые всегда знают больше и лучше. Значит, если дядя Петя считает, что все нормально, то скорее всего так оно и есть. Киря пробрался сквозь кусты к денискиной голубиной ловушке, чтобы еще раз взглянуть на Денибея. Стараясь остаться незамеченным, он высунул голову из-за листвы кустарника. Денибей вместе с несколькими голубями зашел в клетку. Они топтались внутри клетки подбирая насыпанную ещё Дениской приманку. Вдруг один неуклюжий голубь зацепил крылом веревочку ловушки и дверца захлопнулась. Денибей вдруг оказался заперт в клетке с ужасными голубями, которые пока еще не осознали кошмара произошедшего, но их взъерошенный вид ничего хорошего в будущем бедному превращенному пареньку не сулил.
Киря нырнул назад в кусты, выбрался из них с другой стороны и поплелся к спортивной площадке.

«А пускай! Поделом! А то ходят все — такие безнаказанные! А этот еще меня первый Бородавкой назвал. Что думал — я забуду? Может он, конечно, не со зла, но какая теперь разница? А голубей зачем мучил? Вот и пускай теперь!».     Так думал Киря, запрыгивая на нижнюю ветку огромного дуба, на которой часто сидели-висели-лежали ребята двора. Ему отчего-то даже стало немного радостно.
Во двор вошла Машка за руку с мамой, Алёной Александровной. Тётя Алёна была самая расчудесная учительница в школе — добрая, красивая, умная!
— Машунь, зайка, ты пообедала в школе?
— Да, мамуль.
— Что вам давали?
— Кашу и бутерброды с сыром, — сказала Машка, отводя глаза в сторону.
— Вкусно? Ты все съела? — продолжала расспрашивать тётя Алёна.
— Да, мамуля, всё…
— Но это неправда. Знаете что, тётя Алёна. Мне это оченно нужно вам сообщить, — милое семейное воркование прервал Кирин голос. Спустя секунду он уже стоял рядом с тётей Алёной и, преисполненный чувством долга, делал очередной полезный донос.
— Я сегодня случайно был в столовой, когда Машин подготовительный класс обедал. — Киря говорил поджав губы, как бы безумно огорчаясь за Машку и ее класс. — Так вот — из них всё съели только два человека. А Маша к каше даже не притронулась. А даже наоборот — пошла и купила в киоске кекс, и ела его вместо бутербродов с компотом.
— Ох-хо! Машенька? Неужели все… так? — тётя Алёна схватилась руками за голову.
— Прости, мамуль, прости… — Машка тут же заплакала, даже не пытаясь оправдаться.
— Н-да… скверное получается дело…-  протянул Киря.
— Спасибо тебе, Киря, спасибо! — оказалось, что тётя Алёна прекрасно знает его имя. — Конечно, я этого так не оставлю.
Она набрала пятизначный номер на своем мобильнике.
— Алло? Пан Корябеда? Мне трудно в этом признаться, но на этот раз — моя собственная дочь… Да… Кто доложил? Киря Бородавка. Тот самый. Да. Естественно. Ну это не трудно… На десять из десяти… Да, тут уж ничего не поделаешь! Конечно. Конечно. Передам. Вот, держите, Киря!

Тётя Алёна протягивала Кире коробку с … Он обомлел от неожиданности. Да — там был новенький, супер современный смартфон! Не может быть!
— Пан Корябеда вас благодарит и желает быть всегда на связи, — тётя Алёна отдала телефон и строго повернулась к дочке. — Ну все, Мария, ты доигралась. С этого дня и на десять лет ты напрочь лишена сладкого. Каждый раз, когда тебе захочется вкусненького — ты будешь есть кашу. И только попробуй выплюнуть хотя бы кусочек! Каша — на завтрак, каша — на обед, каша — на ужин. В школу батончики из каши. Кашевый компот и кашевый чай. Если ты будешь хорошо себя вести, так уж и быть, через пять лет тебе будет позволено покушать немного мороженного из каши, в виде исключения! Тебе все понятно?!
Машка рыдала уткнувшись лицом в свои крохотные ладошки.
Киря дрожащими руками развернул смартфон… Да — это он! Его хотели все во дворе! Невероятно! Фантастика! Он приближался к седьмому небу и был готов от счастья взлететь. А Машка… Ну что — Машка?!
