Время гонимых

Пасмурно. Небо серое, безжизненное. Давно уже так. Кристина повертела в замерзших пальцах огрызок карандаша и потянулась к потрепанному кожаному блокноту. Почерк пляшет, рука дрожит. Нужно сделать запись. Кристина поднесла ближе керосиновую лампу, аккуратно, чтобы не разбить, поставила рядом на шаткий стол. Оглянулась. Вроде, никого не разбудила. Майкл дрыхнет в спальном мешке, Лия посапывает на двухъярусной кровати, внизу вздыхает Зинаида Петровна. Кристина зашелестела страницами:

« 25 марта две тысячи двадцать девятого года. Зима затянулась. По прогнозам синоптиков март наступит в апреле. Сейчас все говорят о погоде. Город завален снегом. Ученые трезвонят о глобальном похолодании…В интернете познакомилась с парнем. Зашел на мою страничку и лайкнул все фото. Ничего, симпатичный. Зовут Майкл. Он из Лондона, у нас проходит стажировку…»

Кристина потерла холодные руки. Подышала на них, натянула на светлые волосы вязаную шапку и перелистнула несколько пожелтевших страниц.

«7 июня две тысячи двадцать девятого года. Гольфстрим остывает. В новостях смакуют эту новость. Сегодня срывался мокрый снег. Нашу встречу с Майклом в парке мы отложили. Пошли в кафе, горячий кофе – то, что нужно. Мне кажется, я влюбилась. Он отлично говорит по-русски. Пригласил меня в Англию. Посмотрим, что будет дальше…В мире что-то происходит помимо Гольфстрима. Ученые высказали мысль об инверсии полюсов»,- прочитала Кристина.

Зинаида Петровна заворочалась под парой теплых пледов, а потом свернулась калачиком и засопела. Милая старушка. Столько всего знает, лет сорок учителем проработала. Кристина встала и заботливо прикрыла ее одеялом. Она уселась обратно, подогнув под себя ноги в пушистых теплых носках, связанных Зинаидой Петровной и, листая свой дневник, наткнулась на следующую запись:

«12 августа две тысячи двадцать девятого года. Все рушится к черту! В новостях сообщили, что резко упала напряженность магнитного поля Земли. Индию затопило водой. Миллионы беженцев. Флориду стер с лица земли небывалый циклон. У нас кардинально поменялся климат. Всё очень нестабильно. Вчера был настоящий ураган, сорвал крыши с домов, повалил деревья, унес людей, чего раньше никогда не бывало. Не смогли попасть с Майклом в центр города. Сплошные пробки. Вернулись домой – нет электричества. Весь вечер просидели при свечах. Романтично».

— Эй, Кристи, как ты?- вдруг послышался шепот.

Майкл проснулся. Он, было, потянулся к ней, но сдержался и добавил:

— Ты решилась? Что будешь делать?

— Ты знаешь,- ответила Кристина и отвела взгляд.- Лучше поговорим утром.

Майкл наморщил лоб и, пожав плечами, перевернулся на другой бок. Совсем  чужой. Что решит одна ночь, Кристина не знала. Даже добрая Зинаида Петровна поддерживала Майкла. Она долго уговаривала Кристину решиться, приводила доводы, примеры из жизни. Как их вообще свела судьба? Совершенно разных людей. Они прятались в заброшенном доме на окраине Зеленовца. Уже несколько месяцев говорили шепотом и старались далеко от их убежища не уходить. Нескончаемый холод делал людей беспомощными. Нехватка продуктов уже чувствовалась. После взрыва на химическом комбинате, город превратился в пустошь: безлюдные улицы и разрушенные дома. Им с Майклом повезло, что в тот ужасный день, они ездили в областной Старгород в километрах сорока от Зеленовца. Едкий дым быстро окутал все вокруг. Выживших в том смоге оказалось немного, да и те давно сбежали искать лучшей доли. Кристине некуда идти. Она хорошо помнила свою нелегкую жизнь в детском доме… Недавно Зеленовец горел. Его подожгли банды «стервятников». Так называл отморозков Георгий Рыбин – племянник Зинаиды Петровны, числившийся за главного в их маленькой компании. Стервятники чистили город и его окрестности, как они сами кричали, от ненужного сброда – кто не с ними, тот против них! Сегодня ночью  Рыбин нес вахту – дежурил у обвалившегося здания. Каждую ночь кто-то стоял на посту. Иначе – никак. Пристанище не для всех, гонимые обретут его. Зинаида Петровна так говорит. Кристина прикрутила фитиль у керосиновой ламы. Нужно экономить. Да и отсветы с цокольного этажа в заколоченные деревяшками окошки тоже могут пробиваться. Она вывела в блокноте:

«12 мая две тысячи тридцатого года. По-прежнему сидим в заброшенном доме. В городе почти никого. Большинство жителей ринулись на юг, то есть теперь север, хотя не понятно из-за полюсов…Говорят, там проглядывает солнце и есть запасы еды. Георгий  грезит Урбаном – это убежище для таких, как мы, выживших. Как только добраться до него? Припасы на исходе. Что же дальше? Ждать, когда стервятники вернутся по наши души? Скоро рассвет. Печку растоплю утром. Ночью Рыбин запрещает. Я замерзла».

Кристина прикрыла глаза. Дрема наваливалась на нее липкой пеленой. Блокнот выпал из рук, она уснула на шатком старом стуле с высокой спинкой.

Утро наступило мрачное и тихое. Свинцовые облака растеклись над городом. Кристина внезапно проснулась. Потянуло сквозняком. Хлопнула дверь. Быть может, Рыбин вернулся? Кристина осмотрела их неуютное жилище, потянула затекшие в неудобной позе ноги. Нужно вскипятить воду для завтрака. Скоро все встанут. Послышались острожные шаги по скрипучим половицам. В комнату зашел высокий сухопарый мужчина лет сорока, замотанный поверх дутой куртки в теплую накидку. Уставшее обветренное лицо его, изрезанное ранними морщинами улыбнулось:

— Доброе утро, ты чего керосин не бережешь? Лампа горит.

