Блад Весселс

— Не люблю ночные смены, — сказал Давид, откусывая большой гамбургер.
Он посмотрел на часы на стене столовой, которые показывали в том числе и земное время.
— Тебе какая разница? Что день, что ночь… На этой планете всегда темно, — буркнул сидевший напротив Лойд, он ковырялся в салате.
— Все равно! Я стараюсь придерживаться земных суток. А ночные смены идут в разрез с моими биологическими часами.
— Какие еще биологические часы? Мы уже семь месяцев на этих пещерах. Все нормальные люди давно уже перешли на местный распорядок.
— Ну это вы перешли. Флаг вам в руки. Мне нравится ощущать себя землянином.
— Пять часов через десять… а ты как спишь?
— Когда как, — пожал плечами Давид. — Но я стараюсь соблюдать режим. Это важно для моих тренировок, — он согнул руку в локте, напряг бицепс и довольно подмигнул: — думаешь легко поддерживать такую форму?
Лойд снял кепку и почесал лоб. Без кепки его лицо казалось еще более худым.
— На эту тему я ничего не думаю.
— А вот зря, Лойд! — Давид добродушно заулыбался. — Тебе бы не помешало позаниматься в зале.
— Вот почему вы все такие, а?
— Кто?
— Кто-кто? Качки!
— И какие же? — засмеялся Давид.
— Ходите, все ходите… Что-то постоянно говорите, всех в зал завете… Чуть мышцы увеличили, только о них и талдычите, тьфу… — изобразил сплевывание Лойд. — Живут люди спокойно и без ваших мышц!
— Ладно-ладно, не кипятись, дружище, — Давида всегда забавляла такая реакция Лойда. — Просто тебе действительно не помешало бы стать покрепче. Для нашей-то работы.
— А что работа? Огнемет держу, кирка не падает. Куда дальше-то? — Лойд отхлебнул чаю.
— Ну выносливость общая… — Давид дожевывал остатки гамбургера.
— А что выносливость? У меня выносливости еще побольше вашего будет. Ты знаешь, что гипертрофированные мышцы — это лишние затраты энергии для организма. В случае чего, от них организм первым делом избавится. Даже быстрее, чем от жира!
— Хорошо, я понял… В зал пока не пойдешь, — ухмыльнулся Давид.
— У меня есть и другие дела в свободное время!
— Ох-хо-хо! Это какие же такие дела? — залился смехом друг. — На этой-то забытой на краю галактики кочерге?
— Так. Ладно, — отрезал Лойд. — Ты доел?
— Доел.
— Пойдем тогда. Двадцать минут до смены.
Они встали из-за стола, оставили подносы на приемном столе. Проходя мимо повара, Лойд приподнял кепку в приветственном жесте, а Давид широко улыбнулся. Тот кивнул им в ответ.
— Спасибо, шеф! — сказал Давид. — А что-то пусто сегодня?
— Так ведь концерт же в центральной башне!
— И что, все уже там?
— Да! — с важностью заявил повар и потом добавил доверительным полушепотом: — Музыканты из «Блад Весселс» прилетели в начале дня и ели здесь…
— Почему же не в центральной кочерге, раз там будет вся движуха?
— Там столовую готовили под концерт, — повар подвинулся поближе и добавил: — К тому же их челнок приземлился на нашей площадке. На центральной что-то готовят. Наверное, салют… Только, тсс!.. это, вроде как секрет.
— Какой примитив! — разочарованно произнес Лойд. — Что народу надо, а? Космической расе — подавай салют!
— А что? Это древнейшее развлечение! В нашей дыре пойдет на ура!
— А ты на концерт не пойдешь? — спросил Давид.
— Нет, — ответил повар, — посмотрю трансляцию тут.
— Ну а мы так вообще на смене будем.
— Сочувствую!
— Ой, не надо! — поморщился Лойд.

