Крошки человечества(штрих) на вселенском столе

                                                     01.01.0001 от исчезновения Земли

-Капитан! Ребята! — в кают-компанию ввалился Маллиган с перекрученным полотенцем на плече. Неожиданная картина за бортом корабля, а точнее ее отсутствие, прервала его утренний моцион: правая щека в пене, волосы растрепанны, типовая рубашка техника застегнута наполовину и не заправлена.

Сонное, немного одутловатое лицо, как всегда после  пробуждения, приобретает вид тревожный и растерянный.

-Что происходит?

Вопрос повис над головами собравшихся.

Вся команда была здесь и безмолвствовала. Капитан стоял в отдалении изучая окружение. Даша, облокотившись локтями о бортик  иллюминатора, разглядывала пустоту космоса. Найджел сидел в кресле погрузившись в себя. Штурман сверялся с галографиями расчетов.

Где долгожданный восход Солнца в черноте пространства? Где этот рассвет, к которому мы так долго шли?

Капитан посмотрел на часы.

По корабельному времени сейчас утро! Как был бы он уместен. Но нет. Вакуум и безжизненный холод вокруг нас, там, где должен быть дом с его лазурными переливами океанов и гранитными вкраплениями белесых облаков над ними.

-Александр Андреевич, может быть вы просчитались? — мягко поинтересовался капитан, сделав шаг вперед. Этот вопрос уже нельзя было игнорировать.

Замешательство штурмана было сложно не заметить.

-Нет, нет, — его глаза бегали по предметам окружения. — Не может быть. Это стандартный расчет маршрута, и стандартная трехфазная проверка. Я, конечно, уточню еще раз, но даю гарантии, что мы на начальной точке.

-Проверьте, пожалуйста. Для исключения случайностей.

Это даст хоть какое-то время на размышления.

Мысли капитана перепрыгивали с одного факта недавнего прошлого на другой. Калейдоскоп картин и ощущений смешался в какую-то невообразимую сумятицу.

Главное не показать.

Непроницаемая темнота и холод обступили его.

Это космос. Просто космос и ничего больше.

Кажется он на секунду потерял равновесие, но тут же нашелся. Ему неимоверно сильно захотелось оттянуть воротник кителя, но и это желание он подавил, не желая демонстрировать слабость.

Штурман, бормоча что-то себе под нос, и водя пальцем в воздухе, скрылся за дверью.

-Найджел, сэр, не могли бы вы налить нам всем чаю? — спросил капитан учтиво, сделав очередное усилие.

Найджел вздрогнул, словно его разбудили. Он поднял пустые, бессмысленные глаза, и посмотрел на объект являющийся источником странных звуков.

Это тоже пожирает тебя сейчас, — с горечью подумал Капитан. — Наши ожидания не оправдались.

Но молодость и воля берет свое. Сперва искра, а через секунду и уверенное пламя сознания пылало во взгляде юного инженера. Он выпрямился и встал.

-Сэр, с превеликим удовольствием, — подхватил тон игры инженер. — Даже готов сдобрить растительным молоком отдельные порции, если найдутся охотники.

Всегда готов действовать. Ничто не может его подкосить. Даже это!

-А может мы в нужных координатах, но ошиблись временем? Земля просто еще где-то за солнцем или на подходе?

Найджел приступил к извлечению из ящиков звонкой посуды и ингредиентов для напитка. Комната наполнилась привычными для этого пространства звуками и ароматами.

-Да? А где же тогда солнце? — спросил с вызовом Маллиган вытирающий щеку от пены. — Посмотри вокруг. Ни Венеры, на Марса, ничего.

Юнга с еще большей интенсивностью принялся греметь чашками и разными склянками.

-Не могли же ее украсть? Или передвинуть. Невозможно передвинуть солнечную систему, — Даша изящно пожала плечами.

Привычный водоворот жизни затягивал всех в свою воронку, несмотря на экстраординарность окружающих событий. Обыденное вытаскивает даже из подобных ям.

-Или возможно! — Найджел оторвался от приготовлений и скрежет  затих, только вскипающий чайник шумел и парил за его спиной. — Может быть мы не учли разбегание вселенной? Да, мы на начальной точке, но в статической модели. А на самом деле Земля где-то совсем рядом.

Сомнительно! — подумал Капитан. — Пытается успокоить себя и нас? Уж любознательность инженера не позволяет делать такие смехотворные предположения. Хорошо что штурмана сейчас здесь нет, он бы не смог сдержаться.

Маллиган махнул рукой на Найджела и провалился в кресло. Разочарованным и беззащитным чувствовал он себя. А еще что-то наступало из бесконечности. Всепоглощающее равнодушие.

-Давайте пить чай, он кажется уже поспел, — предложил капитан.

Церемония призванная отвлечь и объединить команду стартовала. Тут же началась рассадка на привычные и излюбленные места за столом и в креслах. Пожелания сыпались со всех сторон на голову  юного инженера, а он с готовностью подливал миндальное молоко в протянутые кружки, и подсыпал тростниковый сахар.

Но сам процесс сопровождала тишина. Каждый погрузился в себя. В кают-компании вновь повисло плотное и почти осязаемое напряжение, которое усиливалось молчанием, и только звуки ложечки в руках капитана бьющей о стенки кружки, разбавляли очевидный ужас происходящего.

Даша встала и подошла к иллюминатору.

-Может быть что-то произошло пока нас не было? Ядерная война? Или комета? Да и связь с Землей прервалась три дня назад.