— Ой, вот это я уснула, простите, Георгий,- оправдывалась Кристина,- как дежурство?

— Все спокойно,- махнул Георгий, снимая потрепанные перчатки,- к вечеру — снегопад.

Кристина кивнула и направилась к поржавевшей печке – буржуйке, открыла дверцу топки. Топили, чем придется. Кристина расчистила золу, наложила щепок  и разожгла огонь. Вода в старом почерневшем чайнике весело закипела. Проснулись Лия и Игорь. Лия — полная некрасивая девушка с рыжими длинными волосами и веснушками. Игорь, бывший вояка, капитан или майор, Кристина не помнила. Он что-то говорил о себе. Разве это сейчас важно?  Кристина лишь знала, что он потерял жену во время землетрясения. Игорь умылся ледяной водой. Лия полила ему из кувшина. Вытер посвежевшее серьезное лицо с волевым подбородком и щелками глаз – буравчиков.

— Ну, что, чай?- спросил он, подсаживаясь к импровизированному столу из железного листа, перекинутого между разобранными на дрова тумбочками.

— Осталось совсем немного заварки,- грустно улыбнулась Кристина,- нужно идти в город, порыскать по магазинам, может, что затерялось.

Лия завернулась в плед и осторожно взяла дымящуюся чашку из рук Кристины. Георгий тоже присел с ними, потягивая коричневую бурду, которую все называли чаем. Открыли фруктовые консервы.

— Ананас на завтрак, совсем неплохо,- улыбнулась Лия.

— Это последняя банка,- добавила Кристина.

Лия вдруг поменялась в лице, ее круглые на выкате глаза стали еще больше.

— Что ты заладила, немного! Последняя! – крикнула она.- Вот, видишь, как все трудно достается, а ты собралась рожать! Еще один рот на всех нас повесить? Что мы будем делать с твоим ребенком? Чем ты его накормишь? А вдруг родится уродец, ведь ты дышала отравленным воздухом! Как же пестициды – ДДТ и синильная кислота? У меня до сих пор на губах горький вкус миндаля!

Кристина отшатнулась и побледнела. Она тоже постоянно ощущала этот горький вкус отравы, но организм адаптировался…свыкся.

— Кристина, почему бы тебе не послушать мнение других? Что за упорство?- строго спросил ее Рыбин.

Проснулась Зинаида Петровна, протерла сонные глаза и нацепила очки. Последним отреагировал Майкл. Он уселся, подмяв под себя все одеяла, и с упреком посмотрел на Кристину.

— Голубушка, девочка моя, послушайте,- зажурчал голос Зинаиды Петровны,- вы сами-то представляете, что значит растить ребенка в таких условиях? Пока не поздно, решайтесь. Поверьте, вы спасете не только себя, но и нас всех.

— Я не понимаю,- замотала головой Кристина,- причем тут наш с Майклом ребенок и вы?

— Ну, как же,- вторила Лия,- младенца нужно кормить, ухаживать, памперсы, пленки, кашки там всякие…а у нас ничего…к тому же стервятники наверняка придут за ним, как и за другими детьми. Они станут охотиться на нас, чтобы отнять ребенка. Сколько уже было таких случаев! Если не они, так федералы заберут. Беженцам не дают растить детей, ты же знаешь правила! Кристи, не валяй дурака. Я дам тебе одно средство…

— Послушай Лию, Кристи,- встрял в разговор Майкл,- у нас все будет хорошо, поверь мне. Я люблю тебя.

— Нет, хватит, нет,- замотала головой Кристина.- Вы все против меня!

Она еще надеялась, что Майкл поддержит ее и оттягивала этот момент. Ведь не так давно, они вместе мечтали о детях. Майкл хотел дочку, а она сына.

— Ладно, успокойтесь,- охладил пыл Рыбин,- это ребенок Кристины, и никто не вправе ее к чему-либо принуждать. Когда тебе рожать?

— Думаю, месяцев через пять или около того…я сильная…справлюсь.

— Не самое лучшее время,- вздохнула Зинаида Петровна.- Подумай еще раз, милочка. Есть вещи целесообразные, а есть ненужные.

— Вам кажется мой ребенок ненужным?

— Не время!- хмыкнул Майкл.- Мое мнение не в счет?

Кристина ничего не ответила. Она замотала шарф, нацепила телогрейку и вышла из убежища на морозный воздух. Сразу перехватило дыхание, в глазах потемнело. Кристина тайком утерла слезы. За ней выскочил Майкл. Кристина обернулась.

— Успокойся, прошу тебя. Пойми, в других обстоятельствах я был бы рад ребенку! Но сейчас – нет!

— Майкл, я сохраню ребенка. Он же ни в чем не виноват…я уже чувствую его.

— А ты спросила меня, хочу ли я этого ребенка?- не унимался Майкл.

Взгляд его был холодным и жестким. Его слова ранили Кристину, но она сдержалась, чтобы не расплакаться. Все против нее. Как им помешает ее малыш? Почему бы всем не оставить ее в покое? Майкл засунул руки в карманы. Желваки ходили на его лице. Кристине показалось, что руки у него сжимаются в кулаки. Он ненавидел ее в этот момент.

— Больше не подходи ко мне,- тихо сказала Кристина.- Я ни с кем не буду обсуждать своего ребенка. Ни с кем. Вопрос закрыт.

— Одним нищим голодранцем на этой чертовой планете будет больше,- зло усмехнулся Майкл.- Welcome to hell, my baby! You’re crazy!

