Другая сторона Рождества

Я всегда думала, что Рождество — это самый светлый праздник на Земле, который только может существовать. Так глубоко я еще не ошибалась. Смешно, вот так вот просто потерять жизнь из-за одной ошибки.

Находясь на грани, ожидая расправы от ночного кошмара, я не знала, что делать. А ведь я очень любила Рождество, ждала с нетерпением этот праздник. А теперь я бегу по пустынному снежному полю, спасая свою жизнь, и даже не представляю, наступит ли завтра…

Но думаю, нужно начать все с самого сначала. Все началось с колледжа. Это был последний день зачетной недели.

— Леся, сколько раз тебе еще повторить, чтобы ты поняла, что это не я?— спросила меня моя теперь уже бывшая подруга, выбежав за мной вдогонку.

— Отстань, Аня!— сдерживая слезы, ответила я, на ходу обматывая шарфом шею.

Я ускорилась, на улице мороз, снег снова крупными хлопьями ложился на улицы города. Скоро Новый год, а там и до Рождества рукой подать. Становилось темно, фонари зажигались друг за другом. В центре города стоит большая красивая елка…

Я думала, что это Рождество встречу с лучшей подругой, но, видимо, я ошибалась. Я не могу поверить, что Аня так поступила со мной. Я оглянулась, подруга, как я и ожидала, не стала преследовать меня. Люди спешили туда-сюда: кто с работы, кто на работу, лишь я никуда не спешила. Как хорошо, что родители уехали с братом отдыхать, мне не нужно спешить домой.

Я не смотрела, куда иду, все мысли были о том, что Аня предала меня снова. Я была слишком наивна, верила, что она перестанет так поступать со мной, если увидит, что я к ней со всей душой. Теперь я приняла решение: лучше быть одной, чем рвать свою душу, ведь никто этого не оценит.

Наконец я добрела до остановки, мой троллейбус как раз подъехал. Люди как всегда пропихивались внутрь, даже не дав выйти уставшему после работы народу. Всем было все равно друг на друга. Я еле втиснулась внутрь, сумка почему-то снова показалась слишком тяжелой. В последнее время я сильно устаю, очень хочется вернуться домой и просто лечь спать.

Не считая пробок, дорога прошла быстро, я уже лежала в своей комнате и искала в ноутбуке интересные фильмы или истории о Рождестве, чтобы поднять себе настроение и забыть обо всем. Листая список сайтов, я наткнулась на любопытные факты, мне стало очень интересно узнать что-нибудь новое о любимом празднике. Безрассудно читая статью за статьей, я не сразу поняла, что наткнулась на описание какого-то демона, который являлся противоположностью Деда Мороза. По коже прошел холодок, а в горле пересохло от ужаса.

— Так, Олеся, это все неправда. Нужно выпить воды.

Я вышла на кухню, набрав воды из-под крана, проверила телефон. Помимо того, что он был уже заряжен, я обнаружила кучу непрочитанных сообщений и пропущенных звонков, и все они были от моего парня. Не везет мне сегодня. Дрожащей рукой я нажала на вызов и поднесла телефон к уху.

— Олеся! Ты с ума сошла? Где ты?— его голос был напряжен, он говорил сквозь зубы, пытаясь держать себя в руках.— Почему не брала трубку?

— Привет, Саш. Извини, я забыла написать тебе.

— Забыла? Да ты хоть понимаешь, что я чуть с ума не сошёл?!

— Да, прости. У меня такой ужасный день сегодня был.

— Понял, я уже подъезжаю.

— Что? Но ночь ведь на дворе!

— Я волновался, вот и выехал. До встречи.

Я вздохнула и кинулась готовиться. Открыв окно и включив свет, я хотела поставить чайник, но посторонний шум в квартире отвлек меня. Я оглянулась по сторонам и, схватив сковороду, на цыпочках прошла к проходу. Свет стал мигать, а гирлянда на елке внезапно зажглась. Зазвучала устрашающая музыка, свет погас совсем, послышался странный шорох, похожий на шаги. Мое сердце пропустило удар.