Она о чем-то задумалась на секунду.

-Но ведь мы исполнили свой долг. Да? Мы принесли пользу человечеству?

Она посмотрела на Капитана.

-Давайте не будем делать поспешных выводов. Дождемся Александра Андреевича, — промолвил он.

Чаепитие продолжилось.

-При всем уважении, сэр, — Маллиган отложил пустую кружку. — Мы все прекрасно понимаем, что Андреич не ошибся. Его квалификация и опыт вне сомнения. Вспомните, он черную дыру предсказал на маршруте. Никто этого не мог предвидеть, а он смог. Буквально из пустоты, по каким-то сотым и тысячным долей, вывел опасность. Где бы мы были если б он этого не заметил? А сейчас мы говорим о простом возвращении. Обратный маршрут и я смогу построить без подготовки. И не ошибусь. Так что хватит откладывать. Давайте взглянем правде в глаза. Земли нет, как и всей солнечной системы. Точка.

Капитан посмотрел на Маллигана.

-Вы правы, мой пылкий страж правды. Но признать невозможное это не смелость, а глупость. Я, к сожалению, не сталкивался ранее с подобным. Из всех своих экспедиций, как и вы, полагаю, я возвращался на орбиту земли, и она была в наличии. Данная же ситуация попахивает новизной. И, мне кажется, ошибка Александр Андреевича более вероятна, чем исчезновение целой системы. Согласны?

Маллиган кивнул.

-Я понимаю. Время на обдумывание необходимо.

Он передвинул кружку.

-Пойду, приведу себя в порядок, а то не гоже встречать весть об апокалипсисе с ОДНОЙ бритой щекой.

-Мы вас вызовем, — сказал капитан уходящей спине Маллигана.

Но штурмана все не было. Прошло уже два часа, хотя составление маршрута и его проверка занимают не более получаса. Никто не говорил об этом несоответствии, но атмосфера становилась невыносимей.

Чай уже не пили.

-Я пожалуй схожу за ним, — Капитан встал со своего кресла. — Пожалуйста не расходитесь.

Он проследовал на мостик через узкий коридор жилого модуля.

Как будет замечательно, если Андреичу просто стыдно признать свою ошибку. Он боится выйти к нам и сказать: «Я ошибся! Ошибся фатально. Нам не хватит топлива и энергии чтобы достичь земли. Мы обречены, — скажет он. — Простите меня.» Ну и что! Скажем мы. Зато земля где-то там. Она существует. А раз она есть, мы до нее доберемся. Ну и заставил же ты нас понервничать, — усмехнусь я. «Он имеет на это право. Он нас всех спас от верной смерти в воронке.» — скажет Маллиган и хлопнет штурмана дружески по плечу. И начнется бурная деятельность по преодолению сложившегося затруднения. Проекты по синтезу топлива, генерации энергии, пополнению провианта. Вот это будет сильно. Вот это будет торжество человека перед бессмысленностью космоса.

Но сидящая, скрюченная, вздрагивающая фигура штурмана оборвала эти лучистые мечты.

Все ясно, — обрезалось внутри капитана.

-Саша!

Штурман вздрогнул и обернулся. В одной руке он держал голографию  с изображением семьи, а ладонью другой вытирал слезы с щек.

-Альберт!

Он попытался встать, но капитан положил ему ладонь на плечо.

-Все плохо, да?

-Альберт, я ничего не понимаю.

-Значит мы на начальных координатах, — капитан сел в соседнее кресло.

-Это просто какой-то абсурд, — Александр Андреевич мотал головой из стороны в сторону. — Небывальщина…

Кажется из меня вынули все твердое, на чем держалась оболочка. Немыслимо! Пустота, прочь, прочь!

Капитан ощутил полное бессилие. Даже встать с кресла — задача за гранью его возможностей. Он подумал о пистолете в ящике тумбочки.

Вот насколько я малодушен! Это значит, что нужно отдохнуть. Хотя бы минуту.

Он закрыл глаза, и запретил себе думать. Отрешился от внешнего мира, и переродился в наблюдателя. Он внимательно вчитывался, словно сторонний, в знаки-реакции своего организма. Душа, личность, сознательное, бессознательное, тело, все писало на чистом листе о себе: черные мазки страха и одиночества, жажда жизни, боль от потери любимых, наползающая холодная темнота космоса. Но главная линия проходящая через весь холст — бессмысленность и случайность жизни.

-Альберт! — штурман коснулся его колена.

-Да! — капитан открыл глаза и внешний мир навалился с новой силой. — Нужно сказать остальным.

Он попробовал встать. Осторожно. Медленно.

-Пойдемте, Александр Андреевич. Эта тайна разъедает меня.

Кают-компания и ее содержимое еще были на месте.

Теперь ни в чем нельзя быть уверенным на 100%, — усмехнулся про себя капитан.

Даша и Найджел сидели в креслах в противоположной иллюминаторам части кают-компании. Они стремились увеличить расстояние от себя до перегородки за которой притаилась враждебная вселенная.

Их взоры вспыхнули мгновенной надеждой, когда послышался шум отодвигаемой створки двери, но тут же погасли, когда капитан и штурман вошли. Все стало очевидным.

-Нужно позвать Маллигана, — сказала Даша и сделала вызов.

Через минуту все были в сборе.

-Значит невозможное возможно? — спросил Маллиган, с интонацией грустного торжества.

-Увы!

