Два метра свободы

Лиза шла по улице, стараясь ни к кому не приближаться, следовало держать дистанцию. Впереди появилось изысканное здание бывшего отеля Метрополь, который теперь стал резиденцией главного управления здоровья. Она перешла дорогу и увидела знакомую фигуру у фонтана. Лиза приблизилась к Вере на предельно допустимое расстояние. Сфера здоровья тут же засветилась красным и засигналила.

— Вы подошли слишком близко, вам необходимо отойти на несколько сантиметров в целях вашей безопасности, — объявил знакомый голос откуда-то сверху.

— Ой, — воскликнула Лиза. – Я вечно забываю, что в Москве диаметр сферы больше, чем у нас в глубинке.

— Ничего страшного, — махнула рукой Вера. – Я сама постоянно подхожу слишком близко. Еще летом вирусная обстановка была спокойной и я привыкла к дистанции в пол метра, а тут холода и бац, сферу опять расширили.

— Да уж, непростая задачка. Как было хорошо в старые времена до глобальной пандемии, когда люди могли беспрепятственно приближаться друг к другу.

— Ой, да ты что! – воскликнула Вера. – Такая антисанитария. Представь, у меня куча вирусов и бактерий, и у тебя тоже. Мы обнимаемся, обмениваемся этой гадостью и все, конец нам. На следующий день мы лежим дома с температурой, насморком, больным горлом. Принимаем горы таблеток, а что еще хуже можно попасть в больницу. А в былые времена больницы были не то, что сейчас. Тогда все больные в одной палате.

Вера даже дернулась от отвращения и скривила губы. Лизе стало как-то грустно. Она могла касаться только мамы и родной сестры, но они остались в Казани. Здесь в Москве у нее не было близких родственников, и за неделю командировки она ужасно соскучилась по прикосновениям.

— Давай я тебе лучше классное место покажу, где можно потрогать разные арт-инсталляции! Ты будешь в восторге.

— О, конечно, – вдохновилась Лиза. – Жду с нетерпением.

**

Девушки пошли в метро. На входе все проходили через рамку, которая моментально считывала паспорт-чип и снимала стоимость проезда. Под землю пассажиры по старинке спускались на эскалаторе – правительство города берегло раритетные устройства, на которых любили кататься гости столицы. Станции метро, как и в былые времена, называли подземными дворцами за богато декорированные потолки, колонны и стены.

— Ух, ты, какая красивая станция, — Лиза с интересом разглядывала Площадь Революции. Больше всего ее внимание привлекли статуи.

— Вот это солдат с собакой, — Вера указала на знаменитую скульптуру. – Раньше все трогали собаку за нос и загадывали желания. Сомневаюсь, что желания исполнялись, но простуду можно было точно заработать.

— А можно я потру собаке нос? – спросила Лиза.

— Ну, ты крейзи детка, — Вера покачала головой. – Попроси сферу провести тройную дезинфекцию и попробуй. Но если загремишь в изолятор, пеняй на себя.

— Сфера, проведи тройную обработку скульптуры.

До того невидимая оболочка сферы засветилась бледно-голубым. Через минуту бесполый голос объявил:

— Обработка завершена, однако рекомендую воздержаться от прикосновения, ввиду возможного заражения мутировавшими штаммами вирусов. Если вы прикасаетесь к поверхностям без острой необходимости, то подвергаете себя излишней опасности.

— Понимаю вас, — кивнула Лиза и потянула руку к собаке, но чем ближе ее пальцы были к статуе, тем неуютнее она себя чувствовала. В последний момент ей стало так страшно оказаться в изоляторе, что она отдернула руку.

— Дорогая, это правильное решение, — улыбнулась подруга. – Зачем тебе загадывать желание? У тебя есть все, о чем можно мечтать – отличная работа, командировки по России, жилье, мама и сестра, в конце концов. Что тебе еще нужно?

— Ничего, — ответила Лиза, но уголки ее губ опустились вниз, а спина сгорбилась.

— Едем на тактильную выставку. Там потрогаешь все, что хочется!

**

— Детка, парк Музеон это что-то, — взволнованно тараторила Вера. – Я отхватила билеты на вход. Ты же знаешь, у нас в одном общественном месте должно быть одновременно ограниченное количество людей. Так вот Музеон супер популярный. Чтобы попасть в него нужно записываться за неделю. Я взяла билеты на нас. Это же круто.