— Не твое дело,- Кристина медленно направилась к убежищу.

А может, ей совсем уйти? Пусть они остаются в этом пустынном городе, а она пойдет искать, где еще остались люди, у которых не ледышка вместо сердца. Кристина зашла в комнату и завалилась на свою кровать. Матрас противно заскрипел, она отвернулась к обшарпанной стене. Кристина слышала, как Лия шепталась с Игорем, наверняка о ней. Рядом прошуршала в разорванных ботах Зинаида Петровна. Вздохнула и села в кресло – качалку. Скрип-скрип, скрип-скрип. Кристина зажала уши, так не может больше продолжаться! Убежище ветшало с каждым днем, трещала внутренняя стена, сквозь щели разбитых окон тянуло морозом. Заброшенный дом был когда-то владением Зинаиды Петровны. За ним сразу начинался спуск в низину, где блестела узкая лента речки и начинались заброшенные дачи.

Вечером повалил снег. Он шел всю ночь, заворачивая все вокруг в серые сугробы. Утром мужчины встали раньше, с трудом пробившись на поверхность стали расчищать от снега проход к убежищу. Днем Рыбин собирался идти в город за припасами. Это была не безопасная вылазка, но Кристина вызвалась идти с ним. Не оставаться же с вечно недовольной Лией и Зинаидой Петровной! Кристина долго упрашивала Рыбина.

— Я в полном порядке,- говорила она,- я смогу нести рюкзак, не сомневайтесь, Георгий. Мы же всегда ходили вместе.

— А как же твое состояние?- глаза Рыбина забегали.- Что случись по пути, так я буду чувствовать себя виноватым. Кристина, подумай, нужно ли тебе это. Вдруг в городе стервятники? Тогда что? А бродячие собаки?

— Все нормально. У нас есть оружие.

— Кристина, будь благоразумной, — обратилась к ней Зинаида Петровна,- побудь с нами.

— Я все равно пойду!

— Ты совсем потеряла рассудок,- бросил Майкл.- Пусть идет, если ей так хочется.

Кристина даже не обернулась в его сторону. Почему-то ее несло с этого места прочь, как испуганную жертву, в предчувствии грозного хищника.

— Ладно, бог с тобой,- махнул рукой Рыбин,- но если, что…я предупреждал.

Кристина улыбнулась, впервые за несколько дней, подхватила свой пустой рюкзак, зачем-то запихивая туда блокнот, нацепила шапку и варежки. Шли втроем – Георгий, Игорь и она. Впервые Кристина почувствовала себя свободной. Немногословный Игорь что-то напевал себе под нос, поправляя карабин, висящий за спиной. У Рыбина был пистолет. Правда, патронов маловато. В последний раз им пришлось отстреливаться от одичавшей стаи собак. Они нападали на городских улицах внезапно. Вцеплялись в зазевавшегося прохожего и драли его на части, словно пираньи. Даже кости растаскивали по своим норам. В этот раз город встретил сонными темными улицами и тревожной тишиной. Под ногами скрипел снег, пробираться приходилось через высокие насыпи. Немногочисленные человеческие следы говорили о том, что в городе еще есть жизнь. Оставшиеся попрятались по закуткам и подвалам. Кристина заметила в подворотне  мальчишек лет десяти: в нахлобученных шапках и серых лохмотьях, которые были  перевязаны бабушкины платками на груди. Пацаны заметили троих взрослых, шмыгнули в сторону двора – колодца, опасливо выглядывая из-за угла. Рыбин хмыкнул, кивнув на мальчишек:

— Точно воробьи разлетелись. Боятся.

— И правильно делают, Георгий! А если бы это не мы шли, а, к примеру, стервятники вернулись, твою мать! Знаю я, чтобы было: ребятню похватали, родителей в расход! Мрази! Они детей не просто так держат, себе новое поколение взращивают, а кто не вышел рылом или физически просто уничт…

— Вы слышите?- перебила Игоря Кристина.- Какой-то рев, то ли клёкот?

Мужчины переглянулись. Ничего. Зябкая тишина. Кристина махнула рукой, мол, показалось. Все направились на главную улицу. Большой гипермаркет. До него через сугробы тянулись десятки следов. Люди наведывались в магазин время от времени. Когда военные эвакуировали жителей, не все захотели уехать в неизвестность. Кто-то посчитал нужным остаться. Кристина помнила тот день, она долго ждала Майкла дома. К ней заходили волонтеры, стучали в дверь, но она не открыла. А Майкл вернулся к вечеру, дрожащий, избитый. Он пытался договориться со знакомым таксистом, чтобы тот их отвез в Урбан, естественно не бесплатно. Но кому в такой суматохе были нужны деньги, кредитные карты уже не работали. Тогда Кристина черкнула в своем дневнике:

«…Майкл не вернется в Лондон. Аэропорты закрыты. Похоже на конец света. Может, это и есть он? Но пока мы дышим, значит живем. Нужно бежать в Урбан. Майкл хлопочет по этому вопросу. Мне остается только ждать. Земля пресытилась нами».

Майкл предлагал барыге несколько тысяч долларов, наличкой. Таксист поначалу согласился, даже взял аванс. В назначенный день он просто слинял, а другие водилы избили Майкла. Кристина целый вечер выхаживала его, как маленького. Он заснул на ее коленях, а она гладила его русые короткие волосы. Через несколько дней в Зеленовце появились мародеры, а за ними несметная армия хаоса – стервятники. Они подожгли город. Кристина и Майкл вовремя покинули квартиру. Их пятиэтажка выгорела, они бежали к окраине, под покровом ночи, скрываясь от ревущих внедорожников на обочине дороги. Рядом оказался маленький, почти вросший в землю домик. Кристина затащила Майкла за угол, они сели на холодную землю, чтобы отдышаться. Вдруг послышался тихий голос, приоткрылась дверь подвала. Выглянула седая голова старушки, она улыбнулась и махнула им рукой. Так Кристина познакомилась с Зинаидой Петровной.