На первый план вышел Александр Андреевич. Он сделал вдох,  готовый обрушить на головы своих друзей ту информацию, которая чуть не погребла его.

-Наша Земля исчезла. Вместе с ней — солнечная система, а так же Проксима Центавра, Звезда Бернарда, Сириус А и В, Процион В, Т Кита, YZ Кита, эпсилон Эридана и еще десяток ближайших звезд. Куда и как все это пропало я сказать не могу.

-И наша малютка? — спросила Даша.

-Да! Как и все планеты этих звезд и их спутники.

Она опустила голову. В ее позе читалась обида на вселенную за подобную несправедливость.

Повисла тишина обдумывания. Масштаб потерь неожиданно для всех расширился.

-Может быть какая-то гигантская блуждающая масса, наподобие кометы с гигантской силой притяжения, увлекла за собой эти звезды, — предположил Найджел.

-Это невозможно. Слишком избирательно. Супермасса увлекла бы всех на своем пути, — парировал штурман. — И давно была бы замечена.

Человеку нужны ответы. Он не может жить в неизвестности. Всему новому необходимо дать название и придумать объяснение.

-Может быть пришельцы? — выпалил Маллиган и мобилизовался для отражения атак.

Александр Андреевич посмотрел на техника снисходительно.

-А что? Исчезновение десятка звезд и сотни планет это более вероятно, чем вторжение инопланетян?

-Ну это уже детские сказки, — хлопнул себя по бокам штурман. — Если нет объяснения сейчас, это не значит что нужно его придумывать.

-Всякое наше объяснение будет предположением, — ответил Маллиган.

-Но можно хотя бы не таким смехотворным.

Им нужно выпустить пар. Это просто способ спастись в немыслимых обстоятельствах. Рационализировать неожиданно представшую неясность бытия. Новый, безжалостный, равнодушный мир уложить в голову, и не сойти с ума.

-Вот вам более смехотворное предположение, Александр Андреевич. А что если это не наша реальность? Что если мы в параллельном измерении?

Александр Андреевич закатил глаза и плюхнулся обессиленным на диван.

-И мы это не мы, — продолжил он. — Может быть тогда устроим спиритический сеанс; вызовем Иисуса с отцом, спросим их о происходящем. Или лучше принесём Перуну жертвоприношение?  Маллигана, например. Ведь он меньше всех нам нравится. И ценность его как члена экипажа сомнительна. А уж Перун точно знает куда девалось его огненное хозяйство. Он, так же как и мы, наверно, ищет.

-Перун — бог войны. Хорс — бог солнца у славян, — уточнил Найджел.

-Да хоть Шива с Кришной, — штурман махнул рукой. — Вы перескакиваете через реальность, куда-то в сверхъестественное, потому что теперь можно. Все возможно. И черт, и гиена огненная, и ступа летающая. Нужно спрятаться. Окружить себя стенами из объяснений. Любая ложь сойдет для этого. Тем более теперь, когда мы наедине с космосом. И нет дома.

Он как-то неестественно расположился в кресле полу-боком в задумчивой позе мыслителя, отгородившись от внешнего мира руками, и скрещенными ногами.

Как же ты постарел за эти часы, дольше всех переживая эту трагедию. Как въелись морщины в твое лицо, и как седина стала белее.

-А как давно пропала связь с землей? Когда мы перестали принимать и отдавать телеметрию? — Найджел расширил глаза в прозрении.

-Три дня назад, — сухо ответил Капитан.

-Так может быть три дня назад мы вступили во взаимодействие с какой-то сущностью, вроде кротовой норы, и оказались действительно в другом измерении?

-Или три дня назад пришельцы уничтожили землю без остатка, и до сих пор шныряют где-то поблизости в поисках выживших, и поэтому мы в опасности, — продолжил штурман не выходя из состояния ворчливого скептицизма.

-Все равно три дня это зацепка, — промолвил Капитан. — Мы можем изучить данные о маршруте, о состоянии корабля, об окружении в момент потери связи с землей. Может что-то найдется. Давайте не будем отчаиваться. Выпейте еще чаю и отдыхайте. Сегодня устроим выходной. Завтра нас ждет борьба и подвиг.

А может быть это ошибка. Нельзя давать им погружаться в эту бездну. Может досуг только усугубит их состояние. Не знаю. Но нужно это пережить. В тишине и покое. Они справятся. Они сильные.

Он посмотрел на каждого.

Все их мысли были о доме. Об объятиях, об улыбках родных, о зеленых садах на заднем дворе, о тепле камина. А теперь этого ничего нет. Уже сейчас они оплакивают потери.

«Капитан, я пас!» — в тысячный раз пробежали слова Найджела из предсмертной записки, в его сознании.

Возможно он прав. Это самый простой и надежны выход. В конце концов мы все там окажемся.

Послышалось изменение в тишине, это значит включился динамик, и сейчас последует вызов.

-Альберт, я кое что нашел, — донесся из него голос Александра Андреевича. — Поднимись, пожалуйста.

Надо идти.

Он резко встал с кровати, застегивая верхнюю пуговицу кителя.

Опять разгорается какая-то надежда. Хотя по его голосу было понятно, что ничего хорошего… Может быть половина пунктов будет удовлетворять? Или треть? Ресурсов совсем мало. Сколько уже прошло? 80 дней или 81? Блуждаем в пустоте от звезды к звезде. Строка из песни. А подходящей планеты нет. И ресурс криокамер скоро закончится. Уже необходимо высаживаться. А что потом? Как я им сообщу? Сколько после этого будет в моей голове предсмертных посланий? Нет, лучше не думать. Только вышел из каюты, а уже необходим отдых.

