Последний знак

— Черт побери! Ты прекратишь или нет?

Красные сполохи озаряли ночь. Темная масса воздуха, плотная и неподвижная, через равные промежутки времени окрашивалась струей пламени. Пламя появлялось из ниоткуда приблизительно в 2 метрах от поверхности земли, вонзалось в воздух, прорываясь сквозь него красной струей, длиной в метр-полтора, и гасло. Появление пламени сопровождалось протяжным сипением за которым, в последние несколько раз, следовали вспышки все более раздраженного бурчания. Бурчание бурлило и булькало, пока, наконец, ни выплеснулось потоком проклятий, в ответ на которые сипение перешло в хрип, словно кто-то пытался его подавить и вместо этого подавился сам. Пламя появилось снова, на сей раз хаотично стреляя потоками огня во все стороны. В осветленном оранжевыми искорками мареве на несколько секунд показалось широкое грозное лицо. Лицо сотрясалось, давясь проглоченным воздухом, из круглых ноздрей его выражено удлиненного звериного носа сочились в кромешною ночную тьму язычки пламени. Лицо эти язычки пламени не радовали, но заставить свой нос прекратить огненные залпы оно явно не могло.

— Да, прекрати же, сколько можно тебе говорить! Немедленно заткни чем-нибудь свой нос!

Лицо попробовало выполнить просьбу, закрыв нос огромной, похожей на сиденье табурета рукой. Пламя исчезло, сипение тоже прекратилось, но секунду спустя сначала раздалось глухое постукивание, потом мощный сдавленный вдох, и обладатель лица зашелся в новом порыве судорожных вдохов, разливая вокруг себя целые водопады огня.

— Ааа! — с отчаяньем рявкнул раздраженный голос, возле поверхности земли произошло какое-то движение, и лицо, все еще борясь со своим дыханием, стало резко терять высоту.

-Шпш…оу…ш-ш-ш… да, тт — попробовало оно что-то сказать, но голос властным «Цыц!» прервал его снова.

— Шшшп…

— Молчать! Немедля молчать! Не дышать! Если из-за твоей иллюминации они заметили нас, если из-за этого все наши приготовления пойдут прахом, клянусь, я превращу тебя в горку пылеобразных частиц.

— Кхэ, хэ — лицо теперь держало обе ладони-табуретки возле носа, но не зажимая, а лишь обхватывая его. — Я не могу не дышать. А когда я дышу, я выдыхаю огонь. И ты об этом знал!

— Во-первых, — в голосе второго участника этой перепалки слышалось глубокое негодование. — Мне сказали, что это происходит лишь иногда. Во-вторых, меня уверили, что ты можешь это контролировать. Меня не предупреждали, что в напарники мне достанется чертов факел! Моллюски и членистоногие! Мы должны подойти к объекту незаметно. Незаметно — это значит не сообщая о себе постоянными вспышками огня!

— Слезь с моей головы! — вне всякой связи с предыдущим разговором внезапно потребовало лицо.

— И не подумаю!

— Мне стоит лишь немного повернуть голову, и ты останешься с опаленным задом и без штанов. — поступило миролюбивое предупреждение.

— Ррр! — свирепо ответил голос, но, судя по всему, озвученная перспектива не показалось ему заманчивой, и ночь огласилась новой серий шорохов.

— Благодарю, Кан-на-Ун.

Что-то хрустнуло, казалось, воздух снова пришел в движение, словно его кто-то приподнял вверх, и голос, принадлежащий лицу продолжил:

— Идем. Если я буду идти осторожно…

— Нет! — безапелляционно отверг Кан-на-Ун. — Никакой ходьбы! Становись на четвереньки и ползи! И голову вниз.

— На четвереньки? НА ЧЕТВЕРЕНЬКИ?? – лицо явственно было взбешено. – Я — Дро-Дериус, дракобол в третьем поколении, потомок легендарных Черных Стражей. Мои предки владели этими небесами 2 тысячи лет! Как смеешь ты, ты… — Дро-Дериус замолчал и, не смотря на непроглядную тьму, четко ощущалось, как он окидывает своего собеседника негодующим взглядом с головы до ног, показывая всю разницу их положений. — Как ты смеешь предлагать мне передвигаться по родной земле в такой мерзкой позе?

