До последней возможности

   Люди привыкли думать, что с ними ничего не должно случиться, но на самом деле мир полон опасностей. А если ты при этом ещё и пожарный, то опасность это твоя работа. Твоя работа в том, чтобы защитить остальных людей от опасности. А сами пожарные кажется привыкают к ней. Они встают по утрам и как все идут на работу.

   И в это утро пожарные собрались в комнате отдыха и пока опасность никому не грозит, можно попить кофе, почитать газету, а молодые бойцы с головой уходят в свои гаджеты.

Все уже знакомы давно, отпускают в адрес друг друга скабрезные шутки, но нет и тени обид друг на друга. Но сегодня один из бойцов необыкновенно задумчив. Улучив паузу среди шуток и смеха, он подсел поближе к своему старому армейскому другу.

— Слушай, Иван, — полушёпотом обратился он к своему товарищу, – когда ты смотришь на огонь,  никогда не замечал, что он бывает горит в каком-то ритме?

— Нет, Гера… Ну, может быть, — Иван задумался, как бы что-то вспоминая, — может быть…

Гера не спешил нарушить ход его мыслей.

— Может быть, — продолжил Иван — но ритм сложный и не понятный, похожий на импровизацию музыканта.

— Последние несколько недель, после того как погиб Паша, я вижу, когда готовлю еду или ставлю чайник на плиту, пламя выбивает мне моё имя.

— И как оно его выбивает?

— Морзянкой…

— Я думаю, тебе показалось. Это у тебя после армии. Ты как стоматолог, они видят одни только зубы.

— Но мы вместе с тобой служили связистами, но ты же видишь везде морзянку? – слегка раздражённый непониманием спросил Гера.

— Я нет. – ответил Иван без энтузиазма.

— А ты присмотрись…

— Хорошо, Гера, присмотрюсь вечером…

Неожиданно загудела тревога, которая никого не удивляет, но которую никто никогда не хотел бы слышать.

— Я посмотрю, Гера, если вернусь …

— Вернёшься, куда ты денешься!

Они в очередной раз, практически машинально, выполнили привычные для себя действия — вот они уже мчатся на большой красной машине по дороге, размышляя о близких, жизни, судьбе и товарищах, которые не вернулись с заданий…

Когда они оказались на месте, на окраине города, там уже полыхала добрая половина двухэтажного дома.

Иван на мгновение замер присматриваясь к огню. Да нет в нём никакой морзянки, подумал он и побежал разматывать рукав.

— Эй, Гера, ты видишь здесь морзянку? – спросил Иван, показывая рукой на огонь.

— Нееет! Я видел её только дома! Только последние пару недель!

— Не знаю, что может говорить нам этот огонь, но максимум, он просто нервно машет своими руками перед нашими лицами.

— А ты понаблюдай! – Гера опять раздражённо посмотрел на Ивана, — Ну, всё-всё! Пошли-пошли!

Они опустили маски и пошли к горящему дому, поливая перед собой водой и пеной.

К расчёту попытались подбежать какие-то люди, но жар не давал подойти им ближе. Они махали и что-то кричали. Командир подошёл к ним, выслушал и быстрым шагом направился к Ивану и Гере.

— Это соседи, говорят, что в доме была маленькая девочка лет семи, и её нигде нет снаружи, значит она внутри. Надо искать…

— Я пойду, найду! – не задумываясь, сказал Иван, у него самого была дочка, и он не мог представить себе маленькую девочку в огне и потом горе её родителей.

— Хорошо, иди. – совсем буднично для такого момента сказал командир и дружески похлопал Ивана по плечу, — Гера, ты не заходи, присмотри снаружи, сейчас ещё Павла пришлю…

Иван взял фонарь и багор и пошёл в горящий дом… Почти как в кино…

Он зашёл в дверь, попытался прислушаться, но было шумно, треск огня, где-то льётся вода, снаружи кричат. Всё в дыму, включил фонарь. Отошёл подальше от двери, прислушался. Что-то похожее на детский плач еле слышно было где-то в дальнем конце коридора.

