Реквием

Засов ушёл с характерным лязгом, а в глаза ударил яркий свет.

«Заключённый, встать!» — последовала команда жёстким голосом. Человек среднего возраста, невольно прикрыв лицо рукой, стал нехотя подниматься с каменного пола. Трое в чёрной форме вошли в тёмную и холодную камеру.

— Лицом к стене, руки за спину! – приказал старший из охранников, оставаясь на безопасном для себя расстоянии. Травматическое ружьё в его руках смотрело точно в грудь человеку в оранжевом комбинезоне.

— Да, пошёл, ты! – резко огрызнулся заключённый.

Второй охранник тут же сделал резкий выпад вперёд. Мощный электродуговой разряд из шоковой дубинки сразу прошёлся по всему телу. Человек дёрнулся и упал на каменный пол, продолжая биться в конвульсиях — за первым электроразрядом последовал и второй. В довершение  посыпались удары самой дубинкой.

«Достаточно!» — распорядился старший.

Третий охранник приблизился к валяющемуся на полу человеку, присев, придавил его коленом в спину и завёл руки за спину, поочередно щелкнув наручниками. Заключённого подняли на ноги, дав немного прийти в себя.

— Наконец-то моя просьба услышана…  – проговорил человек в оранжевом.

— И не надейся! – ответил старший охранник. – Таким, как, ты, лёгкая смерть не полагается! Готовься снова послужить обществу. –

— Что, опять? – с невольной улыбкой произнёс заключенный. – Ну, веди тогда… —

Тусклые сырые коридоры сменились хорошо освещаемыми помещениями. Конвоируемого подвели к лифту, погрузили в него, после чего все вместе покинули нижние уровни. Кабина поплыла ввысь, плавно набирая скорость подъёма.

Медсектор в отличие от тюремного блока был более насыщен жизнью. В углах стояли деревянные кадки с небольшими пальмочками и фикусами, на подоконниках в горшках красовались разнообразные цветы. Заключённого доставили к нужному кабинету и приказали ждать. Старший, получив по радиостанции разрешение, снял с конвоируемого наручники и убрал их подсумок на поясе. Человек потёр немного сдавленные запястья и посмотрел на главного из охранников.

— Только из училища? – поинтересовался он. – Сразу видно, лейтенант, что ты недавно приступил к службе. –

— Не твоего ума дела! – сразу отозвался охранник. – Что встал? Особое предложение требуется? –

— Не напрягайся — обойдусь… — проговорил человек и решительно шагнул в кабинет.

Заключённый, молча, прошёл на приём и сел на белую табуретку. Женщина-врач подняла свою голову, окинув посетителя беглым взглядом.

— Это откуда у нас такие красивые? Здороваться уже не принято? – сходу поинтересовалась медик.

— Из карцера… Осмотри меня, напиши, что надо – и разойдёмся по-быстрому. –

— А что это мы уже на ты? – с лёгким возмущением в голосе спросила врач. – Вроде бы раньше знакомы не были. –

— Прошу прощения. Делайте ваше дело. –

— Вот, это уже другой разговор. Что-нибудь беспокоит? Есть жалобы? –

— Да — жизнь беспокоит… У вас случайно ничего нет этой жизни? – заключённый тяжело перевёл дух. – Доктор, можно подумать, что-то отменит мой выход на поверхность. –

— Отменить, конечно, не отменит, а вот время на стабилизацию выделят.  Раздеваемся, снимаем верхнюю одежду. Так есть на что-нибудь жалобы? –

— Нет, ничего не болит… За исключением души… —

— Ну, это уже не по моей части. –

Заключённый притих, молча сидя на табуретке. Врач прослушала его, после чего села за стол и сделала пару каких-то сопровождающих записей.

«Одевайся!» — произнесла женщина и нажала на кнопку селектора: «Можете его забирать».

Заключённого привели в маленькое бетонное помещение, где уже окончательно сняли наручники. Конвой удалился, предоставив человека самому себе. Засовы лязгнули с хорошо знакомым выворачивающим звуком, завершившимся щелчком замка. Тем временем на одной единственной лавке в камере уже кто-то сидел. Это был молодой парень, судя по индивидуальной карточке в возрасте девятнадцати лет, но выглядевший моложе своего возраста. Очки, короткостриженные чёрные волосы, тонкие длинные пальцы, да и общая узость во всём теле – было очень заметно, что он тяжелее карандаша ничего не держал в своих руках. Беднягу всего трясло, как от лихорадки.

— Расслабься, — обратился человек. — Из этой жизни живым ещё никто не выбрался… —

— Нас расстреляют? – с нескрываемым ужасом в глазах спросил парень.

— Свои – нет, а чужие ничего не обещали… —

— Так нас сейчас поведут? –

— Ну, если только до двери, а там уже – сами пойдём. –

— Это куда? –

— На свежий воздух! Немного пробздеться…

В это время открылось маленькое окошко на двери – на откинутую металлическую ставню положили два комплекта одежды.

«Заключенные, переодеваться!» —  грубым голосом последовало из-за двери: «Робу сложить на скамейке!»

Через несколько минут одетые, как бродяги с помойки: старые потертые брезентовые куртки и штаны, поношенные свитера и плотные подштанники, вязанные шапочки, шарфы и перчатки в непонятной степени кондиции, двое узников стояли уже в следующем помещении перед обширным окном, за которым суетился полный мужчина лет за тридцать с хвостиком. Он поочередно положил перед собой на полку два комплекта боевого снаряжения: поясные ремни с кобурами и страховочными шнурами, заканчивающимися карабинами. Молодой тут же спешно протянул руку и, взяв своё, стал так же спешно облачаться.

— Не спеши, — посоветовал старший. – Сейчас ещё ножи выдадут – они идут вместе с ножнами. –

— Ага, спасибо! – поблагодарил парень.

Далее последовали ножи-финки, а после них револьверы Наган с тройным боезапасом.

— Что это? – не понял молодой заключённый. – Зачем нам это? –

— Типа харакири сделать и застрелиться… — процедил сквозь зубы старший. – Это, чтобы было не больно, когда в лесу волки жрать будут. –

— Хлеборезку прикрой, урка! – тут же последовало от мужчины с выдачи. – Вам не  воевать! Сходите туда-обратно, полюбуетесь на местные красоты  — и вернётесь. В прочем… С последним – как повезёт. —

От последних слов парню стало совсем не по себе.

— Сейчас ещё рюкзачины с трёхдневным рационом получите, — добавил мужчина. —  И чтоб расписаться не забыли! –

— С тобой-то забудешь… — в полголоса проговорил старший.

— А дальше мы как? – робко поинтересовался молодой.

— Легко и просто! – ответил выдающий. – У него спросишь – он  у нас битый…

Тем временем заключенные уже затянули ремни, подправили на них оружие, подкрепив страховочные шнуры к рукояткам револьверов и ножей. Каждый поочерёдно закинул себе на плечи старый непонятно какого года брезентовый рюкзак, у которого все швы держались на честном слове.

— Ну что, живчики, готовы? – произнёс мужчина с выдачи. – Летите, соколики! –

— И тебе, прапор, не хворать! —  отвесил на прощения старший заключённый.

Раздался зуммер, и в помещение вошли четыре бойца, упакованных по полной боевой.

«Заключенным, построиться!» — сразу же скомандовал один из военных: «Идти колонной по одному! К оружию не прикасаться! Не разговаривать!»

Готовых к миссии узников вывели из помещения и, как только дверь захлопнулась, взяв под охрану в прямоугольник, повели различными коридорами. Под конец их пропустили в шлюзовой тоннель и закрыли за ними дверь. Сами сопровождающие остались в прежнем коридоре.

— Всё будет хорошо, всё будет хорошо, — тихо вполголоса стал произносить молодой. – Всё наладится и будет очень хорошо… —

— Ага! – сразу отозвался старший. – Вот выйдем на поверхность – расскажешь это радиоактивному пеплу! –

У молодого невольно стало сводить колени. Он встал, как вкопанный, не в состоянии сдвинутся с места. Старший схватил напарника за шиворот и грубо дёрнул к себе.

— Шевели ногами, — тихо произнёс он почти на самое ухо. — Если сейчас включим заднюю – нас прямо тут и положат. –

— Ага… — еле выдавил из себя незадачливый хакер.

Двое людей окончательно выбрались на поверхность. Кругом одна и та же картина – стихийно разросшийся лес и немногочисленные бетонные остатки чего-то бывшего до войны.

— Куда идти-то? — дрожащими губами спросил молодой.