***

Друзья вышли в холл столовой, который вел к шахте лифта.
Они вошли в лифт и нажали кнопку спуска. Двери закрылись. На экране внутри заиграл презентационный ролик. Под легкую музыку, призванную мотивировать, показывали звездную систему: огромный газовый гигант находился нетипично близко к звезде, образуя с ней единую пару, вращающуюся вокруг общего центра тяжести. По удаленной орбите с мерцающей стрелкой «Мы здесь» двигалась маленькая планета — получалось так, что она всегда оставалась в тени гиганта.
Первые несколько этажей ехали молча. На экране появилось жизнерадостное лицо диктора: «Компания «Айми корп» улучшает жизни людей во многих мирах. Мы добываем лучезарный стеноид — уникальный минерал органического происхождения…» Речь иллюстрировали красивые рекламные кадры — Давид и Лойд видели их сотню раз, но в тесном замкнутом пространстве они по привычке приковывали внимание. Началась инструкция: «Скоблитель, помни: лучезарный стеноид остается активным только первые пять минут после обжига. Только в эти пять минут его следует срезать и консервировать. Не прикасайся к сырой губке: она токсична и способна повредить кожные покровы…» Потом обязательные речи о заботе: «Нам дорог каждый член нашей команды! Мы устанавливаем системы автоматического прожига в каждом коридоре пещер. Но будьте внимательны: опасайтесь случайно прикоснуться или наступить на губку — можно легко не заметить токсин на комбинезоне, после повреждения он способен защищать только непродолжительное время. Регулярно осматривайте друг друга. После возвращения из пещер необходима полная санитарная обработка…»
— К тому же, — внезапно буркнул Лойд, не отрываясь от экрана, — мои небольшие габариты позволяют более успешно двигаться в пещерах. Пролезать в узких местах, например.
— Это плюс, — кивнул Давид и выдержал паузу: — Только узких мест немного, а вот груза ты меньше можешь унести.
— Зато в узких местах — самый сок! А для груза у меня есть ты.
— Ну что ж, — показушно расправил плечи Давид. — Это делает нас чертовски эффективной командой!
Друзья засмеялись.
Лифт выкатился на застекленный участок шахты — через смотровое окно было видно, как они спускались вниз по краю узкой постройки высотой больше трехсот метров. Редкие огни освещали глубокие сумерки вокруг. Внизу раскинулась скалистая безжизненная поверхность. Вокруг виднелись похожие постройки — целая сеть башен, на верхнем этаже которых в сторону выдавались посадочные площадки, поэтому каждая из них напоминала воткнутую в землю кочергу.
— Вот как ты думаешь, зачем они сделали прозрачный лифт? — спросил Лойд.
— Не знаю… Чтобы нам было интереснее.
— Да что тут интересного? Всегда темно-серое небо, одинаковые башни и ничего не происходит.
— Значит для престижа, — усмехнулся Давид.
— Я думаю, это, чтобы не нервничать. Лифт медленный, едет долго и мягко. Приводы здесь настолько хорошо сделаны, что движения не ощущаешь… Помещение тесное… Если бы лифт был закрытый, можно было бы легко потерять голову от клаустрофобии.
— Тебе сейчас в пещерах лазить, а ты про клаустрофобию говоришь?
— Это другое. В пещерах хотя бы можешь двигаться…. Вперед, назад… Меняется обстановка, очертание стен. А в лифте все замирает! Если ты не чувствуешь движения — паника гарантирована! А компании не нужны люди в панике.
— Еще в пещерах дают огнеметы, — невозмутимо добавил Давид.
— Вот-вот! — подхватил Лойд. — В пещерах у тебя больше контроля! А в лифте тебе это ощущение нужно создать, — он вздохнул. — Не удивлюсь, если лифт — это самая продуманная конструкция во всей башне.
Немного помолчали.
— Ты слышал этих «Блад Весселс»? — спросил Давид.
— Нет. Вся настоящая музыка была сформирована в двадцатом и двадцать первом веке. Сейчас только суррогаты того прошлого.
— Ха, — усмехнулся Давид, — а что еще от тебя можно было услышать.
— Надо отдать должное, привезли живую группу, а не проекцию! За это снимаю шляпу! — Лойд приподнял кепку.
— Ну а как же?! Девять пещер открывают сразу! В мире их всего сколько действующих? Меньше двадцати? Так что большое событие! — воодушевленно сказал Давид, а потом угрюмо добавил: — Все будут веселиться, а нас с тобой — в пещеры.
— Справедливости ради, мы бы могли поменяться сменой, если бы хотели. Но мое отношение к данному мероприятию ты знаешь. А ты тоже не фанат, как я посмотрю.
— Точно не фанат.
— Тебе бы только в зал.
— Ага! — засмеялся Давид. — Вообще, почему до сих пор роботов в пещеры не запустят.
— А ты кто? Не робот, что ли? — смерил его взглядом Лойд. — Самый настоящий биоробот, как по мне!
— Я-то уж точно биоробот! — Давид согнулся в классическую позу демонстрации грудных мышц и бицепсов. — А вот тебе еще расти!
— Робот в пещере должен, — продолжал Лойд, — без навигации ориентироваться, выдерживать температуру, влажность, распознавать еле заметные следы лучезарного, уметь деликатно их срезать, размещать в контейнеры, делать все это в темноте и тесноте, еще и бесшумно. Очень дорогая машина выйдет. Мы с тобой обходимся гораздо дешевле. Тебе вот, что нужно: еду дают, поспать дают, даже вон развлечения всякие…
Давид взглянул на друга исподлобья, напряженно нахмурив бровь.
— А-а… — протянул Лойд, — извини, тебе еще зал нужен, да.
Давид выдохнул и заулыбался.

