Я вижу
— Будет не больно. Обещаю, только не волнуйся.
— Хорошо, я готова, — протягиваю руки ладонями вверх. Холодный, едко пахнущий, ацетон льется на запястья, стекает по пальцам. Я доверяю ему, доверяю как никогда. Стоит ли? Чирк. Язычок огня лизнул мизинец, и руки вспыхнули. Как красиво! Жар ударяет в лицо, опаляя челку. Огонь капает на землю со стекающим ацетоном. Мгновение и тепло перерастает в жжение. Терплю. Больно. Стряхиваю руки, тушу их о джинсы.
— Здорово? – Кажется, в его глазах еще отражается пламя.
— Еще бы! — Смотрю на руки, слегка покрасневшие, на удивление холодные. Вдыхаю их запах. Яблоко и паленые волосы.
Мой друг пироман. И был таким, сколько я его помню. Сашка чудный, безумно робкий и добрый. Даже в школе над ним не издевались, потому что совесть не позволяла. Однажды, парень из параллельного класса ударил его так, что разбил нос. Только вот, увидев учителя, хотел убежать и врезался в, резко открывшуюся, дверь, разбив нос уже себе. Его друзья засмеялись, а Саша подошел с одноразовыми платками и сказал лишь: «Чего вы смеетесь, ему же больно! И это друзья?» Так что, да. Никто больше не издевался над ним. Но никто и не дружил. Саша не одобрял однобокую дружбу, так что сам не тянулся к людям. У него было нечто более важное. Его огонь.
Разводим костер на берегу, падаем рядом.
— Я могу сжечь весь этот лес, просто поднеся спичку к бутылке.
Его это забавляет. Знаю, что хочет и думает об этом почти каждую ночь.
— Зачем?
— Во славу сатане, конечно! — смеется. Чертова шутка, любимый его ответ. Нет, он не сектант и поклоняется демонам только в своей голове. Страшно, но мне нравится. Прыгаем через костер, радуется как ребенок.
— Родители считают, что мне нужен психолог.
— Будем честны, Саша, все вокруг считают, что тебе нужен не психолог, а психиатр и комната с мягкими стенами.
— Может и так, но сейчас я счастлив, спасибо, что не осуждаешь.
— Выбора не было, ты ведь поджигал меня. — Говорим о будущем, о нас, о вселенной.
— Говорят, если бы у меня было больше друзей, то не маялся бы дурью, — обнимает и мы прощаемся не на пару часов, а на несколько месяцев.
Да, было бы больно, знать, что родители считают тебя сумасшедшим. Хотя, кто знает, ведь психолог может облегчить эту манию. А что, если Саша просто боится потерять себя? Потерять свою жажду? И день за днем я все думаю и думаю о нем. Задуваю свечи на торте и думаю. Зажигаю газ на плите, думаю. Прикуриваю сигарету. Думаю. Каково это, гореть изнутри? Разве же одиночество сжигало его? Нет, он не был одинок. Мне кажется, огонь был для него чем-то большим, чем стихия. Сашка часто шептал, что-то вроде: «ты его видишь?» И я видела огонь, но он терпеть не мог такого ответа. Всегда злился и кричал, что я ничего не понимаю и не вижу. А что нужно было видеть?
Год выдался засушливым. По всей стране горят торфяники, а плохо затушенные костры стали новой чумой. Никого это не удивляет и не волнует. Когда мы успели стать такими беспечными? Когда перестали бояться?
Возвращаюсь домой через парк, вдали что-то трещит, вижу облако дыма. Проносятся пожарные машины и .. скорая? Не уже ли есть жертвы? Бегу туда, зевак уже целая толпа.
— Бедный парень.
— Чего бедный то? Неделю уже тут траву жжет, паразит. Мало досталось!
— Бог ты мой! Да где же мало то? Весь погорел, мальчишка.
— Страдать не будет, у него кофта загорелась, так даже с места не сдвинулся. Нормальный бы орать начал да на землю падать, а этот. Тьфу. Лечиться таким надо! В дурке!
Не уже ли? Сашка? Ожоговое отделение есть только в одной ближайшей больнице, нужно бежать туда, а ноги не слушаются, вязнут в воздухе, как в густом сиропе, и тянется время с каждым шагом.