Внезапно на кухне снова зажегся свет. Я покачала головой и усмехнулась над собой:

— Ещё и напридумывала себе тут всякого, Олеся. Никакого Крампуса не существует, это придумали для глупых маленьких детей.

— Раз, два, три, четыре, пять!

Я иду тебя искать!

Меня всю затрясло, в голове мелькнула лишь одна мысль: «Бежать!», и я побежала к окну, распахнув настежь дверь балкона. Страх окутывал меня, сжимая холодной плетью горло, я посмотрела вниз: второй этаж, спрыгнуть было можно, но что-то заставило меня развернуться. Красные, налитые кровью глаза без глазниц смотрели на меня. Демон был ещё страшнее, чем на картинках. Его оскал не предвещал ничего хорошего. Меня парализовало от ужаса, в глазах потемнело…

Открыв глаза, я не сразу сообразила, что произошло. Я лежала в кровати с книгой в руках, голова просто раскалывалась, ещё и нескончаемый звонок в дверь тупым сверлом отдавался в мозг. С огромным усилием встав с постели, я пошла на выход из комнаты и споткнулась об чугунную сковороду, больно ударившись пальцами.

— Черт! Что тут делает сковорода?!— я с ненавистью посмотрела на предмет кухонной утвари и подняла его.

В дверь продолжали усердно звонить. Взяв ключи с комода, я дошла до входной двери и открыла ее, на пороге стоял Саша, с облегчением в глазах он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Ты в курсе, который час?— спросила я, сжимая сковороду.

— Почему ты так долго не открывала дверь?

— Видимо, я заснула.

— Прости, солнце, что разбудил.

— Все хорошо, заходи.

Саша прошел в квартиру и снял обувь и куртку, я захлопнула дверь и развернулась, наткнувшись на странный взгляд парня. Он долго смотрел на меня, что я не выдержала и отвела взгляд.

— Что?

— Лесь, зачем тебе сковорода?

— Тебе хорошенько треснуть за то, что посреди ночи нагрянул.

Саша рассмеялся и вытащил из рюкзака несколько плиток шоколада.

— Я готов искупить свою вину.

— Скоро мне придется сесть на диету.

— Не говори глупости. Так рассказывай, что произошло?

— Пойдем на кухню.

Я прошла на кухню и увидела чайник на плите, который поставила в своем сне. Совпадение? Глупости, может я просто хотела чай попить и заснула, позабыв об этом. Потом лишь до меня дошло, что на кухне холодно. Саша уже стоял позади меня, он чуть не присвистнул.

— Скажи честно, ты хотела получить воспаление легких, или в подарок какого-нибудь грабителя, или все вместе?

— Я не помню, когда открывала балкон.

Саша покачал головой и закрыл дверь балкона. Я села на стул и положила на столешницу шоколадки.

— Саш, а ты знал, что существует Крампус?

— Кто?

— Новогодний демон,— вздохнула я.

— Это все сказки, Лесь, как Дед Мороз и Снегурочка,— я разочарованно вздохнула, Саша сел рядом и сжал мои ладони в своих.— Что у тебя случилось?

— Ничего, я лишний раз убедилась, что подруг хороших в колледже я не нашла.

— Они…

— Саш, это девчачьи глупости, не бери в голову.

Внезапно входная дверь со скрипом отворилась, я вздрогнула, сжав сковороду. Саша нахмурился и прошептал одновременно с другим мужским голосом:

— Леся, сколько раз тебе говорить, что дверь нужно запирать?

— Вик?

Послышались, как щелкнул замок, и шаги, приближающиеся к кухне. Саша подошёл к брюнету с модной прической и пожал его руку. Я с улыбкой взглянула на Витю и подошла к нему. Вик обнял меня и ласково улыбнулся. Он был высоким с хитрыми голубыми глазами, улыбка его могла разбить тысячи сердец.

— Ну, как ты?

— Всё хорошо, Вик. Я так рада тебя видеть.