— За мной, — сухо ответил старший. – Под ноги смотри внимательно! Тут обустроенных дорог давно уже нет… —

— Ага! –

Разведчики сдвинулись с места, начав пробираться вперёд.

— И ещё. Ни к кому не подходи и ни с кем не разговаривай. Чтобы ни случилось -сиди тихо. –

— Ага. –

Старший пристально посмотрел на молодого.

— А тут ещё кто-то есть? – невольно поинтересовался тот. – Разве не все погибли? –

— Есть… Дерьмо не тонет… Захочешь познать высший гуманизм – можешь смело считать ворон. Первый встречный тут же расколет тебе череп. И, если после этого найдёт у тебя в кармане пару спичек, то уже будет безмерно счастлив. –

Молодой невольно сглотнул. Его рука судорожно потянулась к кобуре. Достав револьвер, напарник крепко сжал его, выставив перед собой. Оружие тряслось в руке, заметно вибрируя.

Через некоторое время старший довёл молодого до одиноко стоящего разрушенного здания. Оба разведчика поднялись на второй этаж.

— Присаживайся, — предложил старший.

— Зачем? – не понял молодой.

— Небольшой привал, — объяснил напарник. – Наган можешь убрать. –

— Ни за что! –

— Молодец! Оружие всегда наготове. Только ничего не забыл? –

— А что? –

— Да всё, вот хорошо, но было бы ещё лучше, если бы, патроны в барабан загнал. —

Молодой тут же быстро поднёс револьвер к лицу, внимательно всматриваясь в пустые каморы. Он сразу же принялся впопыхах заряжать оружие, но обнаружил, что не имеет никакого понятия, как это делать.

Старший же, не спеша, достал нож, прокрутил его в пальцах, приставил к собственному горлу и плавно повел клинком.

—  Стой! Я один не выживу! – вскричал молодой. – Не делай этого! –

Наставник в ответ посмотрел на него с ехидной улыбкой.

— Расслабься! Ты, думаешь, он заточен? Услада мазохиста в чистом виде… Наган убери в кобуру и давай мне сюда со всем боекомплектом. –

— Это ещё зачем? – настороженно поинтересовался молодой. – Нет… Не отдам! –

— Давай сюда – кому сказал?! —

Молодой от страха тут же сел на землю.

— Давай сюда все железки! – еще раз повторил наставник. – Наган бесполезен так же, как и эта пилка для ногтей. Как правило, два из трёх патронов не пригодны, а могут быть и все сразу. На глаз это никак не определишь. –

— А как же мы защищаться будем? –

— Не волнуйся! Сейчас кое-что покажу. –

Старший подошёл к стене, скинул маскировку и достал из ниши большой металлический ящик. Он откинул крышку и жестом подозвал напарника. Молодой с опаской приблизился, заглянул и увидел небольшой арсенал с кучей всякого дополнительного имущества.

— Откуда это у тебя? – поинтересовался он.

— На толкучке можно достать многое – было бы чем за это платить… –

— На какой толкучке? –

— В поселении. Все торгуют чем не попадя… —

—  В каком поселении? Разве кто-то смог уцелеть на поверхности? –

— Ещё раз, специально для тебя, — спокойным голосом объяснил старший. – Уцелели и выжили… Вот только совсем не те, кто надо… —

— А, ты, не боишься, что кто-нибудь найдёт твой тайник? –

— Нет. Быстрее найдут смерть на подступах – мы с тобой в буферной зоне. Вокруг города построена оборонительная линия. Через эти доты никто не пройдёт. –

Старший стал доставать из ящика оружие, патроны и боевое снаряжение. Себе взял АКМ и бесприкладный помповик-пятёрку, а напарнику выдал СКС с увеличенным магазином, после чего достал  наборы одинаковых ножей – два кинжалоида и две небольшие финки.

— Ты, когда-нибудь стрелял? –

— Ниразу. –

— В детстве на мечах сражался? –

— Нет, книжки читал. –

— В компьютерные игры играл? –

— Да, было. —

— Помнишь, как там герои убивают? –

— Я только логические игры брал в библиотеке… —

— Сложно с тобой будет… Придётся тебя немного натаскать на скорую руку, но это, как  выйдем за пределы. А пока запомни – ножом, просто, режь и коли. Большой, кинжальник,  используй только по мясу, а малый тебе, так, по ходу дела в помощь, но в случае необходимости – тоже пускай его в ход. –

— А что с нашим оружием? –

— Наганы оставим здесь – их надо вернуть, а вот НРы и патроны возьмём с собой. По маршруту у нас будут два поселения – наша цель во втором. В первом отдадим казённые ножи кузнецу на доводку и расплатимся револьверными патронами, а когда придём во второе  — продадим ножи за автоматные патроны. Сидорович, конечно, на говно изойдёт, но спишет всё. Ты, думаешь, почему нам такое барахло выдали? Да потому что всё рассчитано на расход, включая нас с тобой. –

— Погоди, но, ты, же говорил, что наши патроны – никакие. –

— Поверь мне – тут любые патроны котируются, но идут по ставке своей значимости. Те, что нам выдали – это, как мелкая монета; по этому уйдут кузнецу все до единого. –

— А что с нами теперь будет? –

Старший, снова услышав знакомый вопрос, невольно рассмеялся.

— Ничего хорошего! Житуха тут офигенна! Те, кто не сгорел сразу, не задохнулся от гари и не загнулся от лучевой болезни – теперь завидуют мёртвым. –

— Слушай! – резко оборвал младший. – Если, ты, всё тут так хорошо знаешь, то давай рванём куда-нибудь, где можно поселиться и жить! Нас же, всё равно, никто искать не будет. –

— Как же, ты, наивен… — старший свысока посмотрел на собеседника. – Тебе в медкабинете делали укол витаминов и защитных препаратов? Типа от радиации и всякой заразы? –

— Да. –

— Тебе ввели датчик и яд! Если мы максимум через неделю не вернёмся, то сдохнем в страшных муках. –

— Но тогда как же? –

— Легко и просто… Не стоит бояться радиации, мутантов, кислотных дождей и прочей мерзости. Забудь об этом и не бери в голову. Тем, кого боженька проклял из своей прихоти, бояться уже нечего. Лучше никогда не станет, а к дерьму нам не привыкать! –

— Но Бог – это же свет благий и животворящий! –

— Конечно! Те миллионы людей, что прожарились до хруста, вполне заценили это на собственной шкуре. Одни верили Иисусу, другие – Аллаху, третьи – Будде, а четвёртые – Яхве… —

— И что? –

— А то, что они все одинаково сдохли! –

Молодой, молча, окинул взглядом наставника, не зная, что ему ответить.

— Поднимайся! – скомандовал Старший. – Отдых закончен. Вот тебе ещё одна цацка – в лесу вещь незаменимая. –

— Ага… —

Молодой вытянул руки и принял большой тесак в грубых кожаных ножнах.

— Да поднимай же задницу! Выдвигаемся! –

Одна дорога сменялась другой – и так далее. Постоянно приходилось пробираться сквозь заросший лес. И ни одной души. Молодой то и дело вздрагивал от каждого шороха. Подземный город-бункер уже давно остался где-то позади.                              «Тихо», — вдруг резко остановил старший и жестом приказал затаиться. Молодой сразу присел, спрятавшись за кустарником. На поляне возле развалин показалось несколько бойцов в камуфляже – они старательно высматривали что-то, при этом ни от кого не прячась. Совершив свои странные действия, чужаки выстроились в боевом порядке, собравшись куда-то идти. В это время где-то отчётливо хрустнула ветка. Бойцы все одновременно развернулись в сторону звука. Мгновенно по лесным зарослям обрушился шквальный огонь. Через какое-то время он стих, все бойцы опустили автоматы и, на мгновение застыв неподвижно, потом снова построились, развернувшись в первоначальное положение, и зашагали прочь. При этом все движения выполнялись  каждым синхронно и слаженно.

После долгого нахождения на земля старший поднялся и отряхнулся.