Через час он умер. Сгорел, надо же. Он ведь так любил огонь. Словно в нем что-то живое, словно видел что-то еще, кроме пламени. Что же? Что-то, что позволило спокойно стоять в эпицентре пожара? Стать этим пожаром, брошенной спичкой. Не понимаю. Никто не понимал и это его погубило. То, чего никто не смог разглядеть, а может, не пытался? Саша показывал, жег руки и твердил, что я тоже увижу, если перетерплю. Все повторял, что боль в моей голове, а не в огне.
Холодный ацетон стекает с обожженного предплечья. Джинсы и песок вокруг уже вымокли в нем, но я открываю уже третью бутылку, лью содержимое на то, что осталось от рук. Пальцы не слушаются, обливаю и футболку. Пахнет яблоками и палеными волосами. Смогу ли я понять Сашу? Хотя бы теперь, разделить его страсть и узнать, что там, за порогом боли и страха?
Чирк. Нежное тепло разливается по обгоревшим пальцам. Жжется, я опять не смогу. Больно! Закрываю глаза и терплю, когда огонь цепляет одежду. Погружаюсь всем телом в это тепло, отдаю всю себя в слабой надежде исправить, увидеть. Я хочу понять тебя, Саша.
Боль отступает. Чувствую знакомую ладонь, гладящую мою пальцы.
— Нет, оставьте меня! – Я должна, еще немного. Жмурюсь все сильнее, стараясь спрятаться от прикосновений.
— Ты видишь его? – Голос Саши, открываю глаза, и слезы текут по щекам. Передо мной он. Сашка. Стоит, улыбается, словно сон наяву. Боюсь сказать, что он умер, боюсь отпустить и предать.
— Пойдем с нами? – За его спиной еще силуэты, сливаются вместе, как языки пламени.
Теперь я Его вижу. Тоже вижу. Тоже знаю и… горю.
— Хорошо, я готова, — протягиваю руки ладонями вверх. Холодный, едко пахнущий, ацетон льется на запястья, стекает по пальцам. Я доверяю ему, доверяю как никогда. Стоит ли? Чирк. Язычок огня лизнул мизинец, и руки вспыхнули. Как красиво! Жар ударяет в лицо, опаляя челку. Огонь капает на землю со стекающим ацетоном. Мгновение и тепло перерастает в жжение. Терплю. Больно. Стряхиваю руки, тушу их о джинсы.
— Здорово? – Кажется, в его глазах еще отражается пламя.
— Еще бы! — Смотрю на руки, слегка покрасневшие, на удивление холодные. Вдыхаю их запах. Яблоко и паленые волосы.
Мой друг пироман. И был таким, сколько я его помню. Сашка чудный, безумно робкий и добрый. Даже в школе над ним не издевались, потому что совесть не позволяла. Однажды, парень из параллельного класса ударил его так, что разбил нос. Только вот, увидев учителя, хотел убежать и врезался в, резко открывшуюся, дверь, разбив нос уже себе. Его друзья засмеялись, а Саша подошел с одноразовыми платками и сказал лишь: «Чего вы смеетесь, ему же больно! И это друзья?» Так что, да. Никто больше не издевался над ним. Но никто и не дружил. Саша не одобрял однобокую дружбу, так что сам не тянулся к людям. У него было нечто более важное. Его огонь.
Разводим костер на берегу, падаем рядом.
— Я могу сжечь весь этот лес, просто поднеся спичку к бутылке.
Его это забавляет. Знаю, что хочет и думает об этом почти каждую ночь.
— Зачем?
— Во славу сатане, конечно! — смеется. Чертова шутка, любимый его ответ. Нет, он не сектант и поклоняется демонам только в своей голове. Страшно, но мне нравится. Прыгаем через костер, радуется как ребенок.
— Родители считают, что мне нужен психолог.
— Будем честны, Саша, все вокруг считают, что тебе нужен не психолог, а психиатр и комната с мягкими стенами.
— Может и так, но сейчас я счастлив, спасибо, что не осуждаешь.
— Выбора не было, ты ведь поджигал меня. — Говорим о будущем, о нас, о вселенной.
— Говорят, если бы у меня было больше друзей, то не маялся бы дурью, — обнимает и мы прощаемся не на пару часов, а на несколько месяцев.
