Нет никакого космоса

Ден бежал. Воздух жег его легкие, казалось, что он их сейчас выблюет, но топот преследователей не стихал, а только становился громче. Парень выскочил с псевдотополиной аллеи прямо к забору. Все. Тупик. Ден неудачно затормозил, подскользнулся, но только это его и спасло. Тотчас же раздался крик одного из преследователей:
— Поганый сквоттер, он мой!
И Ден услышал шипение. Боевые дезинтегрирующие наниты проделали в заборе дыру размером с неплохого мод-быка. Ден сгруппировался и прыгнул в нее. Сквозь завывания сирен охраны доносились ругательства преследователей.

— Какого дьявола тут происходит, — орал, усиленный электроникой, голос охранника. — Вы кто такие, черт вас побери?!
— Служба внешнего контроля корпорации China NW Oil&G. ID AXEL 21587, — запыхавшись ответил кто-то из группы гнавшихся за парнем.
— Кто вам дал право на уничтожение нашего имущества?! Или вы там совсем нюх потеряли?! Не знаете что ли, чья эта территория?
— У нас чрезвычайная ситуация! Мы должны уничтожить опасного преступника. Он, кстати, находится на вашей территории.
— И как же, спрашивается, он туда попал? Телепортировался?
— Нет, через дыру в заборе.
— А дыра, как я понял, образовалась по вашей милости?! Так что идите в задницу, ребята, пока я не вызвал группу захвата и не обвинил вас в провокации против CERN Aerospaces. И вообще, если не хотите получить от вашего руководства, то пусть ваш главный пройдет ко мне.
Минут через пять к месту происшествия подошла «избушка на курьих ножках» — передвижной пункт охраны. Внутри что-то щелкнуло, дверь неслышно отошла в сторону, на землю спустился трапик, и главный группы преследования прошел внутрь.

С начальником смены охраны космопорта корпорации CERN Aerospaces они были похожи даже внешне. Полные обветренные лица, с топорщившимися, как стрелки в рекламе часов, усиками. Черная облегающая форма и боевые нанитовые дезинтеграторы на поясе.

-Какая? — спросил начальник смены.
— Вторая локальная. Круто мы тогда iWorld на место поставили.
— Где служил? — уже менее официальным тоном задал следующий вопрос охранник.
— 22-я особого назначения. Под командованием Алекса Свана.
— Да ты практически сослуживец! — лицо начальника охраны расплылось в улыбке. Я в 28-ой осназа. Командующий Ник Панков.
— Присаживайся, рассказывай, что у вас там за задница? — начальник сделал пригласительный жест в сторону кресла у обеденного столика.
— Да ничего особенного. Освобождали объект от сквоттеров. Код 017 — полная зачистка и уничтожение. А теперь вот, действительно, задница, мало того, что последний убежал, так еще и на чужую территорию. И тебе за нарушение режима отчитаться надо.
— Да не дрейфь! Я-то отчитаюсь. Принесешь письменное извинение нашей компании, да и делов то, дыра затянулась уже. Форс-мажор. А что за сквоттер?
— Обычный отброс. Не вооружен. Лет 18-20, волосатый, личность не установлена, он себе ID-чип выдрал, по-видимому.
— Ну, тем более, не парься. Запущу автосканирование, найдем. Куда он с территории космодрома денется. Если только в космос. Передай нам в управление арестное дело.
— Там не арестное. Там 017. Немедленное уничтожение.
— Любым способом?
— Да.
— Так это отлично! А то засиделись мои архаровцы. Сам понимаешь, какие в космопорту происшествия. Обдолбанные пассажиры да бухие грузчики. Хоть какое-то развлечение.
Служивые тепло попрощались и разошлись по своим делам. Начальник смены охраны включил автосканирование и поехал досматривать положенное ему полуторачасовое наведенное сновидение, а руководитель преследователей, закинувшись стимуляторами, отправился писать отчет руководству.

В это же самое время в серверной космопорта грязно ругался админ. Непечатными словами он поминал руководство, которое второй год обещало выделить деньги на новый сервер обеспечения физической безопасности, долбанную операционку Nanodoors 9, задолбавшую своими обновлениями, и глюками на старом железе.
— Говорил же я этим начальственным даунам, купите сначала сервак нормальный, а потом переходите на это Worldwid’евское поделие. Все, нахрен, достало. Завтра уведомляю об увольнении и еду работать в iUrop’у. В iWorld’e бонусы больше. Достал этот Мухосранск! Один пафос — Нью Питерсберг. А зарплаты мухосранские.
Процесс autoscan в очередной раз упал с ошибкой нехватки памяти.

Ден, тем временем, отдышался и осматривал окрестности в поисках убежища. «Все, что вокруг может пригодиться для собственного спасения». В голове Дена звучал голос лучшего друга — Хайга Анти. Того самого Хайга, который всегда поднимет, если ты споткнулся и упал в слэме, или убегая от каких-нибудь акабов. Сегодня в последний раз Хайг подал кому-то руку. И не кому-то, а собственно ему, Дену. Поднял его с земли и крикнул «беги»! А сам упал и не смог встать. Его ноги дизентегрировали боевые наниты СВК-овцев.
«Хайг погиб из-за меня. Я не хочу жить», думал Ден. «Вот дурак! Я погиб спасая тебя, и если ты сдохнешь, то выходит я погиб зря?». Да, действительно. Он так бы и сказал. Еще и затрещину отвесил бы сверху.
И Ден пополз к зияющему входу какого-то строения. Внутри оказалось что-то похожее на склад: ящики, коробки с продуктами, емкости для жидкостей, баки. Парня бил озноб, не то от холода (из охваченного пожаром здания он выскочил в футболке и шортах), не то от перенапряжения. Он забрался в кучу какой-то ветоши, сил на большее уже не хватило, и уснул.

