Пир на осколках

Уже минуло пять лет с момента начала конца. После разразившейся глобальной войны и череды природных катаклизмов облик планеты изменился до неузнаваемости. Я один из немногих выживших. Мне удалось найти пристанище неподалёку от крупного города, в доме охотника в лесной глуши. Лес с тех пор сильно поредел, частично уничтоженный пожарами. Но в целом место моей дислокации оставалось вполне безопасным. Изрядные запасы, оставленные прежним хозяином, могли обеспечить меня ещё минимум на пять лет беззаботной жизни. Подвал просто ломился от разнообразной консервированной продукции, также присутствовала вяленое мясо, крупы, сахар, соль и многое другое. Во дворе находился колодец с чистой ключевой водой. Неподалёку от дома стояла небольшая баня, соединенная крытым переходом с основным строением. Припасы я пополнял сбором грибов и ягод. Рядом с домом у меня росли картофель и зелень. Чистый воздух, физические нагрузки, насыщенное питание благодатно сказывались на моём здоровье. Но мое душевное состояние оставляло желать лучшего. Полное одиночество на протяжении нескольких лет отразилось пагубно на моей психики. Разговор с самим собой стал обыденностью. Я успел прочесть все книги и просмотреть одни и те же фильмы множество раз. Присутствие динамо-машины было моим спасением от полного помешательства. Электричество, которое она вырабатывала, давало мне хоть какую-то связь с цивилизацией. Каждый день, в одно и то же время, я включал радиоприемник и пытался поймать хоть одну радиостанцию или сообщение. К сожалению, в динамике я слышал только одно шипение. Неоднократно я выбирался на опушку леса, залезал на деревья. Всё было тщетно. Сигнал отсутствовал.

Я неоднократно пытался найти следы присутствия живых людей. На окраине леса проходила асфальтированная дорога. Она была изрыта глубокими воронками от взрывов, по краям валялись искореженные сгоревшие остовы автомобилей. В далеке виднелись руины некогда крупного города. Дороги были труднопроходимыми. Пройдя по несколько километров в ту и другую сторону и, не обнаружив людей, я возвращался обратно.

Одним сентябрьским утром я сидел у приемника и пил травяной чай. Вдруг из динамика полилась музыка и начал звучать голос. Я чуть не поперхнулся. Запись повторялась. Я прибавил звук. Диктор вещал: “Внимание, выжившие! У нас есть убежище, еда, вода, свет и развлечения. Все желающие могут найти приют в наших стенах. Мы расположены в окрестностях кладбища, в здании крематория. Обитель мёртвых стала спасением для живых. Мы — будущее новой цивилизации! Координаты…».

Далее следовала информация касательно точных координат и ориентиров. Я знал это место. Никогда бы не подумал, что там могут оказаться живые люди. Но всё это не было лишено логики. Основные удары пришлись по крупным городам, жилым районам и транспортным узлам. Уничтожать кладбища никто не собирался.

Я без раздумий отправился в путь. Через два дня мне удалось добраться до места. В сгущающихся сумерках я подошёл к кованым воротам кладбища. По земле струился туман, на фоне заката чернели кресты и надгробия. Неподалёку возвышалось серое унылое здание крематория. Я постучался в калитку. Мглу прорезал свет прожекторов. На мгновение он остановился на моём лице. Заскрипела небольшая дверца и меня окликнули. В проходе стоял здоровый детина, под два метра ростом. На плече у него висел автомат, он весь был обвешан боеприпасами и выглядел весьма грозно в военной форме и высоких армейских ботинках. Круглая бритая голова не была отмечена глубоким интеллектом. Он смерил меня пронзительным взглядом и отошёл. Я очутился в небольшом коридоре. У входа стоял стол, за которым сидел человек с приятной наружностью. Он улыбнулся, привстал и протянул мне руку. На вид ему было лет 50, редкие седые волосы обрамляли его морщинистое лицо. Мужчина попросил меня сдать оружие и личные вещи во избежание несчастных случаев на территории крематория.

— Не беспокойтесь, у нас совершенно безопасно. Мы передадим Вам всю амуницию в целости и сохранности!