***

Наконец, лифт спустился вниз, двери плавно раскрылись, экран залился картинкой: «Удачи, скоблители! Вы создаете фундамент светлого будущего!»
— Привет, Шкипер! — крикнул Давид тучному мужчине, сидевшему за стойкой пропускного поста. Лойд помахал ему кепкой.
— Привет, горемыки!
— Почему это, горемыки?
— Вы единственные, кто будет в пещерах в момент концерта.
— Что же так все возбуждены от этого открытия? — возмутился Лойд.
— У нас тут не так много развлечений. А тут целый «Блад Весселс» привезли!
— А ты слышал этот «Блад Весселс»? — спросил Давид.
— Нет. Но какая разница? Хоть что-то…
— Подожди-ка, а ты же здесь будешь?
— Я на экране посмотрю.
— А инженерная бригада?
— У них пересменка как раз в момент открытия. Посмотрят здесь со мной вместе.
— А Курт и Тод?
— Эти как раз сейчас выходят. Вы-то их сменяете, — сказал Шкипер и ткнул пальцем на соседнюю комнату: — Вон они! Проверяются после душа.
Через стенку с непрозрачным стеклом угадывались две обнаженные фигуры — по ним только что закончили ползать сканирующие лучи.
— О! — рявкнул Шкипер. — Чистые!
Мужчины проследовали дальше, зазвучал дверной зуммер, и они вышли уже одетыми.
— Они сегодня много наскребли, — торжественно воскликнул Шкипер, — двадцать два килограмма пятьсот десять грамм на двоих!
— Ого! — присвистнул Давид. — Неплохая премия будет!
— Ты слышал, дохляк? — один из мужчин заерничал перед Лойдом. — Двадцать два килограмма! Попробуй побей этот рекорд, мистер двадцать килограмм! — он стал строить различные устрашающие и триумфальные, на его взгляд, позы из бодибилдинга.
— Тод, с тобой я как будто в школу возвращаюсь, — невозмутимо смотрел на него Лойд.
— Ы-ы, — издавал Тод.
Курт и Давид, стоя в сторонке, от души потешались над этой сценой.
— Сегодня в зале увидимся? — спросил его Давид.
— Нет. Мы же на концерт сейчас, а потом надо будет выспаться.
— Ты слышал, дохляк? Мы сегодня идем на концерт! — продолжал представление Тод.
— Да, Тод… Слышал… Ты сегодня идешь на концерт, — устало произнес Лойд.
— Курт, а в каком секторе вы были? — спросил Давид.
— Эф-Семь.
— Надо туда же пойти.
— Бесполезно. Мы дошли до упора практически. Дальше сильно сужаются проходы. Губка твердеет.
— Нас ведь это не пугает, Лойд? — Давид подмигнул Лойду.
— Нет, не пугает. Мы и дальше пройдем. Начнем следующий сектор, — ответил Лойд и посмотрел на Шкипера: — Будет вам Эф-Восемь.
— Как угодно, — отреагировал тот. — Сейчас весь кластер Эф в приоритете, никаких ограничений на передвижение нет. Планы у вас выполнены, так что вперед! Даю разрешение.
— Спасибо, Шкипер, — кивнул Давид.
— Ладно, удачи, ребят! — сказал Курт, направившись к лифту.
— Хорошо повеселиться, — ответил Давид.
— Неудачники, — протяжно произнес Тод, на миг развернувшись в дверях.
— Эй, Курт! А друг твой знатный отморозок, — крикнул им в след Давид, смеясь.
— Ы-ы, — издал Тод еще раз напоследок.
Лойд сохранял мрачное лицо и после того, как они ушли.
— Не обращай внимания, — сказал Давид, — Он же просто прикалывается!
— Успел заметить. За те три месяца, что длится этот прикол.
— Три месяца наш рекорд продержался.
— Давай сегодня еще на три месяца продлим? — воодушевился Лойд.
— Я только за! — залился смехом Давид. — Тод тогда вообще с катушек слетит!
— Шкипер, запускай нас! — крикнул Лойд.