Проснулся он, ни как сам ожидал, ни от пинков охранников, а от рева системы оповещения. Ден осторожно высунулся из кучи тряпок.

ВНИМАНИЕ! ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУ ПОКИНУТЬ ГРУЗОВОЙ ОТСЕК! ДВАДЦАТИМИНУТНАЯ ГОТОВНОСТЬ! КОМАНДЕ ЗАНЯТЬ БОЕВЫЕ ПОСТЫ!

— Эй! А ты какого хрена тут разлегся? — над Деном высился здоровенный рыжебородый мужик в рабочем комбинезоне. — Не слышишь, что ли, взлет через двадцать минут. Вали на свое рабочее место. Кто такой?
— Дэн Акерман, компания InterBioTech! — ответил Ден первое, что в голову пришло.
— А, значит, ты долбанный укротитель биотеховских тварей. Его тут весь корабль ищет, у замкапа жопа в мыле, а он, видите ли обкурился какой-то дури и спит. Из графика выбиваемся. Полет чуть не задержали.
Мужик вытащил Дена из кучи тряпья и рявкнул:
— Вон твой зверинец! За ящиками третья дверь слева. Там автономный модуль.
Ден прошел туда, куда указывал мужик — к двери со значком биологической опасности и надписью, гласящей, что груз является собственностью компании Space Bio Services. «Повезло, что дядька из простых, не очень шарит в названиях корпораций, был бы какой-нибудь менеджер, точно бы спалил. Им два года только и вдалбливают, кто, кому и в какой отрасли конкуренты».
— Да, и вот твоя грузовая накладная, не теряй больше. Мужик сунул в руку Дена пластиковую карточку.
-Чего стоишь, жопа, заходи внутрь, садись и вставляй эту долбанную карточку в щель на столе. Будто первый раз родился. Понаберут придурков.
«Конец!» — подумал Ден. — «Сейчас система попросит мой идентификатор и все». Но встроенный в стол терминал лишь жалобно крякнул, выдал какую-то белиберду, судя по всему сообщение об ошибке устройства.
— Не смотри на эту фигню, на этой посудине все еле работает. Но движки нормальные, как пить дать. Долетим — три дня и вот он этот трижды клятый Марс. Снимешь там себе бабу-кибера с четырьмя сиськами или просто нажрешься на премиальные.
— Ну, давай, друг, адиос. Не скучай. Срать слева, жрать справа, телекомп прямо над дверью, с терминалом разберешься. Если наблюешь в невесомости — заставлю вылизывать. Три дня одиночества и ты в шоколаде.
И мужик нажал кнопку «Lock» с наружной стороны двери. Дверь зашипела, как полусонная гадюка и, лязгнув, захлопнулась. Из динамика внутренней связи раздался голос нового «знакомого»:
— Да, выйти отсюда ты сможешь только, когда к Марсу подойдем. Капитану неохота, чтоб всякое дерьмо, случись что, разбежалось по кораблю. Видеонаблюдение сдохло, так что если зверушки решат тебя съесть, я буду лишен этого замечательного зрелища. Отдыхай. Кстати, третий канал на телекомпе внутрикорытный. Раз в день по нему капитан несет всякую служебную фигню.

Замкап выключил переговорник и набрал на своем терминале код пятиминутной готовности.
Диспетчер прочитал сообщение службы охраны о розыске на территории космопорта опасного преступника, но разрешил вылет «Амбиции Империи». Вероятность нахождения преступника на борту была 1/80, ибо еще 80 кораблей ждали старта, а штраф за простой мог равняться половине месячной зарплаты.
Альварес Тигген, сопровождающий груз компании Space Bio Services лежал в морге с перерезанным горлом. Его убийца — подросток из приюта, позарившийся на дорогой наноплащ был приговорен к быстрой дизентеграции.

Предстартовая готовность. Старт. Мерно загудел где-то в брюхе корабля генератор бозонного поля. Пол под ногами Дена задрожал, и видавшее виды корыто медленно отправилось в очередной поход к звездным далям.
«Вот теперь точно конец. Цепь случайных удач все равно привела к погибели. Когда мы прилетим о моем местонахождении будет известно каждой собаке в Солнечной. И мы встретимся с тобой, Хайг. Лучше бы я никуда и не убегал».