— Подъём! – скомандовал он молодому. – Они уже ушли. –

— Что это было? –

— Ничего хорошего… Это патруль Искусственного Разума. Если он послал своих на поверхность, значит, затевается что-то серьёзное. –

— А что такое Искусственный Разум? –

— До войны в Министерстве Обороны разработали особую армию, состоящую из полностью синтетических организмов, управляемых единой операционной системой ряда суперкомпьютеров. Последний эшелон обороны на самый крайний случай. Им не страшны ни радиация, ни химическое, ни биологическое оружие. Обычная стрелковка тоже им по барабану – нужен спецбоеприпас в крупном калибре. Но  беда в том, что после войны суперкомпьютеры решили быть сами за себя. Когда мне было, как тебе, Искусственный Разум атаковал наши позиции — ему удалось прорвать внешний периметр. Мы тогда еле остановили киборгов, потери были большими. –

— Это когда ещё? – не понял молодой. — Кем, ты, был? –

— Как-нибудь расскажу при случае… — старший взял многозначительную паузу. – Если настроение будет… –

— Настроение? Мы уже сколько вместе, а я твоего имени так и не услышал. –

— А оно надо? По возвращении тебе всё спишут, и, ты, вернёшься к своей нормальной жизни с компьютерами в тёплом кабинете и заумными книжками на досуге; а меня снова отправят гнить в бетонный мешок до следующего выхода… И так – пока добрые люди не помогут, или сам копыта не отброшу … Человек без прошлого, человек без настоящего, человек без будущего… Это моя жизнь… И я тоже не хочу знать твоего имени… Хотя… Дам тебе позывной. –

— А я как буду тебя звать? –

— Хоть груздем – только на мозги не клади! –

— Но так же нельзя! Это неправильно! –

— А что правильно? Побрать все обглоданные косточки и заново собрать всех моих напарников? Ты, знаешь, сколько таких, как ты, я оставил здесь на поверхности за эти годы? —

Молодой шёл молча, как убитый — то смотрел себе под ноги, то куда-то вдаль. Так двое путников дошли до развалин.

— Стоп! – объявил старший. – Располагаемся здесь. Я сейчас веток соберу для костра, а, ты, приготовь всё к ужину. Жалко, я надеялся, что мы успеем дойти к посёлку. –

— А в чём проблема? –

— В том, что скоро стемнеет. –

— И что? –

— Гулять в тёмном лесу отважится только законченный придурок. С наступлением ночи тут такое вылазит… Не думаю, что тебе понравится. Мы забьёмся в развалины и пробудем до утра.  Главное – чтобы костёр не погас! Хотя… У меня, всё равно, бессонница, мне дежурить, но мало ли чего… Огонь ночных обитателей пугает, они к нам не сунутся. Выкладывай, пока еду, а я пошёл за хворостом. –

Старший, сняв с себя ношу, и оставив АКМ, удалился. Молодой расстелил плащ-палатку, сложив её в несколько слоёв. Покопавшись, он достал из рюкзака несколько консервных банок и запаянных пакетов. Тут сзади раздался какой-то слабый шум. Молодой обернулся и обнаружил крадущегося незнакомца. Тот, мгновенно сообразив, что его обнаружили, сразу ринулся вперёд. Парень мгновенно кинулся к своему карабину, но  незнакомец успел схватить его левой рукой. Молодой попытался приблизить к себе оружие, но хватка оказалась железной.

«Я возьму?» — сиплым голосом, как бы невзначай, поинтересовался некто и со всей силы въехал кулаком в лоб.

Несколько бродяг, увидев подходящего к развалинам старшего, повылезали из своих укрытий и ринулись вперёд. Мгновенно взяв его в кольцо, они стали плавно перемещаться по кругу. Первым накинулся оборванец с шипастым кастетом, сжимаемым в руке. Разведчик, быстро скинув огромную охапку хвороста на нападавшего, находящегося слева, увернулся, выскочив из окружения. Резко достав из-за спины тесак, и развернувшись,  он нанёс рубящее-режущий удар в область ребёр и ниже первому бродяге. Тот, тут же выпучив глаза, и невольно выронив кастет, схватился обеими руками и рухнул на землю.

Следом начал атаковать второй, занося над собой грубо сделанный топор. Старший, отскочив в сторону, дал пройти рукам с инструментом, после чего рубанул тесаком. Отделённые кисти с топором, покрылись захлеставшей кровью, ещё не успев толком отлететь. Разведчик, совершив мгновенный разворот, тут же прошёлся тесаком по спине бродяги – тот, издав сдавленный вопль, и изогнувшись, так же лёг на землю.

Третий бродяга подключился к делу, но старший, подскочив вплотную, уже крепко сжал ему руку с занесённой дубиной и повёл нападавшего влево-вниз по спирали. Перехватив тесак обратным хватом, он резанул лезвием сбоку по шее, дойдя до самого позвоночника, и сразу же возвратным движением всадил клинок в дряблый живот. Стоя на колене над подыхающим противником, старший вытащил тесак из кровоточащего тела и перевёл дух. Вроде бы все…

Вдруг кто-то со спины ударил с такой силой, что разведчик отлетел, выронив из рук оружие. Не успел он подняться, как кто-то схватил его и нанёс ему удар в грудь. Чьи-то крепкие руки взяли старшего и приподняли над землёй. Огромный детина свыше двух метров ростом с широченными плечами, держа обеими руками разведчика над собой, стал его разглядывать при этом, улыбаясь, и кривляясь в лице. Старший ударил мутанта ногой справа, но тот только ещё больше заулыбался, отвесив в ответ оплеуху, от  которой потемнело в глазах. Придя в себя после непродолжительной прострации, разведчик потянулся на поясе за малым ножом-финкой, резко достал и всадил его противнику в левый глаз. Мутант заревел от боли, одновременно разжав руки. Старший грохнулся на землю, быстро осмотревшись по сторонам, подтянул к себе помповик и, перещелкнув цевьём, выдал детине прямо в лоб. Попало чуть ниже переносицы – череп снесло почти полностью. Мутант рухнул практически сразу – если бы старший мгновенно не откатился в сторону, то его бы накрыло громадным телом противника. Оставаясь лежать в траве, разведчик, крепко сжимая дробовик, внимательно осмотрелся по сторонам.

Четвёртый бродяга стоял в укрытии, прижавшись спиной к разрушенной стене, судорожно сжимая в руках СКС, и время от времени поглядывая через щель. Его всего трясло  от нервного напряжения – жертва-то оказалась не в меру бойкой. Так, а это что такое? Почему на поляне вдруг стало тихо? Вдруг неожиданно лицо бродяги приняло искажённый вид, кривясь от нахлынувшей боли. Дёргая головой, и обильно выпуская изо рта кровь, оборванец обмяк. Старший мгновенно произвёл несколько проникающих ударов кинжальником, утопив его по самую гарду в теле противника. Бродяга, так и не успев ничего понять, съехал вниз по стене и лёг к ногам разведчика. Старший поднял с земли карабин и осмотрел его, слегка приоткрыв затвор. Патронник пуст, а вот магазин заполнен. У бродяги не хватило ни знаний, ни ума, чтобы дослать патрон и снять с предохранителя. Разведчик, закинув на плечо СКС, вынул из тела свой нож и вытер его,  убрав обратно в ножны.

Молодой пришёл в себя после того, как ему плеснули в лицо водой. Он сразу дёрнулся, слегка подавшись назад.

— Подъём, спящая красавица! – скомандовал старший так, что у напарника зазвенело в ушах.

— Что? – с нескрываемым ужасом в глазах выпалил молодой.

— Ничего, — спокойно ответил старший. – Нам крупно повезло – будь на их месте бандиты, нас бы давно уже черви грызли. Ты, всё самое интереснее пропустил… —

— Что случилось? – поинтересовался молодой.

— Недоразвитые, под предводительством сельского отребья. Трое недоносков, мутант и ханыга, которого выперли из поселения за неблаговидные дела. Наше счастье, что кроме примитивного холодняка они больше ни с чем управляться не умеют… —

— Ты, уверен, что больше никого нет? –

— Расслабься! Я уже всё проверил… А тебя с боевым крещением! Сейчас посмотрю в аптечке – что у нас есть от ушибов. –

Старший полез себе в рюкзак, молодой же тем временем дотронулся до лица, ощутив приличную опухоль от лба и ниже по левому глазу.

— Ничего-ничего, — подытожил опытный напарник. – Все с чего-то начинали… Фингал будет зачётный… Дрался когда-нибудь? –

— Да… В детском садике… — молодой сделал небольшую паузу. – А трупы, ты, куда дел? –

— Никуда — там и оставил. Когда ночью сюда придут, то сразу найдут свою добычу. К нам внимания будет меньше. –

Когда уже стемнело, и молодой, ворочаясь, сопел в своём спальнике, старший время от времени подкидывал ветки в костёр и рассматривал звёздное небо. Ночь выдалась ясная. Вроде бы одна и та же картинка, но почему-то она так притягивала взгляд. Старший с дробовиком в руках заворожено рассматривал небо, время от времени то грустью, то с каким-то наслаждением в глазах. Костер мерцал, потрескивая горящими ветками, и освещая всё кругом.

