Мороз и Убля

«Привет, милый!!» – билинькнул мобильник, и на экране высветилось сообщение. Антон хлопотал на кухне, готовил ужин, когда услышал характерный звоночек. Телефон лежал рядом. Едва завидев SMS-ку, он незамедлительно ответил: «Привет, Машунька!»

На улице царила атмосфера приближения самого ожидаемого праздника во всей стране. Снежинки в дружном воздушном балете опускались на землю, превращаясь в мягкое снежное одеяло, бережно сотканное Морозом в подарок Земле. По телевизору с музыкального канала фоном играли разные песни.

Солнце закатывалось за горизонт. Ох уж эта зима! Не успеешь насладиться солнечными лучами, как снова лицезреешь звездный покров на небосводе. Но зато как красиво гулять по ночному зимнему городу, особенно когда до праздника осталось немногим меньше недели, и все улицы уже увешаны гирляндами, переливающимися самыми пестрыми цветами и создающими то самое праздничное настроение.

Телефон снова был растревожен сообщением от Маши.

«Извини, у меня не получится пойти в клуб. К нам бабушка с дедушкой приехали. Потом как-нибудь сходим, ладно?»

«Хорошо».

Что ж, видимо, не в этот раз.

Равнодушное выражение лица Антона даже не позволяло поймать намек, что он расстроился. Однако, не скрывая правду, оторваться, как следует, после завершения учебного семестра, конечно же, хотелось. Теперь уж ладно. Может, на праздник получится. С этой мыслью он заварил кофе, прихватил уже сделанные бутерброды и пошел к себе в комнату.

На рабочем столе, помимо ноутбука, валялся целых ворох всякой макулатуры и учебников. Сгребши весь хлам и скинув его на кровать, он развалился на стуле перед рабочим столом. На спинке стула висели вещи, еще вчера выглаженные и приготовленные к теперь уже незадавшейся вечеринке. Так же небрежно, как и бумагу, он скинул их на кровать и принялся листать соцсети, попутно поедая незамысловатый ужин.

Тут ему пришло еще одно сообщение. На сей раз от Юрика, вузовского товарища.

«Эй, чувак, тухнешь там небось?»

«Немного».

«Подваливай к нам. Мы с Жекой в баре на Выпивской».

Пожалуй, это лучше, чем ничего. Почему бы и нет?

Он принялся собираться. Надел рубашку, узкие джинсы, не забыл про подвороты. Сверху черная куртка до пояса. Зачесал волосы назад и вышел. Северный ветер игрался с Антоном, пытаясь пробраться через голую шею внутрь одежды. Волосы развевались, но прическу ничто испортить не смогло.

— У-мля! Что ж так холодно? – отпустил он недовольный комментарий. Да уж, от мороза никуда не спрячешься, нужно быстрее в автобус.

Бар, в который Антон с друзьями частенько любили наведываться, находился аккурат в нескольких остановках пути от его дома, так что его товарищам пришлось ждать не столь долго.

Автобус был тесен, как всегда. И что этим людям неймется? Сидели бы сейчас дома, телевизор смотрели. Что это всех угораздило в такую холодину, да еще и вечером в сторону центра переться? Ну да ладно, пускай едут, куда хотят, это их дело, а Антон планировал сегодня неслабо так отметить приближение праздника.

— О, Тоха, – обратился к нему Юрик, – здорово-здорово! Как погодка?

— Да такой дубак, у-мля просто!

— Ниче, сейчас согреешься. Вискарик, кола! Мы тут таких классных девочек присмотрели, м-м-м!

— Юр, ты же знаешь…

— Не парься, Машка ничего не узнает. Да и ты завтра уже ничего не вспомнишь, уверяю тебя. Так что все чики-пуки!

Думать о красавицах Антону сейчас особо не хотелось, а вот от будоражащего нутро алкоголя он бы не отказался.