Чтобы хоть как-то отвлечься, Ден включил телекомп, по второму каналу шла передача «Тайны Вселенной» с Ксю Пэкмэн.
Нарочито таинственным голос ведущая рассказывала об освоении космоса:
В NN-х годах 21 века на Большом адронном коллайдере ученые CERN, простите, корпорации CERN Aerospaces получили давно предсказанную частицу — Бозон Хигса. Свойства этой частицы были поистине уникальны. Это открытие, первое в цепи других великих открытий, позволивших человечеству овладеть секретом антигравитации, что, в свою очередь, дало огромный толчок в освоении космоса — Земляне начали осваивать Солнечную систему, готовились к освоению дальнего космоса. Однако с дальним космосом пришлось повременить. Первая и все последующие экспедиции к Юпитеру и Сатурну погибли при странных обстоятельствах. Люди сходили с ума от безотчетного ужаса. Им грезились страшные монстры, казалось, что в корабле заканчивается воздух, казалось, что они заболели смертельной болезнью. И они погибали, убивая сами себя.
Слова ведущей сопровождала картинка: запись с камеры наблюдения разведывательного бота. Индикатор в углу показывал расстояние до Юпитера. Все меньше и меньше. Астронафт — жизнерадостный парень с типичной американской внешностью, немного напряженный, но ничего необычного. «Я за орбитой Марса!», радостно кричит он. Проходит несколько минут. «Арви, это Марс-1, доложите обстановку». «Полет норма…». Конец фразы застрял у него в горле. Астронафт как-то странно надломился и закричал:
— МАМА! МАМА! Крококумба! Она пришла, крококумба! Мама, где ты.
Он резко ударил головой о приборную панель. И еще раз. И еще.
На экране вновь возникла мордашка ведущей.
«Эти ужасающие кадры облетели весь мир. Арви Эльсон, первый человек, попытавшийся выйти за пределы орбиты Марса погиб необъяснимой смертью. Абсолютно здоровый молодой человек убил себя в припадке безумного ужаса».
«Уважаемые зрители, сейчас мы прервемся на рекламу, а после мы выслушаем мнение наших экспертов, космопсихолога Нейлу Голубеву, физика Микаэля Свенсона и конечно же несравненной провидицы, директора центра всекосмической школы магии Восьмирамиды Третьей».
Почему Восьмирамида была именно Третьей, да и кто она такая, Дену знать не хотелось. А о причинах «внезапного ужаса» она все равно ничего не скажет. Ден переключил канал.

— С вами Алексей Балалаков, и я представляю новое шоу «Казни со звездами»! Итак, сегодня в нашей студии звезда 3D-блоггинга мистер Дер Гой и шестнадцатилетний подросток Серж Интер, приговоренный за убийство Альвареса Тиггена, экспедитора корпорации Space Bio Services.
— Серж воспитывался в одном из интернатов Нью-Питерсберга. Тяжелое детство как-то повлияло на твое решение убить этого человека?
— Иди в зад, придурок! Кончайте уже быстрей!
— Вот так вот, мальчик не хочет разговаривать, а зря.
— Какая у тебя казнь?
-Быстрая разборка на атомы.
— Ну да, cудья сначала хотела приговорить к медленной, но прокурор опротестовал, однако, у нас в запасе небольшой сюрприз. Так как мальчик нанес ущерб корпорации, то решение, какую казнь применить принимает пострадавшая сторона. Итак, мистер Гой, вы, насколько я понимаю, владеете небольшим пакетом акций компании SBS?
— Да, и пресслужба компании доверила мне выбор казни.
— Итак? Что вы выбираете?
— Да телепортируйте его и дело с концом. Если такой человек умрет, то не жалко, если нет — станет первопроходцем.
Ден переключил канал. Все опыты с телепортацией любых объектов, крупнее булавки заканчивались неудачей. А живые организмы выглядели столь неприятно, что не каждый побитый жизнью в корпоративных войнах десантник выдержал бы.
На внутреннем канале было пусто.

В первую ночь Ден так и не смог уснуть. Только стоило ему лишь чуть-чуть прикорнуть, и он видел, как в сквот, в его дом, где он прожил практически 5 лет, и который стал ему роднее отчего дома, врывается банда уличной гопоты с коктейлями Молотова в руках. Пожар, паника, кто-то пытается схватить оружие и оказать сопротивление, кто-то в панике бежит, не разбирая дороги, кто-то ругает часовых, за то, что не предупредили, не зная еще, что их профессионально убрали «Контролеры». Ден хватает одной рукой кем-то подаренный ему нанодизентигратор, а другой — девчушку лет 12, дочку одного из сквоттеров. Он прижимает девочку к себе, чтобы она не видела, как наниты деловито разбирают на атомы гопника, разбившего битой голову ее отцу.
«Котенок! Котенок!» — кричит девочка, вырываясь из рук. Держать ее тяжело, да еще и дым лезет в глаза, и девочке удается вырваться. Она бросается куда-то в комнату. Дену пришлось потратить еще несколько драгоценных минут, чтобы найти ее снова, и дезинтегрировать гопника, который уже занес биту над головой девочки. Наконец, Ден сгреб ребенка в охапку, та прижимала к груди маленький рыжий комочек.
Они вырываются из здания. Как это им удалось, Ден не помнил. Он несколько раз падал, спотыкался, уворачивался от бит, камней и прочего. Один из напавших на сквот гопников чуть было не размозжил ему голову у самого выхода. И размозжил бы, если бы не Эйк — хакер-кришнаит, принципиально не бравший в руки оружия. С криком IDDQD IDKFA!!! Он бросился на гопника сзади и вонзил ему в глаза давно нестриженные ногти.
Но и на этом злоключения не закончились. В лесопарке, окружающем сквот, притаились СВК-овцы GChina NW Oil. Двое выскочили прямо перед Деном, один вырвал из его рук девочку, а второй брызнул Дену в лицо газом, и тот на несколько минут потерял способность что-либо видеть. Он только слышал, как девочка закричала «Котенок!», слышал хруст сломанной шейки и разговор ублюдков:
— На, забирай свой биологический мусор. Он теперь только на топливо сгодится. А твой котенок кого-нибудь согреет.
— Ага, или на нем чай приготовят, — второй контролер мерзко загоготал.
Девочка не кричала, а только изредка всхлипывала.
— Мой дед вас бил, а я добью, дезинтегрируй.
-А вот х.. вам! — раздалось откуда-то позади контролеров. Ближний к Дену контролер заревел, как раненый сивуч. Второй только и успел, что выдавить из себя какой-то мышиный писк.
Тут же в лицо Дену чем-то плеснули.
— Это дезактиватор слезоточки. Вставай, хватит валяться, нашел время. Пошли, я их прикончил. — Это был Хайг.
— Ал, забирай девчонку, уходите. Постарайтесь обойти сквот сзади, там наши прорвали оцепление.
Ден на секунду кинул взгляд назад. Наниты доели тело контролера, но почему-то побрезговали ниткой жемчуга.
— Натуральный. Хрен знает, почему они его не едят. — Заметив взгляд друга, пояснил Хайг.