Утром путь был продолжен. Небольшой приём пищи – и вперёд. Дорога в лесу была утоптанной, что говорило о том, что по ней достаточно ходят. Молодой замкнулся в себе, и шёл, молча, больше смотря под ноги, чем перед собой. Вдруг из растительности выскочила огромная овчарка и прыгнула к парню, сбив его с ног. Разведчик побледнел в лице, издав вопль испуга.

«Не бойся! Не все звери, как люди», — предупредил старший и тут же позвал к себе собаку: «Ну, привет, Бобик! Давненько не виделись».

Опытный напарник по-дружески потрепал старого знакомого.

— Это пёс кузнеца, — объяснил он молодому. – Только вот, что-то, он сильно разгулялся – до поселения ещё, как минимум полтора часа ходьбы. –

— А точно не кусается? – тут же последовало в ответ.

— Нет – заглатывает целиком… —

Старший подошёл к молодому, протянул ему руку и помог подняться.

— Когда-то до войны у многих жили такие питомцы. –

— Да я читал. –

— А чего тогда дёргаешься? Про волка подумал? —

— Ага. –

Молодой, поднявшись, всё еще с опаской смотрел на пса.  Старший махнул ему рукой, и они снова продолжили идти.

— Послушай, — обратился вчерашний хакер к напарнику. – А как оно было тогда? Кто победил в войне? –

— Нашел, у кого спросить… Я немного знаю о той войне – тогда весь мир забросали атомными бомбами. Он едва уцелел, но погибли миллиарды. Если хочешь понять, что такое атомная бомба – представь себе самую страшную вещь на свете. Представил? Так вот, атомные бомбы были ещё страшнее… —

— Как, ты, думаешь, человечество выживет? –

— Возможно… Никто не знает, как оно повернётся, когда все города-бункеры начнут освоение поверхности. –

— А разве наш город не единственный? –

— Нет, есть ещё такие же, скрытые на глубине под землёй. –

— Так это же хорошо! Мы сможем возродить цивилизацию. Но почему, тогда, главы городов не осуществили подъём на поверхность? –

— Кто его знает? Очевидно, время ещё не пришло… —

— Почему? Мы же можем создать для людей светлое будущее! Только в нашем городе сохранено множество технологий. А представь, что смогут сделать все города вместе! –

— Ещё раз уничтожить мир… Истории свойственно повторяться… Люди не меняются… Меняются маски, причёски, стили поведения. А люди — люди остаются тем же дерьмом, что и были. —

— Но почему же? Ты, разве не хочешь светлого будущего для всех людей? –

— Одно уже было, и мы ещё долго будем расхлёбывать его последствия. Люди – наивные дурачки… На что-то там надеются в будущем, стараются приготовиться к завтрашнему дню, но впереди их ждёт только горькое разочарование – будущее даже не подозревает об их существовании… —

Молодой, решительно посмотрев на наставника, остановился и выдал прямо в лицо:

— По тебе же дурка плачет!!! —

— Ну, хоть кто-то… —  спокойно ответил старший. – Человечество создало по-настоящему только два полезных изобретения – это презерватив и ружьё. Первое не допускает появления на свет дебилов, а второе исправляет ошибки первого. Никогда не думай о людях плохо – они всегда докажут, что ещё хуже! –

— Да, ты, же…! Люди – главная ценность! Вместе мы сможем возродить мир, создать новую цивилизацию! В людях можно отыскать лучшее – надо только постараться! –

— Говоришь, люди — главная ценность? Работорговцы с тобой согласятся. Отыскать в людях хорошее? Обратись к людоедам – лучше них в этом вопросе никто не разбирается… —

Молодой хотел было что-то сказать в ответ, но нужные слова не подобрались. Дальнейший путь до поселения он шёл, молча, каждый раз вздрагивая, как только какая-нибудь ветка издавала треск под его ногами.

Звуки, доносившиеся из-за растительности, отчетливо говорили, что поселение уже совсем рядом. Старший закинул автомат на ремень и то же приказал сделать молодому, ещё раз напомнив ему о правилах поведения. Преодолев остатки пути, и войдя уже в само поселение, разведчики услышали характерный звон металла, который прямо указывал на кузню, где трудился широченный в плечах мастер.

— Чур, меня! Чур! – вдруг неожиданно вскрикнул молодой, начав креститься.

— Ты чего, парень? – недопонял кузнец. – Что не так? –

Разведчик, немного отойдя назад,  пальцем вытянутой руки указал на чёрную кошку, лежащую на бревенчатом срубе. Он скинул с плеча карабин, но напарник тут же крепко схватил за цевьё, подняв дулом кверху.

— Чёрные кошки приносят неприятности! – воскликнул молодой.

— Неприятности? – спокойно ровным голосом произнёс старший. – Неприятности приносят только люди, а кошки – доброту и тепло.  –

Оттолкнув в сторону неопытного напарника, он прошёл вперед, взял в руки животное и начал его гладить. Кошка сразу стала мурлыкать и ластиться…

— Ну, здравствуй, Турист, — между делом промолвил кузнец. – Опять в наши края пожаловал… Ко мне какое дело? –

— И тебе не хворать, Игнат! – поздоровался старший. —  У меня тут пару резалок – надо их до ума довести. –

— Те же, что и прошлый раз? –

— Да, из той же кучи. –

— Расплачиваться будешь, как всегда, заплесневелыми опятами? –

— Ясен пень! Чем богаты – тем и рады… — старший полез рукой в сумку-торбу, висящую слева, и достал из неё холщовый мешочек, куда были сложены все выданные револьверные патроны, положил его перед собой на пенёк и обратился к напарнику. – Знайка, достань энеры и передай их Игнату; а мы с тобой немного позагораем. –

— Турист, — обратился кузнец, глядя на помповик за спиной. – Подкинь пару груздей с горохом, а я тебе ещё что-нибудь выправлю! –

— Хорошо… Надеюсь, у тебя есть молот, который исправит мою поганую жизнь… —

Старший, придерживая кошку левой рукой, залез в подсумок и извлёк оттуда десяток ружейных патронов с картечью.

— Держи. –

Разведчик поставил кошку на землю и жестом дал знать напарнику, что им уже следует уйти.

— Пошли, — сказал  старший. – Нечего над душой стоять. –

— Ага… —

Путники вышли на край поселения.

— Зачем мы тут? – не понял молодой.

— Чтобы людям на мозги не капать! Чужаков все не любят – мало ли чего у них на уме… —

Вдруг совсем рядом раздались дикие вопли и звуки беспорядочной стрельбы. Старший жестом приказал молодому приготовиться и следовать за ним. Не мешкая, разведчики быстро приблизились к месту сражения. Из леса к поселению неслись какие-то оборванцы в заношенных драных одеждах. Одна рожа краше другой. Каждый кто с чем, но в основном с грубыми самодельными дубинами и булыжниками в руках. Они дико орали и выли, пытаясь запугать обороняющихся.

Сельчане, спрятавшись за импровизированными укрытиями, палили из чего весть придётся, но, почему-то, складывалось ощущение, что бродяг меньше не становилось. Старший жестом дал знак молодому, что следует остановиться.

«Бей на уровне талии», — посоветовал он: «Приготовились, беглым пли!»

Нападавшие тут же отреагировали на угрозу – часть бродяг хлынула в сторону разведчиков.

— Пустой! – выкрикнул старший.

— Чего? – не понял молодой.

— Перезарядка, дятел!!! – прокричал наставник, как вдруг над его головой возник огромный воющий горлопан с каменюкой, занесенным для удара. Молодой резко повернулся и мгновенно выдал двойным. Пули пробили грудь — бродяга вздрогнул и, немного отлетев назад, рухнул на спину. Тут же к делу подключились и остальные сельчане – какофония наросла с значительной силой. Не желая испытывать судьбу, часть бродяг смолкла и, повернув, понеслась обратно в лес.

— Спасибо… — произнёс старший, меняя очередной опустевший магазин, и понимаясь с колена. – Поставь на предохранитель и откинь штык. –

— Да, сейчас! –

Разведчики подошли поближе, где валялись, как тела убитых, так и тех, кто ещё не умер.

— Начинай! – скомандовал старший. – Дома пригодится, когда будешь тараканов тапочком лупить. –

— Что начинать? –

Старший взял СКС в руки, подошёл к первому валяющемуся бродяге и, не моргнув глазом, всадил штык в тело.