-Приветствую вас, господа, — сказал капитан подходя к столу над которым нависли штурман и биолог. — А где Маллиган?

-Он возится с криокамерами, — ответила Даша, не отрываясь от экранов. — Там все плохо.

-А у вас что? Очередная планета?

-Очередная! — сухо ответил штурман. — Но интересная. Точнее перспективная.

-Уже пора найти идеальную, — дополнил капитан.

-Да, но этот вариант кажется вполне пригодным.

-И как скоро он отпадет? — спросил капитан. — Эти перспективные варианты у меня уже поперек горла.

-Мы просим вас разрешить исследовательскую высадку на «Саре», — выпалила биолог. — Мы найдем место для купола.

Все рушится. Все потеряло основание и проваливается в зыбучие пески.

-Вот так сразу?

-Время дорого. Маллиган не спит уже третий день затыкая протечки пальцем. Здоровье трех колонистов под вопросом. Еще три возможно не проснутся. Энергии не хватает даже…

-Я знаю.

Нужно принять решение. Ведь я это предвидел. Нужно принять.

-У вас есть сутки для поиска места с орбиты. Без высадки. Я не могу потерять вас. Либо мы все выживем, либо все умрем. Тем более я не смогу существовать с Маллиганом в одном пространстве.

Нужно улыбнуться.

-Приступайте. Еще не рожденное человечество рассчитывает на вас.

Опять улыбнуться. Надеюсь получилось.

Он вышел из рубки.

Что там с криокамерами? С нашим генофондом? Кто бы мог подумать что инженеры и ученые призванные изучать и терраформировать миры станут племенным скотом? Десять мужчин и женщин, которые ради эксперимента запустили процесс на экзопланете, теперь должны проделать тоже самое для выживания человечества… И начать размножаться. Надеюсь кто-то из них знаком с искусственным оплодотворением и внематочным выращиванием плода.

Он зашел в криоотсек. Маллиган лежал под одной из капсул и кряхтел изредка подергивая ногами.

-Да давай уже, — адресовал он неизвестно кому. — Твою мать!

Послышался звон упавшей детали на пол.

-Доброе утро, Билл, — начал капитан, для обозначения своего присутствия, предупреждая тем самым более хлесткие обороты из уст инженера.

Маллиган выкатился из-под капсулы.

-Утро?

Его образ был типично отталкивающим из-за бессонных ночей. Щетина, мешки под глазами, несвежая одежда и сальные волосы.

-Вы кажется потеряли счет времени. Давайте я помогу, а вы вздремнете часок-другой.

Он начал искать упавшую железяку.

-При всем уважении, кэп, но я не могу доверить вам этих малюток. За час может произойти все что угодно. И потом я не настолько плох, хоть и выгляжу паршиво. Дней пять-семь я еще продержусь.

-Даша, выписала вам «Стимул»?

-Я ее попросил. Не переживайте за меня. Они важнее, — он хлопнул по одной из капсул.

-Странно это слышать от такого мизантропа как вы!

-Людей в подобном виде я готов терпеть годами.

-Теперь вы целитель, а не инженер.

-Если понадобится непосредственная реанимация, я лучше позову вас.

-Договорились. Да, кстати! Завтра мы высаживаемся на этой планете и разворачиваем купол. Вне зависимости от обстановки. Сейчас они ищут место.

-И планета действительно хороша?

-70 пунктов из 100. Завтра увидим.

Странные пейзажи новых миров. Сколько в них обреченного ужаса. Но у нас ничего больше нет. Остается только преодолеть этот ужас. Сделать окружающий ландшафт чуть более гостеприимным. А еще привыкнуть, чтоб сердце больше не замирало, словно падаешь в пустоте, при виде далеких, неизведанных горизонтов, гор, равнин.

Капитан отошел от иллюминатора.

-Купол раскрылся. Встал как надо. Сейчас Маллиган будет устанавливать жилой бокс, — доложил Александр Андреевич

-Отлично.

Капитан решительным шагом вышел из кают-компании. Штурман следовал за ним.

-Купол хорошо держит периметр. Потребление энергии около 30% от планового.

-Отлично.

-Сейчас начнем доставать оборудование для бурения и энергетику.

-Отлично.

-Альберт, ты куда бежишь.

Штурман едва поспевал за капитаном порой переходя на бег, что  является довольно травмоопасным в столь узких коридорах.

-Не могу сидеть и смотреть. Местная пустота действуют на меня удручающе. Еще чуть-чуть, и совсем потеряю контроль.

Они вбежали в грузовой отсек, где Маллиган грузил оборудование на «Жука» — легкий, скоростной планетоход, небольшой грузоподъемности.

-Как наши дела? — начал Капитан. — И не возражайте. Это для моего психического здоровья. Это кажется фундаментные опоры?

Он схватил гигантский контейнер, и рывком закинул его в кузов.

-Ну, я тогда пойду помогать Даше, — сказал штурман и вышел.

-Да, пожалуйста! — промолвил Капитан и взялся за другой ящик.

А страх все равно где-то рядом. Не уходит. Стал меньше, но здесь, внутри. Это даже не мысль, а физическое состояние. Давно такого не было. Сердце колотится тяжело и часто. В висках чувствую пульс. Надо отвлечься. Не думать. Запретить мысль.