Первые две рюмки были опрокинуты практически сразу, без разбавки и закуски, а дальше как пошло, как покатилось. Коктейль за коктейлем, и вот наступает такое состояние, когда чувствуешь себя царем горы, краше Брэда Питта и круче «Скалы» Джонсона, и тянет творить лютую ахинею. Именно в этот момент к Антону подошел Жека.

— Ну что, Тоха, зацени, какие девчули, а! Пошли!

Три милашки сидели недалеко от студентов и тоже с размахом проводили время. С одной из них, стройной блондинкой в синем платье, и начал разговор Антон.

— Привет! Скучаешь? Меня зовут Антон.

— Вика. Теперь не скучаю, – улыбаясь и поворачиваясь к нему, ответила девушка.

 

Башка после вчерашнего раскалывалась. Еще и тело сковал непонятно откуда взявшийся холод. Антон находился у себя в квартире на своей кровати, хоть и понятия не имел, как сюда добрался.

Нужно разогреться и прийти в себя. Антон вспомнил, что в холодильнике у него лежит начатая когда-то бутылка вина. Он пробрался к напитку, налил его в стакан и залпом выпил. Пошатался назад в комнате.

— У-у-мля…

Он снова лег в кровать. Дрожь пробежала по телу, отчаянно пытаясь избавить его от чувства холода. Неужели он умудрился заболеть? Как не вовремя!

— Здоров будь! – раздался откуда-то скрипучий голос.

— Кто здесь? – неужели действительно заболел? Голоса какие-то чудятся.

— Кто-кто? Я! Кто ж еще? – голос был вполне себе реальным. Не менее реальным, чем появившееся прямо перед ним непонятное карликовое существо.

— Кто й-я?

— Во люди дают! Ну ты ж сам меня звал. Умля-Умля… Вот я и пришел. Прошу любить и жаловать – Убля. Да-да, через «б». Чертова цензура! А ты, стало быть, Антон. Приятно познакомиться.

Ну и дела! К кому-то белочки приходят, а к нему – вот, Убля какая-то. Впрочем, не какая-то, а какой-то. Женщины бороду не носят, а у этого чудика она была длиннее него самого. Сам бородач был не больше ладони, весь синий, волосатый, глазки блестят. Точь-в-точь как бабайка из детских страшилок, только маловат. В детстве он все же представлялся несколько больше.

— Думаешь, небось, что мерещусь тебе? Не-а, – Антон смотрел на все происходящее с растаращенными глазами. – Ой, да ладно тебе! Неужели ни разу обо мне не слышал? – Антон лишь отрицательно покивал. – Мда, дожили… Потерянное поколение.

Чудик почесал затылок, что-то нашел там, вышвырнул. Антон же продолжал сидеть, будто парализованный.

— Может, слыхал историю, как Екатерина раздавала названия разным местам в России? Так вот одно из оных названо в честь меня. Путешествовала она по стране, да и застряла ее карета в броде на речке, что течет где-то в Белгородских землях. Решила выйти императрица, размять ножки. А вода-то в речке холоднючая. Опустила она ступни и такая: «У-у-у…» Вот так и получила речка название Убля.

Антон до сих пор думал, что ему все это мерещится, потирал глаза, что те покраснели не хуже носа на морозе.

— Да успокойся! Не словил ты причуду. Взаправду я тут нахожусь. Меня Мороз послал смотреть и докладывать ему, как кто себя ведет в этом году.

— А зачем ему я? Он же только маленьким детям подарки дарит.

— Хе-хе, так он ведь не только дарит. Маленьким мальчикам он за плохие поступки «отхватывает» их длинные носы. А большим… Впрочем, к черту эту грусть. Смотри, что у меня есть.

В руках Убли словно из воздуха возник конверт.

— Не придумал еще, что Маше на праздник подаришь?

— Н-нет.

— Подари ей вот это.

Из конверта бородач достал какие-то картинки.

— Ну, что, узнаешь? Красивые.

