Первый раз

Гладкий красный мяч выкатился из приоткрытого шкафа-купе. Подобрав ноги на диван, я следил за мячом взглядом — чёртова игрушка остановилась прямо напротив меня.
— Сука…
Ну а кто на моём месте не вспомнил бы все эти моменты из фильмов ужасов, когда мяч скатывается с лестницы или оказывается в коридоре прямо на пути главного героя? Вот, то-то и оно!
И это значит только одно — у меня в шкафу завёлся призрак. Хотя пресловутого «Поиграй со мной» я пока не слышал.
— Мне скучно. — Тут же послышалось из шкафа и по комнате разнесся… Угадайте, что? Именно — могильный, мать его, холод. — Поиграй со мной…
— Твою мать! — Читать резко перехотелось и я отшвырнул газету в сторону шкафа. — Слышь, призрак. Если ничего лучше придумать не сможешь, то проваливай отсюдова!
Тьма в шкафу зашевелилась и, кажется, озадаченно вздохнула.
— Я.. Я заберу твою душу! — шкаф слегка тряхануло и комнату наполнили завывания и звон цепей.
— Чувак, ты вообще при жизни-то кем был? Набором «Самые неудачные клише»? — Вот же «повезло», Господи. Мало того, что мой шкаф узурпировала потусторонняя сущность, так она ещё и скучная, как незнаю, что.
Притих что-то призрак. Никак, оригинальную пугалку придумывает. А, нет, не пугалку — из-за приоткрытой двери послышалось всхлипы. Рыдает, бедолага. Эх…
Нашарив ногами тапочки, я подошёл к убежищу своего «сожителя» и отодвинул дверцу подальше, вглядываясь в клубившийся мрак. Прячется.
— Ну-ну, успокойся. Ничего страшного. — Я присел на корточки и протянул руку во тьму. Коснувшись дрожащего, прохладного сгустка, я мягко похлопал его по, как мне показалось, плечу. — Первый раз, да?
— Угу.. — Сквозь слезы выдавил призрак. Марево потихоньку развеивалось и я увидел облик худенького молодого пацана, лет семнадцати. Поперёк шеи чернела полоса. Эвоно как, удавился. М-да..
— Ну не реви. Не реви. Научишься ещё. Времени-то навалом теперь. — Не умею я утешать, конечно. Никогда «красным словцом» не отличался, но что поделать. — Пойдём на кухню, чаю попьём, покажу тебе все. А как хозяин дома придёт, научу  паре примочек, от которых любой человечишка обделается! Я-то, поди, уже как сто четыре года страху навожу.
Неуверенно, но пацан из шкафа вылез, мяч свой подобрал и повёл я его на кухню.
Пока говорили, повеселел, только малость грустил о поступке своём. Зря, говорит, повесился.
— Ладно, что уж теперь, — в замке звякнули ключи. — О, вот и хозяин. А теперь сиди и смотри.