Я расплакалась, слишком долго мы не виделись. Виктору уже двадцать, его забрали в армию на год, потом он снял квартиру в другой части города, много работал, затем купил свою и уехал в командировку. На меня же сначала навалилась школа, потом колледж. Но помимо всего этого случилась еще одна вещь, повлиявшая на наши свидания. Наши родители развелись по причине того, что у мамы был уже другой мужчина, с которым мы сейчас живем, а у отчима оказался свой сын Лешка. Леша и Вик не поладили сразу. Мало того, отчим с сыном ополчились против Вити. Мое слово особой роли не играло. Если честно, я тоже ненавижу отчима и Лешу, но деваться мне некуда.

— А где мама и эти?— небрежно спросил Виктор, поглаживая мои волосы, чтобы я успокоилась.

— Уехали отдыхать,— всхлипывая, ответила я.

— Это в их в стиле,— кивнул Виктор и покачал головой.— Лёша обижал тебя?

— Нет.

— Лесь, только не лги мне, ладно?

— Я не лгу,— успокоившись, ответила я.— А ты чего так поздно приехал?

— Хотел подарок под елкой оставить.

— Так вот кто оставляет для меня подарки под елкой, а я думала, что это Дед Мороз,— рассмеялась я.— А не рано ли? Новый год через четыре дня.

— Это предновогодний подарок.

Вик отдал мне конверт. Я, оставаясь в объятиях брата, развернула его и обнаружила кулон с билетом на концерт моей любимой певицы, который состоится весной.

— Вик, это новогодний и рождественский подарок вместе!– моя рука дрожала от счастья, я не верила своим глазам.

— А еще…

— Мы с тобой прямо сейчас поедем гулять по центру города?– с детской радостью воскликнула я.

Виктор рассмеялся, он выразительно посмотрел на Сашу, у которого зазвонил телефон.

— Да, я скоро буду. Пока. Ну, мне пора. Был рад увидеться.

Я обернулась с кислым выражением лица. Саша рассмеялся и, поцеловав меня, вышел из кухни, Виктор последовал за ним. Я все же поставила чайник греться. Виктор бесшумно вернулся и потрепал меня по голове.

— Как дела в колледже?

— Учительница информатики бесит меня!

— Крепись, осталось немного, Лесь.

Я показала ему язык в знак своей вредности и несогласия и вздохнула. Вик посмотрел на меня внимательно и вскинул бровь.

— Какая–то ты запуганная и уставшая.

— Ты знаешь, мне сегодня приснился странный сон. Меня преследовал Крампус.

— Это просто плод воображения, Олеся.

— Знаю, но он был слишком реалистичный.

— Просто забудь,— Виктор надел мне кулон на шею.— Носи этот кулон, он убережет тебя от плохих сновидений…

Я бежала, проваливаясь в снег. Ветер остервенело хлыстал по моим щекам снежинками, которые давно стали маленькими колючими льдинками. Жуткий смех раздался прямо у меня в голове, напустив еще больше паники. Сил не было, я уже не чувствовала холода, горло раздирал сильный кашель.

Ошибка за ошибкой. Я поссорилась с Сашей, когда узнала, что он отказался от прогулки, не потому что у него завал дома, а потому что захотел провести день с друзьями, среди которых было много девушек, которые красивее меня. Виктор добил меня своими ранними соображениями насчет кандидатуры Саши, заявив, что предупреждал, что рано или поздно так всё и закончится.

Тот день был полон ссор. Да, я поругалась с братом, ударив по самому больному. Как же мне стыдно, Виктор всегда страдал от того, что не может уделять мне больше внимания, как старший брат, а я просто накричала на него, заявив, что он мне больше не брат.

В одну секунду я разрушила все, что было у меня. На следующий день мне позвонил Саша и предложил встретиться в парке. Там он сказал, что устал от моей постоянной смены настроения и покончил с нашими отношениями. Сказать, что это меня добило окончательно — ничего не сказать.