Ден открыл глаза и стал просто осматривать модуль. Когда-то это был самостоятельный небольшой прогулочный кораблик, оформленный просто, но со вкусом. Обшарпанный терминал, во времена своей «молодости», выглядел «под дерево», он был старый, или сделанный под старину — имел самую настоящую клавиатуру, а не висящую в воздухе лазерную проекцию клавиш. Стены были украшены обоями — мало того, что дизайнерскими, так судя по всему еще и из настоящей бумаги. Правда следы былого дизайна облезли или отвалились, но на терминале сохранился логотип.
Index corp, design by SWAN Studio

Понятно, корабль продали после банкротства компании. Видимо конкурентам, а те перепродали SBS, после того, как вдоволь наигрались.
Последние хозяева разобрали рубку, поставили типовой туалет, совмещенный с душевой кабинкой, подключили пищепровод, продали бумажные обои и переделали большой салон в грузовой отсек.

Кстати, Ден до сих пор ничего не знал о грузе. Он еще раз попытался вставить карточку-накладную в слот. На этот раз терминал ответил появившимся перед парнем трехмерным логотипом компании и надписью Press any key ниже. Ден нажал клавишу.
ГРУЗ
ЖИВЫЕ ЖИВОТНЫЕ
— ПСЕВДОТИГР ДЛЯ ЗОО-МАРС-1. СОСТ. УПРАВЛЯЕМЫЙ СОН.
— ЩЕНОК (С) GENNOVVATION ДЛЯ ЧАСТНОГО ЛИЦА СОСТ. УПРАВЛЯЕМЫЙ СОН.
— КОТЕНОК. ЕСТЕСТВ. ВОСПРОИЗВОДСТВО. ДЛЯ ЧАСТНОГО ЛИЦА СОСТ. УПРАВЛЯЕМЫЙ СОН.
Ден не смог сдержать слез, выключив терминал, он просто лежал и смотрел в потолок. За тонкой оболочкой корабля простирался ослепительный бесконечный мир. И этому миру было наплевать, и на котенка, и на сквот, да и на самого Дэна тоже. Даже на всю Солнечную, вместе с ее поясом страха. Что Солнечная для бесконечности. Бесконечно малое число, мозг выхватил понятие из курса высшей математики. Курса колледжа, который он оставил. И колледж, и Земля, и дом были также далеки от Дена, как и самая удаленная, еле видимая в орбитальные телескопы, звезда. Дом отца, микрокристаллы с музыкой. Хорошей, по-настоящему хорошей. Музыка возбуждала чувства. Странные чувства для маленького ребенка, который всем обеспечен. Качественная еда, чистый воздух, дом на берегу моря. Там, где когда-то была Греция — удивительная страна мудрых философов и могучих героев.
Когда Дэн родился, а это случилось задолго после Последнего кризиса, на месте Греции и многих других стран была iUrope, земля, принадлежащая корпорации iWorld. Папа служил корпорации своим мозгом, или как любил говорить папин начальник — своим кодом и своим временем.
Папа не был гением, но им хватало. Даже на то, чтобы раз в два года совершить полет на Луну, Марс или на космический курорт Астрея, огромный парк развлечений на орбите Венеры. Но музыка и рассказы отца были лучше, чем все чудеса космоса вместе взятые. Рассказы были в основном о прошлом, о прошлом отца. О том, как он жил в огромной стране на севере — России, на месте которой сейчас находится China NW Oil & Geology. Богатая земля, неплохие люди, да впрочем, как стало понятно потом — люди везде неплохие. Не плохие и не хорошие. Просто плывут по течению, как говорил отец.
А еще отец рассказывал о неформалах, о концертах, драках с «бонами», о веселых попойках, стычках с «ментами» на демонстрациях, о запахе штукатурки на чердаке панельного дома, и о том, как, засыпая на чердаке, сквозь сон слышишь шуршание бродячих котов, которые пришли сюда в поисках таких же неприкаянных мышей. Или хотя бы для того, чтоб погреться, прислонившись к боку спящего. Но уже тогда мелкий Денчик понимал, что попойки, менты, чердаки и необычный вид — это не главное. Хорошо знать о том, что тебя подхватят, если ты упал в толпе, или накормят, если ты голодный. Но и это не главное. Дружба? Любовь? Свобода? Отец говорил, что сам до конца не мог понять, что во всем этом главное, и как назвать то, что находит на тебя на концерте? И как назвать то чувство, когда стоишь в ночную пору босыми ногами на земле и чувствуешь каждую травинку, каждое живое существо, и далекие звезды становятся ближе. Он говорил, что слова слишком пафосны и тяжеловесны, чтобы это передать. И если даже отец не мог подобрать слов, то, что тогда поделать маленькому Денчику? И Ден спрашивал, почему, если с этими людьми было так хорошо, отец оставил все это? Он полушутя-полусерьезно отвечал, что во всем мире, чтобы быть неформалом, нужно быть героем. А чтобы быть неформалом в России — нужно быть супергероем. А он в своем возрасте в герои не годится.