Иван огляделся. Дым валит из всех щелей, языки пламени пытаются влезть через  них в коридор, но идти пока можно. Он сделал шаг и тут же услышал рядом за стеной оглушающий хлопок. Что-то полетело из дыма в него.  Попало в голову, всё зазвенело, расплылось. Что-то попало в плечо, в живот.

— Ах, ты ж! – воскликнул тихо Иван.

Рядом распахнулась дверь, и из неё вырвалось пламя, ослепив Ивана и окутав собой с ног до головы.

«Эээх!» – подумал Иван, пытаясь бежать, но понимал, что никуда он не движется.

Всё растаяло. Ни боли, ни страха. Ничего. Всё. Темнота.

Вдруг вернулось сознание. Вокруг кипит огонь, всё трещит. На нём нет маски, но ему не жарко и он не задыхается.

— Что за ерунда? – спросил сам у себя Иван, пытаясь посмотреть, есть ли у него в руках багор и фонарь.

Но ничего у него не было — ни инструмента, ни рук, ни ног, и его самого тоже не было.

— Что за беда?! – горько и удивлённо воскликнул он.

— Здесь новенький, — кто-то громко закричал рядом.

Иван оглянулся, но увидел вокруг только огонь.

— Не мешай, уйди в сторону, пока не пришёл в себя! – кто-то пихнул его в бок.

Иван точно почувствовал, как его пихнули в бок, и он даже пошатнулся и сделал шаг, чтобы устоять.

— Что происходит!? – закричал Иван в пространство вокруг себя, заполненное огнём.

— Объясните ему кто-нибудь! Где у нас дежурный? – звучали голоса вокруг.

А вокруг только пламя. И он весь в пламени. Но в каждом языке огня он всё больше различал что-то живое, что-то отдельное от остальной массы огня. Много чего-то живого вокруг себя. И как будто бы, у каждого были глаза, рот, руки! Почти как у людей…

— Привет, приятель! – услышал Иван за спиной.

Он оглянулся и невольно отпрянул — к нему подошёл какой-то огненный шар,

— Не пугайся, — сказал шар, — ты просто сгорел на пожаре. Скоро ты привыкнешь, адаптируешься. А пока не спеши, успокойся. Мы все через это прошли.

— Кто это «мы»?

— Кто! Мы все. Все, кого ты видишь вокруг.

Иван смотрел вокруг и в каждом огоньке он уже видел живых существ, и теперь он был как они все, в огне или самим огнём.

— Я умер? – закричал Иван, — Я в аду?

— Какой ещё ад?! – возмутился огненный шар, — Что за выдумки. Мы живём здесь давно и счастливы. Просто мы другие. В другом мире… Ты мёртвый? – продолжал шар, — Нееет! Ты чувствуешь, что ты живой? – и не дожидаясь ответа Ивана, — Просто ты поменял своё старое тело, бренное человеческое, на новое, на огненное. И мы все здесь живые, хотя бы пока нас пожарные не затушат.

Ивану стало как-то чуть спокойней, он почувствовал себя во сне. Он опять огляделся вокруг, и на самом деле, все бегали вокруг, совсем как люди, и хватали жадно всё, что можно схватить, только не руками, а пламенем. Они жадно упивались всем, что горит, толкали друг друга, кричали.

«Так вот откуда треск в огне», — подумал Иван.

— Не думай ни о чём, доверься интуиции. – заговорил шар доверительным тоном, — Делай всё что придёт тебе в голову.

Он подвёл Ивана к  еще не тронутому деревянному стулу.

— Попробуй – и шар слегка подтолкнул своей огненной рукой Ивана к стулу.

Иван увидел сухую древесину и подсознательно, неожиданно для себя, потянулся к ней своими огненными руками. Впился в неё, почувствовав её прохладу.

— Как тебе? – довольным тоном спросил шар.

— Дааа, — протянул Иван, он не нашёл других слов.

— Это только люди думают, что радости есть только в их мире. Они даже не догадываются, как многого они не знают.