Вот и начался Новый год с сюрпризов, только почему-то неприятных. Домой я вернулась раздавленная, но и там не обошлось без плохих новостей. Вернулись родители с братом. Леша сероглазый блондин, он сводил с ума девчонок одной улыбкой. Ему было уже восемнадцать, учился в престижном институте за деньги отца. Мы возненавидели друг друга сразу, ведь по неосторожности я в первый совместный ужин умудрилась облить его яблочным соком и, когда Леша начал кричать на меня, нагрубила ему вместо извинений, выставив его полным дураком. Возненавидев Виктора, отчим не полюбил и меня. Мама почему-то этого не замечала.

Леша встретил меня с очередной колкой фразой, родителей дома не было. Я зашла в комнату и залезла на подоконник, сил не было, меня всю трясло изнутри от горечи. Саша бросил меня. Разве это не ад на Земле?

Леша влетел в комнату ураганом и, скинув мою сумку с тетрадями и пеналом, который оказался открыт, со стола. Ручки и карандаши с грохотом посыпались на пол. Я молча смотрела на принадлежности для письма, равнодушно наблюдая, как они катятся по полу, мерцая в свете гирлянды.

— О, тебе же не нужна эта цепочка?— Леша маячил перед моим лицом украшением.

Я исподлобья посмотрела на него, мой взгляд равнодушно скользнул по цепочке с маленьким кулоном. Предновогодний подарок Виктора тускло поблескивал в мерцающем свете новогодней гирлянды и одновременно зачаровывал своей красотой. Украшение было простым и одновременно сложным, унося сознание далеко за собой. Ажурное переплетение серебряных нитей в цепочке заставляло исследовать всю суть сложных концепции всего украшения. Цепочка была хрупкой и тонкой, но играющие огоньки не давали ей слиться с пространством. Кулон же был слишком заметным и маленьким одновременно, незамысловатый рисунок на нем не давал мне покоя, какая–то мощная сила исходила от него. Мой взгляд медленно скользнул на сводного брата. Леша был рослым на тонких ногах с узкими плечами, как и все современные парни, даже Саша был таким. Как-то я видела фото парней 50-х, они были одеты в белые рубашки, галстуки, классические брюки, чёрные ботинки и в плащи или пиджаки. Эти парни выглядели великолепно. Леша же одевался в толстовки с узкими джинсами, что просто выворачивало меня наизнанку от отвращения.

— Молчание — знак согласия!– заявил Леша и выскочил из комнаты.

— Стой!– осознание пришло слишком поздно, я подалась вперёд и упала на пол.— Это подарок! Нельзя!

Я поднялась с пола, глядя на открытую дверь комнаты. Как я буду смотреть Вите в глаза, когда он узнает, что я позволила Леше забрать кулон? Никак не буду смотреть, брат и так меня ненавидит за то, что я сорвалась на него из–за Саши, и нагрубила, кулон его добьет окончательно, как меня добило расставание.

Не знаю, сколько я простояла, как зомби, глядя на открытую дверь, но когда мама вошла в комнату и покачала головой, оцепенение как рукой сняло. Я никогда не была похожа на нее. Мама — высокая, статная женщина с выкрашенными в ярко–рыжий цвет волосами и светлыми глазами цвета молочного шоколада, я же невысокая с голубыми глазами, волосы мои были темные до плеч, особой красотой я не обладала. Она нахмурилась, взглядом обведя беспорядок. За ней показался отчим.

— Что это за беспорядок ты устроила, Олеся?!

— Мам, это не я, это Леша.

— Не надо лгать: Алексей ‑ воспитанный человек,– вмешался отчим.

— Да?– воскликнула я.— А вы в курсе того, что ваш Алексей только что забрал мой кулон в подарок очередной своей пассии?!

— Замолчи! Чтобы через пять минут этого беспорядка не было,– мама разочарованно вздохнула и вышла с отчимом из комнаты.