— Конечно, — рассуждал он, — Машка меня Бородавкой не называла. Но… Её и не наказали вовсе — а только лишь обеспечили здоровый образ жизни. Теперь она будет расти сильной и счастливой. Еще спасибо потом скажет!
Где-то возле спортивной площадки раздались крики дворовой компании. Наступало время послеобеденного раздолья. Все вернулись со школы и наскоро сделав домашки, выбегали на улицу — играть. Сегодня начали с салок, весёлое дело! Киря незамедлительно побежал к ребятам.
— Я с вами! Я тоже хочу! — закричал Киря, подбегая к гоняющимися друг за другом парнями и девчатами.
Ребята остановились.
— Чё, возьмём? — спросил кто-то.
— Да ну его, с ним одни пробл… — начал было тяжеловесный Пуф.

— Ну ладно, ладно, тише, — перебил его Тима. — Давай подключайся! Будешь салой, как нововошедший!
— А чего это я? — скандально спросил Киря. — Ты был, вот ты и будь. Я просто подключусь.
— Но это же нечестно, такие правила! — воскликнула рыжая бестия Алиша.
— Да пусть он идет лесом, этот… — взорвался Пуф. Ему, как правило, для взрыва многого было не надо.
— Тише, тише, — Тима всегда пытался сгладить конфликт. — Я — сала. Разбегайтесь. Киря не беспокойся, тебя салить не буду.
— А почему это? Ты саль. Только не больно. — Киря хотел поиграть на равных условиях. — И беги не быстро. А то я знаю вас.
— Знаете, мне кажется пора домой, — всегда серьезная Тачанка быстро остывала, если игра останавливалась. — До завтра. Еще уроки делать.
Она помахала всем рукой и, не дожидаясь ответных прощаний,  направилась к своему подъезду.
— И мы, пожалуй пойдем, да, Пуф? — Сиго потянул Пуфа за рукав, уводя верзилу от неизбежной драки. — К Валерке Рыжему, он нас звал.
— А мне в гараж надо, к отцу, — соскочил и длинный Макс.
— А я в кино с мамой…
— А мне спать охота…
— Что-то живот разболелся…
— Я должен сестре уроки помочь…
Ребята, придумывая один повод за другим, разбегались по домам. Пока рядом с Кирей не остался один Тимофей.
— Ну вдвоем-то мы вряд ли сыграем, — с сожалением сказал Тимофей. — А ты, Киря, поменьше бы болтал всякое, может и не разбегались бы от тебя ребята, как от чумы.
Сказав это, Тимофей уныло побрел домой — делать ему там было абсолютно нечего.
Киря был ошарашен. Он так хотел побегать вместе с ребятами, так хотел поозорничать, поуворачиваться, подразнить салу… А они… предатели! Еле сдерживая слезы, он побежал домой, где за компьютером работал его отец.
— Папа! Папа! Они все… разбежались! Они не хотят со мной играть… накажи их, па! — он вцепился в папино плечо и тряс его, что есть силы.
— Угу… Я им вугрр.. И ты. Сейчас, Киря. Подожди. Мы им ещё… Так-так. — Папа бормотал какие-то слова, которые не означали ровном счетом ничего, кроме того, что папа занят и не собирается никому помогать.
Киря от  злости пнул со всей силы папино компьютерное кресло, но занятый отец и на эту выходку никак не отреагировал.
Киря убежал к себе в комнату, прыгнул с ногами на кровать. Он хотел сейчас непременно что-нибудь разбить или сломать. Выбрать мишень ему так и не удалось — в кармане вдруг завибрировал новенький смартфон.
— Интересно! Там же даже сим-карты нет! — сказал вслух Киря и полез за аппаратом.
На экране смартфона светился входящий вызов от кого-то, кто в телефонной книжке был записан, как «Пан Корябеда». Киря нажал на зеленую кнопку приема вызова.
— Алло?
— Прифет, Киря, — голос был весьма дружелюбным. — Я фесь фнимание! Ты мне расскасыфать о том, что стряслось?
— Они не хотят со мной играть… — Киря опять чуть не задохнулся от обиды. — Я к ним со всей душой, а они все по домам побежали. Это все Тачанка — она начала! И Тимофей этот! Он мне знаете что? «Ты поменьше болтай, Киря, а то с тобой вообще никто дружить не будет!». Представляете?…
Киря ныл в трубку самым жалобным голосом. Ему было очень себя жалко.