— Вместе веселее,- сказала пожилая женщина, щуря подслеповатые глаза,- вместе можно не бояться. Я все время одна. Пересидите у меня?

Так Кристина и Майкл остались у доброй старушки, а потом они подобрали Игоря. Войска покидали город, вернее активно отступали на свои рубежи. У стервятников оказалось достаточно оружия, чтобы оттеснить федералов. В Зеленовце хозяйничали банды. Игорь валялся в кустах по пути к их убежищу с простреленным плечом. Зинаида Петровна попросила Майкла затащить вояку в домик, обработала его рану, хорошо, что пуля прошла навылет. Игорь быстро поправился, но к своим не пошел, считал их трусливыми крысами. Он угрюмо сидел на табурете и чистил свой карабин. И так каждый день, пока не появилась Лия. Круглощекая и пышногрудая, она словно всколыхнула мрачного Игоря. Он будто ожил, почувствовал интерес к жизни. Лия было неместной, она шла с волной беженцев через Зеленовец, в пути кто-то стащил ее теплые вещи и сумку с документами. Кому они сейчас нужны? А вот одежду достать можно с трудом. Плача, она отбилась от путников и сама забрела на окраину. Зинаида Петровна углядела ее в маленькое тусклое окошко. Лия шаталась от усталости и голода. Хозяйка попросила Игоря привести девушку в убежище. Лия после долго благодарила сердобольную старушку, а с Кристиной у нее отношения не сложились. Лия пыжилась и дулась, осматривая сероглазую соседку с головы до ног. Завидовала ее фигуре, ее отношениям с Майклом. Красавец англичанин явно привлек внимание Лии. Кристина все замечала, недаром Лия не обращала внимания на робкие ухаживания Игоря. А теперь Кристина думала, что если Майкл клюнет на Лию, ей станет намного легче. В мире все перевернулось с ног на голову – красота и искренность теперь недостаток, бегут от таких, а липнут к простушкам. Наверно, так проще. И кто говорил, что красивые люди – злые люди? Кристина всегда считала себя привлекательной. В университете, где она не так давно училась, у нее было много ухажеров, но она словно ждала кого-то…и вот, дождалась…Майкла.

— Эй, Кристина, о чем задумалась?- слегка толкнул в плечо Игорь.

Рыбин обернулся, он всегда шел впереди. Кристина грустно улыбнулась:

— Да, так, ни о чем.

И вот, они уже стояли перед разбитой витриной полуразрушенного супермаркета. Сорванные ветром жестяные листы его обшивки валялись рядом, еще не успели растащить, в полумраке виднелись чьи-то тени. Игорь подал знак спрятаться за выступом стены, а сам, прицелившись, выглянул из укрытия.

— Все в порядке,- облегченно кивнул он,- там просто люди…чья-то семья, мать с детьми пришли покопаться в остатках былой роскоши.

Он повесил карабин на плечо, Кристина и Рыбин вышли из укрытия и, отодвинув приколоченный кем-то наспех лист фанеры, согнувшись, пролезли в магазин. Затхлый запах ударил в лицо, Кристина включила карманный фонарик, нужно поискать батарейки и набрать их побольше!

— Это наша территория!- вдруг грозно крикнул Игорь.- Вон отсюда! На счет три буду стрелять! Раз…Два…

Свет скользнул по пустым полкам и остановился на четырех застывших фигурах: женщина с тремя детьми уронили найденные консервы на пол, в испуге они бросились бежать.

— Стойте, прошу вас!- крикнула им вслед Кристина.- Мы такие же, как и вы! Не нужно бояться. Он пошутил!

— Еще побеги, верни их,- усмехнулся Игорь.- Нам больше достанется!

Он наклонился и собрал укатившиеся жестянки с пола.

— Ух, ты, недурно,- цокнул Игорь,- горошек, фасоль и банка тушенки.

— Жаль, что дети останутся голодными. Как ты мог! — вздохнула Кристина.- Где они это набрали? Супермаркет пуст.

— Наверняка, за этой дверью,- заметил Рыбин и посветил куда-то в сторону своим фонариком.

— Это же склад! – обрадовался Игорь.- Идем, черт возьми, набьем свои сумки!

Железная дверь, покореженная и исцарапанная, противно лязгнула. Вдруг заклокотали автоматические лампы на потолке. Слабый свет разлился в помещении. На стеллажах и в шкафах остались запрятанные товары. Что-то уже испортилось, но сахар и крупы в пакетах стояли, как новенькие.

— Гляди-ка, попрятали все здесь, от людей подальше!- поразился Игорь.- Ну, Кристи, набирай полный рюкзак. Домой потянем.

Рыбин довольно присвистнул, поставил пустую сумку на пол и потянулся к продуктам:

— Макароны, консервы: печень трески, сельдь в банках! Живем, ребята!

— Обидно, что та женщина ушла. Возможно, это она как-то сумела открыть дверь,- предположила Кристина.

Игорь вернулся к порогу и подвинул ногой валяющуюся связку ключей и механическую дрель.

— Тут добра много, на всех хватит. Удачно мы зашли,- добавил он.

Когда Кристина наложила Рыбину и Игорю полные сумки и с трудом застегнула молнию своего рюкзака, на улице стемнело.

— Когда же наступит настоящая весна? – возмущался Игорь.- Май месяц, мать твою! Хоть бы снег растаял, землю бы увидеть.

— Думаю, в июне потеплеет,- рассуждал Рыбин,- судя по мокрому снегу, да и морозы по ночам не такие цепкие. Только лета мы можем не увидеть. Будет держаться морось да туман.