Картинки оказались фотографиями, ставшими для Антона еще большим чудом и неожиданностью, чем явление Убли. Он вспомнил вчерашний вечер, краткую переписку с Машей, поход с Юриком и Жекой в бар. Музыка, танцы, сигареты, алкоголь. Желание и похоть.

На фото были запечатлены он и Вика. Нежно жмущиеся друг к другу, целующиеся в порыве пьяной страсти.

— Шикарна! – с явно довольным лицом все продолжал говорить Убля. – Эх, встретил бы я такую бабу, на своей и не женился бы никогда.

— Хватит, убери, – отмахнулся от нежеланных воспоминаний Антон.

— А что, она тебе не люба? Эх, а ведь такая бабища ладная! Пропадает, необхоженная.

— Ты че ржешь?

— Я-то! Я ничего-ничего.

— Убери! Я Машку люблю.

— Я вижу.

Повисла пауза. Впрочем, ненадолго. Забрынчал телефон.

— О, кто там? – всполошился Убля. – Никак Викуся? – и тут же поймал на себе гневный взгляд студента.

Антон взял телефон. Это действительно была Вика. Или «Викусик», как он ее давеча записал в контактах телефона. Черт! И когда это они успели обменяться номерами?

«Привет, Антошка! Как ночка?!» – в ее сообщении он слышал ее тонкий мелодичный голосок, видел легкую и непринужденную улыбку. Вспомнил игривый смех.

— Эх, Антошка-Антошка, – бесстрашный карлик продолжал говорить, – счастливый ты человек. Двух баб в себя влюбить! Тебя ж теперь завистники закусают.

На лице парня скривилась недовольная гримаса. Вот Юрик, блин! Как ж тут забудешь?

Ну и влип он. Теперь нужно как-то объясняться перед ней, а еще, ни дай бог, и перед Машкой, если та каким чудесным образом узнает. Хороший будет подарочек на праздник. И почему же совесть включается только тогда, когда уже сделанного не воротишь?

Телефон дал о себе знать еще раз. Теперь сообщение шло от Маши.

«Доброе утро!» В этот раз без «милый», которое она постоянно пишет, обращаясь к нему.

— О, и Машка здесь. – В этот раз карлик реально чуть не огреб смачного леща.

Девушка что-то очень долго набирала. Это нехарактерно для нее. Неужто что-то нехорошее? Или узнала? Парни проболтались?

— Обе шикарны, да, – покачал головой Убля. – Но за двумя крольчихами не угонишься, поверь. Хотя ведь у кроликов как-то получается. Странно.

— Мне не интересно, что там у кроликов! Ты, вообще, зачем здесь? Посмотреть, как я живу? Посмотрел? Уходи! Морозу привет передавай.

— Я-то передам. Но он очень расстроится, Антоша.

— Это уже не мои заботы.

— Как знаешь.

Наступила очередная пауза, которую чудик быстро нарушил.

— Ну что ж, бывай, – бородач выставил вперед свою малюсенькую рученьку.

Антон неуверенно протянул навстречу Убле ладонь. Недолго осматривая предмет, явно превосходивший его по размерам, будто прицеливаясь, чудик все же пожал студенту мизинец. Рука захолодела. Б-р-р-р…

— Если что, зови на чай, буду рад пообщаться, – подмигнул чудик.

Антон ничего не ответил.

— С наступающим, малец! – сказал напоследок Убля и исчез.

Все, что осталось от этого странного старичка – фотографии. Ох, лучше бы Антон их не видел. Но они лежали перед ним и будто ехидно говорили скрипучим голосом ушедшего гостя: «С наступающим! С праздничком, Антоша!»

Он еще какое-то время смотрел на них и на два висящих сообщения от девушек. Мысли были в куче. На душе паршиво. Но решение было нужно принять. И он принял. Единственное, как ему показалось, верное и справедливое в такой ситуации.

Он открыл чат с Машей и, не прочтя ее сообщение, стал писать свое.

«Дорогая, я тебе изменил. Нет мне прощения».

И добавил: «С наступающим от предателя».