Лестница заканчивается, справа зияет пасть коридора. Мне нужно туда, я чувствую. Пригнувшись, шагаю по длинному проходу. Круг дрожащего света, отгоняя тьму, скользит по замшелым кирпичам. Мне страшно. Так страшно, что встают дыбом волосы.
Коридор заканчивается, и я оказываюсь в просторном зале. Свет фонаря не достает до стен. Замираю на месте, слушаю. Вдалеке что-то капает — гулко, размеренно. Перехватив рукоять револьвера, иду на звук. Под ногами лежат древние плиты с едва различимым узором. Звук становится все ближе, все отчетливее. В воздухе витает резкий металлический запах; его ни с чем не спутаешь.
В темноте проступает неясный силуэт. Еще несколько шагов — и я вижу высокий алтарь. Черный, каменный, древний… На нем — обнаженное тело. Тонкая рука свесилась за край, с пальцев срываются тяжелые капли.
Здравствуй, родная, шепчут мои онемелые губы.
Сбоку слышится хриплый смешок. Я поворачиваюсь и стреляю. Грохот бьет по ушам и эхом уносится вдаль. Через мгновение смех звучит опять, но уже в другой стороне. Я никак не реагирую. Жду. Раскаты смеха кружат вокруг меня, приближаются. А я стою на месте и всматриваюсь в лицо той, что лежит на алтаре. И слезы щекочут мне щеки.
Смех резко обрывается, и на краю освещенного круга я замечаю бледное пятно. Оно словно парит в воздухе. Лицо монстра…
Ты опоздал, говорит монстр смутно знакомым голосом и выходит на свет. Дорогой костюм заляпан красным, правая рука сжимает кухонный нож.
Я вскидываю револьвер и жму на спусковой крючок. Один раз, второй, третий… Бесполезно. Пули проходят насквозь, не причинив ему никакого вреда. Даже пиджак не пострадал.
Ухмыляясь, монстр подходит почти вплотную, поднимает левую ладонь. В ней пульсирует алый комок.
Что ты на это скажешь?
Понимание обрушивается как лавина. Это лицо… Этот голос…
Теперь я знаю, что делать.
Ствол револьвера взлетает к моему виску, палец давит на спуск.
И за мгновение до того, как тьма окончательно поглощает меня, я успеваю заметить ужас, исказивший черты монстра. Монстра, укравшего мое лицо.