***

Зазвучал зуммер, открылась дверь. Скоблители прошли в комнату для переодевания.
— А ты знаешь, зачем они сканируют всех при выходе, — озвучил вопрос Лойд.
— Чтобы пресечь распространение молекул луча, разве нет?
— Да брось, что эти молекулы плохого сделают?! Они просто контролируют, чтобы мы не унесли с собой. Сколько он стоит? Триста тысяч за кило? Даже несколько грамм в волосах уже существенно. Поэтому и собирают все.
— Так ты же не сможешь его хранить в кустарных условиях.
— Им не важно, сможешь ли ты его хранить. Конечно, не сможешь… А вот компания прибыль недополучит!
— Ну если только так…
Они надели комбинезоны, перчатки, маски, пояса со специальными замораживающими контейнерами. Проверили фильтры. Набок прицепили лазерные ножи, предварительно проверив их. На оружейной стойке они взяли по огнемету, проверили запас газа, каждый пару раз выпустил пламя в специальный отсек — сигнализатор отсека сообщил, что температура и концентрация плазмы в пламени достаточная. Включили наплечные прожекторы.
— Мы готовы, Шкипер! — крикнул Давид.
Из динамиков раздался голос Шкипера:
— Хорошо. Кластер Эф. Открываю!
Открылись двери шлюза, и взору предстал длинный коридор с неровными стенками из темно-серого пористого материла с графитовым блеском. По центру тянулся, поднятый на опорах на полтора метра от поверхности, толстый гибкий шланг. Через каждые пять метров на нем крепился узел системы прожига с огневыми соплами и решетками дымоудаления, а также табличка сектора, антенна ретранслятора и тусклый фонарь освещения.
Друзья двигались вдоль шланга, сворачивая в коридоры с обозначениями кластера «F». Чем дальше, тем все больше стены покрывались желтоватыми наростами органики, напоминающим губчатый материал — они как будто просачивались из стен.
— А чего бы им не организовать показ концерта в пещерах? — произнес Лойд.
— Ты что? — удивился Давид. — Мы же окружены скально-металлической породой. Никакой сигнал не пройдет.
— По проводу! Висят же, вон, ретрансляторы связи.
— И чего ты хочешь? Чтобы ретрансляторы видеосигнала повесили?
— Ну да! Собирались бы тогда скоблители у телевизоров. Не отходя от работы.
— Ага, и концерт они должны будут в наушниках смотреть. Шуметь-то нельзя!
Они дошли до сектора с табличкой «F-6». Там копошились возле шланга два инженера. Под ногами у них был разложен огромный ящик с инструментами.
— Почему бы вам не залить тут все бетоном, ребята? — крикнул им издалека Лойд.
— Пробовали, — ответил один из инженеров, пожилой мужчина. — Губка проедает и бетон, и сталь, и пластик.
— Стекло еще не пробовали?
— А вы-то как тогда лучезарный собирать будете? — ответила молодая девушка, второй инженер. Она склонилась над системой прожига и, пыхтя, крутила там гайку большим рычагом.
Лойд скривил услужливую гримасу:
— Ну тогда значит только жечь. И жечь снова!
— Вы уже заканчиваете, Гарри? — спросил Давид. — А то ведь концерт…
— Все как с ума посходили с этим концертом! — отреагировала девушка.
— Вот, вот! — озарился Лойд. — Наконец-то здравомыслящие люди!
— Мы посмотрим у Шкипера, — ответил Гарри. — Почти закончили, датчики уже установлены здесь, здесь и здесь ,— он указал рукой. — Лена, как там с системой розжига и дымоудаления?
— Порядок! — ответила девушка-инженер, сдунув прядь со лба. Она отбросила в сторону рычаг и повернула вентиль, стрелка барометра поползла вверх. — Можно проверять.
— Ребята, подвиньтесь-ка вот сюда, — Гарри указал жестом. — А от маяков ваших скафандров идет сигнал, блокирующий возгорание.
— И хорошо что, что идет! — усмехнулся Давид, — а то давно бы уже поджарили наши задницы.
Они с Лойдом отошли в сторону.
— Внимание, — сказал Гарри, — включаю имитацию давления. Первый датчик!
Датчик пискнул и струя пламени вырвалась из сопла в сторону первого датчика, охватив плазмой объем в несколько кубометров.
— Есть! — отрапортовал инженер. — Второй! — сопло развернулось в сторону второго датчика и извергло струю огня. — Третий! — сопло еще раз повернулось и возникла еще одна струя.
Губчатый материал сгорал быстро, как тополиный пух жарким летом. Возникающий дым тут же со свистом захватывали решетки системы дымоудаления.
— Так, — продолжал он, — а теперь все три… Как будто бы губка полезла изо всех щелей! — сопло завращалось от одного датчика к другому, орошая их пламенем без остановки. — Так все, стоп! — скомандовал Гарри и нажал кнопку на пульте.
Пламя исчезло, насосы дымоудаения смолкли.
— Что же! Все нормаль… — Гарри сбился из-за внезапно задрожавших стенок пещеры и прокатившегося по коридорам вязкого глухого скрежета, — …нормально… Хе! Бывает такое, — он повернулся к остальным, — когда несколько датчиков сразу проверяем. Дрожит пещера, когда сразу и шумно, и горячо.
— Да, — сказал Давид, — скоблители такое тоже замечали. Официальных объяснений я пока не видел. Мы с Лойдом на всякий случай либо жжем, либо шумим.
Лойд подошел к стене, только что облизанной пламенем. Среди блестящих графитовых пор, торчал на сантиметр черный корешок, непохожий на губку, более грубый — пламя его как будто не задело. А это что?! Лойд внимательно всмотрелся в стену рядом. Он снял с пояса лазерный нож, тихонько потрескивая, его наконечник зажегся мягким синим свечением. Он провел по стене и отслоил от нее небольшой, с ладонь, блин из тонкого, как плотный лист бумаги, прозрачного материла с едва заметными прожилками, переливающимися всеми цветами радуги. Блин гнулся и дрожал как желе, но сохранял форму. Держа его на вытянутой руке, Лойд посмотрел на остальных.
— Пропустили, — якобы спокойно произнес он, выдавая внутреннее торжество только уголками глаз.
— Ха! — выдохнула Лена.
— Ну дает! — подхватил Гарри.
— Вот поэтому Лойд лучший! — рассмеялся Давид. — Он способен разглядеть луча даже там, где другие не видят.
Лойд открыл контейнер на поясе и поместил туда блин лучезарного стеноида.
Лена собирала инструменты в ящик, Гарри остановил ее:
— Да брось, оставим ящик тут! Направление перспективное. Начальство взбудоражено. В следующий раз нас сюда же направляют. Так что назад пойдем налегке.
— Хорошо, — пожала плечами девушка.
— Так ладно, — обратился он к Давиду. — На сегодня мы закончили. Пока подавление растительности будет заканчиваться здесь. Дальше вы сами. Кирк с Тодом говорили, там мрак вообще — очень быстро зарастает. Но пока скоблители не снимут со стен достаточно луча, инженерам там делать нечего.
Давид всмотрелся в коридор:
— Даже отсюда видно как зарастает. Сейчас займемся этим, правда, Лойд?
— Точно! — откликнулся тот.
— А вам удачно посмотреть концерт! — обратился Давид к инженерам.
— Ага, будь он неладен, — усмехнулась Лена.
— Спасибо! — сказал Гарри. — Уже через пятнадцать минут начнется.

