Человек в чёрном фраке

В сумерках морозного сочельника тихо притаилась маленькая деревушка. Такая маленькая, что дома можно было посчитать и не сбиться. Темнота ещё не полностью спустилась на землю, но в домах уже зажглись огни. И каждый готовился встретить Рождество как полагается. Взрослые приготавливались к встрече праздника, а дети время от времени выбегали из дома, чтобы не пропустить появление первой звезды.

Среди домов больших и маленьких выделялся один домишка, хиленький и перекошенный. Он был обильно занесён снегом, но внутри кипела жизнь, об этом говорили ярко горящие свечи.

– Как она? – спросила женщина у мужчины, вошедшего в дом.

– Не важно, – ответил тот, – не знаю, доживёт ли до утра.

– Что мы будем делать, если она умрёт? Она последняя наша кормилица.

– Я что-нибудь придумаю, – угрюмо ответил глава семьи.

– Конечно, как бы ей не заболеть. Загон весь в дырах, бедная корова, как она только не помёрзла от такого холода, – не унималась женщина, – она хотя бы что-нибудь ест?

Мужчина отрицательно покачал головой. Он сел за стол. На белой скатерти стояли чаша с кутьей, небольшой рождественский хлеб, запечённая щука и глиняный кувшин с узваром. Вот и весь праздничный стол.

– Звезда ещё не показалась? – спросила юная девушка. Ей было не больше шестнадцати.

Мужчина вновь покачал головой.

– Есть уже хочется, – в этой семье лишь у неё было бодрое настроение.

Несмотря на обстоятельства, девушка улыбалась то ли от прихода Рождества, то ли в силу легкомысленного возраста. Она накинула на плечи цветной платок и вновь обратилась к отцу:

– Папенька, можно я пойду колядовать?

Но ответ на вопрос юной девушки прервал стук в дверь. Не дождавшись разрешения, в комнату зашёл человек. Мужчина высокий и худощавый. Он был одет во всё черное: чёрный фрак, чёрную рубашку и в чёрные лаковые туфли. Странность была в том, что эта была вся его одежда. За окном  было изрядно холодно, ночью температура опускалась до двадцати градусов мороза, а ветер с лихвой стучался в окна и двери. Однако на мужчине не было ни верхней одежды, ни шапки, ни даже шарфа. Быть может он оставил всё в карете, но никто из присутствующих в доме не слышал стука коней.

Мужчина медленно осмотрел комнату и улыбнулся. Его тёмные волосы были аккуратно заглажены на затылок, из-под чёрных бровей смотрели два карих глаза, взглядом пронзающим и даже пугающим. По тонкому прямому носу можно было сразу распознать его приверженность к верхним слоям общества.

– Добрый вечер, – наконец сказал он мягкий и спокойным голосом.

– Добрый вечер, – сказал глава семьи, – что вас привело в такую погоду? Вы сбились с пути?

– Нет, я попал как раз туда, куда надо.

– Вы ехали к нам? – удивился глава семьи.

– К таким как вы, – коротко ответил незнакомец, рассматривая каждое лицо, находящееся в комнате.

Чуть больше времени он уделил женщине, матери и жене этой скромной семьи. Она сидела подле сына и прикладывала к его лбу мокрый платок, пытаясь тем самым облегчить головную боль и снизить температуру тела. Мальчик отхаркивающе закашлял и при виде этого мужчина в чёрном фраке слегка наклонился назад.

– Папенька, мы совсем забыли про манеры. Предложи господину присесть, – сказала молодая девушка. Она с интересом рассматривала незнакомого гостя.

– Прошу нас извинить, пожалуйста, садитесь, – глава семьи указал на деревянный стул, стоящий у стола.

Мужчина в чёрном фраке принял приглашение и как принято в высшем обществе аккуратно сел на стул. В глаза ударил яркий свет от горящих на столе свечей, и он прищурился. Это доставило ему дискомфорт.

– Чем мы вам обязаны? – вновь поинтересовался глава семьи.

– О, я приехал к вам с предложением. Небольшим, но весьма заманчивым. Я готов предоставить вам новый дом, богатое хозяйство, все, что захотите куры, свиньи, козы, коровы, всё что угодно и в придачу крупную сумму денег, взамен я потребую лишь одно.

– И что же? – спросила женщина.

– Вам всего-то нужно отказаться от Рождества.

– Вы шутите? – спросил глава семьи.

– Нет, – серьёзно ответил незнакомец, морщась от света.

Он всё чаще начал закрывать глаза, настолько тяготил его свет.