— Это отшень ушасно. Но мы фосстанофить спрафетлифость, так феть, мой малшик? — голос пана Корябеды был полон решимости. — Они заслушифать накасание, самый сурофый накасание, верно?
— Даааа… — Киря сейчас очень хотел, чтобы они все были наказаны и как можно строже. — Дааа… Заслужиииилиии…
— Не плащь. Мы фсё сделать в лутший фиде. Ты — молодес. Ты мне отшень нрафиться. Тфой подарок на столе. Фосьми его, он тебя утешать и расфлекать, — пан Корябеда знал, как успокоить парня двенадцати лет.
Слезы Кири мгновенно высохли, он подбежал к столу. Там в красивой подарочной упаковке красовалась шикарная железная дорога. Двухуровневый город, с тоннелями, мостами, стрелками на рельсах, депо. С возможностью запускать сразу несколько поездов в разных направлениях, подбирать и высаживать пассажиров на станциях, включать свет в придорожных постройках и раскручивать карусели в Луна-Парке отдельными кнопками.
Киря обалдел от такой красотищи. Ему даже захотелось выбежать во двор и рассказать хоть кому-нибудь о том, как несправедливость всегда бывает наказана, а храбрость и верность — вознаграждена. Он накрыл тряпкой свою железную дорогу (чтобы она никому не досталась в его отсутствие) и побежал на улицу. Но никого, кроме дядя Пети, там не нашел.
— Дядь Петь! — обратился он к дворнику, который старательно переделывал списки живущих в подъездах людей. — А где наши?
— Какие наши? Те, штоль, которые, с тобой играть отказались? — дядя Петя зло помахал кулаком в воздухе. — Все! Крышка им! Трындец! Доигрались!
— Как? Расскажи! — Киря весь обратился в слух.
— Усё! Шо тут особенна скажешь-то? Лес теперича валят, в Сибири, птенчики наши. Не хотели играть — вот, теперь пускай работають! — дядя Петя перешел на доверительный шепот. — Слыхал, Тачанку послали цистерны с под мороженного мыть. Ой, не позавидуешь. Мыть-то моешь, а поесть-то никак нельзя… Тимофей, говорять, в аквариуме рыбой работает. Шоб болтать глупости неповадно было. Пуф в костюме Микки-Мауса по улицам ходит… Эт ему, значит, шоб подобрел малёха. А остальные — кого в шахты, кого на целину, всем работка нашлась.
— Ого! А что — надолго? — также полушепотом спросил Киря.
— Дык, пока не поумнеють! — подмигнул дядя Петя.
Киря внутренне ликовал! Победа! Он отмщен! Теперь уже с ним не будут, как раньше! Теперь уж зауважают. Теперь у Кири появился могущественный покровитель. Они с ним вместе  — ого-го сколько натворят! Киря чувствовал, как растет его самооценка и значительность. Значит все его старания не зря — заметили-таки! Значит верно он это… Значит надо продолжать!
На следующее утро, Киря встал ни свет, ни заря. Быстро собрался. На сегодня у него был особый план. Он прибежал в класс и с трепетом ждал звонка на урок. В блокнотике от отмечал всех одноклассников, пришедших вовремя. Тех же, кого после звонка в классе не окажется, он собирался списком отправить пану Корябеде — тот уж научит этих сонь просыпаться! Каково же было удивление мальчишки, когда уже без пяти восемь утра — все-все-все одноклассники были на своих местах! Ну, кроме тех, кого по его же наводке пан Корябеда отправил вчера перевоспитываться. Киря не верил своим глазам. «Ну, ладно, еще не вечер», подумал он.
Но если уж что-то с утра не заладится, так потом весь день может пойти наперекосяк. Так было и у Кири сегодня. Все в школе как будто сговорились. На переменках никто не кричал, не дрался, не толкался, не ругался. На уроках никто не шептался, не списывал, не плевался бумажками, не посылал любовные записки. Киря рвал на себе волосы от злости. Куда все делось? Стоило ему заслышать какой-то нездоровый шум, он тут же бросался в очаг беспорядка. Но едва лишь он появлялся в «горячей точке» — как все успокаивались, и ни малейшего нарушения спокойствия выявить было невозможно. Кира отсидел все свои пять уроков и абсолютно изможденный таким «бессмысленным» днем двинулся домой. Его двор был пуст. «Немудрено», подумал Киря.