Так бы и осталось для Дена это все просто сказкой из детства, если бы беда не погнала делать сказку былью. Когда Дену было 16, отца не стало. Как сказал старый капитан внутренней разведки iWorld, вроде бы инфаркт, но что-то тут нечисто. Так и оказалось — отец стал невинной жертвой в войне iWorld’а с двумя другими мегакорпорациями — Worldwide Software Company и ее союзницы China NW Oil & G. Боевые наниты WSC остановили сердце отца, когда тот отлаживал очередной модуль нового продукта iWorld. И Ден отправился на территорию бывшей России. Он сам не понимал зачем, то ли чтобы отомстить, то ли потому, что в его доме все напоминало об отце, то ли так хотелось найти детскую мечту, или хотя бы тех, кто знал отца до того, как он уехал в тогда еще Европу.
Удивительно, но, несмотря на все невзгоды, свалившиеся на юного Дена, он не погиб и не оказался в рабстве у какой-нибудь чиновничье-бандитской группировки, а даже наоборот, нашел маленькую коммуну неформалов, запрятавшуюся на просторах империи-корпорации. Ден прижился, а новые друзья учили его выживать в имперско-корпоративных джунглях. А самое главное — пришло то чувство, о котором пытался рассказать отец. Но Дэн тоже не смог выразить его словами.
«Говорить, что ты становишься целой вселенной, и при этом ты ее часть, но одновременно вся вселенная лишь крохотная часть тебя — слишком пафосно, а по-другому, слишком тускло».
Ден внезапно почувствовал, что неудержимо падает в сон.
«Они забрали у меня реальность, а теперь хотят забрать память», — успел подумать парень.

Ему снилось, что они с Эйком идут на концерт. Эйк недавно удалил Дену ID-чип и от этого, и без того немалый страх молодого неформала перед «акабами», вырос до размеров красного гиганта. Неожиданно, дорогу им преградил полицейский.
— Ни хао!
— Ни хао! — ответил полицейскому Эйк.
— Where do you go?
— In the bar.
— O, nice!
И полицейский пошел своей дорогой. Дэн стоял, как вкопанный.
— Да чего ты? — недоуменно спросил Эйк, — это ж хань, китаец. Они никогда в местные разборки не вмешиваются. Своих корпорантов опасаться надо.

Ден проснулся. Дико болела голова, тошнило и одновременно хотелось пить. Телекомп был включен на третьем канале. На экране маячила морда того самого рыжего мужика.
— Ну что, как спалось? — с издевкой спросила морда. — Ну что же ты молчишь?
— Воды… — еле слышно произнес Ден.
— Не слышу? Ну да ладно, это не так уж и важно, я и так знаю. Жуткий сушняк. Ваня, черт с ним, напои эту мразь. А то ведь не сможет говорить, а ему еще участвовать в шоу.
Кто-то вставил Дену в рот небольшой шланг. Из невидимой бутылочки потекла вода. Парень сделал несколько глотков и поперхнулся. Несостоявшийся кашель отдался болью в груди.
— Остолоп! Ты так мне нашу звезду раньше времени прикончишь!
— К-какую звезду? — заикаясь, спросил Ден.
— Тебя, естественно. Ты думаешь, что мы о тебе ничего не знаем? Ошибочка. Мы о тебе знали уже в первый день. Помнишь передачу «Казни со звездами»? Так вот, там казнили парня, который убил того, кто должен был быть на твоем месте. Здесь, в корабле.
— Значит, это все подстроено?
— Ну, нет, ты слишком льстишь старому замкапу. До того момента, как я посмотрел эту чертову передачу, я даже не думал, что у меня на борту опасный преступник. Но меня что-то насторожило. Где-то я видел фамилию убитого. И я вспомнил где. В списке пассажиров. А дальше дело техники. Отправили твое фото на Землю, а они подтвердили, что да, ты Дионисий Воронов, сбежавший от наказания преступник, убил троих сотрудников GChina при исполнении, организатор экстремистской группировки, и еще что-то там по мелочи.
— Мы же защищались!
— Защищаться могут те, кто имеет право жить. В нашем мире это те, кто имеет деньги, либо, иногда, те, кто помогает им эти деньги делать! А вы никто. Даже от дерьма польза есть, его можно переработать в биогаз. Но ты еще не знаешь самого главного. Ты стал звездой, поздравляю! Мы сами, кстати, не ожидали. Три дня вся корпорация была в трауре по погибшим бойцам, а по телеку только и крутили что кадры вашего нападения на сотрудников Службы контроля. И когда ты нашелся, а я принял решение расправиться с тобой самостоятельно, только ленивый не стал мне предлагать бешенные деньги за эксклюзивную трансляцию того, как я отправлю тебя в ад. Если бы ты не стал покойником после этого шоу, я бы выпил с тобой бутылочку чего-нибудь этакого. Например, марсианского виски. Бутылочка стоит около миллиона. А за красивую казнь мне дадут миллиард! Ты только представь… Ладно, Ваня, вывози животных, нам нужно начинать.
— Теперь ты не боишься везти их в основном отсеке?
— Да за такие деньги я с этим тигром переспать могу! — сказал замкап и отключился.