***

Скоблители двигались дальше по коридору. Из стен и сверху, и снизу, и по бокам торчали проросшие кусты губки. Давид дал пару залпов огнем, чтобы не приходилось их обходить.
— Каждый раз удивляюсь, — сказал он Лойду. — Вот как у тебя это получается, а?
— Ты про лучезарный? Дык его же видно, переливается слегка стеночка, значит там луч и приклеился.
— Да ничего там не видно обычным людям, Лойд!
— Ну не знаю… Может быть, у меня просто зрение хорошее в темноте.
Они подошли к сектору с табличкой «F-7». Здесь был стоял крайний ретранслятор. Лойд прожег пространство.
— Шкипер, мы подошли к проходу, — сказал Давид в микрофон.
— Принял, — раздался разбавленный шипением голос в наушнике. — Ну и как там? Сильно заросло?
— Действительно буйная растительность! Они тут были полчаса назад, а уже на тридцать сантиметров губка отросла. Свободного прохода нет.
— Первые метры Курт с Тодом уже соскоблили. Вам придется пробираться вглубь.
— Это ничего. Больше губки — больше луча!
Друзья нацепили маски с фильтрами.
Они оба выстрелили пламенем вглубь пещеры. Губка загоралась и быстро прогорала на пару десятков сантиментов, потом также быстро затухала. Понадобилось несколько залпов, чтобы добраться до чистых стен. Дым рассеялся и стены засверкали графитом в лучах наплечных прожекторов.
Лойд присел и медленно, едва касаясь, провел по стене.
— Вот здесь, — он указал пальцами, — они пропустили.
— Действительно! — подсел к нему друг. — Ну ты зоркий! Собираем.
Они зажгли ножи, срезали несколько блинов, аккуратно свернули их и сложили в контейнеры. Лойд заметил черный корешок, не поддавшийся пламени.
— Смотри… — он дернул Давида. Тот заканчивал с последним блином.
— Это еще что такое? — прошептал Давид.
— Не знаю. Только что видел такой же в пещере.
— Огонь его что, не взял?
Лойд пожал плечами.
— Пойдем-ка, дружище. Нас ждет луч.
— Пойдем.
Они продвигались все дальше. Очередная поросль губки мешала проходу — скоблители сжигали ее пламенем, после чего срезали со стен лучезарный стеноид. Так они углубились уже больше, чем на десять метров. Стенки коридора все сильнее смыкались, а поросли становились все гуще. Давид щедро поливал пространство из огнемета, идя впереди.
— Эй, Давид, — Лойд окликнул его и кивком указал на стену.
Из пор стены торчали такие же странные черные корешки — теперь это было скопление размером с кулак. Давид пальцем прижал к уху наушник:
— Шкипер, на связи?..
В ответ — шипение.
— Шкипер, прием?..
— Да… да! Здесь я… при… м! — голос Шкипера пробивался сквозь шумы.
— Слушай, мы тут наблюдаем странную растительность! Торчит из стен даже после огневой обработки. Курт и Тод о чем-то подобном тебе сообщали?
— Да, зна… Еще преды… щая смена на них наткнулась. Они взяли обр… зец. В лаб.. то… ии… посм… ли… — речь стала совсем неразборчивой.
Лойд с невозмутимым видом стрелял пламенем по корешкам.
— Лойд! — крикнул Давид.
Тот повернул головой и вопросительно поднял брови.
— Я тут пытаюсь по радиосвязи говорить, — продолжил Давид. — Не мог бы ты прекратить создавать помехи?
Лойд хмыкнул и опустил оружие. Давид продолжил в микрофон:
— Шкипер, прием? У нас помехи были.
— Прием… — прозвучало в ответ, — На связ..?
— На связи! Что там с предыдущей сменой? Они взяли образец?
— Да. Образец в лаборат… рии. Ученые говорят, что это та… ж… губка, тольк… другая разн… идность. Структура огнеупо… ная. Исследуют сейчас. Но пока все офиц… льные выводы они засекрет… ли. Встречаются шт… чно, да и ладно. На дело не вл… яют…
— Штучно? Насколько штучно? У нас тут целый пучок, например.
— …
— Шкипер, прием?
— Плох… слышно, Давид… На дело не влияют. Даю добро прод… лжать! Конец св… зи!
Давид поморщился и отключил шипящее радио:
— Он, видите ли, дает добро продолжать… — пробубнил он себе под нос и повернулся к другу: — Они знают об этих штуках. Они, вроде как, огнеупорные. Дают добро продолжать.
— Они растут, — сказал Лойд.
— Ну да, растут, — не понял Давид, — как и все в этих пещерах. Органика же.
— Они растут от огня.
— Что? — выдохнул Давид.
— Смотри, — Лойд ударил залпом по черному пучку. — Видишь? Он стал куститься!
Давид подошел ближе и свет наплечного прожектора выделил корешки из темноты. Он направил огнемет на них и выстрелил. Что до огня, что после — это был пучок черных корешков. Какой-то процесс разглядеть в гуще пламени тоже было сложно.
— Не знаю, Лойд. Может это твое зрение какое-то особое. Я ничего не вижу.
Лойд задумчиво глядел на отросток.
— Может быть, — промычал он, приподняв кепку и почесав затылок.
— Нам дано добро продолжать. Значит давай продолжим. Кто мы такие, чтобы сопротивляться добру.
— Пойдем.

***

Коридор ветвился во всевозможных направлениях. Густые поросли губчатой материи после сгорания оборачивались многочисленными залежами лучезарного стеноида. Кроме губки стали частыми и черные корни.
Скоблители уперлись в то место, где проходы становились настолько мелкими, что только человеку габаритами с Лойда было под силу преодолеть их.
Лойд прожег одну из расщелин, расположенную на уровне глаз — стенки пещеры в ней буквально всплошную были покрыты стеноидом. Давид подсадил друга, и тот, кряхтя, кое-как влез в узкое пространство.
— Я свой уже заполнил, — Лойд отстегнул пояс. — Давай твой.
Они поменялись поясами. Давид оставался внизу и то и дело обрабатывал огнем растительность: здесь она росла быстрее обычного.
— Слушай, а они действительно растут, — заметил он. — Жжешь их жжешь, а они только увеличиваются.
— Корни? Не жги их тогда.
— А как не жечь, если и губка тоже лезет.
— Старайся тогда, что ли, точечно как-то.
— Пожалуй, убавлю огнемет на минимум.
— Сейчас соберем луча и уберемся отсюда. Пускай потом эти умники из лаборатории разбираются. Я больше в этот проход ни ногой — ворчал Лойд.
— Давай как-то побыстрее, что ли.
— Да я и так быстро. Тут луча полно. Это плюс.
— Так или иначе, ускорься, Лойд, — Давид заметно нервничал.
Лойд взвинтил темп, движения рук стали быстрыми, размашистыми и не такими точными. Он задел один из корней — тот тут же отвалился! Отрезанные концы зашипели, и через миг зачерствели — купировались!
— Ого, Давид! — крикнул Лойд. — Эта штука боится лазера!
— Понял тебя, — Давид достал нож, и принялся срезать корни вокруг себя. — Да, получается! Корни закупориваются, — крикнул он в ответ. — Все равно, Лойд, прошу тебя, ускорься! Никто не знает, что эта штука будет делать после отрезания.
— Точно! У меня мурашки от этого места.
Лойд старался наполнять контейнеры с удвоенной скоростью. Давид принялся кропотливо и дотошно обрабатывать все вокруг себя — стены, пол и потолок.