Иван опять впился в деревяшку. Да, это было ничуть ни хуже, испанского бренди и других земных удовольствий, и он вдруг вспомнил свою любимую жену. Оторвался от деревяшки.

— А если я живой, я могу встретиться с семьёй? – обратился он к пылающему шару.

— Встретиться нет, но увидеть их да. Они тебя увидят, но не поймут, что это ты. Ты же теперь огонь!

Иван смотрел на шар, как ему казалось на то место, где должен быть рот, он слышал слова, но не мог понять откуда они исходят, шар был ярким переливающимся огнём.

— А как же я их увижу? – не отрываясь от созерцания шара, спросил Иван.

— Надо найти будет дорогу  домой. И потом, каждый раз, когда они будут поджигать газ, ты сможешь видеть их.

Иван представил семью на кухне, своих детей…

— А здесь в доме вы девочку не видели? Маленькую, живую, человеческую…

— Видели. – спокойно сказал шар. — Это она нас выпустила. Подожгла кучу свечей, открыла окно, и сквозняк уронил их все. Можно сказать нас пригласили на вечеринку. И ты пришёлся нам весьма кстати. – продолжил он довольным голосом, — Так что у нас сегодня праздник! А до этой девочки мы сейчас доберёмся. Она в подвале спряталась.

— Может не надо её трогать? – с надеждой спросил Иван.

— А я вижу, ты ещё не перестал быть человеком! – возмущённо вспыхнул шар.

— Я же не просто человек, я пожарный!

— Ты был пожарным, и мы постараемся забыть и простить тебя за это, но теперь…

— Пожарные остаются пожарными до самого конца! – перебивая шар воскликнул Иван, — А раз мы с тобой говорим. значит ещё не конец.

— Скажи мне, пожарный, зачем тебе спасать чью-то жизнь, если у тебя и своей не осталось? – раздражённо говорил шар, — И как ты кого-то хочешь спасти — у тебя ни рук, ни ног? Ты можешь только гореть, и сможешь двигаться только, пока есть чему гореть под ногами.

— Дай девочке шанс, у неё вся жизнь впереди

— Здесь нет благотворительности,  здесь шансов не дают, если сам не взял!  Огню нужна энергия. Дары огню это древняя традиция, но люди забыли её! И теперь приходится собирать всё самому.

— Я спасатель, и использую любую возможность, чтобы спасти девочку.

— Ты уже использовал одну, и теперь ты здесь! – шар уже почти кричал на Ивана, — Она придаст нам больше энергии, а ее душа, как и души каждого из нас, это сила огня.

Тон шара вдруг стал спокойным.

— А ты сам не хочешь вернуться?

— Хочу, но… — с проснувшейся вдруг надеждой начал Иван.

— Тебе уже никак. Но! – воскликнул шар и сделал небольшую паузу, — Девочку мы не тронем,  но взамен нам нужна другая жизнь и решать надо немедленно.

— Какая? Как? – закричал Иван в недоумении, — У меня всего одна, и та уже у вас!

— Нам нужна жизнь еще одного пожарного. – лукаво произнёс шар и замолчал.

Выбирать всегда не просто. Это только в сказках выбираешь между добром и злом, плохим и хорошим. А когда добро для одного, это зло для другого. Как можно сделать выбор между двумя неприемлемыми вариантами? Иван безысходно смотрел на шар, на огонь вокруг себя.

«Гера! Мой друг, Гера! — осенило Ивана, — Он должен быть где-то рядом!»

Иван кинулся на улицу сквозь толпу огня.

— Пустите! Выпустите меня!

Все, не глядя на него, теснились. Он выбежал по деревянному полу на крыльцо, отделился от остального огня, но дальше идти не мог, чтобы продвигаться дальше, надо было что-то жечь по пути.

«А как же он поймёт, что это я!? Да и как я сказать ему хоть что-нибудь? Что это я, и всё остальное. – в голове Ивана шёл хаотичный поиск решения,  — Он просто зальёт меня водой. И тогда что? Может они и без меня спасут девочку? Но огня здесь полдома, его заливать ещё часа полтора. Огонь или доберётся до девочки, или она задохнётся, или её зальют водой. Морзянка! Он же мне утром говорил про морзянку! Надо выползти куда-нибудь на видное место!»