— Бей в солнечное сплетение! И смотри внимательно – если, хоть одна тварь выживет, то людям придётся очень туго. Ты, меня понял?! –

— Ага! –

— Тогда что встал?! Вперёд – но без танцев! –

Молодой, на секунду застыв перед трупом, собрался и, издав громкий крик, начал колоть валяющего на земле оборванца.

«Ты, там не слишком увлекайся!» — обратил внимание наставник: «Окажи любезность и остальным!»

Жители поселения, объединившись, стали стаскивать трупы в одну кучу. Дети собирали стреляные гильзы, а женщины внимательно осматривали побеждённых на предмет полезного трофея. Молодой, сидел, как пришибленный, молча смотря, как старший вытирает свой нож.

— Молодец… Все с чего-то начинали… Я тебе вот что скажу – тут что-то не так… Днём, на поселение, сбившись в стаю себе подобных… Это не нормально! Должно быть что-то очень серьёзное, чтобы дефективные так подорвались. –

— Мы их победили, — тяжело дыша, проговорил молодой. – Мы победили… —

На его лице невольно стала образовываться улыбка.

—  Ты, бы не сильно радовался, глядя на те трупы, — процедил сквозь зубы старший, подправляя брусочком лезвия кинжальника. – Рано, или поздно, мы тоже сдохнем. Это – всего лишь вопрос времени… —

Завершив свои дела в поселении, разведчики зашагали дальше по своему пути. Но старший, как будто, никуда не торопился. Он шёл, озираясь на развалины старого собора, находящиеся прямо за поселением. Как всегда, в разрушенном храме собрались люди, совершая молитвы и песнопения, которые доносились прямо на дорогу. Разведчики дошли до кладбища и остановились у одинокой могилы, сильно отличавшейся от остальных – вместо креста над ней просто стоял безымянный камень.

— Говорят, что когда-то до войны здесь был сиротский приют. Вход украшала большая красивая надпись «Бог примет тебя!»… — как бы между делом, произнёс старший.

— Это, ты, к чему? –

— А к тому, что принял Он их в свои крепкие объятия всех разом – сгорели прямо во сне, не оставив и горстки пепла! –

— Зачем так говоришь, добрый человек? – раздалось откуда сзади.

Разведчики обернулись и увидели старика преклонных лет в чёрном балахоне. На его груди висел большой металлический крест. Молодой сразу обратил внимание, что почти всё лицо встречного было покрыто следами страшного ожога.

— Не стоит печалиться о тех, кто ушёл – они в лучшем мире, по сравнению с нами. Бог любит нас! Позаботься о своей душе, добрый человек – и двери рая отворятся и для тебя. –

— Душа, говоришь, монах… — голос старшего задрожал. – Души у меня уже нет давно! Твой добрый Боженька и тут приложил свою руку… —

Старший повернулся к камню, снял шапку и сделал пару шагов вперёд.

— Один из прежних? – робко поинтересовался молодой.

— Можно и так сказать… Мы были очень хорошо знакомы… —

— А кто тут лежит? – не унимался подручный.

— Я! – резко ответил старший. – Двадцать лет назад… —

Монах, молча, посмотрел вслед удаляющимся путникам. Он снял себя крест и перекрестил их на прощанье.

«Даже будучи тьмой, неси всем свет. Близок твой час. Нет большей чести, чем пасть за други своя…» — тихо проговорил старец.

Молодой, так же, как и старший, уже шёл крепко сжимая оружие, и внимательно поглядывая по сторонам.

— Прости, — обратился он к наставнику. – Я заметил, что, ты, постоянно смотришь на небо. Всё-таки, надеешься на помощь Свыше? –

—  Вовсе нет. Верить Богу, как надеяться не верность женщины. Много усилий — результат нулевой. –

— Почему, ты, не веришь в Бога? –

— Когда-то верил, но разошлись во мнениях. –

— Это как? –

— Я считаю, что должен жить человеком; а Он – что должен сидеть в дерьме…

Старший глубоко вздохнул, взяв продолжительную паузу.

—  Знайка, ты, помнишь тех несчастных, что толклись на развалинах собора? –

— Да. Мне показалось, что их там было очень много. –

— Наивные дурачки! Молятся, рыдают, разбивают свои лбы… Доброму Боже плевать на всех с большой колокольни! –

— Но Бог же – это же рука  дающая и поддерживающая! –

— Не будь и, ты, наивным! За всё в этой жизни надо платить. Если Бог тебе что-то дал, будь покоен – другой рукой он заберёт гораздо больше. Такова его суть. Когда, ты, решишь, что всё в твоей жизни устоялось, и теперь будут только лишь гладь, тишь и благодать, добрый Боженька тут же примчится к тебе, огреет по черепу так, что аж искры из глаз, и опустит по самое не балуй! Взамен оставит только безнадегу и полную безысходность – человеческое счастье Ему поперёк горла! Никто из нас не помрёт девственником – Благий Бог поимеет каждого! –

— Но Бог же – это же сам доброта! –

— Конечно! Боженька – сама доброта! Захочет – пнёт по-доброму; а захочет – пнёт ещё добрее… Сидит себе там на Небесах и гогочет во всю глотку, глядя на то, как мы тут загибаемся… —

Тут голос старшего осёкся. Он невольно отвернулся, слегка наклонив голову, сделав тяжёлый вздох.

— Все могут видеть, как ты выглядишь внешне, но очень мало тех, кто знает что у тебя в душе… И лучше, чтоб никогда не знали! –

— У тебя была любимая? – спросил молодой, решив сменить тему разговора.

— Была… Её звали Вероника… В своей жизни я никого так не любил, как её… Но наши отношения оборвались, как всё произошло. Двадцать лет назад… А я до сих люблю её и буду любить всегда. —

— Слушай, а почему кузнец назвал тебя Туристом? –

Тут старший невольно улыбнулся, но совсем ненадолго.

— Когда я в первый раз появился в том поселении, Игнат спросил меня по какому такому делу в наши края, а я ему – так, туристом… Вот за мной и закрепилось. –

— А как, ты, думаешь – монах мог быть ребёнком войны? –

— Учитывая его возраст – вполне. Война была около семидесяти лет назад – выжил каким-то немыслимым чудом. —

Внезапно старший остановился и, резко, подняв автомат, приказал молодому: «Ложись!»

Разведчики мигом прижались к земле, скрывшись в траве. Старший стал внимательно вслушиваться и всматриваться по сторонам. Так продолжалось достаточно долго, но ничего не происходило.

— Что случилось? – нарушил молчание молодой.

— Кто-то сел нам на хвост. Он где-то близко… —

— Я никого не вижу. Может, показалось? –

— Вряд ли… Тут кто-то есть – и он следит за нами. –

Старший поднялся и жестом дал понять молодому, что тому тоже стоит встать.

— Хотел бы грохнуть – давно бы уже завалил нас. –

— Так, значит всё в порядке? –

— Я б так не сказал. Давай-ка, по-быстрому убираться отсюда. –

И опять много часов пути оказались за спиной. Снова раздались звуки и знакомый гул.

— А мы сможем там где-нибудь поужинать? – как-то между делом поинтересовался молодой.

— Плати – и любой твой каприз. А что уже сухпай не канает? –

— Если честно, то хотелось бы попробовать что-нибудь с поверхности. –

— В принципе – можно. Но учти – впечатлений могут быть полные штаны! –

— Ну, может, у тебя тут тоже есть свои, кому можно доверять… —

— Свои, говоришь… — старший невольно усмехнулся. – Где, ты, тут своих видел? За корку хлеба и глоток чистой воды тебе тут же перережут глотку и ни на мгновение не пожалеют об этом. Всё ещё в порядочность людей веришь? Ничего… Это пройдёт – до первого ножа в спине. –

— Ну, почему, ты, так ненавидишь людей? –

— Повзрослеешь – поймешь! Так, Знайка, слушай сюда внимательно. Как зайдём в поселение, смотри в оба! От меня ни на шаг. Обращай внимание на всё подозрительное. И самое главное – ни с кем не разговаривай, пока к тебе не обратились. Нам сейчас надо попасть на рынок – он в самом центре поселения. Карабин на плечо, а вот нож, чтоб всегда был под рукой. Ты, менял? –

— Да, конечно… —

Это был  целый город, кишащий бурной жизнью – полным полно разных людей, но особенно – в боевой выкладке и с автоматами, которые встречались почти на каждом шагу. Молодой так и не понял, зачем старший стал ходить кругами, петляя по всевозможным местам и улочкам, пока они не добрались к торговым рядам. У самого входа на рынок перед костром сидела толпа таких же типичных вооруженных людей. Один из них с грустным видом рассказывал всем свою недавнюю историю:

«Вчера пришёл в гости, хотел оставить хорошее впечатление, нахерачился – оставил незабываемое…»

Разведчики прошли мимо, войдя на территорию, плотно заставленную всевозможными лотками.  Старший подошел к одному из лоточников и достал два выданных НРа.