Итак, в эфире шоу «Казни со звездами», и это снова я, Алексей Балалаков. Сегодня у нас необычный эфир. Во-первых, мы казним ужаснейшего преступника. Мне вот тут редактор подсказывает, что этот преступник вошел в десятку величайших злодеев современности. Убийца патриотов, грудью вставших на защиту своей корпорации. Организатор экстремистского сообщества. Мне даже сравнения на ум не приходят. Аль Каеда. Или СС. Кто-нибудь хочет что-то добавить?
-Здравствуйте, я эксперт института корпоративной стратегии Алекс Бугин. Вот скажите, Алексей, а Вам его чисто по-человечески не жалко?
— Единственное, о чем я жалею, так это о том, что сегодня с нами нет его друга. Некоего Хайга. Его прикончили на месте, ведь этот отброс убил руководителя операции, охранителя безопасности нашей в третьем поколении. Наниты оставили нам только это — в кадре появилась рука ведущего. На раскрытой ладони лежали несколько жемчужин.
— Даже бездушные микроботы и то, пощадили память о великом человеке. Итак, корпоранты, братья, давайте же объявим минуту молчания в честь этих воинов — образцов чести и доблести. Вечная память! Но в эту минуту мы также еще раз покажем все ужасные злодеяния банды захватчиков собственности и убийц.
Заиграла траурная музыка, на экране появилась нарезка кадров оперативной съемки.
Итан, «Светлый», как его называли на сквоте, лежит в луже крови, в кровавом ореоле собственных волос, гопника, убившего Итана дезинтегрирует Ларс, коренастый швед, любитель футбола и ска. Дэн никогда бы не подумал, что Ларс способен кого-то убить, даже в такой ситуации. Шуму от Ларса, конечно, было много, но только во время футбола. Вот и сам Дэн подхватывает на руки девочку, прижимающую к груди котенка, попутно стреляя в бандита. Следующий кадр, нападающие молодчики забивают Лару. Ей еще не исполнилось и 18. Программист Эйк маячит где-то позади, а уже в следующем кадре он впивается в глаза бандиту. Эйка расстреливают обезумевшие гопники, задевая и своего. Кровавые ошметки вместо глаз на обезьяньем лице бандита. СВК-овец с жемчужной нитью на шее сворачивает голову котенку и кидает его девочке.
Дальше Ден ничего не видел, слезы не остановить, и даже не вытереть, потому что руки будто налились свинцом, после вколотой кем-то из команды неизвестной дряни.
Минута проходит, вновь на экране появляется ведущий.
— Смотрите, преступник плачет — раздается голос из зала.
Широкий экран в студии показывает крупный план лица Дена.
— Может быть, он раскаивается? — патетически произносит ведущий. — Нет! Мы можем отследить, когда он заплакал. Когда сотрудник службы контроля свернул шею заразному биопаразиту! И за это его друг убил лучшего бойца спецотряда Нью-Питерсберга?!
«Уничтожить!» — орет ведущий во всю силу легких.
«Смерть! Смерть! Смерть!» — скандирует студия.
Подождав, пока накал страстей схлынет, ведущий продолжил:
— А теперь немного о самой казни. Вы видите это чудовище на экране? Он даже не может пошевелиться. А все потому, что ему сделали укол новейшего обездвиживающего средства T-REX, производства компании BioMedStandart ink, «T-REX — остановит даже динозавра». Кстати, напоминаю, что именно компания BioMedStandart является одним из спонсоров нашей передачи. Казнимый, при этом, находится в автономном модуле, который по команде с «Амбиции Империи» будет отправлен прямо в «пояс страха». И этот урод сполна испытает ощущения, которые он доставил своим жертвам. А поскольку он не может двигаться, то не сможет и убить себя, и он будет мучительно умирать, пока его сердце не разорвется от ужаса. А теперь передадим слово капитану.
— Ну, я не капитан, а замкап. — рыжебородая рожа сияла от гордости, как медный пятак, — капитан, к сожалению в запо… ой, простите, на больничном. И вообще, можно я расскажу о том, как героически сражался с этим монстром. Сколько силы, отваги, хитрости…
— По-моему, вы достаточно сказали. — Перебил замкапа ведущий. — К тому же, нам необходимо прерваться на рекламу. Не переключайте канал, мы вернемся к вам через несколько секунд.

Экран расцветился рекламным роликом с объемным изображением манипуляторов, в виде сложенных «лодочкой» женских рук.
«Отдел торгового оборудования корпорации Worldwide Software Corporation предлагает владельцам зоомагазинов свою новинку — манипуляторы «Руки матери». Как вы видите, этот прибор выполнен в виде изящных женских рук, ладони которых держат животное, находящееся на Вашей витрине или в биобоксе. В биобокс с манипуляторами встроено устройство, которое поддерживает животное в состоянии управляемого сна. Как только клиент оплатил покупку, животное выводится из состояния сна, а манипуляторы изящно передадут его покупателю. Это произведет неизгладимое впечатление, особенно на маленьких детей, и, конечно же, их родителей, которые вновь захотят вернуться в ваш магазин, когда у животного истечет срок технической поддержки, и оно будет утилизировано. По данным независимых исследований 70% зоомагазинов в Солнечной системе используют наши биобоксы, оснащенные манипуляторами «Руки матери»».

Реклама закончилась. На экране вновь появилась студия. Ведущий, приняв соответствующую моменту позу, торжественно произнес:
— Господа! Время казни! И да пусть свершится воля закона.
«Ура! Да здравствует закон!» — скандировала студия.
Под торжественную музыку модуль отделился от грузовой посудины и неспешно поплыл в космическом пространстве. Счетчик в углу экрана отсчитывал расстояние до «пояса страха».
А Дену было никак. Просто никак. Тело задеревенело от T-REX’а, слез не осталось, воспоминаний тоже. Он был пуст как ореховая скорлупа.

