Глоток воздуха

ГЛОТОК ВОЗДУХА

 

Бескрайнюю мглу, казавшуюся вечностью, внезапно пронзило пламя зажигалки. Глаза уже привыкли к темноте, однако разум порой полностью отвергал долгое отсутствие дневного света. «Который сейчас час?» — подумал инженер, едва открыв после сна глаза. «Интересно, день сейчас или ночь?» С этой мыслью он подвел пламя зажигалки к наручным часам.

Последние несколько месяцев его день начинался одинаково: борьба с темнотой, включение вентиляции, ревизия оставшегося провианта, лекарств и воды, влажная уборка и приготовление пищи из консервированных продуктов. Проверяя заметно поредевшие полки с продуктами в отдельном помещении подземного бункера, он вдруг задумался. «Следует быть экономнее, ведь продуктов еще хватит на пару месяцев, питьевой воды – на месяц, технической – на полтора». На исходе были также батарейки, свечи и дизельное топливо.

Из соседней комнаты доносился надрывный кашель, который все больше усиливался.

– Пожалуйста, дай немного воды! – послышался хриплый женский голос.

На кровати лежала женщина пятидесяти шести лет. Однако внешне она выглядела значительно старше: сморщенное лицо, худощавое, скорее костлявое телосложение, длинные лохматые волосы. Отросшие примерно на 15-20 см корни волос, были седыми, а по их концам с трудом можно было определить рыжий оттенок ранее окрашенной пышной гривы. В помещении стоял спертый воздух – смесь плесени, пыли, лекарств и немытого тела. Женщина лежала под несколькими одеялами, однако по ее дрожащему голосу явно чувствовался сильный озноб.

После нескольких глотков воды приступ кашля немного прекратился.

– Который сейчас час? – спросила она пришедшего ей на помощь мужчину.

– Половина шестого, – тихо ответил инженер, вставляя новые батарейки в фонарь.

– Утра или вечера? – продолжала диалог женщина.

– Утра.

– День или ночь, лето или зима…Какая-то полная потеря реальности. – слова женщины вновь прервал кашель.

– Ты пьешь антибиотики? – спросил инженер, укрывая женщину одеялом.

– Какой ты расчетливый! – с сарказмом ответила женщина. – И лекарства припас. Только они уже не помогают…Месяцы без воздуха, солнца, качественной воды и питания. Этот стойкий запах пыли и плесени меня убивает. Убивает, как и мысль о том, что я делаю здесь. Почему не была со всеми, когда это случилось? – женщина еще больше раскашлялась.

– Подожди, я включу на несколько минут вентиляцию, – инженер вышел в соседнее помещение и через какое-то время послышался гул.

– Хватит, выключи! – вскрикнула женщина. – Подойди, сядь ко мне! – хриплым и надрывистым голосом она приказала мужчине. – Посиди со мной. Я давно хотела тебя спросить…Скажи, теперь ты счастлив? Ты ведь более половины жизни шел к этому. Поначалу мне казалось, что эта забава пришла из детства. Мы все родились в стране, где бомбоубежище было в каждом дворе, а инструкции на случай атомной войны преподавали еще в начальной школе. Потом мне казалось, что это всего лишь хобби в перерывах скучной работы инженера-проектировщика. Думала, ты хочешь построить загородный дом для своей большой семьи. Но я всегда любила тебя, поэтому и прощала. Ты всегда был одержим этой безумной идеей выживания. Половина семейного бюджета уходила на стройматериалы. Мы ведь на море детей вывезли только два раза. Дочери росли и практически не видели тебя. Скольких радостей порой человек лишает себя и своих близких ради сомнительной цели, – женщина вновь раскашлялась.

– Не пьет, не играет, не имеет связей на стороне, а живет лишь своим увлечением. – продолжала она свой монолог. – Сколько раз я успокаивала себя этими мыслями. А может у меня было ложное ощущение счастья… Как же слепы мы бываем, когда любим!

– Тебе надо выпить лекарства. Давай потом поговорим. – ответил инженер.

– А будет ли это «потом»? Не уверена. Я так долго хотела тебе сказать эти слова, но видно поздно, – с обидой ответила женщина.

– Я лишь хотел спасти свою семью от катастрофы. Безопасность родных и близких – долг каждого мужчины. Никто не предполагал, что сила удара будет молниеносной и дети не успеют добраться из столицы к нам в деревню. Поверь, все эти месяцы я, как и ты, думаю о них, – дрожащим голосом оправдывался инженер.

– Бедные мои девочки! – на глазах женщины проступили слезы. – Они сгорели заживо. Как мало они успели повидать в этой жизни. Старшая готовилась стать матерью, а младшая только получила диплом, – она сделала паузу и разрыдалась.

– Тебе нельзя волноваться. Подожди минуту, – инженер ушел в соседнее помещение, а вернулся со шприцем в руках. Крепко взяв за руку жену, он вколол ей успокоительное. Ее рыдание стало тише. Минут через пять женщина успокоилась и только кашель нарушал полную тишину бункера.

– Может поешь немного? – поглаживая ее волосы спросил он.

– Не хочу. Эти консервы и сухофрукты уже не лезут. Попробую заснуть. Никогда за свою жизнь не спала столько, как здесь. Впрочем, а что еще остается делать.

С этими словами она закрыла глаза. Инженер укрыл жену одеялом и сидя на кровати продолжал гладить ее руку.