— Как осенью? – спросила Кристина.- А вы откуда знаете, Георгий?

— Так, я же географ по образованию. Работал немного в метеорологическом центре. Тетка Зинаида устроила. Правда, давно это было.

— Я не знала,- удивилась Кристина, пыхтя под тяжелым рюкзаком.

Валил снег. Кристина терпеливо шла. Майкл сидит там, в тепле, греется возле буржуйки, пока они тянут продукты. Слабак! Осталось совсем недолго. Путники поднялись на холм и услышали далекий рокот. Он постепенно приближался. На дороге засветились мутные фары, ревя моторами, ехали внедорожники.

— Стервятники!- крикнул Игорь.- Быстрей, прячьтесь, я прикрою.

Рыбин нырнул в сугроб, увлекая за собой Кристину. Откуда они взялись, на ночь глядя! Игорь перезарядил карабин и улегся в снег. Авось не заметят, проедут мимо. Грузовик – колымага с толстыми рифлеными колесами прокладывал путь вперед по заснеженной дороге. Его фары слабо скользили по заносам. За ним ревела моторами четверка внедорожников. Покореженные, собранные из ржавых запчастей, с выцветшими корпусами и ярко горящими противотуманками на покоцанных крышах, пугающая кавалькада настойчиво спешила к городу. Проехали мимо. Галогеновые фары выхватили на развилке дороги низенький домишко, утопавший в снегу.

— Стервятники добрались до нашего жилища,- испуганно шепнула Кристина.- Нужно что-то сделать! Убежище в сто метрах от нас…

— Погоди, может, они не остановятся,- замер Рыбин.- Дом выглядит заброшенным.

Он ошибался. Из трубы в темноту шел дым. Майкл забыл потушить топку!

— Черт возьми!- выругался Игорь, сплюнув в снег.- Япона мать…мы же все погорим, подонки от нас мокрого места не оставят!

— Тише!- шикнул на Игоря Рыбин.- Будем отстреливаться до последнего. Уйдем в низину, там овраг…схоронимся как-нибудь.

— А как же все? – прослезилась Кристина.

Рыбин промолчал, опустив глаза. Машины остановились, не заглушая двигателей. Из колымаги повыскакивали разношерстные стервятники – кто-то  в кожаных куртках с нашивками и блестящими заклепками, другие со странными фиолетовыми волосами, торчащими кверху в меховых жилетках и атласных шароварах, увешенные цепями, железными бляхами, они напоминали армию панков. У каждого из сапога торчал кортик или кинжал, на груди висели автоматы, словно пережиток вермахта. Они пили какую-то мутную дрянь из горла бутылок. Кристина почти не дышала, боялась, что заметят. Стервятники продолжали выпрыгивать из внедорожников. Собралось человек тридцать вооруженных бандитов.

— Что же, мы так и будем здесь сидеть?- спросила Кристина.

— Их слишком много…сколько у тебя патронов, Георгий? – поинтересовался Игорь.

— Будешь смеяться, всего два.

Игорь промолчал. Оставалось только ждать. Кристина уже замерзла в их ледяном схроне. Стервятники, гогоча и присвистывая, обошли маленькое убежище со всех сторон, сорвали с петель низенькую дверь и, круша все по пути, зашли внутрь. У Кристины похолодело внутри, если бы она не напросилась идти в город, то была бы сейчас в руках банды. Вот, подонки уже вытащили на снег упирающуюся Лию. Она упала перед ними на колени под светом прожекторов. За ней под дулом автомата вышел Майкл. Он стоял, понуро опустив голову, его грубо толкали в спину, что-то крича. Кристина плохо разбирала слова стервятников, своего главаря – одноглазого крепкого детину с черными вьющимися волосами, завязанными в хвост, они называли Чабан. Кристина хорошо это расслышала. Чабан – самый свирепый из всех главарей этих чертовых группировок. Стервятники перешарили весь дом, взять было нечего. Они выволокли Зинаиду Петровну. На ветру развевались ее седые волосы, она смотрела куда-то вдаль: туда, откуда вставало красноватое марево. Светало. Ветер доносил обрывки слов.

— Эй, ты!- крикнули они Майклу, кивая на Лию. — Твоя жирная краля? Какая пухлая!

— Нет, мы не пара,- отрицательно покачал головой Майкл,- моя девушка в горо…

— Так, это не вся веселая компания? – подошел к нему вплотную сам Чабан.- Сколько вас?

— Еще трое,- выдал Майкл.

— Зачем ты сказал?- вырвалось у Зинаиды Петровны.

— Молчать, старуха!- рыжеволосый стервятник в меховой куртке ударил ее прикладом в лицо.

Зинаида Петровна упала. Рыжий верзила наступил на нее ногой, вдавливая в снег. Зинаида Петровна обмякла.

— Нет, нет, — прошептала Лия, закрывая лицо руками.

— Чабан, что с девкой делать? — спросил рыжий верзила.

— Погоди!

Чабан приблизился к Лии. Ее трясущийся полный подбородок, пухлые губы и нечесаные  волосы не впечатлили главаря.

— Не-е, такая в самки не годится. Мне нужна та, что выносит и родит мне наследника! Не в моем вкусе.

Верзила поднялся, отряхнул руки и посмотрел на девушку. Чабан подошел к нему и что-то шепнул. Рыжий ухмыльнулся:

— Эй, Парфён, неси канистру с бензином. Хороший совет дал Чабан.

Один из подонков, худой и тщедушный в кожаном пальто, бросился к внедорожнику. Он с радостью притащил канистру.

— Да не мне, Парфён, пусть этот…белобрысый, обольет свою подружку сам, если хочет жить,- кивнул он в сторону притихшего Майкла.

Его напрасно держало двое головорезов, Майкл не собирался сопротивляться. Он смирился и по виду был готов на все, чтобы выжить.