— О! – обрадовался торговец. – Давненько тебя не видывал. Опять резалки принёс… Почём, или что-то хочешь? –

— Здорово, Димон! – сразу отозвался старший. – А то, ты, не знаешь мою цену? По два магазина гвоздей за каждый! –

— Не дороговато ли? Народ сейчас много чего откапывает – цены-то уже порядком приспустились. Да и к чему это? Хороший ствол всегда сподручней! –

— Не дави, Димон! Это тебе не фуфло из местной ржавчины, а самая настоящая довоенная вещь! Совсем новенькие, как со склада. Зацени металл – такого сейчас не сыщешь. Ножны отдам в довесок чисто для тебя. –

— Два магазина, говоришь… — тягуче произнёс торговец, медленно поглаживая свой подбородок. – Полтора – и за всё! –

— Да, ты, охренел! – воскликнул старший и сделал вид, что забирает ножи.

— Стой! – изменившись в лице, произнёс лоточник. – Полтора магазина за каждый! –

— Магазин и пачку груздей с горохом! –

— По рукам! – согласился торговец, задорно махнул рукой, после чего полез к себе за нужным коробом.

— Здорово, люди добрые! – вдруг раздалось за спиной. Разведчики обернулись и увидели перед собой плотного человека и нескольких автоматчиков с ним. А вот торговец, как-то побледнев в лице, тут же предпочёл спрятаться.

— И вам доброго дня! – поздоровался старший.

— Куда путь держите, кто будете, под кем ходите? – продолжил плотный.

Старший сразу обратил внимание, что у собеседника на поясном ремне находится радиостанция в новеньком подсумке из  синтетической ткани.

— Кто будете, под кем ходите? – повторил свой вопрос плотный, не дожидаясь ответа.

— Под Богом! – решительно произнёс старший, но вдруг всё резко погасло в глазах.

Первым очухался молодой и сразу ощутил, что висит повешенным за руки на цепи. Следом пришёл в себя и старший. Перед ними стояли плотный, похожий чем-то ещё один здоровяк и странный худощавый человек в окружении бойцов. У молодого невольно вырвался из груди крик, но плотный тут же взял яблоко и быстро засунул ему в рот.

— Ну, что, ты, шумишь! – возмутился плотный.

— Бог в помощь! – произнёс худощавый и, подойдя к молодому, взял у него изо рта яблоко и, откусив кусочек, прожевал его. – Антоновка… Я больше семеренко люблю… —

Человек вставил яблоко обратно в рот молодому, слегка вытерев руки.

— Да мы тут, Ваше Преподобие, червячка заморить решили, — признался плотный и переключился на главного разведчика. – Колись, Сеня! Откуда у тебя такие резалки? Народ поговаривает, что, ты, их уже не в первый раз скидываешь. –

— Нычку нашёл! – выпалил старший.

— Да-да, в лесу нашёл – на полянке выросло с грибочками-подосиновиками… —

— Да мы случаем на довоенный тарантас наткнулись! – проревел старший. – Там много чего надыбали! –

Выслушав ответ, местный, сделав ехидную гримасу, крикнул и в помещение привели какого-то оборванца с кривой рожей.

— Да, это он! Он, это, он! – подтвердил человечишка, указывая пальцем на старшего. – Он из Веркиной Пади  с этим сявкой вышел, и это он Сивуху с братками завалил! А! Креченским тоже он помогал! –

— Сивухе, как и тебе, было сказано, только следить, а вы там чего? –

— Чего-чего… Жрать-то что-то надо! Ну подумаешь – приспустили бы их разок на шмот и жрачку. С кем ни бывает… –

Плотный вынул пистолет из кобуры и, почти не целясь, выстрелил бродяге прямо в лоб.

— Ну подумаешь — промахнулся, — как бы невзначай, проговорил тот. – С кем ни бывает… —

— Я вот предлагаю их с лучком и перчиком, — включился в разговор здоровяк, пока подручные выносили из помещения труп бродяги.

— Нет! – решительно отверг плотный, убрав пистолет в кобуру, а взамен достав, и надев на голову белую косынку. – Вымочить в пивке, а потом с укропчиком и чесночком. Ваше Преподобие, вы любите людей? –

— Конечно, сын мой! Гуманизм – есть высшая добродетель! К тому же – они гораздо вкуснее крыс и бродячих собак. Вот этого в очках прожарьте, пожалуйста, как следует… К ужину! –

Плотный, взяв в руки большой нож, подошёл к молодому и слегка пощекотал его пальцами: «Удюдюдю!»

Разведчик стал дёргаться всем телом, одновременно взглядом сосредоточившись на большом ноже.

Тем временем худощавый величественно махнул рукой, после чего удалился вместе с сопровождавшими. Вот только старший был в каком-то странном оцепенении.

— Эх, рыбки бы сейчас… — вдруг с романтикой в голосе произнёс здоровяк.

— Хорошо, — согласился плотный. – Давай к реке сходим – там, как раз, три таких, как, ты, в размерах, обитают. –

Здоровяк невольно сглотнул.

— Ничего, я и солонинкой перебьюсь. –

Тут в помещение вошёл боец и показал пальцем на старшего.

— Пастор приказал этого привести к нему. А сявку – закинуть в холодную. –

— А счастье было так близко, — с горечью проговорил плотный, медленно стягивая с себя белую косынку.

Старшего привели в комнату, усадили на стул и крепко привязали к нему, после чего бойцы удалились. Затем в комнату вошёл худощавый.

— Говорят, раньше на Земле был рай, но потом Бог создал человека – самое большое дерьмо из всего сущего, — начал проповедник. – И возрыдал Бог, видя дел рук своих, и умыл землю огненным дождём! –

— Тех, кто понял смысл жизни, психиатр принимает без очереди, — произнёс старший. – А я тебя не сразу узнал… Ты сильно изменился, командир. –

— Да и ты, сын мой, не помолодел, — отозвался худощавый. – По мою душу пришёл? –

— Вовсе нет! Просто, прогуливался тут, красоты местные рассматривал, а твои парни меня неплохо приложили. Ты, лучше поведай, как тебе удалось выжить? Я, ведь, весь магазин в тебя высадил. –

— Сын мой, спокойствие духа – есть важное в делах наших! Магазин-то да — был весь, а вот меня попортила всего одна пуля! Остальное – сплошь кругом, да рядом, — проповедник сделал небольшой выдох и продолжил. — Те, что слегка прихватили – не в счёт. –

— Не волнуйся, как там тебя… Августейший папаша! В следующий раз я уже не промахнусь. –

— Творец наш даёт своим ничтожествам шансы на спасение! Прими волю Его, уверуй в промысел его – и будет тебе счастье! –

— Не помешало бы сразу, — ответил разведчик – А можно не останавливаться на первом уровне, и прямо на второй? –

— Можно, но только через покаяние чистосердечное! Прими Бога, как родную семью, вкуси с нами трапезу насущную, стань орудием воли Его! –

— Это предложение руки и сердца? – поинтересовался старший. – Я, как бы, польщён, только моё сердце давно уже занято – оно гоняет кровь по организму. Да, командир, ты тут времен даром не терял… —

— Покайся в согрешениях своих! – повысив голос, взревел проповедник. – Он учит нас смирению и укрощению страстей своих! –

— Хорош полоскать уши! – попросил разведчик. – Раз уж встретились, расскажи, как оно было. Ты, бы по старой памяти к столу пригласил, угостил бы от щедрот своих… Вижу, что неплохо устроился тут… Шестёрками обзавёлся… Ну так как насчёт организовать приватный фуршет по случаю встречи? Я свой последний день запомню надолго. –

Проповедник сильно изменился в лице, изобразив широкую улыбку.

— И разложил он рыбы и хлеба, и пригласил всех идущих к нему, сказав, что каждый страждущий не  возалчет вовек! —

— Я так понимаю – это согласие, — обрадовался старший. – Обойдёмся без галстуков, или мне выдадут парадку по случаю? –

Худощавый немного постоял, после чего открыл подсумок на ремне, находящийся рядом с кобурой, достал оттуда радиостанцию и нажал на вызов:

— Увести в холодную! –

— Слушаюсь, Ваше Преподобие! – раздалось в ответ знакомым голосом.