Тогда он отправился в соседний двор. Там жизнь пока еще шла своим чередом. Мальчишки и девчонки толпились вокруг стола для настольного тенниса. Играли по очереди, на вылет.
Он занял очередь, навострив уши и зокро наблюдая за поведением ребят. Ах, как хотелось Кире сейчас, чтобы и эти ребята чем-то выказали свое отношение к его персоне. Он бы им сразу показал, что к чему! Но с момента его появления, все стали на редкость учтивы, прилежны и покладисты. Они аккуратно играли, а когда заканчивалась партия, проигравший спокойно отходил в сторону. До Кири стояло еще три человека.
— Эгей, ребятки, уступите мне, а? — вдруг лукаво произнес Киря. — Понимаете, мне скоро домой надо по важному делу, а поиграть-то страсть, как хочется.
Ребята беспрекословно расступились, пробормотав «конечно, конечно — будешь следующим, иди сюда, поближе». Киря разочарованно приблизился  к игровому столу.
— Четыре шесть! — объявил счет один из игроков. — Переход подачи!
Киря опять не выдержал.
— Эх, не успею-таки. Только четыре шесть! — жалобным голосом простонал он. — А мне уже вот-вот уходить. Как же быть, а?
— Сыграй сейчас ты, а мы потом доиграем! — услужливо предложил играющий паренек и положил свою ракетку на стол. — Иди!
Киря подхватил ракетку, думая, что сейчас второй игрок положит свою и скажет — «я так не буду». Но, нет, никто ничего не сказл. Второй игрок встал напротив и завязалась игра. Киря не сдавался. Теперь он на ходу выдумывал правила про «переподачу в случае ветра», «незасчитанное очко за гас без предупреждения» и «штрафное очко за слишком быструю подачу». Все его новшества ребята принимали без сопротивления. Восторженно выиграв 14:7 (на этом счете Кире надоело играть и он объявил, что это — «бразильская партия», которая играется как раз до 14-ти очков), Киря отошел в сторону. Ему определенно нравилось все происходящее, хотя он и продолжал недоумевать. Неужели его неусыпная служба так быстро принесла результаты?
Прийдя домой, он пробрался в свою комнату, плотно закрыл за собой дверь, порыскал по комнате в поисках новых подарков. Ничего не обнаружив, мальчик слегка расстроился. «Несешь-несешь службу, а тебе — дуля с маслом». Обижено отправил на номер пана Корябеды эсэмэску с текстом: «На сегодня — чисто! Спок ноч, до завтра». И хотел было заснуть безмятежным сном… Но вдруг его смартфон зазвонил.
— Алло? — осторожно взял трубку Киря.
— Прифет, Киря. Ты потшему не сфонишшь? — голос был ласков, но требователен.
— Так ведь ничегошеньки не происходит! Вот в чем дело, представляете, пан Корябеда!
— Нет, не предстафляю. Так не быфает, малшик мой. — пан Корябеда вдруг начал разговаривать довольно резко. — Не мошет быть — штобы фсе вмиг стать  хорошенький. Потумай, што ты упустить сегодня, а, Киря?
— Ничего! Клянусь! Могу даже землю есть, что ничего не упустил, даже совсем наоборот, сегодня, как никогда был внимателен. — Киря верил в то, что говорил. — Понимаете, то ли сегодня день такой… ну знаете — нестандартный… Магнитные бури  или что… То ли я не в тех местах, не в то время был. Ну в общем, сегодня — пусто.
Киря улыбнулся и ждал похвалы за проделанную работу от пана Корябеды.
— Это сафсем не фесело, Киря Бородавка, сафсем грусссна. Ни есть ни малейший пофод для улыбка, — пан Корябеда стал еще жестче. — Я не ферить фсе тфаи россказни! А мошет быть ты просто получать подарки от тофарищи? И теперь покрыфать их? По их просьба?
Киря опешил. Он не ожидал такого поворота.
— Нет, что вы… Я … Пан Корябеда, я… Я же к вам со всем сердцем. Я бы и не взял ни от кого, ничего… Я только с Вами… Вы должны мне верить… Просто день такой… Бури…
В трубке повисла пауза.