Радушное обращение и вид настоящих живых людей погрузил меня в какую-то блаженную негу. Я начал терять ощущение реальности происходящего. Но несмотря на это, я всё-таки оставил за голенищем ботинка небольшой керамический нож. При дополнительном досмотре он обнаружен не был. Уже налегке я прошёл дальше и очутился в просторном светлом помещении. Судя по всему, это был зал для прощания с усопшими. Кто-то притащил сюда барную стойку. За ней стоял бармен и разливал напитки вновь прибывшим. Кто-то изрядно набрался, кто-то неспешно общался с собеседниками. Немного поговорив с окружающими, я выяснил, что каждый из них только недавно прибыл в этот город мёртвых. Я, отказавшись от горячительного, направился в соседнее помещение. Здесь располагался морг. Дверцы холодильников были нараспашку и проёмы чернели пустотой. У окна стоял местный повар, он жарил на углях мясо. Приятные ароматы разливались по комнате. Увидев меня, мужчина поманил рукой и предложил мне отведать мяса. Я не отказался. Свежее, нежное мясо было просто божественно вкусным. Особенно это чувствовалось после стольких лет употребления консерв. Я взял ещё один кусочек и вернулся обратно в общий зал. Там стало уже более многолюдно, звучала музыка. Присутствовало даже несколько женщин. Лица людей светились неподдельным счастьем, они будто вернулись в прошлое мирное время. В какой-то момент музыка оборвалась и бармен объявил, что всех ждёт сюрприз, который приготовил повар.

— В честь возрождения человечества мы Вам преподнесем подарок! — уточнил он.

Мужчина выбежал и захлопнул дверь. Вдруг лязгнул засов, погас свет, закрылись ставни на окнах. Вдруг зарокотал мотор и в воздухе запахло гарью. Люди кинулись к дверям и окнам, начали молотить руками и кричать, но все было тщетно. Угарный газ заполнял пространство. Кто-то начал терять сознание. Весь ужас ситуации начал проясняться в моём разуме. Я старался медленнее дышать и присел на корточки. Я лихорадочно искал выход. В голову ничего не приходило. Меня мутило, в сумраке панически метались неясные тени. Вдруг, я вспомнил про керамический нож. В полуобморочном состоянии я прополз к решётке вентиляции, которую заметил ранее за барной стойкой. Она была прикручена к стене. Воспользовавшись ножом, я открутил лезвием винты и протиснулся в шахту. Там также было тяжело дышать, воздух не циркулировал. Я продолжал ползти в кромешной тьме. Наконец-то я уткнулся во что-то твёрдое. Это была очередная решетка вентиляции. Все мои попытки выбить её не увенчались успехом. Я из последних сил вогнал нож между прутьев решётки, что-то треснуло, и в лицо мне хлынул свежий воздух. Я жадно прижался к отверстию и не мог надышаться. Мой разум начал проясняться. Через некоторое время затих звук мотора. Лязгнул засов, и послышалось, как скрипнула дверь. Я не стал дожидаться пока обнаружится мой побег из мышеловки. Я прополз ещё несколько метров по шахте вентиляции. Наконец-то я нашёл ответвление и проник в более широкий лаз. Здесь был специфический запах. Пахло, как на мясном рынке: кровью и мясом. Через ближайшую решётку проникал свет. Я подполз поближе и пригляделся. Сначала ничего не происходило, но через некоторое время я услышал шаги. Щёлкнул выключатель, открылась дверь. Перед глазами мелькнули ботинки, а затем по полу протащили большой чёрный мешок с молнией. Его расстегнули, и я увидел тело одного из участников недавней вечеринки. На его виске зияла страшная рана. Страх сковал моё тело. Волосы на моей голове зашевелились от происходящего. На моих глазах труп извлекли из мешка, раздели и, судя по всему, положили на стол патологоанатома. Я услышал шум воды, а потом лязг от заточки какого-то орудия. Через некоторое время раздались глухие удары и хруст ломаемых костей. Снова послышались шаги, затем знакомый мужской голос:

— Как дела? Сегодня у нас снова свежее мясо на обед?

— Да, только худосочные в основном опять попались. Вот покрупнее взял, навар будет хороший.

— Всех взяли, как обычно? Живые есть?

— Есть. Несколько женщин. Пару мужчин. Остальных только в ледник, на заморозку.

— Никто не ушёл?

— Нет. Пытались. Нашли одного около вентиляционной решётки. Смог открыть как-то, но сил не хватило пролезть.

— Хм. Надо будет усилить решётки, скоро новая партия гостей.