Старшего повели коридорами. Как всё знакомо – только фон другой. По пути разведчик случайно увидел группу выделяющихся стрелков – новенькая однотонная форма, боевое снаряжение в цвет и закрашенные автоматы в компоновке булл-пап с глушителями. Так, картина прорисовывается – у проповедника была цифровая радиостанция с очень  характерным логотипом, да и кобура с подсумком были в до боли знакомом камуфляже – такой ни с чем не спутаешь. Старший, сделав вид, что в ногу вступило, заметно захромал и остановился.

— Что застыл? – поинтересовался плотный, сильно толкнув в плечо. – Давай-ка, шевели копытами! –

— Да погоди, ты! – сразу отреагировал разведчик. – В ботинок что-то попало. –

— Ничего! Сейчас придём — там на месте и вытряхнешь. –

Двое плечистых бойцов с помповиками взяли под руки старшего, разочек заехали ему в живот и, не дав разогнуться, потащили вперёд.

Разведчика буквально закинули в помещение, после чего замок щёлкнул дважды. Он, приподнявшись, огляделся по сторонам – самая настоящая камера! А вот и молодой – тот, сжавшись в комок, трясся в углу, испуская пар из рта. Действительно, тут было прохладновато.

— Живой? – поинтересовался старший.

— Ага, — ответил напарник трясущимися губами. – Всё, отжились! –

— Погоди, ты! Смерть забирает только лучших, так что нам с тобой ещё жить и жить! – старший перёвёл дух. – Дело ещё хуже, чем я думал. Обрати внимание, тут всё недавно построено и основательно. А самое главное – с глубоким подходом. Ты, запомнил Димона – это мой связной. Наш торг – замаскированная передачи информации. Поселение оккупировано крупной группировкой мусорщиков-кочевников – их тут две тысячи человек. Пока меня волокли к пастору, я краем уха услышал, что собирается ещё приход восьми тысячи человек. В одном из коридоров я заметил оружейку и специально остановился – там ящики с тубусами! Это серьёзные гранатомёты для разрушения укрытий, плюс реактивные огнемёты. Ты, на подходе к поселению ничего странного не заметил? –

— Нет. А что? – не понял молодой.

— Ну, если не считать чётких следов шин от большегруза, то ничего… Откуда у жителей поверхности действующий автотранспорт? Его давно уже в помине нет! У всех мусорщиков новые оружие и снаряга. Расцветка камуфляжа ничего не напомнила? –

— Да, — сообразил молодой. – У тех киборгов такой же был. –

— Вот именно! На радиостанциях логотип Искусственного Разума – это цифра,  специально разработанная для связи с остальными подразделениями, стоящими из людей. Я так же случайно увидел чистильщиков со спецоружием – теперь понятно, почему недоразвитые так озверели… В лесу начали избавляться от лишних проблем… Ты, меня понимаешь? Тут готовится что-то по-настоящему очень серьёзное… —

— Стой, — не понял молодой. – Мне показалось, что, ты, встретил своё прошлое. Так кем же, ты, был? Что произошло с тобой? –

Старший тяжело вздохнул, немного отвернувшись, и опустив голову.

— Когда-то, очень давно, у меня была совсем другая жизнь.  Элита – лучшие из лучших! Особые подразделения с наивысшим допуском секретности. Нас готовили с детства. Я был младшим лейтенантом, входил в спецгруппу по решению особо важных задач. Служба казалось мёдом, пока не сменили командира – говорили, что сынок кого-то высокопоставленного. Этот кадр оказался больным на всю голову! Устроил нам такую жизнь, что мы чуть не охренели. Внезапные подъёмы по тревоге несколько раз в ночь, строевая подготовка до одури, бег с препятствиями по полной боевой. За каждый косяк – генеральная уборка в казарме. Зато спортзал и стрельбище отодвинул на задний план. Мы собрались и пошли все вместе к начальству – какая нахер строевая подготовка в боевом спецподразделении? Нас выслушали, но отреагировали очень своеобразно – всех, понизив на одну ступень, раскидали служить по другим местам, а нашего командира представили к очередному званию. Команду укомплектовали новым составом исключительно из молодых.  Народец оказался под стать: какой командир – такая и (с)рота… У меня отношения ни с кем не сложились, а, ведь, до этого был такой дружный и сплочённый коллектив… В общем, на очередном выходе, это как раз было у прежнего поселения, что-то мы жёстко сцепились – я против всех остальных. Командир, недолго думая, приказал мне подойти к луже и – лечь-встать, лечь-встать… — А все ржут, как кони и хлопают в ладоши. –

Тут старший замолчал, его губы затряслись, на лице появилась гримаса боли.

— А дальше? – с завораживанием спросил молодой.

— Ты, Знайка, уже понял, что жизнь – полное дерьмо, но у меня всегда было чёткое правило – никогда не быть частью этого дерьма… — тут рассказчик опять взял паузу.

— И что же? –

— А то, что я нарушил это правило!  Запомни: никогда не слушай тех, кто полощет уши о всемерной и всеобъемлющей любви – воздавать надо только взаимностью! В общем, не стал я купаться, а резко передернул затвор и нажал на спуск – уложил всех. Правда, осознание пришло очень быстро — по головке за такое не погладят… Тогда я сорвался со всех ног, попутно сообщив по связи, что группа неожиданно столкнулась с превосходящими силам мусорщиков – типа, я один такой умелый, что смог выжить. Вот только не так все гладко закончилось. Кто-то успел перед смертью доложить, как оно было на самом деле – на подходе меня приняли, как полагается… Вот теперь больше двадцати лет, я – арестант-смертник без всякого имени только с порядковым номером; и прошлое снова настигло меня. Этот проповедник – и есть мой бывший командир… Видишь, всё когда-нибудь заканчивается… Терпение, нервы, патроны… А вот за патроны особенно обидно. –

— А мы теперь тоже умрём? – невольно поинтересовался молодой. – Что за невезение! Разве убивать людей — это цена жизни? –

— Да – оно так, — проговорил старший. – Хочешь узнать цену жизни – спроси у покойника! Невезение – это когда на тебе бронежилет, а бьют по морде. Вот так оно всегда… Приходишь в себя – а там никого нет… —

— Мы сдохнем? Но выход, же, есть всегда. –

— Да, есть – но весь вопрос в результате. Мы все когда-нибудь сдохнем – и, ты, и я… Но напоследок успеем хорошенько оттянуться! –

На улице в парке перед проповедником, сидящем на резном красивом кресле, собралась огромная толпа. Худощавый окинул всех взглядом и начал.

— Вострубил первый ангел,

И воссияли на небе тысячи солнц,

И адский пламень вырвался за ними наружу.

И вострубил второй ангел,

И вознеслись к небесам столпы нерукотворные.

И вострубил третий ангел,

И объял землю сильный ветер,

И не стало ничего, что было прежде!

Когда, совсем давно, существовали две исконные беды. Первую из них с успехом решал асфальтоукладчик, а вот что делать с дорогами так никто и не придумал. Дети мои! Пробил назначенный час! Мы понесём свет заблудшим душам! –

— Ну, мы вас так и поняли, Ваше Преподобие, — сразу отозвался плотный, стоящий в первом ряду. – Огнемёты уже заряжены. –

— А! Коротай, сходи-ка к нашим гостям, да преподнеси им с нашего стола – последнюю трапезу стоит уважить. –

— Будет сделано! – отрапортовал плотный.

Ключ щёлкнул в замке, дверь открылась и в камеру вошел прислужник пастора.

— Его Преподобие по доброте душевной шлёт вам этот ужин, – сказал плотный, поставив на земляной пол поднос. – Кушайте на здоровье! –

— Да мы на диете! —  сразу отозвался старший и тут  же резко метнул небольшой нож прямо в горло.

Разведчик по-быстрому поднялся и приблизился к плотному – тот, захлёбываясь кровью, дергался в конвульсиях, лежа на полу.

«Так», — проговорил старший, снимая с пояса у противника оба кинжальника: «Не против, если я заберу. И это, тоже позаимствую».

Ремень с пистолетом и радиостанцией покинул прежнего хозяина, оказавшись в руках разведчика. Старший защёлкнул пряжку синтетического ремня, предварительно подогнав его по себе.

— Уходим, Знайка! Так, глушителей у нас нет, поэтому работаем только ножами – бей в солнечное сплетение и режь в область глотки. Идём спокойно, народу тут много – все друг друга в лицо не знают. –

— Ага. – ответил молодой, получив обратно свой кинжальник.