— Слушай, Чабан, твой пёс недавно сдох,- вдруг вспомнил Парфён,- не сойдет ли этот кисель за него?

Чабан громко захохотал, хлопнул по плечу младшего товарища и пнул ногой Майкла. Тот пошатнулся, но устоял.

— На, псина, подожги девицу,- Рыжий пододвинул к нему канистру и бросил зажигалку.

Она упала в снег. Майкл, дрожа всем телом, потянулся искать. Кристина надеялась, что он все-таки сейчас что-нибудь придумает: обольет горючей жидкостью своих мучителей, кинет в них горящую зажигалку. Она все ждала…Но нет…Майкл, послушно встав на четвереньки, подполз к Лии.

— Давай, жги!- закричала толпа отморозков.

Майкл открутил крышку дрожащими руками. В лицо ударил запах бензина. Он посмотрел на Чабана, потом на Лию.

— Нет, прошу тебя! Не делай это! –просила она, инстинктивно отползая.

Майкл решился. Под гогот стервятников он плеснул на Лию желтоватую жидкость и поднес к волосам зажженную зажигалку. Кристина больше не могла смотреть. Игорь порывался вскочить, но Рыбин схватил его за руку:

— Ей уже не помочь, так ты нас хочешь подставить?

Игорь выругался, сплюнул и отвернулся…

Наступило утро. Кристина чувствовала, как затекли ее ноги, заледенели руки и промокли волосы, но двинуться не могла. Оцепенение охватило все тело. Лишь когда на Майкла надели колючий ошейник, пристегнув к поводку, она пришла в себя.

— Вот же твари,- выдохнул с клубом пара Рыбин.

— Мы ничем не лучше,- заметила Кристина.- Смотрели на эту вакханалию! И пальцем никто не пошевелил.

— Дура!- повысил голос Рыбин.- Или ты…или тебя…привыкай. Сваливаем отсюда, как только я подам знак.

Кристина закусила губу и нехотя кивнула. Стервятники попрыгали в машины, прихватив с собой Майкла, но прежде, чем уехать, они облили домишко бензином и подожгли. Убежища больше нет. Подонки уехали. Из открытых окон слышались пьяные песни и срывающийся до визга смех.

— Они будут искать нас,- сказал Игорь, вставая на ноги.

Он отряхнулся, повесил карабин на плечо и потянул за собой тяжелую сумку. В сероватой мгле, виднелся черный столб копоти.

— Пошли отсюда, пока Майкл, продажная сука, не навел,- бросил Игорь, протягивая Кристине руку.

— Куда мы? – спросила она.

— В низину, по склону,- ответил Рыбин, поправляя съехавшую на лоб шапку,- уйдем к оврагу. Там заброшенные дачи.

Утро выдалось на редкость теплое. Снег таял под ногами, превращаясь в слякоть. Рыбин вел за собой. Земля чавкала под ногами, путники молчали. Они долго искали подходящее место для ночлега. Дачи виднелись провалившимися крышами, сломанными заборами и остовами обгоревших деревьев. Пожар долетел и сюда, на окраину. Вокруг ни души. Не хватало привычного карканья ворон и лая бездомных собак, их давно съели местные жители. Игорь остановился перед деревянным покосившимся сараем. Кирпичный дом рядом был снесен до фундамента, валялись кирпичи и полусгнившие доски. Рядом пугал чернотой еловый лес. Осыпавшаяся хвоя, рыжая и безжизненная, валялась горками в отсыревшем снегу. Рыбин дернул дверь сарая. Внутри пахло сыростью, повсюду росла темная плесень. Когда-то здесь хранили садовый инвентарь. Игорь зашел за Рыбиным и наткнулся на ляду в полу.

— Эй, здесь по ходу погреб!- крикнул он Кристине.

Она заглянула в лачугу. Втроем тесновато. Рыбин распахнул дверцу ляды и увидел деревянные ступеньки, ведущие вниз.

— Я спущусь,- предложил Игорь.

В погребе на удивление было сухо. Стены обложены цементом, длинные полки, какое-то тряпье в углу. Хозяева явно хотели сделать что-то вроде убежища, да видно не успели. На косой трехногой тумбочке даже лежала пачка газет. Кристина спустилась за Игорем.

— А здесь безопасно, сказала она, обведя погреб глазами.- Нужно замаскировать ляду и тогда они нас не найдут.

— Кто?- обернулся к ней Игорь.

— Ну, стервятники. Они же будут нас искать?

Игорь пожал плечами. Со ступенек спрыгнул Рыбин. Он поставил сумку на деревянные лаги, которым был покрыт пол. Кристина сняла с плеч тяжеленный рюкзак. Решили остановиться тут. Порыскав по району, Игорь нашел старые матрасы, но все были рады и таким кроватям. Поужинав консервами, все крепко уснули. Вместо ночника всю ночь горел фонарь. На следующий день Кристина принялась благоустраивать новое жилище. Нашла веник, подмела полы. Поднявшись на поверхность, из камней соорудила очаг. Забросила в котелок еще не потаивший снег и принялась варить похлебку. В ход пошла банка с фасолью, томатная паста, рисовая крупа. Только соли не хватало. А дальше жизнь пошла своим чередом. Мужчины частенько совершали вылазки, приносили какие-то вещи: одеяла, железные миски, дождевики, брошенные дачниками. Кристина редко поднималась наверх. Потеплело. Снег растаял, обнажая черные проталины.  Под светом карманного фонарика она записала в свой блокнот:

«4 августа две тысячи тридцатого года. Наконец, мы узнали, что такое лето после смены полюсов! Очень холодно. Ночью заморозки. Ничего не посадишь, да и семян никаких нет. Давно уже закончились запасы. Игорь ловит бродячих собак. Патроны бережем. Никогда бы не стала есть это вонючее мясо, просто больше нечего. Мне кажется, Рыбин и Игорь собираются в Урбан…без меня…я же теперь обуза. Скоро родится малыш. Я чувствую, как он гладит меня внутри, жалеет свою непутевую мать. Пару раз выглядывало солнце. Я так отвыкла от него, оно стало каким-то другим, безликим и холодным».