Я в накатывавшей истерике небрежно собрала все в кучу, помяв много тетрадей, и кинула это в ящик стола. Я была так зла на отчима, ведь именно из–за него мама разочаровалась во мне и постоянно искала подвох в моих словах. Взяв телефон, я набрала брата. Виктор долго не брал трубку, я уже была готова сбросить вызов, от отчаяния слезы подступили к глазам.

— Да, слушаю.

— Витя, Леша…– из груди вырвалось рыдание.

— Олеся, что случилось? Что Леша? Они вернулись?

— Да,— больше я ничего не смогла внятно сказать.

— Так, скоро буду.

Витя повесил трубку. Я легла на кровать и закрыла глаза. Зачем я позвонила брату? Вик возненавидит меня сильнее. Он же просил носить этот кулон и не снимать его. Казалось, что прошло всего лишь пять минут, как в комнату буквально влетел Виктор.

— Леся?

Витя сел рядом на кровать и посмотрел на меня. В тусклом свете дня его волосы были еще темнее. На щеках горел румянец, он определенно очень спешил. Я тоже села. Он долго смотрел на меня, а потом, обняв, тихо спросил:

— Он ударил тебя?

— Нет, он забрал самую дорогую для меня вещь: тот кулон, что ты мне подарил. Прости, вопреки твоему наставлению, я сняла его, а Леша схватил его. Он спрашивал, нужна ли мне цепочка, а я ничего не ответила. Совсем ничего. Прости меня за все сказанные слова, ты мой брат, самый лучший. И никто другой тебя не заменит. И ты был прав, Саша бросил меня, я ему приелась.

— Я не сердился на тебя, Олеся, а кулон я верну. Леша еще пожалеет, что тронул мою младшую сестренку.– Виктор обнял меня с тёплой улыбкой.– Я скоро вернусь. Пожалуйста, больше не грусти, сегодня канун твоего любимого праздника.

Витя вышел из комнаты, минуту спустя захлопнулась входная дверь. Грусть накрыла меня волной, обрушилось словно цунами. Саша бросил меня, я осталась совсем одна. Мама разочарована во мне, с ней не поговорить ни о чем, подруг у меня не осталось. А папа… Я даже не знаю, где он. Я быстро переоделась и выскочила из комнаты в прихожую. Нужно развеяться.

— Мам, я ушла!

— Не опоздай к ужину!— раздался ее голос в ответ.

Я выбежала на лестничную клетку и понеслась вниз. На улице было промозгло и сыро. Здесь никогда не бывает нормального снега. Я завернула в парк, который простирался до конца города. За городом снега всегда было больше. Ноги уже стали проваливаться, ветер здесь был беспощаднее, чем в городе. Я поняла, что ушла слишком далеко, остановилась, почувствовав этот леденящий душу ужас.

— Глупая девчонка!— кто-то за моей спиной разразился противным смехом.

Я медленно обернулась, зная, что меня ждёт. Он стоял слишком близко ко мне, его рога выходили крючьями из лба, как у Хэллбоя, глаза были пустые, без глазниц, черные лохмотья, как у дементоров из Гарри Поттера, волочились по снегу, струились по ветру, словно были живыми.

— Что тебе нужно?— тихо спросила я, ожидая, что сейчас он набросится, и моя жизнь оборвется.

Крампус поднял свою когтистую руку и темная сфера влетела в меня. Я не успела ни закричать, ни увернуться, все опустилось во мрак…

Надо мной нависло темное небо, усеянное миллиардами звезд. Их холодный блеск не приносил удовлетворения, я дрожала от холода, снег обжигал кожу. Осторожно поднявшись, я поняла, что нахожусь за городом. Кругом темно, вокруг стеной стоял могучий лес, усыпанный снегом, словно покрывалом. Как же я попаду домой? Мама с ума сойдет от горя. И Витя будет корить себя, если со мной что–нибудь произойдет. Тело все болело и совершенно меня не слушалось. Я хотела встать, но попытки были тщетны.

Сердце пропустило удар, когда послышалось жуткое шипение, напоминающее сломанный телевизор из фильмов ужаса, который включился внезапно в пустой и темной комнате.