***

На пропускном посту Шкипер, водрузив ноги на стол, наблюдал за экраном на стене. К нему присоединились вернувшиеся из пещеры инженеры. На экране транслировался просторный зал столовой центральной башни. Небольшая сцена была красочно и со вкусом оформлена в старомодном стиле: с многочисленными разноцветными огнями рамп и колонками в человеческий рост по краям и на потолке. За музыкантами играла свою визуальную партию представления огромная голограмма. Многочисленные дроны снимали с разных ракурсов, чтобы в лучшем виде запечатлеть это шоу.
Зрители прыгали и подпевали. Исполнители одновременно и синтезаторами, и гитарами, и барабанами дали заключительный аккорд, растянув его на радость публике продолжительным джемом. Музыка наконец стихла под радостное неистовство толпы.
Лидер группы подошел к стойке с микрофоном, и жестом попросил слова:
— Вы знаете… — он выждал, когда зрители угомонятся, — вы знаете… Когда нас пригласили выступить сюда, мы, по правде, сперва растерялись… Выступить на промышленной планете, на краю галактики… Очень странное место, на первый взгляд, но… Мы знали, что и здесь есть наши фанаты. И своим трудом они делают многое для блага человечества. И это тяжелый труд! Мы можем только догадываться, как непросто добывать лучезарный стеноид. Смена за сменой, в окружении жары, дыма и токсичной растительности. И если мы можем хоть как-то воздать благодарность за ваше дело и скрасить ваши суровые будни этим концертом, то для нас это большая честь! Вы замечательные! — фронтмен повысил голос, публика залилась приветственными криками и аплодисментами. — И к тому же, — сказал он, улыбаясь, — мы подумали, что название нашей группы очень соответствует этому месту. И вот мы здесь!.. Вы ведь каждый день погружаетесь в своего рода кровеносные сосуды! Так погрузитесь теперь в музыку «Блад Весселс»!
Музыканты вдарили короткий яркий проигрыш! Публика ликовала!
— И есть еще кое-что… — продолжал фронтмен. — Администрация приготовила всем нам сюрприз! Торжественное открытие башен будет транслироваться на этих экранах, — он указал рукой на голограмму сзади, которая приняла вид квадрата из девяти экранов. Каждый экран показывал изображения из пронумерованных шлюзов пещер. — Стартовый прожиг начнется одновременно во всех девяти!.. Мы со своей стороны также приготовили сюрприз! Мы запустим праздничный салют!
Люди довольно кричали.
— Я думаю, мы можем начать, верно?— произнес лидер группы в микрофон, глядя на кого-то за кулисами. — Дамы и господа! — он жестом позвал на сцену. — Исполнительный директор промышленной колонии Би-и-и-лл Кац!
Под приветствия публики на сцену, немного смущаясь, вышел полноватый мужчина в деловом костюме. Фронтмен подхватил его руку и замахал ей в такт счету:
— Пять, четыре…
— …Три, два, один! — подхватила толпа.
На всех экранах голограммы синхронно открылись шлюзы и огромные языки пламени охватили коридоры пещер, пробивая дорогу вглубь! Зазвучали музыканты! Прозрачный купол озарился искрами салюта, послышались глухие звуки взрывов пиротехники!
Вдруг транслируемая картинка задрожала…
— Эй!.. — возмутился Шкипер и снял ноги со стола. Пока он тянулся за пультом, было видно, как люди на экране оборачиваются и их крики радости сменяются паническими… — Что за?.. — протянул Шкипер, и тут картинка пропала.
Он переглянулся с Гарри и Леной — у всех троих читалось явное недоумение. Они бросились к окну, и увидели, как центральная башня накренилась. Вспыхнули клубы огня, высветив из темноты, как подножие башни окутывает разрастающаяся вьющаяся сеть черных черствых органических ростков.
Через минуту они увидели, как такие же черные ростки потянулись снизу их окна. Помещение затряслось, заскрипело металлическими звуками конструкций, замигало освещение.