— Что, снова изводишь бумагу? – шутливо спросил ее Игорь.- Не надоело бумагомарательством заниматься?

— Нет,- простодушно усмехнулась Кристина.- Дневник – мой друг. Я ему самое сокровенное доверяю. Легче на душе становится. Правда, пустых страниц совсем мало осталось.

— Ну – ну! Не заморачивайся!

Игорь подмигнул, разглядывая осунувшееся лицо Кристины: заострившийся подбородок, впалые щеки, худые изможденные руки. Так, девчонка долго не протянет, того гляди и разродится раньше времени! Жаль ее, но, как говорит Рыбин, выживает, тот, кто хочет. Игорь хотел жить. Пока не подмерзла земля, нужно собираться в путь. А она не протянет и пары дней. Рыбин прав – придется оставить Кристину здесь. Нельзя ее брать. Если они доберутся до Урбана, Игорь вернется за ней. А пока…

— Пойду, поищу что-нибудь съестное,- предложил он, поспешно хватая свой рюкзак.- У тебя еще вяленое мясо и банка горошка.

— У нас,- поправила его Кристина.

— У нас,- глухо повторил Игорь и отвернулся.

Рыбин позвал его наверх. Кристина осталась одна. Прошло время. Смеркалось. Рыбин и Игорь до сих пор не вернулись. Какое-то смутное предчувствие закралось к ней в душу. Она с трудом поднялась по лестнице. Вышла наружу. Темная земля, поросшая низкой зеленой травой, простиралась под ногами. Пурпурный кровяной закат спускался вместе с уходящим солнцем за кромку леса. Вокруг никого. Страшно остаться одной. Выходит, Игорь и Рыбин бросили ее…подыхать в погребе…гнилые душонки!

Она поглаживала округлившийся живот под обтягивающим свитером. Ребенок сильно толкался. Пришлось спуститься обратно. Ночью у Кристины отошли воды, а к утру родился ребенок. Мальчик! Она сама перевязала ему пуповину, обтерла, закрутила в тряпки  и поднесла к груди красненькое, покрытое складками тельце. Совсем крошечный сын, килограмма два, не больше, не мог взять грудь. Он таращил свои глазки на мать, кряхтел и пытался плакать, но сил даже на это у него не было.

— Не доносила я тебя до срока,- плакала Кристина,- прости, сынок!

Ребенок отворачивал маленькую головку, трясясь всем тельцем. Кристина уснула, не спуская с рук малыша. А к вечеру сын радостно тянул капли драгоценного материнского молока. Справился! Кристина назвала его Кузьмой. Нравилось ей почему-то это забытое имя. Она соорудила ему люльку в продырявленном жестяном корыте. Ужасно хотелось есть. Живот сводило голодными спазмами. Кристина поняла, что так долго не протянет, пропадет молоко, и кормить Кузьму станет нечем. Она укачала младенца и, осторожно положив его в корыто, полезла наверх. Вокруг безжизненная пустошь. Кристина поднялась из оврага на дорогу. Одинокая фигурка маячила на пути. К ней приближалась растрепанная немолодая женщина. Изможденное лицо ее было чем-то напугано. Она шла по направлению к городу, сжимая в руках тощую котомку.

— Эй!- крикнула ей Кристина.- Куда вы идете? В городе опасно, там стервятники!

Женщина приблизилась. Они поравнялись. Кристина повторила свой вопрос.

— Не знаю,- нервно улыбнулась незнакомка,- лишь бы подальше от Урбана. Я с трудом сбежала оттуда. Помог охранник.

— Охранник? Вы были в Урбане? – переспросила пораженная Кристина.- Почему вы бежите оттуда?

— Это не центр помощи беженцам, а по сути, военный лагерь. Штатские там не нужны. Они собирают армию новобранцев, чтобы ударить по бандам.

— Как же так? Везде говорили Урбан – оплот закона и порядка!

— Забудь, девочка,- хмыкнула женщина,- я тоже так думала, пока не попала туда. Им нужны только сильные молодые мужчины, способные держать оружие в руках. Нас держали за колючей проволокой, детей забрали у родителей и увезли куда-то в горы. Там у них что-то вроде интерната. Моих сыновей, отказавшихся подчиниться уставу, они расстреляли…по закону военного положения…Скоро здесь станет жарко. Начнется пальба. Пошли со мной! Войска будут стрелять на поражение. У них приказ. Идем, ну же!

— Нет, я не могу,- попятилась назад Кристина,- у меня ребенок, младенец…я останусь с ним.

— Ну, как знаешь,- вздохнула незнакомка,- я иду в Старгород. Там у меня родня…может, кто остался в живых. А стервятников я не боюсь… неизвестно, чье зло страшнее.

Кристина проводила незнакомку долгим печальным взглядом. Она свернула на поросшее бурьяном поле. Высветило блеклое солнце. Раздалась канонада взрывов. Кристина сорвала зеленые стебли и принялась их жевать. Где-то совсем рядом ухала тяжелая артиллерия. Земля сотрясалась. Кристина подождала, когда гром прекратился. Обломала на кустах толстые ветки и содрала молодую кору. Кристина  давилась ею, но все равно заставляла себя есть. Отряхнув руки, она увидела неподалеку чей-то рюкзак. Что-то знакомое…Она подошла ближе. В траве за камнями лежал Игорь. Вернее то, что от него осталось. Кристина узнала его по ботинкам. Череп Игоря был размозжен каким-то тяжелым и острым предметом. Глаза открыты. Кристине показалось, что Игорь смотрит на нее.