— А ты действительно бесстрашная, раз в канун Рождества смеешь поддаваться моим любимым эмоциям,– его голос звучал так близко, что я вздрогнула, но рядом Крампуса не было, демона нигде не было.— Давно мне не выпадал шанс полакомиться избранной.

От страха я не смогла дышать, он оказался рядом, зловеще улыбаясь. Я попятилась, когда увидела в его руке тёмный сгусток дыма. Внутренний голос приказал: «Беги!»– и я сорвалась с места, тело пыталось сопротивляться, но гонимая страхом я не обращала внимания на ощущения. Ветер бил в лицо, снег мешал, я то и дело проваливалась, падала и вставала вновь, зная, что это бессмысленно. Бесконечный лабиринт, лес не выпускал, словно был заколдован. Кашель, казалось, разодрал мне горло.

Силы иссякли, безвольно упав на снег, я ждала, что демон убьет меня быстро, безболезненно. Находясь на грани, ожидая расправы от ночного кошмара, я не знала, что делать. А ведь я очень любила Рождество, ждала с нетерпением этот праздник. И что теперь? Теперь я не желаю бороться за свою жизнь в этот праздник, сдаюсь в лапы этого мерзкого демона, жду когда он заберет мои жизненные силы.

Я ощущала его присутствие, страх сковал мое тело, было чувство, будто я уже умерла. Я смотрела на снег, перед глазами плыли какие-то круги. Я медленно, но верно падала в бездну, проваливалась во тьмы. Тело щипал мороз, словно доказывая мне, что я еще жива.

— Леся, вставай! Ты не могла умереть! Леся!

Закрыв глаза, я вымученно улыбнулась, это наваждение, морок, Вити здесь нет. Это все Крампус. Он залез в мое сознание. Сейчас наступит тьма, а может мучительная боль. Я не знаю, что испытывают люди, когда умирают.

— Олеся, прошу, открой глаза. Ты сильная, Леся.

Меня подняли и к чему-то прислонили, замерзшее ухо почувствовало теплое дыхание и одышку. Я уловила аромат до боли знакомого парфюма.

— Вик?· я удивленно открыла глаза.— Что ты здесь делаешь.

— Леся, как же я счастлив, что ты жива!— брат крепче обнял меня, сморгнув слезы, его грудь перестала так часто вздыматься.— Встать сможешь?

— Да. А где…

— Вот, надень это на себя.— Вик помог мне встать и протянул кулон, который подарил мне перед Новым годом.

— Что? Но как? Спасибо!

— Ни время для радости, Леся.

— Отдай мне ее!— его голос звучал в моей голове, сковывая тело холодной плетью страха и ужаса.

— Не поддавайся!— жестко произнес Вик, его глаза блеснули стальным блеском.

Он сжал мою руку и закрыл собой, выставив сверкающий кинжал. Крампус смотрел на меня, в пустых красных глазницах было что-то пугающее, леденящее душу. Что это значит? Виктор видит его!? Он в курсе того, что со мной происходило, и никак не вмешивался, пока я не попала в такую ситуацию.

Демон темной дымкой налетел на нас, кинжал рассек его, заслоняя нас от тьмы. Крампус напал снова. Я выставила руки вперед, зажмурившись. Я почувствовала ощутимый толчок и услышала дикий крик. Взрывной волной нас отбросило в сторону, я приземлилась на Виктора, придавив его своим телом в снег.

— Леся, не в обиду, но ты достаточно тяжелая,— усмехнулся Вик.

— Ой, да прости,— я нервно рассмеялась и резко вскочила с брата.

— Леся, ты цела?— Виктор посмотрел на меня, сжимая рукоять кинжала.

— Да, цела. Что сейчас было?

— А ты не поняла? Это демон Рождества, он охотится за такими, как мы.

Виктор убрал кинжал в голенище сапог. Его ответ ясности никакой не внес. Обняв себя, чтобы хоть как‑то согреться, я посмотрела на брата, вскинув бровь и наклонив голову набок. Брат улыбнулся и обнял меня за плечи.