***

Скоблители ощутили вибрации, когда Лойд передавал Давиду второй наполненный стеноидом ремень. Стенки пришли в движение, смещаясь относительно друг друга. Расщелина Лойда чуть было не схлопнулась — он бросился в сильно суженный проход всем телом, и застрял на половине. Давид, напрягшись изо всех сил, вытащил его. Они упали.
Пещеры продолжало трясти. Волна грохота прокатилась по коридору.
— Черт, что это? — тяжело дыша, воскликнул Лойд.
Вокруг буйно разрасталась растительность, кроме небольшого островка, который успел расчистить Давид.
— Понятия не имею… Ты как?
Лойд поднял упавшую кепку и осмотрел себя.
— У меня весь комбинезон в токсинах.
— Не переживай, полчаса он точно продержится. Но надо выбираться немедленно.
Лойд потянулся за поясом.
— Не-не-не… Я возьму, — остановил его друг. — Тебе не нужны сейчас лишние усилия. Токсин быстрее прожжет комбинезон. К тому же, повредит и сам пояс.
Давид нацепил себе второй пояс:
— Можем идти.
— Мой огнемет остался в расщелине.
— Забудь. Выберемся в основной проход — там система прожига. Главное: нож с тобой?
— Со мной, — Лойд поднял нож.
— Этого хватит. Я буду точечно жечь губку огнем. А потом вдвоем будем срезать корни.
Они выждали несколько секунд.
— Вроде бы тряска прекратилась, — сказал Давид, — Готов?
— Готов!
— Двинули!
Давид дал аккуратный залп из огнемета по нижнему краю стенки. Губка быстро прогорела, черные ростки стали расти и разветвляться.
— Эта штука как будто питается огнем, — шепнул Лойд.
— Ага… Идем вприсядку, чтобы лишний раз не жечь.
Срезая ножами черные отростки ровно настолько, чтобы освободить себе проход, они продвинулись на несколько метров. Давид заметил в конце коридора негаснущие проблески:
— Это что система прожига работает без останова?
— Замкнуло, что ли, от вибраций?
Они отрезали еще с дюжину черных корней… Вдруг сзади раздался хлопок! Волна огня чуть не настигла их — но нетронутые черные корни на глазах впитывали плазму пламени, пышно разрастаясь во все стороны.
Друзья инстинктивно пригнулись и прыгнули вперед. Упав на животы, они переглянулись.
— Это был мой огнемет, — предположил Лойд.
Давид всмотрелся вдаль: освещение из коридора давало хорошо разглядеть обстановку.
— Здесь, кажется, хватает места проползти. Давай-ка сэкономим время.
Давид полез ползком, Лойду следовать за ним не составляло труда. Они вынырнули в основной коридор. Система прожига, распознав сигнальные маяки их комбинезонов замерла — стало непривычно темно. Датчики давления по-прежнему пищали. Лучи наплечных фонарей высветили картину из узоров тонких, как кружево, и толстых, как бревна, черных корней, усеявших все видимое пространство пещер.
— Ни хрена себе! — Давид открыл рот от изумления.
Лойд поправил кепку, челюсть у него непроизвольно разомкнулась.
Давид прижал к уху наушник.
— Шкипер, прием? Ты меня слышишь, Шкипер?
В ответ ничего, кроме шипения.
— Шкипер, ответь? Кто-нибудь?.. — Давид отбросил микрофон в сторону: — Бесполезно! Что же у них там нахрен произошло?
— Неужели, концерт?..
— Если такая картина до самого шлюза — нам тут резать до второго пришествия!
— И с каждой секундой все больше и больше.
Давид вопрошающе посмотрел.
— Там же дальше за поворотами тоже системы прожига, — ответил Лойд.
— Твою ж мать, верно!
— Давид, как выбираться-то будем? — испуганно произнес Лойд.
— Не знаю… не знаю…
Давид лихорадочно водил глазами. Что это? Конечно же! Взгляд упал на ящик, оставленный инженерами. Давид бросился к нему и открыл крышку. Он выбрасывал наружу гаечные клюки, шестеренки, какие-то запчасти.
— У них же должен быть промышленный лазерный резак… — бормотал Давид. — Есть! Вот он!
Давид кинул его Лойду:
— Попробуй!
Лойд включил резак и на его конце возникла, потрескивая электрическими звуками, большая лазерная дуга. Лойд провел им по толстому корню, тот в один миг свалился к ногам с запекшимися концами.
— Отлично! — воскликнул Давид. — Иди вперед! Не трать время! Я тут еще посмотрю…
Лойд начал активно орудовать лазером.
Давид в это время перерыл весь инженерный ящик — второго резака не было.
— Ну что там? — не отрываясь от резки, крикнул Лойд.
— Резака нет… Но я нашел кое-что другое!
Лойд развернулся взглянуть на друга. Тот держал в руках массивный железный топор. Изо всех сил он замахнулся на ближайший черный корень. Xрясть! Корень отвалился еще быстрее, чем от лазера.
— Иногда старые методы — самые надежные, — довольно ухмыльнулся Давид.
Лойд приподнял кепку и недоуменно почесал лоб:
— На какое-то время его хватит…
— Так, не тормозим! Лойд, иди впереди. Руби проход только под себя. Я буду идти за тобой и рубить только те корни, которые мешают мне. Так получится быстрее.
— Точно.
С удвоенной прытью друзья принялись расчищать себе проход. Они не обращали внимания на усталость, на пот и грязь, которые щипали глаза. Так они прошли, один за одним, семь поворотов — нигде объем черной растительности не угасал, казалось, ее становилось только больше. Комбинезоны уже шипели, легкие струйки едкого дыма поднимались от них. Обожженное кислотой лезвие топора уже перестало резать корни — Давид просто многократными ударами сбивал их. Наконец! Показалась спасительная дверь шлюза.
Лойд вскрикнул от боли и схватился за плечо — его комбинезон был уже насквозь изъеден. Непроизвольно он споткнулся.
— Бежим, бежим, — подхватил друга Давид.