— Наверно, — грустно ответила Лиза. – Я там никогда не была.

— Тебе понравится, обещаю. Летом туда вообще не попасть. Только богачи могут приобрести билеты, ведь спрос ого-го. А такие как мы, могут позволить себе билет только осенью или зимой. Но зимой совсем лажа – все в снегу. Простудиться – раз плюнуть. Я зимой вообще почти не выхожу на улицу, либо работаю дома, либо езжу отдыхать под климатические купола по выходным. А ты, зимой, чем занимаешься?

— Хожу в лес, — тихо ответила Лиза.

— Да ладно? – Вера почти вытаращила глаза. – И что ты там делаешь?

— На лыжах катаюсь, и, – Лиза замешкалась. – Деревья обнимаю.

— Что-что делаешь? – Вера непонимающе моргала. – Трогаешь деревья?

— Да, — Лиза уже жалела, что поделилась сокровенным. – Конечно, я сначала их трижды дезинфицирую и обнимаю в перчатках. Но ты не забывай, что зимой трогать объекты менее опасно, и потом в лесу совсем нет людей, даже животных там почти нет.

— Ну, ты сумасшедшая, — засуетилась Вера. – Не вздумай это кому-то рассказывать, особенно в Москве, можешь доверие коллег потерять и вообще работу. Обещаешь быть паинькой?

— Да, конечно. Спасибо за предупреждение, — «это какой-то дурдом» пронеслось в голове у Лизы.

Тем временем девушки подошли ко входу в парк. Перед ними, в пяти метрах стояла женщина с ребенком, их окутывала семейная сфера здоровья. Подошла их очередь, и они попытались войти в ворота, но сфера здоровья окрасилась в красный и замигала. Нечеловеческий голос строго сказал:

— Красный уровень опасности. Температура тела ребенка повышена на один градус! Отойдите на десять метров и не сходите с места. Ожидайте машину скорой помощи. Не следование приказу будет расцениваться как уголовное преступление.

— Боже мой, что здесь происходит? – спросила Лиза подругу.

— Я так полагаю, что они хакнули свою сферу, и она передавала в центр здоровья ложную информацию об их состоянии. А когда они попытались войти в парк, входная система дополнительно проверила их состояние и выявила отклонения. Теперь матери может грозить тюремный срок. Не понимаю я таких мамаш. Сидели бы дома со своими отпрысками на карантине и не высовывались.

Лиза сглотнула, вспоминая, как сама заболела год назад, да так сильно, что попала в изолятор, в котором пришлось сидеть месяц, не вылезая на улицу. Это был самый ужасный период за несколько лет.

— Ладно, идем, теперь наша очередь.

Девушки пошли к воротам, которые просканировали их сферы и пропустили внутрь.

**

Парк был зелёным и благоухал тысячами цветов. Дорожка вела к Москве реке, где над водой парил модный ресторан «Тысяча грёз».

— А туда можно попасть? — спросила Лиза.

— Ой, да ты что, это практически невозможно. Разве что твой папа богач, — Вера сморщила губы. — У него семь звёзд Мишлен, семь! Невообразимо.

— Эх, ну ладно. А где же знаменитая выставка?

— Идём, — Вера решительно направилась вглубь парка, туда, где раскинулись кроны старых деревьев. Под развесистыми дубами стоял серебристый непрозрачный купол, по нему полз рекламный текст: «Интерактивная тактильная инсталляция «Прикоснись к старому миру» от Джори Иванова».

— Не волнуйся, это абсолютно безопасно, у них под куполом проводится постоянная семиступенчатая обработка, плюс твоя сфера после входа получает временный апгрейд до золотого уровня. Защита от бактерий 99,99% как у богачей, — сообщила Вера.

— Да я вроде и не волновалась особо.

Вера немного сконфузилась, но промолчала. Портал купола проверил билеты и состояние здоровья и выпустил их внутрь.

**

При входе сидела львица. Живая львица. Она пошевелила хвостом с кисточкой, а потом зевнула во всю пасть. Лиза отшатнулась от неожиданности.

— Прости, не предупредила, — хихикнула Вера. — Здесь можно встретить совершенно неожиданные экспонаты. Львица разумеется не живая, это робот.

Лиза не сразу пришла в себя, но потом приблизилась к животному и протянула руку. Настоящие львы вымерли двадцать лет назад во время той страшной эпидемии, которая косила не только людей, но и животных. Теперь львов можно было увидеть лишь на видео. Лиза ожидала, что шерсть зверя будет мягкой, но она оказалась жёсткой, как щётка.