— Хорошо, Киря, малтшик мой, — пан Корябеда стал опять мягким и доброжелательным. — Я тебе ферить. Но ты понимать, что я фсял тебя под покрофительстфо не для того, штобы ты расслабляться и посфолять происходить черти-што! Ведь так? Мы долшны стоять на стража фсякой гадость. Я надеюссс, сафтра бури пройти. И ты найти тех, кто нарушать наш с тобой порядок. Я шдать твой сфонок. Пока-пока.
В трубке раздались короткие гудки и Киря почувствовал, как мурашки пробежали по его спине. Его напугал тон Корябеды. В нем чувствовалось разочарование. А терять такого покровителя Кире ой как не хотелось.
«Я должен изменить подход. Должен стать быстрее, тише перемещаться, должен стать более ловким и более хитрым». С этими мыслями парень ворвался в следующий день.
Но новая тактика тоже не помогла. Стоило ему только показаться на горизонте, как срабатывала какая-то неуловимая система оповещения и прекращались все действия, которые могли бы быть расценены, как «непорядочные» или «некультурные». К полудню Киря стал заметно нервничать. Уйдя на большой перемене вместо столовой в туалет, он заперся в кабинке и выдумал новый план.
К этому дню, по физике задали сложнейшее домашнее задание, которое было далеко не всем по плечу. Мальчик вытащил из портфеля тетрадку и кинул ее на парту, бросив на весь класс: «Кто не сделал домашку — пжалста! Переписывайте, сколько влезет, у меня все верно, все ответы сошлись!». Сам же демонстративно отошел в сторону и отвернулся.  Но никто из ребят не клюнул. Все пожимали плечами и говорили — «У меня тоже все сошлось, спасибо».
Тогда Киря начал бродить по школе, исподтишка творя всякие непотребности. То он сбрасывал «случайно» чей-то рюкзак с подоконника и ждал ругани со стороны хозяина. То наступал кому-нибудь на ногу, а иногда даже и дважды подряд, в расчете на неадекватную реакцию. Но нет, все было напрасно.
Его провокации с каждой минутой становились все изобретательнее. Сбегав во время урока в столовку, он купил там втихаря целый поднос с пирожками. На перемене поставил его рядом с прилавком и шептал каждому проходящему — «бери, не стесняйся, только быстро, я прикрою, никто и не заметит». Опять не сработало — ребята окидывали его дурными взглядами и шли восвояси со своею едой.
Уходя из школы Киря от безнадеги даже проскакал, что есть сил по лужам, поднимая как можно больше брызг прямо среди толпы учеников. Он рассчитывал на затрещину или хотя бы крепкое словцо в свою спину… Ничего такого не получилось и в помине.
Тогда он решился на страшное — заскочить в заброшенный детский садик. Там — всегда! —  во время и после уроков, в зеленой беседке, сидела компания старшеклассников, которые играли в карты на деньги или на специальные жетоны. С замиранием сердца мальчик пробрался к беседке, резко впрыгнул внутрь… И в бешенстве закричал! Сидящие внутри старшеклассники чинно попивали зеленый чай, аппетитно причмокивая. Приготовившись схлопотать по физиономии за свою выходку, Киря рассчитывал хотя бы этот инцидент красочно рассказать пану Корябеде. Но старшеклассники равнодушно оглядели горе-шпика и с улыбками предложили ему кружечку дымящегося напитка.
Выскочив из беседки, Киря, уже не помня себя от ужаса, бежал по улице. Прийти домой без «хороших новостей» было ну ооочень страшно. Он свернул в фойе местного кинотеатра. Там, украдкой начал подсматривать — а не берет ли кто-нибудь из пятиклассников билеты на фильм «16+». Нет, никто не брал. Тогда, плохо отдавая себе отчет в действиях, он вытащил изо рта жвачку. Пристроился в очередь за билетом, выждал нужный момент и закинул жвачку в волосы девочке, стоявшей впереди него. Девочка рукой коснулась волос. От ужаса ее лицо искривилось. Она резко развернулось. Прямо за её спиной в очереди стояли два друга-хохотуна. Девочка набрала в грудь побольше воздуха, чтобы сквозь слёзы, высказать им свое жесткое «фи». А Киря уже приготовился записывать историю, как «истеричная семиклассница, не разобравшись в ситуации, несправедливо обвинила невиновных и наругалась на них». Но в последний момент девочку как будто подменили. Щёлк-щёлк-щёлк! Несчастная жертва кинула молниеносный взгляд на Кирю, отчаянно старавшегося спрятаться за спиной крупной женщины. Затем взяла себя в руки, выдохнула, и просто поплелась в дамскую комнату — устранять последствия ужасного кириного поступка.