– Я не понимаю. Что значит отказаться от Рождества?

– Значит, не праздновать его вовсе, не говорить и даже не вспоминать о нём. Будто бы этого дня нет в вашей жизни.

– И за это вы дадите нам новый дом, скотину и деньги? – переспросила женщина.

– Да.

Все были в растерянности. Подобные заявления больше походят на шутку, чем на серьезное предложение.

– Вы не верите мне, – сказал человек в чёрном фраке, – я могу прямо сейчас отдать вам деньги.

И он положил на стол бархатный мешочек. Не торопясь, он стал развязывать повязку, чтобы показать содержимое. Все взгляды устремились на его руки. Однако заинтересовало всех не содержимое мешочка, а сами кисти незнакомца. Руки его были тощими словно скелет, будто на кости была натянута кожа.

Наконец он развязал мешок и высыпал содержимое на стол. На деревянную поверхность упало несколько десятков золотых монет.

Глаза женщины налились алчностью, но она безмолвно осталась сидеть рядом с  сыном.

– Я предлагаю вам отказаться от Рождества. Всего лишь один день в году. И вы сможете зажить по-новому. В новом доме, с богатым хозяйством, со здоровыми детьми.

– Мы вынуждены отказаться, – сказал, наконец, глава семьи.

На лице незнакомца возникло мимолётное недоумение. Он явно не ожидал такого ответа, но отступать не намеревался.

– Подумайте прежде, чем дать ответ, – сказал человек в чёрном фраке.

– Богдан… – заикнулась женщина.

– Отказаться от Рождества, значит отречься от своей веры, – повысил голос глава семьи и строго взглянул на жену, – вы предлагаете нам отвернуться от Бога?

У человека в чёрном фраке скользнула улыбка. Еле уловимая и едва заметная.

– Я лишь говорю про праздник. К чему вам лишние хлопоты и заботы? Обычные дни в деревне и так тяжелы.

– Нет, нет и ещё раз нет, – не меняя тон, сказал глава семьи.

– Хорошо, своё слово вы сказали, дайте послушать других, – голос человека в чёрном фраке тоже изменился. Он стал раздражённым и более грубым. Взгляд этого странного человека устремился к женщине.

– Я дал ответ за всю семью.

– Я хочу услышать вашу жену… да, потушите же, наконец, эти свечи, они жгут мне глаза! – закричал незнакомец и вскочил на ноги.

– Она вам даст тот же ответ. Уходите.

– И всё же…

– Не смейте перечить хозяину дома!

– Дома? – усмехнулся незнакомец, – сарай для скота и то лучше выглядит, чем ваша халупа.

Разъярённые глаза человека в чёрном фраке впились в мужчину. Больше он ничего не сказал. Глава семьи так же остался безмолвным, но в его глазах застыла твердь. Всякому было понятно, что решение своё он не изменит. Посмотрев с минуту, друг на друга, взгляд человека в чёрном фраке смягчился. Линии на его лице распрямились, и он вновь стал мягким и деликатным. Незнакомец собрал все золотые монеты и покину хилую халупу.

– Кто это был, папенька? – спросила молодая девушка.

– Не знаю, Настасья, не знаю. Лучше бы тебе остаться дома.

В невнятном смятении и молчании прошло в этой семье Рождество. С появлением первой звезды все сели за стол как полагается традициям этого праздника: сначала отец, за ним – мать, и дети по старшинству. Хозяин дома, взяв ложку кутьи, прочитал молитву, и все преступили к трапезе.

Никто за столом не обмолвился словом ни о человеке в чёрном фраке, ни о его предложении, хотя каждый вертел его образ и слова у себя в голове. Каждый искал для себя ответ на вопрос: кем он был?

Безмолвие нарушили звонкие голоса молодёжи, которые доносились с улицы. Они пели песни и задорно путешествовали по деревне от дома к дому, неся каждому жителю поздравление с праздником и пожелание всех благ. Оказалось, что вне дома ничего не изменилось. Жизнь шла своим ходом. И шла весело. Никто не видел человека в чёрном фраке, и никто о нём не слышал.

Утром всех разбудил голос Настасьи.

– Чудо! Рождественское чудо! Она стоит, как ни в чём не бывало!

– Кто стоит? Ничего не понимаю, – сказала женщина сонным голосом.

– Корова! Стоит, будто кто её оживил, –­­­ улыбалась девушка.

– Быть того не может, – вновь сказала женщина и посмотрела на мужа.

Тот лишь улыбнулся в ответ.