Иван забежал в почти пустую от огня комнату, старясь идти по краю, чтобы не поджечь ничего лишнего. Поднялся к окну. За окном он увидел Павла, тот лил куда-то не туда.

Иван перешёл к другому окну. За ним работал его друг Гера. Иван поднялся по мебели повыше, чтобы Гера не мог не заметить моргающего огня. И начал: три коротких, три длинных, три коротких, и снова, и снова: сос, «спасите наши души», сос, «спасите от смерти», сос, сос. Хотя  Ивана от смерти уже не спасти, да и душу его тоже.

Гера увидел сигнал и замер. Он не мог поверить в увиденное. Не мог понять, это реальность или ему кажется, и надо ли что-то делать или не заметить и промолчать, чтобы не уволили с работы.

Иван перешёл сразу к сути: «Я Иван, нужна помощь. Девочка внутри дома, она в подвале. Вход в подвал десять шагов от центрального входа по коридору и налево. Огня там пока нет, только дым. Весь огонь у центрального входа. Усильте там расчёты. За девочкой  лучше зайти справа, через коричневое окно. Вытащи её срочно!»

Тряпочная салфетка, на которой был Иван, уже сгорела и он начал угасать, ему пришлось спуститься вниз и искать на чём гореть дальше.

Он побежал по ковёру к другому окну. Гера,  Павел и ещё кто-то уже бежали к нужному окну. Иван пополз к подвалу, остальные языки пламени огромного коллективного огня уже подозрительно наблюдали за ним.

— Ты где был? – спросил шар.

— Я искал тебе жертву за девочку…

— И как, нашёл?

— Их будет даже два, сейчас они зайдут. Пойдём к входу.

— Отлично! – сказал шар с энтузиазмом.

Шар и за ним вся стена огня двинулась по коридору к двери, на который указал Иван. Всё было в огне на удивление организовано. Некоторые встали в ожидании по флангам, другие накинулись на верхнюю балку, пожирая  места её креплений в стенах, чтобы у вошедших не осталось шансов выбраться.

— Зачем вы это делаете? – спросил Иван, избегая участия в этом действии.

— Это обычная борьба за жизнь. Война если хочешь. Мы дети солнца, мы хотим гореть вечно. А вы, пожарные, нам мешаете.

— Ну, так, летите на солнце

— Мы бы хотели, но пути назад нет! Но теперь ты с нами, часть нас и должен быть с нами заодно!

— Но у вас нет шансов победить, вас зальют максимуму через час.

— Да, я знаю. И уже не в первый раз… Но это еще не конец!

— А что будет потом?

— Как ты знаешь, Энергия не исчезает бесследно. Потом наша Энергия, как люди её называют Душа, разбредётся по сторонам кто с водой, кто с дымом, золой.  И  будет искать нового выхода: молния, спички, окурки, замыкание, и тогда мы снова соберёмся и подожжём где-нибудь что-нибудь в новом месте… Но всё, хватит болтать! За работу! Они подходят!

Снаружи несколько пожарных расчётов подошли к центральному входу и к соседним окнам,  подъехали поближе две мотопомпы, и вся команда пожарных обрушила всю свою мощь на несчастный огненный дом.

В этой мощи было всё и ливень, и парная, и «душ Шарко», лечебный для человека и губительный для огня.

На фоне этой атаки буднично и незаметно небольшая группа пожарных проникла внутрь здания с другой стороны, прошла к подвалу и вытащила из него напуганную и уже отчаявшуюся девочку.

А огонь, под массой воды и пены, постепенно превращался в угли и пепел, он чёрно-серым столбом валил вверх.

И пока команда, в еще до конца не потухших завалах дома, искала своего товарища, среди тёмного столба над домом была видна чистая, белая-белая полоса. Это душа Ивана – пожарного и спасателя до последней возможности — поднималась к небесам…