«Все тревоги уйдут,

Когда врежусь я в твердь!

Упаду на траву в предзакате.

Все тревоги уйдут…»

Дальше не помню. Но хватит. Не думать!

Он действовал размеренно и неумолимо. Вскоре «Жук» был загружен до предела. Все самое необходимое и первостепенное: Жилой модуль, энергетическая установка, генератор материи «А» и «В».

-Теперь наружу!

Первый выход туда — место, которое должно стать нашим домом. Не знаю чего я боюсь, ведь все говорит о безопасности. Роботы сделали свое дело. Сделали хорошо. Купол стоит надежно и защитит нас от всех возможных внешних неожиданностей. Риска нет никакого, но все равно ноги ватные. Это какой-то примитивный страх неизведанного, усугубляемый исчезновением Земли. Словно меня оторвали от любящей матери и бросили во враждебный мир. Словно я утратил важнейшую составляющую себя, и эту пустоту невозможно заполнить подобными подделками.

Капитан, Маллиган и Даша стояли в штурмовых скафандрах перед створкой шлюза, Александр Андреевич, чуть позади, сидел за рулем «Жука», и что-то мурлыкал себе под нос, пытаясь отвлечься.

Их ждал новый мир — неизведанный и опасный.

Штурман посмотрел на панель приборов перед собой.

-Показатели приемлемые на всей площади. Все датчики «Мышки» исправны.

-Значит, вперед! — прошептала Даша.

Маллиган кивнул, то ли пытаясь стряхнуть каплю пота повисшую над веком, то ли подбадривая себя.

Дверь медленно поползла вверх, впуская свет нового светила и прах мира, который предстоит исследовать и приручить.

Капитан отступил назад против воли, когда перед его взором предстал дикий и безжизненный пейзаж голых скал, пустынной поверхности и полной тишины.

Вот она, наша новая «Земля»! Минимализм и суровость.

-Кто хочет сделать первый шаг? — спросил Капитан, но никто не ответил.

Маллиган выступил вперед.

-Шаг это просто шаг. Не нужно из этого делать событие.

Он спустился по пологому трапу, и буднично сделал несколько шагов по нехоженой поверхности поднимая пыль.

-Вот и все, — развел он руками и огляделся. — Обычная планета.

Кажется стало легче, — подумал Капитан. — Боль в груди уменьшилась. Даже есть силы. Но эта наступающая чернота. Бесконечность окружающего пространства стремится уничтожить человека без опоры и точки отчета.

Он похлопал Маллигана по плечу, и прошел мимо.

Даша украдкой, с тревогой посмотрела на техника.

-Важен не шаг, а куда ты ступаешь, — промолвил Штурман, проезжая мимо на «Жуке», с высоты посмотрев на Маллигана через боковое стекло. — Прояви уважение. Теперь это наш дом.

-Ну что? Вроде совсем не плохо! — Даша провела ладонью по перламутровой поверхности стола, когда они оказались внутри жилого модуля, только что возведенного. — Даже как-то буднично… Странно.

-Кажется что земля где-то там, и попрежнему ждет нас, — продолжил Капитан.

-Про землю нужно забыть, — сказал Александр Андреевич. — Эта мысль — балласт. Вот наша «Земля». И чем раньше мы это поймем, тем скорее она станет домом.

Этот тезис каждого уколол по своему. Каждый вздрогнул, и задумался о чем-то личном и сокровенном.

Даша вздрогнула и поспешно огляделась.

-Я пойду подготовлю медицинский модуль, — сказал Маллиган. — Еще неделька и наша колония разрастется. Так что, Капитан, заказывайте новое жилье, и увеличивайте добычу ресурсов.

Он вышел.

Это уже происходило. Мы уже делали все это, на той, исчезнувшей, планете. Все алгоритмы отработаны. Все процессы известны. Мы переживаем одно большое дежавю — обустройство среды под нужды инородного организма — нас. И все сопротивляется этому. Начиная от мелких неурядиц, вроде постоянно выходящего из строя накопителя энергии, заканчивая общим ощущением собственной обреченности.

Нет, эта чернота никуда не делась. Космос все так же давит, вытесняя хрупкие артефакты земного во мне. Растворяя зелень и синь  воспоминаний едкой холодной пустотой.

Вокруг все двигалось и мельтешило, медленно и неумолимо преображаясь. Генераторы материи работали на износ. Каждый час появлялись новые установки и агрегаты, призванные сделать ощущение  постоянной опасности чуть менее острым.

Иногда, когда речь заходила о глобальной цели восстановления человечества, открывающиеся перспективы потрясали своей неподъемностью и монструозной масштабностью. Но, в такие мгновения, капитан повторял мудрость про маленькие шаги, и горизонт схлопывался до тактических, сиюминутных задач, и вновь можно было быть деятельными и суетливыми.

-У меня стойкое ощущение, что за нами наблюдают, — задумчиво сказала Даша, глядя в одну точку над чашкой вечернего чая поднесенной к губам. — У вас нет такого?

Вся команда находилась в новой кают-компании на традиционном чаепитии, после бурного трудового дня. Каждый был обессилен и удручен, несмотря на очевидный прогресс миссии по обеспечению выживания человечества.

-Возможно это просто стресс, — продолжила она. — Извините, что вываливаю, но если я не поговорю с кем-то, то, возможно, не справлюсь.

Остальные переглянулись между собой.