— Это все Рыбин,- зашуршал ветер.- Я бы вернулся за тобой, ты мне не веришь?

Кристина заткнула уши и бросилась бежать, позабыв про рюкзак со съестным. Она спустилась в овраг и, переведя дыхание, зашла в сарай. Раздавался детский плач. Наверху начался обстрел. Кристина подхватила Кузьму на руки и забилась в угол. Он притих, ощущая тепло матери. Вечером она черкнула в дневнике:

«Число не помню. Игоря убил Рыбин. Мне страшно. Я совсем одна. Чувствую, что слабею. На одних кореньях долго не протянешь. Мне нужно быть сильной, чтобы вырастить Кузьму. Я должна».

 

***

Моросил мелкий дождь. Мрачное небо растянулось пластом. Разбитая дорога путляла по буграм и склонам. Кристина шла вперед, завернув в лохмотья сына. Впереди виднелся разрушенный Зеленовец. На въезде дорогу заграждала куча машин. Грузовик и внедорожники. Вокруг расхаживали стервятники, громко хохоча и потягивая мутную брагу. Заметив женщину с ребенком, они замолчали, переглядываясь. Все давно убежали из города, а эта сама притащилась. На нее сразу направили  оружие. Щелкнули затворы. Кристина продолжала идти.

— Во, отмороженная напрочь!- заметил один из стервятников.- Ни хрена не боится! Слушай, Чабан, там баба с ребенком!

Из внедорожника выпрыгнул захмелевший от браги Чабан. За ним вылезло нечто худое тощее, издали напоминавшее крупную грязную собаку. Село на четвереньки, глядя исподлобья. Когда Кристина подошла ближе, то ужаснулась: существо смотрело на нее знакомыми голубыми глазами, скрытыми под грязно-серой копной то ли шерсти, то ли волос. Майкл! Истершаяся до дыр, превратившаяся из лохмотьев в скрученные сосульки одежда напоминала длинную свалявшуюся шерсть. Лицо, заросшее бородой, не выражало ничего, кроме страдания. Майкл тихонько скулил, поглядывая на Чабана.

— Цыц, Псина! – крикнул тот.

Кристина думала, узнал ли ее Майкл? Понимал ли он что-нибудь или сошел с ума, став псиной Чабана?

— Я голодна,- сказала громко Кристина.- Это мой сын – Кузьма. Возьмешь нас к себе?

Стервятники с недоумением обступили ее со всех сторон и дружно загоготали. Чабан растолкал их в стороны. Он обошел Кристину со всех сторон, дивясь ее худобе.

— Тощая, а на морду – ничего…смазливая. А что ты можешь, зачем мне тебя брать? Может ты крэйзи?

— Я рожу тебе сына. Наследника. Смотри, какой мой! Славный малыш. Ты же искал самку для продолжения рода? Мне только нужна еда и гарантия безопасности моего ребенка,- выдала Кристина.

Майкл заволновался, встал на четвереньки, закрутился на руках, тихонько воя. Затряс головой, звеня бляшками на ошейнике.

— Пшел, псина, пшел вон! – прикрикнул на него Парфён.

— Безопасности проси у федералов,- усмехнулся Чабан,- палят из орудий, думают, вычистят пристанище! От нас так просто не избавишься. Лады! Беру тебя в самки. Наплодим новое поколение. Да здравствуют стервятники!

— Да здравствуют стервятники! – закричала хором братва.

Чабан что-то шепнул Рыжему и тот, покопавшись в багажнике, швырнул Кристине почти новенькую куртку – косуху. Она пришлась ей впору.

— Наш человек! – довольно кивнул Чабан.- Садись в тачку, крэйзи! Накормлю тебя, пока дубу не дала. По машинам!

Кристина послушна села на заднее сидение, бережно придерживая малыша. В окно она видела, как Псине бросили кость, он поймал ее и залез в грузовик. Колымага тронулась, внедорожники взревели и потянулись за грузовиком.

— Этот человек…вроде собаки…он говорит или только лает? – осмелилась спросить Кристина.

— Когда воет, когда лает,- криво улыбнулся Чабан,- болтал много поначалу на своем английском, так мои ребята ему язык укоротили. Псина есть псина.

«Значит, уже не расскажет»,- подумала про Майкла Кристина и удивилась сама себе.

Она поморщилась и вздохнула, отгоняя дурные мысли. Чабан обернулся к ней и протянул открытую банку каких-то пахучих овощей.

— Эй, Крэйзи, буду так тебя называть. В Старгород едем. Держи, мать! А то окочуришься раньше времени. Покажи  пацана?

Кристина послушно отбросила тряпки. Кузьма серьезно посмотрел на Чабана.

— Ишь, какой! Думаю, мы поладим, брат!

Кристина набросилась на подачку. Сытость разлилась по всему телу. Забытое чувство. Кузьма лежал молча, словно чувствовал, когда можно плакать. Гонимые, они все чем-то схожи. Кристина подумала, что обязательно запишет это в свой дневник. Нужно попросить Чабана достать ей немного чистой бумаги и новый карандаш. Внедорожник тряхнуло. Позади разорвались выпущенные снаряды, оставляя вывороченные ямы. Чабан расхохотался, косясь на Кристину:

— Чертовы вояки думают, что так легко избавятся от нас! Новое время только начинается!

— Новое время,- повторила Кристина, — время гонимых.

Вереница машин свернула по серпантину вниз. Из-за стальных туч выглянуло бледное солнце и тут же спряталось за горизонтом. Спустилась синеватая тьма, и лишь свет прожекторов на крышах внедорожников и гул моторов разбавлял мрачную вязкую тишину…