Да, было бы больно, знать, что родители считают тебя сумасшедшим. Хотя, кто знает, ведь психолог может облегчить эту манию. А что, если Саша просто боится потерять себя? Потерять свою жажду? И день за днем я все думаю и думаю о нем. Задуваю свечи на торте и думаю. Зажигаю газ на плите, думаю. Прикуриваю сигарету. Думаю. Каково это, гореть изнутри? Разве же одиночество сжигало его? Нет, он не был одинок. Мне кажется, огонь был для него чем-то большим, чем стихия. Сашка часто шептал, что-то вроде: «ты его видишь?» И я видела огонь, но он терпеть не мог такого ответа. Всегда злился и кричал, что я ничего не понимаю и не вижу. А что нужно было видеть?
Год выдался засушливым. По всей стране горят торфяники, а плохо затушенные костры стали новой чумой. Никого это не удивляет и не волнует. Когда мы успели стать такими беспечными? Когда перестали бояться?
Возвращаюсь домой через парк, вдали что-то трещит, вижу облако дыма. Проносятся пожарные машины и .. скорая? Не уже ли есть жертвы? Бегу туда, зевак уже целая толпа.
— Бедный парень.
— Чего бедный то? Неделю уже тут траву жжет, паразит. Мало досталось!
— Бог ты мой! Да где же мало то? Весь погорел, мальчишка.
— Страдать не будет, у него кофта загорелась, так даже с места не сдвинулся. Нормальный бы орать начал да на землю падать, а этот. Тьфу. Лечиться таким надо! В дурке!
Не уже ли? Сашка? Ожоговое отделение есть только в одной ближайшей больнице, нужно бежать туда, а ноги не слушаются, вязнут в воздухе, как в густом сиропе, и тянется время с каждым шагом.
Через час он умер. Сгорел, надо же. Он ведь так любил огонь. Словно в нем что-то живое, словно видел что-то еще, кроме пламени. Что же? Что-то, что позволило спокойно стоять в эпицентре пожара? Стать этим пожаром, брошенной спичкой. Не понимаю. Никто не понимал и это его погубило. То, чего никто не смог разглядеть, а может, не пытался? Саша показывал, жег руки и твердил, что я тоже увижу, если перетерплю. Все повторял, что боль в моей голове, а не в огне.
Холодный ацетон стекает с обожженного предплечья. Джинсы и песок вокруг уже вымокли в нем, но я открываю уже третью бутылку, лью содержимое на то, что осталось от рук. Пальцы не слушаются, обливаю и футболку. Пахнет яблоками и палеными волосами. Смогу ли я понять Сашу? Хотя бы теперь, разделить его страсть и узнать, что там, за порогом боли и страха?
Чирк. Нежное тепло разливается по обгоревшим пальцам. Жжется, я опять не смогу. Больно! Закрываю глаза и терплю, когда огонь цепляет одежду. Погружаюсь всем телом в это тепло, отдаю всю себя в слабой надежде исправить, увидеть. Я хочу понять тебя, Саша.
Боль отступает. Чувствую знакомую ладонь, гладящую мою пальцы.
— Нет, оставьте меня! – Я должна, еще немного. Жмурюсь все сильнее, стараясь спрятаться от прикосновений.
— Ты видишь его? – Голос Саши, открываю глаза, и слезы текут по щекам. Передо мной он. Сашка. Стоит, улыбается, словно сон наяву. Боюсь сказать, что он умер, боюсь отпустить и предать.
— Пойдем с нами? – За его спиной еще силуэты, сливаются вместе, как языки пламени.
Теперь я Его вижу. Тоже вижу. Тоже знаю и… горю.
Понравился материал? Поделись им с друзьями
22
Оставить комментарий
Приветствую, уважаемый автор.
«Не уже ли?» — ужас. Как вас угораздило-то?
Вообще, стиль неплох, мне понравился. Но вот тема… Как бы ужастик, но от первого лица и с такой подоплёкой, что некоторым читать просто вредно. А другим не нужно. Король голый.
Мазохизм главной героини оставляет неприятные впечатления от её характера.
Хм… Автор, вы забыли оставить одну очень важную приписку: не повторять, описано для жизни. Даже нет, не так. Смертельно для жизни.