Капитан внутренне мобилизовался.

-Может быть нам давно нужно было поговорить? — предположил он.

-Спасибо, — Даша отставила чашку.

Она долго собиралась с мыслями, блуждая взглядом перед собой, перебирая переживания, в попытке найти их исток, и облечь это в слова.

-Я почти не сплю с тех пор как мы здесь, — начала она. —  Каждую секунду ощущаю враждебность среды. Этот купол, эти стены. Все такое хрупкое и ненадежное. В любой момент может рухнуть. Да, это просто страх неизведанного. Нужно подождать. Привыкнуть к мысли, что целые солнечные системы исчезают в одно мгновение без причины. (слеза по щеке) Но это слишком. Я хочу домой к родителям. На дачу, где в парнике все заросло, и нужно привести в порядок. Ведь я об этом мечтала. Просто чтоб надо мной было синее небо, и кроны берез. Ну может быть еще поющие птицы. (улыбка) Разве это много? А сейчас надо мной невидимый купол, бесконечность и  тишина.

Она опустила глаза и взяла чашку со стола.

-А еще эта смотрящая, наблюдающая вселенная. Вы чувствуете это? Как будто насмехается над нами. Неотрывно смотрит и смеется.

Молчание.

Все мы поражены этим. Коррозия души в агрессивной среде космоса. Пустота все хочет сделать пустотой. Такова ее безразличная природа. Нужно иметь многокилометровую подушку неба над собой, чтоб защититься от этого воздействия.

-Я тоже хотел обнять своих детей, — начал Александр Андреевич. — Тем более должен был стать дедом. Дочь захотела рожать сама. Так старомодно и глупо… Не знаю зачем это до сих пор позволяется. Но взять на руки маленькое существо…

Он помотал головой.

-Упоительная мысль, и занимает все мое время, пока я не проваливаюсь в сон. Не знаю чем я заслужил быть здесь, но это проклятье. И только неизвестность удерживает меня. Одна загадка, и надежда ее решить.

Он посмотрел на Дашу, и хотел добавить что-то еще, но не решился.

-Спасибо за откровенность, друзья, — сказал капитан. — Ведь теперь мы не просто коллеги, но нечто большее. Я не хочу сказать семья, ведь это задевает нашу скорбь о родных и близких. Их никто не заменит. И я тоже потерял своих стариков. И братьев. И друзей по училищу. Их десятки. Но я не могу думать о мертвых. Не умею. И мертвы ли они? Ведь мертвый это значит какое-то место. Могила. А они исчезли. Просто испарились. Знаю, это не нормально. Меня всегда считали хладнокровным.

Только это все внешнее. Внутри меня разрывает. Пустота все ближе и ближе. Кажется, я уже заполнен ею.

Капитан сделал глубокий вдох, прерывая эту цепь рассуждений.

-Надеюсь, что мы справимся и с этой новой реальностью. — промолвил он в завершении.

-Надежду невозможно убить, да? — сказал Маллиган.

-Билл, не хочешь поделиться с нами своими переживаниями? — спросил капитан.

-Может и хочу, да делиться нечем, — начал инженер. — Родителей я не знаю. Сестер и братьев тоже, если они вообще есть. Жены нет. Детей нет. Друзей, из-за которых стоило бы переживать, тоже нет. Вся моя жизнь это стремление в космос, и на этом пути я не оброс связями и обязательствами, скорее наоборот. Поэтому вы моя семья, и я рад что вытянул этот счастливый билет. Да, мне страшно каждый день и каждую секунду. Но, думаю, что мне не тяжелее остальных. Этот уровень стресса я могу переносить легко, ведь мой дом это отсутствие дома, так что я в своей тарелке.

-Вот пример. Таких и нужно отправлять в космос, — сказала Даша. — Вы словно подготовлены эволюцией. Думаю, что если окажешься один не сильно расстроишься.

Маллиган пожал плечами.

-Я одиночка. Генератор материи есть, а значит все будет хорошо. Вот краеугольный камень человеческой цивилизации. Я бы начал переживать, и потерял сон, если бы его не было.

Вот опять. Начинается.

-Да-да! Знаем мы, что ваша потребительская персона может только бездумно засорять, — бросил Александр Андреевич, припоминая старый спор случившийся перед отбытием с Проксима b.

Почему-то он перешел на «вы».

-Опять? — Маллиган подался вперед. — А главное: сейчас?

-А что? — удивился штурман. — Эта рана до сих пор кровоточит внутри. Ведь мне пришлось убирать…

-Это, — Билл выделял каждое слово, проговаривая в сотый раз единственный аргумент. — Была… ваша… прихоть… Уборка всего. Выраженная довольно резко. Этого нет в протоколе. Никто этого не делает.

-О, нет. Это не тон виноват. Это пресыщение укоренилось в вашей природе. Ведь вам легче сбегать к ген.мату., чем поискать затерявшийся заклепочник, или ключ на 13.