Резкий негодующий выдох завершил эту возмущенную речь, принеся с собой столько огненных струй, что на пару мгновений стало практически светло. Огонь осветил огромное, почти под два метра существо с туловищем и головой человека, на которой лепились явно нечеловечьи черты. Драконий нос возвышался над широким лишенным губ ртом, большие темные глаза полыхали огнем, надо лбом торчали чешуйки, перемежающиеся длинными прядями темных волос. Мощный торс существа покрывало похожее на плащ одеяние, под которым округло выпирала грудь. Руки: большие, мощные, с человеческими ногтями на мизинце и безымянном пальце и когтями на остальных сейчас были вскинуты вперед. Ноги терялись в мглистой темени. Спину не позволяла разглядеть смоляная ночь.

— Молчать!

Второй собеседник, в половину ниже ростом, приземистый, с волосами, напоминающими иголки морского ежа, явно считал себя главой этого маленького отряда. Его габариты заставляли усомниться в подобном ролевом распределении, но его это не смущало.

— Стела находится за следующей грядой. — возвестил он. — Ты собираешься шествовать к ней, плюясь огнем? Думаешь, они поверят, что ты метеорит? Или посчитают тебя призрачным явлением, дракомордым огнедышащим божком, привидевшимся им в одурманенных фантазиями снах?

Пауза. Если Кан-на-Ун и ждал ответа, Дро-Дериус не собирался его давать.

— Не хочешь на четвереньки, ложись и ползи. Вроде бы Василиски тоже среди твоих родственников числятся, нет? Значит, ползи. И голову вниз! Никакого огня. Ни единой искорки.

Дро-Дериус хотел что-то сказать, но передумал, чуть наклонил торс, и когда Кан-на-Ун уже собирался его похвалить, резко качнулся вперед и исчез. Перемещение воздуха сигнализировало, что он не исчез, а ушел вверх. Будто взлетел. А, может, и без будто. Но как это возможно? У дракоболов первого поколения оставались небольшие крылья, но пользоваться ими получалось не у всех. Следующие поколения появлялись бескрылыми, следовательно, и у Дро-Дериуса их не должно было быть.

Воздух вокруг Кан-на-Уна завернулся в кольцо, за внешней границей которого ускорялось движение частиц. Сколько он не вглядывался, не мог разобрать ничего. Огненные сполохи, с которыми Дро-Дериус якобы не мог совладать, внезапно пропали, восстановив вокруг глубокую цельную ночь.

«Вот значит, как», — разозлившись окончательно, думал Кан-на-Ун. — «Значит, контроль над дыханием у него все-таки есть, Распределитель не обманул меня. Какие еще сюрпризы этот переросток приготовил мне? Чувствовал ведь, что не нужно его брать! И теперь что, как заставить его делать то, что я сказал?»

— Эй! — понизив голос насколько это возможно, чтобы его было слышно хотя бы в радиусе 5 метров, Кан-на-Ун попробовал позвал своего напарника. — Эй, Дро, немедленно прекращай эти глупости. У нас в запасе осталось не больше 3 часов.

Ответом была мирная ночная тишь, беззвучно дремлющая на поверхности планеты. Ни шороха, ни малейшей вибрации воздуха. Кан-на-Ун выругался про себя, затем не удержался, сплюнул и, теперь уже мысленно плюнув на Дро-Дериуса и их первоначальный план, упрямо выпятил подбородок и осторожно пошел вперед, где, через 500 метров сухой устланной острыми камнями земли, должна была быть горная гряда. За ней, скрытая в узком проходе одной из расщелин, стояла Стела — цель этого раздражающего ночного путешествия. Священный лаз в другой мир.

Продвигаясь вперед практически наощупь, Кан-на-Ун периодически звал Дро-Дериуса. Отклика не поступало. Улетел он назад, рванул вверх, изучать слои, в которых плотные куски воздуха перемежались разреженными участками, заблудился, подался на охоту, к которой дракоболы еще сохранили смутную тягу, Кан-на-Ун не знал и не хотел знать. У него была цель — дойти до Стелы и нанести на нее новый знак. Это будет его третий заход, последняя попытка, и он не позволит ему мешать. Если Дро-Дериусу угодно валять дурака, пусть катится к дьяволу! И остается в его компании хоть до скончания веков!

Расщелина была узкой, настолько узкой, что Кан-на-Уну пришлось протискиваться в нее боком. Спустя несколько метров ход должен был расширяться, а когда этого не произошло, он решил, что память подводит его, ведь с той ночи, когда он был здесь прошлый раз, минуло уже 78 лет. Он толкнул свое тело вперед и с тревогой осознал, что стены сузились настолько, что дальше он пролезть не сможет никак. Но долг требовал продолжать продвижение, что он и сделал. И застрял. Правая рука вытянулась вверх и уткнулась в стену. Тупик. Не та расщелина! Он, все еще злясь на Дро-Дериуса, недостаточно тщательно проверил контрольные выбоины в каменной поверхности и полез не туда. Глупая ошибка дилетанта. Кан-на-Ун осторожно попробовал попятится назад. Скала сжала его с обоих сторон и отпускать не собиралась. Положение хуже некуда: до рассвета осталось всего полтора часа, а дракобол, который должен был бы ему помочь, завеялся непонятно где.