Киря вмазал рукой по стенке и разочаровано выдохнул. В этот момент его смартфон зазвонил. Киря глянул на экран. Грозными буквами на весь экран там светилось страшное имя — «Пан Корябеда». Киря забился в самый угол кассового зала, за большой аквариум с попкорном.
— Алло?
— Тааа… Я слюшаю тебя, Киря.
— Пан Корябеда, понимаете, сегодняшний день мало чем отличается от вчерашнего. Видимо магнитные бури…
— Самолчать, мерсафец! — оборвал его пан Корябеда. — На кого ты работать, негодник?
— На вас… Ну то есть, с вами… — Киря путался в показаниях.
— А мне касаться, что ты стал работать кому-то ещчо, — пан Корябеда был неумолим. — Фторой день и ни один проишшестфий? Что — все люди стать как один, беленький и пушистый? Ой-ой-ой! Пан Корябеда не любить франьё!

— Да нет же! Просто они кажется обо всем догадались и теперь, когда я появляюсь… — Киря пытался объяснить происходящее.
— Так пояфляйся аккуратней! — пан Корябеда кричал в трубку ужасным голосом. — Я не хотеть снать тфой проблем! У меня есть сфой проблем! Ты что, сафсем олух? Ты не иметь соображалка? Или фсе-таки ты тот, который и нашим, и фашим? Те, кто предать пана Корябеда — те отшень, отшень, отшень плёхо заканчивать!
— Я ваш… Я не предатель… Я бы все-все-все рассказал.. Но… — Кире не хватало воздуха.
— Ты терять мое доферий! Слюнтяй! — Пан Корябеда не скупился на выражения.
— Пашка с другом кинули жувку в волосы девочке из седьмого «Б», — вдруг сказал Киря, приписав хохотунам свой подленький поступок.
— Что? Как? Не понимать! И ты молчать об этом? — пан Корябеда продолжал орать, но тон его уже сменился. — Потшему молчать? Потшему сразу не скасать? Што ты сатумал, Киря? А говорить — нитшего не происходить! Что с тобой, мой малтшик?
— Я… их… пожалел… — соврал Киря в трубку.
— Нелься шалеть тех, кто нарушать поряток. Это самый глафный прафил. Ты сам установить этот прафил. Ты сам установить поряток, который нелься нарушать, — пан Корябеда потихоньку успокаивался. — А теперь в тебе проснуться кто? Жалейщик? Слюни-слёсы? Ах-ах!
— Нет-нет! Я просто хотел…  красиво поднести это случай. Еще не продумал как. Ведь могло бы быть красиво, и вы были бы приятно удивлены! — Киря наконец взял себя в руки.
— Не телать так больше, Киря. Работа — есть работа. Тут нет место шутка и сюрприс. Сухо, тщётко, по дело, — пан Корябеда оттаял и теперь уже давал дружеские советы, а не ругался. — Хорошо. Подарок са ферный слушпа ты  получать, не сомнефайся. До сафтра.
Не успел Киря спрятать смартфон в карман, как нависший над ним охранник кинотеатра протянул ему перевязанный ленточкой конверт.
— Возьмите! Это вам!
Киря развернул — о, чудо! В конверте лежала бессрочная мультикарта на посещение этого кинотеатра! Он мог ходить сколько угодно раз и на какие угодно фильмы в течение неопределенного  времени! Вот это подарок! Киря опять улыбался до ушей.
А возле касс тем временем появились два дюжих хлопца в серой униформе, которые взяли под руки хохотунов и потащили на улицу.
— Говорят их обреют налысо, — восторженно передал Кире охранник, — чтобы неповадно было. И на десять лет сделают жвачкоперерабатывателями.
Дома, перед сном, Киря старался не вспоминать о произошедшем. Он думал только о том, что ему надо стать еще аккуратнее, еще быстрее, еще наблюдательнее. Чтобы пан Корябеда остался им доволен.