-Я отказываюсь принимать вызов…

Дальше можно не слушать. Подобные споры-беседы завершали каждый вечер, после напряжённого и полного суеты рабочего дня. Это была своего рода разрядка. Далее все расходились по своим комнатам и продолжали какую-то личную, индивидуальную, скрытую от посторонних деятельность, наполненную надеждой. И каждый в своей каюте вопрошал «Почему?». Почему это произошло? Почему именно со мной? Как это возможно? Незыблемость планеты Земля столкнулась с неожиданностью ее исчезновения. Никто и никогда не думал о подобном. То, что существует миллионы лет — существует вечно. Этот диссонанс лишал сна и покоя. Александр Андреевич штудировал файлы, книги и лекции в поисках подсказки. Капитан дремал перед включенным передатчиком перебирая волны в поисках сигнала от других уцелевших. Маллиган раз за разом дорабатывал и улучшал план вывода команды из криосна. Даша придумывала новые пространства и форм-факторы для садов. И в каждом их действии была ностальгия по земле.

-Вставай! Дашка! Быстрей, — кричал Маллиган за перегородкой.

Даша открыла глаза и подскочила к двери.

Техник уже бегал вокруг, натягивая штурмовой скафандр. Один рукав болтался за спиной, и он никак не мог с ним совладать.

-Смотри что творится.

Он указал на иллюминатор. За ним разыгралось какое-то световое представление. Белые, ослепительные вспышки озаряли все вокруг, проникая в самые труднодоступные уголки. Черная высь космоса затуманилась и приобрела какой-то сероватый оттенок.

-Что случилось? Купол вышел из строя?

-Не знаю. Буди остальных, если еще не встали.

Цунами фатальности предполагаемой трагедии без остатка смыло следы сна с припухшего лица Даши. Она бросилась к каютам капитана и штурмана.

-Капитан! Александр Андреевич! — Барабанила она в двери. — Вставайте. Тревога!

Озабоченные и испуганные лица вынырнули из своих укрытий.

-Что случилось? — Капитан был уже в своем обычном кителе, только верхняя пуговица не была застегнута.

-Что-то! Не знаю. Александр Андреевич, вы готовы?

-К чему?

Заспанный штурман пребывал в совершенном ступоре.

За перегородками станции происходил какой-то ураган. Доносились звуки разрывающейся тверди, скрежета металла, раскатов грома.

-Надевайте скафандры, — команда капитана дала импульс, выводящий из оцепенения. — Быстро! Все наружу.

Через минуту Капитан, Александр Андреевич и Даша стояли перед порталом шлюза.

-А где Билл? — спросил Капитан оглядываясь.

-Скорее всего уже там! — предположила Даша и прикусила губу.

Грохот за створкой усилился. Воображение рисовало масштабную бурю. Словно планету разрывало на части. Станция ходила ходуном, подпрыгивая как при землетрясении. Внешние стены дребезжали и ухали от хаотичных ударов.

Как же купол? Нужно ли выходить? Где безопасней? Слишком мало данных?

Капитан обернулся, и увидел в иллюминаторе только плотную стену пыли.

Если не выйти, нас погребет заживо здесь. Тем более там Маллиган. Если умирать, то хотя бы знать от чего!

-Выходим.

Капитан кулаком ударил по кнопке активирующей дверь шлюза. Потом по другой, когда первая закрылась. И вдруг все затихло.

Пред ними открылась поистине удивительная картина. Маллиган стоял на коленях, перед парящим в высоте силуэтом. Длинные, тонкие руки неизвестного были распростерты в разные стороны, словно он управлял творящимся вокруг огненным адом.

-Билл, — прокричал капитан, бросаясь к технику.

Маллиган не обратил внимая на этот возглас. Он смотрел на изящный, отдающий серебром силуэт, вознесенный над твердью, не отрываясь, как безумец.

-Это Бог? — спросил капитан, но не получил ответа.

Мир преображался. Из хаоса урагана и бури рождался свет и порядок. И твердь — опора для дрожащей твари — зеленела. И холодная космическая тьма расступилась; и свод небесный стал лазурно-голубым; и произвела твердь растительность, что прорезала толщу воздуха, подчиненная воле творца; и деревья вознеслись в высь, создавая прохладную, плотную тень; и края равнин вздымались при столкновении образуя новые горы, и острые вершины их покрывались белоснежными шапками; и велел парящий быть воде, и была вода; и река пронеслась перед очами их, и впала она в море; и заискрился отсвет светила в волнах и было это прекрасно.

Что это? — Вопрошал капитан то ли вслух, то ли про себя.

Может это бред? Сон отчаявшегося сознания. Обреченный разум ищет успокоения. Я, должно быть, в своей кровати, а не здесь. Все это галлюцинация.

Он ущипнул себя украдкой, опасаясь что кто-то заметит, но пробуждения не случилось.

Это дар! — раздалось объемное, дребезжащее звучание в сознании капитана, разрывая на части его мозг. — Теперь вы можете попрощаться с привычным миром. Завтра все исчезнет. И вы тоже.

Одно не сходилось с другим. Какой-то ворох невиданного и непредставимого. Хаос ощущений. Он падал в пропасть, а вокруг рушился его мир. Выстроенная вселенная стала зыбкой. Несущие колонны размывались водой воспринятого. Эта конструкция не устоит.

Но почему?

Четыре человека безмолвно кричали ввысь. Это ужас вопрошал в них.

Закройте глаза! — был повелительный ответ, и они подчинились. И каждый почувствовал прикосновение высшего существа. И было в этом прикосновении знание. Глобальное и полное. Все что было неизвестно стало известно. Более того, все стало понятным. Ясность и прозрачность нового мира, воздвигнутого на развалинах старого и неполноценного, поражала гармоничной завершенностью.

И открыли они глаза.

Все замерло. Пейзаж установился. Он был великолепен.