Сжав губы, Кан-на-Ун приготовился вырвать свое тело из скальных тисков, даже если для этого придется лишиться части кожи или одной из конечностей. Стела совсем близко, он не может из-за своей бестолковости потерять этот шанс. Яростный рывок оставил клочки одежды на каменных выступах, но зато Кан-на-Ун отвоевал один шаг. Еще два и дышать станет свободнее. Огромными усилиями, изворачиваясь и сжимая разные части тела, Кан-на-Ун сумел выпятиться обратно. Он прислонился к скале возле расщелины, тяжело дыша. Верхняя часть неба еще не начала зеленеть, но времени было в обрез. Ничего, нужный проход должен быть совсем близко. Пару минут, и он его найдет.

Фиолетовый сполох озарил скалу. Внезапно, резко, округлым шаром вспыхнув в 3 метрах от него и зависнув немигающим пятном в плотном воздухе. Затем еще один, еще и еще. 12 горящих фиолетовых пламенем шаров, расположенных шахматкой в 3 ряда, без жара опаляли вздыбившееся волосами-иглами темя Кан-на-Уна. Еще 2 такие же пригоршни огненно-фиолетовых шаров виднелась чуть поодаль первой. Затиратели. Вездесущие безжалостные Затиратели. Они все-таки заметили их.

Отступать было некуда. Ночь все еще сохраняла предельную черноту, но тьма не помеха для этих фиолетовых шарообразных глаз, Кан-на-Ун это знал. Осознание того, что последняя попытка даже не будет совершена, обожгло его словно огнем. Один знак, оставалось нанести всего один знак, и проход будет открыт. Но он даже не сможет подойти. Вдвоем с Дро-Дериусом они, возможно, маловероятно, но все же возможно, смогли бы их одолеть. Один он не сможет сделать ничего.

Без предупреждения, без видимого рывка, на впечатляющей скорости, ближайшая горсть фиолетовых шаров поплыла к нему. Кан-на-Ун уступал в росте, размерах, быстроте реакции, физической силе и вооружении. Все, что он мог, — заставить себя остаться на месте, пытаясь достойно встретить свой конец.

Мерный фиолет приблизился вплотную, заслепил глаз, навалился неподъемной тяжестью. Кан-на-Ун почувствовал, как его словно обхватила чья-то неестественно сильная рука и начала сжимать, деформируя ткани и внутренние органы. Воздух закончился, легкие были сжаты так, что ему там просто негде было уместиться. Под веками заплясали яркие точки. Тряся головой в инстинктивной бесполезной попытке вдохнуть, он ощутил нестерпимый жар на задней поверхности шеи и затылке — ощущение было такое, словно его голову сунули в костер. Невидимая рука сдавила его сильнее, Кан-на-Ун услышал треск, но уже не мог определить, из какой раздавленной части его тела он исходил. Фиолетовое марево нестерпимо палило глаза, горло свело сильнейшей судорогой, он задыхался. Еще секунда мучения, и его поглотила пустота. И тут же выплюнула снова. Кан-на-Ун смотрел на зеленое пятно, вылезшее на черной пелене ночи, делал короткие вдохи, пытаясь понять, где он и почему лежит на спине. Грудная клетка адски болела, воздух входил в нее маленькими порциями, сохраняя ощущения удушья. Тянуло блевать.

— Эй! — голос, который он явно уже где-то слышал, слишком громкр раздался откуда-то сбоку и сверху. Почти одновременно под Кан-на-Уна что-то просунулось, оторвало от поверхности и начало поднимать вверх. Широкая часть этого подъемного механизма разместилась под его задом, узкая легла вдоль позвоночника. Это было не слишком удобно, но Кан-на-Ун был не в том состоянии, чтобы качать права.

— Эй! — повторил голос. — Ты можешь управлять рукой?

«Какой дурацкий вопрос» — подумал Кан-на-Ун, но прежде чем озвучить эту мысль вслух, решил проверить. Рука слушалась. Он пошевелил ею еще немного, мысленно фиксируя задержку между командами мозга и реакций мышц, и внезапно испугался. Рука слушалась, но у него ведь была ни одна рука. Наличия второй он не чувствовал. С трудом повернув голову он заметил безвольно качающуюся в воздухе толстую веревку, свисающую с его плеча. Плеча он тоже не чувствовал, но оно, по крайней мере, сохранило прежние очертания. О руке, хоть ее и было плохо видно, он не мог этого сказать.