Поток сознания. Вот честно, такое впечатление оставил рассказ. Как оно в голову шло, так и писалось. Ровным потоком. Ошибки, запятые… А местами и вовсе текст повисает словно с галочкой «дописать позже».
Если честно, то читать было даже интересно, хотелось узнать, что ж там за интрига с этим пироманом, а оно всё кончилось так… никак. Даже обидно.
Автор, а теперь честно. Это рассказ? Точно-точно? А где сюжет? Нет сюжета. Есть в лучшем случае зачин. Вот если бы вы продолжили историю — рассказали, что случилось с героиней после, в измененном состоянии, тогда да. А пока что это даже не нулевой, а отрицательный результат.
Автор, думаю, вы вместе со мной посмеётесь над теми, кто не мыслит рассказа без привычного им, занудного и подробного сюжета. Малоизвестные ребята типа Хэма или О.Генри тоже, наверное, посмеялись бы, с их «Child shoes. For sale. Newer used» и «покойнику было 23 года».
Пишите дальше, ошибки только проверяйте повнимательнее
Вот когда автор достигнет уровня мастерства О.Генри, он может выдурняться, как хочет. Чтобы нарушать правила, нужно сначала эти самые правила знать. А кто не верит, почитайте биографию того же О.Генри, узнаете, как много он работал.
Лично для меня — рассказ удался. Возможно я ошибаюсь (скорее всего так и есть), но я увидел некую идею в этой истории. Вряд ли она будет совпадать с задумкой автора (точно не будет).
Идея, как по мне, проста и лаконична. Огонь в этой истории — это «СТРАСТЬ» к кому-то или к чему-то.
Это может быть любимый человек, наркотики, экстремальный вид спорта, писательское ремесло, искусство — не важно. Человек, испытав «СТРАСТЬ» к чему-то, пытается вникнуть, проникнуть, впитать в себя предмет своей страсти, раствориться в нем. И бывает так, что эта «страсть» заражает других людей, которые тоже подсаживаются на этот «наркотик». Проблема только в том, что такие люди зачастую «сгорают» в погоне за своей «страстью».
Что готов пожертвовать художник ради создания шедевра? А что готов отдать наркоман за очередную дозу? Что можно отдать за одно касание любимого человека? Ответ прост — ВСЁ.
Я думаю (без претензий на объективность и правильность), что история именно об этом.
Может я и ошибаюсь. но какая разница?
Как крути вы завернули мысль. Ваш отзыв читать было не менее интересно, чем рассказ
Вот он тот случай, когда только из комментариев и ясно, что там за идея в рассказе была так надежно спрятана.
У меня лично не случилась химия с рассказом.
Много ошибок, слишком простых формулировок, клишированных фраз. И слишком мало эмоций, чтобы на все это закрыть глаза.
Но это лишь мнение одного читателя)
В любом случае, удачи автору!
Как можно писать такую сырость на столь горячую тему? Ошибки ужаснее кульминации и развязки. Искорки между персонажами я не почувствовал. Если она и была, то подана очень неубедительно. То есть героиня вот ему говорит:
А вот уже сама обливается ацетоном и поджигает себя. Мне не хватило глубины и, соответственно, мотивации самой героини.
И почему ацетон? Он сгорает быстро, после чего тут же становится больно. Основой для холодного огня, например, служит смесь из сухой борной кислоты, этилового спирта и концентрированной серной или соляной кислоты. Окей, парень любил огонь, но почему бы не использовать холодный? Да, он из других компонентов, но визуальный эффект тот же. Хотелось боли/смерти? Проще и надежнее бензином.
Так много вопросов, так мало ответов.
Удачи!
Мне рассказ понравился. Сюжет и герои. Я и сама что-то похожее пописывала. Короче, мне нравится. Даже с «не уже ли» :-)))))
Извините за скудный отзыв, лежу с температурой. Горю помаленьку :-))))
Мне понравилось это:
Стряхиваю руки, тушу их о джинсы.
Прыгаем через костер, радуется как ребенок.
Хотя, кто знает, ведь психолог может облегчить эту манию.
Год выдался засушливым. По всей стране горят торфяники, а плохо затушенные костры стали новой чумой.
— Страдать не будет, у него кофта загорелась, так даже с места не сдвинулся.
Холодный ацетон стекает с обожженного предплечья.
Жжется, я опять не смогу.