С местным «мясником» как раз разговаривал тот приятный мужчина, который встретил меня на входе. Я попал в какой-то ночной кошмар. Оказаться в логове людоедов?! Что мне делать? Куда бежать? Множество вопросов роилось в моей голове. Я глубоко вдохнул, попытался успокоиться и собраться с мыслями. Я решил дальше исследовать вентиляцию, так как это было самым безопасным местом. Преодолев ещё несколько поворотов, я оказался над полуподвалом. Здесь горел скупой свет керосиновых ламп. Слышался шёпот, виднелись решетчатые дверцы клеток в углу комнаты, за ними сидели заключённые. Это были совершенно невинные люди, наивно пришедшие на зов новой цивилизации. Они приходили в себя после отравления угарным газом. Вдруг в комнату зашли мужчины и без лишних слов выволокли одну из женщин из камеры в соседнюю комнату. Из-за двери раздались женские крики, пощечины и грубые мужские голоса. Экзекуция продолжалась около получаса. Дверь открылись и в камеру затащили изрядно избитую женщину в разорванной одежде. Она забилась в угол и глухо выла. Мужчины, словно стая насытившихся волков, довольные, отправились по своим делам. Не стоило большого труда догадаться, что это было групповое изнасилование. В подвале повисла гробовая тишина. Будущее заключённых было очевидным. Сначала мужчин будут по одному отправлять на кухню, а затем женщин, когда полностью насытятся.

Внутри меня начала зарождаться ненависть, которая вытеснила всякий страх. Я уже не мог оставаться в стороне от всего этого и бросить на верную гибель совершенно невинных людей. Душегубы должны ответить за все свои зверства.

Я вернулся в мясницкую и попытался выломать решётку вентиляции. Она поддалась после нескольких ударов ногами. Я проник в комнату. В сумраке я разглядел металлический стол с раковиной, рядом была огромная деревянная колода. На ней лежала окровавленная голова умершего в газовой камере, пол был скользким от крови. Меня чуть не вывернуло от увиденного. Тошнота подступала к горлу. Я пытался найти хоть какое-то оружие. Керамический нож для освобождения пленников явно не подходил. Вдруг послышались шаги. Я встал за дверь. В комнату вошёл мясник. Он наклонился над мёртвой головой. Я выхватил нож и медленно направился к противнику. Но под ногой предательски что-то хрустнуло. Мясник резко повернулся и ловко схватил топор. Он не раздумывая кинулся на меня. Лезвие просвистело над головой, срезав прядь моих волос. В тесноте помещения сложно было маневрировать, и разящая смерть всё ближе приближалась ко мне. Мы уже поменялись местами. Я отступал. Мои ноги уперлись в колоду. Мясник торжествующе улыбнулся и, перехватив рукоятку топора, направился в мою сторону. Я в отчаянии выставил руку вперёд с ножом и присел, ожидая удара. Вдруг я почувствовал что-то липкое спиной. Это была та самая голова. В считанные мгновения я схватил её и со всего маха швырнул в сторону нападавшего. Голова ударилась в грудь мясник, он от неожиданности выронил топор. Я бросился на врага и повалил его на пол. Он был сильнее. Все мои попытки вонзить нож ему в лицо не увенчались успехом. Мясник схватил мою руку железной хваткой, не давая сделать удар. Потом он сбросил меня словно перышко, придавил рукой к полу и выбил нож. С садисткой улыбкой он начал избиение. Огромный кулак врезался мне в челюсть. Кровь хлынула из разбитых губ, в глазах помутнело. Новый удар и звон в перепонках. Слабо ощущая действительность, я напряг все свои силы, нащупал обух и ударил топором практически вслепую. Внезапно занесенный кулак остановился и не достиг цели. Мне на лицо потекло что-то горячее и липкое. Грузное тело рухнуло рядом и задрожало в предсмертных конвульсиях. Из его виска торчал топор.