— Пойдем, в машине будет теплее.

Включив в салоне печку, Виктор вырулил из леса. Мельком оглядев салон машины, я заметила, как поблескивают кинжалы, спрятанные по всему салону. Странно, что раньше я их не видела. Постепенно я согрелась и расслабленно откинулась на спинку. Виктор сосредоточенно смотрел на дорогу.

— Если голодна, то в бардачке есть еда и термос с горячим чаем. Маме я сказал, что ты ночуешь у меня, соответственно одежду и телефон я для тебя прихватил.

— Как предусмотрительно.

— Мама не должна знать, что произошло. Это слишком опасно.

Я достала бумажный пакет с желтой буквой «M» и вынула оттуда коробку с гамбургером. Только сейчас я поняла, насколько сильно проголодалась. Жадно набросившись на еду, я благодарно улыбнулась брату.

— Спасибо, Вик. Ты спас мне жизнь.

— Ты и сама неплохо справилась.

— Что? О чем ты?

— Ты сильна, у тебя есть дар, только ты не можешь его пока проявлять в любой момент. Зато пока кулон у тебя, он будет усиливать твои способности, и никакой демон не сможет тебя застать врасплох.

— Так, а теперь давай все по порядку.

— Наш мир разделен на несколько измерений. Известно всего четыре. Два измерения, в которых поклоняются тьме, одно измерения света и измерение нейтрального типа.

— Нейтрального типа?

— Да, нейтрального.

— Что это значит?

— Можно сказать это измерение – перевалочный пункт и для тьмы и для света. Измерение нейтрального типа — это наша Земля, Леся. Здесь и свет, и тьма. Наш отец был одним из борцов света, мы с тобой идем по его стопам.

— И что же мы будем каждое Рождество биться с Крампусом?— спросила я не в восторге от одной только мысли об этом.

— Нет. Демонов существует очень много, мы сражаемся с ними только после специальной подготовки. Да и отец не позволит тебе участвовать в этом, Леся. Тебя лишь будут обучать самообороне и контролю твоего дара. Поверь, тебе понравится.

— Ты видел папу?

— Да, он скучает по тебе. Надеется на скорую встречу с тобой.

— Если бы захотел, то давно бы нашел меня.— до этого момента я и не знала насколько зла на отца.

Вот за что я люблю Виктора, он никогда не отчитывает меня за такие слова. Только его выразительный взгляд говорит о многом.

— А колледж? Маме не понравится, если я посреди первого курса брошу учебу.

— Ты и не бросишь.

— Тогда о какой специальной подготовке идет речь?

— Наш отец заведует институтом, где обучаются подобные нам. Ты будешь обучаться отдельно от всех. Папа был готов к этому дню. Тебе не придется бросать колледж, а приходить после пар в институт и заниматься с тем, кого отец поставит тебе в наставники.

— Разве моим наставником не будешь ты?

— Нет. Леся, ты и дня не выдержишь, у меня слишком высокие требования.

— Хвастун.— я показала ему язык и отвернулась.

Дорога была темна, свет фар рассекал воздух, крупными хлопьями снег валил со всех сторон, превращаясь у самой земли в дождь. Тишина, которую нарушает равномерный рёв двигателя. Ничего не видно, даже деревьев. Все слилось воедино. Рождество — страшный праздник, именно в эту ночь нарушается граница между Землей и Темными силами. Люблю и одновременно ненавижу ночь за непроглядную мглу. Все встало на свои места, и лишь красные точки во тьме провожали нас в долгую дорогу длиною в жизнь, в жизнь борца света. Моя жизнь больше не будет прежней. Теперь я ненавижу Рождество, ведь именно в этот день моя жизнь покатилась под откос. Но всё будет хорошо. Я отчаянно в это верю. Рядом со мной брат, готовый в любой момент заслонить меня своей грудью. Чего еще желать в этом мире на Рождество после пережитых недавних событий? Правильно, нечего.