Бетонный бункер он строил долгие годы. На это уходили годы, почти все заработанные средства, силы и здоровье. Рассчитывать приходилось только на свои силы. В целях безопасности и для сохранения тайны, к помощи рабочих-строителей инженер не обращался, пытаясь сделать все собственными руками. Для расположения будущего убежища был выбран участок в почти заброшенной деревне всего в 200 км от столицы. Еще в начале 1990-х внуки умершего сельчанина за копейки продали инженеру слегка покосившуюся избу с участком 15 соток. За 20 лет деревня практически опустела, в ней оставалось жить всего несколько стариков, которые редко выходили на улицу и мало интересовались жизнью нового соседа. Еще одним существенным плюсом выбранного под строительство будущего бункера места, было его большое расстояние от основной трассы и практически полное отсутствие дорог в деревню. Общественный транспорт не ходил уже много лет, а подвергшиеся бомбардировкам здания местного магазина, фельдшерско-акушерского пункта и почты напоминали руины.

Размер бункера был относительно большим – 5 на 5 метров. Инженер в одиночку выкопал котлован, построил опалубку. После установления последней, принялся вручную замешивать бетон, используя природный камень и песок. После заливки основания, на которое ушел целый год, инженер заливал стенки будущего убежища. С этим этапом было сложнее, поскольку приходилось продолжать возводить опалубку для бетона. Все доски для нее он делал сам в виде каркаса по всему периметру со внешними и внутренними стенками. После заливки бетона до краев опалубки, она разбиралась и собиралась над предыдущим слоем. Слой за слоем, месяц за месяцем…Порой ему даже казалось, что у этой стройки нет конца.

Высота стен была около 2 метров. Для заливки потолка инженер использовал слой брёвен, а затем скрыл его под бетоном. Материалы для стройки инженер привозил, как правило, на специально купленном для нее УАЗике. Осенью, когда из-за продолжительных дождей местные дороги превращались в болото, стройматериалы приходилось доставлять на моторной лодке по реке, вдоль которой располагалась деревня.

Немало сил и средств ушло на гидроизоляцию. Вентиляцию инженер вывел пластиковыми трубами, одно отверстие оставил во входной стене, а другое вывел трубой через крышу. Отдельное отверстие предназначалось под дымоход отопительно-варочной дровяной печи и дополнительное отверстие для вывода проводов.

Проблемы электроснабжения и вентиляции бункера решались с помощью дизеля с водяным охлаждением. В сутки можно было осуществить три 20-минутных включения. Этого времени было достаточно, чтобы раскрутить маховики динамических блоков бесперебойного питания.

Всего в убежище инженер запланировал 3 отсека: две жилых комнаты большое помещение для хранения продуктов, воды, лекарств и средств гигиены. В его отдаленном углу стоял шкаф с костюмами ОЗК и противогазами.

 

Жена инженера проснулась через полтора часа от очередного приступа кашля. Все это время он сидел на ее кровати и сжимал сухую сморщенную руку.

– Там еще остались таблетки от кашля. Подожди, я принесу.

– Подожди, не надо, – хриплым и тихим голосом ответила женщина. – Не помогут они уже.

– Интересно, какой сегодня день? Может выглянуло солнышко. Я так давно его не видела. Позволь мне сделать глоток свежего воздуха, – с мольбой обратилась женщина к мужу. – Я никогда тебя ни о чем не просила, возможно это моя последняя просьба.

– Но ты ведь знаешь, что это смертельно опасно.

– Мне теперь уже ничего не опасно, – усмехнулась в ответ жена. – Видишь ли, человек не в силах обрести бессмертие. Над этим вопросом он задумывается уже не одно тысячелетие, однако формулу вечной жизни так и не вывел. А ведь все намного проще. Единственный рецепт бессмертия – это наши дети, наше продолжение… – довести мысль до конца женщине вновь помешал сильный кашель.

– Хорошо, – после долгой паузы сказал инженер, – только надо одеть средства защиты от радиации.

Не спеша он достал противогаз и попытался одеть его на ослабленную от недуга жену.

– Нет, оставь его! – тихо прохрипела она. – Я хочу вновь почувствовать свежее морозное дыхание, ощутить кожей щеки дуновение ветра, как он играет прядью волос. Хочу вновь увидеть слегка качающиеся от ветра ветки деревьев и услышать симфонию вьюги.

Глаза седого 60-летнего мужчины наполнились слезами, которые он не пытался сдерживать. Все свои силы он собрал, дабы на руках по лестнице поднять жену и одной рукой открыть слегка заржавевшую от многочисленных осадков входную металлическую дверь.

Морозное утро было серым. Без видимых границ и очертаний густой туман лежал плотной пеленой над рекой.

Инженер держал на руках жену и смотрел на небо через запотевшие стекла противогаза.

– Я хочу присесть вот там возле ели, – обратилась женщина к мужу.

Инженер посадил ее под деревом напротив реки. Она улыбнулась и попыталась вдохнуть полной грудью свежий морозный воздух.

– Как хорошо! Спасибо тебе! – сказала она мужу и улыбаясь закрыла глаза.

Так и просидели они молча держась за руки, пока ее ослабленная рука не упала вниз…

Мужчина сорвал с лица противогаз, затем зачерпнул в пригоршню снег и провел им по своему лицу. Он еще долго сидел на берегу реки, вглядываясь в горизонт.