***

Они ворвались в комнату для переодевания. Свет мерцал, часть потолочных панелей валялись на полу, поскрипывали дверцы шкафчиков, сорванные с петель. Они сбросили комбинезоны, ухая от того, что пальцы обжигало токсином. Плечо Лойда покрывала глубокая рана, которой теперь суждено было остаться шрамом. Спина, плечи и ребра Давида тоже были исполосованы токсином, хотя до этого момента он не подавал виду, а теперь морщился от боли.
Они вбежали под душ. Специальный раствор и вода помогли — жжение прошло, хотя раны оставались болезненными.
Они надели новые комбинезоны.
— Что тут происходит, вообще? — протянул Лойд, осматривая место.
— Последствия землетрясения или чего-нибудь похуже. Возьми резак! — сказал Давид пристегивая к комбинезону два пояса со стеноидом.
Дверь, ведущая в пропускной пост, была снесена. Пройдя мимо, они остановились. Все пространство поста было изъедено ветвящимися черными корнями. Они проникали сквозь стены, поднимались до потолка, опускались назад и пересекались друг с другом. За приемной стойкой они увидели три тела — корни пронзали их многочисленными мелкими отростками.
— Видимо, когда полезли корни, они пытались остановить их огнем, — тихо сказал Лойд.
— Они не знали, что так нельзя… Запаниковали… — качал головой Давид.
— Это какими же темпами росли корни, что у них не было времени разобраться?
— Должно быть, тут какой-то взрыв произошел. Как с твоим огнеметом в пещере.
— Кто знает…
— Надо выбираться, дружище, — Давид положил руку на плечо друга, и головой указал в сторону лифта.
Лойд кивнул и стал резать мешающие черные отростки. Через пару минут они были в лифте. Двери закрылись. И лифт начал неспешный путь наверх в обычном режиме — включился даже видеоролик, показывающий планету и весь мотивирующий контент.
— Я же говорил, лифт — это самая продуманная вещь на этой башне. — произнес Лойд.
Друзья сели на пол прислонившись спинами к остеклению. И много этажей молча смотрели на экран. То ли сквозь него…
— Ты знаешь… Я вот думаю о спортивном зале… — начал Давид. — Даешь организму посильную нагрузку — он справляется, но чтобы спровоцировать мышечный рост, нужна нагрузка за пределами обычного…
— Я тоже кое о чем думаю, — подхватил Лойд, — Я был неправ, когда заявлял, что здесь всегда темно. Обрати внимание на анимацию орбиты. Ведь эта планета не всегда будет в тени гиганта. Видишь? При каждом обороте она немного смещается, а потом возвращается. Как маятник. Неизвестно, какой у нее режим — может быть, пять тысяч лет через десять. Но когда-то она войдет в резонанс и выйдет из тени. И тогда здесь настанет рассвет — и это будет совсем другой мир. Интересно, на что он будет похож…
— Мне кажется, приблизительный ответ на этот вопрос мы получили, — отрешенно сказал Давид.
Когда лифт вышел на открытое пространство, друзья обернулись посмотреть в окно. Девять новых башен стояли покореженные, скрученные и охваченные снизу толстыми плетями черных корней. Они погрузились во тьму, освещаемую только редкими уцелевшими огнями.

***

Лифт поднялся до самого верха. Лойд и Давид опасливо вошли в столовую. Из-за стойки они услышали какое-то всхлипывание, подошли поближе и увидели там дрожащего повара. Он сидел на полу, обняв колени, держал в руках тесак для мяса, и бормотал себе под нос что-то невнятное.
— Шеф! — окликнул его Давид. — Эй, Шеф!
Тот отреагировал только со второго раза.
— О! Давид! Лойд!
Лойд снял кепку в приветственном жесте.
— Что здесь произошло? — спросил Давид, подсаживаясь к повару.
— Я… не… Я не знаю, — запинался Шеф.
— Башни разрушены. Ты что-то видел?
— Я смотрел трансляцию концерта. Все было нормально. Стали объявлять запуск новых башен. Пошел обратный отсчет. Они решили запустить одновременно все девять. Решили запустить стартовый прожиг всех пещер. И потом еще салют…
— Много шума и огня… — прошептал Лойд, почесывая лоб, многозначительно уставившись на Давида. Тот поймал взгляд и понимающе кивнул.
— Прожиг начался и вдруг — бац! — голос повара наполнялся уверенностью, — трансляция прекратилась, и появилась какая-то дрожь, как при землетрясениях. Я подошел к окну — а там! Все девять башен, одна за одной взрываются, их шатает, некоторые чуть ли не до земли согнулись. Снизу взрывы и какие-то прутья черные их окутывают, как сети, только мощные такие. Они их и гнули. Потом зашаталась и наша, но выдержала… — повар зажмурился.
— А тесак-то тебе зачем?
— Ну я не знаю… мало ли…
— Понятно. Давай-ка его лучше отложим в сторону, — сказал Давид, забирая тесак. — А ты с кем-нибудь связывался?
— Нет… Я пытался, но связь не работает. Ни внутренняя, ни космическая.
— Может быть ты видел кого-нибудь?
— Нет, на этой башне оставались только я и Шкипер… и пара инженеров еще. Они внизу…
— Шеф, мы поднялись снизу.
— Вы видели их? Как они?
— Шеф… — Давид мягко коснулся его плеча и заглянул глубоко в глаза.
— О, нет… — тот все понял без слов, — нет… нет…
Давид положил ему руку на плечо.
— А вы-то что? Как?.. — спросил Шеф, немного успокоившись, глядя то на одного, то на другого.
— А что мы? — Давид устало откинулся на стену, он показал пальцем на два пояса, болтавшихся на комбинезоне, и печально продолжил: — Кажется, мы поставили новый рекорд по добыче лучезарного за одну смену.
— Мы еле выбрались из пещер. Землетрясение нас не сильно коснулось, а вот огонь! — сказал Лойд, — Последствия огня мы вкусили сполна.
— Так вы знаете, что произошло?
— Скажем так, Шеф. Мы знаем, что эта планета не то, чем кажется.
Повар уставился на них недоумевающим взглядом, а скоблители хранили молчание и смотрели в никуда.
Так прошло несколько минут, прежде чем Давид поинтересовался:
— Шеф, а тот челнок, на котором прилетели музыканты, все еще на посадочной площадке?
— А где же ему быть?
— Ну тогда надо идти, — предложил Давид.
— Точно, — поддержал Лойд.