Старший закрыл за собой дверь, и оба разведчика, как ни в чём ни бывало, зашагали по коридору. Так они спокойно дошли до выхода из здания, но прямо на пороге за дверью им повстречался сидящий с унылым лицом автоматчик.

— Вчера пришёл в гости, хотел оставить хорошее впечатление, нахерачился – оставил незабываемое…  — с явной тоской в голосе проговорил мусорщик.

Старший, слегка склонившись, по-дружески похлопал его по плечу, сочувствующе произнеся:

— Ничего… Бывает… —

Покинув штаб кочевников, разведчики смогли добраться уже до самого выхода из поселения, но на пути им повстречался патруль мусорщиков.

«Так это же, те доходяги»! – воскликнул один из бойцов и сразу открыл огонь из автомата.

Старший, резко потянув за собой молодого, мгновенно ушёл с линии поражения – оба разведчика скрылись за стеной дома. В ответ пистолет тут же отвесил серию выстрелов из-за угла. На мгновение возникло молчание, а в следующую секунду к ногам разведчиков прилетела граната. Старший мгновенно ринулся к ней и дал ногой, послав обратно подобно футбольному мячу. Незамедлительно бахнуло так, что аж в ушах заложило. Следом послышались стоны и сдавленные крики.

«Ну что, ты?» — обратился наставник к подопечному:  «Не бойся гранаты – она же ручная!»

Старший, аккуратно высунувшись из-за угла, убедился в безопасности и осторожно приблизился к мусорщикам. Контролируя обстановку пистолетом, он тут же добил всех раненных. Затвор зафиксировался в заднем положении – недолго думая, разведчик скинул ставшее бесполезным оружие. По-быстрому раздев мёртвых, забрав их выкладку и оружие, беглецы, отстреливаясь от прибежавших на звук мусорщиков, понесли наутёк со всех ног.

Пробежав сквозь лес какое-то время, старший вдруг остановился и, согнувшись, скривился в лице. Тут молодой обнаружил, что у напарника сбоку справа появилось большое бурое пятно. И не только там – из-под шапки так же справа заливало лицо.

— Погоди, — попросил старший, тяжело дыша. – А этот шизик был прав! Главное – это спокойствие! Умиротворись, сделай несколько глубоких вздохов – и тогда ствол перестанет ходить из стороны в сторону. Будет намногим проще целиться. Ты, думаешь, так легко стрелять в живых людей? Они же, зараза, на месте-то не стоят. –

— Ты, чего? – не  понял молодой, так же тяжело дыша. – Нам же уходить надо! –

— Всё верно! – согласился старший. – Ты, сейчас и пойдёшь, а я вот, похоже, отбегался. Слушай меня внимательно и передай это нашим. Искусственный Разум планирует атаку на город. Его цель компьютеры управления спутниками. Там на орбите до сих находится батарея микроволновых излучателей. Если их запустить, то они выжгут всё живое на Земле. –

— Но ведь киборги не смогут пройти периметр – ты, же говорил! –

— Не перебивай! Им это и не надо, к тому же на линии обороны установлены узкопучковые излучатели электромагнитного импульса – они сожгут киборгов ещё на подходе. Ты, думаешь, мусорщики сами смогли так самоорганизоваться? Такую орду не реально прокормить! Искусственный Разум специально собрал всех, чтобы потом бросить на наши доты – недаром выдал тяжёлое вооружение. Пока мясо будет кидаться на линию обороны, наши, увидев такое количество кочевников, решат, что это основное направление прорыва и стянут туда все силы.  Вот тут-то и подтянутся киборги. Дело в том, что у нашего города есть секретный туннель экстренной эвакуации, примыкающий с востока и уходящий на километры вдаль за периметр. О нём уже почти все позабыли, мало кто помнит, потому что строили его перед самой бомбежкой и многое не успели доделать. Там на охране всего один взвод, а внутри несколько автоматических огневых точек. Даже кодовых замков на дверях нет! Это не сможет остановить киборгов. Ты, всё запомнил? А теперь беги в том направлении, — старший указал рукой. — Громко ори и стреляй одиночными в воздух – наши тебя быстро примут. Они гораздо ближе, чем кажется. На самом деле спецы всегда были рядом – они сопровождали нас, постоянно наблюдая за нами, но ни во что не вмешиваясь. Действуй, Знайка! –

— До встречи! —

Молодой, получив указания, напоследок пожал наставнику руку и дальше пустился в бега. Старший подождал, когда он скроется,  немного посидел, ухмыльнулся, после чего открыл затвор, заглянув внутрь. Чутьё не обмануло – в патроннике и на подавателе было пусто. Разведчик отстегнул магазин, заменив его новым из разгрузочного жилета. А тем временем вблизи стали слышаться голоса. Старший очень тяжело поднялся, скривился от боли и невольно посмотрел на небо. Он освободил правую руку, достал нож и, взяв его, плавно перекрестился им, тихо произнеся: «Спаси и сохрани!»

Постояв так ещё немного, разведчик собрался и решительно направился вперёд.

«Когда-то мне сказали, что всегда возвращаются любимые женщины, друзья и деньги, но с течением лет я осознал: единственное, что всегда возвращается – это затвор!»

Передёрнув, старший открыл огонь, встретив приближающихся мусорщиков.

Молодой, делая всё, как велено, летел, как только мог. Вдруг кто-то подхватил его и быстро уложил на землю.

— Уймись! – тут же последовало от человека в однотонной форме.

— Докладываю, — задыхаясь, выпалил молодой. —  Город надо срочно готовить к обороне от Искусственного Разума! –

Пастор, довольный собой, развалился в своём кресле.

— Ваше Преподобие, — обратился здоровяк.

— Глаголь, сын мой! –

— Вот, — развязав мешок, и вытряхнув из него содержимое, произнёс подручный.

Голова старшего упала на землю, немного подкатившись к ногам проповедника.

В кабинете мэра собралось всё руководство города-бункера. Перед самим мэром, как и командующим Вооружёнными Силами и его сидевшего напротив заместителя стояли ноутбуки, подключенные к линии спецсвязи. Пальцы военных бегали по клавиатурам, набирая нужные комбинации.

— Доступ к спутнику получен! – доложил командующий. – Андрей Сергеевич, введите код! –

— Есть! – нажав по клавишам, ответил мэр.

— Доступ к системе управления открыт, — произнёс генерал. – Переходим к следующей фазе.

Заместитель командующего повёл курсором, попутно набрав нужные команды, после чего доложил:

— Цель захвачена!

— Андрей Сергеевич, введите следующий код! – сразу обратился генерал.

Мэр тут же набрал очередную комбинацию требуемых символов.

— Ракета-носитель с тактической боеголовкой активирована! – произнёс заместитель командующего.

Вдруг в воздухе воцарилась тишина – все собравшиеся невольно посмотрели на мэра.

— Андрей Сергеевич, орбитальная платформа готова нанести удар! Данные со спутника подтверждают нахождение  полной численности противника в заданной точке, – обратился командующий.

Мэр, посмотрев на генерала тяжёлым взглядом, перевёл внимание на экран, плавно потянулся пальцем к клавише «ENTER», но тот застыл над клавиатурой, а рука заметно задрожала.

— Андрей Сергеевич, что же вы? – обратился командующий.

— Станислав Алексеевич, вы, точно уверены, что по-другому никак? –

— Андрей Сергеевич, ваш ход! Пожалуйста! –

Мэр глубоко вдохнул и резко нажал пальцем на клавишу.

— Пуск осуществлён! – доложил заместитель.

На всех трёх экранах помимо картинки выбранной местности, передаваемой со спутника, появилось окно с резко убывающим шестизначным числом, дважды разделённым двоеточием после двух символов. Все с заметным напряжением стали ожидать неминуемой развязки. У мэра на лбу выступил холодный пот. Время неумолимо шло, приближаясь к финалу.

— Цель поражена! – вдруг звонким голосом доложил заместитель, заставив всех вздрогнуть. – Полное уничтожение объекта в заданной точке! –

— Господа… — после небольшой паузы с лёгкой      дрожью в голосе произнёс мэр. – Мы только что убили огромное количество ни в чём неповинных людей. –

— Андрей Сергеевич, мы только что с вами решили очень важную проблему, — ответил генерал.

— Нет, уважаемые господа, — не согласился мэр. – Мы её только отсрочили! –

Правая рука легла на ребро крышки и закрыла ноутбук.