— Неожиданно? А на вид кажется, что она мягкая, как у котенка, — раздался незнакомый голос из-за спины.

Лиза обернулась. За ней стоял молодой человек и хитро щурился. Он был темноволосым и смуглым с непривычными европейскими чертами лица.

— Разрешите представиться, — сказал он приятным тенором. — Джори Иванов.

— О, мэтр, — воскликнула Вера и хлопнула в ладоши.

— Можно я пожму вам руку? — спросил художник, пристально смотря на Лизу.

— А разве вам можно? Вы же не близкий родственник, — возразила она.

— Сударыня, здесь возможно почти все, что раньше было нормой в старом мире, — он подмигнул. – Даже прикасаться друг к другу. Не бойтесь, это абсолютно безопасно.

— Я не против, — согласилась Лиза и первой протянула руку.

— А я все же воздержусь, — покачала головой Вера.

— Как знаете, — ответил Джори и дотронулся до Лизиной ладони. Его прикосновение было похоже на сон, будто осколок старого мира оказался здесь. Окружающее пространство взорвалось цветом и запахами. Лиза уловила тонкий аромат лимона, мяты и свежего бриза.

— Какой приятный запах, — воскликнула она.

— А я ничего не чувствую, — заметила Вера.

— Это мои духи, — улыбнулся Джори. В старые времена мужчины и женщины наносили духи, чтобы их запах нравился окружающим.

— Это замечательная традиция, жаль, что она позабыта, — заметила Лиза.

— А мне не жаль, — вставила свое Вера. – Идемте уже смотреть выставку.

— Я проведу вам экскурсию, если не возражаете, — предложил художник.

— Мы только за.

Экспонаты были восхитительны, здесь можно было потрогать разных животных, походить босиком по песку, камням. Опустить ноги в воды мёртвого моря, понюхать цветы. Прикоснуться к полотну, написанному маслом. Лизе совсем не хотелось уходить с выставки, она мечтала остаться подольше.

— А я устала, — заметила Вера. — Слишком много тактильных стимулов с непривычки. И потом я все-таки визуал. Мне нужно выйти на улицу. Ты со мной?

— Ты иди, погуляй, а я хочу побыть здесь ещё немного.

Джори все ещё был с ними и не отрываясь смотрел на Лизу.

— Окей, набери меня, — сказала Вера и вышла.

— Я вижу в тебе единомышленницу, — сказал он. — Ты ведь тоже человек прикосновений.

Лизе стало немного не по себе, она не привыкла находиться под пристальными взглядами привлекательных мужчин.

— В программе моей выставки есть особенное развлечение. Хочешь, я сделаю тебе массаж?

Лиза сглотнула. Это было слишком. В мире, где незнакомые люди никогда не прикасались друг другу, а объятия и секс случались только после свадьбы, массаж был абсолютным табу.

— Я, я не знаю, — девушка попятилась назад.

Джори согнул руки в локтях, открыв ладони.

— Прости, я наверно напугал тебя. Я сожалею, — он покачал головой. – Давай так, я выпишу на тебя специальное приглашение в парк и на выставку. Если захочешь повидаться или просто здесь погулять, то приходи когда хочешь. Я не буду навязываться, договорились?

Лиза кивнула.

— Пожалуй, я пойду, — она еле выдавила улыбку и заторопилась на выход.

**

Тот день не шел у Лизы из головы. Ночью она ворочалась и никак не могла уснуть. На работу пришла будто пьяная от недосыпа. Дел было много, проект грозил затянуться на месяц, а пока он не закончится в Казань не уехать. С каждым днем Лиза все больше скучала по прикосновениям, она много времени проводила в квартире, где можно было без ограничений прикасаться к вещам, но этого было мало. Все было знакомо и не интересно. Она постоянно мыслями возвращалась к тому дню на выставке.

Через неделю она не выдержала и в субботу снова поехала в Музеон. В парк ее пустили беспрепятственно. Лиза пыталась идти медленно, но сердце билось о ребра как сумасшедшее. Деревья глухо ворчали в вечернем сумраке. Купол стоял там же, и так же как в прошлый раз заманивал посетителей рекламными слоганами.