Они переглянулись между собой и увидели иное. Не тех кого видели ранее, но других. В тех же оболочках, с теми же именами, но с другим содержимым. Все изменилось. Все утратило свою ценность.

Мы лишь мусор. Потеха для скучающего истинного человека. Нашего творца. Не этого, но его сородича. Он покинул мир. Растворился. Стал пустотой.

-Я не смирюсь, — кричал Маллиган. Его глаза были наполнены животным ужасом. — Я не смирюсь.

Он посмотрел на корабль стоящий в отдалении.

-Билл, это бессмысленно. Ты же знаешь.

Новое существо говорило из меня. Я узнавал его, и не узнавал одновременно.

-Я не смирюсь! — прошептал Билл повторно, уговаривая себя.

Он побежал к кораблю.

Даша проводила его взглядом. Ее разрывали две силы. Динамическое их равновесие заставляло, этого маленького зверька, многократно переводить взгляд с лица капитана на корабль и обратно. Сколько в этих глазах было страдания.

-Беги, девочка! Попытайтесь! — сказал Александр Андреевич. — Попытайтесь!

Его слова легли на чашу весов, и чаша устремилась вниз.

Даша бросилась по следам Маллигана сквозь примятую им траву.

Через минуту загудели подготовительные системы. Двигатели вспыхнули тусклой плазмой, а сила тяжести вокруг корабля приблизилась к нулю, заставив траву и ветви деревьев колыхаться, словно в водной толще. Он оторвался от земли и медленно начал вертикальное вознесение.

Капитан и штурман долго смотрели вслед исчезающим в зените нового солнца друзьям.

-Ну, что? Неожиданный финал… — сказал Александр Андреевич, и похлопал Капитана по плечу.

-Да! Как будто все стало ясно. И даже нет противления этому финалу. Странно. Словно отключили волю к жизни.

-Может быть он нами манипулирует? Может быть хочет внушить нам смирение?

Капитан улыбнулся.

-Свобода воли! Вечный вопрос в устах твари к творцу…

-Да… Странно… Бог и инопланетянин в одном лице. Целая цивилизация… Наши творцы…

-Не знаю как вы, уважаемый Александр Андреевич, а я собираюсь провести оставшееся время с максимальным удовольствием. Не хотите ли присоединиться? Для начала организуем смотровую площадку.

Через час все было готово. Двое из четверых последних представителей человеческой’ (штрих) расы сидели в креслах, принесенных из развалин кают-компании, на поляне возвышающейся над грандиозным пейзажем. Перед ними предстали заснеженные горы на дальнем плане; величественные водопады и реки на среднем; поля  и леса уходящие местами за горизонт. За спиной легким ветерком шелестел сосновый бор, а в кронах стучал дятел, и пели неизвестные птицы.

-И уже не восхитишься природой, но только человеческим гением, — сказал капитан, доставая виски из сумки. — Держал ее больше десяти лет. Хотел открыть на какое-то значительное событие, и, кажется, оно настало. Не желаете?

Александр Андреевич отвлёкся от галографического видео, на котором его дети играли в мяч.

-С удовольствием. Странно, что этим событием не стало успешное завершение миссии на Проксима b.

-Хотел вернуться, а уже потом праздновать.

Напиток был разлит по приземистым стаканам.

-За прекрасный новый мир, открывшийся нам.

-За него, будь он неладен!

Они чокнулись, и сделали по хорошему глотку.

-Но, видимо, там не все гладко, раз наш создатель отказался от жизни в пользу великого ничто. Видимо, они тоже страдают. Тоже имеют стремления, им не чужды разочарования и неудачи, — промолвил Александр Андреевич.

Капитан не ответил, а только подлил в стаканы виски.

-А все-таки знание лучше, — завершил он вслух какое-то свое размышление. — На сердце спокойно и ясно. Давно такого не было.  Тьма отступила. Мы знаем что наши родные не страдали. И мы не будем. Знаем, что после ничего нет. Знаем, что бог… боги существуют, и мы созданы были по их подобию, пусть и в качестве игрушки. Да, теперь мы мусор, который нужно утилизировать, но я предпочитаю знать.

Он сделал еще глоток.

-А ведь мы могли достичь этого. Мы могли. Через миллион лет, через десять. Ведь направление было верным? Разве нет? Может быть и их кто-то создал? И они чья-то игрушка, просто им больше повезло с хозяином… Впрочем, все это рационализация. Я слишком человек… точнее его производная. Рухнули одни иллюзии, и я тут же создаю новые.

Александр Андреевич снял с руки голографический проектор и бросил его в траву.

-Иллюзии помогают нам жить. Вот только становится ли от этого жизнь лучше?

-Ну, эта цивилизация достигла невообразимого без рая и надежды на всевышнего, — согласился капитан.

-Даже у богов нет своего рая…

Солнце начало стремиться к горным вершинам. Свет стал мягче. Повеяло прохладой.

Жаль что я ничего не почувствую. Жизнь не может заканчиваться так. Видимо это доказывает ее вторичность. Хочется же всадников апокалипсиса, хочется смертельного звездопада, лавы и саранчи. Чтоб взрывная волна неумолимо приближалась, а я считал секунды. Чтоб мгновение замерло, и вся жизнь пронеслась перед глазами. Хочется прожить ее еще раз. Но чем-то нужно жертвовать. Знание — вот цена за которую я отдаю жизнь. Кто мы, откуда, зачем? Лучше исчезнуть зная ответы.

Мы единственные кто удостоился этой чести.