Однако все становилось хуже и хуже. Киря хотел зайти в школу, однако дверь в нее была закрыта, а на двери висела наскоро сделанная табличка «Карантин». Киря двинулся навестить ребят с соседнего двора, однако при его появлении двор моментально опустел. Тоже самое произошло в кинотеатре. Только одинокий охранник проводил его в кинозал.

Магазины загадочным образом закрывались прямо перед его носом — то на обед, то на ремонт, то на переучет. На улицах не осталось ни одного человека. Смартфон начинал жечь кирину руку — ведь пан Корябеда наверняка не обрадуется таким новостям. Но, когда пришла пора разговора, Киря уже принял решение.
По телефону пану Корябеде Киря самозабвенно врал. Речь лилась легко и непринужденно, он пел свои кляузы, как песни. «Администрация школы специально закрыла её на карантин, чтобы самим отдохнуть на Мальдивах», «охранник в кино, пользуясь отсутствием зрителей, сам ходит смотреть киношки, не платя за билеты», «Петров таскал кошку за хвост по всему двору, и это было ужасным зрелищем». Пан Корябеда впервые за последние дни был абсолютно довлен. Он хвалил Кирю и выдал несколько превосходных подарков — саморазвивающегося робота, подарочную упаковку дисков его любимой группы «U-2»  и билеты на финал чемпионата мира по футболу 2022-го года. Киря ликовал!
Следующие два дня он даже не пытался гоняться за убегающими от него людьми. От пана Корябеды он узнавал о «накасаниях» и передавал ему новую «достоверную» информацию.
Но через неделю он почувствовал, что наступает кризис. Киря уже плохо помнил, кого и в чем успел обвинить. И вот он прокололся.
— Васильевы из двадцать второй выбрасывают мусор с лоджии прямо на газон под домом…
Пан Корябеда на этот раз не взорвался радостными похвалами.
— Фасильевы уехали ис этова корота дфа дня насад, мой малтшик, нафсегда. Киря, мне касалось, мы понимать друг друга… Но ты опять играть в какие-то сфаи игрушки! Ай-ай-ай…
— Нет, Пан Корябеда, нет, что вы! Попутал с Васильевыми, верно, перепроверю…
— Посафтщера ты скасал, что Алефтин Анатольефна, утщитель биологии, перед кашдый урок фыпифать сто грамм конъяка. Но Алефтин Антаольевна ф накасаний за отдых на Мальдифах стать пальмой! Втщера ты передать нам информасия, что Ленка ис шестого «А» красть у мама помада и накрасить себя отшень неприлично.  Но товарищч Ленка живет фдвоем с папа… Мы  сомнефаться, что Ленка красть помада у папа…
— Крадет! Точно крадет! И папа её красится, я сам видел, что уж тут такого необычного в наши дни? — Киря до последнего цеплялся за шаткие аргументы.
— Киря, если мы уснать, что ты нас обманывать, ты понести накасание… Шестокий накасание! Нам нушна только прафда, отшень хорошая прафда! Ещчо один рас врать и мы превратить тебя в половая тряпка для школьной столофая. И это только по понедельник! По фторник ты превращаться в скелет  кабинета биология и на тфои ребра поглазеть фсе школьник, от маленький до великий. По средам…

Киря сглотнул слюну… Ему хотелось, чтобы пан Корябеда поскорее добрался до воскресенья и остановился. Наконец, это произошло.
— Ты понял, Киря? Но это я описать тебе тфои тщётные недели. По нетщётным накасания будет гораздо сурофее. По понедельник…
И пытка началась сначала. Еще семь самых разнообразных наказаний предрекал пан Корябеда Кире: от участи хомяка в живом уголке первоклашек до мусоропровода в третьем подъезде.
— Ты услышать меня, Киря Бородафка? Сегодня же я ждать нофая, прафдифая информасия! — пан Корябеда был безжалостен. — Прафдифая, это знащит — та, которую никто и никак не опровергать. Понятно?
— Понятно, — сухими губами прошептал Киря.
Как только он повесил трубку, отчаяние захлестнуло его. Больше никаких ошибок. Он должен идти туда — к людям. Ему было страшно встретиться с теми, чьих знакомых по его навету забрали люди в серой униформе. Но выхода у него не было — он должен был преодолеть себя и идти.