Вдруг ожил терминал.
ПРОВЕРКА СОСТОЯНИЯ ГРУЗА
— ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ. НЕТ СОЕД. С БИОХРАНИЛИЩЕМ
— ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ. НЕТ СОЕД. С БИОХРАНИЛИЩЕМ
— КОТЕНОК. СОСТОЯНИЕ УПРАВЛЯЕМЫЙ СОН.

ПОСТУПИЛА КОМАНДА. ОБЪЕКТ 3 ВЫВОД ИЗ УПРАВЛЯЕМОГО СНА
ВЫВОД…
ВЫВОД БИООБЪЕКТА ИЗ УПР. СНА ОК.

Зажужжала дверь грузового отсека.

ГРУЗОВОЙ ОТСЕК ОТКРЫТ.
БИОХРАНИЛИЩЕ ОТПРАВЛЕНО КЛИЕНТУ.

Тележка со стеклянным аквариумом подъехала к Дену.
На телекомпе появилась рожа замкапа.
Котенок потянулся, зевнул, показав белоснежные зубки и нежный розовый язычок. Открыл маленькие масляные глазки.

— А теперь, мой сюрприз! — пророкотал с экрана замкап. — Я купил этого котенка, это моя собственность, и поэтому, я волен делать с ним что угодно. Так вот, я убью его. Пусть последнее, что увидит убийца, перед встречей с чудовищами, будет смерть очередного биопаразита! Я немного модифицировал программу манипулятора. Теперь он свернет шею котенку прямо на глазах этого ублюдка.

На экране появился ведущий «Казни со звездами» и заорал.
— Мы так не договаривались! Это может повредить репутации торговой марки! Реклама! Дайте рекламу!
Один из манипуляторов потянулся к шейке котенка.
— Урод! Это не биопаразит! Это лицензионное животное! Где реклама!?
Ден напряг мускулы. Время стало патокой. Палец на руке пошевелился, манипулятор медленно тянулся к шейке котенка. И тут время вернулось в норму. Зрители ясно услышали звон разбитого стекла. Еще секунда и котенок, невредимый, оказался в руках парня.
Ведущий сидел прямо на полу студии и шептал, однако, почему-то этот шепот было хорошо слышно в прямом эфире.
— Конец T-REX’у, конец моему контракту с медстандартом, конец передаче, конец мне.
Кто-то в студии громко заметил:
— По-моему, конец всему телеканалу.
В студии раздался дружный хохот. Зрители смеялись вместе с миллионной аудиторией, сидящей у своих телекомпов или наблюдающих трансляцию в меганете.

«Смотрите, счетчик», — Закричал кто-то в студии. На этот раз зрители так же дружно, как смеялись до этого, ахнули.
+1000 км. Число продолжало увеличиваться.
А Ден и не думал помирать от страха, сидел и гладил котенка. Котенок топтался у Дена на коленях, мерно втягивая и выпуская коготки, приняв его за маму.
В капитанской рубке началась какая-то возня. Одновременно с этим в студии раздался детский возглас. «Мама, мама, почему ты говорила, что звездочки не танцуют? Вон та танцует».
— Да провались вся Солнечная к черту. Это Фобос и он отряхивается, как старый пес.
Кто-то в рубке, наконец, сообразил перенастроить камеру. На экране появилось изображение марсианской луны. Она действительно раскачивалась из стороны в сторону, в околофобосное пространство летели с поверхности спутника камни различных размеров, однако на некотором расстоянии от Фобоса они исчезали вникуда. Космический кордебалет, доведший многих пожилых астрономов до инфаркта, продолжался около получаса.
Наконец, движение спутника красной планеты прекратилось.
Только это был уже не совсем спутник, точнее, совсем не спутник. В черной пустоте висела странная геометрическая фигура. На ее черных гранях пробегали радужные сполохи, фигура медленно вращалась вокруг своей оси, как будто бы специально позируя камере.
Где-то на севере штата, когда-то называвшегося Мэн, пожилой математик крикнул своей жене, убирающейся на кухне:
— Марта, в свое время ты спрашивала меня, что такое тессеракт. Так включи же первый мировой. Да, да, ты права вот эта, как ты говоришь фиговина, и называется тессеракт. Четырехмерный куб, если так можно выразиться, точнее его развертка в трехмерное пространство. А что он делает на орбите Марса, я понятия не имею. Я не астроном, я математик. Одно могу тебе точно сказать — его там быть не должно.
В тот же самый момент, как пожилой математик договорил последнюю фразу, от тессеракта к модулю Дена протянулся радужный луч. И модуль исчез. Тессеракт же медленно сложился внутрь, ярко вспыхнул и тоже исчез, оставив после себя лишь воспоминания и совсем чуть-чуть рентгеновского излучения. А на математика уставилась, просунувшаяся в комнату из кухонной двери, огромная медвежья морда.