Лиза вошла внутрь и ощутила, будто вернулась в детство, когда еще не было запретов, сфер здоровья, когда можно было делать, что хочется и не бояться наказания. Посетителей практически не было, и Лиза проскользнула в центр экспозиции, где росла трава, и журчал ручей. Она гладила камни, ласкала цветы, трогала холодный мрамор статуй. Насладившись прикосновениями, она легла на траву и зажмурила глаза от удовольствия. Ей хотелось остаться тут до самого закрытия. Она вдруг подумала, что так ощущала себя Ева, вкушая запретное яблоко. Понимая, что ее ждет неминуемое наказание, но ничего не могла с собой поделать.

— Рад, что ты пришла, — услышала она терпкий голос и открыла глаза.

— И я рада, — улыбка поселилась на ее губах и никуда не уходила.

— Можно присесть рядом?

— Конечно.

Они сидели, молча, наслаждаясь моментом. Вдруг, Лиза, поддавшись порыву, коснулась руки Джори, их пальцы сплелись будто ветви.

**

Лиза каждый день приходила под купол и проводила с Джори все свободное время. Сначала они касались друг друга невзначай, но постепенно осмелели. Незаметно пролетели две недели, а они стали настолько близки, что впервые поцеловались.

Только в мечтах Лиза видела такие отношения, которые теперь происходили наяву. Но неминуемо близился день, когда ей предстояло возвратиться домой.

— Лиза, почему ты такая грустная? – Джори коснулся ее плеча.

— Послезавтра заканчивается проект, и меня отправят домой в Казань. А я не хочу. Не хочу возвращаться к своей унылой жизни, не хочу.

— Мы можем пожениться! – воскликнул Джори. – И тогда мы будем вместе, я возьму тебя в турне по России, и мы каждый день будем жить настоящей жизнью под куполом выставки. Как тебе такая идея?

Сердце Лизы подпрыгнуло к горлу, дыхание перехватило. Сначала она не могла ничего сказать, но потом заплакала.

— Боже мой, — она рыдала и не могла остановиться. – Я так счастлива. Да, конечно, да!

— Приходи завтра под купол, и мы вместе пойдем подавать заявление. Договорились?

— Хорошо, — ответила Лиза.

**

Этой ночью ей опять не спалось. Завтра ее жизнь станет другой. Она не могла в это поверить и мерила квартиру шагами. Как за один месяц ее жизнь могла так кардинально измениться? Неужели это реальность?

С утра заспанная она поехала в офис и еле отсидела до обеда. Вдруг в два часа дня раздался странный звонок, это был Джори. Его голос звучал взволнованно:

— Любимая, тебе надо бежать, — он задыхался. – Пожалуйста, не возвращайся сюда. Уезжай домой. Здесь..

Его голос прервался, оставив лишь короткие гудки. Она вызывала его вновь и вновь, но ответа не было. Лиза не могла пребывать в неизвестности, бросила работу и помчалась в парк.

Музеон был оцеплен военными, никого не пускали на территорию. Суровые военные и безразличные роботы патрулировали периметр. Лизу стало мутить, и она чуть не потеряла сознание.

— Сфера, расскажи новости парка Музеон. Почему он оцеплен?

Безразличный голос заговорил:

— Известный художник Джори Иванов оказался биотеррористом. Он обманом заманивал на выставку людей и заставлял их трогать различные экспонаты. Ранее террорист заверял всех в полной стерильности объектов, но компетентные органы открыли обман. Следствие выяснило, что террорист взламывал системы безопасности сфер здоровья и вводил в них ложную информацию о дезинфекции поверхностей. На самом деле ни один объект, включая самого террориста, не были продезинфицированы и служили разносчиками бактерий и вирусов. Также известно, что Иванов обманом соблазнил неизвестную гражданку и вступил с ней во внебрачную связь.

— Подожди, имя гражданки неизвестно? – удивилась Лиза.

— Перед арестом преступник успел стереть данные о гражданке из всех источников.

— Что с ним будет?

— Гражданин Иванов осужден на пожизненное заключение в изоляторе Новосибирска. Приговор обжалованию не подлежит.

Лиза пошатнулась и упала на колени. Окружающий мир расплывался и покачивался. Ее пальцы за одно мгновение потеряли чувствительность и одеревенели, губы превратились в засохшие лепестки роз, а яркие волосы потускнели. Мир лишился запахов и цвета. Мгла опускалась на город, из переулков грязными клочьями выползал туман.