Я пролежал без движения несколько минут, пытаясь прийти в себя. Голова раскалывалась, а в висках словно били в барабаны. Усилием воли я заставил себя встать. Я выдернул из тела мясника топор и направился в подвал. К удивлению, ни один обитатель крематория не повстречался мне на пути. Всё говорило о беспечности, которая окутала людоедов от их безнаказанности. Я очутился около заветной двери. Был слышен глухой плач и спокойный, размеренной разговор. Я приоткрыл слегка дверь и увидел, как два охранника играют в кости. У их ног мирно покоились укороченные автоматы. Адреналин кипел в моей крови, громко стучало сердце, и меня изрядно потряхивало. Я резко открыл дверь и бросился на охранников. Завидев меня они оцепенели от ужаса. Первый мой удар пришёлся в шею ближайшего душегуба, кровь фонтаном брызнула в потолок. Второй, опомнившись от шока, потянулся к автомату, но топор остановил его, застряв в черепе. Я надсадно дышал, меня трясло…Я выронил топор и опорожнил желудок. Меня мутило, я не мог поверить, что за последний час мною было убито три живых существа. Я словно оглох и ослеп и был на гране помешательства. Из забытья меня выхватил чей-то голос.

— Освободи нас! Парень, освободи! Очнись! Они скоро придут менять охрану!

Это была пленница, которая до этого скулила в камере. К её голосу прибавились голоса других пленников.

Я мотнул головой, скинул с себя наваждение. Рядом с охранниками я нашёл связку ключей. Дрожащими руками я открыл первую камеру. Оттуда выбежал мужчина и помог освободиться остальным. Мужчины взяли автоматы, женщины вооружились подручными предметами (кто-то ножницами, кто ножками от стульев). Все вместе мы направилась в коридор. Нам на пути встретились только пару человек, но они успели убежать и спрятаться за железными дверями кабинетов. Ближе к выходу мы решили послать вперёд человека на разведку. Оказалось, что за углом находилась караулка. Порядка десяти вооружённых мужчин что-то рьяно обсуждали. Пройти незаметно было проблематично, дверь была открыта и коридор хорошо просматривался. Было принято решение сделать ставку на неожиданность. Первыми в кабинет ворвались мужчины с автоматами и начали давать веерные очереди по противнику. Более половины душегубов были убиты первым залпом. Кто-то спрятался за столами и беспорядочно отстреливался. Стрельба продолжалась несколько минут. Потом наступило затишье. Через некоторое время из-за столов появились люди с поднятым руками. Одним из них был тот пятидесятилетний мужчина, который встретил меня на входе. В его глазах был страх. Вдруг раздался крик. Женщина, которую истязали насильники, накинулась на одного из противников. Она воткнула ножницы ему между ног. Тот упал и скорчился от боли. Женщина залезла на него сверху и продолжила бить его по лицу, пока не превратила в кровавое месиво. Душегуб испустил дух. Женщина, красная от крови, сидела на полу и плакала.

Оставшиеся людоеды после расспросов были посажены в камеры. Мы разделились и прочесали всё здание. Были найдены запасы, в том числе много замороженного человеческого мяса. Всё рассортировано с дьявольской педантичностью. На каждом пакете написаны даты «забоя». Они явно готовились к зиме. Запасов должно было хватить на весь период непогоды. Немало разномастного оружия мы нашли в оружейной. Амуниция, одежда с убитых лежали, аккуратно сложенные, на стеллажах. Найденное было поделено поровну.

На следующее утро пленных выгнали из камер и заставили копать братскую могилу. Там похоронили останки тех, кто должен был стать пищей для людоедов. Душегубов отправили на тот свет выстрелами в затылок.

Я и многие другие переселились в крематорий. За несколько ходок мне удалось перевезти все свои вещи в свою новую обитель. Так образовалась новая община людей, сплоченных в боевое братство.

Осень вступала в свои права. Повсюду деревья были убраны в золотые наряды из жёлтой листвы. День становился короче. Холодные ветра и дожди уже стучались в окна. Раньше, в довоенное время, я проводил дни за чтением книг и посещением кофеен, а также за глубокими думами о смысле бытия. Сегодня же мне не до этого. Мы готовимся к холодам. Заготовка дров идет ежедневно. На удачу в нашем стане нашёлся печных дел мастер. Разобрав трансформаторную будку, он сложил несколько печей из кирпича. Нам пришлось более компактно расселится, с целью экономии тепла и топлива. Всё наше общежитие сузилось до спальни, столовой, склада и медпункта. Уборные во дворе, представляли собой обычные деревянные туалеты. Рядом на скорую руку была построена баня из дерева, соединенная с чёрным входом здания крытым переходом. Жизнь налаживалась. Я сидел в тёплой комнате и под треск огня в печи обсуждал сегодняшний день с одной женщиной. Будущее ещё было туманным, но я верил в лучшее. Я кому-то нужен, наконец-то я дома.