— Ничего, дружище, я нарисую сам. Я помню знак.

«Какой еще знак?» В голове по-прежнему плавала какая-то каша обрывочных воспоминаний. Нехватка воздуха врывалась в эту кашу, вышибая из нее только-только начинавшиеся склеиваться друг с другом куски. «Знак…» Кашу прорезал яркий луч осознания, Кан-на-Ун в панике дернулся, чуть не свалившись со своей опоры. Превозмогая боль в шее, он начал медленно крутить головой, пытаясь определить, где находится. С одной стороны громоздящаяся масса скал, с другой — темнота, уходящая в беспредельность. Из темноты торчат 2 глаза, зрачки которых похожи на ровно горящий огонь. «Дро-Дериус. Но как?»

Не отвечая на его невысказанный вопрос, дракобол крепче уперся ногами в поверхность, прижал к себе руку, на которой лежал Кан-на-Ун, и начал набирать в грудь воздух. Казалось, он собирается вдохнуть в себя все, что содержит атмосфера этой планеты. «Для чего, что он собирается делать?» Дракобол мощно, одним движением выдохнул, и Кан-на-Ун, опаленный жаром, оглохший от рева и вновь лишившийся остатков воздуха, увидел, как стена перед ним начала расходится вширь. Проход, почти щель, которую он даже не заметил сначала, ширилась и росла, по обоим ее сторонам струились трещины, огонь лизал их, засовывая свои бесчисленные языки в их нутро. Прижав к себе Кан-на-Уна так, чтобы максимально закрыть его своим локтем, Дро-Дериус ринулся в пылающий проход. Он уже был достаточно широк для того, чтобы дракобол мог пройти даже с ношей в руках. Один поворот, следующий, грохот опадающих слоев камня, и они вышли к Стеле. По крайней мере, к месту, где 78 лет назад она была.

78 лет назад она была здесь. По их разведанным: абсолютно точным, безошибочно-безупречным данным, она была здесь еще неделю назад. Сегодня ее здесь не было.

Они молча смотрели на небольшое углубление — круг, продавленный Стелой за долгие века, когда она стояла здесь. Огонь угасал, его потрескивание заглушало все остальные звуки, но Кан-на-Ун знал, что Затиратели в ближайшие минуты явятся сюда. Их тончайший слух уловил этот огненный залп за километры, покрыть которые для их ускоряющихся в десятки раз тел — дело нескольких минут. Сколько их явится? Это уже не имеет значения. Стелы все равно нет.

Правая половина тела не слушалась, но левой рукой он еще мог что-то делать. Схватив Дро-Дериуса за край одежды, Кан-на-Ун отдал свой последний приказ на этой миссии:

— В центр круга! Быстро!

Он не оборачивался, но чувствовал их приближение, чувствовал это мерное свечение неподвижных фиолетовых глаз.

Дро-Дериус подчинился. Без возражений. Наверное, в первый и единственный раз.

— Набирай воздух.

6, 9, 14, 16… Кан-на-Ун сбился со счету. Полукругом от них все загорались и загорались новые вспышки фиолетовых шаров. Проход был перекрыт, другого выхода из расщелины не было. Теоретически Дро-Дериус мог бы взлететь. Но Кан-на-Ун чувствовал, что дракобол взлетать не планирует. Они не будут отступать.

— Выдыхай!

Одновременно с разлившимся по воздуху водопадом огня, Кан-на-Ун вытянул свою левую руку, чертя ею прямо по огню знак. Знак новой страницы, которая, стоит погаснуть последней искорке огня, свернет здесь пространство, закроет его и надежно спрячет под чистым, аккуратно раскрытым листом. Затем на нем появится первая скала. Над ней загорится первая звезда, засияет зеленое солнце, появятся существа: четвертое поколение дракоболов, его низкорослое племя, новый совет Распределителей. И новая Стела, на которой через положенные промежутки лет будет появляться очередной знак, чтобы однажды кому-то выпал шанс замкнуть цепь.

Кан-на-ун перевел взгляд на Дро-Дериуса и увидел, что тот смотрит на солнце и улыбается. И улыбнулся сам.

Из затухающего зарева показались фиолетовые шары. Создавая прорехи в красной пелене воздуха начали приближаться. Кан-на-Ун улыбался.

Огонь почти погас.