Марии Павловне не спалось, то ли из-за перемены погоды, то ли Луна слишком ярко светила в окно. А у Марии Павловны так, раз не спится, то и спать не надо, и вот, сидит она, пьет чай и смотрит в окно. И что-то ей кажется в родном пейзаже не так. Она надевает очки, присматривается. Дом исчез. Даже не дом, а бывший заводской корпус. Утром был, а сейчас нет. Марья Павловна было решила выйти во двор — удостовериться, но прислушавшись к звукам извне, решила из дому носу не казать, а вместо этого выйти на балкон. Оттуда видно неплохо, да и безопаснее.
С балкона Марье Павловне открылась странная, даже сюрреалистическая картина. По двору бегал ОМОН. Бабушка не разбиралась в современной жизни, поэтому все для нее, кто в шлемах, и с дубинками — ОМОН. Причем бегали омоновцы как-то беспорядочно, натыкаясь на стены, друг друга, тополя и фонарные столбы. А один сидел в песочнице, зачерпывал шлемом песок, в общем, натурально строил большой кулич. Потом встал, и, покачиваясь, как младенец, который только научился ходить побрел неведомо куда. И тут Марии Павловне стало жутко. Ночной пейзаж стал каким-то плоским, чужим. Небо казалось бездонным, свет фонарей померк, одновременно став колючим. Жуть сковала тело, и где-то минуту она не могла двинуть ни одной жилкой. Потом резко отпустило.
— Уфф! — отдышалась Мария Павловна, — вот и загробный мир при жизни увидела. Видать дед зовет. Она еще раз обернулась и увидела, что заводской корпус стоит на своем обычном месте.
— Точно ад увидала! Менты сумасшедшие по городу бегают, видать у них наказание такое, а завод хороший, коммунисты еще строили. Он тогда много людей кормил, завод этот. Видать в рай взяли! А я грешна, всю жизнь атеисткой была.
Если бы баба Маша смотрела телекомп, то она увидела бы панику в студии программы «Казни со звездами», а из утренних новостей узнала бы, что волна безотчетного ужаса и резкое изменение восприятия коснулось практически всех из 40,5 миллиардов человек, населяющих Солнечную. А в ее родном Ньюмске, при попытке разгона сквота, сошел с ума целый полк особого назначения Службы Контроля. А бесследного исчезновения сквоттеров, на фоне всех происходящих событий, никто и не заметил.

Алексей Балалаков, теперь уже бывший ведущий телепередач первого мирового канала очнулся в студии. Невыносимо болела голова, на лбу наливалась огромная шишка. Последнее, что он помнил — чей-то истерический крик «Змея!», несущуюся на него обезумевшую толпу зрителей, резко приблизившийся студийный пол и ползущего по этому полу таракана. Надо сказать, Алексей был патологическим чистюлей, и не терпел даже пыли. А уж тараканы повергали его в совсем уж жуткое омерзение. Он огляделся. Тараканов поблизости не оказалось, однако в студии царил полный разгром. Повсюду были разбросаны обломки мебели, реквизита и декораций. Из дверного проема торчали ноги охранника. Однако оборудование работало. Экран, прежде передававший трансляцию казни, матово светился. На дополнительном экране, было видно, что происходит в рубке. Но смотреть там было особо не на что — упавшая на бок камера показывала искаженное окровавленное лицо замкапа.

— Вы живы? — раздался голос из динамиков.
— Да. А кто это?.. — Балалаков на секунду задумался. — Неужели…
— Вы угадали. Это я — Дионисий Воронов.
— Ты жив?
— Скорее да, чем нет. Во всяком случае, я могу с вами говорить. И я сам до конца не понимаю, что случилось и где нахожусь. Они пытаются мне объяснить, но это сложно передать словами. Но, такое чувство, что я наконец-то дома.
На главном мониторе появилось изображение — копия студии, только на месте Балалакова стоял Ден с котенком на руках.
— Так вам будет проще меня воспринимать, — пояснил парень.
— Кто они? С какой планеты?
— Ни с какой. Мне сложно это сформулировать, но я попробую. И…. Не пытайтесь прервать трансляцию, это невозможно.
— Я знаю, не знаю, правда, откуда, но чувствую, что трансляция не прервется, даже если уничтожить телецентр.
— Так вот, то, что вы видите на экране — это иллюзия. Однако, студия, в которой вы находитесь — тоже иллюзия. Для них, а теперь для меня и моих друзей также иллюзорны понятия «планета», «время», «расстояние». Все зависит лишь от восприятия, ну или от желания воспринимать мир каким-либо образом. Можно сказать, что мы существовали всегда, во всех возможных вариантах во множестве измерений. Или же не существовали никогда. Причем одновременно.
— Значит их, точнее вас, не существует? Почему же мы тогда с тобой общаемся?
— Как это не существует?! — хихикнул Ден в ответ. — Не буду говорить за вас, но я вполне существую — осознаю себя сам, могу свободно взаимодействовать с любыми осознающими себя субъектами, творить. Значит — существую!
— Как все это сложно… Лучше скажи, если они настолько всесильные, то зачем было устраивать весь этот спектакль с отряхивающимся Фобосом, паникой, исчезающими кораблями?
— Мы тут не при чем. Вы же любите шоу? Так вот — вы все это и устроили. И разгоны сквотов, и войны, и корпорации. Это исключительно ваше шоу. Ты закончил?
— А можно последний вопрос?
— Конечно!
— А для чего вы установили этот «пояс страха»? Почему вы не пускаете нас в дальний космос?
Ден неудержимо расхохотался.
— Ты так ничего и не понял… Как бы тебе объяснить по-простому?…
— Только давай совсем просто.
— Проще некуда — потому, что вы — гопники. А гопнику свойственно бояться того, чего он не понимает. Бояться до смерти. Особенно если он не может осознать, чего именно он не понимает. И… Гопнику не понять — нет космоса. Ни дальнего, ни ближнего. Нет никакого космоса.