Киря выскочил из дома. Весть о его выходе из дома мгновенно разлетелась по округе. Киря бежал по пустым улицам, не встречая на своем пути ни единой живой души.
— Эгей! Люююдиии!!! Помогииитеее! — кричал Киря в надежде, что кто-нибудь сжалится над ним. — Кто-нибууууудь!!! Выйдите ко мне, ну пожалустааааа!!!!
Киря пытался подпрыгнуть, чтобы заглянуть в окна первых этажей, но они наглухо были закрыты ставнями или задернуты занавесками. Он пытался пробиться в общественные места — кафе, поликлинику и даже полицию. Но везде было одно и тоже — закрытые двери и полная тишина.
Тогда Киря остановился. Полусумасшедшим взглядом обвел все вокруг. И дико закричал. Он кричал и кричал на разные лады, как помешанный. Потом, обхватив руками голову, понесся домой. Вбежав в свою квартиру он бросился к отцу — но ни его, ни мамы в доме уже не было. Дом был пуст. Испуганный мальчуган опять закричал и кричал бы очень и очень долго, если бы его крик не перекрыл звонок кайф-фона.
— Алло?
— Здрафтвуй, мой малтшик!
— Пан Корябеда, кое-что у меня есть.
— Я слушаю, драгосэнный.
— Я сегодня кое-что выяснил про одного парня… Он…  — Киря замялся, но потом уверенно продолжил. —  Он шел по улице и плюнул прямо на тротуар… А еще… он разбил витрину… В магазине! Представляете? Прямо поднял булыжник с дороги и запульнул, что есть силы! И стекло — ррраз! Вдребезги! Честно-честно, я видел! А еще он залез в папин компьютер без спросу. И украл папины деньги, отложенные на черный день, просто так, чтобы позабавиться.
В трубке быдо слышно взволнованное дыхание пана Корябеды.
— Брафо! Брафо, Киря! Это настоясчая находка! Прекрасно! — пан Корябеда был горд за подопечного. — Какая асенка его преступлений? Ис десять баллов — сколько он будет?
— Десять из десяти, без всяких сомнений! Он же форменный подлец! — уверенно сказал Киря.
— Это прэфосходно! Твой подарок, Киря уше лешит на столе, — на столе Кири и вправду красовалась коробка с новеньким, только вышедшим, последним икс-боксом. — А теперь скаши нам, кто этот беспределшик? Имя, нам нуушно его имя, мой малтшик!
— Киря Бородавка, — еле слышно прошептал Киря.
— Маладес!! — ничуть не удивившись и даже не изменившись в тоне, прокричал в трубку пан Корябеда.- Нам придется строго накасать этого Кирю Бородафку!  Ох-хо-ох! Я ещчо даше не придумал — как ему непосдорофитса! Я притумаю ему сверхкару! Са то, что он обокрасть папа, я ему дам особое горе. После всех мутщений, когта он осфободитца и фернетца к лютям, его  больше никто и никогда в шисни не бутет слушать!
Киря, удовлетворенный приговором для Кири, кивнул головой и уже направился к новенькому икс-боксу, как вдруг двое появившихся дюжих парня в серой униформе подхватили его под мышки и поволокли в темноту…

***

Ребята аж подпрыгнули, когда к ним из темноты выскочил взлохмаченный Киря, с дико вращающимися глазами.
— Чего тебе? — недовольно спросил Толик.
— А вы… Не убежите? — робко спросил он.
— Не, — заверил его Сиго. — А что?
— Да так… Мне что-то страшное причудилось, знаете… — Киря вдруг сел прямо на землю и заплакал. — И мне никто не верит…
Ребята переглянулись. Тимофей присел рядом с Кирей на корточки и дружелюбно погладил мальчишку по плечу.
— Понимаешь, Киря, — начал Тимофей издалека. — На всё есть свои причины…
Разговор был долгим и обстоятельным. Шаг за шагом рассказывал Тима Кире о вечных ценностях, о том, что в мире все должно быть в гармонии и равновесии, о великих силах и великих чудесах.
Киря все время кивал и все больше втягивал голову в плечи. Было над чем подумать.
А Корфиус-старший закончив показательное выступление, увлек за собой Корфиуса-младшего туда, где нужен был их свет, чтобы люди не споткнулись или не врезались в стену.