Отдаю всю себя в слабой надежде исправить, увидеть.
А особенно это:
Не уже ли (аж два раза)
Остальным, думаю, понравится остальное.
Откровенно говоря, произведение нельзя назвать плохим. Опытный редактор и пара часов вычитки все исправят. Главная проблема не в этом. А в том, что это не фантастика. Ни в каком виде.
Вы правы, Максим, это не фантастика. И скажите, разве это работа редактора тратить два часа на вычитку и исправление того, что нельзя исправить, а можно без ущерба для самолюбия и самомнения просто выкинуть? А может, проще автору самому поразмышлять пару часов и исправить свои ляпусы?
Так то да, будет лучше, если автор сам перечитает и выловит все ошибки в своем рассказе. Правда, времени это может занять от нескольких дней до нескольких лет. Тогда как опытный редактор может все сократить до пары часов. И да, редактор на то и редактор, чтобы указывать на ошибки и советовать как от них избавиться. Грамотный редактор стоит денег, но и пользы от его работы во много раз больше.
С некоторой натяжкой это можно отнести к мистике. Но я затрудняюсь назвать журнал, редактор которого взял бы этот рассказ. Потому что здесь не два часа на доработку. Здесь нужно перерабатввать весь сюжет и сама идея вызывает большие сомнения.
При чем тут журнал? Обычный платный редактор.
А, в этом смысле. Ну, далеко не все авторы способны переносить критику. А уж платить за неё…
Я согласен с Вами, Алена. Автор должен не платить за исправление своих ошибок и недостатков, а не допускать их. Грамотный автор не имеет права на ошибки, иначе он становится объектом насмешек со стороны читателей, иногда очень жестоких насмешек.
Да нет, я не против того, чтобы платили (еще бы я была против!) Но очень мало кто осознает необходимость в редактуре. Вот даже на комменты обижаются, а ведь это по сути бесплатная редактура.
Гимн пиромана. С инструкцией. И впечатлениями.
Рассказ не удался. Ни он, ни она не впечатлили.
Один больной, другая мается дурью. «то, что осталось от рук», мать его растак.
Яблоки и горелый волос — как романтично.
Трахнись башкой об угол — звёздочки и земля дыбом. Уау!
Что она хочет понять? Чтобы понять, как «горит» внутри у пиромана, нужно стать им. То есть, получать удовольствие и испытывать постоянную нужду.
Она не такая. Она тупо пытается почувствовать, борясь со страхом. Увечит себя, безжалостно расправляется с волосками на руках, делает кожу воспалённой и жутко чувствительной (купорит сальные и потовые железы).
Дура!
Он чокнутый. Таких надо в психушку.
Таких нельзя понимать — их нужно изолировать.
А ей набить жопу, отобрать спички, рассыпать кукурузу и просо и пусть собирает.
Когда собаке нечего делать, она лижет себе тестикулы.
Когда пироману нечего делать, он поджигает всё подряд.
Когда дура связывается с пироманом, получается жжёный воротник и большая лужа под ногами. Нормальных людей, к счастью, большинство. Всегда найдётся адекват с ведром воды.
Короче, гимн не хат.
Почему-то мне кажется, что девушка тоже того… чокнутая. Этим как-то можно объяснить ее поступки. Понравилось то, как представлен был Сашка. Однозначно чокнутый персонаж. Его маниакальная любовь к огню передана классно.
Возможно, в рассказе и есть какая-то идея (которую даже попытался найти пилигрим; получилось, кстати, интересно), но, как и сюжет, она тонет в обилии размышлений героини. Хотелось бы больше действий, больше конкретики во взаимоотношении Сашки и общества. Сюжет тут как бы есть, но он оттеснен на второй план, вбрасывается парой слов и все на этом. Остальное – философия или псевдофилософия.
Рассказ получился коротким. Для такого стиля изложения это даже плюс. Невозможно читать поток сознания на три листа. Но если убрать все эти размышления и добавить динамики, подробностей, увеличив объем, то получилось бы хорошо, на мой взгляд.
Резюмируя: я не могу назвать работу хорошей. Автор даже не вычитал ее перед отправкой, ошибки на уровне средней школы (в каком там классе проходят причастные обороты?). То есть просто не постарался, видимо. А жаль, потенциал есть.
Автору удачи и не будь пироманом!